Что такое фаталист: Фатализм | Понятия и категории

Автор: alexxlab · Опубликовано 17.08.2021 · Обновлено 26.05.2021

Содержание

Что значит слово фаталист. Загадка «Фаталиста» в «Герое нашего времени»

Фаталист — это значит человек, верящий в предопределение, в неотвратимость судьбы, в добрый и злой рок. Фаталисты считают важные совпадения неслучайными, отрицают свободу воли человека.

Фатализм — это вера в судьбу и предопределение, в неизбежность. Суть фатализма кратко суммируют поговорки «от судьбы не уйдешь», «чему быть, того не миновать» и другие.

Слово «фатализм» происходит от латинского fatum — судьба, рок. Синонимы к слову «фатализм» — детерминизм, вера в предопределение. Антоним к слову фатализм — волюнтаризм. Волюнтаризм — это вера в то, что человеческая воля определяет судьбу и ход истории.

Каким бывает фатализм?

Фатализм может быть связан с религиозными представлениями, верой в божественное предопределение — например, у протестантов-кальвинистов.

В мифологическом сознании фатализм связан с мистицизмом, верой в темные и загадочные силы, управляющие миром. В греческой мифологии рок символизируют мойры, прядущие нить человеческой судьбы, в скандинавской мифологии — норны.

Мойры — богини судьбы в древнегреческой мифологии. Картина «Золотая нить» Дж. М. Стадвика (1890)

Фатализм может быть и рационалистическим — это вера в то, что все происходящее определяют законы природы и общества, а не свободная воля человека. Отчасти у этого есть научное основание: нейробиологи выяснили, что человеческий мозг принимает решение за несколько секунд до того, как мы его осознаем.

Фатализм — это хорошо или плохо?

На этот вопрос нет однозначного ответа. «Фаталистическое верованье гибельно для нравственности», — отмечал Владимир Даль в своем толковом словаре. Фатализм лишает человека цели, поощряет лень и апатию, полагают его критики.

В то же время вера в предопределение — основа «протестантской этики». Протестанты верят, что человек должен усердно трудиться и добиваться успехов, чтобы убедиться: Бог предопределил, что его душа будет спасена и попадет в рай.

«Фаталист» в «Герое нашего времени» Лермонтова. Краткое содержание

«Фаталист» — так называется последняя часть в романе М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». Впервые эта новелла была опубликована в журнале «Отечественные записки» в 1839 году.

Офицер русской армии Григорий Александрович Печорин служит в крепости на Кавказе во время многолетней войны с горцами. По делам он на две недели приезжает в неназванную казачью станицу. Однажды вечером, играя в карты, офицеры обсуждают «мусульманское поверье, будто судьба человека написана на небесах». Одни верят в предопределение, другие — нет.

Поручик Вулич, страстный игрок, предлагает Печорину пари на деньги: «Испробовать на себе, может ли человек своевольно располагать своею жизнью, или каждому из нас заранее назначена роковая минута…» Для этого Вулич наудачу снимает со стены с оружием один из пистолетов и взводит курок. Не зная, заряжен ли пистолет, поручик намеревается выстрелить себе в голову.

Интуиция подсказывает Печорину, что Вулича ждет скорая гибель.

Несмотря на его хладнокровие, мне казалось, я читал печать смерти на бледном лице его….
— Вы нынче умрете! — сказал я ему.
Он быстро ко мне обернулся, но отвечал медленно и спокойно:
— Может быть, да, может быть, нет…
Потом, обратясь к майору, спросил: заряжен ли пистолет? Майор в замешательстве не помнил хорошенько.

Александр Соковиков в роли Вулича. Кадр из телесериала «Герой нашего времени» (2006)

Вулич приставляет дуло пистолета ко лбу и спускает курок. Осечка. При этом пистолет оказывается заряжен — когда Вулич снова взводит курок и стреляет в фуражку на стене, то легко пробивает ее пулей. Затем он обращается к Печорину:

— А что? вы начали верить предопределению?
— Верю; только не понимаю теперь, отчего мне казалось, будто вы непременно должны нынче умереть…

Александр Соковиков в роли Вулича и Игорь Петренко в роли Печорина. Кадр из телесериала «Герой нашего времени» (2006)

Возвращаясь домой, Печорин натыкается по дороге на мертвую свинью. Выясняется, что один из казаков напился и стал буянить, зарубив животное шашкой. Под утро Печорин узнает, что этот же пьяный казак на улице наткнулся на поручика Вулича. «Кого ты, братец, ищешь?» — спросил офицер. «Тебя!» — ответил казак и ударил Вулича шашкой.

Два казака, встретившие меня и следившие за убийцей, подоспели, подняли раненого, но он был уже при последнем издыхании и сказал только два слова: «Он прав!» Я один понимал темное значение этих слов: они относились ко мне; я предсказал невольно бедному его судьбу; мой инстинкт не обманул меня: я точно прочел на его изменившемся лице печать близкой кончины.

Убийца заперся в пустой хате на краю станицы. Он вооружен пистолетом, и никто не отваживается ворваться в дом, чтобы его обезвредить. Тогда добровольцем вызывается сам Печорин, решив испытать судьбу и взять злодея живым.

Пока казаки отвлекают убийцу разговором сквозь дверь, Печорин отрывает ставень и бросается в окно. Раздается выстрел, но пуля лишь срывает с плеча героя эполет — сам он остается невредим. Печорин хватает убийцу, в хату врываются казаки. Дело кончено.

Став свидетелем странной цепочки событий, Печорин рефлексирует:

После всего этого как бы, кажется, не сделаться фаталистом? Но кто знает наверное, убежден ли он в чем или нет?.. и как часто мы принимаем за убеждение обман чувств или промах рассудка!..
Я люблю сомневаться во всем: это расположение ума не мешает решительности характера — напротив, что до меня касается, то я всегда смелее иду вперед, когда не знаю, что меня ожидает. Ведь хуже смерти ничего не случится — а смерти не минуешь!

Вернувшись в крепость, главный герой рассказывает о случившемся своему старшему товарищу, штабс-капитану Максиму Максимычу. Но пожилой офицер не склонен к философским рассуждениям и замечает: «Эти азиатские курки часто осекаются, если дурно смазаны или не довольно крепко прижмешь пальцем».

Потом он примолвил, несколько подумав:
— Да, жаль беднягу… Черт же его дернул ночью с пьяным разговаривать!.. Впрочем, видно, уж так у него на роду было написано…
Больше я от него ничего не мог добиться: он вообще не любит метафизических прений.

Этими словами роман заканчивается.

Смысл главы «Фаталист». Почему она завершает романа Лермонтова?

«Фаталист» — глава загадочная, даже по меркам такого необычного романа. В «Герое нашего времени» сознательно нарушена хронология. Действие «Фаталиста» происходит одновременно с сюжетом первой новеллы «Бэла»: Печорин отлучается в станицу из крепости, где служит с Максимом Максимычем.

Лермонтов сознательно расположил главы в «неправильном» порядке — его целью было не рассказать биографию героя, а постепенно раскрыть характер Печорина, объяснял советский литературовед Ираклий Андроников. В первых новеллах — «Бэла» и «Максим Максимыч» — Печорин показан чужими глазами. И со стороны предстает перед читателем как безжалостный и черствый человек. Но затем мы читаем журнал Печорина — главы «Тамань», «Княжна Мери» и «Фаталист» — где проникаем во внутренний мир главного героя. Мы «наконец постигаем характер Печорина в его неизбежной раздвоенности», объяснял Андроников.

В «Фаталисте» Лермонтов добавляет последние штрихи к портрету Печорина. Мы впервые видим, как он совершает настоящий подвиг — рискует жизнью, чтобы захватить живым убийцу. Однако и тут проявляется двойственность героя: его благородный поступок объясняется желанием испытать судьбу, а не человеколюбием.

Критик Виссарион Белинский писал: «Вы читаете наконец «Фаталиста», и хотя в этом рассказе Печорин является не героем, а только рассказчиком случая, которого он был свидетелем, хотя в нем вы не находите ни одной новой черты, которая дополнила бы вам портрет «героя нашего времени», но странное дело! вы еще более понимаете его, более думаете о нем, и ваше чувство еще грустнее и горестнее… Эта полнота впечатления, в котором все разнообразные чувства, волновавшие вас при чтении романа, сливаются в единое общее чувство…»

«Фаталист» играет в романе роль эпилога, объяснял литературовед Борис Эйхенбаум. Заключительный мирный разговор Печорина с Максимом Максимычем вносит в финал романа еще и ироническую улыбку, указывал он.

Игорь Петренко в роли Печорина. Кадр из телесериала «Герой нашего времени» (2006)

Сюжет «Фаталиста» парадоксален. Вулич, которому предназначено умереть, избегает пули, когда стреляет себе в голову, но затем нелепо погибает от руки пьяного. Печорин бросается навстречу опасности, и остается жив. Все это заставляет героя задуматься о судьбе и свободе воли.

Стал ли Печорин в итоге фаталистом? С одной стороны, он прямо говорит, что готов ко всему, ведь «хуже смерти ничего не случится». С другой стороны, он по-прежнему во всем сомневается и не становится фаталистом в полном смысле слова. Для «Героя нашего времени» вообще характерны недосказанность и умолчание. Так и «Фаталист» обрывается почти на полуслове, оставляя читателя в философских раздумьях…

Это одна из вещей, который позволяют называть «Героя нашего времени» первым психологическим и первым философским русский романом (выражение Ираклия Андроникова).

Слово ФАТАЛИЗМ — Что такое ФАТАЛИЗМ?

Слово состоит из 8 букв: первая ф, вторая а, третья т, четвёртая а, пятая л, шестая и, седьмая з, последняя м,

Слово фатализм английскими буквами(транслитом) — fatalizm

Значения слова фатализм. Что такое фатализм?

Фатализм

ФАТАЛИЗМ (от лат. fatalis — роковой, fatum — рок, судьба), мировоззрение, рассматривающее каждое событие и каждый человеч. поступок как неотвратимую реализацию изначального предопределения, исключающего свободный выбор и случайность.
Философская энциклопедия

ФАТАЛИЗМ (от лат. fatalis — роковой, предопределенный) — представление о неизбежности всего происходящего в природе и в жизни человека, исключающее случайность и свободу.
Новая философская энциклопедия. — 2003

Фатали́зм или Фатáльность (от лат. fátalis — определённый судьбой) — вера в предопределённость бытия; мировоззрение, в основе которого убеждённость в неизбежности событий, которые уже запечатлены наперёд и лишь «проявляются»…
ru.wikipedia.org

Фатализм — (от лат. fatalis — роковой) смирение перед тем, что объявлено неизбежным, вера в неотвратимость судьбы: ஐ «Тут могла бы пригодиться скорее философия, чем космодромия: стоицизм, фатализм, а если калькулятор уже совсем заврался, то, пожалуй…
Ашкинази Л.А. Мир Лема: словарь и путеводитель. — 2004

Фатализм (от лат. fatum — судьба), вера во всемогущество судьбы. Античная вера в судьбу возникает благодаря разочарованию в религии. Даже боги имеют определ. судьбу и беспомощны перед управляющим всем Фатумом (у греков Тихе и Ананке).
dictionary_of_ancient.academic.ru

ФАТАЛИЗМ (FATALISM) Образ мысли или восприятия мира, при котором считается, что все предопределено судьбой или неподвластно человеческому вмешательству.
Социологический словарь. — 2008

Фатализм логический

ФАТАЛИЗМ ЛОГИЧЕСКИЙ — философская доктрина, утверждающая, что из одних законов (принципов) логики следует, что все в мире предопределено и поэтому человек не имеет свободы воли.
Прохоров Б.Б. Экология человека. — 2005

Смысл фатализма

Смысл фатализма Другая ограниченность, механицизма — механистическое толкование причинности, так называемый механический детерминизм, оборачивающийся фатализмом; он в определенной мере обусловлен пониманием движения в механике.
История философии: Запад-Россия-Восток. Кн. 2

ЛОГИЧЕСКИЙ ФАТАЛИЗМ

ЛОГИЧЕСКИЙ ФАТАЛИЗМ — философская доктрина, утверждающая, что из одних только законов (принципов) логики (см. Закон логический) следует, что все в мире предопределено и поэтому человек не имеет свободы воли.
Философская энциклопедия

Волюнтаризм и фатализм

Волюнтаризм и фатализм В. – мировоззренческая позиция, признающая волю в качестве высшего начала бытия. В. противопоставляет слепую иррациональную волю рационалистическому разуму.
www.terme.ru

Русский язык

Фатали́зм, -а.
Орфографический словарь. — 2004

Фатал/и́зм/.
Морфемно-орфографический словарь. — 2002

Примеры употребления слова фатализм

Преобладающим настроением Козерогов сегодня становится фатализм.

фасциолез
фасция
фас
фатализм
фаталистический
фаталистичность
фаталистичный

Александр Галицкий: по натуре я фаталист

Основатель венчурного фонда Almaz Capital Partners — в спецпроекте «Первые лица бизнеса»

Часть 1

О водителе, гитарах, отце, выборе, «звездных войнах» и трансформации

— Говорят, кто не рискует, тот не пьет шампанское. Это о венчурных инвесторах, Александр?

— Шампанское употребляю, но к любимым напиткам не отношу. Из легкого алкоголя предпочитаю рислинг. В юности и студенчестве считал его самым противным вином — кислятиной. Лишь со временем понял, что есть и другой рислинг. Франция, Германия, Австрия производят очень неплохой.

Но красные вина я тоже люблю. Как говорится, был бы повод, чтобы поднять бокал.

— Закрытие сделки наверняка отмечаете?

— Команда нашего фонда разбросана по миру, люди сидят в самых разных местах, вместе собираемся дважды в год. Тогда и празднуем все, что накопилось за это время.

— Где встречаетесь?

— Да по-разному. Например, на острове Ольхон на Байкале, в Лас-Вегасе, Сан-Франциско, Лондоне, Италии, Португалии… Выбираем места, чтобы нормально провести время всей командой. И пообщаться, и поработать, и отдохнуть. Точнее, выбирали.

К сожалению, о поездках пока приходится говорить в прошедшем времени: пандемия внесла коррективы.

— Сколько человек в Almaz Capital?

— Сейчас — 14. Не очень много. Основная база — Калифорния. Обычно там происходит так называемый exit из наших портфельных компаний, но главное даже не в этом. Именно в Силиконовой долине есть спрос на нашу работу. Так сложилось в мире, что потребление инноваций, по крайней мере в области информационных технологий, наиболее востребовано там. Доля США в этом процессе весьма значительна. Особенно в первые три года после появления какой-то новой технологии.

В Штатах все построено на конкуренции даже традиционных бизнесов через внедрение инновационных подходов или покупку компаний, ими обладающих.

Европейцы решения принимают медленно, боятся, не рискуют, взвешивают: вдруг новый проект не выживет? В Америке мыслят иначе: а если он выстрелит и в течение первых трех лет принесет колоссальное преимущество по сравнению с конкурентами?

Поэтому наш основной офис, связанный с анализом спроса и предложения, — там, в Калифорнии. А еще люди есть в Лондоне, Берлине, Варшаве, Киеве и здесь, в Москве.

До пандемии примерно треть времени я проводил в Америке. В России, думаю, четверть, остальное — в Европе и Азии. Можно сказать, еще год назад фактически жил в самолете. Три-четыре перелета в неделю были нормой.

— У вас свой борт?

— Нет. Личный джет не столь важен для меня с точки зрения удобства. Легко обхожусь без него, острой потребности не испытываю. Если называть вещи своими именами, не люблю понты. Вот и вся история.

Давно ввел в обиход определенные привычки. К примеру, принципиально езжу без водителя. Обычно за рулем внедорожника BMW Х5 с затемненными стеклами. Из-за этого регулярно бывают забавные случаи. Когда подъезжаю к подмосковному загородному дому кого-нибудь из знакомых, охрана или прислуга по привычке распахивает заднюю дверь в расчете увидеть там пассажира, потом с недоумением смотрит на меня, мол, а гость-то где? Иногда шучу: «Хмм… Неужели потерял по дороге?»

Лишь для каких-то официальных приемов беру машину с водителем. Чтобы избегать двусмысленностей.

Мне действительно проще ездить самому. Нормальный европейско-американский подход. В России на ситуацию смотрят несколько иначе. Была смешная история. Приехал на встречу в офис, откуда меня забрали на следующие переговоры на другой машине. Потом вернулся за своим автомобилем и… не нашел его. Удивился: вроде припарковался в правильном месте, ничего не нарушил, а авто эвакуировали на штрафстоянку… Оказалось, товарищ решил надо мной подшутить. Сказал: «Нечего жмотиться на шофера…»

Понимаете, персональные водители появились в моей жизни очень рано. Я был еще совсем молод, но по рангу мне полагался служебный транспорт. Отказаться не мог, терпел невольное соседство и наблюдал за своего рода бездельем водителя: он целыми днями сидел и ждал, пока шеф выйдет.

У меня был ненормированный рабочий день по 12–14 часов. У «личника» вроде тоже. Правда, я вкалывал с утра до вечера, постоянно чем-то занимался, участвовал в совещаниях, вел переговоры, а водитель откидывал кресло в салоне машины и спал. Его функции — отвезти шефа из точки А в точку Б. В чем смысл этой процедуры? Помню, все водители были гораздо старше меня и жаловались на переработки. Понятно, человек отвлекается от семьи и дома, но эта ситуация всегда меня очень раздражала. Когда стал работать за рубежом, увидел, что владельцы крупных бизнесов, миллиардеры совершенно спокойно приезжают на работу за рулем. Обычная практика.

‘ Максим Чурусов/ТАСС’

— А как произошла ваша трансформация физика-теоретика в международного инвестора?

— Это жизнь. Она преобразовывает нас, ставя перед выбором. Но сначала она переформатировала меня в международного технологического предпринимателя, а уже потом в инвестора.

Думаю, на стартовом этапе многое предопределило то, что, окончив с золотой медалью среднюю школу в Житомире, я решил ехать на учебу в Москву, поступать в Физтех. С формальной точки зрения в юности у меня все складывалось легко и просто. Хотя, если копнуть, всякие любопытные истории всплывают.

— Например?

— Классе в восьмом мы с ребятами наладили производство электрогитар. Это был жуткий дефицит в ту пору. Не купить! Сначала собрали для себя, создали, как тогда говорили, ВИА — вокально-инструментальный ансамбль. Потом запустили процесс изготовления пары десятков инструментов, пока нас не остановили.

— Кто?

— Те, кому по долгу службы положено.

— А вы продавали гитары?

— Конечно! Даже перестали думать про наш ВИА. Пробовали, экспериментировали…

Что-то изготавливали на местной музыкальной фабрике, радиоэлектронику делали сами. Муж моей сестры работал в Днепропетровске на заводе «Южмаш». Я попросил его по чертежам выточить недостающие для десяти комплектов детали из металла, а он сделал их из титана. «Южмаш» — предприятие оборонное, там ракеты собирали…

Еще я сглупил и поставил в радиоэфир «Восточную песню» для любимой девушки Светы. Ее в свое время исполнял Валерий Ободзинский.

Льет ли теплый дождь,

Падает ли снег —

Я в подъезде против дома

Твоего стою…

Разумеется, разрешения на самостоятельное вещание нам никто не давал, это было запрещено…

Словом, получилось не очень хорошо. К нам домой пришли, забрали всю аппаратуру, включая гитары.

— Ваш отец же был председателем крупного колхоза, уважаемым человеком.

— Папа, конечно, вмешался. Эту историю не предали огласке. Но она, подозреваю, стоила ему звания Героя Социалистического Труда… К тому моменту отец успел получить кучу государственных наград. Но «Золотой Звезды» так и не дождался, его дважды вычеркивали из списков. Причин могло быть много. Наверное, в душе отец испытывал обиду, но никогда об этом не говорил вслух.

Он был очень успешным и инициативным руководителем. К примеру, под его началом придумали новый сорт яблочного вина и наладили выпуск «Золотой осени», добившись высочайшего качества, — в дополнение ко всяким консервам и джемам. Достаточно сказать, что продукцию колхоза поставляли к столу членов ЦК Компартии Украины.

Когда объемы стали расти, отец построил стеклозавод для производства тары. Он всю жизнь трудился, постоянно затевал новые проекты, жить не мог без дела — теплицы для овощей, цветов и грибов, также свой мясокомбинат…

В 80 лет занялся строительством костела. Папа был католиком по вероисповеданию. Потратил на стройку много сил и времени. Очень хотел, чтобы получился общественный проект. Поначалу отец возражал, чтобы я жертвовал больше остальных. Поэтому я помогал наравне со всеми и подключился на финальном этапе, когда в 2014-м у общины закончились деньги…

Рад, что мы успели все завершить, папа доделал последний проект и полгода посещал действующий костел.

Отца не стало в начале 2017-го, ему было уже 89 лет…

С отцом Владимиром и сыном Александром, 2005 год

— Предпринимательская жилка от него?

