Бихевиоризм это наука: Бихевиоризм. Что такое «Бихевиоризм»? Понятие и определение термина «Бихевиоризм» – Глоссарий

Что такое бихевиоризм? Б. Скиннер

 Бихевиоризм — это не просто наука о поведении людей, а теория этой науки. Некоторые вопросы, которые он поднимает, звучат следующим образом: возможна ли вообще такая наука? Способна ли она представлять все аспекты поведения людей? Какие методы она может использовать? Являются ли ее законы такими же строгими, как законы физики или биологии? Выходит ли она за пределы чистого управления поведением, и если да, то какую роль она играет в человеческом общежитии? Особое значение имеет ее влияние на более ранние формы обращения с тем же самым субъектом. Человеческое поведение — наиболее общая характеристика мира, в котором мы живем. Поэтому мы можем исходить из того, что на эту тему говорится больше, нежели на любую другую тему. Что во всем этом заслуживает того, чтобы за это держаться?
На некоторые из этих вопросов однажды будут даны ответы благодаря успешным или безуспешным результатам научных или технических исследований. Но эти вопросы ставят проблемы, на которые уже сегодня крайне необходимо дать хотя бы предварительный ответ. Многие интеллигентные люди считают, что хотя уже некоторые ответы были, но в совокупности они уже не кажутся такими перспективными, как раньше. Ниже приводится множество определенных мнений, которые приходится слышать о бихевиоризме как науке о человеческом поведении. Мне кажется, что все они являются неверными. Итак, о бихевиоризме говорят, что он:

1. игнорирует наличие категории сознания, чувственных состояний и душевных переживаний;
2. опираясь на тот аргумент, что все поведение приобретается в течение индивидуальной истории, он пренебрегает врождёнными способностями человека;
3. под человеческим поведением понимает просто совокупность ответных реакций на определённые раздражители, таким образом индивид описывается как автомат, робот, марионетка, машина;
4. не пытается учесть когнитивные процессы;
5. не отводится место для изучения намерений или целевых установок человека;
6. не может объяснить творческие достижения в изобразительном искусстве, музыке, литературе или точных науках;
7. не отводится место индивидуальному ядру личности или его самочувствию;
8. он по необходимости является поверхностным и не в состоянии обращаться к глубинным слоям души или индивидуальности;
9. ограничивается прогнозом и контролем поведения человека, и не касается на этом основании сущности человека;
10. работает с животными, особенно с белыми крысами, а не с человеком, поэтому его картина поведения человека ограничивается теми чертами, которые человек разделяет с животными;
11. результаты, полученные в лабораторных условиях, не применимы к повседневной жизни. То, что высказывается по поводу поведения человека, поэтому есть лишь необоснованная метафизика;
12. наивен и излишне упрощён. То, что выдаётся в качестве действительных фактов, является либо тривиальным, либо уже давно известным;
13. выглядит скорее наукообразным, нежели научным, и скорее подражает естественным наукам;
14. его технические результаты (успехи), достижимы и посредством использования здорового  человеческого рассудка;
15. если утверждения бихевиоризма должны иметь силу, то они должны относиться и к бихевиористски ориентированным исследователям. Отсюда, следует то, о чём они говорят, является неверным, поскольку их высказывания обусловлены лишь их способностью делать такие высказывания.
16. «дегуманизирует» человека, он релятивирует всё и разрушает человека как человека;
17. занимается лишь общими принципами, пренебрегая уникальностью каждого индивида;
18. по необходимости антидемократичен, поскольку испытуемые подвергаются манипуляции со стороны исследователя, поэтому его результаты могли бы быть использованы скорее диктатором, чем благонамеренными государственными деятелями;
19. рассматривает абстрактные идеи, например, мораль или правосудие исключительно как фикций;
20. безразлично относится к теплу и многообразию человеческой жизни, несовместим с творческой радостью в изобразительном искусстве, музыке и литературе, а также с истинной любовью к ближнему.

Перечисленные утверждения, как мне думается, представляют собой удивительно неправильное понимание значения и достижений данной научной парадигмы. Как объяснить такое непонимание? В большой степени этому может послужить обращение к началам бихевиоризма. Первым учёным, определённо считавшим себя бихевиористом, был Джон Уотсон, который в 1913 г. опубликовал своего рода манифест под названием «Психология глазами бихевиориста» («Psychology as the Behaviorist Views it»). Уже само название произведения говорит о том, что Уотсон отнюдь не собирался создавать новую науку, а лишь придерживался мнения, что психология, начиная с того момента, должна была заниматься изучением поведения. Стратегически это было, пожалуй, ошибкой, поскольку большинство психологов того времени придерживались точки зрения, что они должны исследовать душевные процессы в мире сознания. По этой причине они, естественно, не были готовы согласиться с Уотсоном. Учёные, стоявшие у истоков бихевиоризма, тратили массу времени на борьбу с интроспективной методикой исследования духовной жизни, из-за чего центральное значение основного предмета их исследования было отодвинуто на второй план.

Сам Уотсон сделал несколько важных наблюдений относительно инстинктивного поведения. Фактически он был одним из первых современных этологов. Однако изучение способности организма к обучению произвели на него такое впечатление, что он несколько преувеличил способности новорожденных младенцев к обучению. Впоследствии он сам признал это преувеличением, но с тех пор этот факт всегда приводят в пример, чтобы показать якобы необъективность Уотсона. Новая форма науки, разработанная им, появилась в некотором смысле преждевременно, ибо он имел в распоряжении весьма немного научно достоверных фактов из области поведения, прежде всего человеческого. Для каждой новой формы науки всегда возникает проблема, состоящая в том, что поначалу она располагает слишком малым количеством фактов. Для научной развивающейся и претенциозной программы Уотсона, которая касалась такой широкой области, как человеческое поведение, это обстоятельство было весьма существенным недостатком. Ему требовалось больше фактического материала, чем он мог найти. Поэтому неудивительно, что многое из того, что он говорил и писал, кажется наивным или слишком упрощённым.
Научный материал бихевиоризма, который имел в своем распоряжении Уотсон, касался условных и безусловных рефлексов. Но его понятие безусловного рефлекса было подчинено принципу причинности, который соответствовал схеме действия и противодействия и слишком сильно соответствовал распространенному в 19 веке представлению о механизме. Это представление господствовало и в работах русского физиолога И. П. Павлова, опубликованных примерно в то же время. Психология «стимула и реакции», развивавшаяся на протяжении последующих 3-4-х десятилетий, также не изменила этого представления.
Из всех результатов, достигнутых им, наибольшее значение придавалось тем, которые легче всего можно было повторить на опыте. Большей частью они основались на наблюдении за животными: за собаками Павлова и белыми крысами зоопсихологов. Считалось, что поведение человека не отличается от поведения животных особым своеобразием и подчиняется тем же законам. Для подтверждения своего утверждение о том, что психология представляет собой точную науку, и чтобы собрать дальнейший материал для своей книги, Уотсон опирался на результаты анатомии и психологии. Подобным путем продвигался и Павлов, утверждая, что его эксперименты над поведением фактически являются «исследованием физиологических процессов в коре больших полушарий». И все же оба ученых были не в состоянии осуществить прямое наблюдение процессов в нервной системе, посредством которых можно было бы объяснить поведение человека. В результате они были вынуждены давать поспешные интерпретации сложных поведенческих актов. Так, Уотсон утверждал, что мышление — язык, предшествующий всякой речи; а для Павлова речь была просто «второй сигнальной системой». Уотсон мало, а то и вовсе ничего не мог сказать по поводу субъективных намерений человека, целеполагания и творчества. Он подчеркивал большие технические возможности науки о поведении, однако его примеры не были так уж несовместимы с манипулятивным контролем за поведением.

Прошло более 60 лет со времени опубликования Уотсоном своего манифеста, за это время кое-что успело произойти. Научный анализ поведения достиг большого прогресса, а недостатки теории Уотсона с моей точки зрения имеют лишь исторический интерес. Критика бихевиоризма, наоборот, едва ли претерпела изменения. Все недоразумения, которые я перечислил, все еще постоянно встречаются в сочинениях философов, теологов, представителей социальных наук, историков, литераторов и психологов. Неопределенность, имевшая место в начале истории бихевиористского движения, едва ли может послужить достаточным объяснением для недоразумениям такого рода.
Несомненно, что некоторые трудности возникают из того факта, что предметом исследования бихевиоризма выступает человеческое поведение, которое тонко реагирует на внешние влияния. Если мы сами наблюдаем за собой, то способ, каким мы это делаем, часто приводит к определенным результатам, зачастую непростым по последствиям. Далее, бихевиористское наблюдение влечет за собой определенные яркие изменения. Некоторые понятия. Которые структурируют традиционные формы наблюдения, глубоко укоренились в нашем языке. Они на протяжении столетий господствовали как в повседневной речи, так и в языке науки. Все же было бы несправедливым обвинять критиков бихевиоризма в том, что они неспособны освободиться от исторических предрассудков. Так как должны быть иные причины тому, что бихевиоризм как теория науки о поведении все еще связан с сильными недоразумениями.
Мне кажется. тому есть следующее объяснение: эту науку неправильно понимают как таковую. Есть целый ряд наук о поведении. Как я покажу прежде, некоторые из них определяют свою предметную область, не касаясь при этом главных тем бихевиоризма. Вышеприведенная критика могла бы лучше всего относиться к особой дисциплине, которую можно было назвать экспериментальной наукой о поведении. Она изучает поведение отдельных организмом в тщательно оберегаемой окружающей среде и на основе этого исследования определяет отношения между определенным поведением и его окружением. К сожалению, эта форма анализа поведения получила очень скромную известность. Ее важнейшие представители, а их сотни, очень редко поддаются стремлению объяснить свой путь публике, интересующейся наукой. В результате лишь немногие посвящены в фундаментальное научное знание, которое я считаю наиболее ключевым для бихевиоризма.
Бихевиоризм, который я представляю в этой книге, является теорией особой формы науки о поведении. Читателю должно быть понятно, что не каждый бихевиорист согласится со всем тем, что я собираюсь сказать. Уотсон тоже говорил о бихевиоризме, но он был бихевиористом своего времени. Сегодня никто из теоретиков не может монополизировать этот термин. Поэтому следующие рассуждения в известной мере являются — и как бихевиорист я должен сказать: с необходимостью — моим личным мнением. Всё же я полагаю, что при этом речь идет о связном и непротиворечивом изображении, которое даёт удовлетворительный ответ на вышеизложенную критику.
Помимо этого я убеждён в значении бихевиоризма. Насущные проблемы, с которыми сегодня сталкивается мир, противостоит мир сегодня, могут быть решены только в том случае, если мы будем постоянно увеличивать своё понимание человеческого поведения. Я не без оснований полагаю, что можно отказаться от традиционных теорий, которые сохранились через века. Именно они в значительной степени ответственны за наше сегодняшнее положение. Бихевиоризм в состоянии предложить многообещающую альтернативу. Я написал эту книгу с тем, чтобы раскрыть его позицию.

Психология как наука о поведении: ученые, мнения

Бихевиоризм: наука о поведении: Freepick

Какие тайны может раскрыть психология? Как наука о поведении предугадывает действия и поступки человека в различных ситуациях? Бихевиоризм дает ключи не только к пониманию, но и к управлению поведением людей. Рассмотрим кратко основы этого направления, а также самых ярких его представителей.

Психология как наука о поведении кратко

В психологии много граней, а предмет психологии понимают по-разному в зависимости от ее направления. Так, бихевиоризм занимается изучением реакций индивидов на различные события, то есть фактически это наука о поведении человека.

Как и почему возник бихевиоризм? Кратко стоит сказать о том, что это направление достаточно молодое, зародилось оно сто лет назад и стало кардинально новым психологическим подходом. Его задачу определили так — изучение поведения человека с точки зрения рефлексов. Методологический аппарат нового направления включал наблюдение и анализ.

Психология как наука о поведении стала своеобразным протестом против умозрительности выводов и описаний, основанных на метафорах. Новое направление сделало акцент на практической, а не теоретической психологии.

Приведем пример того, как работает наука о поведении. Джон Уотсон, основатель бихевиоризма, верил, что реакции людей на различные действия можно предсказать. Подтвердил он это таким экспериментом:

1. Для опыта собралась небольшая группа детей. Принесли кроликов.
2. У малышей возникало естественное желание погладить животных.
3. При попытке это сделать ребенок получал слабый разряд тока.
4. На следующий день при виде кроликов дети начинали плакать, так как помнили о предыдущем опыте.
5. Ученый давал им сладости, продолжая держать кроликов рядом.
6. Постепенно дистанция сокращалась, а в конце опыта дети вновь охотно играли с животными.

Таким образом, согласно теории бихевиоризма, поведение людей обусловлено преимущественно безусловными рефлексами. Зная стимулы и реакции человека на разные факторы, его поведение можно предугадывать и, соответственно, управлять личностью.

Мозг человека и его поведение: Freepick

За прошедшее столетие внутри бихевиоризма сформировалось несколько направлений:

• Методологическое (бихевиоризм Уотсона). Предполагает, что объективному наблюдению поддаются лишь публичные события (поведение человека), а его личные чувства и мысли можно не брать во внимание.
• Радикальное (бихевиоризм Скиннера) направление принимает во внимание, наряду с внешними, также внутренние события в жизни человека. Считается, что изменения в среде влияют и на них, и на поведение.
• Телеологическое (целевое). Занимается объективными наблюдениями, противопоставляя их когнитивному процессу.
• Теоретический бихевиоризм принимает в расчет внутренние (невидимые) процессы.
• Биологическое (теория поведенческих систем) сориентировано на сознательную и бессознательную обработку данных.
• Психологическое, которое сосредоточено на методах практического контроля поведения человека.

В современном мире бихевиоризм нашел широкое применение. Особое расположение ему оказывают, например, менеджеры по продажам и политики, которые заинтересованы в этих знаниях. Также метод используют практикующие психологи, чтобы помогать людям бороться с фобиями и страхами.

Но есть у этого течения и свои недостатки. Его основа — общие реакции человека, не учитывается темперамент и особенности его характера. По этой причине манипуляции поведением окружающих зачастую оказываются гораздо сложнее, а реакции плохо поддаются контролю.

Психология как наука о поведении: представители

Первенство в обосновании и развитии бихевиоризма принадлежит американскому ученому Джону Уотсону. В 1913 году исследователь сделал доклад, в котором четко изложил суть новой теории.

Основное открытие состояло в том, что стимул вызывает определенный отзыв. По мнению Уотсона, чтобы понять особенности индивида, необходимо за ним наблюдать. Верный подход помогает предугадывать реакции человека на различные действия. Основой направления стала физиологическая теория о рефлексах.

Основатель бихевиоризма Джон Уотсон: Gettyimages

С Уотсоном согласились и поддержали его идеи такие ученые:

Уильям Хантер

Этому ученому принадлежит обоснование теории отсроченного поведения. Ее смысл заключается в том, что стимул человеку можно дать сейчас, а ответная реакция может быть получена позже. Свои эксперименты Хантер проводил на обезьянах:

• ставил в комнате ящик с бананами;
• отгораживал его ширмой;
• наблюдал за реакцией животных;
• спустя время награждал приматов фруктами.

