Не хватает как писать: «Не хватает» как пишется правильно слово?

С глаголами она пишется всегда раздельно, кроме тех случаев, когда без частицы слово не употребляется (не приехать, не говорит, но: негодовать, недоумевать).

Морфологические и синтаксические свойства

Глаголы в предложении в большинстве случаев относятся к главным членам предложения и выполняют роль сказуемых. Частица не может выступать отрицанием, а может означать утверждение, при повторении отрицания (не хотел не знать; не мог не сказать).

Значение выражения

Знать в совершенстве русский язык не просто потому, что много примеров, когда одно и то же словосочетание имеет разное лексическое значение. В нашем примере, традиционно, не хватает употребляется в значении ограничения материальных благ: денег, хлеба, время, каких то вещей, документов и много другого. Но иногда это выражение обозначает состояние души, настроение человека, межличностные отношения. Эти многие аспекты влияют на подбор синонимов.

Синонимы

Синонимы необходимы для того, чтобы наша речь была более колоритной, красивой, точной. А иногда прибегаем к синонимам, чтобы избежать ошибок. Близкими по значению, в зависимости от содержания предложения, будут следующие выражения: не достает, мало, одиноко, грустно, чего тебе надо, почему ты здесь, напрасно все это.

Примеры предложений

• Наша бабушка иногда вспоминает свое послевоенное детство, когда ей с младшим братиком не хватало не только одежды, но даже хлеба, они часто голодали.
• Лето катилось к закату, заканчивались и наши каникулы, мы с нежной грустью понимали, как будет нам не хватать там, в городе, чуть прохладных рассветов, теплых солнечных деньков, а особенно интересных вечерних бесед с дедушкой.
• Вот и уехал, не простился, неужели ты не задумывался как мне тебя не хватает долгими зимними вечерами?
• Снова пошел дождь, порывы ветра были настолько сильными, что неожиданно отключилось электричество: “Только этого не хватало нам!”, с огорчением вскрикнула Анастасия.
• Ольга любила беседы с бывшей соседкой по даче, которая всегда встречала ее с большим радушием и никогда не жаловалось, что ей чего-то не хватает.

Неправильно пишется

Ошибочным будет вариант слитного написания словосочетания, нехватает.

Заключение

На первый взгляд, выражение очень простое, часто встречается в обиходе. Но иногда вызывает трудности в правописании и толковании. Чтобы не возникало сомнений, надо вспомнить простые школьные грамматические правила и правильно их применять. 

«У меня совсем не хватает времени писать самому…». Майн Рид: жил отважный капитан

«У меня совсем не хватает времени писать самому…»

Возвращение Рида из Парижа совпало с выходом «Жилища в пустыне». Боуг торопился и сумел напечатать роман в рекордные сроки. Коммерческий успех, о котором мы говорили, убедил издателя продолжать издание литературы для подростков и развивать сотрудничество с писателем. Таким образом, получилось, что пребывание Рида во Франции оказалось кратким отпуском, передышкой между сочинением двух романов. Боуг предложил Риду написать новую книгу, и тот взялся за ее создание. Но если предыдущие «британские» романы были написаны в очень короткие, почти в рекордные сроки, то второй свой «юношеский» роман Рид писал долго. Хотя по своему объему тот был примерно равен «Жилищу в пустыне», писатель потратил на него почти год. Что помешало уложиться в более короткий срок? Причин было несколько. Первая заключалась в том, что второй роман не должен был стать продолжением первого: Боуг предложил Риду отойти от привычной темы и развернуть действие не в хорошо знакомой читателю Новой Мексике, а отправить героев на северо-запад — по «Орегонской Тропе». Хотя Рид путешествовал в тех местах в начале 1840-х годов и, конечно, использовал собственный опыт и впечатления в новом романе, но его познания в животном и растительном мире этой части Америки были недостаточны. А поскольку он намеревался придерживаться той же схемы, что использовал в «Жилище в пустыне», — то есть «развлекая, просвещать», ему потребовалось время на сбор сведений о жизни обитающих там животных и растений, там произрастающих. Для этого нужно было читать книги, изучать коллекции путешественников-натуралистов, собирать и уточнять разнообразную информацию. Так он оказался в Британском музее — и с этого времени превратился в завсегдатая его уже тогда знаменитой библиотеки. Элизабет Рид в книге о муже особо отметила, что, создавая произведения, действие которых разворачивается в странах, где ее супруг не бывал, он сначала тщательно собирал материалы по теме — выписывал из библиотек и читал книги, знакомился с отчетами экспедиций, встречался с путешественниками и натуралистами, посещал музеи и изучал коллекции. Едва ли стоит не доверять ей: она была непосредственным свидетелем сочинения большинства этих «вымышленных» романов (тем более что с течением времени их становилось все больше и больше: викторианский — как и любой — литературный рынок требовал разнообразия, и Рид был вынужден отвечать на его требования). Отметим только, что начало этой, ставшей со временем привычной «процедуре» было положено, когда Рид сочинял свой второй «юношеский» роман и когда впервые собственных знаний и впечатлений ему уже явно не хватало.

Вторая причина была иного свойства. Насколько можно судить по косвенным свидетельствам (в том числе, например, по роману «Жена-дитя»), в 1852–1853 годах Рид особенно активно занимался политикой и даже, как сообщает Элизабет Рид, подумывал о том, чтобы выставить свою кандидатуру на местных выборах. Политическая деятельность писателя была тесно связана с европейскими политэмигрантами, обосновавшимися в Англии. Судя по всему, даже во Францию Рид ездил не просто отдохнуть и попрактиковаться в языке, но и с неким деликатным поручением (поручениями?), связанным с делами эмигрантов. Ему приходилось много передвигаться по стране (и, видимо, делал он это с удовольствием), выступать на митингах в поддержку польских, немецких, венгерских и иных изгнанников, а, по сути, беженцев (англичане их так и называли — рефьюджи (

В 1852 году состоялось знакомство писателя с венгерским патриотом и бывшим «диктатором» Венгрии Лайошем Кошу-том[39] — сначала заочное, а затем и личное. Кошут пригласил Майн Рида посетить его у себя в доме, и тот откликнулся на приглашение. Обстоятельства этого визита были таковы. При массовом и искреннем сочувствии британского общества беженцам, нашедшим приют на островах, в Британии имелись серьезные силы, которые отрицательно относились к самому факту пребывания политэмигрантов на территории государства и той деятельности (направленной на свержение существующих в своих странах режимов), которую они вели. Наиболее энергичным (и тогда уже очень влиятельным) рупором анти-эмигрантских настроений была газета «Таймс». Несмотря на то, что Кошут был принят на самом высоком уровне (известно, что он неоднократно встречался с лордом Пальмерстоном — сначала министром иностранных дел, а затем и премьер-министром Великобритании, и был близок к влиятельному в то время английскому либеральному политику лорду Дадли[40]), у него было немало врагов, и вскоре после его приезда в страну газета опубликовала обширную статью, в которой бывший диктатор Венгрии обвинялся в монархических амбициях. Конечно, Кошуп — фигура неоднозначная, и революционер в нем вполне органично уживался с ярым националистом, но в то время в либеральных кругах его демократические убеждения никто не ставил под сомнения. Рид выступил в пользу Ко-шута и направил возмущенное послание в защиту бывшего венгерского лидера, а когда «Таймс» никак не отреагировала на его послание, опубликовал в одном из британских журналов открытое письмо, в котором в довольно резких выражениях обвинил «Таймс» в клевете и шельмовании благородного человека. Именно эта публикация и положила начало знакомству Рида и Кошута. Элизабет Рид в своей книге пишет о тесной дружбе, существовавшей между Кошутом и ее мужем. Вряд ли стоит говорить о «настоящей дружбе»: едва ли прожженный политик с кем-нибудь по-настоящему «дружил» (скорее, пользовался дружбой). Но что касается Рида, то он действительно искренне восхищался Кошутом (те, кто читал посвященный бывшему венгерскому лидеру роман «Жена-дитя», не станут возражать против этого) и не только активно защищал его от нападок консервативной британской прессы, но и всячески стремился помогать ему словом и делом.

Если читатель помнит, в упомянутом романе основная интрига выстраивается вокруг событий, связанных с пребыванием Л. Кошута в Англии в 1852–1853 годах. В них Майн Рид включился самым решительным образом и, будучи активным участником, многие сведения для своего повествования почерпнул, что называется «из первых руте». Одна из основных линий романа связана с антигабсбургским восстанием в Милане в феврале 1853 года. В романе восстание представлено Ридом как провокация, устроенная властями Австро-Венгрии и Великобритании с целью заманить Кошута на территорию Италии и там его арестовать. Кошуту сообщают о восстании венгерских полков, расквартированных в Милане. Джузеппе Мадзини[41], друг и один из лидеров итальянского Рисорджименто[42], призывает Кошута возглавить восставших. Но путь в Италию пролегает через Францию, власти которой обязательно арестуют венгерского лидера и выдадут его австрийцам, если он окажется на территории их страны. Герой романа Мейнард решает помочь Кошуту пересечь Францию, выправив тому британский паспорт на имя «слуги мужского пола — Джеймса Даукинса», который будет сопровождать Мейнарда в путешествии. В романе путешествие, хотя все к нему было готово, не состоялось. Не случилось оно и на самом деле. В реальной жизни Рид также исхлопотал паспорт для Кошута — тот отправлялся с Майн Ридом в качестве слуги: паспорт был выписан «для свободного проезда капитана Майн Рида, британского подданного, путешествующего по континенту в сопровождении слуги мужского пола Джеймса Хокинса, британского подданного». В романе поездка сорвалась, потому что один из героев подслушал разговор, что восстание в Милане — ловушка, подстроенная специально, чтобы заманить Кошута. В своей книге Элизабет Рид говорит о некой шифрованной телеграмме, полученной бывшим диктатором, также сообщавшей о восстании-ловушке. На самом деле все было не совсем так, точнее, совсем не так. Никто, конечно, не организовывал восстания специально для того, чтобы устроить западню Кошуту. Дело не в том, что фигура эта не «того масштаба» (с масштабом-то — хотя бы потенциальным — все в порядке), просто сама идея, выдвинутая Ридом в романе, абсурдна. Кошут не поехал в Милан, потому что восстание потерпело поражение, и принял решение уже после известия об этом. В романе Кошут ничего не знал о подготовке восстания и считал его авантюрой, обреченной на провал. В реальности же Кошут деятельно участвовал в его подготовке и по предложению Мадзини даже написал прокламацию, которую итальянцы-карбонарии распространяли среди солдат венгерских частей в Милане. Позднее, после провала восстания, эту прокламацию раздобыла и опубликовала «Таймс», но Кошут отрекся от нее, категорически отказавшись от авторства. В романе, написанном через 15 лет после событий, ощутимы отзвуки этой истории, но теперь Кошут (как герой романа) не столь категоричен в отрицании авторства. Он говорит, что во всем виноват Мадзини, который якобы использовал «давнее обращение к ним (солдатам венгерских полков. — А. Т.), написанное в то время, когда я был в плену в Кутайе[43]. Он использует это послание в Милане, лишь изменив дату». Но тогда, в феврале 1853 года, когда «Таймс» опубликовала компрометирующий политика документ, Рид бросился в атаку, доказывая, что опубликованный текст — подделка, грубая фальшивка. Элизабет Рид в своей книге приводит письмо Рида в редакцию. Оно адресовано редактору влиятельного издания. Весьма показательный текст, который характеризует отношение писателя к Кошуту. Приведем его и мы:

«В последнем номере вашего журнала появилась телеграмма, извещавшая о восстании в Милане, а под ней в той же колонке опубликован некий документ, который, как вы утверждаете, написан Кошутом и им же подписан. Итак, сэр, господин Кошут либо написал этот документ, либо он его не писал. Если он его написал, а вы его опубликовали без согласования с автором, то по всем законам чести и нашей страны — вы совершили бесчестный поступок. Если он не писал его, вы, согласно законам этой страны, совершили уголовное преступление. Я обвиняю вас и в том, и в другом. Вы, безусловно, виновны в последнем, а это неизбежно подразумевает виновность и в первом. Вы опубликовали этот документ без разрешения того, чьим именем он подписан; на следующий день в еще одной статье вы категорически утверждали подлинность этого документа — будто бы это прокламация, адресованная господином Кошутом из Бэйсуотер[44] ломбардским и венгерским патриотам с целью побудить их к участию в восстании в Милане. А раз так, то от имени господина Кошута, сэр, я объявляю этот документ фальшивкой. Я заявляю, что это подделка. Господину Кошуту теперь решать, привлечь ли вас к преследованию по закону. Моя обязанность — привлечь вас к суду общественного мнения».

Через несколько дней после этой публикации (ее напечатали в одной из столичных газет, сочувствовавшей эмигрантам) Кошут, как утверждает вдова писателя, написал Риду длинное послание, в котором, кроме слов благодарности, утверждал, что злополучная прокламация написана не им, и подробно объяснял, почему он не мог ее написать и даже одобрить. «Я испытываю глубокую признательность, — писал он, — за то благородство и рыцарство, с которыми Вы выступили в мою защиту, когда поняли, что я оклеветан в этом «деле с прокламацией»; я также искренне благодарен Вам за ту готовность, с которой Вы протянули мне руку помощи в той области, действия в которой я не одобрял, но к которым я, конечно, должен был относиться с сочувствием». Письмо завершалось уверениями в уважении и искренней благодарности адресату.

Хотя переписка и личное общение между Л. Кошутом и Майн Ридом продолжались и позднее — во второй половине 1850-х — первой половине 1860-х годов, думается, Элизабет Рид изрядно преувеличила степень дружественных отношений между ними, и можно понять почему: то, что «великий человек» дарил дружбой ее мужа, возвеличивало и его, почти их уравнивая. Понятно, и почему Рид с таким искренним восторгом относился к Кошуту и не замечал, скажем так, несовершенства своего героя (которое было вполне очевидно не только его великим современникам — таким как Т. Карлейль, Дж. Мадзини или К. Маркс, но и многим «простым» людям), — в Кошуте, поднявшемся почти «из низов» и достигшем такого высокого положения, он видел реализацию того, чего не смог достичь сам — стать революционным лидером, настоящим «великим человеком». Вероятно, Майн Рид считал, что лишь случайность, роковое недоразумение (поражение революции в Бадене и Баварии да нерешительность Геккера) помешали ему достичь тех же «высот», что и Кошут. Самому же Кошуту «дружба» с Майн Ридом была выгодна. Не столько потому, что тот энергично защищал его от нападок прессы — у него, смеем утверждать, нашлось бы немало «защитников», куда более эффективных и влиятельных, нежели Рид. Но для Кошута Рид был почти незаменим — его преданный «друг», обладая бойким пером, хорошим слогом и владея английским литературным языком, в 1850-е и 1860-е годы редактировал речи, лекции и статьи Кошута, с которыми тот выступал перед английской публикой. Элизабет Рид в своей книге приводит немало фрагментов из писем Кошута, адресованных ее мужу. Делает она это с понятной целью: показать степень дружеских отношений между ними, но они совершенно отчетливо показывают, что на самом деле связывало этих людей и что прежде всего было нужно Кошуту от Рида. Вот хотя бы несколько фрагментов.

Л. Кошут пишет (в марте 1856 года) романисту:

«Мой дорогой сэр, я вечно (курсив мой. — А. Т.) подвергаю Вас пыткам. Посылаю Вам вторую половину своей лекции для просмотра…»

Или в июне того же года:

«Мой дорогой сэр… я подготовил новую лекцию для Глазго, куда отправляюсь в следующий понедельник… Я в большом долгу за вашу доброту и помощь. Я никогда не забываю своих обязательств и надеюсь вскоре доказать Вам это; но прошу еще раз — проверьте мой стиль и грамматику».

Или вот еще (из письма Кошута Риду от 4 марта 1861 года):

«Мой дорогой друг! Очень грустно услышать о болезни мадам Рид и о Вашем собственном недомогании. Бронхит — это проклятие лондонского климата — тяжелая штука; увы, он и нам хорошо известен.

Огромное, огромное Вам спасибо за щедрое предложение, которое я с радостью принимаю, как и все, что связано с Вашим мощным пером. Я и в самом деле нуждаюсь в нем, так как у меня совсем нет времени писать самому — едва хватает времени дышать…»

Косвенным подтверждением нашему предположению служит и тот факт, что переписка (а с ней и всякие отношения) между Кошутом и Ридом прервалась с отъездом «сиятельного» эмигранта из Англии. Как известно, в 1867 году Кошут перебрался в Италию (которая, наконец, освободилась от австрийского владычества и стала единым государством) и осел в Турине, где почти безвыездно жил до самой смерти (а прожил он, хотя и был на 16 лет старше Рида, до глубокой старости и умер на 92-м году жизни).

Как бы там все ни происходило и какие бы чувства на самом деле ни испытывал Кошут к Риду, но со стороны писателя отношение к высокопоставленному венгерскому изгнаннику было, безусловно, совершенно искренним и бескорыстным. И оно, что бы мы ни думали о Кошуте и его мотивах, делают честь нашему герою.

Конечно, политическая активность Рида была связана не только с Кошутом и «его делами». Прежде мы отмечали, что он деятельно поддерживал немецких и польских эмигрантов, ратовал за более активную помощь британским правительством политическим изгнанникам. Парадоксально, но факт — Рид как политик почти не интересовался внутренними делами. Его не волновали многие, очень актуальные и широко обсуждавшиеся тогда в лояльно-консервативных и оппозиционно-демократических кругах вопросы: продолжительность рабочего дня, оплата труда рабочих, их права и медицинское обслуживание, британская система образования, правоприменительная практика, состояние и особенности британской петенциарной системы. Он был увлечен политикой и собирался даже баллотироваться на выборную должность, но его не возмущало несовершенство и очевидная несправедливость британской системы избирательных округов и избирательного ценза, хотя, казалось бы, он не должен был пройти мимо этого, напрямую затрагивающего его как политика явления. Можно заметить, что упомянутые аспекты были не слишком близки милому сердцу Рида «делу свободы», но почему тогда он — выходец из Ирландии — не участвовал в митингах и не состоял в комитетах в поддержку ирландцев, не выступал с требованиями помочь голодающим обитателям Эйре, не собирал, наконец, для них вещи, деньги, продовольствие? На эти вопросы нет ответов. Можно предположить: хотя упомянутые проблемы действительно обсуждались викторианцами, но они не давали шанса политику «покрасоваться» на «фоне» лордов, известных парламентариев, а тем более членов кабинета министров (и, следовательно, попасть на страницы газет), поскольку те не принимали участия в подобных мероприятиях. Возможно также, Рид полагал эти «внутренние» вопросы слишком мелкими, не соответствующими масштабу его личности. Но подобные предположения могут завести довольно далеко в оценке личных качеств писателя и выставить его в довольно неприглядном свете, чего он — при всей широко известной его любви к внешним эффектам: костюму, жесту, внешнему облику — разумеется, не заслуживает. Но факты есть факты — его политическая активность действительно была целиком и полностью направлена «вовне»: на проблемы глобальные и мировые, — например, он с удовольствием принял участие в митинге, устроенном лордом Дадли Стюартом, и выступил там с речью, направленной против тайной дипломатии (о чем конечно же сообщили ведущие британские газеты), но игнорировал полуподпольные собрания (о которых газеты, понятное дело, не сообщали) тех, кто помогал его землякам, страдающим от голода и болезней.