— Наверное, что-то унаследовал…

А мама работала учителем, преподавала украинскую и русскую литературу. Но я никогда не занимался в ее школе, чтобы избежать обвинений в предвзятости и особых условиях. Это было наше семейное правило.

— Почему вы решили ехать учиться в Москву, а не в Киев, который находится гораздо ближе?

— Вообще-то я собирался стать журналистом, мечтал увидеть мир, побывать за пределами Советского Союза. На мой взгляд, писал неплохие тексты, выигрывал школьные олимпиады по литературе. Например, сочинил романтическую историю на украинском языке о том, что роса — слезы солнца. Рассказ так и назывался — «Сльози сонця». Его опубликовали в областной газете.

Словом, на журналистику я нацеливался всерьез. А потом как-то прихожу домой и вижу разложенные на столе передовицы — от «Правды» и «Известий» до районки. Папа говорит: «Читай». Я удивился: «Зачем?» Тогда все открывали газеты с последней страницы — с новостей спорта, дальнего зарубежья, телепрограммы и погоды.

А папа продолжил: «Вот об этом — выступлениях Брежнева, показателях сбора урожая, решениях Пленума ЦК КПСС, сынок, ты будешь писать ближайшие лет 10–15. После этого тебе, возможно, разрешат про спорт и дальнее зарубежье…»

Сказанное подействовало на меня отрезвляюще. Отец шаг за шагом подвел к тому, что я родился в городе, где и Сергей Павлович Королев. Мол, увлекаешься техникой, имеешь склонность к точным наукам, соберешь еще что-нибудь поинтереснее гитар.

Поэтому после школы я поехал в Москву и подал документы в Физтех. Правда, в анкете написал, что из семьи служащих, хотя мог указать, что из колхозников. В итоге мне чуть-чуть не хватило до проходного балла. Социальное происхождение не зачли. Расстроился, помню, сильно. Решил: вот отслужу в армии и опять приеду поступать туда же.

Собираясь в Москву, не учел важное обстоятельство: экзамены принимали на русском языке, а я-то учился в украинской школе, и дома мы всегда общались на мове. Кажется, будто языки близки, но есть нюансы, часть математических и физических терминов звучат иначе, сразу перестроиться и уловить смысл сложно.

Кроме того, я не указал в документах, что серьезно занимался плаванием, выполнил норматив мастера спорта на дистанции 200 метров вольным стилем. Поскромничал, а это был дополнительный козырь…

В общем, пролетел мимо Физтеха. Не попав туда, уже хотел возвращаться в Житомир, но решил навестить одноклассницу, поступавшую в Московский институт электронной техники в Зеленограде. Приехал, и так мне там понравилось! Город будущего. Мама одноклассницы преподавала математику в Житомирском политехническом институте, знала уровень моей подготовки и стала убеждать не терять годы на службу в армии, а нести документы в МИЭТ, куда набранных в Физтехе баллов хватало. Я послушался совета и в дальнейшем не пожалел об этом.

Первое время продолжал думать по-украински и даже конспекты вел на мове. Но потом адаптировался, хотя на Украину, конечно, тянуло.

— И сейчас?

— А как иначе? Родина!

— Давно были?

— В Житомире более года назад. Там живет моя сестра и близкая родня. В Киев по делам наведываюсь чаще.

— Пускают без проблем? На границе не интересуются, чей Крым?

— Ни разу никто об этом не спрашивал.

— А если зададут вопрос?

— Отвечу. Мне скрывать нечего. В царское время Крым принадлежал Российскому государству. Но в состав Османской империи он входил еще дольше. Какой смысл вспоминать прошлое? Надо ориентироваться на подписанные и действующие сейчас международные обязательства. Их необходимо выполнять.

— Разобрались. Возвращаемся к теме превращения советского человека в бизнесмена.

— После окончания учебы в МИЭТе я пришел работать в НИИ микроприборов, который входил в научно-производственное объединение ЭЛАС. За этим ничего не выражающим названием стояла суровая оборонка. По сути, я попал на передний край гонки вооружений. Мы занимались космическими системами и комплексами, строили их на основе последних достижений микроэлектроники.

НПО «ЭЛАС» руководил легендарный генеральный конструктор Геннадий Яковлевич Гуськов, еще в 1951 году получивший Сталинскую премию за создание первого радара наземного базирования, а после полета Гагарина ставший Героем Соцтруда за систему космической связи. Вся телеметрия была на нем. Гуськов сделал и первый компьютер, который в 1972 году улетел на спутнике на околоземную орбиту. Опередил американцев.

Он придумал и подвижную ранцевую связь с использованием его же космических ретрансляторов на основе ААФР (активных антенно-фазированных решеток), с помощью которой можно было из любой точки планеты поговорить с кем угодно. Когда в 1972 году Никсон прилетал в Москву, он похвастался перед Брежневым такой опцией, а через пару лет уже Брежнев демонстрировал Никсону аналогичную связь советского производства.

У станции космической связи на основе плоской антенно-фарерованной решетки, по которой передавалась информация через IP-протокол, 1990 год

Потом Геннадий Яковлевич создал первый спутник оптико-электронной разведки.

На этом этапе моя карьера в ЭЛАСе и началась. На работу меня взял Владимир Брюнин, разглядев еще на четвертом курсе института. Так я занялся софтом для спутника дистанционного зондирования Земли.

Геннадий Гуськов мне доверял и в 1987-м назначил ответственным в ЭЛАСе за компьютерные системы и программное обеспечение спутников. Думаю, моложе меня в советской оборонной промышленности главных конструкторов в тот момент не было. В 32-то года от роду!

— А спутники — военные?

— Конечно. Космическая система для наблюдения за стратегическим противником. Благодаря этому еще в начале 1980-х годов я в подробностях изучил карту Сан-Диего.

— Почему именно его?

Там база Тихоокеанского флота США. Подводные лодки стоят. Мы часто их снимали. Во всех деталях. Когда 12–13 лет спустя я впервые попал в этот город, свободно обходился в нем без навигатора. Ни разу не заблудился!

— Это был ваш первый визит в Штаты?

— Нет, прилетал туда несколькими годами ранее. В марте 1991 года академик Сагдеев, который, как известно, был женат на внучке президента Эйзенхауэра, организовал советско-американскую научно-техническую выставку космических достижений. СССР с распростертой душой отправил в США лучшие разработки. Так, мы потащили ранцевую станцию, другие показали макет ядерного движка, «Луноход»…

В Штаты-то экспонаты ввезли, а потом не могли забрать. По американским законам вывозить что-либо из страны можно лишь по официальному разрешению властей.

— Всех «пущать», никого не «выпущать»?

— Примерно так. В отличие от России, где политика строится на запрете и ввоза, и вывоза. В США в этом смысле более разумная система.

После долгих переговоров нам вернули экспонаты, они потом хранились где-то в советском посольстве в Вашингтоне. История закончилась благополучно, но определенный опыт мы получили, поняли, что надо вести себя аккуратнее…

Вскоре, в апреле 1991-го, по настоянию Гуськова меня включили в очередную поездку в США. Мы в ЭЛАСе занимались «ответом» на американскую инициативу «звездных войн». Американцы предложили организовать семинар в Вашингтоне по борьбе с космическим мусором и прочесть лекции в университетах. Звали шефа, но он лететь отказался, сказал: «Запишите Сашку, он молодой, ему интересно». К тому же руководство Sun Microsystems еще в марте пригласило меня посетить их компанию в Силиконовой долине.

С астронавтом Appolo-9 Расселом Шфайкартом, его женой Ненси и Джоном Гейджем в Sun Microsystems, Калифорния, 1993 год

Я очень хотел туда попасть, это была мечта любого инженера!

Тогда прямые рейсы из Вашингтона в Сан-Франциско еще не ввели. Программа визита в столицу США завершилась, и дальше я полетел один с пересадкой в Денвере. Приземлились, и тут объявление: «Мистер Галицкий, вас ждут на трапе самолета». Помню, подумал: «Вот гады! Наверняка вашингтонские церэушники не пускают. Не увижу долину!»

Нормальная реакция советского человека, везде подозревающего подвох. Оказалось, мне хотели вручить факс от организаторов семинара с пожеланиями успешного полета.

В Сан-Франциско меня встречал астронавт Рассел Швайкарт, который на Apollo 9 летал к Луне и выходил в открытый космос. У него тогда возникла идея совместно сделать низкоорбитальную систему связи, а это моя тема, я ей занимался. Мы дружим с Расселом до сих пор.

Посещение долины и Sun Microsystems (в 90-е годы это была самая яркая компания!) произвело на меня сильное впечатление. Водили по лабораториям, все показывали, ничего не скрывали, хотя могли бы шифроваться. Было много встреч, часть собеседников я уже знал заочно, читал их работы. Некоторые стали моими друзьями — Скотт Макнили, Эрик Шмидт, Джон Гейдж и, конечно, Джефф Баер, впоследствии мой партнер в Almaz Capital Partners.

Все выглядело настоящей фантастикой по тем временам!

— Вам заплатили за лекции в Вашингтоне?

— Это не подразумевалось. Организаторы и так взяли на себя все расходы. А Sun превзошел любые ожидания. В гостинице меня поселили в супер-пупер-номере, в каких я никогда не жил. Даже с джакузи! Мексиканец, работник отеля, хотел объяснить, как пользоваться агрегатом, но я гордо отверг помощь, мол, сам разберусь. Начал нажимать на кнопки, включил какой-то режим, со всех сторон потекла вода, забила фонтанчиками, я не знал, как остановить это действо…

Как говорится, и смех и грех.

Но, конечно, не это главное, что я увидел в Силиконовой долине. Тогда и предположить не мог, что моя жизнь столь радикально изменится. Потом я стал летать в США в среднем пять-шесть раз в год. Но в 1991-м все было в новинку. Тогда и в дальнейшем я встретился и пообщался со многими интересными людьми — Биллом Гейтсом, Джоном Чемберсом, Джеймсом Гослингом, Брюсом Шнайером, Уитфилдом Диффи… Всех не перечислишь.

С Биллом Гейтсом в Москве, 1997 год

Помню, в 1994 году познакомился с генералом Абрахамсоном, который прежде возглавлял в Пентагоне программу «звездных войн». Поскольку я числился в списке нашего «антиответа», американцы специально пригласили меня на разговор. Видимо, Абрахамсон захотел пообщаться с человеком с другой стороны баррикад. Показывал свои достижения… Надо сказать, по некоторым направлениям мы опережали Штаты очень серьезно

— Как вас выпускали из СССР, Александр? Вы знали секреты родины и наверняка имели серьезные ограничения при контакте с иностранцами.

— Все верно. У меня был самый высокий допуск — так называемая «особая важность». По другой классификации — «первая». «Совершенно секретно» стоит ниже.

Но не забывайте, это закат Советского Союза, система ослабила хватку. В конце 80-х годов уже создавали совместные предприятия. Я сам подписывал документы для регистрации нескольких таких СП.

А первый мой выезд за границу состоялся в 1990 году в Финляндию. Через Министерство электронной промышленности СССР мне сделали синий, служебный паспорт. Приехал получать, а документ не отдают. В буквальном смысле! Замминистра, курировавший международные дела, исподлобья взглянул в мою сторону и хмуро заявил, что восемь раз был в Финляндии и ничего интересного там не увидел.

По молодости я не лез за словом в карман и с ходу ответил: «Знаете, а мне хватит одной поездки, чтобы разобраться, надо ездить туда или нет». Ясное дело, начальник сильно обиделся, выставил из кабинета. Я позвонил шефу, описал ситуацию. Гуськов говорит: «Никуда не уходи из приемной, жди». Действительно, через короткое время этот замминистра позвал к себе каких-то подчиненных, потом вышел ко мне и бросил паспорт. Еще и прошипел сквозь зубы: «Думаешь, с таким боссом сможешь все решить? Припомню еще тебе!» Я промолчал, взял паспорт и ушел.

— А на Лубянку для инструктажа вызывали?

— По этому поводу — нет. У нас был свой так называемый первый отдел, где работали спецслужбисты. Но повторяю, империя рушилась, прежние правила переставали действовать.

Историю с паспортом мне припомнили в 1998 году, когда подошло время менять документ на новый. Я вернулся из командировки в США и собирался переезжать в Европу, где уже стартовала моя новая компания. Прилетел в Москву за паспортом, думал, быстро оформлю и опять уеду, но не тут-то было. Мне отказались его выдать!

— Мотивация какая?

— В связи с прежними допусками по секретности. Очнулись спустя почти десять лет…

В итоге полгода, пока решался вопрос с бумагами, я руководил бизнесом дистанционно. Можно сказать, первый опыт удаленки. Выехать из страны не мог, поэтому инвесторы и мои сотрудники прилетали ко мне, мы встречались в Шереметьево.

Часть 2

О продаже родины, путче, опросе с пристрастием, зонтике и русском менталитете

— При желании вы ведь могли продать родину с потрохами?

— За десять-то лет? Конечно. Тысячу раз!

— Вам предлагали?

— Нет. Видимо, мое поведение не предполагало подобных обращений.

Перед каждой поездкой в Штаты проводился строгий инструктаж, но и без этих наставлений я действовал правильно, поскольку не собирался ничего никому сливать. Да и в Америке не дураки сидели, смотрели, кто и как проявляет себя с первого шага. Делали выводы, стоит ли начинать разговор о «сотрудничестве»…

— После возвращения в Москву из загранкомандировок вы писали отчеты о поездках?

— Да, но не на Лубянку. Вернувшись из Силиконовой долины, даже подготовил аналитическую записку в ЦК КПСС. Мы обсуждали эту тему на Старой площади 12 августа 1991 года. Участвовали мой шеф Гуськов, секретарь ЦК Бакланов, отвечавший за оборонку, управделами ЦК Кручина…

Помню, подняли по рюмке коньяка и договорились, что в сентябре начнется серьезная работа над моим планом.

— А через неделю грянул ГКЧП, Бакланов оказался в числе путчистов, Кручина выбросился из окна…

— Конечно, подобного никто не мог предвидеть. Все договоренности рухнули.

— В чем заключалось ваше предложение, Александр?

— Силиконовая долина потрясла меня интернациональностью. Увидел офисы Siemens Nixdorf, Toshiba, Philips, Sony, Alcatel, Nokia, Hyundai, Samsung… Компании представляли весь мир. И ни одного русского названия! В то время в СССР приезжали представители многих иностранных компаний и частные предприниматели, пытались наладить взаимовыгодное сотрудничество, но партнерские отношения почему-то не складывались. Проблема была, возможно, в менталитете людей или в переоценке наших технологий.

Вот я и предложил простую схему: советские компании стартуют в Калифорнии с отечественными разработками и специалистами, получают на первом этапе какие-то бюджетные средства, а дальше начинают уже самостоятельно привлекать инвестиции от иностранцев. Если дело раскачать, оно принесет прибыль и можно будет вернуть деньги в казну. Не сомневался, что проект должен стать успешным.

Но ГКЧП смешал все карты…

Когда произошел путч, я ехал в поезде из Новосибирска в Бийск. На Телецком озере планировалась конференция по сигнальным процессорам. Даже новости о событиях в Москве удавалось узнавать с трудом. Интернет уже был, а мобильная связь и сотовые телефоны — нет. Чтобы позвонить в столицу, приходилось идти куда-то на почту. По телевизору же крутили «Лебединое озеро»…

К счастью, эта заваруха продолжалась недолго, но идея проекта в Силиконовой долине заглохла.

Уже тогда я понимал, что замысел сам по себе ничего не стоит, важна его реализация. Красивых идей может быть множество, но кто-то должен воплотить их в жизнь, иначе они умрут, не родившись. Через какое-то время осознал еще одну истину: совместное предприятие никогда не бывает успешным

— Почему?

— У создателей неизбежно возникает конфликт интересов. Оглянитесь вокруг, посмотрите, много ли видите удачных примеров СП. Sony Ericsson хотели создать лучший мобильный телефон. Где он, где предприятие? Оно развалилось.

Автоконцерны объединялись — это правда, но все равно продолжали функционировать как отдельные структуры, конкурирующие в рамках холдинга.

Когда отдельные компании приступают к совместному производству чего-то материального, какого-нибудь софта, они начинают соперничать за доминирование. Обычно все заканчивается либо развалом, либо поглощением слабого более сильным.

‘ Максим Чурусов/ТАСС’

— Тем не менее вы создали компанию ЭЛВИС+, которая стала сотрудничать с американской Sun Microsystems. Кстати, что за название такое странное вы выбрали?

— К королю рок-н-ролла Пресли оно имело опосредованное отношение. Элвис мне, конечно, нравился, но все было прозаичнее: это аббревиатура — «Электронно-вычислительные информационные системы».

Что касается кооперации с Sun, эта компания в то время выступала законодателем мод в области информационных технологий и интернета. Именно ей мир благодарен за внедрение интернет-технологий в нашу жизнь и в бизнес: язык Java, Firewall, VPN, RISC-архитектура, интернет-сети и так далее. Они бросили вызов Microsoft и многим другим, были основателями той культуры, которую Эрик Шмидт позже удачно внедрил в Google. Ее учредителями стали четыре человека, фактически мои ровесники. Мы воспринимали мир во многом схоже, ценя не столько материальную выгоду, сколько технологические прорывы. Как человек, выросший в СССР, я ничего не понимал в бизнесе, но знал, что с точки зрения решения системных задач в Советском Союзе — при всей его неправильной плановой экономике — разработки велись грамотно и качественно.

С Джефом Баером, Геннадием Гуськовым, Джоном Гейджем и Биллом Джоем во время пикника Sun Microsystems и ЭЛВИС на Волге, 1992 год

Уже говорил, что с середины 1980-х годов я готовил наш ответ «звездным войнам». Мы разрабатывали разные системы, в том числе для передачи и обмена информацией между спутниками-разведчиками.

Это была действующая модель, и еще в октябре 1990 года мы показали американцам, как IP-пакеты, иными словами, блоки данных, ходят через космос. Те выпали в осадок. Окончательно их сразила 22-слойная полиамидная плата размером с пачку сигарет, которую в какой-то момент я небрежно достал из кармана. Подобные платы не делал никто в мире!

В том далеком 1990-м команда американцев во главе с сооснователем Sun Биллом Джоем попросила разрешения приехать к нам на производство. Помню, я позвонил Геннадию Гуськову, объяснил, мол, так и так. Он ответил: «Пусть смотрят». Без согласования с компетентными органами мы приняли у себя на закрытом предприятии иностранцев…

— Как у вас было с английским языком?

— В анкетах этот уровень деликатно назывался «читаю и перевожу со словарем». Я мог поддержать элементарный разговор, но не общаться профессионально.

Конечно, это очень мешало. Тем не менее я начал работать с Sun. В октябре 1991 года мне прислали из Америки 20 высокопроизводительных станций с процессорами SPARC. Каждая стоила более 20 тысяч долларов. Я не мог зарегистрировать компьютеры в ЭЛАС, поскольку получил их как бы для личного пользования. И продать тоже не имел права. Надоумил бывший коллега, ставший к тому времени кооператором: «Не мучайся, Сашка! Стартани собственную компанию».

Так появился ЭЛВИС+, куда станции Sun вошли в качестве начального капитала. Потом мы получили заказ на разработку прототипа современного Wi-Fi в виде карточки, которую надо было вставлять в компьютер. Сделали его в 1993 году, а название Wi-Fi появилось позже.

С антеннами и радиоустройствами для работы с протоколом 802.11 (Wi-Fi), включая реализацию в корпусе PCMCIA, Москва, 1993 год

— А что за история с вашим допросом на украинском языке?

— Все-таки не с допросом, а с закрытыми слушаниями…

Понятное дело, американские спецслужбы меня досконально изучали, проверяли, собирали досье. Я же работал с весьма деликатными темами. Когда началось сотрудничество с Sun Microsystems, забеспокоились даже сенаторы-«ястребы»: «Как? Финансирование русских проектов?»

Для Sun это была первая в их истории инвестиция, и сразу — в российскую компанию. Они собирались выплатить миллион долларов за десять процентов акций ЭЛВИС+.

Решение принималось в кабинетах на Капитолийском холме. Наши оппоненты проделывали всякие подлые штуки. Например, заявили, что я участвовал в создании систем доставки ядерного оружия для неназванных стран Ближнего Востока. Подразумевались Иран, Сирия…

Действительно, Академия наук СССР контактировала с зарубежными коллегами, а ЭЛАС часто нанимал ведущие академические институты для выполнения работ в наших интересах. Мы вместе решали различные задачи. Скажем, при помощи радиолокационных снимков сделали первую карту Венеры. Строили и локаторы для ведения наблюдения, и электронные системы, но к поставкам вооружений это не имело отношения.

Словом, меня вызвали на интервью в Вашингтон. Со мной приехали два представителя Sun, в том числе юрист. История по-своему стремная, поскольку на входе забрали паспорт и я остался без документов. Собралась большая комиссия с участием сенаторов и представителей спецслужб. Вопросы сыпались самые неожиданные, какие только могли придумать. Так, сразу поинтересовались, что я делал в Китае? Но я никогда там не был! Говорят: «А по нашим сведениям, были. С кем встречались, какие темы обсуждали?» Ну и так далее.