Карл Лешли

Взаимосвязь между раздражителями и центральной нервной системой изучал Карл Лешли. Ученый проводил опыты с животными: обучал их определенным навыкам, а после производил удаление частей головного мозга. Это позволило определить взаимозаменяемость участков мозга.

Беррес Скиннер

Способствовал развитию и популяризации бихевиоризма:

• Разработал теорию оперантного обусловливания. В ней ученый обосновал, что поведение вызывает изменения в окружающей среде, которые в дальнейшем формируют особенности поведения.
• Способствовал развитию программированного обучения.
• Писал художественные и публицистические произведения о бихевиоризме.

Свои теоретические работы Скиннер подтвердил экспериментально с помощью функционального анализа. Их цель — изучение, прогнозирование и контроль поведения людей путем управления окружающей средой.

Эдвард Торндайк

Ученому принадлежит теория, согласно которой сознание рассматривается как система связей, объединенных ассоциациями. Торндайк предложил закон упражнений и эффекта. Его объясняют так: чем больше совершается повторов действия, тем сильнее оно запечатлевается в сознании.

Эдвард Торндайк: Facebook/@afender2017

Эдвард Толмен

Толмен развил стандартную теорию бихевиоризма, которую предложил Уотсон, и занялся разработкой когнитивного учения. Согласно его подходу, стимул и реакцию разделяют особенные знаки-гештальты, основа которых — это когнитивные карты.

Свою теорию он доказывал экспериментами на крысах. Они могли отыскать новую дорогу к кормушке, если освоенный ранее путь по каким-либо причинам оказывался недоступным.

Нил Миллер

Ученый занимался исследованиями поведенческой психологии. Бихевиористскую концепцию применял в изучении таких понятий, как мотивация, агрессия, фрустрация, а также в конфликтологии и психотерапии. Исследователя интересовали физиологические механизмы, которые лежат в основе влечений и подкреплений, электрофизиология мозга и психофармакология.

Психология — одна из самых загадочных наук, ведь предмет ее познания — внутренний мир человека. Загадки психологии решают целые поколения ученых. Новые открытия экспериментаторов приносят не только ответы, но и становятся источником вопросов.

Психология как наука о поведении сохраняет свою актуальность. Она продолжает развиваться и открывать неизведанные грани психики человека. Но все же точное прогнозирование поведения людей остается фантастической задачей, так как на него влияет множество факторов и не все из них можно заранее оценить и определить.

Оригинал статьи: https://www.nur.kz/family/self-realization/1767841-psihologia-kak-nauka-o-povedenii-ucenye/

Психология, как наука о поведении

Оглавление

Психология, как наука о поведении        2

Список использованных источников        10

Психология, как наука о поведении

        Изучение человеческой психики проводили еще две тысячи лет назад. Правда, тогда доктрина основывалась на философии великих мыслителей. А психология как наука самостоятельная возникла лишь в начале XX века. Ученые занимаются разными отраслями человеческой психики, в том числе и поведением.                                                                                        В психологию были введены совершенно новые факты — факты поведения.                                                                                        По сложившейся в психологии традиции под поведением имеется в виду внешние проявления психической работы  человека. И в  данном отношении поведение противопоставляется сознанию как совокупности внутренних, субъективно переживаемых процессов. По другому говоря, факты поведения и факты сознания разводят по  способу  их выявления. Поведение осуществляется во внешнем мире выявляется путем внешнего наблюдения, а ход сознания  осуществляются внутри субъекта и выявляются способом самонаблюдения [5, c. 649].                                                                                Итак, ответим на один из вопросов: что такое факты поведения?                Это, во-первых, все внешние проявления физиологических процессов, связанных с состоянием, работой, общением лиц, — поза, мимика, интонации, взгляды, блеск глаз, покраснение, побледнение, дрожь, прерывистое либо сдерживаемое дыхание, мышечное напряжение и др.; во-вторых,  раздельные движения и жесты такие как поклон, кивок, подталкивание, сжимание руки стук кулаком «т.п.., в-третьих, действия как более большие  акты поведения, которые имеют некоторый  смысл.                                                        Наконец, это поступки — еще; более  большие акты поведения, которые имеют, как правило, общественное, либо социальное, звучание и связаны с нормами поведения, отношениями, самооценкой и т. д.                                Таким образом, внешние телесные реакции, жесты, движения, действия, поступки — вот  список явлений, относимых к поведению. Все они объекты психологического интереса, так как конкретно непосредственно отражают субъективные состояния содержания сознания, свойства личности [1, c. 116].        Наука о поведении человека называется бихевиоризм. Это отрасль психологии, которая изучает реакцию индивида на те или иные события.        Бихевиоризм зародился в начале XX века, и это был кардинально новый подход в психологии. Основное задание этой отрасли — изучать поведение человека отдельно от мышления, основываясь на рефлексах. Для этого использовали метод наблюдения и анализа.                                                Психология как наука о поведении возникла в качестве протеста против гуманитарных умозаключений, которые были основаны лишь на метафорах. В бихевиоризме акцент сделали на практическую, а не теоретическую психологию.                                                                                        Чтобы было понятно, приведем пример. Основоположник бихевиоризма Джон Уотсон считал, что реакцию человека на те или иные действия можно предсказать. В качестве примера он провел опыт.                                        В ходе эксперимента ученый собрал небольшую группу детей и несколько кроликов. Естественно, ребята хотели погладить животных. Но как только они пытались это сделать, их било слабым разрядом тока.                        На другой день, как только дети видели кроликов, они сразу же начинали плакать, поскольку помнили, что с ними случилось перед этим. Тогда ученый предлагал детям сладости, держа животных на безопасном расстоянии. Впоследствии дистанция между детьми и кроликами сокращалась, и в конце эксперимента дети уже не боялись зверьков и спокойно их гладили.                        Таким образом, теория бихевиоризма доказала, что в бóльшей степени поведение человека зависит от безусловных рефлексов. Если знать стимул и реакцию человека на какой-либо фактор, его поведение легко предугадать, поэтому личностью можно управлять [7, c.89].                                                Бихевиоризм широко используется и в наши дни. Особенно популярно это учение среди менеджеров по продажам, политиков. Также этот метод практикуют современные психологи, чтобы, например, помочь человеку избавиться от боязни летать на самолетах.                                                Однако у бихевиоризма есть и недостатки. Учение основывается на общих реакциях человека, не учитывает его темперамент и особенности характера. Поэтому иногда манипулировать поведением индивида бывает не просто или не получается вовсе.                                                                        Психология как наука о поведении: представители. Первым представителем бихевиоризма стал американец Джон Уотсон. Именно он в 1913 году сделал доклад, в котором четко представил свою науку о поведении человека.                                                                                        Основным открытием ученого была теория о том, что любой стимул вызывает отзыв. Уотсон считал: чтобы понять особенности индивида, за ним необходимо наблюдать, а при верном подходе можно предугадать реакцию на те или иные действия. За основу своих учений Джон взял теорию об условных и безусловных рефлексах [6, c. 161].                                                Джона Уотсона поддержали такие ученые:                                        Уильям Хантер.                                                                                Ученый создал теорию «отсроченного поведения». Он считал, что человеку можно предоставить стимул «сейчас», а реакцию получить «потом». Уильям проводил эксперимент на обезьянах: ставил им ящик бананов, отгораживал их ширмой и ждал реакции. Через некоторое время приматы получали желаемое.                                                                        Карл Лешли.                                                                                        Этот ученый изучал взаимосвязь раздражителей и центральной нервной системы. Он проводил эксперименты на животных: учил их чему-то, а затем удалял части головного мозга. Таким образом, Лешли выяснил, что все участки мозга взаимозаменяемы.                                                                        Беррес Скиннер.                                                                                Американский психолог подошел к принципам бихевиоризма с другой стороны и работал над понятием необихевиоризма. Это учение, которое, помимо исследования внешнего поведения человека, признает промежуточные переменные, влияющие на реакцию индивида.                        Эдвард Торндайк.                                                                                Этот ученый создал теорию, согласно которой сознание рассматривалось как система связей, объединенная ассоциациями. Торндайк предложил закон упражнений и эффекта, который трактуется так: чем чаще повторяется действие, тем больше оно остается в сознании человека.                Эдвард Толмен.                                                                                        Эдвард немного отошел от стандартной теории бихевиоризма, предложенной Уотсоном, и разработал когнитивное учение. В его подходе между стимулом и реакцией существуют «знаки-гештальты», состоящие из различных когнитивных карт.                                                                        Он доказывал свое учение на крысах, которые находили путь к кормушке любыми путями, независимо от того, какой дорогой их приучали передвигаться                                                                                         Психология человека достаточно интересная наука, над которой трудится не одно поколение. И чем больше открытий делают экспериментаторы, тем больше вопросов возникает [8, c. 111].                                Почему с одним человеком приятно и легко общаться, а с другим – тяжело и напряженно? Возникает желание скорее закончить разговор и уйти, несмотря на то, что он хороший знакомый, который всегда обходителен и вежлив. Мы на интуитивном уровне понимаем, когда человек искренен, а когда лукавит. Именно поэтому и испытываем противоречивые чувства: с одной стороны человек ничего плохого не сделал, а с другой – есть внутреннее ощущение, которое подсказывает, что от него надо держаться подальше.         Описанная ситуация межличностных отношений объясняется в психологии.                                                                                         Психология поведения — это сфера знаний, которая объясняет невербальные телодвижения (мимика, жесты, интонации) человека и делает выводы о том, насколько он искренен, правдив, уверен и открыт. Очень часто такую оценку мы делаем несознательно, когда чувствуем себя некомфортно при общении со знакомым человеком или даже избегаем его. Но на самом деле мы оцениваем его поведенческие проявления, которые и говорят нам о том, что он о нас думает, как относится, несмотря на то, что его слова могут быть доброжелательными или нейтральными.                                                 Есть ряд приемов, позволяющих определить истинные замыслы человека, его эмоции, уровень самооценки. Его движения, мимика и другие особенности выдают его внутренние страхи, установки, комплексы, которые мы улавливаем подсознательно или оцениваем сознательно, если имеем определенные знания и опыт. Процесс общения мы воспринимаем как общую картину, иногда во время разговора мы не замечаем, во что одет, что он говорит, но обращаем внимание, как он это делает, какие фразы и слова употребляет, как сидит и что держит в руках. Иногда какая-нибудь мелочь привлекает внимание и запоминается надолго: запах, дефект речи, акцент, оговорки, неправильные ударения, неуместный смешок и так далее [4, c. 207].                                                                                        Научной дисциплиной, которая помогает объяснить и расшифровать неосознанные нюансы в поведении людей, которые выдают их истинные намерения, является психология поведения.                                                         1. Что говорят нам жесты и мимика? Огромную роль в разговоре имеют жесты и мимика. Но, несмотря на простоту расшифровок тех или иных поз и жестов человека, они могут нести совершенно другой смысл. Например, в психологии лжи есть основные признаки обмана: человек не смотрит в глаза, трогает свой рот, нос, шею. Но собеседник может трогать нос только потому, что он чешется. Скрещенные ноги или руки – эти жесты в психологии поведения человека трактуется как недоверие, зажатость, замкнутость, но собеседнику может быть просто холодно. Советы по расшифровке манер и жестов часто могут завести в тупик или поставить человека в неловкое положение.                                                                                                 Например, увидев у собеседника открытую позу, уверенный и спокойный голос, приятный искренний взгляд, мы принимаем его за честного человека, а на самом деле у него мошеннические намерения. Или пикаперы, сколько у них обаяния, остроумия, искренности, воспитанности, — и это все для того, чтобы самоутвердиться.                                                 2. Что говорит нам речь и интонация? Скорость речи, ритм, громкость, интонация сильно влияют на общение и способны рассказать о человеке много дополнительной информации, как считает психология поведения. Наука помогает понять эмоциональное состояние человека: Спокойный, рассудительный, уравновешенный человек говорит ритмично, медленно, со средней степенью громкости. Импульсивность характера выдает быстрая и оживленная речь. Те, кто не уверен в себе или замкнут, говорят тихо, неуверенно.                                                                                                 3. Часто слова не так важны, как интонация. Но следует понимать, что если человек находится в незнакомой обстановке, он может повести себя не так, как в привычном окружении. Психология поведения позволит определить скрытые факторы, влияющие на человека на самом деле. Но для того, чтобы их видеть и понимать, необходимо быть «подкованными» знаниями и внимательными к людям [7, c. 87-88].                                                Психология поведения рассматривает это как деструктивное отношение к себе и обществу. Аддиктивное поведение — это алкоголизм, наркотическая зависимость, курение, гиперсексуальность, азартные игры, компьютерная зависимость, пристрастие к обильной еде, шопинг. Зависимость имеет различную степень выраженности: от нормального состояния до тяжелой формы.                                                                                                 Почему у некоторых людей формируется эта сильная и непреодолимая привязанность, чем объясняется импульсивность и ненасыщаемость влечения? Ответы на эти вопросы имеют огромное значение для общества и для каждого отдельного человека. Психология жестов и выражения лица Психология поведения, жестов и мимики – это ключ к тайнам человека, которые он хочет скрыть. Человек в результате эволюции научился передавать мысли и чувства при помощи слов. Но вместе с этим умением он овладел искусством прятать свои истинные замыслы и намерения, устремления. Нужно уметь «читать» своего собеседника по его телодвижениям. Только таким образом можно понять, что у него на уме и чего от него можно ожидать.                                                         Американский психолог Мейерабиан Альберт считает, что при общении мы передаем 7% объема информации вербально, 38 % — интонацией и тоном голоса, 55 % — невербальными сигналами. Главное правило психологии жестов и мимики говорит, что нет в мире человека, который полностью может управлять телодвижениями в процессе разговора, даже если он хочет намеренно ввести собеседника в заблуждение. Человек на подсознательном уровне практически одинаково реагирует на определенные ситуации.         Непроизвольные мимика и жесты незнакомого человека позволяют услышать и увидеть скрытое за ширмой слов. Наиболее важные невербальные сигналы: Защита. В опасных или дискомфортных ситуациях, когда есть желание отгородиться от собеседника – люди отклоняются назад, закрываются книгой, папкой или другим предметом, закидывают ногу на ногу, скрещивают руки на груди, сжимают кулаки. Глаза их следят неотрывно за тем, от кого они ждут подвоха. Таким поведением выдается настороженность и напряжение, а так же не готовность к конструктивному диалогу.                                                                                         Открытость. Тело наклонено к собеседнику, открытые ладони, благодушная улыбка – эти сигналы говорят о предрасположенности к общению.                                                                                                Заинтересованность. Отсутствие жестов, блеск в глазах говорят об увлеченности, человек весь во внимании, он наклонен вперед и старается не двигаться, чтобы не упустить ни слова.                                                         Скука. Потухший взгляд, ритмичное покачивание ногой, что-то теребит в руках, рисует, зевает. На языке жестов в психологии общения это значит, что у слушающего нет интереса к теме беседы.                                                 Скептичность. Человек соглашается с собеседником, но дает понять, что не доверяет ему такими жестами, как потирание шеи, почесывание уха, щеки, лба, ухмылка, подпирание подбородка ладонью. Психология по поведению человека учит нас понимать премудрости невербальной символики и верному взаимопониманию друг друга.                                                 Что может рассказать о человеке невербальная речь. Большинство людей недооценивают роль мимики и жестов в общении. Но именно с помощью невербальных сигналов создается первое впечатление о человеке. И оно же запоминается надолго [1, c. 207].                                                         Жесты помогают или отвлекают слушателей от разговора, даже отсутствие их несет информацию о говорящем человеке. Итак, что значат те или иные жесты:                                                                                 вялое рукопожатие говорит о застенчивости и неуверенности человека, и наоборот сильное — о желании навязать свое мнение;                                         если поправляет прическу женщина, это значит, она прихорашивается; если человек жестикулирует только одной рукой — это говорит о его неестественности;                                                                                         прикосновение ко лбу, рту, носу расценивается как обман; скрещивание рук, говорит о скептичности собеседника и недоверии к тому, кто говорит;         сутулость, сгорбленность говорят о низкой самооценке человека и неуверенности.                                                                                 Необходимо развивать в себе наблюдательность, она помогает собрать дополнительную информацию о людях, с которыми приходится общаться. Главное в психологии по поведению человека – умение слушать и видеть. Ведь огромное значение имеет звучание голоса и его интонация, жесты и мимика собеседника.                                                                                 Теория бихевиоризма актуальна и в наши дни, хотя до конца предугадать поведение человека не способен ни один ученый, так как всегда существуют индивидуальные факторы.

Воронежский Институт Психологии

ВОРОНЕЖСКИЙ ИНСТИТУТ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ И ПСИХОЛОГИИ БИЗНЕСАприглашает Вас на публичную (бесплатную) лекцию-семинар из цикла «Интимные отношения. Брак. Семья».

Тема лекции: ВЛИЯНИЕ РОДИТЕЛЬСКОЙ СЕМЬИ НА ЖИЗНЬ И СУДЬБУ ЧЕЛОВЕКА. ЧАСТЬ 2.

Семья – первое общество, с которым мы сталкиваемся в своей жизни, она несет огромное значение, влияет на все стороны жизни человека.

Основы личности зарождаются и произрастают в семье. Часто взрослый человек, сам того не понимая, в течении жизни лишь расширяет и углубляет то, что сложилось у него в душе за детские годы.

Понимание влияния семьи, её социализирующей роли крайне важно для каждого человека, и может тотально повлиять на его судьбу.

На лекции-семинаре будет говориться о роли семьи в жизни отдельного человека, будут освещены вопросы самоопределения, развития самосознания, формирования и принятия персональной ответственности и др.

В процессе лекции слушатели смогут:

• Увидеть себя в своей собственной семье;
• Понять, какое влияние семья оказала на их собственную жизнь;
• Увидеть и понять механизмы, которые помогут создать гармоничную атмосферу в своей собственной семье;
• Получат возможность задать вопросы по своей конкретной жизненной ситуации.

Получаемая слушателями информация способствует снятию эмоциональных барьеров, комплексов и предрассудков, что делает возможным осознание конкретным человеком собственной роли в своей семье.

Читает ректор Воронежского Института Практической Психологии и Психологии Бизнеса Вячеслав Михайлович Симонов.

ВХОД СВОБОДНЫЙ! Запись на лекцию ОБЯЗАТЕЛЬНА!

Дата и время: 30 октября в 18-30.

Место проведения:пр-т Революции 22, Дом Молодежи, конференц-зал, 2 этаж, 210 каб. 

Тел.: 232-29-09, 232-32-92, 8-960-137-47-74. Контактное лицо: Стародубцева Александра.

Как наука делает нас зависимыми от приложений

Когда мотивация людей высока, или действие выполнить просто, люди становятся отзывчивы к таким триггерам, как вибрация телефона, красный индикатор в Facebook или письмо от магазина одежды с уникальной скидкой на комбинезоны. Правильно созданный (или «горячий») триггер попадается вам на глаза именно в тот момент, когда вы наиболее мотивированы к действию. Самые важные слова в бихевиоральном дизайне, по признанию Фогга, звучат так: «Устанавливайте горячие триггеры на пути мотивированных людей».

Если вас подтолкнут к совершению действия, которое вам не нравится, вы, скорее всего, не вернетесь – но если вам это нравится, то вы будете возвращаться к этому снова и снова, причем неосознанно. После первой поездки на убере мне и в голову не приходили мысли передвигаться по Пало-Альто как-то иначе. Это, говорит Фогг, именно то, как компании должны вырабатывать у нас привычки. Чем внезапнее и интенсивнее будет эмоциональный отклик человека при первом опыте использования, тем выше вероятность того, что этот сервис станет базовым выбором человека. Именно поэтому авиакомпании наливают вам шампанское, когда вы летите в бизнес-классе, и именно поэтому в Apple делают все, чтобы первые минуты использования нового смартфона стали для владельца волшебными.

Подобные эмоции создают у пользователей биологическую привязанность к продукту. Подумайте о том, как Instagram предлагает вам для обработки фотографий 12 разных фильтров, говорит Фогг. Конечно, здесь есть и функциональная польза: человек сам управляет собственными фотографиями. Но главное взаимодействие происходит на эмоциональном уровне: вы еще даже ничего не опубликовали, но уже чувствуете себя художником. В этом суть еще одного из принципов Фогга: «Пусть люди почувствуют себя успешными» или, если перефразировать: «Дайте людям суперсилу!»

Пример Instagram приносит Фоггу двойственное удовлетворение, так как он косвенно чувствует свою ответственность и вину за это. В 2006 году двое учеников Фогга работали над проектом под названием Send the Sunshine. Их расчет был на то, что однажды мы начнем отправлять эмоции через мобильные телефоны (в тот период смартфонов еще не было): если ваш друг находился там, где погода была не очень, а у вас светило солнце, ваш телефон мог напомнить вам сделать фотографию и отправить другу, чтобы поднять ему настроение. Одним из этих двоих студентов был Майк Кригер, сооснователь Instagram, где теперь более 400 млн пользователей делятся рассветами, закатами и селфи.

Свою теорию Фогг создал до того, как социальные сети захватили мир. Facebook, Instagram и другие подняли бихевиоральный дизайн на такой высокий уровень, о котором он и не мечтал. Социальные приложения черпают свою силу из одного из самых глубоких источников мотивации. В ответ на социальные взаимодействия, причем даже на самые некачественные их имитации, мозг человека выделяет вещества, которые приносят нам удовольствие и формируют привычки, а в качестве самых активных триггеров выступают другие люди: вы, ваши друзья и подписчики постоянно склоняют друг друга к тому, чтобы пользоваться сервисом дольше.

Б. Дж. Фогг происходит из семьи мормонов, благодаря чему он и может похвастаться своим сногсшибательным радушием и потребностью видеть, что его работа делает мир лучше. В ходе нашей беседы его интонация становилась более негативной только тогда, когда речь заходила о злоупотреблении его идеями в коммерческой сфере. Он опасается, что компании вроде Instagram и Facebook используют бихевиоральный дизайн только для того, чтобы превратить пользователей в пленников собственных продуктов. Один из выпускников его программы, Нир Эйял, написал популярную книгу для предпринимателей в сфере высоких технологий и назвал ее «На крючке: как создавать продукты, формирующие привычки».

Джон Бродес Уотсон | Индустрия рекламы

Джон Бродес Уотсон (John Broadus Watson) — американский ученый, психолог, исследователь человеческого поведения, основоположник бихевиоризма (от англ. behavior — поведение) — одной из самых распространенных теорий в психологии XX века. Уотсоном было многое сделано для развития психологии рекламы, поэтому он признается одним из создателей этого направления прикладных исследований. Джон Уотсон родился в маленьком городке Тревелерс Рест в Южной Калифорнии в очень религиозной семье. В 1894 году он поступил в Южную баптистскую школу при Университете Фермана (Furman University), где проучился пять лет; среди предметов, которые его больше всего интересовали, была психология [28]. В 1900 году, после года преподавания в школе, он с 50 долларами в кармане отправился в Чикаго, где продолжил свое образование. Работая дворником, официантом, лаборантом, он под руководством крупных специалистов Джеймса Эйнджелла (James Rowland Angell, 1869–1949) и Генри Доналдсона (Henry Herbert Donaldson, 1857–1938) блестяще провел исследование и в 1903 году получил степень доктора наук. Его теоретические выводы и экспериментальные результаты стали основой нового научного направления психологии, получившего название «бихевиоризм». В научных изданиях и популярных лекциях и статьях Уотсон называл бихевиоризм «учением о том, что люди делают». Он продуктивно работал, активно публиковался, редактировал два академических журнала и в 1915 году был выбран президентом Американской психологической ассоциации. Однако в 1920 году личные обстоятельства — громкий развод и женитьба на своей ассистентке — вынудили Уотсона, к тому моменту более десяти лет бывшего профессором и директором психологической лаборатории в Университете Джонса Хопкинса (Johns Hopkins University), оставить науку. В рекламную индустрию он пришел, будучи широко известным в стране и за рубежом ученым, однако ему фактически пришлось начинать свою карьеру заново. Процесс перехода Уотсона из знакомой ему университетской среды в мир производства и распространения рекламы показывает, сколь значительный интеллектуальный потенциал притягивала к себе в начале 1920-х годов эта новая тогда прикладная область психологии: социальные исследователи уже знали о стремлении лидеров рекламной индустрии понять механизмы воздействия рекламы на сознание и поведение потребителей и об их желании использовать рекомендации науки в целях повышения эффективности бизнеса. Более того, даже опытные и именитые ученые серьезно задумывались о работе в этой исследовательской сфере. Во всяком случае, еще работая в университете, Уотсон в течение ряда лет размышлял о расширении использования своих результатов и выводов, и среди прочих направлений он рассматривал варианты сотрудничества с фирмами, действовавшими непосредственно на потребительском рынке. В частности, им были предприняты шаги по включению в университетскую программу курса «Психология рекламы» [29, p. 207–220]. Уотсон был одним из создателей и активных участников «The Scott Company» — созданного по инициативе Уолтера Скотта исследовательского и консультационного агентства в области прикладной психологии. В формулировке Уотсона [27 p. X] бихевиоризм был направлением психологии, первейшей задачей которого было предсказание и контроль поведения человека. Причем Уотсон трактовал эти функции науки вполне буквально. Но одно дело — понимать важность прикладной психологии и содействовать ее развитию, находясь при этом в знакомой академической атмосфере, и совсем иное — оставить университет и войти в этот новый чужой мир. Осенью 1920 года стоял перед подобным выбором, и он его сделал. Уотсон не сомневался в том, что найдет работу в бизнес-сообществе, но радости от этого не испытывал. Иначе он не писал бы своему коллеге, известному психиатру Адольфу Мейеру (Adolf Meyer, 1866–1950), что это все же лучше, чем «выращивание цыплят и капусты». Но завершалось письмо словами: «Я перейду в бизнес полностью, с открытым сердцем и сожгу все мосты» [29, p. 211]. Свою новую карьеру Уотсон решил начать в известном нью-йоркском агентстве «J. Walter Thompson» (JWT), возглавляемому тогда классиком этой отрасли Стэнли Ризором (Stanley Barnet Resor, 1879–1962), которому он был представлен своим другом социологом и этнографом Уильямом Томасом (William Isaac Thomas, 1863–1947), в 1930-е годы ставшим известным благодаря проведенному им и Флорианом Знанецки (Florian Znaniecki, 1882–1958) фундаментальному исследованию жизни польских крестьян в Америке. Видимо, фирма просила Уотсона представить дополнительные рекомендательные письма от своих коллег. Одним из тех, кто отозвался на эту просьбу, был Эдвард Титченер, американский ученик В. Вундта, один из создателей структурализма и, что важно заметить, решительный, «ортодоксальный» оппонент бихевиоризма и прикладной психологии [30]. Это показывает, что Ризора и Уотсона сближало общее представление о том, что в основании поведения человека, в частности потребительского поведения, лежат определенные законы, которые могут быть обнаружены на основе концепций и методов бихевиоризма. Другими словами, им представлялся естественным и продуктивным синтез нового психологического учения и «томпсоновской» (или «ризоровской») культуры рекламы. Ризор полагал, что Уотсон возглавит и организует исследования, которые откроют законы поведения людей и позволят влиять на их сознание. Со своей стороны, Уотсон хотел «использовать свои психологические знания и навыки работы для решения проблем, связанных с рынком» [29, p. 212]. Несмотря на все заслуги Уотсона в науке и его международную известность, он прошел все этапы, предусмотренные политикой JWT при приеме сотрудников на постоянную работу, в частности, предоставил рекомендации относительно своей интеллектуальной честности и порядочности. Подобно всем новым сотрудникам JWT, Уотсон осваивал специальный курс — введение в новую профессию [4, p. 85]. Прежде всего ему было предложено изучить на значительной территории рынок резиновой обуви. Он вспоминал: «Я был неопытен и робок, но вскоре я научился нажимать кнопку звонка на дверях домов и останавливать машины фермеров, чтобы узнать, резиновую обувь какой фирмы носит их семья» [31]. В течение десяти недель он посещал небольшие магазины, пытаясь продать там тот вид кофе, которой рекламировался агентством, а затем два месяца работал клерком в одном из универмагов. Все это было частью разработанной Ризором программы подготовки сотрудников фирмы, «университета рекламы». Уотсон писал, что его бизнес-практика показала ограниченность его знания психологии, очень поверхностное представление о рекламной индустрии и незнание привычек и мест расселения широко распространенного вида животных, называемых потребителями. Примечательны его слова: «… теоретически я изучал этот вид животных в течение всей своей жизни, практически же я не знаю, как подойти к нему» [20]. Но все же работа Уотсона в агентстве заключалась не в исследовании психологии потребителя или механизмов воздействия рекламы, а в продвижении новых идей психологии в маркетинговые исследования. Его лекции по бихевиоризму содействовали становлению науки о рекламе, служили своеобразным мостом между существующими теоретическими конструкциями и будущими прикладными исследованиями в психологии. Вскоре после начала работы в JWT Уотсон стал восприниматься как посол Ризора, который, как президент самой большого в мире рекламного агентства, был постоянно востребован на высокого уровня конференциях. Уотсон по указанию Ризора представлял агентство не только на американских, но и на международных форумах. С этой задачей он справлялся прекрасно. Уотсон был «великолепным докладчиком, производил прекрасное впечатление, был внешне привлекательным, и ему импонировал общественный интерес» [20]. Уотсон уделял крайне мало времени и внимания рутинным исследованиям, проводившимся в агентстве. Он фактически стал апостолом философии Ризора о роли науки в рекламном бизнесе. Один из историков бихевиоризма заметил: «Никто не говорил «Наука! Наука!» громче Уотсона» [32]. В начале 1930-х годов Уотсон отмечал, что психология уже вышла из академических лабораторий и пришла туда, где продаются и покупаются товары; исследования рынка становятся составной частью рекламных кампаний, и создатели реклам открывают свои собственные лаборатории для тестирования реакций потребителей [29, p. 214]. Наукой рекламы, по Уотсону, была психология торговли, и процесс рекламирования становился в той мере научным, в какой он учитывал методы психологии. В своих лекциях он подчеркивал, что «то, что продает реклама, — больше, чем продукт»: она продает идеи, престиж, экономику [29, p. 215]. Газетные статьи Уотсона и его выступления по радио строились таким образом, чтобы предлагать товары не напрямую, а исподволь. К примеру, он объяснял, что кофе повышает эффективность умственной деятельности. Он не предлагал покупать зубную пасту Pebeco, но объяснял функции слюнных желез и связывал их работу с процессом чистки зубов. Слушателям лекций раздавались резюме лекций и образцы пасты. Известность Уотсона повышала доверие к его выступлениям и помогала фирме находить новых клиентов. В 1924 году он стал вице-президентом JWT. Ряд специалистов полагает, что непосредственный вклад Уотсона в деятельность агентства был невысоким. По-настоящему ему не удалось соединить принципы психологии и практику рекламы. В JWT рекламные кампании планировались и проводились, прежде всего, усилиями двух выдающихся копирайтеров: женой Стэнли Ризора Хелен Ризор (Helen Lansdown Resor, 1886–1964) и Джеймсом Янгом, стиль которых сложился задолго до прихода Уотсона в агентство. Янг в течение многих лет был вице-президентом JWT, и многие свои наблюдения и обобщения он изложил в книге дневниковых записей, включавших краткие заметки о природе знания о рекламе и о познании природы рекламы. В одном из эссе он писал: «Что может человек, работающий в области психологии личности, привнести в рекламу? Ответ не ясен. Уолтер Дилл Скотт, я полагаю, предпринял первую попытку более двадцати пяти лет назад в своей «Психологии рекламы»; успех был скромным. Позже свой вклад в рекламу пытался внести известный создатель бихевиоризма Джон Уотсон. Но рекламная индустрия приняла Джона, не приняв многого из его психологии» [33]. И все же нельзя не учитывать, что как вице-президент агентства Уотсон успешно руководил рядом многомиллионных рекламных проектов, делавшихся по заказам известных фирм, среди которых были: «Baker’s Chocolate», «Coconut», «Johnson and Johnson Baby Powder», «Pebeco Toothpaste», «Odorono» и «Pond’s Extract». Главная заслуга Уотсона заключается в распространении прикладной науки на рекламный и другие типы бизнеса. Для этого он использовал свои лекции и активно публиковался в прессе. Однако Уотсон не только демонстрировал возможности психологии в изучении рекламы, он пропагандировал бихевиоризм как новое направление науки. В 1924 году вышло первое издание книги Уотсона «Behaviorism» («Бихевиоризм») [34], содержавшей популярное изложение его научных идей. Книга вышла с посвящением Ризору; очевидно, Уотсон имел веские основания так поступить. Ризор, безусловно, хорошо знал результаты Гейла, Скотта и других психологов, анализировавших в первые десятилетия ХХ века механизмы восприятия рекламы. Однако, приглашая Уотсона в свое агентство, Ризор преследовал достижение иной, более общей цели: его философия рекламы требовала знания законов поведения человека. То, что делали пионеры изучения рекламы, не давало ответов на его общетеоретические вопросы, ему нужен был иной, более высокий уровень осмысления эффективности рекламы. Судя по всему, Ризор не мог не понимать сложности подобной задачи и ее долгосрочного характера, и первый шаг к ее решению виделся ему в выработке общего знания о рекламе на основе принципов и методов науки, в частности экспериментальной и общей психологии, экономики и социологии. Поэтому он пригласил в свое агентство психолога высочайшего класса Уотсона, а несколько позже — экономиста и исследователя рынка, гарвардского профессора Пола Черингтона. Если соотносить деятельность Уотсона с теми целями, к которым стремился Ризор, то можно согласиться с теми экспертами, которые признают значимым его вклад в развитие уникальной культуры производства рекламы в JWT. Что касается роли Уотсона в развитии науки о рекламе в целом, то здесь мнения всех специалистов едины: Уотсон по праву относится к основоположникам этого научного направления [20].

Библиография:

Coolsen F. G. The Development of Systematic Instruction in the Principles of Advertising. University of Illinois. The Graduate School. September 17, 1942. Coolsen F. G. Marketing Thought in the United States in the Late Nineteenth Century. Lubbock, Texas: Tech Press, 1960. Barnum P. T. The Life of P. T. Barnum Written By Himself. New York: Redfield, 1855. Fox S. The Mirror Makers: A History of American Advertising and Its Creators. New York: William Morrow and Co., 1984. P. 36. Bate C. A. Good Advertising. New York: Holmes Pub. Co., 1896. Bates C. A. The Art and Literature of Business. New York: Bates, 1902. Calkins E. E., Holden R. Modern Advertising. New York: D. Appleton, 1905. Calkins E. E. «Louder Please!» Boston: Atlantic Monthly Press, 1924. P. 118. Lewis E. St.E. Financial Advertising, for Commercial and Savings Banks, Trust, Title Insurance, and Safe Deposit Companies, Investment Houses. Indianapolis: Levey Bros. & Co., 1908. Dickson T. Mass Media Education in Transition: Preparing for the 21st Century. Contributors. Mahwah, NJ: Lawrence Erlbaum Associates, 2000. P. 36. Ross B. I., Osborne A. C. Jef I., Richards J. I. Advertising Education, Yesterday — Today — Tomorrow. Baton Rouge, LA: Louisiana State University, 2006. Электронное письмо Б. Росса Б. Докторову от 16 августа 2007 г. Ross C. G. The Writing of News: A Handbook with Chapters on Newspaper Correspondence and Copy Reading. New York: H. Holt and Co., 1911. Chasnoff J. E. Retail Advertising and the Newspaper. Columbia, Mo.: University of Missouri, 1912. Chasnoff J. E. Selling Newspaper Space: How to Develop Local Advertising. New York: The Ronald Press Co., 1913. Resor, Stanley Burnet // The National Cyclopedia of American Biography: Vol. 53. New York: James T. White and Co., 1971. P. 86. Ogilvy D. Ogilvy on Advertising. New York: Vintage Book, P. 192. Buckle H. T. History of Civilization in England. New York: Appleton and Co., 1883. Schudson M. Advertising, the Uneasy Persuasion: Its Dubious Impact on American Society. New York: Basic Books, 1984. Р. 169. Kreshel P. J. John B. Watson at J. Walter Thompson: The Legitimation of «Science» in Advertising // Journal of Advertising. 1990. Vol. 19. № 2. Strable E. The History of Advertising Libraries and Agency Libraries // SLA Advertising & Marketing Division Bulletins, Fall 1986 — Winter 1988. Wood J. P. Stanley Resor // The Journal of Marketing. 1961. Vol. 25. № 6. P. 73. Laurence W. J. Stanly B. Resor 1897–1962 // Pioneers in Marketing / Ed. by J. Wright, P. Dimsdale, Jr. Atlanta, Georgia: Georgia State University, 1974. P. 11. Advertising Handbook / Ed. by R. Barton. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, Inc., 1950. P. 158. Cherington P. T. The Consumer Looks At Advertising. New York: Harper & Brothers, 1928. Ewen S. Captains of Consciousness. New York: McGraw-Hills Book Co., 1976. Buckley K. W. Mechanical Man. John Broadus Watson and The Beginnings of Behaviorism. New York: The Cuilford Press, 1989. P. 136. Brewer C. L. Perspectives on John B. Watson // Portraits of Pioneers in Psychology / Ed. by G. A. Kimble, et al. Washington, DC: American Psychological Association, 1991. Ch. 12. Buckley K. W. The Selling of a Psychologist: John Broadus Watson and the Application of Behavioral Techniques to Advertising // Journal of the History of the Behavioral Sciences. Vol. 18 (July). P. 207–220. Wozniak R. H. Edward Bradford Titchener: An Outline of Psychology (1896). Watson, John B (roadus) // Current Biography: Who’s News and Why. New York: The Wilson Co., 1942, P. 870. Birnbaum L. T. Behaviorism in the 1920s // American Quarterly. 1955. Vol. 7 (Spring). P. 15–30. Young J. W. The Diary of an Ad Man. Chicago, Ill: Advertising Publications, Inc., 1944. P. 120. Watson J. B. Behaviorism. New York: People’s Institute Publishing Company, 1924/1925. Crossley A. Paul Terry Cherington. 1876–1943 // Pioneers In Marketing / Ed. by J. S. Wright, P. D. Dimsdale, Jr. Atlanta: School of Business, Georgia State University, 1974. P. 29–31. Converse J. M. Survey Research in the United States: Roots and Emergence, 1890–1960. Berkeley, 1987. P. 89. Cherington P. T. Advertising As A Business Force: A Compilation of Experience Records. New York: Arno Press, 1913. Cherington P. T. The Elements of Marketing. New York: The Macmillan Co., 1920. Cherington P. T. Relation Between Colleges and Business // The Journal of Marketing. 1940. Vol. 4. № 2. P. 120–121. Resor S. Introduction // Cherington P. T. The Consumer Looks at Advertising. New York: Harper & Brothers, 1928. P. X. Childs H. L. A Reference Guide to the Study of Public Opinion. Princeton: Princeton University Press, 1934. P. 9. Cherington P. T. People’s Wants and How to Satisfy Them. New York: Harper & Brothers, 1935. Link H. Some Milestones in Public Opinion Reserarch // Journal of Applied Psychology. 1947. Vol. 31. № 3. P. 225–229. Cherington P. T. Opinion Polls as the Voice of Democracy // Public Opinion Quarterly. 1940. Vol. 4. № 2. P. 236. Cherington P. T. Our Freedoms and Our Opinions // Public Opinion Quarterly. 1942. Vol. 6. № 4. P. 617, 621. Raymond Rubicam // Current Biography: Who’s News and Why. New York: The H. W. Wilson Co. 1943. P. 637–641. Rubicam R. Foreword // Lewis J. The 100 Greatest Advertisements. Who Wrote Them and What They Did. New York: Dover Publications, Inc., 1959. P. VIII. Gribbin G. [Interview] // The Art of Writing Advertising. Lincolnwood, Illinois: NTC Business Books, 1965. P. 57–59. Daniels D. Giants, Pigmies, and Other Advertising People. Chicago: Crain Communications, Inc., 1974. P. 41. Lewis J. The 100 Greatest Advertisements. New York: Dover Publications, Inc., 1959. Ohmer S. George Gallup in Hollywood. New York: Columbia University Press, 2006. P. 36. Herbert E. S. Raymond Rubicam // The Ad Men and Women / Ed. by E. Applegate. Westport, Connecticut: Greenwood Press, 1994. P. 289. Young J. O. Adventures in Advertising. New York: Harper, 1948. Allen C. Eisenhower and the Mass Media: Peace, Prosperity, & Prime- Time TV. Chapel Hill, NC: University of North Carolina Press, 1993. P. 16. Columbia University and the U. S. Intelligence Community. Письмо С. Лармона президенту Д. Эйзенхауэру от 18 июля 1952 года. Цит. с разрешения Eigen’s Political & Historical Quotations. Eisinger R M. The Evolution of Presidential Polling. New York: Cambridge University Press, 2003. P. 85.

Классический бихевиоризм Уотсона — Необихевиоризм Б. Ф. Скиннера

Влиятельным течением в психологии, которому приписывалось «революционное» значение в начале ХХ века, стал бихевиоризм, программу которого обнародовал американский исследователь Джон Уотсон (1878-1958). Как и психоанализ, бихевиоризм противостоял аспектам ассоцианизма, связанным с идеями о сознании, но причины противостояния были совершенно иными. Бихевиоризм возник как отчетливо научное движение, и его основатели искали формы объективного доступа к психической жизни. По мнению бихевиористов, такие понятия, как «сознание», «опыт», «страдание» и т.д., не могут считаться научными; все они являются продуктами человеческого самоанализа, т.е. субъективны; наука, по их мнению, не может работать с идеями о чем-то, что не может быть постигнуто объективными средствами. Один из величайших ученых-бихевиористов. Б.Ф. Скиннер (р. 1904), назвал такие концепции «объяснительными фикциями» и отказал им в праве на существование в науке.

Так что же может быть предметом изучения? Ответ бихевиористов: поведение, деятельность. «Мы заменяем поток сознания потоком деятельности», — пояснил Д. Уотсон.

Активность — внешняя и внутренняя — описывалась термином «реакция», который охватывал те изменения в организме, которые можно было зафиксировать объективными методами — например, движения и секреторную активность.

В качестве описательной и объяснительной Д. Уотсон предложил схему S-R, согласно которой воздействие, т.е. стимул (S), вызывает определенное поведение организма, т.е. ответ (R), причем, что важно в концепциях классического бихевиоризма, характер ответа определяется только стимулом. С этой точкой зрения была связана научная программа Уотсона по изучению того, как контролировать поведение. А именно, если ответ определяется стимулом, то достаточно выбрать правильные стимулы, чтобы вызвать желаемое поведение. Следовательно, необходимо проводить эксперименты, направленные на выявление закономерностей, по которым формируются связи стимул-реакция, организовывать тщательный контроль ситуаций и фиксировать поведенческие проявления в ответ на воздействие стимула.

Еще один важный аспект: эта схема применима как к животным, так и к людям. По мнению Уотсона, законы научения (т.е. формирования реакции на конкретные стимулы) универсальны, поэтому данные, полученные в экспериментах с кошками или крысами (последние являются популярным материалом для бихевиористов), могут быть применены и к поведению человека.

Описание обучения, данное Уотсоном, достаточно просто в своей основе (что во многом определило популярность бихевиоризма) и коррелирует с законами условного рефлекса по И.П. Павлову, на которого, кстати, бихевиористы во многом ссылались).

Принципы классического бихевиоризма выглядят упрощенно. Более поздняя экспериментальная практика не подтвердила справедливость первоначальной схемы как универсальной: За одним и тем же стимулом могут следовать разные ответы, и один и тот же ответ может быть вызван разными стимулами. Зависимость реакции от стимула не подвергалась сомнению, однако возник вопрос о том, что определяет реакцию помимо стимула или во взаимодействии с ним. Исследователи, развивавшие идеи Уотсона, далее предложили включить в рассуждения еще одну сущность. Обычно их обозначают термином «промежуточные переменные», то есть некоторые события в организме, на которые влияет стимул и которые, хотя и не являются ответом в строгом смысле (поскольку их нельзя объективно зарегистрировать), также определяют ответ. (схема S-O-R). В логике уотсоновского бихевиоризма эти переменные не могут обсуждаться в традиционной психологической терминологии; однако нео-бихевиористы нарушили этот запрет, обсуждая проблемы цели, образа и т.д.

Необихевиоризм Б. Ф. Скиннера

Нео-бихевиоризм основан на том же принципе, что и Уотсон, а именно: психология не имеет права заниматься чувствами, влечениями или другими субъективными состояниями[1]; он отвергает любые попытки говорить о «природе» человека, строить модель личности или подвергать анализу различные страсти, мотивирующие поведение человека. Скиннер отвергает любой анализ поведения в терминах намерения, цели или задачи как донаучный и пустую трату времени. Психология должна заниматься изучением механизмов, которые мотивируют поведение человека, и тем, как их можно использовать для достижения максимальных результатов. «Психология» по Скиннеру — это наука о манипулировании поведением; ее цель — открыть механизмы «стимуляции», которые производят поведение, желаемое «клиентом».

Вместо условных рефлексов павловской модели Скиннер говорит о модели «стимул-реакция». Другими словами, это означает, что безусловно-рефлекторное поведение приветствуется и вознаграждается, потому что оно желательно для экспериментатора. (Скиннер обнаружил, что похвала и вознаграждение являются более сильными и эффективными стимулами, чем наказание). В результате такое поведение закрепляется и становится привычкой для объекта манипуляции. Например, Джонни не любит шпинат, но он все равно его ест, и мама вознаграждает его за это (хвалит, показывает ему взгляд, дружескую улыбку, любимый кусок торта и т.д.), что является положительным «стимулом», согласно Скиннеру. Когда стимулы действуют последовательно и систематически, дело доходит до того, что Джонни начинает нравиться есть шпинат. Скиннер и его коллеги разработали целую серию оперативных методик и проверили их в сотнях экспериментов. Скиннер доказал, что с помощью правильного применения положительных «стимулов» можно в невероятной степени изменить поведение как животных, так и людей — даже несмотря на то, что некоторые слишком нагло называют «врожденными склонностями».

Доказав это экспериментальным путем, Скиннер, несомненно, получил признание и славу. В то же время он подтвердил точку зрения тех американских антропологов, которые ставят социокультурные факторы на первое место в формировании человека. Важно добавить, однако, что Скиннер не полностью отвергал генетические предположения. Однако, чтобы точно охарактеризовать его позицию, следует подчеркнуть следующее: Скиннер считает, что поведение полностью определяется набором «стимулов», не зависящих от генетической обусловленности. Стимул может быть произведен двумя способами: либо в результате нормального культурного процесса, либо по заранее продуманному плану.

Цели и ценности

Эксперименты Скиннера не направлены на выяснение целей воспитания. Подопытному животному или испытуемому в ходе эксперимента создаются такие условия, что они ведут себя совершенно определенным образом. А почему их помещают в такие условия — это дело руководителя проекта, который определяет цели исследования. Практика-экспериментатора в лаборатории, по большому счету, мало волнует, зачем он обучает, воспитывает или тренирует подопытное животное (или человека), его больше интересует процесс демонстрации своих навыков и выбор методов, соответствующих поставленной цели. Когда мы переходим от лабораторных условий к условиям реальной жизни человека и общества, возникают серьезные трудности, связанные именно с вопросами: почему человек подвергается манипуляциям, и кто является заказчиком (кто ставит, преследует такие цели)?

Создается впечатление, что когда Скиннер говорит о культуре, он все еще имеет в виду свою лабораторию, где психолог действует без учета ценностных суждений и не испытывает трудностей, поскольку цель эксперимента не имеет для него значения.

О психологических экспериментах

Когда психолог ставит перед собой задачу понять поведение человека, он должен выбрать методы, подходящие для изучения людей в реальной жизни, тогда как бихевиористские исследования практически проводятся in vitro. Может сложиться впечатление, что психология пытается добиться уважения, подражая естественным наукам, заимствуя у них некоторые методы, но оказывается, что это были методы, действовавшие 50 лет назад, а не «научные» методы, используемые сегодня в передовых отраслях науки. В результате недостающая теория часто скрывается за внушительными математическими формулами, которые не имеют ничего общего с фактами и нисколько не повышают их значимость.

Разработка метода наблюдения и анализа поведения человека за пределами лаборатории — задача не из легких, но она является необходимой предпосылкой для понимания человека. По сути, есть только два метода наблюдения, которые работают при изучении человека:

1. первый метод — это прямое и детальное обследование одного человека другим. Наиболее эффективную версию этого метода демонстрирует «психоаналитическая лаборатория» Фрейда. Здесь пациенту предоставляется возможность выразить свои бессознательные влечения, и в то же время проясняется связь этих влечений с наблюдаемыми «нормальными» и «невротическими» формами поведения. Менее мощным, но все же достаточно продуктивным методом является интервью или серия опросников, к которым следует добавить изучение некоторых сновидений, а также серию проективных тестов. Даже не зная субъекта лично и не имея его писем, дневников или подробной биографии, психолог может использовать этот вид наблюдения как важный источник для понимания психологического профиля личности.
2. второй метод изучения человека в жизни — вместо того, чтобы «загонять» жизнь в психологическую лабораторию, превратить определенные жизненные ситуации в «естественную лабораторию». Вместо того чтобы конструировать искусственную социальную ситуацию (как это делается в психологической лаборатории), исследователь изучает эксперименты, которые предлагает сама жизнь. Необходимо отобрать такие социальные ситуации, которые можно сравнить, и превратить их в соответствующий эксперимент с помощью специального метода. Если одни факторы принять за константы, а другие изменить, то в такой природной лаборатории есть возможность проверить различные гипотезы. Подобных ситуаций очень много, и можно проверить, соответствует ли та или иная гипотеза всем этим ситуациям — и если нет, то можно выяснить, есть ли убедительное объяснение этому исключению, или нужно изменить гипотезу. Простейшей формой такого «естественного эксперимента» является анкетный опрос (с использованием большого списка открытых вопросов или личных интервью), проводимый среди репрезентативных групп людей разных возрастов и профессий.

Теория фрустрационной агрессивности

Существует множество других бихевиористских исследований агрессии, но единственной общей теорией агрессии и насилия является теория фрустрации Джона Долларда и других, которая пытается объяснить причину всей агрессии. Более конкретно, эта теория утверждает следующее: «Возникновение агрессивного поведения всегда связано с наличием фрустрации, и наоборот — наличие фрустрации всегда влечет за собой ту или иную форму агрессии».

Два года спустя один из авторов этой теории, Н.Е. Миллер, сформулировал вторую половину гипотезы, предположив, что фрустрация может вызывать множество различных реакций и что агрессия является лишь одной из них.

По словам Басса, за редким исключением, эта теория была принята почти всеми психологами. Сам Басс критически подытоживает: «К сожалению, исключительное внимание к фрустрации привело к тому, что целый большой класс предшественников (вредных стимулов) был выброшен вместе с концепцией агрессии как инструментальной реакции. На самом деле, фрустрация является лишь одним из многих предшественников агрессии, но не самым сильным».

Первоначальная простая формулировка теории сильно пострадала от многочисленных интерпретаций термина «фрустрация». Наиболее важными являются два значения: 1) прекращение начатой целенаправленной деятельности (пример мальчика, которого мать бьет, когда он лезет в банку с печеньем) и 2) фрустрация как отказ, желание, страсть, «отрицание», по словам Басса (мальчик, который просит у матери печенье, а она ему отказывает).

Многочисленные интерпретации концепции фрустрации объясняются, во-первых, тем, что Доллард и другие недостаточно четко и ясно сформулировали свои идеи. Вторая причина, вероятно, заключается в том, что в повседневном языке слово «фрустрация» обычно используется во втором значении, к которому можно добавить психоаналитическую интерпретацию.

Каждое значение слова «фрустрация» соответствует двум совершенно разным теориям. Фрустрация в первом смысле кажется довольно редким явлением, поскольку она предполагает ситуацию, в которой сознательная деятельность уже началась. В любом случае, серьезного подтверждения или опровержения этой теории можно ожидать только от новых научных данных в области нейрофизиологии.

Что касается другой теории, основанной на втором значении слова «фрустрация», то у нас сложилось впечатление, что она не выдерживает проверки эмпирическими фактами. Люди, стоящие в очереди за билетами в театр, верующие во время Великого поста, люди на войне, которым приходится мириться с нехваткой качественной еды — эти и сотни подобных случаев не приводят к росту агрессии. Скорее, решающую роль для человека играет психологический смысл фрустрации, который может меняться в зависимости от окружающей среды.

Психология и наука

На современном этапе довольно сложно говорить о психологии как о единой науке: Каждое течение предлагает свое понимание психической жизни, выдвигает свои объяснительные принципы и, соответственно, концентрирует свои усилия на анализе определенных аспектов того, что понимается как психическая реальность. Однако в последнее время наблюдается сближение различных направлений — или, по крайней мере, тенденция к большей терпимости между ними, что означает возможность диалога и взаимного обогащения.

Теперь я могу вернуться к вопросу о месте психологии в системе наук и попытаться оценить ее отношение к другим научным дисциплинам.

Связь психологии с естественными науками вполне очевидна. Наиболее очевидная связь — с биологическими науками. В древности душа понималась как особое жизненное начало или сущность живых существ, а Аристотель связывал типы душ с классами живых существ. Рассматривая возникновение самой научной психологии, следует отметить несколько аспектов в отношениях между психологией и биологическими дисциплинами.

Во-первых, это заимствование некоторых общебиологических теоретических положений для объяснения закономерностей психического развития — ряд психологических теорий ссылается на них достаточно прямо.

Теория эволюции Ч. Дарвина (который, кстати, и сам имел некоторые психологические проблемы) сыграла в этом отношении значительную роль: прежде всего, она включает в себя идею адаптации к изменяющимся условиям окружающей среды, что дает ключ к пониманию эволюции психических форм жизни и их адаптивной роли. Идеи Дарвина оказали влияние на многих психологов — специалистов по психологии как животных, так и человека. Одна из фундаментальных проблем психологии — проблема эволюции психики в филогенезе — обычно обсуждается с обращением к Дарвину. Эта проблема разрабатывалась одной из психологических дисциплин — эволюционной биопсихологией.

Многие авторы, обсуждая онтогенетическое развитие психики, опирались на так называемый биогенетический закон, согласно которому онтогенез (индивидуальное развитие) является редуцированным повторением филогенеза. На этом принципе Фрейд основывал выделение стадий индивидуального развития, которые находят свои аналоги на различных уровнях животного мира. Американец Стэнли Холл (1846-1924), основатель детской психологии, интерпретировал ее по-своему, отстаивая принцип рекапитуляции (в своем психическом развитии, по мнению Холла, ребенок повторяет стадии развития общества). Биогенетический закон неоднократно подвергался сомнению, но в данном случае нас интересует не его истинность, а факт его влияния на психологию.

Ряд психологов основывают свои концепции на принципах, взятых из эмбриологии. Например, американский психолог Арнольд Гезелл (1880-1961) распространил принципы эмбрионального развития на развитие ребенка после рождения, отметив сходство определенных «циклов» и стадий нейромоторных и психических изменений, которые он подчеркивал.

Известный в эмбриологии принцип эпигенетизма (согласно которому в эмбриональном развитии существуют стадии возникновения качественных новообразований — в отличие от принципа преформизма, утверждающего, что организм изначально дан как таковой и изменяется лишь количественно) был использован Эриксоном при анализе психического развития человека.

На странице курсовые работы по психологии вы найдете много готовых тем для курсовых по предмету «Психология».

Читайте дополнительные лекции:

1. Близнецовый метод — Суть близнецового метода психогенетических исследований
2. Классификация неврозов
3. Психологическое консультирование по проблемам профессионального самоопределения
4. Предмет и история детской психологии
5. Особенности ценностных ориентаций у супругов молодой семьи — Общая характеристика ценностных ориентаций
6. Личностная креативность организатора работы с молодежью
7. Тревожность младших школьников и её коррекция
8. Психодинамическое направление в психотерапии
9. Бихевиоральная психотерапия — Основные направления бихевиоральной психотерапии
10. Диагностика творческого мышления

Бихевиоризм — обзор | Темы ScienceDirect

6.2 Рамки обучения

Бихевиоризм — это теория стимула и реакции. Акцент здесь делается на изменении поведения; а внутренние психические состояния или состояния сознания не имеют большого значения. Они не считаются имеющими отношение к идее или практике обучения. Учащийся пассивен, и считается, что его поведение вызвано внешними стимулами как оперантными условиями. Б.Ф. Скиннер, один из ведущих сторонников этой идеи, утверждал следующее.Приятный опыт — это положительное подкрепление. Испытывая опыт учащегося, они устанавливают связь между стимулами и реакцией. С другой стороны, неприятный опыт — это негативное подкрепление. Они побуждают учащихся избегать нежелательных реакций на раздражители. Если обучение постоянно подкрепляется, это увеличивает скорость и глубину обучения. Как положительное, так и отрицательное подкрепление может формировать поведение немедленно и в долгосрочной перспективе. Если учащийся не получает никакого подкрепления, это также может формировать поведение.Если учащиеся не получают никакой реакции на свое поведение, они могут изменить свое поведение, чтобы вызвать или поощрить какое-то внешнее подкрепление.

Примером программы обучения, основанной на бихевиористской мета-теории, является метод Келлера. Этот метод, или, точнее, подход к преподаванию и обучению, оказал влияние, если не решительно успешно, в профессиональном образовании в Бразилии (Mota, 2013). План Келлера (Keller, 1968) был запущен в начале 1960-х годов и представляет собой раннюю попытку использовать новые технологии в среде преподавания и обучения.План, также называемый персонализированной системой обучения (PSI), был разработан Фредом С. Келлером с Дж. Гилмуром Шерманом, Каролиной Бори и Родольфо Аззи, среди прочих, в середине 1960-х годов в качестве новаторского метода обучения для тогда еще новых. Университет Бразилиа. Когда был запущен план Келлера, новые цифровые технологии находились в зачаточном состоянии, и это означало, что доставка контента, развитие среды обучения и их способность предоставлять опыт глубокого обучения были ограничены.Кроме того, его опора на бихевиористский подход означала, что он действовал с жестко ограниченной педагогикой, и, следовательно, его влияние на обучение было меньше, чем ожидалось изначально. Тем не менее, его стоит изучить, потому что это была ранняя попытка использовать новые технологии для создания продуктивной среды обучения.

План Келлера — это тип индивидуального обучения, в котором учебные материалы представлены небольшими частями. Когда учащийся чувствует себя готовым, он сдает тест до завершения модуля и, если он сдает экзамен на соответствующем уровне, может продолжить изучение модуля.Этот тест также является диагностическим, поскольку дает описание возможностей учащегося, что позволяет адаптировать последующую программу к потребностям учащегося. Именно в этом смысле программу можно охарактеризовать как персонализированную. Учащийся выполняет каждый из последующих разделов в своем собственном темпе. Это указывает на одно из преимуществ этой формы обучения: способность системы приспособить студентов, которые хотят быстро продвигаться по программе, а также тех, кто хочет не торопиться.Это один из элементов гибкости, присущей этим типам подходов к преподаванию и обучению. Согласно плану Келлера, инструкторы (или учителя, как мы их знаем) служат только в качестве фасилитаторов, не применяют наказания на любом этапе обучения и присуждают только положительные или отрицательные оценки.

План Келлера опирается на бихевиористскую философию (Zimmerman, 2002). Первичная презентация нового содержания осуществлялась посредством письменных текстов. Учитывая формы средств массовой информации, доступные в то время, когда был разработан план Келлера (e.ж., лекции, фильмы, аудиозаписи, телевидение, радио, бумажные тексты и т. д.), бумажные тексты давали студентам наибольшую свободу; книги и тексты портативны, их можно читать в своем собственном темпе, их можно запускать и останавливать в любое время, их можно легко просматривать, и читатель может писать на них. В качестве приложения бихевиоризма план Келлера был разработан для максимального увеличения числа оперантных форм поведения, которые можно было бы подкрепить; лучше всего это делать с помощью письменных материалов, а не пассивных наблюдателей за другими СМИ.