Правописание НЕ с глаголами. Двойное отрицание

Отрицательная частица  не  при употреблении с глаголами выражает отрицание действия, то есть присутствие перед глаголом частицы  не  говорит о том, что действие не происходило, не происходит или не будет происходить. Отрицание также может выражать запрет. Частица  не  пишется с глаголами раздельно, например:

не брать,  не гулял,  не пишу.

Частица  не  пишется слитно с теми глаголами, которые без неё не употребляются, например:

ненавидеть,  негодовать,  невзлюбить,  нездоровится.

При использовании двойного отрицания глагол будет иметь положительное значение:

не могу не поехать = должен поехать;

не ненавижу = не испытываю ненависти.

Глаголы хватать и доставать

Глагол  хватать  в любом значении пишется с  не  раздельно:

Ребёнок не хватает мать за юбку – в смысле не трогает.

В кассе не хватает мелочи – в смысле меньше, чем должно быть.

Глагол  доставать  имеет и слитное, и раздельное написание с  не. Если он употребляется в значении не дотягиваться, то пишется с  не  раздельно, например:

Я не достаю до верхней полки.

Если он употребляется в значении недостатка или нужды, то он пишется с  не  слитно, например:

В книге недостаёт страниц – недостаток.

Мне недостаёт общения – нужда.

Глаголы с приставкой НЕДО-

Глаголы с приставкой  недо- , которые обозначают, что действие выполняется ниже нормы, пишутся слитно. Созвучные им глаголы с приставкой  до-  и отрицанием  не , которые обозначают, что действие не доделано, пишутся с частицей  не  раздельно. Сравните:

Рабочие постоянно недоедали (мало ели).

Дети не доедали кашу (не съедали всю).

Конкин рассказал, почему не хочет писать завещание

По словам Владимира Конкина, страшная трагедия, которая произошла с его дочерью, заставила о многом задуматься. Но не о наследстве и завещании. «Боря, ты уж меня прости, тебе не оставлю ничего, – отшутился актер в эфире телеканала «Россия 1″. – Несмотря на свой возраст, а мне в следующем году будет 70 лет, я не пишу завещание из чисто мистических соображений. Возможно, я тысячу раз не прав. Но мне кажется, что как только я его напишу, то сразу же скончаюсь. Я не хочу! Я еще жить желаю!»

Актер считает, что охотники за наследством сами найдутся, как только придет время. Эту точку зрения он подтвердил в программе «Судьба человека», рассказав, что, кажется, догадывается, почему один из его сыновей, Ярослав, ополчился на родного отца в самый неподходящий и страшный момент. «Когда мы последний раз виделись, он сказал: «Нужны нам твои подарки! Нам тепла не хватает!» Ему не хватает тепла, а тепло – это деньги! Моя покойная жена Алла многие мои заработки отдавала ему. Вот к какому теплу приучается человек. На него смотреть тошно, потому что нельзя так себя вести. В чем он меня упрекает? Это же просто бессовестно. Погибла ваша сестра, моя дочь – вот что главное. Но это уже забыто, какие-то обиды всплыли. У меня тоже, извините, столько обид, но я никого не буду за них упрекать. У меня своя жизнь и своя судьба. И я не считаю, что кто-либо должен или имеет право оскорблять мою судьбу. Даже мои дети», – рассказал Владимир Конкин.

Артист уверен, что дело не в воспитании детей, которым они с супругой Аллой всегда давали все самое лучшее. Здесь другое, какая-то общая неудовлетворенность жизнью в случае с сыном Ярославом и тотальное одиночество, которое не отпускало дочь Софию. «Все, что зависело от меня, было им дано. Сын мог попасть в колонию, еще учась в школе. Я первый раз об этом говорю. Я спасал его не раз и не два. Это все забыто. И теперь папаша ничего не сделал, папаша ничего не дал…», – поделился Владимир Конкин.

В программе Конкин упомянул и о непростом, часто взбалмошном и взрывном характере дочери Софии, которой постоянно нужно было потакать во всем. После актер добавил, что несмотря на выходки дочери, не может ее осуждать – очень любит. «Если ты ей не потакал, то мог нарваться на поступки, которые иногда носили обидный характер. И жить вместе мы не могли. Она мне как-то говорит: «Найди мне мужа! Найди мне квартиру! Купи мне машину!» Это меня как-то обескуражило. Тем не менее я хотел устроить ее в Государственную Думу. Естественно, не депутатом, но помощницей. Зарплата небольшая, но зато какой карьерный рост! Только веди ты себя достойно. Она отказалась. Ради чего, я не знаю. Но готов простить ей все что угодно», – заключил Владимир Конкин.

Каких брендов одежды не хватает в Москве? – отвечают админы модных телеграм-каналов

До конца года в Москве появятся два новых бренда шведской компании H&M Group – молодежная марка из экологичных материалов Weekday и один из любимых брендов Меган Маркл & Other Stories. Мы попросили авторов телеграм-каналов о моде рассказать, чего еще, на их взгляд, не хватает на российском фешен-рынке.

Яна Лукина, Superficial Space Cadet

Я бы обрадовалась приходу в Россию лос-анджелесской марки Dôen, которая умеет совмещать приятное с полезным. Это не только симпатичные платья, кардиганы и блузы (источниками вдохновения тут служат 1960-е и 1970-е, стиль бохо, эдвардианские силуэты), но и хорошие инициативы – компания старается минимизировать использование пластика на всех этапах производства, часть дохода отправляет международной образовательной организации Room to Read, а ее основательницы поддерживают женский бизнес.

Елена Купряхина, Fashionchain

Очень бы хотелось напрямую покупать вещи марки Lululemon, а заодно и детище ее бывшего креативного директора Шеннон Уилсон – Kit and Ace. Должен же быть на рынке в первом случае неубиваемый и релевантный athleisure (спортивная одежда для повседневной жизни), а во втором – доступ к еще более высокотехнологичному варианту, чем Uniqlo. В плане добротного рабочего и кажуального гардероба не сдает позиций британский Whistles. Думаю, справедливо назвать эту марку британским COS – сдержанный и утилитарный, но более богемный и яркий.

Ольга Михайловская, Front Fashion

Как ни странно, мне в Москве не хватает отдельного магазина Comme des Garçons, а точнее – его второй линии Comme des Garçons Comme des Garçons. Я люблю ее за идеальное соотношение романтизма и реализма, и качество отличное. Все вещи ношу годами, потом откладываю, забываю, достаю лет так через пять, и они остаются такими же прекрасными и абсолютно уместными в любой ситуации. Вообще, хотелось бы усилить присутствие японцев – добавить еще Undercover.

Алена Галкина, Copy Me

С недорогой одеждой на каждый день в Москве больше нет проблем. У нас появились замечательные российские марки, есть Uniqlo и COS, о которых мы тоже в свое время мечтали. Для полной экипировки не хватает разве что Arket – это старшая марка H&M Group, у которой я всегда нахожу отличные рубашки и брюки. Еще лично мне бы хотелось видеть больше брендов миддл-прослойки – то есть уже не масс-маркет и еще не тяжелый люкс. Особенно симпатичны корейская марка Low Classic и бренд Totême – впрочем, с недавнего времени с ними в Москве уже тоже проблем нет: первая продается в Aizel, второй – в ЦУМе.

Елизавета Буйнова, Shoes & Drinks

Я часто в своем канале пишу обо всем, что не так с масс-маркетом, в том числе и с H&M Group, поэтому открытие очередного аутлета меня радует чуть меньше, чем остальных. С большим удовольствием, чем открытие очередного магазина H&M, я бы встретила открытие классных, хорошо курируемых винтажных магазинов, красивых мультибрендовых магазинов локальных дизайнеров (покупать одежду в шоуруме, находящемся в офисном здании, – так себе экспириенс), развитие платформ вроде Vestiaire Collective в России.

Мария Бурова

Кажется, меня не хватает на писать чаще, чем раз в две недели. Но это…: nahman — LiveJournal

В июне в Израиле происходит три вещи, которые мне нравятся, и которые проходят, ну, почти по касательной, если на весь июнь уезжать во Францию. Урожай маминых яблок тогда ем не я (и не мама), но это меня совсем не печалит, если честно. Хотя яблоки у неё вкусные, Анна которые. Черешня у нас обычно тоже в июне, но во Франции она тоже есть, да и до июля доживает.

А вот цветущие улицы Ашкелона пропускать немного обидно.

Неделю назад до меня доползла заказанная в январе в bookdepository книжка. Один из двух путеводителей по Новой Зеландии, заказанных перед поездкой. Второй дошёл за пару недель, а этот скитался, небось, без меня в Новую Зеландию съездил, промок, помялся. Bookdepository за это время деньги мне, конечно, вернули. Надо им написать, что ДК до меня тоже доехал, но в таком виде, что денег я им не верну, нет.

Корейцы пока отказываются слать к нам посылки, что не хорошо с их стороны — мать моя их косметику любит и страдает в её отсутствии.

Я продолжаю собирать паззлы. Очень вовремя я заказала ту папку для сборки, да и самими пазлами разжилась. Теперь только меняю.

Мама подруги, с которой я езжу в Адасу, побывала в кардиологическом отделении, но уже дома, надеемся, что подобранные лекарства не будут делать проблем.

Продолжаем снабжать родителей продуктами, но мать моя постепенно начинает выходить. Соблюдает все предосторожности, типа, вышла из супера, сняла и выбросила маску и перчатки, продезинфицировала руки, в машине надела новую маску. Всюду жизнь, да.

У нас особых новостей нет, Инженер всё ещё работает из дома, встречаемся с друзьями, всё хорошо. Гоняем кондиционер. Смотрим пиксаровские и не только мультфильмы. Переживаем лето.

Вообще-то я сейчас должна была быть где-то между Бордо и Нантом, но я не там. Почти разобрала перуанские фото, думаю, скоро будет ещё отчёт.

А megla завтра исполнилось бы 44.