Закончилось тем, что дали на подпись бумагу, где значилось, что я и созданные мною компании ни при каких обстоятельствах не станут работать на врагов Соединенных Штатов Америки. Я сделал приписку, что, будучи гражданином Российской Федерации, оставляю за собой право трудиться на свою родину, если наши страны перейдут в стадию официальной вражды

Добавил к печатному тексту, вписал от руки.

Документ остался у американцев, очень сожалею, что по неопытности не сохранил артефакт.

— Здесь эта бумага вам не аукалась?

— Понимаете, когда нужен повод, его найдут. И касается это не только России, но и любой страны мира. Не сомневайтесь: если кто-то влиятельный захочет испортить человеку жизнь, сделает это легко. Однозначно!

Подписывая соглашение с американцами, я поинтересовался: «Как узнать, кто ваши враги?» И каждые две недели стал получать из Sun Microsystems письмо со списком компаний, включенных Госдепом в число запрещенных…

— С отечественным криминалитетом встречаться приходилось, Александр?

— Получал «деловые» предложения… Признаться, всегда избегал засветки в российских СМИ, опасаясь привлекать внимание неадекватных личностей, которые рассуждали примерно так: ага, он успешен, значит, с него можно что-то поиметь. Но мы не для того зарабатывали деньги, чтобы с легкостью ими делиться…

Однажды позвонили от человека, который в будущем вырос в известного олигарха. Без обиняков заявили: «Готовы предоставить зонтик за четверть вашей компании». Я ответил, мол, на улице отличная погода…

Потом представитель одной из спецслужб возил меня в лес. Якобы для серьезного разговора. Вдвоем мы, сжираемые комарами, выпили литр джина, после чего поехали ко мне домой, где осушили еще бутылку водки. Никогда в жизни я столько не пил! Пьяный гость нес какой-то бред о совместном бизнесе, угрожал моей дочери…

Я понимал, что нужно принимать меры, и через знакомых обратился к влиятельному человеку. Объяснил, что меня прессуют не по делу. На этом все на время замерло. Вплоть до 1997 года, когда мы сделали первый VPN для Windows, предварительно взломав NDIS-драйверы в Microsoft. Опять поднялась большая волна в американском истеблишменте, пошли публикации, мол, русские могли утащить секреты в Sun Microsystems.

В России тоже неожиданно запустили историю со стороны уже нашего ФАПСИ, начали перепечатывать истории обо мне из США, писать, мол, скоро появится новый миллиардер. А к богатым у нас во все времена относились примерно одинаково.

Дошло до открытия дела…

— Уголовного?

— Ограничились проверкой, создали серьезную комиссию, в которой участвовали высокие генералы. Не буду называть фамилии, они и сейчас на слуху… В то время мне и заблокировали получение нового паспорта. Правда, потом проверяющие обнаружили, что с момента старта ЭЛВИС+ я не взял ни одного госзаказа, не получил ни рубля из бюджета, и, видимо, рассудили, что «закрывать» меня будет не совсем правильно…

С автором проекта «Первые лица бизнеса» Андреем Ванденко

— Желания свалить не возникло?

— Нет. Хотя в Америке настойчиво предлагали остаться, давали вид на жительство. Но я не стал оформлять грин-карту, поскольку почему-то считал, что должен прожить свой век с одним паспортом. Особенно после того, как меня предупредили: перед каждым выездом из США я должен буду приходить и сообщать, куда и зачем направляюсь, а мне выдадут рекомендации, можно ли туда ехать. Я ответил, что не для того много-много лет прожил в одной системе, чтобы угодить в другую, которая тоже будет ограничивать мою свободу. Нет, спасибо!

Хотя и потом, когда я вернулся с семьей в Россию, к нам в Зеленоград приезжал консул посольства США, беседовал с моей женой и сетовал, что наш сын Саша наверняка скучает по американским игровым площадкам…

Такая вот была забавная история.

‘ Максим Чурусов/ТАСС’

— Мы постепенно приближаемся к следующему этапу вашей биографии, когда из инноватора вы стали инвестором.

Знаете, пока занимаешься инновациями, тебе кажется, что все инвесторы — идиоты. По крайней мере, большинство. Смотришь на них и думаешь: какие-то неправильные люди, мыслят странно. Ты хочешь изменить мир, а они говорят лишь про приоритет денежных потоков, не видят великих идей, не способны оценить масштаб замысла

Иногда это слишком бросалось в глаза и дико раздражало. А потом случилась история, когда инвесторы, по сути, заблокировали выгодную сделку, на которой мы могли заработать гораздо больше. Помню, я сильно разочаровался из-за того, как все обернулось. Компанию TrustWorks Systems продали, мне в ней оставаться не хотелось. Стал думать, что делать дальше. У меня появилась любопытная идея, я попробовал стать «правильным» инвестором: нанял людей, дал им денег, и они начали работать над реализацией.

— О чем речь?

— Об управлении расходами от использования корпоративных телефонов. В то время в Европе была проблема с роумингом, и люди, выезжая из одной страны Евросоюза в другую, тратили на мобильную связь колоссальные деньги. Как-то ко мне пришел приятель-голландец и сказал: «Мой босс требует отчета, куда и зачем звоню с корпоративного номера. А я встречаюсь с его дочкой и не хочу, чтобы шеф узнал об этом раньше времени». Я предложил: «Надо сделать софт, чтобы ты мог отмечать личные контакты и все затраты, связанные с ними, вычитались автоматически».

Мы сидели в ресторане за бутылкой вина и рассуждали. Так родилась эта история. Говорю: «Давай компанию запустим?» Я нашел людей, которые все закрутили. Самому мне не хотелось этим заниматься, я привык к более масштабным проектам.

Помню, в 2003 году поехал в Непал. Поразмышлять о жизни. Побродил по горам, потом спустился на равнину и… начал распихивать свои деньги в разные стартапы.

— Сколько их у вас тогда было?

— Компаний?

— Нет, денег.

— Достаточно, чтобы вложить их куда-то по принципу «десять процентов потерять не жалко».

Потом меня позвали сделать TechTour для зарубежных инвесторов в России. Это было раскрученное мероприятие в Европе, но здесь оно никогда не проходило. TechTour и стал для меня поворотным моментом. Приехал, увидел «Лабораторию Касперского», «Яндекс», SWsoft, который позже переименовали в Parallels, Acronis, SJlabs… Подумал: «Какие классные компании!»

Но никто из западников не стал вкладывать в них деньги.

— Почему?

— Сложно сказать. Может, не доверяли. Это, кажется, 2005-й, уже Беслан произошел…

Словом, взглянул я на все и подумал: а почему бы самому не вписаться в эту историю-то? Так началась моя трансформация.

— Тем не менее в собранном вами в 2008 году первом фонде Almaz русских денег не было?

— Ноль. Инвесторы присутствовали исключительно западные. Сначала пришел Cisco. Во втором фонде уже появились какие-то ростки из России, частные вложения от предпринимателей.

— Вы говорили, что не очень любите иметь дело с отечественным бизнесом. Это правда?

— В целом, да. Во многом это связано с неумением наших людей правильно расставлять приоритеты.

У опытного инвестора образ мышления построен так, что он в первую очередь должен ущемить себя, но выполнить взятые обязательства. У нас же иногда рассуждают по-другому: лучше нарушим данное слово, но не умерим личные потребности

— Как это выглядит? Приходит человек и говорит: «Старик, извини, мне надо купить новую яхту»?

— Типа того. «Выручка не та пошла», «Жене надо слетать на Мальдивы»… Аргументы, которые нельзя воспринимать всерьез, но люди на них ссылаются.

— И что говорите в ответ?

— А что тут скажешь? Слава богу, пока ни разу не дошло до применения санкций, прописанных в соглашениях. К примеру, в качестве наказания можно лишить части прибыли. И так далее. Подобного не случалось, но постоянно играть на грани фола весьма сложно. Ведь покрывать эти истории я вынужден, как правило, из своего кармана. А потом еще неизвестно — внесет инвестор то, что должен, или нет. Есть риски.

‘ Максим Чурусов/ТАСС’

— Значит, не каждого пускаете в компанию?

— Разумеется. Нельзя доверять первому встречному. Лучше отказаться от денег, десять раз подумать и выбрать правильного партнера. Это отношения на многие годы. Зачем втягиваться в длинную историю с теми, в ком не уверен?

Стараюсь изначально быть аккуратным в выборе компаньонов. Да, у некоторых случались финансовые разрывы, но все исполняли свои обязательства. У меня ни к кому нет претензий. Наверное, повезло. Знаю много историй, когда венчурные фонды создавались на деньги LP — крупных частных инвесторов, которые потом уходили, и все получалось не слишком красиво. Повторяю, мне очень повезло с партнерами. Они отбирались селективно. Существенно помогают рекомендации моих институционных инвесторов типа Европейского банка реконструкции и развития, у них есть списки, они смотрят, что за люди хотят вступить в проект, и дают советы: этот подходит, а тот — нет. Но решаем мы сами, конечно.

С партнерами фонда Almaz Capital на острове Нантакет, 2016 год

— А сотрудничество, к примеру, с находящимся под санкциями Вексельбергом накладывает на вас дополнительные риски?

— Из-за этого у нас не возникало никакого напряга. История простая. Есть четкие правила, которые надо соблюдать. Если событие уже наступило, деньги, взятые раньше, остаются в обороте, а новые брать нельзя. Допустим, я стартанул с фондом, в котором десять человек под санкциями. Ясно, что такое чудо работать в Америке или Европе не сможет, умрет в первый же день. В случае же, если санкции против инвестора ввели после создания фонда, мы попросту не можем распределять заработанные им доходы. Нужно их сложить, и они будут лежать веки вечные, пока не разрешат забрать. Но это уже не наша история.

— Ладно, а система цифровой маркировки товаров «Честный знак», в которой вы участвуете с Алишером Усмановым и Ростехом? Это, по сути, госзаказ, хотя вы всегда декларировали, что не работаете на государство.

— В проекте нет ни рубля из бюджета. Он делается на частные деньги. Общие затраты составляют около двухсот миллиардов — сто наших и столько же привлеченных. Я обсуждал проект с Европейским банком реконструкции и развития, с Международным валютным фондом, он всем нравится, поскольку может способствовать росту инноваций в России. А социально проект важен не только для нашего государства. Если бы не санкционные проблемы и — как следствие — сложности в сотрудничестве с другими странами, опыт можно было бы раскатать по миру — по той причине, что он очень востребован.

Это выгодно и бизнесу, и государству, и людям.

К примеру, возьмем острейшую проблему, связанную с питьевой водой. Как контролировать качество и выявить недобросовестного конкурента, если один производитель качает из артезианской скважины, второй разрабатывает природные источники, а третий вливает химию в воду из-под крана? Вкусовые качества вроде бы похожи, а эффект радикально разный.

Больная тема, согласитесь.

А почему, как вы думаете, идею с маркировкой сразу поддержали табачники? В Россию поступает масса контрафакта, его везут от ближайших географических соседей. QR-коды — барьер на пути «левака». Тем более что их можно автоматически печатать на сигаретных пачках. В то время как наклеивание акцизных марок требует снижения скорости работы конвейера на 30 процентов.

Эта же проблема касается медицины, где не менее важен и социальный аспект, и вопрос качества.

Категории, где вводится маркировка, определяет государство, наводя порядок в чистоте бизнеса. Ничего подпольного, все должно быть учтено с точки зрения уплаты налогов, прозрачности доходов.

Сопротивление идет мощное. Понятно, что проект нравится далеко не всем, он грозит разрушить многие нелегальные логистические цепочки. Прослеживаемость товаров позволит контролировать процесс от начала до конца. И посредники, которые привыкли кормиться, что называется, по дороге, оказываются не у дел.

Я уже упоминал лекарства. Критически важно быть уверенным, что в аптеке вам продают именно то средство, название которого указано на упаковке.

Или взять продукты питания. Нельзя писать «Свежее молоко», если оно изготовлено из порошкового. Это разные статусы по цене, качеству, воздействию на здоровье покупателя. Коды позволят маркировать продукцию и отслеживать любой контрафакт.

— А подделать ваши QR-коды нельзя? Голь на выдумки хитра, что угодно замастырит…

— Теоретически в этой жизни все можно скопировать, вопрос в том, что злоумышленник в любом случае будет выявлен.

— Врагов много нажили?

— Не знаю. По крайней мере, по-прежнему обхожусь без охраны. Никогда не видел в этом смысла.

Наверное, проектом маркировки товаров мы перешли кому-то дорожку, отгоняем от кормушек, но порядок ведь наводить надо.

Считаю, что производство медикаментов, детского питания, безалкогольных напитков точно нуждается в системе тотального отслеживания. Что же касается сопротивления, мне не привыкать. Нечто подобное мы проходили, когда запускали кассовую реформу, давшую громадную пользу государству. И тогда страшно давили, а сегодня на этом практически живет статистика страны. Даже в период пандемии.

Это тоже была абсолютно инновационная история. Запуск кассовой реформы дал старт многим интересным проектам. Случился своего рода высокоинтеллектуальный взрыв, рождение новых вертикалей, способных пронизывать систему сверху вниз.

— Но где государство, там часто коррупция.

— Не на этой теме. На маркировке она невозможна. Раньше считал, что бизнес начинается с интересной технологии, потом переосмыслил и понял, что в основе лежит услуга, потребность в определенном продукте. Затем уже появляются технические средства и решения, которые позволяют это обеспечить.

Маркировка товаров — шанс для построения стартапов. Скажем, почему не создать «умную» аптечку, где будет собрана информация о том, что за лекарства у человека есть дома, как их правильно принимать, когда истекает срок годности? Все сведения — на основании сканированных кодов. Это удобнее, чем читать напечатанную маленькими буквами инструкцию

Повторяю, для инноваций нужен правильный мотиватор. Убежден, что при запуске государственно-частного партнерства, когда решается социально важная задача, обязательно появится что-то новое.

Это раньше бюджетные средства вкладывались в технологии для решения госзадач — та же оборонка служила драйвером развития. Сейчас другая история.

‘ Максим Чурусов/ТАСС’

— Правильно понимаю, что маркировка — один из ваших приоритетных проектов?

— Мой пробный шар: смогу ли что-то делать в России. Знаю, что многое мне сегодня запрещено. Хочу найти то, что разрешено.

— И чего вам здесь нельзя?

— Уже говорил: устав фонда Almaz Capital не позволяет инвестировать в Российскую Федерацию.

— Almaz Capital зарегистрирован в Штатах?

— Нет, наш третий фонд, например, прописан в Люксембурге. Европейские инвесторы попросили уйти туда с Кайманов. Типичная история для транснациональных фондов.

— Отношение к русским сильно изменилось в последние годы?

— Безусловно. После Крыма.

И не только к деньгам или инвесторам.

Есть ограничение даже на использование специалистов из России. Новая волна! Официально нигде не записано, никто прямо не скажет, что нельзя брать, но негласно привлечение российских разработчиков не приветствуется. Поэтому многие отечественные компании, вышедшие на международные рынки, стараются скрыть происхождение

Таковы реалии. Но внешние обстоятельства — одно, а желание сделать что-то полезное для России — другое. История ЦРПТ, Центра развития перспективных технологий, занимающегося системой цифровой маркировки, — лакмусовая бумажка для меня. Когда делались онлайн-кассы, я не скрывал, что моя цель — создание объектов для инвестирования Almaz. А в проекте с маркировкой хочу увидеть, какие рождаются плоды. Да, какое-то сопротивление еще будет. Как и крики про ограбление страны, но, думаю, уже не только государство, но и бизнес, и потребители видят выгоду.

Часть 3

О мотивации, фишинге, жульничестве, бизнес-предприимчивости, многоженстве и Гюльчатай

— Но вы ведь не из благотворительности занялись маркировкой. Сколько рассчитываете зарабатывать с каждого кода?

— 50 копеек. Уверяю вас, деньги в данном случае — не самое главное. Для меня это попытка запустить инновации. Неплохо, если сможем отбить вложенное. Нас на каждом шагу пытаются остановить: мол, давайте исключим молоко, лекарства, минеральную воду… История на грани. Пока мы сидим в убытках, в сильном минусе.

Хотя видел мультики о новых яхтах Алишера Бурхановича. Мне кажется, у него и старая неплохая, а я вообще без этого обхожусь.

— Почему?

— На мой взгляд, это не сохранение капитала, а банальные понты. Сначала люди стремятся купить, а потом многие обладатели дорогих игрушек думают, как бы избавиться от обузы? Уже объяснял вам: я рано познакомился с американскими миллиардерами, они рассказали мне правду про богатство. Не в нем счастье.

Посмотрите на мировую элиту айтишного бизнеса. Наша пресса любит сочинять истории об их домах на Гавайях и прочей роскоши… Но я вижу иное. В подавляющем большинстве это аскетичные люди, совершенно спокойно относящиеся к материальным ценностям. Зачем покупать яхту, если сможешь пользоваться ею раз в году?

— Как считаете, наши толстосумы наедятся когда-нибудь?

— Надеюсь. Даже верю. Вижу, состоятельные люди в России все чаще задумываются, что можно не на предметы роскоши в очередной раз потратиться, а вложить частные деньги в то, что принесет пользу обществу. Должен измениться концептуальный взгляд на происходящее вокруг.

— А ваша личная мотивация в чем?

— Мне интересно увидеть Россию инновационной. Хочу, чтобы российский капитал начал работать в стране, а не только за ее пределами. Поэтому пытаюсь продвигать простую, на первый взгляд, идею — инвестиции в обмен на рынок или рынок в обмен на инвестиции. Как кому больше нравится.

Если гарантирован спрос и понятен объем рынка, можно рисковать и частнику, и государству. Главное — закрепить обязательства сторон в так называемом ГЧП, государственно-частном партнерстве.

А проекты могут быть разными: и «умная» дорога (перевозка груза из Китая в Европу за 12 дней по цене морской доставки), и «умный» дом (скажем, все строящееся жилье не сдавать без интеллектуальной системы ЖКХ). И так далее. Главное, что подобные проекты реальны, за ними стоят живые люди, они дадут спрос на новые инновационные решения в области интернета, программного обеспечения, радиоэлектроники.

Именно так подхожу к проектам: нужно запускать спрос на инновации через технологические вызовы для предпринимателей и инженеров, а не через так называемое импортозамещение.

И еще. Например, если мы умеем делать конкурентные солнечные батареи, давайте поставим перед собой задачу, что пять-десять процентов всех сдаваемых объектов строительства будут покрыты такими панелями

Мне важна не только прибыль, но и то, что получится в итоге, будет ли развитие всей цепочки, начиная с софта и заканчивая микропроцессором. Сколько новых компаний появится и станут ли они конкурентны на мировом рынке, с какой капитализацией.

Деньги же — некий индикатор, показатель успешности проекта. Хотя никогда не стремился попасть в список Forbes, это точно не являлось для меня целью.

— Все так отвечают.

— Рассказал вам биографию: в советское время я круто взлетел вверх и к 90-м годам поднялся очень высоко. Вы вот про личный самолет спрашивали. У нас в ЭЛАСе было три борта, и практически в любое время я мог заказать их для своего полета или как главный конструктор предоставить министру либо иной структуре.

А потом наступила новая жизнь, все регалии и привилегии мигом исчезли. Качели: то, значит, вершина, то — подножье. Я прошел несколько таких периодов.

В нулевые, например, потерял значительное количество денег, отдав их в доверительное управление. Был слишком занят своим бизнесом. Даже в прошлом году у меня почти увели большую сумму.

— Каким образом?

— Банальным, к сожалению. Лихо раскрутили нас с моим хорошим другом и партнером, известным айти-предпринимателем.

Я перечислил ему заем, и деньги оказались на чужом счету в Гонконге.

— Такое возможно?

— Элементарно! По заявлениям гонконгской полиции, подобное происходит пять-шесть раз в неделю. Работают международные преступные организации, которые профессионально занимаются фишингом. Выбирают человека и ведут его. Вот мы с вами сегодня наговорили много всякого. Прочитает кто-то наше интервью: ага, этот парень, возможно, из Forbes, у него есть фонд, активы, проекты… Надо бы прощупать.

И начинают мониторить. Меня наверняка долго пасли. Где-то произошел взлом, залезли в историю переписки с тем самым другом-айтишником. Думаю, все случилось в Китае, когда я на три часа оставил телефон без присмотра в номере отеля. Или товарища взломали, у него в компании всякие люди работают.

В разных софтах по-прежнему остается много дыр. Мы могли дать доступ к служебным почтовым ящикам своим секретарям, чтобы те вели их, отвечая на нудные письма. Есть такая специальная функция.

Сложно сказать, но факт остается фактом: кто-то вклинился в нашу переписку, незаметно подключился…

— В итоге вы перевели деньги со счета, а они уплыли не туда?