Материал предмета обсуждения был разбит на отдельные значимые блоки. Эти единицы могут иметь различные виды отношений; например, одна единица может обеспечивать обучение, которое является предпосылкой для понимания другой, или более поздняя единица может быть развитием более ранней. Действительно, эти формы обучения, поскольку они обеспечивают гибкость, могут адаптироваться к различным режимам обучения. Выявлено несколько таких режимов прогрессирования. Первое — это предварительное условие.При приобретении определенных знаний, навыков и элементов предрасположенности в процессе обучения есть предпосылки. Примером может быть математический, где знание сложения является предпосылкой умножения. Вторая форма — созревание. Формой развития является развитие ума учащегося. Есть некоторые умственные операции, которые ученик не может выполнять, потому что мозг слишком незрел, чтобы их обрабатывать. Третья форма — экстенсиональная. Под экстенсиональной формой развития понимается увеличение объема или диапазона операции.Более широкий охват материала — это форма развития, поэтому теперь учащийся понимает больше примеров конструкции или больше применений конструкции и может оперировать более широким кругом идей.

Четвертая форма — интенсификация. С идеей расширения связано углубление или усиление конструкции или навыка. В то время как расширение относится к степени или диапазону развития, усиление относится к степени, в которой сложное понимание заменило поверхностное понимание концепции.Тогда есть понятие сложности. Что касается конструкций знаний, навыков и диспозиций, неявных в учебной среде, существует четыре формы сложности, которые позволяют различать единицы. Это: сложность поведения, сложность символов, сложность аффекта и сложность восприятия. Существует также тип развития, абстрагирование, которое предполагает переход от конкретного понимания концепции к более абстрактной версии. Еще одной мерой прогресса является повышение способности артикулировать, объяснять или усиливать идею или конструкцию (т.е., учащиеся сохраняют способность применять навык, и, кроме того, теперь они могут сформулировать, объяснить или усилить то, что они могут сделать и что они сделали). Последней формой прогресса является педагогическая, и это относится к тому, как на обучение также влияют средства его доставки. Примером может служить переход от вспомогательного выступления к независимому. Студентам разрешается продвигаться по материалам курса в своем собственном темпе и в порядке, который соответствует типу продвижения, наиболее подходящему для них.Затем учащиеся продвигаются по программе так быстро или медленно, как они хотят, при условии, что они завершают всю программу в течение определенного периода времени.

Студенты должны выполнить требования по усвоению одного блока, прежде чем переходить к следующему. Как правило, модуль в программе имеет более одной эквивалентной формы оценки; например, три викторины одинаковой сложности или три первичных источника или набора данных для анализа. Студенты должны продемонстрировать владение целями модуля на определенном уровне.Если учащийся не достигает порогового значения, он или она перенаправляется к материалам модуля (или к дополнительным материалам, если таковые имеются), а затем может принять эквивалентную форму оценки модуля. С бихевиористской точки зрения демонстрация мастерства и возможность перейти к следующему блоку считались подкрепляющими.

Помощники учителя или наблюдатели были важным элементом плана Келлера. Они могли быть внешними по отношению к программе (взрослые или сверстники, набранные из внешних источников) или внутренними (продвинутые учащиеся по программе, которые преуспевали, выполнили все разделы на сегодняшний день и имели хорошие навыки межличностного общения).Они выступали в роли арбитров в мастерстве юнитов; они подтвердили мастерство, выявили слабые места и направили студентов к следующим разделам. План Келлера широко использовался в системе высшего образования Бразилии, особенно как более индивидуализированная форма обучения, но в формулировке Келлера нет ничего, что ограничивало бы ее применение определенными уровнями обучения, содержанием или типами программ. Было проведено некоторое исследование эффективности метода Келлера, которое предполагает, что он оказал сильное, значительно положительное влияние на обучение по сравнению с более традиционными форматами, основанными на лекциях (Pear and Crone-Todd, 1999).

План Келлера, как мы предположили, опирается на бихевиористскую мета-теорию, и это, возможно, способствовало его относительной неуспешности. Бихевиоризм можно противопоставить двум альтернативным мета-теориям, на которые мы уже ссылались: когнитивизм или обработка символов и конструктивизм . В центре внимания когнитивизма находится роль внутренней умственной деятельности. Учащийся рассматривается как информационный процессор, пассивно получающий информацию из внешнего источника.Когнитивистские взгляды на обучение являются парадигмальным примером философии обучения с использованием обработки символов.

С другой стороны, конструктивизм предполагает активный процесс обучения и обычно ассоциируется с работой русского психолога Льва Выготского. Мур (2012: 18–19) резюмирует взгляды Выготского на развитие, обучение и сознание. Познавательное развитие наиболее эффективно достигается путем выработки идей и понимания в обсуждениях с учителями или педагогическими экспертами и сверстниками.Учащиеся лучше работают и развиваются с помощью, чем без посторонней помощи, и им даются задания, которые проверяют то, что у них развивается, а не то, что уже разработано (понятие растяжки не только для «способных» учеников, но и для тех, кто может считаться недостаточно развитым. достижения в сравнении с любой принятой нормой развития или позиционной нормой). Учащиеся стремятся развить «сознательное владение» тем, что они узнали, а не просто уметь пересказывать факты, которые могут иметь для них мало значения. Развитие такого опыта не зависит от предмета и после приобретения становится инструментом, с помощью которого все обучение упрощается и расширяется.Таким образом, отношения ученика и учителя носят скорее диалогический, чем монологический характер, предполагают совместное обучение как со сверстниками, так и учителем, признают обучение как активный и интерактивный процесс, связанный с предварительной природой знаний ученика, и делают упор на артикуляцию и метапроцессы обучения.

Новый бихевиоризм: основы поведенческой науки

Новый бихевиоризм — это праздник ясного мышления и глубоких знаний, заслуживающий пристального внимания студентов и ученых в любой области, которым интересно узнать о человеческом поведении и о том, почему мы так плохо понимаем себя.Профессор Стаддон переформулирует некоторые из упрощенных представлений, положивших начало поведенческой психологии в начале 1900-х годов, побуждая нас понять поведение во всей его великолепной сложности, избегая при этом дрянного мышления, которое более века приводило к исследованиям «ментального мира». — Роберт Эпштейн, Американский институт поведенческих исследований и технологий, США

Б. Ф. Скиннер вернулся в поле зрения общественности после того, как технологические компании начали использовать его методы кондиционирования, чтобы приклеивать пользователей, ожидаемо ожидающих следующего лайка, к своим социальным сетям.Джон Стаддон предлагает глубоко взглянуть на мышление Скиннера, почему он отверг свободу и достоинство, как он сделал голубей суеверными и почему он считал, что человеческое поведение следует контролировать. Новый бихевиоризм предоставляет хорошо написанный и аргументированный анализ потенциала и ограничений бихевиоризма, нового и старого. Это прекрасное руководство к пониманию непростой связи между бихевиоризмом и остальной психологией. — Герд Гигеренцер, Институт развития человека Макса Планка, Берлин

Бихевиоризм — это отличительная и элегантная философия социальных наук и источник многих идей, которые прочно вошли в психологию и повседневную беседу.Нет лучшего объяснения сущности и эволюции этого движения, чем «Новое бихевиоризм». — Стивен Пинкер, Гарвардский университет, США

Новый бихевиоризм довольно гениален: откровенно говоря, это единственный оставшийся бихевиоризм. Стаддон всегда наводит на размышления, и в его письменном голосе есть ироничная уверенность, что делает его отличной компанией в путешествии, которое он планирует. Это интегративное психологическое теоретизирование высшего порядка. — Клайв Д. Л. Винн, Университет штата Аризона, США

Я быстро начал книгу Джона Стаддона о бихевиоризме, как и положено читателю, который был бихевиористом более 50 лет. Но я быстро замедлился, потому что предложенные драгоценные камни были слишком богаты, чтобы их можно было быстро пропустить. Он знает историю бихевиоризма и множество понятий в других дисциплинах, которые влияют на его обоснование. Я видел большинство книг по этой теме, и это, безусловно, лучшая из всех. Мне было очень приятно, что Стаддон предлагает путь вперед через недавние невзгоды теоретика обучения животных.Его изложение «теоретического бихевиоризма» дает оплот против многих критических замечаний, направленных против наших усилий. Я благодарю его за образование, которое дает его книга. Если вы бихевиорист, ваша реакция, скорее всего, будет такой же, как и моя. — Алан Силберберг, Американский университет, США

бихевиоризм | психология | Britannica

бихевиоризм , очень влиятельная академическая школа психологии, которая доминировала в психологической теории в период между двумя мировыми войнами.Классический бихевиоризм, распространенный в первой трети 20-го века, был связан исключительно с измеримыми и наблюдаемыми данными и исключал идеи, эмоции и рассмотрение внутреннего умственного опыта и деятельности в целом. В бихевиоризме организм рассматривается как «отвечающий» на условия (стимулы), устанавливаемые внешней средой и внутренними биологическими процессами.

Ранее господствовавшая школа мысли, структурализм, понимала психологию как науку о сознании, опыте или разуме; хотя телесные действия не исключались, они считались значимыми в основном в их отношении к ментальным явлениям.Таким образом, характерным методом структурализма был самоанализ — наблюдение и отчет о работе собственного ума.

Подробнее по этой теме

мотивация: Бихевиоризм

Вклад философских и физиологических источников породил несколько этапов эволюции теории мотивации, начиная с …

Ранние формулировки бихевиоризма были реакцией У.С. Психолог Джон Б. Ватсон против интроспективной психологии. В работе Behaviorism (1924) Уотсон писал, что «бихевиоризм утверждает, что« сознание »не является ни определяемым, ни пригодным для использования понятием; что это просто другое слово для «души» более древних времен. Таким образом, в старой психологии преобладает тонкий вид религиозной философии ». Уотсон считал, что бихевиоризм «попытался сделать новый чистый старт в психологии, порвав как с текущими теориями, так и с традиционными концепциями и терминологией» (из Психология с точки зрения бихевиориста , 3-е изд., 1929). Самоанализ должен был быть отброшен; допустимыми должны были считаться только такие наблюдения, которые могли быть сделаны независимыми наблюдателями одного и того же объекта или события — точно так же, как в физике или химии. Таким образом, психология должна была стать «чисто объективной экспериментальной отраслью естествознания». Какими бы абстрактными ни казались эти предложения, они оказали революционное влияние на современную психологию и социальные науки, а также на наше представление о самих себе.

Объективистские взгляды Уотсона были предвосхищены многими событиями в истории мысли, и его работы олицетворяли сильные тенденции, которые возникали в биологии и психологии с конца 19 века.Таким образом, желание Уотсона «похоронить субъективный предмет обсуждения» получило широкую поддержку. В период с начала 1920-х до середины века методы бихевиоризма доминировали в психологии США и имели широкий международный резонанс. Хотя главные альтернативы бихевиоризму (например, гештальт-психология и психоанализ) отстаивали методы, основанные на экспериментальных данных, даже эти альтернативы соответствовали объективистскому подходу, подчеркивая необходимость объективной проверки экспериментально основанных гипотез.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Период 1912–30 (примерно) можно назвать периодом классического бихевиоризма. В то время Ватсон был доминирующей фигурой, но вскоре начали работать и многие другие, вносящие свои собственные систематические изменения в развитие программы. Классический бихевиоризм был посвящен доказательству того, что явления, которые ранее считались требующими интроспективного изучения (такие как мышление, образы, эмоции или чувства), могут быть поняты с точки зрения стимула и реакции.Классический бихевиоризм далее характеризовался строгим детерминизмом, основанным на вере в то, что каждая реакция вызывается определенным стимулом.

Производная форма классического бихевиоризма, известная как необихевиоризм, развивалась с 1930 до конца 1940-х годов. В рамках этого подхода психологи попытались перевести общую методологию, предписанную Уотсоном, в детальную, экспериментально обоснованную теорию адаптивного поведения. В эту эпоху доминировали теоретики обучения Кларк Л. Халл и Б.Ф. Скиннер; Идея Скиннера была прямым потомком интеллектуального наследия Уотсона и стала доминирующей в этой области после середины 1950-х годов. Среди других важных бихевиористов были Кеннет В. Спенс, находившийся под влиянием Халла; Нил Миллер, утверждавший, что нейробиология является наиболее продуктивным направлением психологических исследований; когнитивный теоретик Эдвард К. Толмен; и Эдвин Р. Гатри. Толмен и другие осуществили либерализацию строгой бихевиористской доктрины. Позиция по отношению к объективизму оставалась в основном той же самой, даже при допущении существования вмешательства (т.е., ментальные) переменные, принятие устных отчетов и разветвление в такие области, как восприятие.

Естественным порождением бихевиористской теории была поведенческая терапия, которая приобрела известность после Второй мировой войны и была сосредоточена на изменении наблюдаемого поведения, а не на мыслях и чувствах пациента (как в психоанализе). При таком подходе считается, что эмоциональные проблемы возникают в результате неправильных приобретенных моделей поведения или неспособности научиться эффективным реакциям. Таким образом, цель поведенческой терапии, также известной как модификация поведения, состоит в том, чтобы изменить модели поведения. См. Также кондиционирование.

(PDF) Радикальное бихевиоризм и когнитивная наука

В свое время Мюнстерберг писал, что глупо настаивать на том, чтобы идеи приходили,

уходили в хранилище и возвращались как «запомненные!» Те, кто так поступают

Настаивать должны постоянно осознавать свои «колени», когда они ходят.

Их нужно успокоить, когда они в следующий раз сядут, точно так же, как верующий в бессознательное хранилище идей

«распознает» старую идею, снова вернется

.Хотя мысли на самом деле не вызывают действия, они могут сопровождать любые действия и сами порождаются действием. Мышление человека —

— это такая же часть его действий, как и продукт его мыслей

(стр. 221).

«Причинная психология» Мюнстерберга — не единственный вид психологии. «Целенаправленная» или функциональная психология очень отличается, но

знакома современным читателям. Он включает в себя мир красоты,

положения, любви, веры, обучения и памяти, где «наша умственная жизнь

свободна», и важны непосредственные практические заботы.Это психология

, как ее обычно толкуют. Он написал, что мы должны позволить людям иметь

свободы воли, памяти и веры, но ограничить эти вещи этой точкой зрения —

точкой и следить за тем, чтобы она оставалась в стороне от причинной точки зрения.

Когнитивная психология и радикальный бихевиоризм

Когнитивная психология или «когнитивная наука» — это не то, что

возникло внезапно в 1950-х годах, когда психологи «

снова осмелились изучать разум.«Когнитивная психология» на самом деле относится не к

конкретно, хотя непсихологи и новые студенты часто предполагают

, что это отдельная область. Изучение учебников в этой области, сумма

, приведенная ниже, показывает, что когнитивная психология может иметь столько же определений, сколько и учебников, написанных на эту тему.

Любого, кто интересуется традиционными «умственными способностями» популярной психологии

, по умолчанию можно назвать когнитивным психологом.Следовательно,

исследователей в области ощущений, восприятия, памяти, внимания, решения проблем, воображения, языка и других областей когнитивного зондирования можно назвать

когнитивными психологами. Если следовать компьютерному

«обрабатывающему» взгляду на познание, то его с большей вероятностью назовут

«когнитивным ученым», особенно если делать упор на компьютерное моделирование, а не на человека. произведенные данные. Если авторы ссылаются на

биологических субстратов, тогда «когнитивная нейробиология» может быть подходящей классификацией.

«Бихевиоризм» — тоже неспецифический термин, поскольку существует очень много вариантов ex-

ist. Однако единственной ясной альтернативой когнитивной психологии является радикальный бихевиоризм, который сильно контрастирует со всеми формами когнитивной психологии. Это потому, что он отвергает использование посредников, в то время как все

Радикальное бихевиоризм и когнитивная наука 485

Наука, стоящая за изменением поведения

Если в прошлом месяце вы приняли новогоднее решение, вы его выполнили? В противном случае не только вы отказываетесь от своих планов похудеть, ходить в спортзал или бросить курить.К февралю, по оценкам, 80 процентов резолюций уже потерпели неудачу.