Почему недостаточно просто «писать больше» | Фил Херст

Одна из первых вещей, которые я сделал, когда начал свой блог, — это попросить некоторых других писателей дать лучший совет по написанию, который они когда-либо получали.

Я хотел провести быстрое исследование рынка, чтобы, когда я планировал публикации в блоге на будущее, я мог опираться на существующие знания, а не просто повторять один и тот же старый совет снова и снова.

Что может быть лучше для исследования рынка, рассуждал я, чем посмотреть, что у настоящих писателей в глубине души, когда они садятся за компьютер (или пишущую машинку или записную книжку), чтобы сочинять свои истории? Я зашел в пару устоявшихся групп в Facebook (я начал с того, что спросил две группы: Bang2Write и The Listener’s of the Dead Robot’s Society) и задал вопрос — какой лучший совет по писательству вы когда-либо получали? Я надеялся получить один или два ответа, которые затем смогу объединить в сообщение в блоге или использовать как отправную точку для более широкого обсуждения.

Однако отклик был намного шире! Я был поражен тем, как писатели в каждом сообществе помогли новому блогеру. Чтение предложенных мудрых слов определенно вдохновило меня намного больше, чем я ожидал. Ответ был настолько хорош, что я разделил совет на два отдельных сообщения в блоге (здесь и здесь, если вам интересно).

Я также обнаружил, что меня снова привлекает творческий проект, над которым я работал, и я был полон решимости продолжать его.

Вскоре я понял, что один простой вопрос, вероятно, дал мне самые популярные посты в Facebook в моей жизни (если вы проигнорируете мою помолвку и брак, хотя я отдаю в этом большую заслугу популярности моей замечательной жены).Писатели явно любили давать советы! Мы надеемся, что наличие единого места для такого большого количества советов помогло людям, вносящим свой вклад, поскольку они получили возможность увидеть мысли других.

Некоторые советы принадлежали не самому писателю. Понятно, что некоторые из них были взяты у великих людей: цитаты из таких, как Эрнест Хеммингуэй и Нил Гейман. Некоторые вспомнили мудрые слова старых наставников или учителей английского языка. Но те, кого я любил больше всего, явно были собственными мыслями писателя.Кто-то прочитал мой пост и подумал, как они могут помочь сообществу.

Я читал цитаты и делал заметки, вычеркивая идеи для блогов и придумывая новые. Однако, просматривая комментарии, я снова и снова вспоминал один совет. Казалось, это нашло отклик у других пользователей, и каждый получил больше лайков.

Пишите!

Напишите сейчас!

Продолжайте писать!

Казалось, всех объединяла идея, что самое главное при письме — это… ну, писать.Так что я начал искать разные способы, которыми писатели помещают эти драгоценные слова на страницу. К сожалению, это был непростой ответ. Даже писатели, с которыми я разговаривал, у которых были десятки книг на свое имя, сказали мне, что они хотели бы написать больше.

Совет «писать больше» находит отклик у многих из нас, потому что все мы чувствуем себя немного виноватыми и хотели бы писать больше. От независимого писателя / издателя, который просматривает 10 книг в год, до автора, впервые пытающегося закончить первую главу, все мы желаем каким-то образом выжать больше слов из дня.

Так что, если вы не берете ничего другого из этого поста, помните, что вы не одиноки.

Вроде логично. Невозможно написать бестселлер, средство для перелистывания страниц или даже сценарий, не опустив эти слова. Вы должны потратить время, чтобы превратить эту идею в своей голове в настоящую книгу. Куда бы вы ни пошли, совет, который вы получите: пишите . Независимо от того, что вы делаете в течение дня, вы должны писать . Вы должны думать о письме и чувствовать себя виноватым из-за того, что не пишете.

Иногда бывает очень легко написать больше, особенно когда вы находитесь в данный момент. Когда это происходит, писать — это радость. Вы чувствуете себя единым целым с историей (или книгой), и слова свободно текут из вас. Когда вы находитесь в таком настроении, приведенный выше совет очевиден. Конечно, лучшее, что вы можете сделать, это написать. Зачем вам нужно делать что-то еще?

Это привело меня к осознанию того, что просто сказать людям, чтобы они писали больше, было недостаточно. Мне стали возвращаться вопросы — как мне еще написать? Какие фокусы люди используют, чтобы увеличить количество слов? Проблема стала очевидной.Лучший писательский совет в мире на самом деле был не лучшим в мире. Это стало отправной точкой для более широкого обсуждения.

Изображения в этом посте взяты с Pexels. Вы можете узнать больше об этом, а также получить советы и рекомендации по повышению продуктивности письма в моем блоге Writewithphil.com

Когда достаточно хорошего — недостаточно. Как писать так, будто тебе плевать | Джори Маккей

Слишком многие из нас опасаются пустой страницы из-за ее широкого открытого потенциала. Среди этих страниц спрятано все, что вы можете себе представить: роман, сценарий, даже любовное письмо.

Этот потенциал становится парализующим. Мы хотим писать только то, что «правильно», и идея публикации чего-либо, что не является абсолютно идеальным или не выражает наши настоящие чувства, посылает страх в наш разум.

Этот страх заставляет нас возвращаться к старым привычкам: мы перестаем писать с личной точки зрения, крадем и копируем у других и цитируем без надобности. По сути, мы пишем «достаточно хорошие» вещи.

В моей жизни были периоды, когда этот страх овладел мной, и я полагался на «достаточно хорошее» письмо.Я боялся говорить то, что связано со мной и говорит о моих ценностях. Я забыл, что письмо — это возможность исследовать свои мысли и увлечения — глубоко погрузиться в свой разум и исследовать, что вы на самом деле чувствуете.

Само слово «эссе» восходит к 1590 году как древнефранцузское слово, означающее «испытание, попытка, усилие».

Но мы потеряли это чувство приключения в наших письмах. Мы привыкли к трехчастной структуре академического письма.

Хотя структуру нельзя забыть, она не должна перекрывать необходимость исследования в письме.Особенно, когда дело касается вашего первого наброска.

Как пишет об этом эссеист Грегори Чотти:

«Люди ошибочно рассчитывают попасть в яблочко с первого прохода. Откажитесь от мысли, что ваш первый набросок должен быть чем угодно, но только не исследованием «.

Это требует смелости — качества, которое должно быть выражено в письменной форме, лучше, чем «достаточно хорошее». Джеймс Джойс знал это и дал такой совет начинающим писателям:

«Важно не то, что мы пишем, а то, как мы пишем, и, по моему мнению, современный писатель должен быть прежде всего авантюристом, готовым пойти на любой риск. , и будьте готовы в случае необходимости проявить свои усилия.

Ваш первый набросок — не более чем исследование. Попытка объединить ваши мысли и идеи на странице.

Не пытайтесь прикрыть трещины, потому что, как сказал Леонард Коэн, «именно так проникает свет».

Достаточно ли хорошо я пишу? Вот что вы должны знать

Когда вы читаете материалы своих любимых писателей, что вы думаете?

Хотите писать как они?

Вы стесняетесь состояния своего письма? Вы разочарованы разрывом между тем, как вы пишете, и тем, как вы хотели бы писать?

Большинство из нас недовольны своим письмом.

Мы волнуемся. Мы в отчаянии. И мы откладываем на потом.

Освоение письма может казаться восхождением на огромную гору

Вы начинаете восхождение с позитивным настроем и полными энергии.

В конце первого дня вы насыщаете свое тело сытной трапезой из макарон, сыра, помидоров, баклажанов и кабачков. Но на следующее утро ваше тело болит, и вы все еще чувствуете усталость. Итак, вы подбадриваете себя, пристегиваете рюкзак и начинаете движение.

Каждый шаг кажется трудным.Ваш рюкзак тяжелый. Болит волдырь на большом пальце ноги. А вершина горы кажется дальше, чем вчера.

При изучении навыка вершина горы продолжает удаляться. Нет фиксированного пункта назначения.

Подумайте, например, о таких профессиональных теннисистах, как Роджер Федерер или Энди Мюррей. Они могут быть (или были) номером один в мире, но все же находят слабые места в своей игре. Они все еще тренируются, чтобы стать лучше. Они все еще хотят поправиться.

Остин Клеон опубликовал эту замечательную цитату из книги Яна Свенониуса «Сверхъестественные стратегии создания рок-н-ролльной группы»:

Если кто-то станет юристом, ученым, механистом, машинисткой, ученым, помощником продюсера или кем-то еще -Вы, мир одобрит ваше решение.Каждый день за обедом, в отпуске или на любой вечеринке, которую вы посещаете, ваш выбор будет приветствоваться, поддерживаться и подтверждаться. И вы будете знать, чего от вас ждут. Даже если ваша работа трудна — если вы химик мозга, международный торговец смертью или конструктор ракет — ваши обязанности будут очевидны, а ваши цели конкретны . Если вы их достигнете, вы можете быть вознаграждены повышением по службе. Если вы потерпите неудачу, вас могут уволить или понизить в должности, но, тем не менее, — если только ваш босс не сумасшедший — у должности будут ощутимые параметры. [Art], однако, отличается. Вы никогда не узнаете, что именно вы должны делать, этого никогда не будет достаточно… Какие бы изменения вы ни достигли, вы, скорее всего, не получите от этого дивидендов.

Деловое письмо я рассматриваю как ремесло, а не как искусство. Но принцип остается прежним. Пишем ли мы художественную или научно-популярную литературу, пишем ли мы книгу или сообщение в блоге, является ли написание нашей основной работой или второстепенным занятием, мы никогда не знаем точно, что значит быть достаточно хорошим.

И вообще… кто решает, что достаточно хорошо?