— Фантастическая история! Когда рассказал Тимуру Бекмамбетову, он ответил: это готовый сюжет для сценария голливудского фильма. Идеально ложится! И знакомый продюсер, с которым я встречался на Тайване, подтвердил слова Тимура. Только, говорит, надо добавить женскую линию, и успех гарантирован, народ будет смотреть.

— В двух словах перескажите.

Не знаю, где и когда меня с приятелем посадили на крючок, но с определенного момента за нами пристально следили. Зарегистрировали и открыли специальные компании, создали доменные имена… Целая операция! Можно жить год и не знать, что вас выбрали в качестве жертвы и ждут, когда появится возможность забросить наживку, которая будет проглочена

Все люди, периодически сталкиваясь с проблемами, обращаются за помощью к партнерам или друзьям. Вот и в переписке с моим товарищем возникла эта тема. Фигурировала весьма крупная сумма.

— Порядок цифр?

— Не хочу уточнять. Миллионы долларов.

Когда мы начали обсуждать вопрос о займе, жулики включились по полной. А до этого изучали нашу психологию, вплоть до стиля и манеры общения. После чего стали аккуратно менять сообщения, точнее, вкраплять собственные и сворачивать все в нужное им русло.

— А вы ничего не заметили?

— Говорю же: работали профи! Они не выключили наш диалог, а влились в него. Не всю переписку им удавалось контролировать, к тому же мы созванивались по телефону, какие-то нюансы проходили мимо аферистов, но по последующим действиям они четко понимали, о чем мы общались, и продолжали вести свою игру.

Уже говорил, что порой прошу кого-то из коллег составить вместо меня деловое письмо, которое потом сам отправляю. Люди, хорошо со мной знакомые, понимают: это писал не я. У любого человека существует авторский почерк, повторить его трудно, а вот этим жуликам подделать удалось. Не знаю, использовали они искусственный интеллект или нет, но потрудились хорошо. А дальше начали режиссировать за нас. Отключать, например, в какой-то момент почту, не доставлять одно письмо, менять его на другое…

Конечно, это высокое мастерство. Я же с человеком в постоянной переписке, а тут не почувствовал, как нас трамбуют по полной программе. Обоих. В итоге они даже прислали сертификаты для проверки компании, предоставили все затребованные документы, и… деньги ушли на другой счет.

В ключевой момент я летел в Сан-Франциско из Амстердама. В самолете работал Wi-Fi, можно было пользоваться телефоном. Сперва я пропустил звонок, потом попытался вернуть, но уже у товарища оказался занят номер. Пишу сообщение, мол, как дела, деньги к тебе ушли три дня назад. Получаю ответ: ты о чем, ничего не поступало. Ну, шок на взлетной полосе. Я начал судорожно звонить, стюардессы, естественно, забегали. Дескать, во время набора высоты надо выключить телефон. Словом, обстановка накалилась. Я летел и думал, что в 2019 году взрослых мужиков развели, как пацанов…

Приземлился в Сан-Франциско, меня встретил сын, мы поехали на ужин с коллегами. Приезжаем, а они уже в курсе. Мой партнер по несчастью, пока я летел, поднял всех на ноги. Удивительное совпадение, один из членов совета директоров компании моего товарища — бывший главный юрист Агентства национальной безопасности США. В 1997 году именно АНБ пыталось разобраться с VPN для Windows-среды, который мы разработали и лицензировали, а потом продали Sun Microsystems. Очень заметная, известная личность. Когда он узнал, что дело с переводом денег на левый счет касается и меня, он вспомнил старую историю и попытался помочь. Остановить транзакцию можно было только по неофициальным каналам, без судебного заключения арестовать счет нельзя.

Операцию заблокировали, потом уже пошли формальные процедуры, суд…

— Вернули деньги?

— До копейки. За вычетом юридических услуг.

— Мораль сей басни какова?

— Мир стал более агрессивным. А публичность не всегда хороша. Сейчас надо быть еще осторожнее. За вами могут следить, караулить в ожидании удобного момента, чтобы использовать в корыстных целях.

Хотя, если говорить откровенно, отношение к жизни я не поменял. Нельзя поголовно не доверять окружающим. Все случаи разные. В чем точно убедился, так в том, что деньги — зло человеческое.

— Да?

— В определенном смысле. По крайней мере, я так воспринимаю.

Из-за денег люди идут на предательства, совершают поступки, после которых не знают, как выпутаться. Грустные истории…

— Выход?

— Прощать. Не вижу смысла таить зло, тем более сводить счеты. Если человек понял, что совершил подлость, уже хорошо. А тому, кто не в состоянии признать собственную вину, никак не помочь.

Зачем суетиться? С точки зрения вечности наша жизнь длится лишь мгновение…

‘ Максим Чурусов/ТАСС’

— Философский взгляд на жизнь помогает?

— Может, меня кинут еще десять раз. Как это узнаешь заранее? Понимаете, все относительно. Кто-то поведение коллег назовет жульничеством, а другой будет говорить о бизнес-предприимчивости. Нечестные люди есть везде, в разных видах деятельности. Они пользуются чужой неопытностью, доверчивостью. Такое случается сплошь и рядом. Помните, в фильме «Силиконовая долина» инженер пытается понравиться потенциальному работодателю, рассказывает свои задумки, а рядом сидят 30 специалистов и все аккуратно записывают, чтобы потом попробовать реализовать идеи. Как расценивать подобное? Как обман наивного?

Еще раз повторю: многое зависит от отношения к той или иной жизненной ситуации. Я вот, к примеру, фаталист по натуре. Много раз садился в самолет, у которого в воздухе выявлялись неисправности, но из-за этого не перестал летать. Или взять коронавирус. У меня есть партнеры, разводящие в недоумении руки в стороны: что ты везде ходишь, ездишь, рискуешь? С ума сошел?

Конечно, стараюсь соблюдать меры предосторожности, но в то же время понимаю: чему быть, того не миновать. И в бункере можно заболеть. Кто-то случайно чихнет, а ты подцепишь.

Поэтому я за разумную достаточность. За риск в умеренных дозах.

— Как и положено венчурным инвесторам… Вы параллельно занимаетесь разными проектами, за что вас с коллегами зовут многоженцами. Кто сейчас в роли Гюльчатай в гареме Almaz Capital?

— «Любимых жен» много. В этом-то и проблема. Когда вкладываешься в ту или иную компанию, они все становятся для тебя классными, родными и близкими.

— Нельзя любить всех одинаково.

— Да, на разных этапах кто-то может требовать больше внимания. И совсем не факт, что самые лучшие. Они способны расти без дополнительной помощи, а выручать надо середняков и слабаков. Да, есть и те, кого не вытянуть, тут уже приходится выбирать, на что направлять усилия — спасать или заняться другими, которые могут подняться.

Меняются обстоятельства, рыночная конъюнктура, технологии устаревают. Сидишь, анализируешь…

— А из прежних проектов какой вам наиболее дорог?

— Ясно, что первая любовь — самая запоминающаяся…

На старте у нас был видеомессенджер Qik, который мы продали Skype. Единственное, о чем до сих пор сожалею, — рано выскочили. Пожадничали наши соинвесторы, захотели выйти в кеш. Надо было брать акции. Хотя бы на половину суммы. Через полгода компанию Skype продали Microsoft в шесть раз дороже

— Вы за сколько отдали?

— По цене стоимости акций на тот момент.

— А в абсолютных цифрах?

— У нас покупали за миллиард долларов, были готовы заплатить акциями, но мы взяли кеш да еще со скидкой. Так всегда бывает с наличными. А потом компания ушла за шесть миллиардов…

Такая вот история. Она могла выглядеть совершенно по-другому. Это запомнилось и многому меня научило. Например, как при помощи пары правильных звонков резко поменять цену.

С командой фонда Almaz Capital в Италии, 2019 год

— За счет искусственного подогрева интереса к сделке?

— Конечно. Возникает конкуренция, и цена идет вверх. Стоит зашевелиться солидным игрокам, и все начинают нервничать, боясь упустить выгоду. В инвестициях психология тоже очень важна.

Это постоянный поединок, соревнование, кто кого. Убежден, что энергетический вампиризм существует, а внутренняя мотивация зашита в генах. Уже говорил, что мой отец начинал последний проект, когда ему стукнуло 80 лет с гаком. Не понимаю, как можно сидеть без дела. С ума сойду, если не буду занят чем-то серьезным. Опять же — я постоянно общаюсь с молодыми людьми, заряжаюсь от них. Не вижу себя со стороны, смотрю в их горящие глаза, проникаюсь их азартом, увлеченностью. Они строят планы на 20 лет вперед, и я невольно забываю о возрасте, включаюсь в процесс. Полезный опыт.

— С третьим фондом Almaz Capital вы еще на десяточку подписались.

— На самом деле осталось уже восемь лет, но все равно срок значительный, согласен. Да, я взял на себя определенные обязательства. Есть понятие key person, оно подразумевает, что в случае, если решу уйти, LP, основные партнеры, тоже могут сказать, что заканчивают на этом совместную историю с фондом. Они вольны и продолжить, но получают право выйти из Almaz Capital. Этого точно не хотелось бы, поскольку фонд — мое детище, и я рассчитываю еще не раз поднять бокал после совершения удачных сделок.

— Все-таки с шампанским?

— Мы же с вами в самом начале разговора выяснили: главное, чтобы повод был достойный, а с напитком разберемся…

Фатализм и волюнтаризм как категории социальной философии Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Фатализм и волюнтаризм как категории социальной философии

Э. Ш. Камалдинова (Московский гуманитарный университет)

Фатализм и волюнтаризм — одни из базовых парадигм в социальной философии. Они представляют собой мировоззренческие системы, рожденные в разные социокультурные эпохи и по-разному понимающие место и роль основных вопросов бытия, в том числе социальных. Как категории социальной философии, фатализм и волюнтаризм возникли из представлений, зародившихся в лоне мифологической и философской картин мира.

Фатализм (от лат. fatalis — определенный судьбой) определяется как вера в то, что над людьми властвуют судьба или рок. Древняя мифология воспроизводит события, повествующие о господстве рока даже над богами. В наиболее общей форме фатализм утверждает, что человеческая жизнь полностью управляется Богом, судьбой либо объективными принципами и закономерностями мироздания. Такой подход не признает активной роли человеческого фактора, творческой инициативы в историческом процессе, порождая пассивность и неверие человека в собственные силы. Фатализм также отрицает хоть какую-то значимость случайных процессов.

Фатализм предстает в трех основных формах — мифологической, теологической и рационалистической. В мифологической царит иррациональная и зачастую жестокая судьба. Теологический фатализм развивает идею, что жизнь каждого человека имеет божественное предопределение. Он наиболее характерен для ислама, кальвинизма, янсенизма и некоторых других религиозных учений. Рационалистический фатализм (Демокрит, Б. Спиноза, Т. Гоббс, П.-С. Лаплас и др.) со временем принял форму механистического детерминизма.

Волюнтаризм (от лат. voluntas — воля) — философское направление, диаметрально противоположное фатализму и считающее высшим принципом бытия волю. Первое использование термина «волюнтаризм» в каче-

стве философской категории принадлежит Ф. Теннису (1883). Но дискуссионные обсуждения соответствующей проблематики вели уже средневековые схоласты, выясняя, сотворил ли Бог мироздание «по разуму своему» или «по воле своей». И. Кант обосновывает свободную волю исходя из практического разума, иначе нравственный закон лишается реального смысла. Для И. Г. Фихте волевая деятельность «Я» становится абсолютным творческим принципом бытия, способствующим мировым процессам духовного самопо-рождения.

В XIX в., провозглашая волю основополагающим принципом бытия, волюнтаризм обретает масштабность философского течения. Основную роль в этом сыграли работы А. Шопенгауэра, Э. Гартмана, Ф. Ницше. Они порывают с предшествующей рациональной и нравственной трактовкой проблемы воли. В учении А. Шопенгауэра мир предстает в форме слепой, самодостаточной и всеохватной «воли к жизни». Она лишена рациональных оснований и ускользает от разумного постижения. Э. Гартман провозглашает основой всего сущего бессознательное духовно-волевое начало, которое направляется внеразумной «мировой волей». Ницше исходит из «воли к власти» как движущей силы истории.

Итак, иррациональная воля в мировом масштабе признается согласно волюнтаризму высшим началом бытия. Она противостоит рационалистическому разуму. В масштабе человеческой жизни волюнтаризм может принимать субъективно-личностную форму: считается, что люди, опираясь на собственную свободную волю, сами способны определять свой жизненный путь (не только в соответствии, но и вопреки любым обстоятельствам).

Односторонняя волюнтаристская позиция в социальной сфере дезориентирует людей,

2012 — №4

Энциклопедия гуманитарных наук 335

внушая им, что своих целей они могут добиться чисто волевым прорывом, независимо от каких-либо объективных условий.

Лит.: Бердяев Н. А. О фанатизме, ортодоксии и истине // Человек. 1997. № 9. С. 67-75; Вос-кобойников А. Э. Бессознательное и сознательное в человеке. М. : Институт молодежи, 1997; Канарш Г. Ю. Социальная справедливость с позиций натурализма и волюнтаризма // Знание. Понимание. Умение. 2005. №1. С. 102-110; Карпенко А. С. Фатализм и случайность будущего. Логический анализ. 2-е изд., испр. М. : ЛКИ, 2008.

THE FATALISM AND VOLUNTARISM AS CATEGORIES OF SOCIAL PHILOSOPHY E. Sh. Kamaldinova (Moscow University for the Humanities)

Bibliography (transliteration): Berdiaev N. A. O fanatizme, ortodoksii i istine // Chelovek. 1997. №9. S. 67-75; Voskoboinikov A. E. Bessoznatel’-noe i soznatel’noe v cheloveke. M. : Institut mo-lodezhi, 1997; Kanarsh G. Iu. Sotsial’naia spra-vedlivost’ s pozitsii naturalizma i voliuntarizma // Znanie. Po-nimanie. Umenie. 2005. № 1. S. 102-1l0; Karpenko A. S. Fatalizm i sluchainost’ budus-hchego. Logicheskii analiz. 2-e izd., ispr. M. : LKI, 2008.

Фатализм. Социальная философия

Фатализм

Другой исторически известный вариант теоретического разрешения рассматриваемого парадокса — фатализм (от лат. fatum — рок, судьба), который в отличие от волюнтаризма совершенно исключает момент свободы, свободного выбора субъекта, активную роль деятельностного человека. Уж коль скоро существуют и действуют объективные законы общественного развития, рассуждают фаталисты, то ни о какой активности человека речи быть не может, ему остается пассивно ждать, когда эти законы автоматически возьмут свое. Не оказывались ли на фаталистических позициях мы, уповая на то, что стоит нам волевым решением «обобществить» средства производства, и дальше все пойдет «как по маслу»: на базисе такой «обобществленной» экономики сформируется социалистическое общественное сознание, а заложенные в социализме как системе объективные преимущества реализуются сами собой, автоматически? И это независимо от того, как мы будем действовать — интенсивно, целеустремленно или вразвалку; культурно или по-варварски; со знанием дела или дилетантски.

Фатализм в объяснении исторических событий и исторического процесса в целом — явление весьма распространенное. Наглядным примером тому взгляды Л. Н. Толстого, возникшие под влиянием соответствующих историографических источников и, в свою очередь, оказавшие большое воздействие на читателей. Подводя под свою концепцию методологическую базу, Толстой писал:

«Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее»[30].

Отметим, что в противовес фатализму религиозному, объясняющему все в истории волею богов, толстовский фатализм был нацелен на понимание истории как деятельности народных масс, неприметно и бессознательно ее творящих. «Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодием»[31]. Отсюда толстовский вывод о бесплодности деятельности выдающейся личности, способной только дать свое имя событиям, и некорректируемом ходе истории, поскольку она складывается из непроизвольных действий миллионов. В истории нет ни грана свободы: то, что известно нам, мы называем законами необходимости; то, что неизвестно, — свободой[32].

Фатализм — что это — детерминизм — волюнтаризм — фатализм Печорина

Фатализм (от лат. fafcalis — «роковой») — это убеждённость в том, что судьба человека предрешена. Случайности в жизни отрицаются.

Фаталист — это человек, который придерживается идей фатализма. Он верит в судьбу и считает, что от его поступков ничего не зависит.

Фатализм говорит о том, что не во власти человека менять что-либо в своем будущем.

В фатализме всегда присутствует такое понятие, как рок. Это значит, что у каждого человека есть предназначение. И что бы он не делал, его участь уже предрешена.

Фатальность — это что-то предрешённое, роковое, чего невозможно избежать. Например, часто говорят о фатальной ошибке или фатальном совпадении.

Синонимы фатализма — предопределённость, вера в судьбу.

Антонимы — волюнтаризм, либертарианство.

Фатализм в философии

Фатализм в философии связан с мифологией.

В качестве примера можно привести миф об Эдипе, сыне царя Лая и Иокасты.

Фатализм в мифе об Эдипе

Царю Лаю было предсказано, что его сын Эдип убьёт его и потом женится на Иокасте, своей матери.

Чтобы избежать такой судьбы царь решает бросить ребёнка на произвол судьбы. Эдипа подобрали и воспитали другие люди.

Позже, узнав, что ему предначертано убить отца и жениться на матери, Эдип решает уйти странствовать, чтобы быть подальше от семьи. Юноша и не подозревает, что это его приёмная семья.

В походе Эдип встречает своего настоящего отца, царя Фив. Оба естественно не ведают, кем приходятся друг другу.

Поссорившись о том, кто должен уступить дорогу, Эдип в ярости убивает своего отца. Затем, добравшись до Фив, Эдип спасает город от сфинкса. И в награду жители решают сделать его мужем вдовы недавно убитого царя — Иокасты.

Так, пророчество сбылось: Эдип убил своего отца и женился на матери.

Этот миф отражает фатализм и неизбежность судьбы. Эдип пытался изменить свою судьбу, но что бы он не делал, всё равно судьба оказалась сильнее.

Примеры фатализма в литературе

Фатализм находит своё отражение и в литературе.

В качестве примера можно привести поэму «Илиада» древнегреческого поэта Гомера.

В этой поэме говорится о том, что даже всесильный из богов Зевс не может изменить судьбу.

Зевс берёт золотые весы и взвешивает на них судьбы Гектора и Ахиллеса. Бог понимает, что Гектору, который столь дорог ему, судьба пророчит смерть.

Он предлагает богам спасти Гектора. Но Афина считает, что Гектор уже «обречён роком» и что боги не должны вмешиваться.

Питер Пауль Рубенс «Победа Ахиллеса над Гектором», 1630 г.

Русский фатализм

Примером русского фатализма является произведение Михаила Юрьевича Лермонтова «Герой нашего времени». Лермонтов посвятил этому вопросу целую последнюю главу («Фаталист»).

Тема фатализма в ней раскрывается через главного героя Григория Печорина.

Несмотря на то, что Печорин по своим высказываниям и мыслям был фаталистом, всё же он верит, что судьбу можно изменить.

Лермонтов поднимает вопрос о фатализме в обществе и как его можно преодолеть.

Михаил Врубель «Печорин», 1891 г.

Фатализм, детерминизм, волюнтаризм

Детерминизм (от лат. detehninare — «определять») — это убеждение в философии, согласно которому есть какое-то одно событие в прошлом (причина), которое провоцирует другое событие (следствие).

То есть каждое событие является следствием предыдущего события.

В случае с фатализмом же наши действия не имеют значения, поскольку наша участь, т. е. судьба уже написана.

Волюнтаризм (от лат. voluntarius — «волевой») — это убеждение, что именно воля определяет нашу судьбу и судьбу человечества.

Причём речь может идти о воле человека, т. е. о его поступках, упорстве, самоконтроле. Или же о воле богов.

Волюнтаризму посвящали свои работы такие философы как Иммануил Кант (1724–1804), Фридрих Ницше (1844–1900), Иоганн Фихте (1762–1814) и др.

Узнайте также, что такое Карма.

Урок литературы на тему «Обучение анализу эпизода (по роману»Герой нашего времени», глава «Фаталист») (

«Фаталист» – последняя глава «Героя нашего времени» М. Ю. Лермонтова, которая, однако, воспринимается как самостоятельное произведение. Его сюжет не только поражает необычными событиями, но подталкивает читателя к выводам о человеческой судьбе. В школе с этой главой романа знакомятся в 9 классе. Облегчить подготовку к уроку можно воспользовавшись анализом произведения, поданным в публикации.

Краткий анализ

Год написания – 1838.
История создания – Исследователи полагают, что произведение было написано под впечатлением от реального события. Существует несколько версий происхождения сюжета. Большинство биографов и литературоведов считают, что писатель был очевидцем или участником происшествия с пистолетом.

Тема – В произведении можно выделить широкую и узкую тему: широкая – жизнь и смерть, узкая – фатум в жизни человека.

Композиция – Композиция произведения простая: последовательность сюжетных элементов в ней не нарушена, но отсутствует экспозиция, так как с главным героем мы уже знакомы. Важную роль для развития основных мотивов играют диалоги.