«Изменить поведение сложно, — говорит Дональд Эдмондсон, доктор философии, директор Центра поведенческого сердечно-сосудистого здоровья при Медицинском центре Ирвинга Колумбийского университета. «Тем не менее, поддержание здорового образа жизни — одна из самых важных вещей, которые люди могут делать для долгой здоровой жизни. Согласно недавнему исследованию, на поведение человека в США приходится почти 40 процентов риска, связанного с преждевременной предотвратимой смертью, такой как болезни сердца, рак и инсульт.”

Несмотря на важность поведения для здоровья, вмешательства, призванные помочь людям изменить свое поведение, часто оказываются неэффективными в долгосрочной перспективе.

«Было проделано много работы, чтобы помочь людям изменить свое поведение, но у нас действительно не так много успешных вмешательств, которые помогли бы людям поддерживать эти изменения с течением времени», — говорит Дженнифер Самнер, доктор философии, доцент кафедры поведенческой медицины.

Программа NIH «Наука об изменении поведения» (SOBC) стремится изменить эту ситуацию, поощряя исследователей использовать новые способы исследования изменения поведения.

Мы поговорили с Эдмондсоном, Самнером и Кариной Дэвидсон, доктором философии, исполнительным директором Центра поведенческого сердечно-сосудистого здоровья, которые возглавляют Центр ресурсов и координации SOBC, который предоставляет ресурсы исследователям поведения. (Более подробную информацию о программе SOBC и поддерживаемых ею исследованиях можно найти в специальном выпуске журнала Behavior Research and Therapy , опубликованном в этом месяце.)

В: Почему так сложно придерживаться нового поведения? Потому что это звучит так просто: ежедневно принимайте таблетки от артериального давления, ходите в спортзал.

DE: Конечно, это может показаться легким — просто «принять лекарство» или «вписаться в тренировку», но на самом деле это трудоемкое поведение, которое можно легко свернуть, особенно в напряженное или стрессовое время. Дело не в том, что люди недисциплинированы или лишены силы воли, если они не могут начать или не успевать менять свое поведение определенным образом. Чтобы принимать таблетки от кровяного давления каждый день, вы должны помнить, что принимаете их в одно и то же время каждый день, и об этом легко забыть, когда вы жонглируете огромным списком дел по работе, личным и семейным обязанностям.Точно так же поддерживать новый распорядок вечерних упражнений уже не так просто, когда вам нужно задерживаться в офисе допоздна или помогать своим детям с домашним заданием.

Несмотря на то, что мы знаем, что людям невероятно сложно как начать, так и поддерживать изменение поведения, мы не до конца понимаем лежащие в основе базовые процессы, которые объясняют, почему изменение поведения является или не приносит успеха для отдельных людей. Это то, над чем мы работаем с SOBC.

В. Похоже, что первый шаг к поиску лучших методов, помогающих людям принять более здоровый образ жизни, — это помочь исследователям найти новые способы изучения поведения.Как вы им в этом помогаете?

JS: Почти 10 лет назад NIH запустили программу SOBC, потому что поняли, что до этого момента наука не всегда помогала людям изменить свое поведение. Казалось очевидным, что для решения этой проблемы необходимы новые способы эффективного проектирования и реализации поведенческих вмешательств.

SOBC продвигает новый подход к исследованию изменения поведения, в котором основное внимание уделяется выявлению основных механизмов, вызывающих изменение поведения.Цель состоит в том, чтобы перейти к подходу экспериментальной медицины, который действительно сосредоточен на выявлении этих основных процессов. С помощью этого метода исследователи явно идентифицируют, измеряют и влияют на предложенный механизм изменения поведения, а затем проверяют, приводит ли изменение механизма к изменению поведения.

Колумбия является организационным центром для поддержки этой национальной исследовательской сети. В настоящее время у нас есть восемь команд ученых SOBC, которые используют подход экспериментальной медицины в своих исследованиях изменения поведения.Мы поддерживаем работу, которую они делают, а также сообщаем о более широкой миссии SOBC.

В: Почему важно определить, как работает вмешательство — скажем, счетчик калорий для людей, пытающихся похудеть? Если вы оглянетесь на лечение рака, никто не знал, как работали первые химиотерапевтические препараты, они просто знали, что они убивают раковые клетки.

KD: Если бы мы знали, что у нас есть вмешательства, которые работают для всех, у нас не было бы такой мотивации, чтобы пытаться выяснить, почему они работают.

Прямо сейчас у нас нет множества поведенческих вмешательств, которые постоянно помогают людям изменить свое поведение. Используя аналогию с раком, исследователи вскоре узнали, что один тип химиотерапии не работает для всех, и поэтому исследователи рака стремятся понять, почему лечение работает. Понимая, как лечение влияет на молекулярные мишени внутри клетки, можно индивидуализировать лечение рака каждого пациента.

В исследованиях изменения поведения у нас все еще есть черный ящик между вмешательством и влиянием на поведение.У нас есть ироническая проблема: если вмешательство сработало, возможно, оно сработало, потому что предполагаемый механизм был правильным и работал так, как задумано. Также возможно, что вмешательство сработало, но никоим образом не задействовало и не повлияло на предполагаемый механизм. Итак, наша цель в SOBC — открыть черный ящик. Чтобы посмотреть, что происходит, так сказать, «на молекулярном уровне».

Наличие систематического, строгого и общего метода, ориентированного на механизмы изменения поведения, который широко применяется в этой области, будет огромным сдвигом в науке об изменении поведения.В настоящее время измерение механизмов изменений не является стандартной частью клинических испытаний, и SOBC работает над этим.

Q: Вы можете привести пример того, как метод SOBC используется в исследованиях?

KD: Одна исследовательская группа SOBC, возглавляемая Леонардом Эпштейном и Уорреном Бикелем, занимается профилактикой диабета 2 типа у лиц с преддиабетом. Предотвращение перехода в диабет 2 типа требует ряда изменений в поведении: быть более активным, более здоровым питанием и принимать лекарства.

Эпштейн и Бикель проверяют, является ли скидка за задержку — тенденция ценить меньшее вознаграждение сейчас над более крупным вознаграждением в будущем — механизмом, который влияет на поведение в отношении здоровья у людей с преддиабетом.

Используя подход SOBC, они устанавливают, что этот гипотетический механизм может быть измерен надежными и действительными способами. И они демонстрируют, что на дисконтирование отсрочки можно повлиять с помощью вмешательства под названием «Эпизодическое мышление о будущем», которое предполагает осмысленное мышление о будущих событиях.

В конечном итоге они изучат, приводит ли изменение дисконтирования за отсрочку посредством этого вмешательства к изменениям в поведении в отношении здоровья, например в приверженности лечению. Если да, то они выявят механизм, лежащий в основе успешного изменения поведения в этой популяции пациентов.

Q: Вы представляете себе время в будущем, когда человек, которому трудно бросить курить, пойдет к своему врачу за советом, и она даст ему определенные тесты, которые определяют, какие механизмы мешают этому изменению поведения, и порекомендуют лечение? на основе этих результатов?

JS: Работа SOBC пытается продвинуть нас в этом направлении, и я думаю, что мы сочли бы это огромным успехом, если бы дошли до того момента, когда у нас были бы такие индивидуальные меры вмешательства.

Применяя строгий, ориентированный на механизмы метод к науке об изменении поведения, наша конечная цель состоит в том, чтобы предоставить информацию для разработки более эффективных вмешательств, которые предназначены для непосредственного задействования ключевых механизмов изменения поведения. У нас есть пути, чтобы добраться до этой точки, но SOBC стремится сыграть важную роль в объединении и мобилизации исследователей в этой области, чтобы добиться этого.

Q: Учитывая, что у нас еще нет множества методов лечения поведения, основанных на механизмах, что вы предлагаете людям, которые хотят внести долгосрочные изменения?

DE: Практика, которая выводит вас из «автопилота» и помогает принимать обоснованные решения, соответствующие вашим целям, может помочь в изменении поведения.Напоминание себе о положительных будущих выгодах, которые вы получите в результате изменения своего поведения (например, способность свободно ходить, когда вам 85 лет, или присутствие при рождении вашего внука), может помочь вам сделать правильный выбор. прочь в долгосрочной перспективе.

Обращение внимания на моменты, когда вы находитесь в состоянии стресса, и определение факторов, вызывающих стрессовую реакцию, также может помочь вам предвидеть и ориентироваться в потенциально сложных ситуациях, которые могут подорвать здоровое поведение. Наличие в вашей жизни людей, которые поддерживают ваши усилия по изменению и устраняют возникающие проблемы, также может быть большим подспорьем.Несмотря на то, что успешно изменить поведение сложно, это не невозможно, особенно когда вы можете заручиться поддержкой, которая поможет вам не сбиться с пути.

Бихевиоризм — История психологии

Хотя бихевиоризм имеет разнообразные интеллектуальные корни, уходящие в девятнадцатый век, имя Джона Б. Уотсона (1878–1958) стало одноименным с идеей бихевиоризма. Получив образование в качестве психолога-зоотехника в Чикагском университете, Уотсон прочитал в 1913 году серию лекций, которые в опубликованной форме стали известны как манифест бихевиоризма.Манифест отверг изучение сознания как ненаучное; в нем утверждалось, что для того, чтобы быть естественной наукой, психология должна быть посвящена изучению наблюдаемого поведения, которое отражает приспособления человеческого организма к окружающей среде. Уотсон описал новую психологию, зависящую от контролируемых условий лаборатории, где ответы можно было предсказать на основе конкретных предъявляемых стимулов. Таким образом, бихевиоризм был основан на полном отказе от идеи, что психические процессы определяют поведение, наряду с утверждением идеи о том, что поведенческие адаптации следуют законным паттернам приобретения и исчезновения.Привычки и обучение были в центре внимания бихевиористов.

После перерыва, вызванного Первой мировой войной, психологи начали ценить объективность бихевиоризма, а также его практическую полезность. В течение десятилетия появилось множество вариаций; например, «методологический бихевиоризм» не отвергал понятия сознания, но признавал, что сознательный опыт не поддается научному исследованию, в то время как «строгий бихевиоризм» отрицал существование такого сознания (Leahey, 1997).К следующему десятилетию преобладал бихевиоризм, и психологи создали сложные теории обучения, которые затем сравнивались и эмпирически проверялись.

Бихевиоризм оказался идеальным решением разнообразных желаний американских психологов. Настойчивое требование теории изучать только наблюдаемые действия удовлетворило стремление психологии стать наукой в ​​том смысле, что она соответствовала критериям описания, предсказания и контроля наблюдаемых явлений. Бихевиоризм также проявил интерес функционалистов к пониманию адаптации организма к окружающей среде.В-третьих, он предоставил исследователям объекты, анализ которых можно было стандартизировать и распространить среди быстро растущего числа исследователей: в этом плане он был намного лучше, чем явно нечеткие и идиосинкразические переживания сознания. Наконец, бихевиоризм обещал дать чрезвычайно полезную науку. Его ожидание раскрытия законов формирования привычек и обучения исключительно хорошо соответствовало реформаторской идеологии социального контроля. Фактически было обнаружено, что его механистическая модель корректировки поведения в сочетании с неявной социальной иерархией (экспертов и незнающих) поддерживает зарождающуюся корпоративную культуру Америки (O’Donnell, 1985).

Совершенно американские качества бихевиоризма простирались даже дальше, чем требования социального контроля: бихевиоризм также содержал, как это ни парадоксально, веру в человеческое самосовершенствование. Популярные труды бихевиористов выражали дух совершенствования. Уотсон даже опубликовал отчет об утопии, основанной на принципах бихевиоризма, в которой описывалось улучшение человека, которое могло произойти в обществе, управляемом бихевиористически. Уотсон описал свою утопию в подробном трактате об идеалах совершенства, а также о поведенческих средствах достижения этой цели, однако его знаменитое исследование маленького Альберта служит примером веры в человеческое совершенствование.Экспериментальная установка мальчика на боязнь определенных объектов-стимулов не только проиллюстрировала приобретенную природу невроза и иррационального поведения, но также указала на возможности для развития более рациональных и социально продуктивных существ.

Джон Брэдшоу о новой науке понимания поведения собак: NPR

Доктор Джон Брэдшоу — антрозоолог и известный ученый в области взаимодействия животных и человека. Базовые книги скрыть подпись

переключить подпись Базовые книги

Доктор Джон Брэдшоу — антрозоолог и известный ученый в области взаимодействия животных и человека.

Базовые книги

Чувство собаки: как новая наука о поведении собак может сделать вас лучшим другом для вашего питомца
Джон Брэдшоу
Твердый переплет, 352 страницы
Основные книги
Цена по прейскуранту: 25 долларов.99

Прочитать отрывок

Какой лучший совет дать мужчине относительно уважения к лучшему другу человека?

Специалист по поведению животных Джон Брэдшоу говорит, что он понимает, что собаки не волки и не пушистые люди, и что владельцы собак несут определенную ответственность за психологическое здоровье своих собак.

Брэдшоу, который провел большую часть своей карьеры в разоблачении плохих советов, данных владельцам собак, является автором нового руководства по поведению под названием Dog Sense: Как новая наука о поведении собак может сделать вас лучшим другом для вашего питомца .В книге подробно рассказывается, чего владельцы домашних животных должны ожидать от своих собак и чего им следует ожидать в ответ от владельцев.

Как сделать выговор собаке

Одна из самых распространенных проблем, с которыми сталкиваются владельцы, говорит Брэдшоу, — это знать, что делать, когда собака плохо себя ведет. Например, многие владельцы могут быть склонны немедленно отчитать собаку за то, что она прыгнула на посетителей. Но Брэдшоу говорит, что это неправильный способ научить вашего питомца вести себя, потому что собаки видят любую форму внимания — даже отрицательное — как награду.Вместо этого, по его словам, владельцы должны немедленно полностью игнорировать своего питомца.

«Большинство собак требуют внимания хозяев [и] они хотят внимания хозяев», — говорит он. «Они хотят внимания людей в целом. И уход от них — очень мощный сигнал для собаки».

Брэдшоу рекомендует скрестить руки, смотреть в сторону и делать вид, что вашей собаки нет в той же комнате. Ваше изменение языка тела будет очевидно вашему питомцу.

«Тогда вы обнаружите, что собака довольно быстро начинает понимать, что [ее плохое поведение] не работает», — говорит он.«Затем вы можете использовать отвлекающую технику, чтобы заставить собаку делать что-то еще, например, сесть или лечь, и тогда она поймет, что это то, что она должна делать, когда посетители приходят в гости».

Брэдшоу говорит, что собаки от природы хотят нравиться людям и играть с ними, особенно с теми, кто их любит.

«[Когда у щенка открываются глаза, у него] очень сильная способность узнавать о людях, и … такое поведение сохраняется на протяжении всей жизни», — говорит он. «И что удивительно, большинство собак, имея возможность выбора, фактически предпочтут человеческую компанию другим собачьим компаниям.»

Исследования показывают, что собаки естественным образом тянутся к людям, хотя Брэдшоу говорит, как эта идея попадает в развивающийся мозг собаки, до сих пор остается загадкой.

«Но у них преувеличенная склонность учиться на всем, что люди делают, с той минуты, когда они способны это сделать», — говорит он. «Они особенно чувствительны к человеческому языку тела — направлению, в которое мы смотрим, что говорит им весь наш язык тела, указывая жесты. Они гораздо более чувствительны к таким вещам, чем почти любой другой вид на планете.

Создание ожиданий для собак и владельцев

Брэдшоу говорит, что люди также ожидают, что собаки будут дружелюбными, когда они нужны, и ненавязчивыми, когда они не нужны. Городские собаки, по его словам, должны вести себя лучше, чем собаки средний человеческий ребенок и такой же самоуверенный, как и взрослые. Но эти ожидания, по его словам, создают проблемы для современных собак.

«Многие собаки — возможно, половина собак на Западе — которые содержатся в домах, имеют настоящую проблему. с тем, чтобы остаться в одиночестве в какой-то момент своей жизни », — говорит он.»И проблема может длиться неделями или годами … Они жаждут компании людей. У них также есть ум, который не особенно хорошо чувствует время, поэтому, когда они остаются одни, они могут немедленно начать думать «Когда кто-нибудь вернется? Меня бросили навсегда?» «

В результате собаки могут сильно нервничать, — говорит Брэдшоу. Но есть кое-что, что могут сделать владельцы дрессировки, чтобы помочь своим собакам избежать расстройств разлуки.

«Вы приучаете собаку пользоваться туалетом на улице.Вы приучаете собаку сидеть по команде, — говорит он. — Вам также следует научить собаку справляться с ситуацией, когда ее оставляют одну ».

Брэдшоу предлагает создать постепенный распорядок, когда вы выходите из дома: например, каждый раз забирайте ключи и пальто в одном и том же месте одинаково.Такое поведение станет спусковым крючком для вашей собаки, которая будет связывать его с вашим надвигающимся отсутствием. Он также предлагает дрессировать новых собак, знакомя их с этими действиями — и постепенно увеличивая время, которое вы проводите вне дома, чтобы у вашей собаки было время адаптироваться.

«Вы идете к двери. Вы возвращаетесь от двери. Вы кладете пальто обратно на вешалку. Вы кладете ключи от машины обратно на полку. Затем вы делаете это снова, но на этот раз, возможно, вы откроете дверь. ,» он говорит. «Тогда в следующий раз ты выйдешь за дверь и сразу снова войдешь.А в следующий раз выйдите на улицу и постойте на улице 10 секунд. А потом вернись снова. И то, что собака узнает на этом этапе … ассоциацию с вашим выходом и возвращением домой. И этого достаточно для большинства собак, чтобы успокоить их — и очень быстро вы обнаружите, что можете оставить их на несколько часов. Они усвоили эту ассоциацию, и вы возвращаетесь и поднимаете с ними шум, и поэтому идея о том, что вы выйдете на улицу, действительно становится приятной, а не паникой ».

Джон Брэдшоу — директор Института антрозоологии при университете Бристоля в США.К. Изучал поведение домашних кошек и собак более 25 лет.

---

Основные моменты интервью

Об общих заблуждениях о волках

«Главный [миф] … в том, что волки по сути своей агрессивные животные, которые постоянно пытаются захватить любую группу, в которой они находятся, и доминировать над ней И новая биология волков действительно раскрыла это как артефакт — этот особый взгляд на волков исходил от волков в зоопарках и в парках дикой природы, где стая неродственных волков была собрана вместе и велена, чтобы они продолжали заниматься этим, и, что неудивительно, они продолжили свою агрессию по отношению друг к другу.Новая картина волчьего общества состоит в том, что волки — гармоничные животные. Они живут семейными группами. Они очень хорошо ладят вместе и почти никогда не агрессивны друг к другу. Агрессия проявляется, когда встречаются две семьи, поэтому у них очень крепкие семейные узы ».

Об игре в перетягивание каната со своей собакой

« Давайте возьмем очень простой совет, который дрессировщики вынесли, а именно: вы должны никогда не позволяйте собаке проходить перед вами через дверной проем, потому что это будет сигналом собаке, что вы покорны и, следовательно, позволяете ей или ей — собаке — стать доминирующим.Возьми еще одну. Многие дрессировщики советуют не играть в перетягивание каната, потому что есть риск, что собака выиграет, а собака, выиграв, подумает, что вы покорны, и, следовательно, сможет контролировать вас в будущем. Мы провели исследования по ряду этих вопросов, в том числе по перетягиванию каната, и показали, что это предположение совершенно не соответствует действительности. Если вы позволяете собаке снова и снова побеждать в перетягивании каната, вы ей нравитесь. Он хочет играть с вами больше, чем вначале, потому что ему весело.Если, с другой стороны, собака становится менее привлекательной к вам и не так сильно хочет играть с вами — опять же, но нет абсолютно никаких изменений в поведении собаки вне этой конкретной игровой ситуации — собака не получает в его голову, что вы своего рода мягкое прикосновение, и что в будущем он сможет контролировать вас и все, что вы делаете. » в целом. Но внутри породы разнообразие уменьшилось.Таким образом, возникают всевозможные наследственные заболевания, [которые] очень трудно искоренить в настоящий момент, пока поддерживаются барьеры для пород ».

На военных собаках

« Я занимался дрессировкой собак для Военные уже около десяти лет, поэтому я думаю, что все, кроме меня, были удивлены собакой, которая вошла, чтобы найти Усаму бен Ладена. Это очень ценные собаки. И я должен сказать, что если бы я был в такой среде, я бы предпочел иметь впереди собаку, чем другого человека, потому что это другой набор чувств — и особенно обонятельное чувство.Этих собак учат находить, а затем указывать на все правила поведения. В этом конкретном случае, предположительно, это будут взрывчатые вещества, боеприпасы, оружие и т. Д. »

На собачьих чувствах

« Они в определенной степени дальтоники, но люди с дальтонизмом не так уж и плохо инвалиды. Их слух немного более чувствителен, чем наш, в области высоких частот. Но их обоняние действительно отличает их от нас. И я не думаю, что мы уделяем этому слишком много внимания.Я считаю, что собаки имеют право нюхать вещи, если это не доставляет нам проблем. Когда я встречаю собаку, я протягиваю руку. Я на всякий случай не высовываю пальцы, а просто сжимаю кулак и протягиваю руку собаке. Если это маленькая собака, я присяду на корточки. И эта собака захочет подойти, понюхать мою руку и, если нужно, лизнуть. Это приветствие, и я думаю, что если мы этого не сделаем, я думаю, что это так же расстроит собаку, как если бы мы разговаривали с кем-то, с кем никогда не встречались раньше, и закрыли свои лица в тот момент, как если бы мы пытались чтобы замаскировать то, кем мы были.«

Отрывок: «Собачье чутье»

Чувство собаки: как новая наука о поведении собак может сделать вас лучшим другом для вашего питомца
Джон Брэдшоу
Твердый переплет, 352 страницы
Основные книги
Цена по прейскуранту: 25,99 долларов США

Собака была нашим верным спутником на протяжении десятков тысяч лет.Сегодня собаки живут бок о бок с людьми по всему миру, часто как неотъемлемая часть наших семей. Для многих людей мир без собак немыслим.

И все же собаки сегодня невольно оказываются на грани кризиса, изо всех сил пытаясь угнаться за постоянно растущими темпами изменений в человеческом обществе. Еще чуть более ста лет назад большинство собак зарабатывали себе на жизнь. Каждая из пород или типов за тысячи лет и соответствующее количество поколений хорошо приспособилась к той задаче, для которой они были выведены.В первую очередь собаки были инструментами. Их ловкость, быстрое мышление, острые чувства и беспрецедентная способность общаться с людьми подходили им для решения необычайно разнообразных задач — охоты, оленеводства, охраны и многих других, каждая из которых является важным компонентом экономики. Короче говоря, собаки должны были зарабатывать на содержание; Если не считать нескольких болонок, которые играли очень богатые люди, компания, которую составляли собаки, была бы случайной и полезной, но не их смыслом существования. Затем, несколько десятков поколений назад, все начало меняться — и эти изменения продолжают набирать обороты сегодня.

Действительно, от постоянно растущей доли собак вообще не ожидается, что они будут работать; их единственная функция — быть домашними животными. Хотя многие рабочие типы успешно адаптировались, другие были и все еще плохо подходят для этой новой роли, поэтому, возможно, удивительно, что ни одна из пород, наиболее популярных в качестве домашних питомцев, не была специально разработана как таковая. До сих пор собаки изо всех сил старались приспособиться ко многим изменениям и ограничениям, которые мы наложили на них — в частности, к нашему ожиданию, что они будут дружелюбными, когда нам нужно, и ненавязчивыми, когда мы этого не сделаем.Однако трещины, присущие этому компромиссу, начинают расширяться. Поскольку человеческое общество продолжает меняться, а планета становится все более многолюдной, появляются признаки того, что популярность собак как домашних животных достигла пика и что их адаптация к еще одному образу жизни может оказаться сложной задачей, особенно в городских условиях. В конце концов, собак как живых существ нельзя реинжинировать каждые десять лет или около того, как если бы они были компьютерами или автомобилями. В прошлом, когда функции собак были в основном сельскими, считалось, что они по своей сути беспорядочные и требуют самостоятельного управления.Сегодня же, напротив, многие домашние собаки живут в ограниченной городской среде, и ожидается, что они будут вести себя лучше, чем средний ребенок, и будут так же уверены в себе, как и взрослые. Как будто этих новых обязательств было недостаточно, многие собаки по-прежнему проявляют адаптации, которые соответствовали их первоначальным функциям — черты, которые, как мы теперь требуем, они отбрасывают, как будто их никогда и не существовало. Колли, пасущий овец, — лучший друг пастуха; Домашний колли, который пытается пасти детей и гоняется за велосипедами, — кошмар хозяев.Новые, нереалистичные стандарты, по которым многие люди держат своих собак, возникли из одного из нескольких фундаментальных заблуждений о том, что такое собаки и для чего они созданы. Мы должны лучше понять их потребности и их природу, чтобы их ниша в человеческом обществе не уменьшалась.

Наши быстро меняющиеся ожидания — не единственная проблема, с которой сегодня сталкиваются собаки. Способы, которыми мы сейчас контролируем их воспроизводство, также представляют собой серьезную проблему для их благополучия.На протяжении большей части истории человечества собак разводили в соответствии с ролями, возложенными на них человечеством, но независимо от того, заключалась ли их задача в выпасе, поиске, охране или переноске, стабильность и функциональность собак считались гораздо более важными, чем их тип или внешний вид. Однако в конце девятнадцатого века собаки были сгруппированы по самодостаточным породам, репродуктивно изолированными друг от друга, и каждой породным сообществам приписывался единый идеальный внешний вид, или «стандарт». Для многих собак эта жесткая категоризация не сработала; скорее, это сработало против их потребности адаптироваться к их новой основной роли товарищей.Каждый заводчик стремится не разводить идеального питомца, а производить идеально выглядящую собаку, которая добьется успеха в шоу-ринге. Эти собаки-победители считаются ценным поголовьем и вносят чрезвычайно непропорциональный генетический вклад в следующее поколение, в результате чего получаются «чистые» породы, идеализированный внешний вид которых противоречит их ухудшенному здоровью. В 1950-е годы у большинства пород все еще был здоровый диапазон генетической изменчивости; к 2000 году, всего через двадцать-двадцать пять поколений, многие из них были инбредными до такой степени, что появились сотни генетически обусловленных уродств, болезней и недостатков, потенциально ставящих под угрозу благополучие каждой чистокровной собаки.В Великобритании растущий разрыв между собаководами и теми, кто заботится о благополучии собак, наконец стал достоянием общественности в 2008 году, в результате чего гуманитарные благотворительные организации — а впоследствии и BBC Television, ведущая мероприятия, — отказались от национального собаководства страны Крафтс. Показать. Хотя такие протесты — это только начало, сами собаки не почувствуют никакой пользы до тех пор, пока проблемы, вызванные чрезмерным инбридингом, не будут обращены вспять и собаки не будут разводиться с учетом их здоровья и роли в обществе, а не их внешности.

В конечном итоге людям придется изменить свое отношение, если участь собаки станет лучше. Однако до сих пор ни эксперты, ни средний владелец не оспаривали свои предвзятые представления о собаках изобилием новых научных достижений. Большая часть публичных дебатов до сих пор, будь то о преимуществах аутбридинга по сравнению с инбридингом или об эффективности методов обучения, сводилась лишь к утверждению и переформулированию укоренившихся мнений. Именно здесь научное понимание становится важным, поскольку оно может сказать нам, какие собаки на самом деле похожи на и каковы их потребности на самом деле .

Наука — важный инструмент для понимания собак, но, к сожалению, ее вклад в благополучие собак был неоднозначным. Наука о собаках, зародившаяся в 1950-х годах, ставит своей целью дать рациональную точку зрения на то, что значит быть собакой, — точка зрения, якобы более объективная, чем традиционный человекоцентричный или антропоморфный взгляд на их природу. Однако, несмотря на эту попытку отстранения, кинологи иногда неправильно понимали — и даже давали другим разрешение причинять вред — тем самым животным, природу которых они пытались раскрыть.

Наука невольно нанесла собакам наибольший ущерб, применив подход сравнительной зоологии к изучению поведения собак. Сравнительная зоология — это хорошо зарекомендовавший себя и в целом ценный способ понимания поведения и адаптации одного вида путем сравнения с таковым другого. Виды, которые тесно связаны, но ведут разный образ жизни, часто можно лучше понять с помощью сравнительной зоологии, потому что различия в том, как они выглядят и ведут себя, отражают эти изменения в образе жизни; то же самое могут иметь те виды, которые имели похожую жизнь, но не связаны генетически.Этот метод оказался весьма успешным, помогая распутать механизмы эволюции в целом, особенно сейчас, когда сходства и различия в поведении можно сравнить с различиями между ДНК каждого вида, чтобы точно определить генетическую основу поведения.

И все же, хотя применение сравнительной зоологии обычно благоприятно, она нанесла собакам значительный вред, поскольку один эксперт за другим интерпретировали их поведение так, как если бы они, на первый взгляд, мало отличались от поведения своего предка, волка.Волки, которых обычно изображали как злобных животных, постоянно стремящихся к господству над всеми другими представителями своего вида, считались единственной надежной моделью для понимания поведения собак. ¹ Это предположение неизбежно ведет к заблуждению о том, что каждая собака постоянно пытается контролировать своего хозяина, если только хозяин не упорно держит ее под контролем. Слияние поведения собак и волков по-прежнему широко пропагандируется в книгах и в телевизионных программах, но недавние исследования собак и волков показали не только то, что это просто необоснованно, но и то, что собаки, которые действительно вступают в конфликт со своими хозяевами, обычно мотивированы. тревогой, а не чрезмерным честолюбием.Поскольку это фундаментальное недоразумение закралось почти в каждую теорию поведения собак, оно будет первым, о котором будет сказано в этой книге.

Из Чувство собаки: как новая наука о поведении собак может сделать вас лучшим другом для вашего питомца Джона Брэдшоу. Авторское право 2011 г., автор: Джон Брэдшоу. Взято с разрешения Basic Books.

.