• Дж. К. Роулинг утверждает, что получила «множество» отказов перед окончательной публикацией (источник)
• Первая книга Стивена Кинга «Кэрри» была отклонена тридцать раз, прежде чем была принята (источник)
• Получено «Куриный суп для души» 140 отказов; на данный момент продано более 125 миллионов копий (источник)

Автор бестселлеров (и ветеран контент-маркетинга) Энн Хэндли описывает статью о LinkedIn, пронизанную орфографическими ошибками и ненормативной лексикой:

Как требовательный писатель и сторонник медленной и медленной и ненормативной лексики. В стратегическом маркетинге у меня должна быть аневризма (Ann-eurysm?) из-за того, как один-единственный, ругательный, зараженный опечатками пост на LinkedIn за 20 минут спровоцировал волну онлайн-взаимодействия и 90 тысяч долларов продаж.

Но она не ненавидела этот пост, ей он нравился, потому что он был подлинным, написанным от всего сердца и вызвал большой резонанс.

Итак, кто судит о вашем контенте?

Тот внутренний голос, который вас ныть, недостаточно?

Ваш школьный учитель, который до сих пор заставляет вас стыдиться грамматической или орфографической ошибки?

Или ты?

Как ремесленники, писатели, создатели и соло-летчики мы берем на себя ответственность за собственное развитие. Если мы недовольны нашими текущими навыками, мы делаем приоритетом улучшение.Итак, присоединяйтесь к курсу, наймите тренера или, если у вас нет бюджета: создайте свой собственный файл смахивания, чтобы изучить мастеров и узнать, как развивать свои навыки с помощью осознанной практики.

И, когда этот голосок снова начинает надоедать, вместо этого попросите ее подбодрить вас. Попросите ее оценить, как вы стараетесь, учитесь, тренируетесь и становитесь лучше.

Расскажите ей, что вы узнали и как улучшились с тех пор, как начали писать.

Как стать писателем-прагматиком

В книге «Управляйте повседневными делами» Элизабет Грейс Сондерс выступает за то, чтобы стать творческим прагматиком.Мне нравится эта идея. Например:

• Вместо того, чтобы создавать наиболее исчерпывающий пост по теме, поделитесь одним или двумя ценными советами
• Вместо того, чтобы исследовать тему до смерти, спросите себя, достаточно ли у вас полезной информации, чтобы написать ценный пост в блоге
• Вместо этого Чтобы отшлифовать каждое слово, спросите себя, улучшит ли ваш контент экспоненциально один дополнительный час редактирования.

Я требую от себя писать как можно лучше в отведенное мне время.Перед публикацией сообщения в блоге я задаю себе три простых вопроса:

• Ценно ли это для вас (моих читателей)?
• Есть одно четкое сообщение?
• Я старался изо всех сил?

Каждый фрагмент письма — это снимок моих текущих знаний и навыков. Мои идеи развиваются. Мои навыки развиваются. Мой голос взрослеет. Я могу даже передумать. Но я написал лучшее на данный момент.

Что у вас в контрольном списке из трех вопросов? Что для вас значит «достаточно хорошо»?

Ваши драгоценные слова

Легко почувствовать привязанность к нашему письму.Видеть наши письма как выражение самих себя. Чтобы рассматривать наши идеи и наши слова как нежных младенцев, мы должны заботиться о них и беспокоиться о них.

Но как только вы решили, что текст уже готов, вам нужно отпустить.

Ваше письмо — не драгоценный, деликатный и привлекающий внимание ребенок. Ваше письмо не определяет, кто вы. Так что перестаньте беспокоиться и займитесь своим следующим письменным заданием — оно ждет вас. Вы узнаете больше и станете совершенствоваться быстрее, если продолжите писать и публиковать.

Помните ту горную прогулку?

Этот внутренний голос, ворчащий «ты недостаточно хорош», может сопровождать все путешествие. Не игнорируйте ее (потому что вы разожжете ее гнев). Не сражайся с ней (потому что ты не можешь победить). Вместо этого примите ее компанию и смотрите на нее сострадательными глазами. Вы можете обнаружить, что она скорее обеспокоена и добра, чем критична. Возможно, она хочет защитить вас — от отказа, от неудач, от разочарования. Ее намерения хорошие, но не продуктивные и не наделяющие.

Так что не позволяйте ей руководить вашим путешествием. Держите карту в своих руках и двигайтесь вперед по выбранному вами пути.

Если хочешь писать, пиши.

PS Понравился пост? Скажите спасибо Кэти, Рэю, Сайеду и Бернис, которые подтолкнули меня написать это.

Побей авторский блюз: как преодолеть сомнения писателя

Быть писателем сложно. Нет никакого способа обойти это. Иногда проза легко появляется на странице. Для других это будет упражнением в застое и разочарование, когда вы смотрите на пустой экран в порыве сомнения писателя.Да, и собственно написание зачастую не самая сложная часть. Авторы и писатели часто работают из глубоко личного кабинета. И если открытие нового друга вызывает беспокойство, то, поделившись своим текстом со всем миром, вы перейдете на новый уровень.

Считаете, что вести бизнес сложно? Представьте, если бы бизнес был основан на вашем воображении, которым делятся с другими. Это то, чем ежедневно занимается автор. К счастью, у автора есть свои плюсы. Делиться своим творчеством может быть самым полезным делом в вашей жизни.Это шанс, которым воспользуются немногие, но те, кто им воспользуется, увидят большие награды.

Вот несколько общих проблем, с которыми сталкиваются авторы, и предложения о том, как их преодолеть или рассмотреть в перспективе.

1. Чувство опустошенности из-за плохого обзора

Очень плохо — получить плохой отзыв. Это может вызвать чувство стыда, смущения, разочарования, шока, страха и гнева. Это больно. Плохая рецензия, особенно если она касается первой работы, которую вы делитесь с публикой, может мгновенно вызвать сомнения автора.Вы можете почувствовать себя смущенным и по-детски, попробовав эту «глупую книжку». Вы можете злиться на себя. Думая о таких вещах, как: «Как я мог издать эту ужасную книгу?» (Подробнее о внутреннем критике ниже). Вы также можете рассердиться на рецензента. Их отсутствие сочувствия или конструктивной критики расстраивает вас. Как вы можете стать лучше без полезной обратной связи? Они понятия не имеют, сколько работы и любви вы вложили в эти страницы?

Вашим первым рефлексом может быть желание вытащить книгу и спрятать ее, чтобы ее больше никто никогда не увидел.Плохая рецензия может даже заставить автора отказаться от этой части своей жизни и вообще отказаться от написания. Некоторые авторы могут дрочить и вносить радикальные правки в сюжет и персонажей, не узнав другого мнения.

Важно понимать, что плохие отзывы не обойтись. Если вы опубликуете книгу, вы получите плохие отзывы. У каждой книги есть критик, и они найдут вашего.

Даже Гарри Поттер имеет сотни обзоров с одной звездой.

Простое признание того, что вы не одиноки и что каждый автор, от начинающего до самого продаваемого, получает плохие отзывы, может вызвать у вас чувство облегчения.

Затем спросите себя: «Кто такой рецензент и должен ли я заботиться об их рецензии?» Самые успешные бренды и продукты понимают, кто их целевая аудитория, и обслуживают их. Если отзыв написан кем-то, кому вы не ожидали, что вам понравится ваша книга, нет причин для беспокойства. Вы не написали для них свою книгу, поэтому, конечно, им она не понравится.Единственное, что вы можете сделать, это просмотреть свое описание, чтобы убедиться, что оно явно не привлекает читателей, сама книга вам не понравится. В большинстве случаев вы не найдете ничего, что можно было бы изменить, но это может быть полезно проверить.

Если отзыв написан кем-то, кому, как вы обычно ожидаете, понравится ваша работа, вы можете рассматривать это как возможность для обучения. Начните с попытки убрать эмоции из того, что говорит рецензент. Даже самые жестокие и реакционные отзывы могут содержать рациональный самородок, поэтому постарайтесь его найти.Найдите грубые слова для того, с чем они не согласны, и перепишите это для себя конструктивным, сочувствующим языком. Затем оцените критику. Это просто проблема с опечаткой? Это мнение? Читателю не понравился выбор, который вы сделали осознанно? Если в обзоре указаны грамматические ошибки или опечатки, знайте, что это случается со всеми, и просто исправляйте их. Это замечательная вещь в электронных книгах.

Если можете, ответьте рецензенту и поблагодарите его, сообщив, что вы устранили проблему.

Выйди на большую дорогу, как бы резкими ни были слова. В конце концов, он всегда чувствует себя лучше, и другие читатели это оценят.

Если вам действительно нужно дать выход, попробуйте записать то, что ваше разгневанное «я» хотело бы сказать, но держите это в секрете. Просто записав слова на странице, вы сможете выбросить их из головы и двигаться дальше.

Если в обзоре есть более общее мнение о произведении, важно помнить, что вкус субъективен.Не с каждой критикой вы согласны или должны учитывать при написании в будущем. Если вы считаете, что критика обоснована, используйте ее конструктивно, применив ее к будущим статьям.

2. Я не настоящий автор

Как это может ощущаться: Эта форма писательского сомнения врезается прямо в ваше самоощущение. Вы просыпаетесь, и внезапно у вас появляется отчетливое ощущение, что вы мошенник.

Вчера вы были автором.Сегодня вы аферист, играющий роль, и скоро вас узнают. Вы чувствуете, что обманываете друзей, семью и сообщество авторов, пользуясь их добротой только для того, чтобы поднять себе эго. Вы думаете, что всего, что вы сделали, недостаточно, чтобы быть «настоящим» писателем или автором. Вы чувствуете разочарование в себе. Ваши достижения больше не имеют значения.

Этот внутренний голос, говорящий вам, что вы недостаточно хороши, иногда может быть хорошим делом, если вы делаете что-то, что не хорошо для вас.Проблема? Слишком часто мы позволяем этому голосу выйти из-под контроля. Да, голос, говорящий вам не переплывать Ла-Манш после того, как никогда не плавал больше, чем до дип-энда и обратно, — это хорошо. Голос, говорящий вам, что вы не автор, потому что вы не заработали достаточно денег, чтобы содержать всю свою семью? Не такая уж и хорошая вещь. Этот голос мешает вам расти и заставляет вас чувствовать себя плохо.

Ваш внутренний критик говорит вам, что ваши достижения незначительны, из-за страха, что вы ослабнетесь, если достигнете своих целей.Он пытается побудить вас бояться неудачи, а не вдохновения и положительного подкрепления. Ваш внутренний критик ошибается и не использует мотивационную технику, которая поощряет счастье и творчество.

Согласно Psychology Today, ответ заключается не в том, чтобы заставить замолчать своего внутреннего критика, а в том, чтобы поставить его под сомнение.

Согласно Psychology Today, ответ заключается не в том, чтобы заставить замолчать своего внутреннего критика, а в том, чтобы поставить его под сомнение.

Я напишу об этом в Твиттере!

В этой статье есть отличный совет, как иметь дело с чрезмерно сильным внутренним критиком.Само-дистанцирование — это техника, которая включает в себя вопросы о своем опыте, при этом вместо «я» ставьте свое имя «она» или «он». Например, вместо того, чтобы спрашивать: «Почему я не чувствую себя автором, когда написал книгу?» спросите: «Почему Фрэнк не чувствует себя писателем, когда написал книгу?» Подобное дистанцирование может помочь вам взглянуть на себя с точки зрения других и проявить к себе такое же сочувствие, как и к другим.

Самоутверждение — также отличный способ подружиться со своим внутренним критиком.Когда появится этот критик, узнайте его и с определенной целью расскажите себе о том, в чем вы хороши. Это также поможет вам дистанцироваться от внутреннего критика.

Как и все предложения в этой статье, ни одна вещь не подойдет всем. Но это хорошее место для начала. И помните, вы не одиноки. Многие люди, в том числе авторы, борются с этими чувствами.

3. Я недостаточно хорошо пишу

Как это может ощущаться:

Это чувство сомнения писателя может возникнуть неожиданно.В какой-то момент вы полюбите свое письмо и взволнованы тем, что вы закончили. В следующий раз вы внезапно теряете всякую уверенность в том, что находится на странице. Глава, которой вы остались довольны, вдруг покажется банальной. Когда-то умный выбор сюжета превращается в неинтересный, предсказуемый поворот.

Как тебе больно:

Излишне говорить, что это не из приятных ощущений. Гордиться своей работой как автор чрезвычайно полезно. Когда вы теряете всякую уверенность в своей основной части своего дела, вы можете начать сомневаться в своих целях, решениях и даже в том, что вам следует продолжать писать.Ощущение низкого качества их работ может демотивировать авторов и даже заставить их отказаться от своей работы. «Какой в ​​этом смысл» или «Я должен просто выбросить эту рукопись» — могут быть мысли, которые возникают у вас, когда вы так себя чувствуете.

Помимо проблем с производительностью, которые могут сопровождать это чувство, это просто плохо на личном уровне. Если вы хотите быть счастливым (а это делает большинство людей, которых я знаю), придерживаться этого образа мыслей — не выход.

Как победить:

Во-первых, знайте, что вы не одиноки.Удивительно, сколько авторов так думают, включая Стивена Кинга. Кинг, как известно, выбросил начало Кэрри из-за разочарования, прежде чем его жена выловила его и убедила его продолжить.

Затем подойдите к другу, который поддерживает вас, и объясните, что вы чувствуете.

Разговор через это чувство сомнения писателя с кем-то, кто знает вас, может быть бесценным.

Затем найдите сообщество, с которым можно поговорить. Это звучит глупо, но вы будете удивлены, увидев, сколько авторов может рассказать о них.Даже если вам неудобно делиться, посмотрите вокруг, что говорят другие. Часто можно увидеть темы в Twitter или KBoards, в которых обсуждается это чувство. Получение некоторой точки зрения от сообщества авторов — отличный способ вернуться на правильный путь.

Наконец, сделайте перерыв, если он вам нужен, но делайте это с любовью. Не уходите с намерением бросить работу. Осознайте, что это чувство — просто чувство, и оно может измениться со временем. Сделайте то, что вам нравится, выпейте чаю, подышите и вернитесь к письму.

4. Задача кажется слишком большой

Это классическое чувство, вызывающее беспокойство. Если вы хотите написать книгу, запустить промо-стек или завершить любое количество других проектов, очень легко потеряться. Добавьте сюда другие важные вещи, такие как наличие семьи или работы, и проекты могут показаться настолько масштабными, что даже начинать их не стоит. Вы чувствуете себя подавленным и лишенным мотивации чем-то, что вы любите, что сбивает с толку и вызывает у писателя еще больше сомнений.Это не самое приятное чувство.

Люди разные, но почти каждый может согласиться с тем, что это чувство неуверенности в себе доставляет неприятности. Одного этого достаточно, чтобы захотеть изгнать его, но — вот что самое интересное — это чувство почти никогда не помогает вам делать то, что вы хотите делать.

Некоторым было бы легко оправдать свое несчастье, если бы это привело к желаемому конечному результату, но здесь это почти никогда не бывает. Вместо этого большинство людей откажутся от проекта перед тем, как начать.И если вы испытали это чувство, легко понять, почему.

Пора посмотреть, как вы смотрите на проекты. Для большинства людей изображение горы наверху не далеко от нашего подхода к проектам. Проект — огромная гора, и как только мы переберемся через нее, мы доберемся до конечного результата. Как нам это переосмыслить? Простой. Столкнувшись с большим устрашающим проектом, разбейте его на задачи, достаточно мелкие, чтобы их можно было легко выполнить.Даже если они могут показаться почти тривиальными. Этот подход основан на идее «систематической ошибки завершения». Недавние исследования показали, что простого выполнения нескольких небольших задач может быть достаточно, чтобы дать вам импульс и повысить производительность.

Чтобы разбить проект на небольшие задачи, составьте список и сделайте их достаточно простыми для выполнения, чтобы они не казались пугающими. Например, вместо того, чтобы сказать: «Сегодня я напишу 500 слов». Составьте список вроде этого:

Запись 100 слов
Запись 100 слов
Запись 100 слов
Запись 100 слов
Запись 100 слов

Пометьте каждый элемент физически по мере его выполнения.Показано, что это повышает мотивацию и действительно может заставить вас двигаться. В этом посте этот подход рассматривается более подробно. Вы можете применить это к любому проекту; просто сломайте это и приступайте.

Это может показаться глупым, но этот метод действительно окупается. Теперь это мой совет, прежде чем я начну какой-либо проект (включая этот пост в блоге).

5. Я недостаточно разбираюсь в предмете, чтобы писать об этом

Это может быть трудной формой сомнения писателя, с которой нужно справиться.Когда вы пишете о чем-то, что вы не можете исследовать, например о том, о чем говорят короли за завтраком, может быть трудно сохранять уверенность.

Вы начинаете беспокоиться о том, что, поскольку вы не прожили жизнь своих персонажей, вы не можете сделать их правдоподобными. Вы думаете что-то вроде «Я не мультимиллионер. Я понятия не имею, как действуют эти люди ». Вы беспокоитесь, что ваши читатели увидят вашу попытку создать персонажа, с которым у вас мало общего, и перестанут читать.

Это чувство может быстро объединиться с мыслью, что вы плохо пишете. Вы начинаете беспокоиться о том, что подумают другие, вплоть до паралича. Некоторые сценаристы могут отказаться от персонажа, переделать сюжет или даже отказаться от проекта. Это вредит вашему творчеству, тратит силы и, честно говоря, не приносит удовольствия.

Поймите, что универсальности мало. Конечно, если вы пишете шпионский триллер и хотите, чтобы у ваших персонажей было настоящее оружие, вам будет полезно изучить огнестрельное оружие, используемое различными службами.Но то, как эти персонажи ведут себя и решения, которые они принимают, — личное. Это дает вам огромную свободу действий. Почему мы не знаем, как мультимиллионеры тратят свои деньги и время? Потому что все они люди, а люди разные. Убедитесь, что решения и поведение вашего персонажа имеют смысл для персонажа, и все встанет на свои места.

Цитируя Никки Джованни: «Писатели не пишут по опыту… Если вы писали по опыту, вы бы получили, может быть, одну книгу, может быть, три стихотворения. Писатели пишут из сочувствия.”

Оставайтесь верными своему характеру и оставайтесь в их памяти.

Заключение

Все люди разные и будут реагировать соответственно на проблемы, с которыми сталкиваются авторы. Описанные выше методы подойдут не всем, но, по крайней мере, обсуждение этих вопросов может помочь некоторым авторам оставаться позитивными и продолжать писать.

Помните, когда вы сталкиваетесь с некоторой формой сомнения писателя, почти наверняка другой автор думает так же. Если вы постоянно боретесь с этими чувствами, попробуйте ежедневно практиковать самосострадание и благодарность, чтобы укрепить сопротивление своему внутреннему критику.Подобно некоторым из описанных выше техник, сострадание к себе включает в себя такое же сочувствие, как и к другим. Это непросто, но с практикой это может во многом окупиться.

Сталкивались ли вы с какими-либо умственными ловушками? Что заставило тебя почувствовать себя лучше? Сообщите нам и вашим коллегам-авторам об этом в комментариях. Сообщество — прекрасная вещь.

Недостаточно написать то, что вы знаете.

Несколько месяцев назад на YouTube стало вирусным видео, на котором студент Мичиганского университета выкрикивает какие-то довольно мерзкие, унизительные слова в адрес таксиста Uber, который отказался его забрать.Когда я показал его в своем студенческом письменном курсе «Добро пожаловать в обезьяний дом: как политика становится реалити-шоу», я не удивился, узнав, что большинство моих студентов уже видели его. Но дело не в этом.

Я литературовед, преподаю на кафедре сравнительного литературоведения. Но основная часть изученного нами материала представляет собой смесь философии, истории и политических исследований (процесс 1920-х годов над анархистами Сакко и Ванцетти, феминистские протесты второй волны, Рональд Рейган, 11 сентября и Дональд Трамп).Конечно, часть вдохновения пришла из моей эгоистичной потребности выяснить, как, черт возьми, мы в США оказались в нынешнем пожаре в мусорной корзине после президентских выборов. Но, что более важно, я стремлюсь показать людям, как мир отчаянно нуждается в таких письменных навыках и способах мышления, которые составляют то, что я неопределенно называю «литературным изучением». Это не означает просто чтение того, что мы традиционно считаем «литературой». Дело не только в том, что вы читаете, но и в том, как вы это читаете. Речь идет о том, какие вопросы вы задаете о том, что перед вами, и о том, каких ответов вы от этого требуете.

Не существует волшебного «правильного» способа преподавать литературу и писать сочинения; есть просто эффекты (хорошие и плохие), которые связаны с каждым методом. В старших классах английского языка нам дают кирпичи текста и лают директива от учителя: интерпретировать. Наиболее очевидный эффект этого метода — нежелательная тенденция студентов рассматривать литературу как загадку, которую они должны решить: метафору чего-то другого. Литература сводится к тому, что автор хочет что-то сказать, но прячет это в сюжетах и ​​персонажах.Задача студента — найти его.

Есть еще один (зловещий) эффект от преподавания литературы и написания эссе таким образом. Важнейший элемент исследования отсутствует. Как отмечают ученые Иллинойского университета в Чикаго Джеральд Графф и Кэти Биркенштейн в своей книге 2007 года « Они говорят / я говорю: ходы, которые имеют значение в академическом письме », это приводит к своего рода «академическому письму, которое преподается как учебное пособие». процесс говорить «правдивые» или «умные» вещи в вакууме, как если бы можно было эффективно спорить, не разговаривая с кем-то еще ».Основное оправдание этого довольно простое: вместо того, чтобы быть захваченным тем, что другие люди думали, чувствовали и говорили о книге, студенты сосредотачиваются на том, что они думают и чувствуют, а затем что-то говорят об этом. От них ждут, что они будут сидеть изолированно, зажмуриться, очень сильно сконцентрироваться и вызывать мнения и аргументы откуда-то изнутри.

Может показаться, что это не так, но этот метод обучения посылает студентам действительно сильный сигнал о некоторых довольно глубоких философских вещах.Проще говоря, он учит студентов иметь четкое и ограниченное представление о том, что такое «я». Если от них ожидается, что они постоянно сами придумывают аргументы, основанные исключительно на чтении того или иного текста, глухие к тому, что говорят другие, предполагается, что они сами являются единственным ресурсом, в котором они нуждаются. Я ученика понимается как нечто, что у него уже есть, что он уже сформировал, и что ему нужно изучить, чтобы понять, что написать на бумаге. Не помогает и то, что мы живем в культуре потребления, которая постоянно убеждает нас в том, что мы уникальны, особенные.Какой экзистенциальный кошмар, должно быть, для студентов — заглянуть в себя, попытаться найти что-то «творческое», чтобы сказать, и ничего не придумать.

Послушайте, я не говорю, что быть личностью плохо. Я предполагаю, что конкретный способ, которым мы учим студентов думать о своей индивидуальности, эмпирически плох. И написание эссе играет в этом процессе немалую роль. То же самое и в сфере, которую мы называем «политикой». Я вижу очень важную взаимосвязь между нашим участием в мире политики и нашей (не) способностью писать хорошие статьи.В статье 2005 года в The Chronicle of Higher Education под названием «Аргументация в культуре разногласий» Фрэнк Чоффи указал на эту взаимосвязь, когда указал, что вся политическая культура в США, поддерживаемая средствами массовой информации. по замыслу, основан не на хороших аргументах и ​​вдумчивых обсуждениях, а, скорее, на партийных спорах и «журналистике борьбы за еду».

«Наши СМИ не являются форумом для реальных дебатов», — написал он. «Вместо этого они являются площадкой для саморекламы и ссор, для продажи товаров, для рекламных роликов, маскирующихся под новости или серьезные комментарии … Эта неспособность предоставить форум для аргументированного дискурса неуклонно подрывает понимание студентами« аргументации »как концепции.«Я думаю, что заявление Чоффи о« саморекламе »вернее, чем он даже думает.

Мы с моими учениками достигли совершеннолетия в среде, насыщенной средствами массовой информации, в которой «политика», как нас учат понимать, — это то, о чем красные лица кричат ​​друг на друга по телевизору наших родителей. Это дает студентам явно плохое понимание «аргумента как концепции» и имеет тенденцию отвлекать их от политики. Они не хотят участвовать в этом. Зачем им?

Но эта проблема не является продуктом исключительно «СМИ».Студенты не узнают, как выглядят плохие аргументы, просто глядя на новости. Как я уже предположил, то, как мы преподаем аргументы в школе, питает ту же культуру формирования мнений в вакууме.

Здесь возникает опасная петля обратной связи. Нас учат иметь свое мнение и отстаивать его, и предполагается, что эти мнения исходят из какой-то уникальной, подобной снежинке, проводки внутри нашего мозга, которая делает нас индивидуальностями от рождения. Кроме того, это подпитывает идею о том, что эти мнения являются неотъемлемой частью нашей сущности, так что утверждение, что вы «имеете право на свое мнение», по сути, равносильно заявлению о том, что вы имеете право на существование.И вот последний поворот винта: когда нас учат так думать о мнениях и аргументах, другие возражают против нашего мнения, что становится равносильно угрозе существованию. Они не столько спорят с точкой зрения или идеей, сколько бросают вызов структуре того, кем мы являемся.

Случайно ли, что столько политических «дебатов» выливается в личные нападки? Я предполагаю, что такие вещи имеют смысл в культуре аргументации, которую мы создали. Это признак происходящего невидимого слияния мнения и самости.Нападение на человека — это не просто ленивый способ избежать столкновения с мнением; если «вы такой, какой вы есть» и эти мнения укоренились в вас, то нападение на человека является законным способом нападения на это мнение. Это способствует страстной защите мнений, но также является переломным моментом, когда открытая конструктивная дискуссия умирает на столе.

Итак, сегодня утро понедельника, и я решил показать своим ученикам два видео. Первый — это 30-секундный ролик, в котором студент из Мичигана оскорбляет водителя Uber.Вторая — более привычная для нашего класса территория: две минуты ожесточенных столкновений между сторонниками Трампа и протестующими против Трампа на митинге Трампа в Чикаго. Смотрим в тишине. Когда заканчивается второй клип, мы просто смотрим друг на друга несколько секунд.

Я: «Что ты видишь?»

Сразу пара учеников: «Гнев».

Я: «Гнев, верно. Много гнева … Что еще? »

Студент A: «Ну, я вижу гнев. Но в остальном я не вижу связи между двумя клипами.”

Студент B: «Я думаю, что их связывает одно — неспособность смотреть на вещи с точки зрения других людей».

Я: «Совершенно верно. И эти двое, я думаю, тесно связаны ».

К настоящему времени я просмотрел оба видеоклипа несколько раз. Как и многие другие люди, я злюсь, наблюдая за ними. В самые мрачные моменты этот гнев сменяется глубоким отчаянием, которое бьется в моей грудной клетке.

Я вижу в каждом видео извержения гнева, которые стали возможными благодаря зловещему процессу, который позволяет одному человеку видеть в другом чем-то менее человечном, чем они есть.Человеческие существа во всей их сложности и разнообразии сводятся к единичным маркерам идентичности — политической идеологии и классу / роду занятий (водитель Uber и студент колледжа «братан»). В философии это называется эссенциализмом. Это название того, что происходит, когда вы думаете, что знаете человека, его намерения и мотивацию, когда вы знаете о нем очень мало — иногда только одну вещь. Это когда вы боитесь человека из-за его цвета кожи или религии; когда вы предполагаете, что знаете, чего женщина «хочет», исходя из того, как она одета; когда вы предполагаете, что знаете, что человек является расистом из-за того, что поддерживает Трампа, или политически корректным «неудачником» из-за того, что протестует против него.

В клипе студента из Мичигана есть одна особенность: сотни тысяч людей, как и я, «видели все, что им нужно увидеть». Мы сделали свое суждение. По сути, мы делаем с этим студентом то же самое, что он делал с водителем Uber. Мы поддаемся тем же тенденциям, которых я говорю своим ученикам избегать, как чуме, потому что они делают плохие работы. Слепая уверенность. Самоправедный суд. Приведение других людей к простым формам.

Я чертовски уверен, что не защищаю ребенка.Я ненавижу то, что он сделал. Но я утверждаю, что и противостояние в видео, и внутренняя реакция людей на него наполнены упрощающими, эссенциализирующими импульсами, которые подпитывают гнев и насилие. Это то, что отвергают хорошие письма и аргументы. Речь идет не о том, чтобы «встряхнуть» сторонников Трампа и студента из Мичигана и попытаться выяснить, являются ли они «хорошими людьми» в реальной жизни. Честно говоря, меня это не волнует. Речь идет о том, чтобы не лениться; речь идет о том, чтобы избегать того, что легко, потому что это имеет реальные последствия.

Именно по этой причине я считаю, что способы обучения письму и аргументации имеют значение. Когда я говорю своим студентам, что нужно исследовать, изучать другие точки зрения, рассматривать сложные вопросы, возникающие при осознании того, что ваши взгляды не универсальны, в этом есть настоящая гражданская и экзистенциальная цель. Он учит студентов тому, что они сами по себе радикально открыты и прекрасно уязвимы: открыты для влияния на других, уязвимы для влияния. Это учит их тому, что мнения, как и люди, прозрачны, контекстны, а не черно-белые, и что уменьшать сложность лениво и опасно.Именно в этом взаимно открытом пространстве между собой происходят лучшие виды письма и споров.

Мы должны попытаться научить студентов тому, что открытость — это достоинство любого хорошего письма. Это учит их тому, что мнения не являются предопределенными порождениями тех «я», которые у нас есть с самого начала. Скорее, это учит их тому, что мы постепенно развиваемся из того, что мы делаем, куда мы идем, с кем мы общаемся, с чем вступаем в контакт и как мы реагируем на окружающий мир. Вы не просто продукт своего окружения и не уникальная снежинка, образовавшаяся независимо и отдельно от этого окружения.Что делает вас уникальным, так это расширяющийся обмен между частями, в которых вы родились, и миром, в котором вы живете, миром, который мы разделяем. В конце концов, это и есть обучение. Вот почему вообще плохо обучать студентов развивать аргументы о мире, одновременно отрезая их от него. Прикосновение к другим аргументам, интерпретациям и мировоззрениям не заставит учащихся «потерять» голос; скорее, они могут найти его впервые.

Максимилиан Альварес — кандидат наук и преподаватель кафедры истории и сравнительной литературы в Мичиганском университете.

Описание — Недостаточно?

автор Loriane
(Канада)

Вопрос: В настоящее время я пишу фанфик, и у меня есть друг, который говорит, что у меня не так много подробностей. Я описываю, что персонаж делает, чувствует и т. Д., Но она всегда говорит мне, что этого недостаточно… Я начинаю чувствовать, что я не хороший писатель … Вот мои абзацы для моей вступительной сцены, где я представляю отношения моего оригинального персонажа с ее женихом.

Вы сжимаете много фоновой информации в короткий отрывок, а не сосредотачиваетесь на том, что персонаж делает / переживает в реальной сцене. Следовательно, создается впечатление, что читатель получает немного информации, в то время как на самом деле в сцене ничего не происходит.(Возможно, вы намереваетесь что-то важное произойти в следующем абзаце, но я могу прокомментировать только то, что вижу.) Если эта справочная информация не важна для сцены, я предлагаю вам подождать и представить ее, когда она станет актуальной.

Кроме того, вы «рассказываете» много информации, которую, возможно, было бы лучше «показать». Например, было бы лучше проиллюстрировать отношения между главным героем и Джонатаном через сцену, в которой они взаимодействуют. Опишите событие (необратимое действие или решение), которое показывает, насколько неудовлетворительными для нее отношения.Например, вы можете показать момент, когда он делает предложение, или когда он объявляет, что они переедут за границу после свадьбы (при полном игнорировании ее чувств), или где проявляется его отсутствие привязанности. (Он тайный гей, и это просто брак для галочки?)

Точно так же вы можете написать сцену, в которой главная героиня впервые увидит Титаник. Вы можете описать корабль и ее эмоциональную реакцию на него и показать, как он отличается от других людей.Внешне ей, возможно, придется скрывать свои чувства, а внутри эта сцена может быть моментом, когда она понимает, что не хочет выходить замуж за Джонатана.

Другими словами, постарайтесь вовлечь читателя в события, которые показывают, что происходит с персонажами. Подробное описание событий, а не их резюмирование — вот что дает читателю эмоциональное переживание их.

Дело просто в том, как вы подходите к повествованию, а не в том, как вы пишете.

(Я обычно не комментирую конкретные отрывки, поэтому я не публикую ваш реальный отрывок.)

Желаем удачи.

Как писать, когда … тебе кажется, что ты недостаточно хорош

Я перезапускаю прошлогоднюю серию «Как писать, когда…». Возможно, вы захотите также взглянуть на некоторые / все предыдущие посты: «Как писать, когда… вы не чувствуете вдохновения»; Как писать, когда… у вас есть дети; Как писать, когда … вас постоянно прерывают; Как писать, когда … ваш мир перевернут.

Вы когда-нибудь чувствовали, что недостаточно хорош как писатель?

Может быть, вас беспокоит, что ваши персонажи кажутся плоскими и двумерными.Возможно, ваши сюжеты кажутся банальными или надуманными.

Может быть, вы думаете, что должны зарабатывать деньги (или больше денег) своим писательством. Возможно, вы писали или пытались писать уже много лет … но чувствуете, что не добились большого прогресса.

Я не думаю, что когда-либо встречал писателя, который был бы на 100% уверен в своем написании . Раньше я думал, что уверенность придет со временем, но (услышав множество замечательных писателей, рассказывающих о своем процессе!)… Я знаю, что даже когда вы станете лучше писать, вы просто сможете остановить больше областей, в которых вы могли бы улучшить .

Если вы не чувствуете себя достаточно хорошим писателем, вот несколько практических вещей, которые вы можете сделать:

# 1: Перестаньте стремиться к совершенству

Как писатель, легко быть немного перфекционистом. Вы можете в конечном итоге корректировать предложения в течение всего дня, только чтобы добиться очень небольшого прогресса.

Дело в том, что «хорошее письмо» в конечном итоге довольно субъективно. «Дрянный пляжный роман» одного человека — это «пятизвездочная захватывающая книга» другого человека.

Не всем понравишься.И если вы попытаетесь убедиться, что ваше письмо на безупречно, есть вероятность, что , вы даже никогда не закончите.

Последние несколько лет я был участником местной группы, занимающейся научной фантастикой, и читал широкий спектр классической и современной научной фантастики. Не думаю, что я бы назвал какую-либо из прочитанных нами книг «идеальными»… но мне они все очень понравились. Да, иногда история казалась немного неправильной, или характеристика не совсем соответствовала действительности, или «науки» научной фантастики немного не хватало — но все это омрачается удовольствием от истории. , идеи и / или письмо в целом.

# 2: Следите за своими успехами

Слишком легко сосредоточиться на следующей писательской цели или на действительно большой долгосрочной цели, не осознавая весь свой прогресс на этом пути.

Сделайте сознательное усилие, чтобы отслеживать свои успехи , например:

• Получение положительных отзывов о вашем письме от друга или репетитора
• Опубликование рассказа или включение в шорт-лист конкурса
• Принятие статьи для веб-сайта

… и так далее.Дополнительные идеи можно найти в статье «Девять этапов написания статей, которые стоит отметить (и к чему стремиться)».

Даже если ваши успехи сейчас кажутся маленькими или редкими, они все равно учитываются. Через год вы сможете оглянуться назад и увидеть, как они складывались с течением времени.

# 3: решите, что вы все равно будете писать

У тебя есть полное право писать… независимо от того, хорош ты или нет.

Время письма — это не привилегия, которую нужно зарабатывать. Тебе разрешено писать плохо — намеренно плохо, если хочешь!

Я плохо танцую, но я все равно буду танцевать под рок 80-х с детьми в гостиной.(Обычно я сначала задергиваю шторы…)

Если вы любите писать, вы можете писать как хобби, просто для удовольствия. В этом нет ничего плохого.

# 4: Сосредоточьтесь на написании первого черновика

Когда вы начинаете новый проект или продвигаетесь к большому, легко запутаться в желании, чтобы каждое слово было правильным.

Помните, вы просто пишете первый черновик. Вы можете пройти через множество раундов редактирования после того, как он будет написан … но вам нужно сначала записать этот первый черновик на бумаге.

Часто я пишу «обрывочный черновик» чего-то, когда я не чувствую себя уверенно или когда я работаю над проектом, который я взял и много отложил. Я сосредотачиваюсь на том, чтобы просто дойти до Конца… даже если это означает, что на пути останется много шероховатостей.

# 5: Выделите время для регулярной записи

Если вы чувствуете, что пишете недостаточно хорошо, действительно трудно сделать время написания приоритетом в своей жизни. Но если у вас нет времени писать, это тоже может подорвать вашу уверенность.

Как бы вы ни относились к своему письму, выделите время, чтобы писать регулярно. На это не нужно много времени: час каждые выходные — это то, чего вы реально можете достичь прямо сейчас.

Если вам нужна помощь в написании письма в вашу неделю, посетите Supercharge Your Writing Week. Эта электронная книга поставляется с несколькими печатными формами, которые помогут вам освободить место для письма.

# 6: сознательно практикуйте то, с чем вы боретесь

У всех писателей есть слабые и сильные стороны. Рекомендуется максимально использовать свои сильные стороны: например, Если вы знаете, что умеете юмористические диалоги, то, возможно, вам захочется писать веселые комедии, а не острые криминальные романы.

Однако, вероятно, будут некоторые области, в которых вам нужно освежить определенные навыки в рамках ваших проектов. Лучший способ совершенствоваться — это целенаправленно практиковаться, например, выполнять письменные упражнения или внимательно анализировать, что работает (а что нет) в том, что вы читаете.

Возможно, вы захотите начать с изучения статьи «Что, если вы недостаточно хороши, чтобы быть успешным писателем?» — в этом посте у меня есть конкретные примеры написания, которые нужно немного отшлифовать.

# 7: Ищите отзывы, которые помогут вам улучшить

Получение прямой обратной связи о вашем писательстве — это самый быстрый способ из известных мне как писателя стать лучше.

Может быть очень трудно «увидеть» свою работу, пока на нее не обратит внимание пара дополнительных глаз. Кто-то из тех, кто только что начал с вашей работы, может обнаружить проблемы, которые вы упустили, и, наоборот, они могут указать на вещи, которые действительно хорошо работают, и которые вы, возможно, обесценили.

Есть много разных способов получить отзывы о своей работе.В первые несколько лет моей писательской работы группы писательских мастерских оказались бесценными. Группы в Facebook, онлайн-форумы, бета-читатели, тренеры или наставники по писательскому мастерству — тоже отличные варианты.

В конечном счете, если бы вы уже полностью раскрыли свой писательский потенциал, это было бы очень разочаровывающим. Это означало бы, что вы никогда не станете расти дальше и не узнаете что-то новое о писательстве до конца своей жизни.

Все писатели постоянно совершенствуются: как сказал Эрнест Хемингуэй: «Мы все ученики в ремесле, в котором никто никогда не становится мастером.