Жанр – Новелла.

Направление – Реализм.

Краткое содержание главы

Этой главой М.Ю. Лермонтов завершает описание истории героя нашего времени. После дуэли в Кисловодске Григория Печорина ссылают на Северный Кавказ, в станицу Терских казаков. Как утверждают исследователи творчества Лермонтова, писатель услышал эту правдивую историю из уст своих сослуживцев. По вечерам офицеры коротали время за вином и игрой в карты. Действие разворачивается в ночь, когда Печорин уже пребывал в станице две недели.

«Фаталист» можно разбить на три отдельных отрывка:

Спор о неотвратимости судьбы,
Сообщение о гибели Вулича и взятие в плен его убийцы,
Разговор о произошедшем Печорина и Максима Максимыча.

Отрывок 1. Вечер в компании офицеров. Печорин не верит в фатум

Уже в начале главы автор рисует тревожную атмосферу, которая создается вокруг играющих в карты офицеров. Ни к чему не обязывающий спор вдруг перерастает в угрозу смерти одного из дискутирующих. Наступает гнетущее молчание, а потом крики протеста, как только Вулич сказал:

«К чему вести пустые споры? Я предлагаю каждому испробовать на себе, назначена ли нам заранее роковая минута, или мы можем вольно распоряжаться нашей жизнью».

И только Печорин решил стать оппонентом серба. Тот снял один из висящих на стене пистолетов и зарядил его. «Остановитесь! Что вы собираетесь делать?» — закричали собравшиеся. Печорин сказал, что Вуличу сегодня суждено умереть. Тот хладнокровно нажал на курок, но выстрела не последовало. Начались споры о том, а был ли заряжен пистолет. Тогда Вулич сделал второй выстрел – в висящую у окна фуражку. Пуля пробила ее насквозь.

Вулич стреляет себе в висок

Отрывок 2. Гибель Вулича. Печорин становится фаталистом

Все разошлись. Идя домой, Печорин размышлял о случившемся, как тут наткнулся на труп зарубленной свиньи. Подошли два казака, сказавшие, что ищут своего пьяного товарища, который и порешил бедное животное.

Выспаться Печорину не удалось. Еще до рассвета ему сообщили, что Вулича зарезал казак, слоняющийся ночью по станице. При этом свидетели сказали, что пьяный и не заметил бы серба, если б тот сам не обратился к нему с вопросом: «Ты кого-то ищешь, братец?» «Тебя!» — заорал казак и нанес ему сабельный удар.

По словам свидетелей, Вулич умер не сразу. Перед смертью он произнес:

«Он был прав!»

Печорин понял, что эти слова относились к нему – ведь он разглядел маску смерти на лице оппонента в споре.

Узнав, что проспавшийся казак держит оборону в запертой избе, офицер решил и сам испытать свою судьбу. Договорившись с есаулами, чтобы те ломали двери и этим отвлекали внимание убийцы на себя, он влез через окно. Пуля просвистела у его плеча и сорвала эполет. Но Печорин не дал казаку взяться за саблю, а выломавшие дверь есаулы помогли связать убийцу.

Отрывок 3. Разговор с Максимом Максимовичем

Завершить краткое содержание «Фаталиста» можно беседой главного героя со штабс-капитаном крепости. Но настоящий разговор не задается. Печорин описывает происшедшее с философской точки зрения, задаваясь вопросом, предопределена ли наша судьба или нет. Простодушный вояка же воспринимает все как простой трагический случай. Однако он намекает, что азиатские пистолеты (а именно одним из них играл в «русскую рулетку» покойный Вулич) часто дают осечку, если ими давно не пользовались или недостаточно крепко нажимали курок.

История создания

Последняя часть романа М. Ю. Лермонтова была написана в 1838 г. Мнения исследователей об источнике сюжета расходятся. Наиболее распространенная версия следующая: М. Ю. Лермонтов вместе со своим приятелем А. А. Столыпиным был участником происшествия с пистолетом. Биограф П. А. Висковатов утверждал, что основой для эпизода, воспроизводящего «приключения» Печорина в доме пьяного казака, стал случай из жизни дяди Михаила Юрьевича П. А. Висковатова.

Некоторые ученые считают, что сюжет новеллы был заимствован из мемуаров Байрона. Британский писатель вспоминал, как его школьный друг решил испытать судьбу, подставив к виску пистолет.

Посмотрите, что еще у нас есть:

для самых рациональных — Краткое содержание «Фаталист»
для самых нетерпеливых — Очень краткое содержание «Фаталист»

Судьба и Григорий

Печорин не может оставить фатальный исход Вулича, он проверяет свою судьбу. Может ли он справиться с тем, кто только что зарезал офицера как свинью, оставив и животное, и человека лежать на дороге. Печорин идет в дом убийцы. Но его судьба иная. И хотя страх, который испытывали все стоявшие рядом, Печорин решился сыграть с жизнью в опасную рулетку: кто кого. Автор специально готовит к входу Григория в дом к казаку. Его пытаются успокоить есаул, майор, родная мать. Казак не хочет сдаться и твердить одно слово: «Не покорюсь!». Печорин и здесь ведет себя как проницательный психолог, рассудительный человек. Он изучает каждую деталь поведения: лежит на полу, вздрагивает, хватается за голову, пытается что-то вспомнить. Анализ поведения толкнул его на смерть или мысль, которая мелькнула в голове Печорина: «…испытать судьбу». Все проходит мгновенно: опять дым, выстрел над ухом, сорванный от пули эполет и связанный казак. Офицеры поздравляют Печорина. Смерть пролетела рядом, но решила не задевать или это ее ирония?

Сам рассказчик признается, что событие могло сделать его фаталистом. Мысли летают с огромной скоростью. Сомнения вызывают другие выводы: убеждение в своей живучести – это «обман чувств или промах рассудка».

Фатальный исход судьбы всегда волновал человека. Поиски ответа интересовали и писателей. Написать сочинение «Анализ главы «Фаталист» «Герой нашего времени» можно, если взять для рассуждений предложенный материал. Информация рассматривает смысл основных событий и поведение персонажей.

Тема

В главе «Фаталист» анализ стоит начать с разбора мотивов и идейного звучания.

Истоки мотива фатума (рока) находим еще в античной литературе. Позже его развивали многие труженики пера, интерпретируя согласно духу своей эпохи. Не остался в стороне и М. Ю. Лермонтов. В анализированном произведении тема рока в человеческой жизни развивается в контексте вечного вопроса жизни и смерти. Эти проблемы можно заметить и в других главах романа, однако именно в последней главе они наиболее выразительны.

Система образов «Фаталиста» неразветвленная: Печорин, поручик-серб Вулич, пьяный казак. Второстепенную роль играют образы трех офицеров и Максима Максимыча. В центре сюжета пари между Печориным и Вуличем. Оба героя служили тогда в казацкой станице. У офицеров сложилась традиция играть по вечерам в карты.

Один из таких вечеров стал последним для Вулича. Странный мужчина – именно таким его считали окружающие – решил проверить, может ли он властвовать над своей судьбой. Поспорить с ним решился только Печорин, считавший, что лишь человек управляет своей жизнью. Поручик взял пистолет, приставил ко лбу. Картежники замерли и с облегчением вздохнули только, когда случилась осечка. Вулич довел, что жизнь человека определена заранее.

Печорин заметил на лице поручика печать смерти и открыто сказал об этом. В этом вся суть Печорина, он прямолинеен и жесток, его правда всегда страшна своей неприкрытостью. Ночью поручика убил пьяный казак. Трагедия стала еще одним доказательством существования рока. После этого Печорин решил испытать свою судьбу. Он забрался к казаку-убийце в дом и смог захватить его. Казалось бы, вот и третье доказательство. Но даже после этого герой не захотел верить, что не он хозяин собственной жизни.

Прочитав произведение, нетрудно догадаться, что смысл названия главы связан с событиями, воспроизведенными в ней. Фаталист – не только Вулич. Можно предположить, что так, не без иронии, автор называет Печорина.

Основная мысль произведения: каждый человек сам вправе решать, верить ему в фатум или нет, но все же с судьбой лучше не играть.

Анализ 3

Место личности в обществе всегда волновали писателей и поэтов разных эпох. Множество произведений посвящено этой теме. Примеры поиска ответа на поставленный вопрос прослеживаются в творчестве М.Ю.Лермонтова. Роман «Герой нашего времени» не исключение.

Главный герой романа Печорин ищет смысл жизни, он постоянно испытывает судьбу и никак не может определиться со своим местом в обществе. Роман состоит из пяти частей, последняя из которых Фаталист подводит итог всего повествования. Все главы романа представляют собой отдельную сюжетную линию их можно рассматривать как самостоятельные произведения. Объединяют их всех главное действующее лицо.

К завершающей части романа Лермонтов последовательно приводит читателя предыдущими главами, в которых дается возможность понять характер и нравственный образ героя. Логическим завершением повествования стало философский-нравственные рассуждения Печорина о смысле жизни и оправданием его поступков. На первый взгляд умный человек, герой полностью полагается на судьбу. Он считает, что жизненный путь человека продиктован роком и изменить его нельзя.

Глава состоит классически из экспозиции, основной части и финала. Начинается она со спора между офицерами о закономерности судеб. Условно спор ставит перед автором задачу показать предопределен ли судьбой смертный час человека, ответственен ли герой за свои безрассудные поступки, играя со смертью. Вулич пытается доказать Григорию о реальном существовании фатума, на спор он выхватывает первый попавшийся пистолет и стреляет себе в голову. Пистолет дал осечку, что , по его мнению, ясно доказывает существование рока. Печорин же в выстреле увидел приближающуюся смерть Вулича, но тот выстрелил еще раз, тем самым показав напрасные предостережения героя.

Когда же Печорин узнает о гибели офицера от руки пьяного казака, он вновь подтверждает свое убеждение о существовании знаков судьбы, независимо от поведения человека и его поступков. Отличие главного героя от погибшего друга –это не без цельная его игра со смертью.

Основная часть главы «Фаталист» — проверка главным героем своей судьбы. Он , находясь на волоске от смерти, под прицельными выстрелами убийцы друга смог обезвредить преступника. Вот опять фортуна повернулась лицом в Григорию, который стал задумываться над тем стоит ли рисковать жизнью без причин и все ли зависит от судьбы.

Финальная часть романа- размышление героя о своей жизни, которая прошла без цели и разменивалась по пустякам. Печорин оказался лишним человеком для общества того времени , он это понимает, душа его пустота.

Интересен кольцевой прием , используемый М.Ю.Лермонтовым в идейно-сюжетной линии произведения. Роман заканчивается там же где начинался в крепости. Автор словно подчеркивает возможность повторного развития события.

Глава «Фаталист»- посвящение новому поколению. В ней Лермонтов показывает свое отношение к герою, мастерски выстраивая сюжет и поводя его к философской теории Печорина. Возможно неоднозначное отношение читателя к главному герою, но ясно одно Лермонтов — психолог души человеческой.

Другие сочинения: ← Анализ повести Максим Максимыч↑ ЛермонтовАнализ главы Тамань →

Определение фатализма Merriam-Webster

фа · таль · изм | \ ˈFā-tə-li-zəm \

: учение о том, что события фиксируются заранее, так что люди бессильны их изменить. также : вера или отношение, определяемое этой доктриной фатализм, который считает социальные проблемы просто неизбежными

фаталист — определение и значение

Он вызывает вопрос фаталиста : «Может ли арабский скакун быть подлым рабом?»

Джордж Броу Человек и его книги

Доктор.ГУЛСБИ: Ну, я, конечно, не думаю, что мы должны принять какую-то точку зрения фаталистов , что, вы знаете, мы оказались в глубокой яме, нам нужно время, чтобы выбраться отсюда, поэтому мы должны просто сдаться.

Экономический советник Goolsbee по сокращению налогов

Д-р ГУЛСБИ: Ну, я, конечно, не думаю, что нам следует принять вид фаталистов , что, вы знаете, мы были в глубокой яме, нам нужно время, чтобы выбраться отсюда, поэтому мы должны просто сдаться. .

Экономический советник Goolsbee по сокращению налогов

Я был « фаталистом », и я начинаю видеть ошибку в моем пути и то, как этот мрачный обзор лишил мою жизнь много радости и возможных приключений.

Лиза Гест: Раньше я была фаталистом! Может быть, у меня есть выбор?

Другой термин, используемый для обозначения людей, которые видят, что внешние силы в значительной степени определяют их судьбу, — « фаталист », и мексиканцев часто называют гораздо более фаталистами, чем американцы.

¡Ni Modo! — Комментарий к бизнесу в Мексике

Фатализм (Стэнфордская философская энциклопедия)

Классический аргумент в пользу фатализма встречается у Аристотеля (384–322 гг. До н. Э.).C.E.), De Interpretatione , глава 9. Он обращается к вопросу о необходимо ли в отношении всех вопросов, чтобы утверждение или отрицание истинно или ложно.

То, что он говорит, можно представить в качестве аргумента в следующем линий.

Предположим, что (i) p истинно или p ложно и (ii) не -p истинно или нет -p ложно.
Тогда p верно или нет -p верно.
Теперь предположим, что в 1900 году один человек сказал, что морское сражение займет место на 01.01.21, а другой говорит, что морской бой не состоится место 01.01.2100.
Тогда либо то, что говорит первый, правда, либо то, что второй человек говорит верно.
Но в таком случае либо в 1900 году необходимо, чтобы морское сражение происходит 1 января 2100 года, или необходимо в 1900 году, чтобы никто не происходить.
Но дата предсказаний не имеет значения, и это не имеет значения. делается ли вообще какое-либо предсказание.
Поэтому необходимо всегда, чтобы морское сражение происходило на 01.01.2100, или что морской бой не состоится 01.01.2100.
Но этот аргумент, очевидно, можно обобщить.
Итак, все, что происходит, происходит по необходимости.

Прежде всего, нам нужно четко понимать, что подразумевается под «необходимостью». здесь. Речь идет не о логической необходимости. Это довольно неизбежность. Когда говорят о морском сражении 01.01.2100 быть необходимым в определенный день, имеется в виду, что в этот день ничто не может помешать морскому сражению 01.01.2100.В в частности, никто не в силах предотвратить это. Теперь Аристотель принимает что «что есть, обязательно есть, когда есть; а что не обязательно нет, когда это не так ». Итак, он соглашается с тем, что если морское сражение на самом деле происходит 01.01.2100, затем 01.01.2100 (в этом смысл) происходящий по необходимости. Ничто не может остановить это, потому что это происходит. Что, по-видимому, устанавливает этот аргумент, однако, если морское сражение состоится 01.01.2100, не только тогда необходимо, чтобы морское сражение произошло 1 января 2100 года, но это было всегда необходимо.Никто не мог этого предотвратить. И то же самое применяется ко всему, что может случиться. Так, в частности, никто никогда имеет право делать что угодно, кроме того, что они на самом деле делают.

Итак, что-то не так с аргументом?

Ну, конечно, есть ход, который, кажется, требует некоторых объяснение: переход от истины к необходимости. Почему это должно следовать из того факта, что в 1900 году было верно, что морское сражение потребует место на 01.01.2100, что надо было, что должно? Это выглядит, действительно, подозрительно похоже на ошибочный ход от «По необходимости, если это правда, морское сражение происходит 01.01.2100, морское сражение занимает место 01.01.21 »на« Если правда, что морское сражение происходит на 01.01.2100, морской бой по необходимости состоится 01.01.2100 ».Но такие подозрения, вероятно, необоснованны. Более вероятно, что переезд вызывает определенную форму теории истины соответствия: если что кто-то говорит, что в определенное время верно, тогда состояние мира в это время должно быть таким, чтобы это стало правдой. Но с тех пор, что есть, обязательно, когда это произойдет, состояние мира будет необходимо. Итак, все, что правда, обязательно правда.

Однако даже если этот решающий ход не основывается на простом заблуждение, идея о том, что истина того, что кто-то говорит, определяется состояние мира в то время вызывает сомнения.Мы вернемся к эта точка.

1.1 Решение Аристотеля

Сначала мы должны обратить внимание на решение Аристотеля. Аристотель не сомневается что не все, что происходит, происходит по необходимости. Он принимает действительно (19a23–5): «Что есть, обязательно есть, когда оно есть; и что нет, обязательно нет, когда это не так ». Но он продолжает говорить: «Но не все, что есть, обязательно есть; и не все, что нет, обязательно нет ». Так каково его решение? Вот это должно быть сказал, что существует более одного взгляда.(Аристотель, Категории и De Interpretatione , 137–42). На одной По мнению, он отвергает переход от истины к необходимости. Это действительно может быть правильный ход, но в дальнейшем я буду считать, что Аристотель на самом деле предлагает другое решение, которое справедливо или неправильно, я буду называть это «аристотелевским решением». На этом его решение состоит в том, чтобы отрицать необходимость того, чтобы утверждение или отрицание истинно или ложно, когда это относится к вещи, которые не происходят по необходимости.То есть его решение не то же самое и то, что сказал первый человек в 1900 году («Будет морское сражение 01.01.21 »), ни то, что сказал второй человек (« Там не будет морского боя 01.01.2100. ») было правдой. Что каждый человек сказанное на самом деле не было ни правдой, ни ложью. Таким образом, мы можем представить Аристотелевское решение как решение, отвергающее закон двухвалентности:

Закон двухвалентности: каждое утверждение либо истинно, либо ложный.

Это должно быть отклонено, в частности, в отношении таких предложений. как: «01.01.2100 будет морское сражение»; то есть по отношению к предложения о будущих контингентах, о том, в чем нет необходимости ни невозможно.(Поскольку мнение, что Аристотель не отвергает закон о бивалентности см. Whitaker 1996.)

Хотя Аристотель прямо об этом не говорит, кажется, что он также согласны с тем, что если морское сражение состоится 01.01.2100, то какой то, что сказал первый человек, будет правдой, а если нет, то что за второй человек сказал тогда будет правдой. Таким образом, мы можем представить Аристотелевское решение содержит следующее:

Некоторые утверждения иногда верны, а не на другие.

Есть ли возражения против этого решения?

Одно возражение заключается в том, что решение, по-видимому, требует отказа. закона исключенного третьего в дополнение к закону двухвалентности.Верно то, что это подразумевает отказ от одной формы закон:

LEM1: в случае любого предложения, p. , либо p правда или нет — p правда.

Но другая форма закона:

LEM2: в случае любого предложения, p. , либо p или нет — p .

Означает ли это отказ от этого? Можно подумать, что это так, на основания, что « p » эквивалентно « p верно».Итак, LEM1 и LEM2 стоят или падают все вместе. Или можно подумать так: « p или q ”может быть истинным, только если либо p истинно или q верно (или оба верны). Но где p — это предположение о будущем контингенте неверно, случайное состояние дел наступает или нет; и его отрицание истинно; так что дизъюнкция « p или not- p »не соответствует действительности.

Однако на самом деле это не то, что, по-видимому, считал Аристотель. подумал.Он говорит (19a28–32):

Все обязательно есть или нет, и будет или будет не быть; но нельзя разделить и сказать, что одно или другое нужно. Я имею в виду, например: нужно или нет завтра будет морское сражение; но это не обязательно для морского боя должно состояться завтра, ни для того, чтобы не состояться.

Итак, если предположить, что он согласился бы с тем, что «будет или завтра не будет морского боя »эквивалентно« будет завтра морское сражение или завтра морского боя не будет », — сказал он. похоже, принял бы LEM2.Как это могло произойти? Хорошо что перестает быть правдой, что завтра будет морское сражение, это то, что пока нет ничего, чтобы определить, что это правда. Но есть что-то, чтобы определить, будет или не будет морской бой завтра; по природе вещей должно происходить одно или другое. Так что теперь правда, что завтра будет морской бой или будет не будет завтра морского сражения.

Это предполагает принятие следующего правила для определения истинность сложных суждений, некоторые из составляющих которых ни правда, ни ложь.Рассматриваем по очереди каждый из возможных способов в котором все может обернуться, и выясняет, какое истинное значение имеет сложное предложение тогда имело бы. Если это окажется правдой в в каждом случае это правда; если во всех случаях оно оказывается ложным, оно ложно; в противном случае это ни правда, ни ложь. (ван Фраассен 1966)

Конечно, это не полностью бесплатная линия. Отдельно от тот факт, что это означает, что « p » и « p » верно »не являются взаимозаменяемыми, они также создают проблемы для правды-функциональности.Обычно мы думаем о «Или», «и» и «не» как истинно-функциональный. То есть мы думаем, что истинностные ценности « p или q », « p » и q »и« не — p »определены значениями истинности « p » и « q ». Но если мы примем аристотелевское решение, и принять изложенный только что способ определения истинной ценности сложное предложение, например, «или» не будет правда функционал. В некоторых случаях « p или q » будет истинным, когда ни p , ни q не истинны (когда, для например, « q » равно «not- p »), а в некоторых случаях не будет (если, скажем, « p » «Завтра будет морской бой» и « q » означает «будет футбольный матч. завтра»).(Если представить себе, что есть третий истинность, неопределенность, скажем, в дополнение к истине и лжи, положение будет такое, когда p и q оба неопределенные, иногда « p или q » верно, а иногда и неопределенно.). Аналогично « p и q ”будет ложным в одном случае и неопределенным в Другие.

Однако это возражение может показаться не слишком актуальным по сравнению с угроза фатализма.Если принять отсутствие эквивалентности между « p » и « p верно» и отказ истинности функциональности для «или» и «И» были единственной альтернативой принятию фатализма, большинству людей было бы легче принять эти теоретические странности, если странности они есть.

Но есть еще одно возражение против аристотелевского решения, которое усложняет принятие — то, как мы относимся к голым предсказаниям. Если кто-то сказал в 1972 году: «Красный ром в следующий раз выиграет Grand National год », конечно, думали мы, он был прав.Не то, что в 1973 году, но прямо в 1972 году. То есть, конечно, то, что он сказал, было правдой, когда он сказал это; не только позже. Конечно, мы не знали бы в 1972 году. что то, что он сказал, было правдой; и, по-видимому, он этого не сделал. И конечно могли бы мы предположить, что в этом победа; Мы, естественно, полагаем, что все это случайность. Но, конечно, это возражение против аристотелевского решения также является возражение против аргумента в пользу фатализма, основанного на предположение о двухвалентности.Мы фактически отвергаем идею о том, что если то, что кто-то говорит в то время, верно в это время, то состояние мир в то время должен определить, что это правда. Что нам кажется будьте вполне готовы принять вместо этого идею, что за сказанное чтобы быть правдой, достаточно, чтобы состояние мира когда-нибудь будет таким, чтобы определить, что это правда.

Есть еще одна проблема, связанная с теорией истины. Кажется, что здесь возникает аргумент Аристотеля.Если теория действительно что истинность сказанного зависит от состояния мира в время высказывания, не вызывает ли это проблемы для утверждений о прошлое? Предположим, кто-то говорит, что на этом месте стоял динозавр миллионы лет назад. Чтобы это было правдой, необходимо, чтобы нынешнее состояние мир быть таким, чтобы определить, что это такое? Некоторые люди действительно думал об этом; и они думали, что, как и некоторые предложения то, что не было правдой, стало правдой, поэтому и некоторые, которые были правдой, перестают быть правдой.(Лукасевич 1967) Но это даже дальше от того, что мы естественно склонны сказать. Более привлекательная альтернатива, если мы хотел бы сохранить что-то вроде этой теории истины, значит сказать что то, что произошло в прошлом, считается частью настоящего состояния мир, потому что прошлое, как и настоящее, необходимо. Но это не понятно, почему этого должно быть достаточно, чтобы сделать его частью настоящего состояние мира. Возможно, лучше было бы просто взглянуть что что-то истинно только тогда, когда это необходимо в то время.Но тогда нам понадобится аргумент в пользу этой позиции, которая за пределами простой мысли, что сказанное становится правдой благодаря тому, что мир в то время, как это сказано.

Стоит отметить и другие решения, которые тесно связаны к аристотелевскому решению, но избегайте некоторых проблем.

1.2 Сопутствующие решения

1. (до 1967 г.). Можно согласиться с Аристотелем, что «будет быть морским сражением завтра »не соответствует действительности, даже если окажется, что идет морской бой; но вместо того, чтобы сказать, что это не правда ни ложно, можно сказать, что это ложно.Более того, можно сказать что отрицание: «Морского сражения не будет. завтра »верно. Тогда мы могли бы сохранить закон двухвалентности, и эквивалентность между « p » и « p верно». Мы бы эффективно лечили « p » как эквивалент «необходимо что p ». И мы, несомненно, будем различать «Завтра не будет морского боя», где это отрицание «завтра будет морское сражение» и «Завтра не будет морского боя», что, как и «Завтра будет морской бой» — ложно.Можно даже сказать, что «завтра морского боя не будет» — это двусмысленный; это может быть эквивалентно «не обязательно, чтобы завтра будет морской бой »или это может быть эквивалентно «Необходимо, чтобы не было морского боя. завтра». Конечно, в пользу этой точки зрения можно сохраняют закон двухвалентности, а также истинностную функциональность «Или» и «и». Но был бы тяжелый цена, которую нужно заплатить. Теперь мы должны сказать, что человек сказал о Red Ром был фальшивым.

2. (Lucas 1986) Можно использовать различие Райхенбаха. между моментом высказывания предложения, временем ориентир и время события. (Райхенбах 1947) Один мог бы тогда сказать, что истинность сказанного зависит не от состояния мира во время произнесения, но от состояния мир на момент ориентира. Тогда можно сказать, что ориентир высказывания в 1972 г. «Красный ром победит». Великий национальный следующий год »- это 1973, а не 1972 год.Значит это было правда. (В то время как, если бы кто-то сказал: «Красный ром выиграет Grand National в следующем году », использование слова« собирается » а не «воля», возможно, означало, что точкой отсчета было время произнесения, а не время произнесения Grand National в следующем году. Так что то, что было сказано, не было бы правда.)

3. (Tooley 1997) Можно было одновременно различать истину, что зависит от состояния мира в данный момент, и правда simpliciter , чего нет.Тогда можно было бы допустить, что предсказание о Red Rum сбылось, поскольку мы говорим о правда simpliciter . Также, где правда simpliciter был в споре, мы могли бы сохранить закон двухвалентности и эквивалентности между « p » и « p » правда».

1.3 Отказ от теории истины

Но, наконец, мы не должны забывать об этом, даже если мы хотим сохранить теория соответствия истины, мы можем отвергнуть идею, что истина зависит от состояния мира на момент произнесения предложение или даже состояние мира во время ориентир.Можно сказать, что это зависит от состояния мира во время упомянутого события; или, в более общем смысле, что это зависит от состояния мира в указанное время, если таковое имеется (Вестфаль, 2006 г.). Однако решение, которое мы предпочитаем, скорее всего, будет связано с нашим взглядом на природу времени.

1.4 A-теории и B-теории времени

Согласно B-теории времени прошлое, настоящее или будущее события просто вопрос отношений; это просто вопрос того, что это происходит в время, которое раньше, или одновременно, или позже, чем некоторые время, которое принимается за точку отсчета — время, в которое я у меня такая мысль, скажем.С другой стороны, в A-теории это время (или это событие) сейчас является абсолютным (если временным) фактом об этом. Но, кроме того, B-теория обычно утверждает, что все равны реальным , тогда как, как правило, A-теория будет придерживаться либо того, что реальны только настоящее и прошлое (тип 1), либо что только настоящее реально (тип 2). Итак, согласно B-теории, может быть фактами будущего, чтобы делать предположения о будущем правдивыми; но на Теория типа 1, предположение о будущем может стать правдой только фактами настоящего и прошлого вместе с вневременными фактами; и на А-теория типа 2, суждения как о будущем, так и о прошлое, может быть осуществлено только фактами настоящего вместе с неподвластные времени факты.И, очевидно, для любого типа A-теории существует предложение может быть истинным в один момент, но неверным в другой, в зависимости от того, какие факты существуют в то время. (Для более полного Описание A-теории и B-теории см. в разделе 5 записи о время.)

Предположим, что мы придерживаемся соответствующего взгляда на истину и что мы поддерживаем версию А-теории времени, которая гласит, что существуют никаких будущих фактов. В этом случае нас, естественно, привлечет Аристотелевское решение. Если, с другой стороны, мы будем придерживаться версии B-теорию, которая допускает наличие будущих фактов, мы будем естественно отклонить это решение.
1,5 Правда и фатализм
Проблема Аристотеля, казалось, возникла в результате теории истина, согласно которой, если утверждение истинно одновременно, существует быть состоянием мира в то время, которое делает это правдой. Тем не мение, Утверждалось, что если каждое значимое утверждение истинно или ложь (раз и навсегда), уже одно это подразумевает фатализм; очень того факта, что утверждение истинно, достаточно, чтобы сделать то, что оно описывает неизбежно (Taylor 1983, глава 6). Предположим, например, что Джон побрился однажды утром.Тогда утверждение: «Джон побрился в то утро». правда. Но, как утверждают, это означает, что Иоанн не обладал властью не бриться; потому что обладать такой властью означало бы иметь власть сделать истинное утверждение ложным. Но такой силы нет ни у кого; ни у кого нет когда-либо удавалось сделать истинное утверждение ложным.
Теперь последнее утверждение, безусловно, верно, если предположить, что значимые утверждения имеют только одно значение истинности. Никто никогда не привели к ситуации, в которой утверждение, которое было правдой, ложный; то есть ситуация, в которой (а) есть утверждение, которое было правдой и (б) это утверждение теперь ложно.Однако чтобы иметь способность сделать истинное утверждение ложным, нужно иметь власть вызвать такую ситуацию. Достаточно того, что (а) там должно быть утверждением, которое истинно, и что у одного есть власть просто вызвать ситуацию, в которой (б) это утверждение (и всегда было) false вместо . Итак, чтобы у Иоанна была сила сделать ложным истинное утверждение: «Джон побрился в то утро», это достаточно, чтобы у него была власть не бриться вместо бритье.Конечно, он не использовал эту власть; но в отсутствие каких-либо других аргументов об обратном, по-видимому, он мог сделал; в этом случае он сказал бы: «Иоанн побрился тем утром — ложь вместо правды. Итак, похоже, что есть непросто перейти от истины к фатализму.
Диодор Кронос (конец 4 — начало 3 вв. До н. Э.) Спорил за фатализм, известный как «Главный аргумент». Его вывод был, «Возможное — это то, что есть или будет».Мы знаем предпосылки, но, к сожалению, мы не знаем промежуточных шаги. Предпосылки были следующие: (1) «Все, что было в прошлом и правда, необходимо », (2)« Невозможное не следует из возможный». (Нил и Нил 1962, 119)
Я не буду пытаться реконструировать ход спора, но рассмотрим аргумент, который мог бы быть схожим, который отстаивает фатализм на основании необходимости прошлого. В аргумент идет:
Необходимо то, что верно в отношении прошлого.
Предположим, что 01.01.21 происходит морское сражение.
Тогда в 1900 году было правдой, что на море должно было произойти морское сражение. 01.01.2100.
Значит, в прошлом было правдой, что на море должно было произойти морское сражение. 01.01.2100.
Так что необходимо, чтобы 1 января 2100 г. был морской бой.
Следовательно, если будет морской бой 01.01.2100, необходимо что будет морское сражение 01.01.2100 (и невозможно, чтобы там не должно быть).
Что-то не так с этим аргументом?
2.1 Аристотелевское решение
Конечно, мы могли бы возразить этому аргументу аристотелевским возражением. Мы можем отрицать, что если морское сражение произойдет 01.01.2100, это было правдой. в 1900 году состоится морское сражение.
2.2 Раствор Оккамиста
Мы также можем подвергнуть сомнению либо первую предпосылку, либо заявку из этого.
Необходимо ли то, что верно в отношении прошлого? Ну конечно очень хорошо все думают, что то, что произошло в прошлом, нельзя отменить.В прошлое не может быть изменено. Ибо, если бы кто-то должен был уничтожить прошлое, это будет означать, что то, что произошло, не произошло; или на по крайней мере, что это было правдой, что что-то произошло, а потом было неправда, что так случилось. Большинство людей (но не такое большое большинство) также думают, что что-то другое невозможно, а именно повлиять на то, что произошло в прошлом или послужило причиной того, что что-то произошло в прошлом. (Это, конечно, не то же самое, что изменить прошлое. вызвал что-то, что произошло, никто бы этим не стал что то, чего не случилось, произошло.) Но одно дело думаю, что нельзя утверждать, что было морское сражение вчера, и совсем другое дело думать, что это невозможно Вчера правда, что завтра будет морской бой.
Это можно было бы назвать оккамистским решением проблемы. Какие Оккам (c1285–1347) говорит:
Некоторые предложения касаются настоящего, как их формулировки и их предмет ( secundum vocem et secundum rem ). Что касается таких [предложений], это повсеместно правда, что каждое истинное суждение о настоящем имеет [соответствующее к нему] необходимое о прошлом … Другие предложения о настоящего только в отношении их формулировок и равнозначно о будущее, поскольку их истинность зависит от предположений о будущее.(Оккам, Предопределение, Божье предвидение и будущее Контингенты , 46–7)
В духе этого можно сказать, что некоторые положения о прошлое действительно (по крайней мере частично) о будущем. И в этих случаях они не нужны. И затем мы можем применить это к «это было правда, в 1900 году должно было произойти морское сражение 1 января 2100 года ». Это мы можно сказать, это (частично) действительно около 1/1/2100.
Предложения, которые таким образом устно относятся к одному разу, t , но на самом деле (частично) о более позднем времени, часто говорят для выражения «мягких фактов» о t .К сожалению, этого нет в все ясно, как уточнить понятие мягкого факта. Можно, например, сказать, что если предложение о t логически влечет за собой предположение о более позднем времени, выражает мягкое факт про т. . Но если это правильный аккаунт, кажется, что многие предложения, выражающие неубедительные факты о прошлом, будут необходимо, даже если они частично о будущем. Например, предложение, которое объединяет некоторые правдоподобно необходимые предложения о прошлое с законом природы о том, что в этих обстоятельствах что-то в будущем, казалось бы, повлечет за собой что-то о будущем; но поскольку это соединение двух правдоподобных необходимые предложения, он кажется необходимым сам.
Однако кажется, что есть одна разновидность суждений, которая предположительно выражает некий мягкий факт о прошлом, но очень правдоподобно не обязательно, а именно предложение, которое эквивалентно соединение, где один из союзов вполне правдоподобно связан с будущее, и где другой конъюнкт не влечет его. И если Аристотелевское решение неверно, наш пример, кажется, отвечает этим требованиям. В предположение, «в 1900 году действительно было морское сражение на 1 января 2100 г. «правдоподобно эквивалентно» было такое время, как 1900 г. и 01.01.21 состоится морской бой.”И это предложение не будет быть необходимо, если нет необходимости в морском сражении на 01.01.2100.
Обратите внимание, что это не показывает, что фаталист ошибается. Это могло бы все же предположение, что будет морское сражение на 01.01.2100 надо. Но, похоже, это показывает, что это аргумент не показывает, что фатализм правильный. Положение кажется как бы то ни было, либо аргумент не работает, потому что аристотелевцы решение правильное, или аргумент не работает, потому что в отсутствие независимого основания полагать, что утверждение, что 01.01.2100 будет морской бой необходим, у нас нет оснований предположить, что утверждение «в 1900 г. быть морским сражением 1/1/2100 »- необходимое предложение.
Ричард Тейлор утверждает, что некоторые общепринятые предположения дают доказательство фатализма. (Тейлор 1962) Предположения таковы:
1. Любое утверждение, которое либо истинно, либо если не истинно, ложный.
2. Если какое-либо положение дел достаточно для, хотя по логике не связано с возникновением какого-либо другого состояния одновременно или в любой другой раз, то первое не может произойти без второго происходит также.
3.Если возникновение какого-либо состояния необходимо для того, логически не связанное с возникновением какого-либо другого условия в в то же время или в любое другое время, то последнее не может произойти без бывшая встреча также.
4. Если одного условия или набора условий достаточно для (обеспечивает) другой, то другой необходим (существенен) для него, и и наоборот, если необходимо одно условие или набор условий (существенно) для другого, тогда этого другого достаточно для (обеспечивает) Это.
5. Ни один агент не может выполнять какое-либо действие, если оно отсутствует, в в то же время или в другое время, какое-то условие, необходимое для наступление этого акта.
6. Время само по себе «неэффективно»; то есть простое прохождение время не увеличивает и не уменьшает возможности чего-либо, а в в частности, это не увеличивает и не уменьшает возможности агента или способности.
Затем он приводит аргумент, чтобы показать (во что верит большинство из нас), что либо я не в силах прочитать заголовок о том, что был вчерашний морской бой или не в моих силах прочитать заголовок говоря, что вчера не было морского боя, во всяком случае, если мы некоторые очевидные предположения о связи между заголовками и что произошло.Разрешение S быть актом чтения заголовка что был морской бой, и S ′ быть актом чтение заголовка о том, что морского боя не было; и позволяя P и P ′ — предположения, что и не было такого сражения, утверждают:
Если P верно, то это не в моих силах сделать S ′ (поскольку, если P истинно, то существует или было не имея условий, необходимых для того, чтобы сделать S ′, условие, а именно, что вчера не было морского боя).
Но если P ′ верно, то это не в моих силах сделать S (по аналогичной причине).
Но либо P верно, либо P ′ верно
Итак, либо это не в моих силах сделать S , либо не в моих силах do S ′.
Аргумент, как он утверждает, верен, учитывая шесть предпосылок.
Но предположим, продолжает его аргумент, мы позволяем O и O ′ быть актом приказа морского боя и актом приказывая не сражаться на море, и Q и Q ′ будут предположения о том, что такой битвы будет и не будет; и мы заменить O и O ′ на S и S ′ и Q и Q ′ для P и P ′, и «завтра» для «Вчера» в приведенном выше аргументе, то (если мы очевидные предположения о связи между тем, что мы заказываем, и тем, что случается) у нас есть параллельный аргумент, который гласит:
Если Q верно, то делать это не в моих силах. O ′ (поскольку, если Q истинно, то существует или будет быть, при отсутствии условия, необходимого для выполнения мной O ′, условие, а именно отсутствие завтрашнего морского боя).
Но если Q ′ верно, то это не в моих силах сделать O (по аналогичной причине).
Но либо Q верно, либо Q ′ верно
Итак, либо это не в моих силах сделать O , либо это не в моих силах do O ′.
И этот аргумент кажется столь же разумным. И, видимо, это может быть обобщить, чтобы прийти к фаталистическому выводу, что это никогда не в наших способность делать что-либо, кроме того, что мы на самом деле делаем.
Есть ли возражения против его аргумента?
Что ж, можно определенно возразить против предположения 6 на том основании, что что действительно кажется, что время делает разница в моих силах вызвать или предотвратить морское сражение на определенный день. До конца дня у меня может быть сила, но после день, у меня нет. Однако предположение 6 на самом деле не кажется играют значительную роль в параллельных аргументах. Так что не может быть вся история.
3.1 Аристотелевское решение
Возражение, которое предлагает сам Тейлор, является аристотелевским: мы отвергаем предпосылку 1 (а также предпосылку 6, поскольку мы принять идею о том, что предложение может не быть ни истинным, ни ложным когда-то и становились правдой или ложью позже в результате простого Течение времени). Нам также, вероятно, потребуется внести поправки в предположение 5, чтобы не было отсутствия необходимого условия за действие, которое было проблематичным, но наличие условия чего было достаточно для неисполнения акта.
Это единственное возражение? Должны ли мы принять аристотелевское решение если мы хотим избежать фаталистического заключения?
3.2 Условия питания
Кажется, что есть альтернатива аристотелевскому решению: потому что предположение Тейлора 5 кажется сомнительным. Симптомом этого является что он, кажется, слишком легко приводит к фаталистическому заключению. Для предположим, что я не выполняю действие S (что бы это ни было), тогда немедленно следует, что отсутствует необходимое условие для мое исполнение S , а именно возникновение S .Так что если предположение 5 верное, из этого сразу следует, что у меня никогда не было способность совершать любое действие, которое я на самом деле не совершаю. Из конечно, это не означает, что это заключение неверно; но это достаточно, чтобы поставить под сомнение исходную предпосылку. А также можно предположить, что не только это предположение неверно, но и что это кажется правдой, потому что его легко спутать с другим, гораздо более правдоподобное утверждение (эквивалент PEP5 Хаскера; см. Hasker 1989, 115):
5 ′.Ни один агент не может совершить какое-либо действие, если в нем отсутствуют в то же время или в любое другое время, какое-то условие, которое необходимо для совершения этого деяния , и который не в его власти принести около .
И если мы заменим это предположение Тейлора 5, параллельный аргумент больше не работает.
Кажется возможным ответить на доводы в пользу фатализма, которые мы рассмотрели до сих пор, не обращаясь к аристотелевцам решение.Мы можем отвергнуть теорию истины, которая имеет решающее значение для Аргумент Аристотеля; мы можем отвергнуть идею о том, что все утверждения, которые о прошлом необходимы; мы можем отвергнуть версию Тейлора о условия власти. И мы можем сделать это, не подвергая сомнению идея, что мы не можем повлиять на прошлое, кроме как в любом случае довольно нечеткое собрание случаев, к которым Оккам привлекает нашу внимание. Однако фаталист может утверждать, что у нас есть нет веских причин для того, чтобы проводить различие между воздействием на прошлое и влияет на будущее.Итак, если мы признаем, что не можем повлиять прошлое, мы также должны признать, что мы не можем повлиять на будущее. Из Конечно, это обоюдоострое. Мы также можем прийти к выводу, при отсутствии уважительной причины для проведения различия, поскольку мы можем повлиять на будущее, мы также можем повлиять на прошлое; или, если это кажется возмутительным, мы могли бы повлиять на прошлое, если бы законы природы не помешать нам в этом.
Это возражение фаталиста, несомненно, верно в одном. Если мы не можем повлиять на прошлое, было бы хорошо знать , почему мы не можем.Один из возможных ответов — это то, что Теоретик времени может сказать, что существует фундаментальная онтологическое различие между будущим с одной стороны и настоящее и прошлое, с другой стороны, что состоит в том, что настоящее и прошлое реальны или актуальны, а будущее нет. И это это факт, что будущее не является реальным или актуальным, что означает, что он открыт, на него может повлиять то, что происходит сейчас; и это факт что настоящее и прошлое реальны или актуальны, что означает, что они не может повлиять на то, что происходит сейчас.(Лукас 1989a, Тули 1997).
Такие учетные записи, как мы отметили выше, похоже, поддерживают Аристотелевское решение. Но это не единственные счета. На некоторых нет такой фундаментальной онтологической разницы между будущее, настоящее и прошлое; невозможность повлиять прошлое заключается не в том, что с течением времени ограничение на то, что может быть вызвано, а скорее на то, что это направление причинно-следственной связи, которое определяет направление время.(Swinburne 1994, Mellor 1981 и 1998). невозможность — это просто фундаментальный метафизический факт, который не открыт для дальнейшего анализа или объяснения.
Конечно, возможно, что фаталистический вызов разница между будущим и настоящим и прошлым не может быть успешно встретились. Например, можно утверждать: (а) что единственный успешным ответом будет тот, который апеллирует к фундаментальным онтологическое различие между будущим, настоящим и прошлым, но что (б) на самом деле такого различия нет.(Шанкс 1994; обсуждается в Oaklander 1998) Но, как мы уже отметили, даже если это вызов не может быть решен, это не показывает, что фаталист верный. Остается возможность, что мы в принципе можем повлиять на мимо.
Проблема, о которой много говорили философы, по крайней мере, со времен Августина (354–430), является ли божественное всеведение совместим со свободой воли, и в частности с нашей властью делать что-то другое, чем мы.
Один из аргументов в пользу этой несовместимости принадлежит Пайку.(Щука 1965)
Предположим, что быть всеведущим означает быть непогрешимым, и полагая, что p тогда и только тогда, когда это правда, что с. .
Давайте также предположим, что Бог существовал в 1900 году и что всеведение это часть его сущности.
Теперь предположим, что Джонс косил лужайку 1 января 2000 года.
Затем в 1900 году Бог поверил, что Джонс подстригает свой газон. 01.01.2000.
Мог ли Джонс воздержаться от стрижки лужайки?
Нет.Потому что это означало бы либо (1), что у него была власть сделать что-то, что привело бы к тому, что у Бога было ложное убеждение в 1900 году, или (2) что у него была власть сделать что-то, что привели к тому, что в 1900 году Бог не верил, что Джонс косит его газон 01.01.2000, или (3) что у него была власть что-то сделать что привело бы к тому, что Бога не существовало в 1900 году. каждая из этих альтернатив невозможна.
Есть ли возражения против этого аргумента?
Естественно, можно было бы возразить против некоторых предположений. о существовании и природе Бога.Я вернусь к ним.
Прежде всего мы должны заметить, что аргумент зависит от определенного принцип о власти, который очень похож на правдоподобный измененный версия предположения Тейлора 5:
Если в S есть сила сделать что-то, что привести к тому, что p и p влечет за собой q , и q ложно, значит, в S может что-то сделать что привело бы к тому, что q .
Это кажется правдоподобным. Однако можно было бы избежать всякого упоминания вызвать, и перефразировать аргумент в условия контрфактов. Вместо этого можно было бы сказать: «… означают либо (1) что у него была сила действовать так, чтобы Бог имел ложная вера в 1900 г. или… »(Fischer 1989, 8–11). аргумент кажется по крайней мере столь же правдоподобным, если перефразировать таким образом.
5.1 Решение Аристотеля
Можно было бы возразить против вывода, что Бог верил в 1900 году, что Джонс косил бы свой газон 01.01.2000 на том основании, что предложения о будущие контингенты не соответствуют действительности.Итак, если Бог всеведущ в пути Предполагается, что он не будет придерживаться этой веры.
5.2 Раствор Оккамиста
Ответ Оккама на проблему божественного предвидения состоял в том, чтобы призвать разница между предложениями, которые действительно о прошлом (те, которые выражают «неопровержимые» факты о прошлом) и те, которые вербально о прошлом, но которые на самом деле частично о будущее (те, которые выражают «мягкие» факты о мимо). Решающим моментом было то, что даже если кому-то не хватало сил сделать что-то несовместимое с неопровержимым фактом о прошлом, можно иметь власть сделать что-то несовместимое с мягким фактом о мимо.Чтобы такое решение работало в случае проблемы, поставленной Аргумент Пайка необходимо было бы показать или, во всяком случае, сделать вероятно, что одна из альтернатив, упомянутых выше, на самом деле открыты для Джонса, потому что то, что он будет делать, будет несовместимо с мягким фактом о прошлом, а не с твердым фактом. В однако трудность для этой стратегии состоит в том, чтобы дать отчет о мягких факты о прошлом или, по крайней мере, разновидности мягких фактов о прошлое, которое удовлетворяет двум условиям: (1) верно, что в одном из дела, которые привел бы Джонс, были бы непоследовательными с мягким фактом правильного сорта, а также (2) он таков, что он правдоподобных (во всяком случае, до каких-либо фаталистических доказательств наоборот), что в случае мягких фактов такого рода принцип возможно позднее осуществить то, что несовместимы с ними.(Введение в Фишера 1989 г. и многие из статьи в нем имеют отношение к этим вопросам.)
Достаточно легко дать отчет о неубедительных фактах, который не работает, видимо, чтобы выполнить второе условие. Например, мы могли бы сказать, что предложение выражает мягкий факт о времени, если оно влечет за собой предложение о другом времени. По этому критерию «Бог непогрешимо верит в 1900 году, что Джонс косит газон 1 января 2100 года », выражает мягкий факт, потому что он влечет за собой, что Джонс косит газон 1 января 2100 года.Но вряд ли можно сказать, что по этой причине проблем нет. о том, что у Джонса есть право воздерживаться от стрижки газона, поскольку воздержание несовместимо с просто мягким фактом. Сказать, что предположение о Боге влечет за собой, что Джонс косит лужайку, означает проблема. Само по себе это вряд ли может быть решением. Если бы это было мы могли бы решить аргумент в пользу фатализма, основанный на причинно-следственных связях. детерминизм, просто указав, что, если детерминизм верен, Тот факт, что Джонс будет стричь газон, вытекает из предположения о начальные условия и законы природы, так что последние являются просто мягкий факт.
Это также, как мы видели в связи с логическим фатализмом, легко достаточно, чтобы очертить разновидности мягких фактов о прошлом, которые соответствует второму условию. Примером может быть предложение, которое эквивалентно соединению «Джонс косит газон 01.01.2000» с любым предложением о прошлом , что не влечет за собой этого. Но трудно понять, как это разновидности мягких фактов могут удовлетворить первое условие.
Конечно, перспективы решения были бы удовлетворительными. если бы можно было сделать правдоподобным, что в некоторых случаях в способности людей делать то, что несовместимо с достоверных фактов о прошлом, а не только мягких фактов.Но взять этот подход, по сути, состоит в том, чтобы отказаться от идеи Оккамиста решение, и перейти к следующему решению.
5,3 Влияние на прошлое
Одно из возможных решений — предположить, что второй альтернативой Пайка является возможно, без всякой апелляции к мягкости фактов. Согласно этому решение, в некоторых случаях люди могут делать то, что несовместимы с реальными фактами о прошлом, даже если они неопровержимые факты. То есть в некоторых случаях люди могут влияют на прошлое.В частности, предполагается, что у Джонса был сила сделать что-то, что привело бы к тому, что Бог сделал не верили в 1900, что он будет стричь газон. (Энглин 1986) правдоподобность такого решения будет во многом зависеть от силы аргументы в пользу невозможности повлиять на прошлое.
Некоторые из таких аргументов стремятся просто продемонстрировать это. невозможность без дальнейших объяснений. И это можно утверждать, что большинство аргументов такого рода, которые все убедительные включают апелляцию к очевидной невозможности того, чтобы событие может предотвратить его собственное возникновение, и в немного меньшей степени очевидная невозможность того, что событие может повлечь за собой вхождение.Но в ответ на такие аргументы можно утверждать, что этих невозможностей недостаточно, чтобы исключить возможность это одно событие может привести к более раннему событию, пока мир организован так, чтобы избежать этих невозможных результатов. Если так, то это не так ясно, почему Бог не должен был так организовать это. И в частности это непонятно, почему Бог не должен был так организовать вещи, что это мы можем делать то, что влияет на его убеждения.
Однако, как мы видели, другие аргументы в пользу невозможности влияющих на прошлое, пойти дальше и включить объяснение невозможность.Успешная защита от теологического фатализма, который апеллировал к возможности повлиять на прошлое придется иметь дело с этими дополнительными проблемами.
5,4 Боэтианский раствор
Боэций (c480–524) предложил решение проблемы, которое, по сути, отрицал предположение о существовании Бога в 1900 году или верил чему-либо в 1900 г. (Боэций, Утешение философии, , Книга V) С этой точки зрения Бог находится вне времени; он безвременно вечен. Томас Фома Аквинский (1225–1274 гг.) Также предложил это решение.(Фома Аквинский, Сумма Theologica , статья 13). Идея решения заключается в том, что Конечно, если знание Бога не временное, то нет причин почему Джонс не должен иметь силы, чтобы осуществить это, Бог знает что он воздерживается от стрижки газона 01.01.2000, вместо того, чтобы знать что он косит газон, поскольку обладание этой силой не требуют силы повлиять на прошлое.
Может возникнуть ряд проблем относительно того, мог ли личный Бог быть вне времени, и как, если вообще, он мог иметь отношение к временному миру, но стоит отметить одну конкретную проблему.Проблема в том, что, хотя это решение не апеллирует к возможности повлиять на прошлого, это может быть уязвимо для некоторых соображений, которые сказал бы против такой возможности. Предположим, что мы не можем повлиять на прошлое, и что объяснение этой неспособности состоит в том, что в то время как будущее не реально, не актуально, прошлое и настоящее реальный и актуальный. Тогда казалось бы, что мы не сможем повлиять вневременные убеждения Бога, потому что, не будучи будущими, они были бы такими же реальны, как любые прошлые убеждения(Адамс 1987, 1135; Загзебски 1991, 61) Или вместо этого предположим, что объяснение нашей неспособности повлиять на Прошлое состоит в том, что если наши действия что-то приводят, это само по себе составляют то, что наше действие предшествует тому, что было осуществлено. Тогда может показаться, что идея о том, что мы можем осуществить вневременной вера должна быть отклонена; сам факт, что вера была вызванный, сделает это позже, чем то, что вызвало это, и так что не вне времени. (Хотя, возможно, было бы какое-то логическое место, для точки зрения, что, в то время как это было верно для временных событий, если они были вызваны, они должны быть позже, чем то, что привело их о, это не относилось к событиям в целом.)
Конечно, такие соображения не должны быть фатальными для боэтианца. решение, потому что мнение, что будущее нереально, и мнение, что временной порядок определяется причинным порядком, оба спорный. Однако, похоже, это означает, что меньше комнату, чем можно было бы предположить для успеха решения, если бы невозможно повлиять на прошлое. (Rice 2006)
Стоит отметить еще одну потенциальную неловкость для боэтианца. решение.Если действительно невозможно повлиять на прошлое, то, даже если Боэтовское решение означало бы, что Бог мог знать, что Джонс косить газон 01.01.2000, не ставя под угрозу способность Джонса воздержаться, он не мог на основании этого знания вызвать события в мире до 01.01.2000, которые он бы не принес о том, воздержался ли Джонс; если бы он это сделал, это означало бы, что У Джонса была сила действовать так, чтобы все было по-другому. до 01.01.2000; то есть он мог бы повлиять на мимо.
5.5 Природа знания Бога
Аргумент Пайка основан на предположении, что всеведение Бога предполагает имея убеждения. Но это может быть поставлено под сомнение. (Alston 1986) Вместо его знания, в частности о наших действиях, можно рассматривать как расселевские ознакомительные знания; то есть состоящий из простого когнитивного отношение между знающим и тем, что известно. (Рассел 1912, Глава 5) По идее, хотя у человека знакомство знания рождает убеждения, Бог имеет только познавательное отношение к тому, что он знает, без каких-либо последующих убеждений.Кажется, это был путь Об этом подумали Боэций и Аквинский. (Боэций, Утешение Философия , Книга V, Проза 6; Фомы Аквинского, Summa Theologica , Статья 13)
.
Как этот взгляд на знание Бога повлияет на вопрос о влечет ли за собой божественное всеведение фатализм?
И Боэций, и Аквинский считали Бога вне времени, но это представление о знании Бога можно также объединить с представлением о том, что он внутри времени. В таком случае кажется, что можно было бы принять мнение Оккамиста о том, как его знания в 1900 году могли быть в зависимости от того, что делает Джонс 1 января 2000 года.Конечно это выглядит так, как будто «Богу было известно в 1900 году о том, что Джонс косил газон 1 января 2000 года». частично около 01.01.2000. И, учитывая, что это осознание должно быть простым отношением, не может быть и речи о проведении анализа предложение, которое представляет его как соединение предложений каждый из которых, кажется, выражает факты, которые ни от чего не зависят Джонс может. Однако следует заметить, что та же неловкость могла возникают в связи с использованием Богом своих знаний как возникших для решения Боэта. Если невозможно повлиять на прошлого, то Бог не мог использовать свое знание о том, что Джонс подстригите газон 01.01.2000, чтобы успеть что-нибудь сделать до этой даты, если Джонс мог воздерживаться от стрижки травы.
Конечно, нет причин, по которым это описание природы Бога знания не следует сочетать с представлением о том, что будущее нереально. В таком случае Бог не узнает о том, что Джонс скашивает газон до 01.01.2000, потому что еще не было фактов для его нужно знать.Но это не поставило бы под угрозу его всеведение, поскольку, по-видимому, с учетом знания всеведение было бы вопрос знания всех фактов.
В этом отношении учетную запись также можно объединить с обоими представлениями что Бог вне времени и мнение, что будущее нереально — при условии, что эти два взгляда действительно совместимый. В таком случае до 01.01.2000 было бы неверно, что Бог вечно знает, что Джонс косит лужайку, но будет правдой на 01.01.2000 и позже.Конечно, вневременное существо не может измениться, но это не повлечет за собой изменение в Боге, а просто изменение в к чему он имеет отношение. (Число 10 не меняется, когда я говорю о нем.)
5.6 Должен ли Бог быть всеведущим?
Конечно, угроза фатализма, когда она исходит от существования Бога, можно предотвратить, отрицая существование Бога. Но это также могло быть предотвращено отрицанием того, что Бога следует считать всеведущим — во всяком случае, если всеведение предполагает безошибочное знание все факты.Можно утверждать, что совершенство Бога не требует безошибочное знание всех фактов, но самое большее такое знание все факты, которые могли быть известны безошибочно. Итак, если это логически невозможно, чтобы кто-то безошибочно знал, что Джонс будет косить лужайку, и, чтобы Джонс мог воздержаться, это Бог не несовершенен, если ему не хватает такого знания. (Суинберн 1977, 172–8). Можно также возразить, что нет необходимости приписывать безошибочное знание для Бога вообще.(Лукас 1986 и 1989b)
Некоторые философы, особенно Луис де Молина (1535–1600) и Элвин Плантинга, считали, что Богу известно не только то, что будут делать настоящие люди. свободно делать в будущем, но то, что каждое возможное свободное существо свободно делали в каждом наборе возможных обстоятельств, если полностью конкретный; и что он имел это знание при создании. (Действие свободен в требуемом смысле, если не определен причинно и не предопределено Богом.) Предположения о том, что существо будет делать в набор обстоятельств (как возможных, так и фактических) обычно называемые «контрфактами свободы», а знание Бога из них называется «средним знанием».(Молина, г. Божественное Предвидение (Часть IV Конкордии) ; Плантинга 1974, IX))
Если бы знание Богом реальных будущих действий стало бы фаталистическая угроза, его среднее знание не могло быть менее опасным, поскольку, обладая средними знаниями, он будет знать актуальные действия на основании его знания обстоятельств. На самом деле это кажется, что это более опасно.
Конечно, одним из способов избежать угрозы было бы отрицать, что есть вообще какие-то факты о том, что люди сделали бы свободно при обстоятельствах, которые фактически не возникли; могут быть факты о том, что они могли сделать, или о том, что они, скорее всего, Выполнено; но не то, что они сделали бы .(Адамс 1977; Хаскер 1989, 20–9). Действительно, это кажется вполне правдоподобным, если мы действительно думаем действий людей как неопределенные. Это может помочь нам увидеть это, если мы подумайте о подбрасывании монеты. Предположим, что монета брошена на какой-то случай, и это сходит с ума; и предположим, что мы затем спрашиваем, снова упал бы на голову, если бы мы снова бросили его точно в те же обстоятельства. Это кажется правдоподобным, если подумать, как это приземлился, был не определен, правильный ответ заключается в том, что он мог упал головой, и он мог бы упасть решкой, но это не тот случай, что он упал бы головами, ни тот случай, когда он упали хвосты.
Таким образом, одним из решений фаталистической угрозы, исходящей от среднего знания, является сродни аристотелевскому решению. Поскольку нет фактов релевантный вид, Бог не может знать о них. Но, потому что там таких фактов нет, Бог не знает, как свободные существа свободное действие не является препятствием для его всеведения.
Есть ли другие решения?
Трудно понять, как это могло быть. В случае фактического действия, решения зависели от предложения способов, которыми он мог бы Джонс мог сделать что-то, что привело бы к что некоторые факты о Боге были другими; то есть они зависел от демонстрации того, как некоторые факты о Боге могут зависеть от того, Джонс сделал.В случае среднего знания мы знаем, как такое зависимость должна действовать; он должен был бы действовать посредством Бог знает контрфакты свободы. Итак, могла ли правда контрфакты свободы, связанные с Джонсом, должны зависеть от его действия? Кажется, что их не могло быть, потому что факты, которые делают правда, они были доступны Богу при творении, прежде чем он решил создавать что-либо, не говоря уже о Джонсе. Итак, факты, такие как решение Бога, должно быть, онтологически предшествовал любому поступку Джонса.Так кажется, что это не могло быть в силах Джонса действовать так, чтобы на самом деле истинная контрфактическая свобода, относящаяся к нему, не имела бы было правдой. (Hasker 1989, 39–52; см. Сборник Hasker et al. 2000). сочинений по среднему знанию.)
Аристотель упоминает, как следствие вывода, что все такое случается, случается по необходимости, что «не было бы необходимости умышленно или для беспокойства (думая, что если мы это сделаем, это будет произойдет, но если мы этого не сделаем, этого не будет).»(Аристотель, De Interpretatione , 18b31–3)
Эта мысль была изложена в так называемом «праздном Аргумент »(Bobzien 1998, раздел 5). Это было так:
Если вам суждено вылечиться от этой болезни, тогда, независимо от того, консультируетесь ли вы с врачом или не консультируетесь доктор вы поправитесь.
Но также, если суждено тебе не выздороветь от этого болезнь, то, независимо от того, консультируетесь ли вы с врачом или нет обратитесь к врачу, вы не поправитесь.
Но либо вам суждено выздороветь от этой болезни, либо суждено, что ты не поправишься.
Поэтому обращаться к врачу бесполезно.
Мысль, по-видимому, в том, что это бесполезно, потому что то, что вы делаете не будет иметь никакого эффекта. Если да, то ответ Хрисиппа (c280-c206 До н.э.) на этот аргумент кажется совершенно правильным. (Bobzien 1998, 5.2) вывод не следует, потому что, возможно, вам было суждено выздоровеет в результате посещения врача.Соответствующий ответ было бы в равной степени подходящим, если бы мы заменили «необходимо» на «Обреченный».
Некоторые версии аргумента опускают «так суждено». (Bobzien 1998, 189). Само собой разумеется, что соответствующая версия Ответ Хрисиппа касается этих версий аргумента.
Это не означает, что фатализм вообще не представляет проблемы. за рациональность обдумывания. Это просто сказать, что холостой ход Аргумент не показывает, что он создает проблему.
Есть ряд аргументов в пользу фатализма, и кажется, что один способ противостоять всем им — принять аристотелевскую решение или что-то подобное. Было бы здорово, если бы это можно было сделать выяснилось, что это было единственное решение, так что судьба фатализма была неразрывно связано с судьбой аристотелевского решения. Но это не кажется, что это так, за исключением, возможно, предположения, что всеведущий Бог существует по отношению к среднему знанию. Но даже тогда решение является лишь плохим отношением к аристотелевской теории. решение.
Так что вполне возможно, что и фатализм, и аристотелевское решение не правы. И это, конечно, всегда возможно, несмотря на все сказал, что фатализм правильный.
определение, этимология и использование, примеры и родственные слова
Хотя я был достаточно безрассудным по характеру, я никогда не был фаталистом.
«Квадрун» Мэйна Рида
Я достаточно фаталист, чтобы пожать плечами и двинуться дальше.
«Двойная четверка» Э. Филлипса Оппенгейма
Замечательно, какими фаталистами мы становимся в окопах.
«Красные часы» Дж. А. Карри
Многие мусульмане погибают в такие времена из-за своих фаталистических убеждений.
«Индия, ее жизнь и мысли» Джона П. Джонса
Развивается фаталистический дух.
«Эволюция современного капитализма» Джона Аткинсона Хобсона
Контакт с природой настолько тесен и постоянен, что при отсутствии духовного понимания неизбежно возникает фаталистическая и жестокая тенденция.
«Сельские проблемы современности» Эрнест Р. Гровс
Если он был фаталистом, он был боевым фаталистом, и я уверен, что он верил в свое состояние.
«Остров ураганов» Х. Б. Марриотт Уотсон
Бланкетт снова вернулась к своему фаталистическому отношению к жизни и, казалось, выбросила из головы эту катастрофическую тему.
«Беловедский бродяга» Уильяма Дж.Лок
Она почувствовала крайнюю безнадежность более длительной борьбы с невидимым, и в этот час она стала фаталисткой.
«Когда сбываются мечты» Риттера Брауна
Понимаете, я фаталист.
«Петр Наглый» Джорджа Ф. Уортса
*** Они неверно истолковывают ее, кто переводит.
Они затуманивают ее зеркало своим туманом.
« Вот, — говорит один, — лик судьбы »,
Потому что сам фаталист.
«Природа и книга» Альфреда Остина
Он обратил на Него опрометчивый взор фаталиста
В ком вопросы жизни и смерти;
Он учил, кому идет битва — кому
Победа принадлежит. Его херувим, что на высоте
Бессонная стража — это провидение, а не случайность.
«Могила Дибдина» Томаса Гента
Я оптимист, а не фаталист.
Однако то, что критики считают мрачной и фаталистической доктриной, Кальвин считал хорошей новостью: цели Бога могут быть выполнены, несмотря на греховные пути человека.
Футбольная команда штата Мичиган становится фаталистической.
Для Сабы, фаталистичной 18-летней героини «Кровавой красной дороги», довольно много.
Фаталистический гедонизм окрашивает дух жителей столицы.
Столь фаталистичный, как любой автор песен со времен Джона Фогерти, Кливер может отправиться в счастливый летний день и найти катаклизм в тишине.
Американцы когда-то фаталистически рассматривали стихийные бедствия, такие как супер-ураган Сэнди, как неизбежные «стихийные бедствия», жертвы которых, как ожидается, должны справиться самостоятельно.
Но делает ли это открытие фаталистически подавленным или чрезвычайно воодушевленным.
Может быть, мэр Митч Ландрие знает что-то, чего мы не знаем, или, может быть, он просто фаталист, но он считает, что «вероятно, это еще не все».
Исследование «Подготовка к наихудшему ежегодному мошенничеству» показало, что «фаталисты» являются наиболее защищенными торговцами.
Неизбежно дело не в недостатке, а в том, фатален он или нет, и так трудно убедить тех, кто чувствует себя фаталистом.
Фаталистические песни Томпсона с юмором виселицы, мировоззрение которых чем-то обязано его суфийско-мусульманской религии, пропитаны джигами, барабанами и маршами британской народной музыки, хотя их часто играют на электрических инструментах.
***
Вы фаталист? | Пузырь
Вы верите в судьбу? Если так, то можно прописать философскую идеологию фатализма. Хотя фатализм часто романтизируется, это просто идея о том, что все, что должно случиться, неизбежно произойдет.
Согласно книге, фатализм признает прошлое как фиксированный период и приписывает идеологии, что все в действительности, даже сама реальность, было суждено быть. У фаталистов футуристическое мировоззрение; тот, который полагается на физические условия для объяснения событий, которые происходят до них.
Фатализм может вызвать вопрос о «случайной необходимости», что означает, что могло быть другим прошлым. Большинство согласятся с точкой зрения фаталиста, что вещи в прошлом неизменны и неизменны.В противном случае, разве мы все не вернемся и не изменим определенные действия? Я точно знаю, что буду.
Фаталисты обычно секулярны в своем мышлении, потому что их теория зависит от безличной неопределенности; Другими словами, что-то происходит без причины или цели. Это будет прямо контрастировать с божественным объяснением, согласно которому Бог является двигателем всего, а императивное указание на существование Бога основывается на том факте, что Он всеведущ, всемогущ и вездесущ.Но, если фатализм верен, это объяснение Бога разваливается на части, потому что вещи должны были быть предопределены и вызваны высшей силой, а не случайными.
Большая часть изучения философии посвящена самоанализу, и когда я размышляю о вопросе времени и судьбы, я обнаруживаю, что думаю о том, насколько кардинально отличаться могла бы каждая из наших жизней, если бы мы приняли одно решение другим путем.
Чтобы обосновать фатализм на примере, который может понять каждый, вспомните свой опыт в Дареме, пробыли ли вы здесь всего два месяца или три года.Вспомните все прославленные ночи, которые вы пережили, истории, которые вы пришли рассказать, и дружеские отношения, которые у вас сложились. В какой-то момент в прошлом вы не подозревали ни об этих вещах, ни о людях, которые теперь вписываются в вашу жизнь, как кусочки пазла.
В некоторой степени я думаю, что как социальные существа мы можем адаптироваться и приспосабливаться к бесчисленным ситуациям и научиться любить любую атмосферу, в которую мы попали. Тем не менее, разве нет ничего особенного в проживании той части своей жизни, без которой вы не могли бы себе представить? Я думаю, что в этом суть соблазна людей фатализмом; что определенные части прошлого, какими бы фиксированными и неизменными они ни были, ведут нас к настоящим и будущим возможностям, которыми и должно быть все в те периоды времени.
Последствия фатализма Последствия фатализма
В чем значение фатализма? Фатализм — это вера в то, что события определяются судьбой. Фатализм — это вера в то, что мы должны принять исход событий и что мы не можем сделать ничего, что могло бы изменить исход, потому что события определяются чем-то, над чем мы не можем повлиять.
Фатализм может применяться ко всем событиям или может принимать более ограниченную форму. Это может соответствовать детерминизму, убеждению, что каждое событие, включая все, что мы делаем, вызвано чем-то другим, а не им самим.С другой стороны, это может соответствовать индетерминизму, убеждению, что не каждое событие имеет причину и что некоторые события нельзя объяснить универсальными законами или принципами.
Фатализм может противоречить детерминизму, если он утверждает, что мы не можем эффективно изменить свои действия или вызвать изменение исхода событий. С другой стороны, фатализм может противоречить индетерминизму, если он утверждает, что у нас нет свободы выбирать наши собственные действия.
Детерминизм может допускать, что, даже если наши действия вызваны силами, которые мы не можем контролировать, наши действия все равно могут быть эффективными в изменении исхода событий.С другой стороны, индетерминизм может допускать, что, даже если есть события, которые мы не можем контролировать, у нас есть свобода выбора, как реагировать, без принуждения реагировать определенным образом со стороны сил, находящихся вне нашего контроля.
Фатализм может придерживаться мнения, что, если все наши действия вызваны силами, находящимися вне нашего контроля, то мы не несем ответственности за свои действия. Если мы попадаем в ситуации, не зависящие от нас, мы не можем свободно выбирать, как реагировать. Это может противоречить теории свободы воли, согласно которой мы свободны выбирать наши действия и что наши действия не предопределены силой, независимой от нашей собственной воли.
Фатализм противоречит теории свободы воли, если она утверждает, что мы не можем выбирать наши собственные действия. Если мы свободны выбирать наши собственные действия в любой момент, то будущее определяется не просто судьбой. Если бы мы были свободны выбирать свои действия, тогда мы могли бы сделать что-то иное, чем то, что мы сделали, и нынешние события могут отличаться от того, что они есть в данный момент. Это означало бы, что настоящее определяется не просто судьбой.
С другой стороны, фатализм может придерживаться противоположной точки зрения, согласно которой, если события невозможно предсказать с полной уверенностью, тогда мы свободны выбирать наши собственные действия, потому что ничто не предопределяет, что события будут происходить так, как они происходят.
Фатализм может состоять из двух компонентов: 1) веры в то, что события находятся вне нашего контроля, и 2) веры в то, что мы не можем изменить исход событий. Каждый из этих компонентов фатализма может или не может быть оправдан реальностью.
Фатализм отрицательный, если это повсеместное отношение. Это может быть связано с пессимизмом, безнадежностью и отчаянием. Но в той мере, в какой принятие событий, находящихся вне нашего контроля, соответствует реальности и не сопровождается чувством, что мы ничего не можем сделать, чтобы изменить события, принятие реальности может быть положительным.Принятие реальности может быть формой прозрения и может разрешить внутренний конфликт.
Таким образом, фатализм состоит из принятия и отрицания. Фатализм может иметь положительный аспект, поскольку это принятие реальности. Но фатализм негативен, поскольку это отрицание того, что мы можем сделать что-либо, чтобы изменить реальность.
Фатализм — это не только вера в то, что события определяются судьбой, но и принятие судьбы или подчинение ей. Это может быть основано на восприятии того, что некоторые события неизбежны и не могут быть изменены.Если определенные события неизбежны, их невозможно избежать или избежать. Принятие этих событий как предопределенных судьбой предполагает признание того, что их невозможно избежать или избежать.
Можно быть фаталистом, но не быть полностью фаталистом. Фаталисты все еще могут верить, что некоторые их действия могут изменить исход определенных событий.
С другой стороны, фатализм может быть верой в то, что мы ничего не можем сделать, чтобы изменить нашу судьбу, потому что наше будущее неизбежно определяется судьбой.
Фатализм может соответствовать убеждению, что события вызваны определяющим принципом или силой во вселенной, например Богом. Фатализм может быть включен в некоторые религиозные верования.
Фатализм может быть основан или не основан на вере в Бога. Фатализм может соответствовать предопределению, убеждению в том, что все события имеют предопределенный исход. Фатализм также может быть формой реализма, попыткой взглянуть на события без рационального объяснения или идеализированной интерпретации.
Фатализм отличается от веры в предопределение. Можно быть фаталистом и все же не верить, что все события предопределены. Можно верить в предопределение и все же отвергать фатализм.
Фатализм может соответствовать убеждению, что все определяется Богом. Каждое событие, хорошее или плохое, можно рассматривать как часть Божьего плана. Мы должны принять то, что с нами происходит, потому что это воля Бога. Ничего не происходит без Бога как первопричины событий, которые привели к другим событиям.Что бы ни случилось с нами, Бог пожелал, чтобы это произошло. Мы можем принять все, что с нами происходит, если мы верим в Бога.
С другой стороны, фатализм не может быть основан на вере в Бога. Фатализм может быть основан на убеждении, что, поскольку события определяются силами, не зависящими от нас, и поскольку у нас нет силы изменить свою судьбу, жизнь не имеет смысла. Если жизнь не имеет смысла, это может привести к убеждению, что Бога нет.
Судьбу можно определить по-разному.Судьбу можно рассматривать как необъяснимую, произвольную и безличную силу, определяющую исход определенных событий. Судьбу можно рассматривать как связанную с судьбой, таинственную и неизменную силу, которая движет событиями к заранее определенному исходу.
В некоторых ситуациях фатализм можно понять. Фатализм может быть способом подготовиться ко всему плохому, что случается в нашей жизни. Фатализм не всегда должен быть отрицательным. Это может быть способ признать, что в жизни есть хорошие и плохие вещи, и что иногда плохие вещи случаются без причины.
Плохие вещи могут случиться с хорошими людьми (например, любимый человек может заболеть раком или невиновный человек может стать жертвой преступления). Хорошие вещи могут случиться с плохими людьми (например, диктаторы получают политическую власть, преступник может остаться безнаказанным за свое преступление).
Иногда случаются вещи, которые невозможно объяснить (например, бессмысленные акты насилия). Может быть невозможно объяснить, почему хорошие или плохие вещи происходят в определенное время, в определенном месте, с определенным человеком. Иногда хорошие или плохие вещи, которые случаются с человеком в определенное время или в определенном месте, могут так же легко случиться с другим человеком в другое время или в другом месте.
Иногда может не быть другого способа принять что-то плохое, что случилось, не будучи в некоторой степени фаталистичным в отношении этого (например, когда чей-то дом был поврежден наводнением, или его вещи были украдены вором, или его машина была повреждена). поврежден другим автомобилем, проехавшим на красный свет).
Фатализм может позволить нам признать, что мы неважны и что мы занимаем лишь небольшую часть вселенной. То, что происходит с нами как личностями, может не повлиять на многих других людей, и окончательный ход истории не может быть изменен какими-либо хорошими или плохими вещами, происходящими с нами как личностями.Фатализм может позволить нам принять нашу конечность и бессилие. Это также может помочь нам преодолеть эгоизм, чтобы мы могли посмотреть, как события влияют на других, а не только на то, как эти события влияют на нас самих.
Когда мы с фатализмом относимся к будущему и допускаем возможность того, что с нами могут случиться плохие вещи, мы можем чувствовать себя намного лучше, когда с нами происходят хорошие вещи. Фатализм может быть механизмом выживания. Это может быть способом избежать разочарования. Фатализм не означает, что мы не должны пытаться изменить то, что можно изменить.Это также не обязательно означает, что мы не должны делать то, что должны делать. Но это может помочь нам принять то, что нельзя изменить.
С другой стороны, фатализм может иметь множество негативных последствий. Фатализм в этике может быть отказом от личной ответственности. Фатализм может придерживаться мнения, что наши действия предопределены причинами, за которые мы не несем ответственности. Этический выбор может рассматриваться как вызванный внешними силами, над которыми мы не властны. Таким образом, мы не несем ответственности за свой личный выбор, потому что нет свободы воли.Мы не можем принимать собственные решения, потому что на нас действуют силы, которые мы не можем контролировать. Это может использоваться как предлог для пассивности, бездействия или отказа от попыток изменить те события, над которыми мы действительно имеем некоторый контроль.
Фатализм также может быть способом избежать или избежать обвинений и вины за неэтичное поведение. Это может быть способ избежать долга, обязательства или обязательства. Это может быть средство извиниться за неспособность проявить самоконтроль, сдержанность или самодисциплину.
Фатализм может использоваться как объяснение того, что мы не заботимся о том, что происходит, или о том, как происходящее влияет на других людей, основываясь на ощущении, что наши усилия в любом случае будут тщетными. Это переводится как чувство, что все, что я делаю, не будет иметь никакого значения, потому что моя судьба — не иметь возможности контролировать происходящее. Ничто из того, что я могу сделать, не может изменить мир. В любом случае, все будет происходить так, как происходит.
Фатализм может отрицать значение нашего личного выбора, основываясь на убеждении, что мы не можем в конечном итоге изменить исход событий, потому что вселенная считается управляемой случайностью, случайностью и неопределенностью.
Аргумент, что события определяются судьбой, может быть использован для оправдания принятия несправедливости и зла.
Фатализм может использоваться для оправдания принятия многих форм социальной несправедливости или соучастия в них. Фатализм может использоваться для оправдания неспособности предотвратить травмы; неспособность предотвратить смерть; неспособность предотвратить несправедливость; неспособность предотвратить дискриминацию, неспособность предотвратить материальный ущерб, неспособность предотвратить ущерб окружающей среде.
Фатализм может использоваться для оправдания неспособности противостоять преступлению, несправедливости, насилию, войне, геноциду, тирании, угнетению и другим моральным или социальным проблемам.
Таким образом, основной недостаток фатализма в том, что он может стать формой нигилизма. Это может стать верой в то, что ничто не имеет значения, ничего нельзя узнать, ничто из того, что мы делаем, не имеет значения. Это может превратиться в убеждение, что не за что стоит бороться, что нет ничего, ради чего стоит жить. Это может стать отказом от любых личных обязательств.
Авторские права © 2001 Алекс Скотт
следующая страница
Борьба с недостатками веры в судьбу — Зарядное устройство
Фаталисты — это те, кто считает, что все события предопределены или неизбежны.Фаталисты верят, что надежда или вдохновение ведут нас к лучшей реальности.
Реалисты используют факты и логику, а не обнадеживающие чувства и пожелания в отношении своего будущего. Хотя каждый из них может привести к множеству положительных результатов, следует учитывать и ряд недостатков.
Итак, прочитав негативы, вы решаете, фаталист вы или реалист?
Фаталист
1. Меньше мотивации к достижению мечты
Стремление достичь мечты всегда поощряется, но это серьезный недостаток, когда кто-то считает, что для ее достижения не нужно много работать.Даже если кто-то считает, что конкретный путь — это его судьба, он все равно должен приложить огромные усилия, чтобы это произошло. Мечты становятся реальностью благодаря мотивированному, трудолюбивому мышлению. Это так просто.
2. Риск разочарования намного выше
Когда кто-то возлагает большие надежды на фаталистический путь, он или она может стать невосприимчивым к трудностям в будущем. Можно легко фантазировать и игнорировать реальность. Чтобы гарантировать, что ваша судьба свершится, это помогает открыть ваш разум для всех результатов и возможностей.
3. Контроль над мечтой медленно ускользает
Возможно, вы слышали поговорку «Ты должен взять судьбу в свои руки». Что ж, тот, кто это сказал, имел твердую точку зрения. Нельзя позволять судьбе управлять своей жизнью, но вместо этого управлять судьбой. Когда у человека отнимают контроль над жизнью, может быть трудно собрать осколки и начать все сначала.
Реалист
1. Не хватает вдохновения и драйва
Хотя реалистичность считается «более безопасным» выбором, это не всегда правильный выбор.У кого-то, кто является реалистом, может не быть кого-то или чего-то, подталкивающего его или ее к достижению его или ее высших мечтаний, и может не быть надежды на будущее. Даже если человек не верит в судьбу, всегда есть чего ждать.
2. Может быть слишком пессимистичным
Когда человек имеет постоянную привычку говорить «нет» всему, он или она может привыкнуть к негативному мышлению. Даже если человеку что-то кажется скептическим, позитивный и открытый ум может помочь ему или ей подумать о других способах мечтать.
3. Может потерять уважение друзей
Хотя говорить своим друзьям правду очень благородно, это также может быть вредно, если кто-то полностью разрушит систему убеждений другого друга.
No related posts.

Что такое фаталист: Фатализм | Понятия и категории

Что значит слово фаталист. Загадка «Фаталиста» в «Герое нашего времени»

Каким бывает фатализм?

Фатализм — это хорошо или плохо?

«Фаталист» в «Герое нашего времени» Лермонтова. Краткое содержание

Смысл главы «Фаталист». Почему она завершает романа Лермонтова?

Слово ФАТАЛИЗМ — Что такое ФАТАЛИЗМ?

Значения слова фатализм. Что такое фатализм?

Примеры употребления слова фатализм

Александр Галицкий: по натуре я фаталист

Фатализм и волюнтаризм как категории социальной философии Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Фатализм. Социальная философия

Фатализм — что это — детерминизм — волюнтаризм — фатализм Печорина

Фатализм в философии

Фатализм в мифе об Эдипе

Примеры фатализма в литературе

Русский фатализм

Фатализм, детерминизм, волюнтаризм

Урок литературы на тему «Обучение анализу эпизода (по роману»Герой нашего времени», глава «Фаталист») (

Краткий анализ

Краткое содержание главы

Отрывок 1. Вечер в компании офицеров. Печорин не верит в фатум

Отрывок 2. Гибель Вулича. Печорин становится фаталистом

Отрывок 3. Разговор с Максимом Максимовичем

История создания

Судьба и Григорий

Тема

Анализ 3

Определение фатализма Merriam-Webster

фаталист — определение и значение

Фатализм (Стэнфордская философская энциклопедия)

1.1 Решение Аристотеля

1.2 Сопутствующие решения

1.3 Отказ от теории истины

1.4 A-теории и B-теории времени

1,5 Правда и фатализм

2.1 Аристотелевское решение

2.2 Раствор Оккамиста

3.1 Аристотелевское решение

3.2 Условия питания

5.1 Решение Аристотеля

5.2 Раствор Оккамиста

5,3 Влияние на прошлое

5,4 Боэтианский раствор

5.5 Природа знания Бога

5.6 Должен ли Бог быть всеведущим?

определение, этимология и использование, примеры и родственные слова

Вы фаталист? | Пузырь

Борьба с недостатками веры в судьбу — Зарядное устройство

Читайте также:

Скептики это кто: Недопустимое название — Викисловарь

Дать обратную связь это – 9 правил / EPAM corporate blog / Habr

Виды планирования и планов – что это такое, виды и принципы планирования

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики