Боюсь операции: «Я боюсь операции»
вот так закончится моя жизнь» Что испытывают люди, внезапно проснувшиеся во время операции, и почему это происходит?: Люди: Из жизни: Lenta.ru
Общая анестезия нужна для того, чтобы сделать медицинские процедуры безболезненными. Однако в исчезающе редких случаях она дает сбой, и больной может внезапно проснуться во время операции. Находясь в парализованном состоянии, он не в силах пошевелиться или хотя бы открыть глаза. К своему ужасу, человек чувствует каждое касание скальпеля, не имея возможности подать сигнал бедствия. Что на самом деле испытывают люди при интранаркозном пробуждении и в чем причина этого феномена — в материале «Ленты.ру».
Донна Пеннер из канадского города Альтона так и не смогла оправиться от психологической травмы, полученной 13 лет назад. В 2008 году, незадолго до своего 45-летия, она столкнулась с обильным кровотечением во время менструации и обратилась за медицинской помощью.
Врач направил ее на диагностическую лапароскопию — хирургическую операцию, при которой в животе пациента делается надрез для изучения органов брюшной полости на наличие травм или болезней.
Из-за нейромышечных блокирующих препаратов, применяемых одновременно с анестезией, тело Пеннер полностью парализовало. Она находилась в сознании и чувствовала, как хирург делает надрезы на ее животе. И пока врачи исследовали ее тело, пациентку пронизывала неописуемая боль. «Я думала: «Вот и все, вот так закончится моя жизнь, прямо здесь на операционном столе, и семья никогда не узнает, что я испытала в последние несколько часов своей жизни, потому что никто даже не заметит, что со мной происходило», — признавалась канадка.
Донна Пеннер
Фото: из личного архива
Болезненные воспоминания до сих пор не дают ей спокойно спать. По несколько раз за ночь она просыпается от кошмаров. Пеннер перестала носить одежду и аксессуары, перетягивающие шею, поскольку из-за них ей кажется, что она задыхается.
То, что ей пришлось испытать незадолго до юбилея, она называет пожизненным приговором, который вряд ли можно отменить.
Медицинский случай Пеннер, бесспорно, редкий, однако не единичный. Исследование с участием 260 человек, проведенное в 2017 году анестезиологом Висконсинского университета Робертом Сандерсом, показывает, что около пяти процентов пациентов могут прийти в сознание на операционном столе, несмотря на то, что их погрузили в наркоз.
Правда, из-за действия анестезии многие из пациентов в конечном счете забывают об опыте интранаркозного пробуждения. Сейчас врачам как никогда важно исследовать подобные случаи, учитывая, как часто анестезию применяют при лечении больных.
Только в одной Великобритании за год применяют почти три миллиона анестезий. Я допускаю, что прямо сейчас в какой-нибудь части мира пациент находится в сознании во время операции
Питер Одор
регистратор больницы святого Георгия в Лондоне
Анестезиология появилась два века назад и стала настоящим прорывом в мире медицины.
16 октября 1846 года практиковавший в Бостоне стоматолог Уильям Мортон первым в мире успешно провел эфирный наркоз при удалении подчелюстной опухоли у пациента Гилберта Эббота. Несмотря на то что пациент все еще мог бормотать себе под нос, он уже не чувствовал боли, — лишь слабое ощущение того, что его кожу «царапают мотыгой».
В России первую операцию под наркозом провел товарищ Николая Пирогова по профессорскому институту, Федор Иноземцев, в феврале 1847 года. Неделей позже операцию с применением обезболивающего сделал и сам Пирогов. Вскоре он принял участие в военных действиях на Кавказе. Там он впервые в истории медицины начал оперировать раненых под эфирным наркозом. Всего хирург провел около 10 тысяч операций с эфирным обезболиванием.
До появления наркоза операция считалась крайним и самым жестоким способом лечения пациента. При этом области, в которых хирург мог практиковать, были строго ограничены: малая хирургия, ампутация конечностей, иссечение некротизированных тканей и удаление камней из мочевого пузыря.
Брюшная полость и грудная клетка были запретными зонами.
Многие пациенты умирали на операционном столе, не выдерживая боли. Некоторые больные выживали только благодаря тому, что из-за агонии теряли сознание
Успешность операции без наркоза определялась лишь скоростью хирурга. Однако с появлением общей анестезии хирургия перешла на новый уровень. Теперь врачи могли оперировать больных медленнее, а значит, аккуратнее и точнее. Анестезиология позволила лечить и запретные зоны. Со временем эфир стали заменять на более современные ингаляционные анестетики.
В настоящее время у анестезиологов есть широкий ряд обезболивающих препаратов. Выбор того или иного средства, как и доза, зависят от процедуры и нужд конкретного больного.
Уильям Мортон проводит первый в мире наркоз (16 октября 1846 года)
Как правило, перед хирургами стоит задача не ввести пациента в бессознательное состояние, а снизить или полностью блокировать чувствительность определенной части тела. К примеру, для «заморозки» нижней половины тела используется региональное обезболивание: спинальная или эпидуральная анестезия.
Чаще всего ее применяют во время родов, операций на мочевом пузыре и эндопротезировании тазобедренного сустава.
Препараты, которые вводят в организм пациента во время общей анестезии внутривенно или ингаляционно, полностью отключают сознание. Под наркозом человек не чувствует боли и чаще всего испытывает амнезию. Точные механизмы общей анестезии по сей день до конца не изучены. Существует теория, что анестетики притупляют нейромедиаторы — вещества, регулирующие работу мозга.
К примеру, краткосрочное снотворное средство пропофол используют при общей анестезии в качестве седативных препаратов. Оно усиливает работу гамма-аминомасляной кислоты (ГАМК) — важнейшего тормозного нейромедиатора центральной нервной системы.
Материалы по теме
00:03 — 29 июня 2019
За стеклянной стеной
Девочка росла изгоем из-за загадочной болезни. Она не могла говорить за пределами дома
00:04 — 4 октября 2019
«Вполне возможно, анестезия мешает активной передаче информации», — рассуждает анестезиолог из университета штата Висконсин Роберт Сандерс.
Однако анестезиологу важно учитывать много факторов при лечении каждого пациента. Специалист может использовать один препарат, чтобы ввести больного в медикаментозную кому, и другой, чтобы поддерживать это состояние. Кроме того, важны возраст и комплекция пациента, курил ли он, какие лекарства принимал, а также причина болезни, чтобы определить необходимую дозировку.
Врачи нередко вводят пациентам миорелаксанты — лекарства, снижающее тонус мускулатуры вплоть до полного обездвиживания человека. К примеру, в Великобритании почти половина общих наркозов включает и нейромускульные блокаторы. Эти лекарства временно парализуют больного, чтобы исключить вероятность спазмов и рефлекторных движений во время операции.
Анестезиология уже более 170 лет творит чудеса, спасая жизни миллионов людей. Однако, как и при других медицинских процедурах, в ней есть осложняющие факторы.
Некоторые люди имеют высокий порог чувствительности к анестетикам. В таком случае лекарства не снижают активность головного мозга, и человек продолжает находиться в сознании. В сложных случаях, например, при ранениях с большой потерей крови, врачу приходится обходиться меньшими дозами анестетиков, чтобы не усугубить состояние пациента.
В некоторых случаях пациент может пошевелить конечностями и даже заговорить, чтобы предупредить хирурга о том, что препараты не подействовали. Однако, если больному ввели миорелаксанты, подать сигнал уже невозможно. Именно по этой причине небольшой процент людей становятся заложниками своего тела и находятся в сознании на операционном столе. Чаще всего, они слышат звуки и чувствуют боль, но не могут позвать на помощь.
Пеннер вспоминает, как волновалась перед лапароскопией, хотя в прошлом ей уже делали операции под наркозом, и все проходило без каких-либо проблем. Ее завезли в операционный блок, поместили на стол и ввели первую дозу медикаментов.
Когда канадка пришла в сознание, она услышала, как медсестры суетятся вокруг операционного стола. Пеннер почувствовала прикосновение к животу и решила, что обследование закончилось и медперсонал протирает ее кожу. «Я подумала: «Ну вот, а ты понапрасну переживала»», — рассказывает она. И тут она к своему ужасу услышала, как хирург попросил медсестру подать ему скальпель. Операция еще не закончилась, вдруг осознала она. В действительности, она еще даже не началась.
Следующее, что почувствовала пациентка, — острую боль от вонзившегося в тело ножа. Она отчаянно пыталась пошевелиться и заговорить, но из-за миорелаксантов ее тело было обездвижено.
Я чувствовала себя такой… такой беспомощной. Я ничего не могла сделать. Ни пошевелиться, ни закричать, ни открыть глаза. Я пыталась плакать, чтобы слезы стекали по щекам, надеясь, что они заметят это и поймут, что что-то не так. Но у меня не получалось заплакать
Пеннер направила все силы на то, чтобы пошевелить одной ступней, и в результате ей это удалось.
Канадка почувствовала облегчение, когда медсестра прикоснулась к ее ноге рукой. Однако не успела она пошевелить ступней снова, медработница убрала руку. Пациентка трижды попыталась привлечь к себе внимание, но безрезультатно. «Я утратила всякую надежду, осознав, что у меня есть только один способ коммуникации, но даже он не работает», — признается она.
Фото: Christopher Furlong / Getty Images
Казалось, сразу после операции ее мучения должны были закончиться. Но как только эффект миорелаксантов начал сходить на нет, Пеннер начала шевелить языком возле вставленной в горло трубки. Таким образом она хотела намекнуть персоналу, что все это время она находилась в сознании.
Медработник понял ее послание иначе и преждевременно достал трубку, через которую поступал кислород — до того, как миорелаксанты окончательно перестали действовать и ее легкие заработали самостоятельно. «Я лежала на операционном столе, и он забрал то, что удерживало меня на плаву, мой кислород. Я не могла дышать», — говорит она.
Пеннер начала терять сознание, и в этот момент ей, по ее словам, показалось, что она чувствует присутствие Бога. К счастью, ее снова подключили к кислородному аппарату, после чего она очнулась в слезах
Воспоминания о пережитом и чувство незащищенности по сей день преследуют женщину. Психологическая травма вынудила ее временно уйти с работы и взять больничный отпуск. «Сложно сидеть дома и видеть, как соседи выходят по утрам из дома, садятся в свои машины и уезжают на работу, и осознавать, что я не могу», — жаловалась она в 2019 году в интервью.
Существуют различные организации по всему миру, исследующие подобные инциденты. Однако считается, что отделение «Реестр осведомленности в вопросах анестезии» в научно-исследовательском университете штата Вашингтон проводит наиболее детализированный анализ. Работая с 2007 года, университетская организация собрала информацию о сотнях медицинских случаев интранаркозного пробуждения.
И хотя все истории строго анонимны, они проливают свет на этот малоизученный феномен.
Почти все пациенты, пережившие непреднамеренное пробуждение от общей анестезии, говорили, что слышали голоса и другие звуки.
«Я уcлышал песни в одном жанре и пытался понять, почему мой хирург выбрал именно его», — вспоминает один из больных. Другой пациент отметил, что тоже слышал разные голоса, и ему показалось, что люди взволнованы. «Они говорили, что теряют меня», — пересказал он.
Фото: BSIP / Universal Images Group via Getty Images
Более 70 процентов тех, кто пережил интраоперационный выход из наркоза, жаловались на болезненные ощущения. «Я почувствовал острую боль и жжение от четырех разрезов, ощущалось как порез пальца острым ножом, — вспоминает пациент. — И затем жгучая, невыносимая боль».
Именно парализующее действие миорелаксантов пугает пациентов больше остального. По рассказам больных, из-за блокаторов мышц у человека создается ощущение, что он перестает дышать. И ко всему этому — опустошающая беспомощность. «Про себя я кричал что-то вроде: «Неужели они не понимают, что я не сплю, открой глаза и подай им сигнал»», — отмечал один из пострадавших.
Паника обостряется тем, что переживающие интранаркозное пробуждение пациенты не знают, что с ними происходит, и думают, что они умирают.
К счастью, судя по статистике, подобные инциденты происходят действительно крайне редко.
Одним из самых крупных и подробных исследований стал пятый проект национального аудита, проведенный британскими и ирландскими ассоциациями анестезиологов. Согласно договоренности, каждая государственная больница в Великобритании и Ирландии должна была в течение года сообщать о любых известных ей случаях интранаркозного пробуждения.
Результаты, опубликованные в 2014 году, показали: этот феномен встречается у одного из 19 тысяч пациентов, перенесших общую анестезию. При этом, если при наркозе вводили парализующие препараты, интраоперационный выход из наркоза происходил чаще — у одного из восьми тысяч больных — поскольку люди не могли предупредить врачей о проблеме.
Материалы по теме
07:22 — 16 января 2015
Очень страшная сила
Фотогалерея самых знаменитых жертв страсти к улучшению собственной внешности
00:03 — 12 октября 2018
Тяжелая рука
Хирург годами убивал и калечил пациентов.
Никто не знал, как его остановить
Полученные данные и экспертные мнения подтверждают, что риск испытать интранаркозное пробуждение — исчезающе мал. Однако Питер Одор из больницы Святого Георгия в Лондоне считает, что результаты исследования недостаточно корректны, чтобы на их основе оценивать риски общей анестезии.
Проект национального аудита учитывал истории только тех пациентов, которые пожелали поделиться пережитым опытом. По мнению Одора, многие пострадавшие просто не смогли или не захотели рассказывать о полученной во время операции травме, чтобы оставить негативные воспоминания в прошлом.
Помимо этого, анестетики могут провоцировать у пациентов провалы в памяти. «Анестезирующие препараты нарушают способность запоминать, — говорит Одор. — И доза, которую используют, чтобы притупить память, меньше, чем та, что применяется для выведения человека из сознания». Из этого следует, что больший процент людей также мог выходить из наркоза во время операции, но после забывать об этом.
Для исследования этого феномена эксперты используют то, что они называют техникой изолирования руки. Во время инъекции анестезии плечо пациента перетягивают ремнем, который не позволяет миорелаксантам блокировать руку. Благодаря этому какое-то время больной все еще может шевелить рукой и отвечать на вопросы врача: находится ли он в сознании и чувствует ли боль.
В одном из крупнейших исследований такого рода анестезиолог из университета штата Висконсин Роберт Сандерс сотрудничал с коллегами из шести больниц в США, Европе и Новой Зеландии. Из 260 пациентов, участвовавших в опытах, 4,6 процента подтвердили, что все еще находились в сознании, несмотря на действие общей анестезии.
Полученные данные идут вразрез с показателями, отмеченными в рамках проекта национального аудита 2014 года. Примерно четыре из десяти пациентов, к которым применяли технику изолированной руки, — 1,9 процента всей исследуемой группы — также заявили, что чувствовали боль. Эти результаты ставят под сомнение этический аспект использования анестезии.
Всякий раз, когда я говорю с практикантами, я обсуждаю с ними этот философский вопрос. Если пациент ничего не запомнит, стоит ли об этом волноваться?
Роберт Сандерс
анестезиолог из университета штата Висконсин
По словам Сандерса, на сегодняшний день не существует доказательств, что пациенты, которые реагируют на боль во время экспериментов с перетягиванием руки ремнем, но не помнят о пережитом позже, не испытывают посттравматическое стрессовое расстройство и другие психологические проблемы, например, как в случае с Пеннер. Ведь если человек не испытывает в таком случае пагубных последствий и ничего не помнит, можно подумать, что интранаркозное пробуждение — пусть и неприятный, но чаще всего не вызывающий опасений опыт.
Сандерс решил провести опрос среди обычных людей и был удивлен, услышав неоднозначные мнения. Поразительно большое число опрошенных заявили, что они отнеслись бы к такому внезапному выходу из наркоза спокойно, если болезненный опыт наверняка исчезнет из их памяти после пробуждения.
Я считаю, что пациент надеется, что он будет находится без сознания; и как исследователи, которые хотят разобраться в механизмах этого явления, а также как врачи, желающие оказать качественную помощь и оправдать ожидания пациента, мы обязаны изучить этот процесс и выяснить, каково истинное влияние интранаркозного пробуждения на человека, а также узнать, каким образом мы можем уменьшить вероятность его проявления
Роберт Сандерс
анестезиолог из университета штата Висконсин
Бесспорно, различные статьи и исследования на тему интранаркозного пробуждения могут напугать пациентов, готовящихся к операции. Некоторые даже отказываются от наркоза и последующего лечения, чтобы избежать возможных последствий общей анестезии. Однако следует помнить, что риск внезапного выхода из медикаментозного сна крайне низок.
Медики убеждены, что этот феномен должен быть известен как можно большему числу людей. В некоторых случаях, описанных в медицинских журналах, пациенты не знали о существовании такого феномена и при пробуждении были убеждены, что умирают.
Возможно, при большей осведомленности больные смогут менее болезненно пережить этот опыт.
Большая осведомленность в этом вопросе может также помочь врачам лечить пациентов, переживших интранаркозное пробуждение. Многие больные, в том числе Пеннер, утверждают, что их поведение на операционном столе воспринималось врачами неверно.
Фото: Klar / ullstein bild via Getty Images
Согласно исследованию ученых из университета штата Вашингтон, 75 процентов пациентов, переживших незапланированное пробуждение от анестезии, остались недовольны реакцией персонала на их жалобы. 51 процент людей утверждали, что ни анестезиолог, ни хирург не выразили им сочувствия. Лишь 10 процентов пострадавших сказали, что больница принесла им свои извинения, и только 15 процентов были направлены к специалистам, которые помогли им справиться с психологической травмой.
Когда Пеннер попыталась сообщить о произошедшем медсестрам, они в недоумении стояли и молчали. «Никогда не забуду выражения их лиц — казалось, они были в полном шоке, — говорит она.
— Они не знают, что делать в подобной ситуации». Канадка считает, что медики должны больше изучать этот феномен.
Пеннер надеется, что дальнейшие исследования интранаркозного пробуждения помогут лучше понимать действие общей анестезии и, как следствие, сократить число случаев внезапного пробуждения во время операции. Ученые считают, что при более глубоком изучении медикаментозного сна врачи смогут использовать этот феномен во благо пациентов.
Клинические исследования подтверждают, что некоторые виды лечебного гипноза благоприятно влияют на пациентов. Таким образом, анестезия может стать идеальным способом ввести пациента в состояние гипнотического транса. И хотя головной мозг погружается в глубокий сон под действием анестетиков, доказано, что некоторые области продолжают функционировать, к примеру, слуховая зона. Это позволяет предположить, что врачи могут коммуницировать с находящимся без сознания пациентом прямо во время операции
Исследований, изучающих эту теорию, крайне мало, однако Дженни Розендаль и ее коллеги из университетской больницы в городе Йена, Германия, пытались собрать все имеющиеся доказательства.
Их метаанализ показал небольшое, но значительное улучшение послеоперационных симптомов у пациентов, в частности, тошноты и рвоты, а также меньшее использование морфина в период реабилитации.
Немного окрепнув после полученной травмы, Пеннер вызвалась помогать канадским университетам распространять среди врачей информацию об интранаркозном пробуждении и наиболее эффективных методах лечения пациентов. «Я хочу, чтобы они были подкованы, — подчеркивает она. — Ведь когда операция идет не по плану, нужно знать, как реагировать; это крайне важно для благополучия пациента».
Хронический отит, холестеатома
ИгорьВопрос:
Здравствуйте, Владимир Николаевич. Мне 47 лет, с детства хронический гнойный средний отит. Последние 2-3 года гноетечение из уха стало частым, постоянно приходится ходить с ваткой, на подушке остаются пятна. В моем случае возможно полное выздоровление ?
Ответ:
Уважаемый Игорь, необходимо предварительное обследование, возможно, курс консервативного лечения.
Затем, как правило, 2 этапа операции- санирующий, удаление кариозных(сгнивших структур височной кости), затем восстановление звукопроводящей системы(слуховых косточек, перепонки).Это реально.
Григорий Петрович
Вопрос:
Здравствуйте Владимир Николаевич, постоянно наблюдаюсь в поликлинике, отмывают из уха гной, говорят, что в ухе полип, мешает оттоку, надо удалять.Вы такие операции делаете?
Ответ:
Уважаемый Григорий Петрович, полип, как правило, — результат хронического гнойного воспаления в ухе, он же, сам по себе, его поддерживает и ухудшает течение болезни. Удалять надо. Такие операции делаем.
Константин
Вопрос:
Скажите, у меня хронический отит, слух на одно ухо снижен.Хочу профессионально заниматься музыкой. После операции слух восстанавливается?
Ответ:
Уважаемый Константин, основной задачей хирургического лечения хронического отита является устранение патологических, «гнилых» тканей и восстановление целостности структур уха, что также способтвует улучшению слуха.
Но слух после операции не всегда восстанавливается на все 100%. Это надо учитывать.
Елена
Вопрос:
Владимир Николаевич, у меня уже была операция на ухе, слух снижен и выделения , боли все равно бывают. Можно как-то поправить ситуацию? Очень беспокоит.
Ответ:
Елена, нужно разбираться. Потребуется осмотр и скорее всего КТ (компьютерная томография ) височных костей.
Галя
Вопрос:
Здравствуйте, доктор. Ребенку 13 лет, в детстве перенесли несколько острых отитов, сейчас одно ухо хуже слышит, иногда вытекает прозрачная жидкость.У нас хронический отит ? Можно что-то сделать ?
Ответ:
Уважаемая Галя, прозрачная жидкость продуцируется слизистой барабанной полости, иногда ее больше, особенно при перфорации перепонки, это не страшно. Необходим осмотр, помочь можно.
Сергей
Вопрос:
У меня хронический отит много лет. Последнее время гнойных обострений не было, уже года 2.
Можно обойтись без «долбежки», просто закрыть перепонку и восстановить слух?
Ответ:
Уважаемый Сергей, не всегда проблема решается одной лишь мирингопластикой (восстановление перепонки). Если клетки височной кости в порядке, это возможно. Потребуется осмотр, скорее всего КТ (компьютерная томография) височных костей.
Елена Геннадьевна
Вопрос:
Здравствуйте, меня давно уговаривают на операцию в поликлинике, говорят, что хроническое ухо лучше оперировать. Сама же очень боюсь. Слышала, что операция опасная. Это правда ?
Ответ:
Уважаемая Елена Геннадьевна, безусловно, любая, даже самая маленькая и простая операция – это риск. Но еще больший риск – пустить все на самотек, авось пронесет… Осложнения хронического гнойного отита очень страшны, часто — печальны. Наша задача этого не допустить.
Валентина Александровна
Вопрос:
Доктор, скажите, 15 лет назад мне «долбили» ухо, удаляли холестеатому в другом городе, все было на живую, под новокаином.
Ухо периодически побаливает, особенно зимой, стараюсь беречься. Сходила последний раз к лору, сказали опять холестеатома. Много слез пролила. Опять операция ?
Ответ:
Валентина Александровна, рецидив (повторение) холестеатомы возможен. Необходим осмотр, иногда холестеатому можно вымыть и удалить через слуховой проход, обойтись без операции.
Евгений
Вопрос:
Здравствуйте, живу в другом городе. Нужна операция на ухе. Сколько лежать в больнице и нужно ли потом приезжать?
Ответ:
Евгений, конечно, все зависит от объема операции. Как правило, пациент находится у нас от суток до 3-х, затем приезжает через неделю, месяц, полгода.
Анастасия
Вопрос:
Владимир Николаевич, У меня уже была операция «тимпанопластика». Последний раз на приеме у лор-врача увидели дырку в перепонке и скопление гноя. Очень расстроилась. Что мне теперь делать ?
Ответ:
Уважаемая Анастасия, сейчас нужен хороший курс консервативного лечения. Затем придется обследоваться, скорее всего, необходима будет повторная операция.
Евгения Васильевна
Вопрос:
Владимир Николаевич, здравствуйте. Уже год прошел как у меня на фоне хронического гнойного отита повисла правая половина лица. Операцию предлагали уже давно, все боялась… Теперь на улицу стыдно выходить. Мне 53 года. Что делать ? Вы сможете помочь ?
Ответ:
Ваше осложнение- парез или паралич лицевого нерва. При первых признаках можно помочь срочной санирующей операцией. Сейчас прошло много времени. Однако есть клиники, в которых делаются попытки восстановления функции лицевого нерва, даже успешные. Насколько я знаю, сейчас в Москве этим занимаются.В Израиле, США, Франции- точно. Сразу скажу — очень дорого.
Точность — до доли микрона
Установка «внутриглазных очков», позволяющих справиться с близорукостью 25 диоптрий и более, вживляемые линзы, благодаря которым забудете о сильном астигматизме, удаление опухоли глаза, сохраняющее и глаз, и зрение… Эти и другие уникальные вмешательства выполняются в петербургском филиале Национального медицинского исследовательского центра «Микрохирургия глаза» имени С. Н. Федорова. Сюда стремятся попасть на лечение и россияне, и жители стран, располагающих высотехнологичной медициной. Сегодня Эрнест Бойко, директор филиала, в прошлом военный врач-офтальмолог, — гость «РГ».
Не можем обойти тему коронавируса. Как пандемия сказалась на работе клиники?
Эрнест Бойко: По просьбе комитета по здравоохранению города мы, клиника плановой госпитализации, стали принимать больных по скорой. Потому что многие больницы, имеющие офтальмологические отделения, перепрофилировали под прием пациентов с COVID-19. В сутки принимаем до 40 экстренных больных с отслойкой сетчатки, после травм и с другими проблемами. Здесь пригодился и опыт военной офтальмологии, и опыт плановых высоких технологий, от сочетания которых выигрывает пациент.
Одна из самых популярных операций — замена искусственного хрусталика. Святослав Федоров разработал искусственный хрусталик и стал делать операции в начале 1960-х годов. Каковы сейчас возможности лечения катаракты?
Эрнест Бойко: Технологии другие: риски снизились до долей процента, а операции стали давать очень комфортное зрение. Что касается искусственных хрусталиков, то есть новейшие модели — бифокальные, трифокальные и другие, с помощью которых можно корректировать различные параметры глаза и которые позволяют достичь отличного зрения в сложных случаях.
Оперируем с помощью полуроботических систем. Параметры рассчитываются с помощью интеллектуальной компьютерной системы.
Когда лучше оперировать катаракту? Ждать ли «созревания»?
Эрнест Бойко: Каждый пациент решает сам. Кто-то говорит: «Я еще могу читать, я боюсь операции, я подожду». А для кого-то аналогичное состояние — крайний дискомфорт, и тогда лучше ее сделать раньше. Показание для неотложного вмешательства: «набухание» катаракты и резкое ухудшение зрения.
Глаукома — приговор судьбы?
Эрнест Бойко: Процесс реально притормозить. У нас сейчас для этого используются щадящие хирургические методики. Что касается амбулаторного лечения: если при длительном нахождении «на каплях» глазное давление не снижается до показателей 18-19 миллиметров ртутного столба, ситуация может стать опасной для глаз. Оперированная глаукома всегда протекает лучше неоперированной! Как пример — пациент с тяжелой формой глаукомы, который в течение 29 лет перенес много операций, но он видит!
В «Микрохирургии глаза» в 1990-х впервые в стране стали делать операции по корректировке близорукости с помощью насечек на роговице. Теперь предлагается эксимерный лазер?
Эрнест Бойко: Он в какой-то степени вчерашний день. У нас есть самая мощная в стране линейка фемтосекундных лазеров, с помощью которых можно достичь фантастических результатов. Если частота отдаленных последствий у эксимерного лазера около одного процента, то при фемто не более 0,5 процента. Точность операции — до доли микрона! Это принципиально новые возможности тканесберегающей рефракционной хирургии! И если раньше конечный результат был плюс-минус 0,5 диоптрии, то теперь он 0,25! Лазер работает внутри глаза, «выкраивая» крошечную часть роговицы — в виде чечевицы. Хирург вынимает кусочек через разрез, который напоминает смайлик-улыбку, операцию называют «Смайл».
Филиал — передовой в плане внедрения новинок. Расскажите о них.
Эрнест Бойко: В одну из поездок в Санкт-Петербург Святослав Федоров поделился мечтой о том, чтобы очки не носить снаружи, а имплантировать внутрь глаза, и в этом году специалисты филиала широко начали применять технологию имплантации «внутриглазных очков». На хрусталик пациента ставится гелеобразный хрусталик. С его помощью исправляется зрение — как вблизи, так и вдаль. Это мечта Федорова, ставшая явью. Пример: пациентка с близорукостью 25 диоптрий, которая не корректировалась очками. С «внутриглазными очками» она сразу после операции стала отлично видеть. У нее слезы на глазах от счастья: она читает девять строк таблицы!
Высокоточная хирургия макулярных разрывов сетчатки (макула — желтое пятно, самый центр сетчатки). Операции проходят с помощью 4D-технологий. Это четырехмерная хирургия. Объясню проще: вы смотрите на стену, видите стену в трехмерном изображении. В четырехмерном — слои предыдущих обоев, кирпич.
Гигантский рывок в офтальмоонкологии. При новообразованиях глаза его обычно удаляют, и это большая психологическая травма для пациента. У нас разработана методика, позволяющая сохранить и глаз, и зрение. С помощью радиации и лазеров, которые воздействуют на опухоль, мы ее облучаем и подавляем. Далее по необходимости проводим эндорезекцию (удаление).
Проблема нашего времени — возрастная макулярная дегенерация. Макула тонка и с возрастом начинает страдать от недостатка кислорода. Организм пытается спасти ситуацию, допуская к макуле новые сосуды. Но они неполноценны и дают отек: человек теряет центральное зрение. Он не ослепнет, но читать не сможет. Мы начали выполнять уникальные операции: из кусочка глазного пигментного эпителия пациента делаем «заплатку» на тонкую макулу, восстанавливая зрение.
Можно ли сделать операции бесплатно?
Эрнест Бойко: Да, но зависит от вида операций. Операции по коррекции близорукости не входят в госпрограмму. А пересадка роговицы, лечение глаукомы, катаракты, онкологии, заболеваний сетчатки, например, входят. Нужно лишь оформить соответствующее направление. Приехать к нам можно из любого региона, а не только из Петербурга и СЗФО. Но если пациент хочет и хрусталик заменить, и одномоментно поставить внутрь глаза торические линзы, позволяющие исправить сильный астигматизм, то бесплатно не получится. Торические линзы в госпрограмму пока не входят. Это же касается и мультифокальных хрусталиков, позволяющих почти всегда избавиться от очков.
Пациентка с близорукостью 25 диоптрий сразу после имплантации «внутриглазных очков» стала отлично видеть
Есть ли очереди на лечение катаракты по ОМС?
Эрнест Бойко: В нашем учреждении — около двух лет. Но в тяжелых случаях, когда пациент из-за падения зрения не может себя обслуживать, берем гораздо быстрее. Мы значительно увеличили число операций за счет отказа от круглосуточного стационара. Поясню: государственные тарифы позволяют, например, на одну и ту же сумму либо прооперировать трех пациентов с госпитализацией в стационар на сутки, либо прооперировать четырех пациентов в амбулаторном режиме. Мы выбираем второй вариант. Также весь спектр операций можно выполнить быстро, — на хозрасчетной основе.
Как узнать, все ли в порядке с глазами?
Эрнест Бойко: Пройти обследование у офтальмолога, желательно с применением современного оборудования.
«Микрохирургия глаза» ведет активную образовательную деятельность. Вы первыми в стране открыли «ВетЛаб», в которой учатся будущие хирурги-офтальмологи. Как обстоят дела сейчас?
Эрнест Бойко: За 20 лет подготовлено более двух тысяч специалистов из РФ, СНГ, других стран. Врачи учатся как на хирургическом симуляторе, позволяющем отточить методику высочайшей точности, так и делают операции на глазах лабораторных животных. У нас также обучаются преподаватели вузов (бесплатно, по квотам).
Операции настолько уникальны, что лечиться к вам приезжают из стран, где медицина высокого уровня. Будете развивать медицинский туризм?
Эрнест Бойко: Да. Рассчитываем на упрощенный порядок выдачи визы и безвизовое кратковременное пребывание. Обследование пациента и операция занимают пару часов, после которых турист может любоваться красотами Петербурга «новым зрением».
Философский вопрос оперирующему офтальмологу: что такое глаза?
Эрнест Бойко: Нравится определение: глаз — это мозг, вынесенный на периферию. Это сложнейшее устройство, через которое человек получает 90 процентов информации, и я согласен, что глаза — зеркало души.
Что мы можем делать для сохранения зрения?
Эрнест Бойко: Вести здоровый образ жизни. Правильно питаться (включите в меню продукты, богатые флавоноидами и лютеином: морковь, томаты, перец красный и желтый, чернику). Ограничьте время пользования гаджетами. После одного-полутора часов работы за компьютером делайте 15-минутный перерыв (встаньте у окна и смотрите вдаль, сделайте гимнастику).
Ваша мечта?
Эрнест Бойко: Победить непобедимое. Сейчас, если пострадал зрительный нерв, помочь нельзя. Не можем «оживить» умершие ткани, например сетчатку. Будущее за технологиями, позволяющими «вырастить» глаз и его части на основе собственных клеток пациента.
Статистика
Петербургский филиал НМИЦ «Микрохирургия глаза» выполняет до 27 тысяч операций в год, из них до девяти тыcяч — при катаракте, до четырех тысяч — при глаукоме, две тысячи — на стекловидном теле и сетчатке, более пяти тысяч — фемтолазерная коррекция и другие.
Актуально
С праздником!
Офтальмологи поздравляют с Новым годом и Рождеством.
«Уходит сложный високосный год, который испытал и закалил нас, обогатил новым опытом и впечатлениями, — говорит Эрнест Бойко. — Пусть наступающий год будет щедрым на успехи, хорошие события, развитие и профессиональные победы, принесет счастливое время новых возможностей и достижений! Сердечно желаю вам и вашим близким прекрасного зрения, крепкого здоровья, уюта и тепла в вашем доме!»
Фото: Архив петербургского филиала НМИЦ «Микрохирургия глаза» имени С. Н. Федорова
Лазерная коррекция зрения: не следует бояться
Впервые очки появились в Италии в XIII веке и свидетельствовали о своем хозяине, как о человеке с очень высоким статусом и достатком. В XXI веке люди с хорошим материальным положением следят за всеми новинками, предлагаемыми на рынке услуг: приобретают автомобили лимитированных выпусков, оригинальные сотовые телефоны, компьютеры, но при этом зачастую экономят деньги на самом главном — на здоровье своих глаз…
Причины того, что многие носят очки и контактные линзы, не отказываясь от них в пользу лазерной коррекции — разные, но все же у большинства это страх. Одному из самых популярных способов исправления зрения — эксимер-лазерной коррекции — посвящено немало статей, исследований. Эту волнующую многих тему обсуждают не только в прессе, но также и в Интернете на различных медицинских сайтах, блогах, форумах. Огромное количество домыслов способствовало тому, чтобы в умах людей сформировались определенные стереотипы о лазерной коррекции, разрушить которые не так уж и просто.
Итак, самые распространенные заблуждения о лазерной коррекции зрения:
Нужно будет лежать в больнице
Если вы решились на эксимер-лазерную коррекцию зрения, то лежать в больнице вам не придется. Эта процедура выполняется в режиме «одного дня», без госпитализации. В этот же день пациент возвращается домой.
Будет больно
Каждый из нас боится боли и не хочет ее испытывать. Лазерная коррекция зрения является щадящей, эффективной и безболезненной методикой исправления зрения. В отличие от старых методов, современные технологии преодолели «болевой барьер» и позволяют проводить процедуру лазерной коррекции под местной капельной анестезией, которая легче переносится пациентами разного возраста. Кроме того, она не оказывается нагрузку на сердце, сосуды и другие органы.
Бывает, через несколько часов после коррекции появятся неприятные ощущения, как будто бы в глаз «что-то попало», повышается слезотечение и т. п. Однако, они проходят в течение дня. Все зависит от индивидуальных особенностей организма.
Зрение будет долго восстанавливаться
Хорошо видеть пациенты начинают в течение 1,5-2 часа после коррекции. Безусловно, небольшие колебания зрения могут продолжаться некоторое время, но они не помешают обычному образу жизни и в течение недели все процессы зрительных функций нормализуются.
Появятся еще большие проблемы со зрением.
Все пациенты боятся еще больших проблем со зрением. И это вполне естественно. Но, как показывают данные мировой практики, вероятность возникновения побочных эффектов после лазерной коррекции сведена до десятых долей процента, благодаря тщательному диагностическому обследованию перед проведением коррекции и совершенству современных лазерных систем.
Диагностика выполняется при помощи современного компьютеризированного оборудования и дает возможность максимально точно измерить толщину роговицы, внутриглазное давление, определить причину плохого зрения, выявить противопоказания и потенциальные угрозы, спрогнозировать результат будущей коррекции.
Такое обследование, позволяет обезопасить пациента от нежелательных последствий и дает возможность лечащему врачу не только удостовериться в целесообразности лазерной коррекции, но и предложить оптимальный, индивидуальный выбор методики проведения лазерной коррекции.
Через несколько лет результат лазерной коррекции ухудшится
Результат лазерной коррекции со временем не меняется, это доказанный факт. Лазерная коррекция прошла многоэтапные клинические испытания, прежде чем ее начали использовать офтальмологи в медицинских центрах и клиниках по всему миру. В широкой практике лазерная коррекция используется с 1985 года. Многолетние наблюдения за пациентами показали, что эксимерный лазер не вызывает каких-либо нарушений во внутренних структурах глаза, так как воздействие происходит только на дну из преломляющих сред — роговицу, и глубина воздействия строго ограничена. За все время применения лазерной коррекции случаев ухудшения зрения или ее потери в следствие лазерного воздействия не зафиксировано.
Боюсь лазера.
Эксимерный лазер, при помощи которого происходит коррекция, имеет очень высокий уровень безопасности, исключающей сбои и погрешности системы. Во время его воздействия учитываются любые индивидуальные особенности зрительной системы пациента. Воздействие лазера не превышает 30-40 секунд для каждого глаза. Система безопасности учитывает даже малейшие нюансы микроклимата помещения, и если параметры выходят за норму — лазер не начнет работу.
Если в процессе коррекции зрения выключится электричество, то произойдет переподключение энергоснабжения к источнику бесперебойного питания. К нему будет подключены не только приборы, но система обеспечения в помещении безопасных условий для проведения коррекции (осушитель и кондиционеры с микрофильтрами и т. п.). Это позволит провести действительно полноценную коррекцию на оба глаза, без каких-либо нарушений технологии.
После лазерной коррекции зрения из-за ограничений нельзя будет жить полноценной жизнью
Ограничений ни на физические, ни на зрительные нагрузки после эксимер-лазерной коррекции зрения нет. Кстати, лазерная коррекция зрения — это единственный способ восстановления зрения для тех, кто испытывает максимальные нагрузки: летчиков-испытателей, спасателей, альпинистов, каскадеров, боксеров, борцов и др. Многие известные спортсмены сделали лазерную коррекцию зрения.
Если лазерную коррекцию нельзя проводить детям, значит, она опасна и для взрослых.
Проведение лазерной коррекции детям не вредно, а нецелесообразно. Дело в том, что ребенок постоянно растет, изменяется и его зрительная система. Ее формирование заканчивается приблизительно к 18 годам. Именно после этого возраста обычно и проводят лазерную коррекцию зрения, тогда, когда зрение полностью стабилизировалось.
Лазерная коррекция зрения — очень дорогая процедура
В действительности, стоимость эксимер-лазерной коррекции вполне оправдывает себя — за годы ношения контактных линз или очков вы потратите не меньшие деньги. Эксимер-лазерную коррекцию вы делаете раз и навсегда. А если учесть, что ее результат со временем не изменяется, то ваши затраты вполне окупятся.
Если сделать коррекцию до рождения ребенка, то могут возникнуть проблемы со зрением
Проведение эксимер-лазерной коррекции никак не повлияет на течение родов. После лазерной коррекции нет ограничений на физические нагрузки: именно поэтому она показана даже тем, кто в силу профессии или своих увлечений постоянно их испытывает. Проблемы со зрением во время родов могут возникнуть никак не из-за того, что вы сделали лазерную коррекцию, а вследствие проблем с сетчаткой, которые зачастую сопровождают близорукость средней и высокой степени. Физические нагрузки провоцируют отслойку сетчатки, а та, в свою очередь, без срочной офтальмологической помощи может привести к слепоте. Для того, чтобы не возникла такая ситуация, нужно провести укрепление сетчатки до родов.
Будет не тот результат, который обещали
Спрогнозировать каким будет зрение после лазерной коррекции, возможно сразу после проведения диагностики. Лазерная коррекция — единственный метод, позволяющий достигать спрогнозированного результата. Это одно из основных его преимуществ по сравнению с другими методиками лазерной коррекции.
«А больно не будет?» | Наука и жизнь
Такой вопрос часто приходится слышать любому врачу, имеющему отношение к хирургии. И нередко он сопровождается признанием: «Я операции не боюсь, мне наркоза страшно!»Операция кесарева сечения под спинальной анестезией. Обратите внимание на лицо мамы.
Один из самых первых американских настоящих наркозных аппаратов. Иллюстрация из книги «Анестезия», Ronald D. Miller and Lars I. Eriksson.
Cоветский наркозный аппарат. Кстати, очень неплохой для своего времени. Иллюстрация из книги И. С. Жорова «Общее обезболивание», 1964 г.
Рабочее место анестезиолога.
Современные калиброванные, термокомпенсированные испарители для изофлюрана и севофлюрана — летучих анестетиков.
Рабочий столик анестезиолога со всем необходимым.
Сечение позвоночника, поясняющее идею нейроаксиальной анестезии и разницу между спинальной и эпидуральной анестезией.
‹
›
Страхи и предрассудки больных — тема отдельная. А пока речь пойдёт об обезболивании.
«Наркоз (синоним: общее обезболивание) — состояние, вызываемое с помощью фармакологических средств и характеризующееся потерей сознания, подавлением рефлекторных функций и реакций на внешние раздражители, что позволяет выполнять оперативные вмешательства без опасных последствий для организма и с полной амнезией периода операции».
Что стоит за определением из медицинской энциклопедии? Прежде всего, это защита организма пациента от факторов хирургической агрессии. К слову сказать, профессиональный девиз анестезиологии — «Regens defendo» — означает «управляя, защищаю», а символ — корабельный штурвал.
Насколько эффективна эта защита и насколько опасна сама по себе?
Об эффективности анестезиологической защиты можно судить по тому, что в наше время противопоказаний к наркозу нет. Таким образом, вопрос: «Доктор, а мне разве можно наркоз?» или «А смогу я перенести наркоз?» — просто не имеет смысла. Для больного в любом состоянии и при любых сопутствующих заболеваниях всегда можно подобрать эффективную и безопасную анестезию. При экстренных ситуациях важно одно: чем раньше пациент попадёт в руки анестезиолога, тем больше у него шансов выжить.
Тем не менее наркоз — очень серьёзное и ответственное мероприятие, и риск умереть «от наркоза» существует. Для экстренных операций он оценивается как 1:200 000, а для плановых операций у сравнительно здоровых людей —1:500 000. Иначе говоря, риск погибнуть по дороге в больницу — из-за автомобильной аварии или упавшей на голову сосульки — гораздо выше риска умереть от наркоза при экстренной операции.
Самое занятное, что «наркоза» как такового не существует. Есть множество очень разных методов, общим для которых является выключение сознания пациента. В зависимости от состояния больного (понимая под «состоянием» возраст, пол, вес, наличие или отсутствие сопутствующих заболеваний, аллергических реакций либо непереносимости лекарств, отношение с курением, алкоголем или наркотиками, психический статус и ещё многое другое) анестезиолог подбирает то, что наиболее эффективно и безопасно именно для данного пациента.
Что главное в современном наркозе?
Какие задачи решает анестезиолог, «давая наркоз»? На первом месте — анальгезия, обезболивание. Именно боль — главное пугало в хирургии и главная реальная опасность. На втором — защита психики путём выключения сознания, то есть «сон». Больной не должен присутствовать на собственной операции. На третьем — расслаб-ление скелетной мускулатуры, мышечная релаксация. Когда мускулы напряжены или даже просто находятся в состоянии нормального тонуса, выполнение операции очень затруднено, если вообще возможно. Когда-то давно все эти цели достигались применением одного из веществ: закиси азота, этилового эфира или хлороформа.
При таком мононаркозе нарушения дыхания, ритма сердца, перепады артериального давления и ещё многие другие побочные эффекты почти сводили на нет защитную функцию наркоза и становились источником осложнений и даже причиной смерти. Наркоз из защитника превращался в коварного и опасного агрессора. Из тех, уже далёких времён и растут корни современных страхов. Кроме того, ингаляционный мононаркоз не позволял безопасно работать в грудной клетке. И вот почему. Лёгкие наполняются и опорожняются не сами по себе. Внутренняя поверхность каждой половины грудной клетки выстлана особой оболочкой — плеврой, переходящей внизу на купол диафрагмы — главной дыхательной мышцы и наружную поверхность лёгкого. Получается герметически замкнутая полость. При опускании диафрагмы и расширении грудной клетки (за счёт грудных мышц) в плевральной полости возникает отрицательное давление. Лёгкое как бы присасывается к плевре и расширяется. Теперь уже возникает отрицательное давление в самом лёгком, и туда через трахею устремляется воздух — происходит вдох.
При выдохе всё идёт в обратном порядке. Так вот, если герметичность плевральной полости нарушена (что неизбежно при любой попытке хирургического доступа к лёгкому), этот механизм дыхания ломается. Возникает грозное осложнение — пневмоторакс, при котором лёгкое спадается и перестаёт участвовать в дыхании. Пневмоторакс — состояние, опасное для жизни, а двусторонний пневмоторакс, безусловно, смертелен.
Да ладно бы только это! Повторюсь, что для успешной работы хирурга скелетные мышцы должны быть расслаблены, а значит, расслабляются и вспомогательные дыхательные мышцы — грудной клетки и брюшного пресса.
А если при этом движения диафрагмы ограничены? Скажем, диафрагма подпёрта раздутыми кишками, беременной маткой либо просто жирным пузом. При мало-мальски глубоком наркозе пациент умрёт от дыхательной недостаточности. Умрёт от наркоза. И умирали… во времена проволочно-марлевых масок.
Требовалось великое искусство: балансировать на острие ножа между необходимой для операции глубиной наркоза и способностью больного обеспечивать себя кислородом. Но у всякого искусства есть предел…
Многие проблемы наркоза решает искусственная вентиляция лёгких (ИВЛ). Благодаря ей стало возможно прямо и непосредственно управлять одной из важнейших жизненных функций! А хирурги получили доступ ко всему телу — и никаких «запретных зон»! Сильный организм или слабый, есть пневмоторакс или нет — дыхание обеспечено.
Казалось бы, чего проще: засунул в трахею трубку и качай туда воздух. Но всё оказалось не так просто.
Вам когда-нибудь крошка «не в то горло» попадала? И вы спокойно сидели, продолжая светскую беседу… А если не крошка, а резиновая трубка толщиной с палец?
И вот тут глубокий наркоз из врага становился союзником. Он подавлял защитные рефлексы, и организм спокойно терпел инородное тело в трахее, безропотно позволяя обеспечивать себя кислородом и избавлять от углекислого газа.
Эндо — внутри. Трахея — в переводе не нуждается. Эндотрахеальный наркоз открыл неограниченные возможности для хирургии и (трудно сказать, во сколько раз) уменьшил риск общей анестезии. Всё это хорошо и прекрасно, но… К тому времени, когда достигается необходимая глубина эфирного или хлороформного наркоза, регуляторные системы организма уже сильно дезорганизованы. Нарушается ритм сердечных сокращений, почти неуправляемо снижается артериальное давление (либо, наоборот, лезет куда-то под облака), бронхи ни с того ни с сего спазмируются, забиваются слизью, нервная система творит такое!..
В общем, до того, как пациент достигал требуемой для интубации (засовывания трубки в трахею) глубины наркоза, он свободно мог стать клиентом патолого-анатома.
Решение проблемы пришло из дебрей Амазонии. Когда изучили действие страшного кураре — яда, которым индейцы смазывали наконечники стрел, то поняли, что это ужасное оружие может стать спасителем миллионов жизней. И оно стало таковым.
Оказалось, что страшный кураре парализует скелетную мускулатуру. Его громоздкая молекула вклинивается в синаптическую щель (синапс — своего рода контактное устройство для передачи нервных импульсов с одной клетки на другую) между нервом и скелетной мышцей, прерывает поток импульсов из нервной системы, управляющий мышцей, и та парализуется, расслабляется.
Если такое безобразие учинит в джунглях намазанная кураре стрела, то даже легчайшая рана приведёт к смерти от паралича дыхательной мускулатуры и остановки дыхания. (На сердечную мышцу и на гладкую мускулатуру органов кураре не действует никак.) Но если поражённому отравленной стрелой проводить искусственное дыхание, молекулы кураре постепенно покидают синаптическую щель и работа мышц полностью восстанавливается. Разгадка действия кураре открыла воистину новую эру в медицине.
К её приходу всё было готово: средства отключения сознания и болевой чувствительности, инструменты и метод интубации трахеи, аппараты для искусственного дыхания.
С использованием кураре отпала необходимость долго и мучительно усыплять больного эфирной маской, достигая глубокого наркоза со всеми его неприятностями.
Достаточно было добиться простого отключения сознания, дать кураре внутривенно, на фоне полнейшего расслабления мышц ввести трубку в трахею, наладить управляе-мую вентиляцию лёгких…
И предоставить хирургу возможность работать в идеальных условиях. Итак, всплыл один из «китов» современной анестезиологии — мышечная релаксация. Произошло это в 1942 году, когда канадские врачи Гарольд Гриффит и Энид Джонсон впервые применили кураре для управляемой мышечной релаксации и открыли эру современного высокоэффективного и безопасного обезболивания.
Ушли в музеи страшные проволочно-марлевые маски. Современный наркозно-дыхательный аппарат обеспечивает проведение наркоза по любому известному методу в любом режиме управляемого или спонтанного дыхания любому больному: от недоношенного новорождённого до взрослого любых габаритов.
Из множеств испытанных за полуторавековую историю ингаляционных (вдыхае-мых) анестетиков в наше время широко применяются три: изофлюран, севофлюран и закись азота (которая тоже понемногу сходит со сцены). Место примитивной капельницы заняли испарители. Это точные, калиброванные устройства, способные обеспечивать концентрацию паров анестетика с точностью до десятых долей процента, независимо от температуры воздуха.
Аппарат устроен так, что сам себя контролирует, сравнивая заданные и реальные параметры вентиляции, и отслеживает соответствие задания исполнению. Кроме того, задаются предельные величины. При выходе за рамки допустимого аппарат сообщит об этом звуковым сигналом и выведет на экран нужную информацию. Состояние пациента контролирует анестезиологический монитор. Он способен отслеживать множество параметров организма (не помню случая, чтобы одновременно были задействованы все его возможности) и состав вдыхаемой и выдыхаемой газовой смеси (это ещё одна линия безопасности, частично дублирующая «секьюрити» наркозного аппарата).
Соответственно принятым ВОЗ стандартам обязательно отслеживаются: ЭКГ, артериальное давление, насыщение крови кислородом (пульсоксиметрия) и содержание углекислого газа в выдыхаемом воздухе (капнография). Без всего этого наркоз давать запрещено. Всё выводится в цифровой и графической форме на дисплей и хранится в памяти монитора.
В любой момент можно проверить, что было в каждую прошедшую минуту данного наркоза. При желании мониторы включаются в сеть, и тогда с центрального поста ответственный специалист имеет возможность отслеживать ситуацию в нескольких операционных и при необходимости вмешиваться в процесс.
О лекарствах
Уже упоминалось выше, что множество всяких веществ приходило и уходило из анестезиологической практики. Канули в Лету эфир, хлороформ, трилен и многое другое. Применяемые сейчас летучие анестетики безопасны, они не претерпевают в организме никаких изменений, а значит, не возникает продуктов, вредных или опасных для органов. Такая же судьба постигла средства для внутривенного наркоза. Их перечисление представляет сейчас только исторический интерес. Что осталось?
Пропофол — очень похож на молоко. Белая непрозрачная жидкость при внутривенном введении вызывает быстрый (на кончике иглы) и приятный сон. Очень хорош для детей. Малыши так удивляются, что в шприце молоко («сладкое, только для очень хороших детей»), что ведут себя спокойно. А если учесть, что пропофол — отличное противорвотное… Правда, снижает давление, что не всегда полезно.
На этот случай — этомидат. Брат-близнец пропофола. Давление не снижает совершенно, даже когда оно само норовит рухнуть. На вид от пропофола не отличить, главное — не перепутать, они отличаются по силе в 10 раз! У этомидата есть кое-какие минусы, поэтому сейчас ему готовят замену. И барбитураты не совсем ушли. Они защищают мозг при гипоксии (недостатке кислорода). Иногда это очень важно.
В особых случаях в дело идёт кетамин. Чудо фармации! Вот если бы он не вызывал расстройств психики (к счастью, кратковременных и полностью проходящих) у взрослых… Но это единственный противошоковый препарат, который сработает, если его просто ввести в мышцу. Анестетик поля боя и «Скорой помощи». Для детей, особенно с травмой, ничего лучше ещё не придумали!
Кураре давно не употребляется: у этого натурального продукта оказалось слишком много недостатков. Современные синтетические миорелаксанты лишены их напрочь, зато каждый из них имеет удобные особенности, а значит — препарат можно идеально подобрать именно для данного, вот этого самого больного. В волшебном столике анестезиолога есть всё, что нужно для управления организмом, когда он, организм, бросил руль и его несёт на рифы.
Regens defendo — управляя, защищаю
Старый коммунистический лозунг: «Всё во имя человека, всё для блага человека!» — в анестезиологии работает, как теперь принято говорить, однозначно.
Иногда хирургу бывает удобно, когда пациент остаётся в полном сознании или, скажем так, слегка обалдевшим, но не настолько, чтобы совсем не сотрудничать с врачом и утратить способность нормально дышать. Ведь множество операций и процедур совсем не требуют полного расслаб-ления мышц и управляемого дыхания.
Любая палка — о двух концах. Наркоз защищает организм, но он же сильно выводит его из равновесия. Когда внутренние резервы невелики (старики, ослабленные хронические больные и т.п.), восстановить это утраченное равновесие очень нелегко. Вот для таких ситуаций и применяются всевозможные виды частичной анестезии. Обойдя сложную профессиональную классификацию методов, разделим всю эту необъятность на три части:
местная анестезия;
проводниковая анестезия;
региональная, или, говоря по-научному, нейроаксиальная (нейро понятно, а аксис — ось).
Местная анестезия
Как следует из названия, это метод, при котором обезболивающее вещество (местный анестетик) действует на очень ограниченном участке — именно там, где производится разрез или другое болезненное воздействие.
Анестетик либо пропитывает ткани (инфильтрация), либо просто прикладывается к нужному месту (аппликация). В умелых руках местная анестезия может творить чудеса.
Но это — если в умелых. Когда-то местную анестезию применяли неоправданно широко, что причинило немало вреда.
При местной анестезии пациент обычно чувствует первый укол, а потом боль замещается ощущением распирания, напряжения — это легко переносимо. Ещё через короткое время — остаётся своеобразное «что-то делают», но не больно.
При некоторых операциях на мягких тканях, вроде удаления небольших опухолей, при обработке ран, не проникающих в полости, при удалении поверхностно расположенных инородных тел — словом, в «малой хирургии» — местная анестезия во всех отношениях хороша, безопасна и вполне эффективна.
Совершенно неприменима она только в случаях панического настроя больного, при аллергии на местный анестетик (самый аллергенный — новокаин, наименее — лидокаин).
Очень ограниченно применение местной анестезии у детей.
Проводниковая анестезия
Когда нужно «выключить» определённый участок, а инфильтрация неприменима (это операции на костях, глазах и тому подобных органах и частях тела, куда местный анестетик не накачаешь), используется проводниковая анестезия.
Представьте здание, освещённое множеством лампочек в разных комнатах и закутках. Часть помещений надо затемнить. Можно бродить по комнатам и по одной выкручивать лампочки. Можно вырубить главный рубильник — аналогия наркоза. А можно найти распределительные щитки и аккуратненько обесточить на расстоянии именно те помещения, где должно быть темно.
Вот именно так и делают анестезиологи и сами хирурги. Из анатомии отлично известно, какие нервы обеспечивают чувствительностью те или иные участки тела и как они идут там, в глубине. Вот там, на почтительном расстоянии от будущего операционного поля, к нерву подводят весьма умеренную порцию местного анестетика.
Но! Всегда существует шанс промахнуться и не заблокировать нужный нерв. Или поранить нерв иглой, что намного хуже. Или поранить кровеносный сосуд, что тоже не сахар. Поэтому проводниковая анестезия применяется не так часто, как надо бы, исходя из её замечательных достоинств. Положение изменилось в последние годы, когда стали использовать специальные инструменты. Это изолированные (кроме самого кончика) иглы и электронейростимуляторы. Подавая на иглу слабенькие электрические импульсы, можно достаточно точно определить её положение относительно нерва.
Другое новшество — ультразвуковой сканер. На экране этого прибора видны все нужные анатомические структуры: сосуды, нервы, связки и сама игла. Сочетание электронейростимуляции с ультразвуком обеспечивает почти стопроцентную эффективность.
Понятно, когда неприменима провод-никовая анестезия: у детей, у больных с паническим настроением, при отсутствии перечисленного оснащения и умеющего им пользоваться персонала. Правда, у детей и боязливых взрослых можно (и нужно!) проводить блок в конце операции под наркозом. Потом долго нет никакой боли. Иногда в том месте, где проводилась блокада, оставляют тонюсенькую (0,8 мм) трубочку и по ней добавляют местный анестетик по мере надобности в течение нескольких дней. Получается уже абсолютно безболезненная хирургия.
Региональная анестезия
Речь пойдёт о спинальной и эпидуральной анестезии. Как известно, чувствительность всего тела (кроме лица) обеспечивается нервами, идущими из спинного мозга. Каждый спинно-мозговой нерв образуется от слияния двух корешков, передающих чувствительные и двигательные сигналы. Тело вполне реально разделено на сегменты соответственно иннервации (обеспечению чувствительности соответствующим нервом).
Позвоночный столб состоит из 7 шейных, 12 грудных и 5 поясничных позвонков и заканчивается крестцом и копчиком. Спереди находятся массивные тела позвонков, а отростки формируют позвоночный канал, проходящий от первого шейного до последнего крестцового позвонка. Изнутри в позвоночном канале располагается длинный мешок (скорее, чулок), образованный мозговыми оболочками. Мешок этот заполнен особой жидкостью — ликвором, в которой плавает спинной мозг. Он начинается от первого шейного позвонка и заканчивается на уровне промежутка между первым и вторым поясничными позвонками.
Анатомически спинной мозг поделён на поперечные сегменты соответственно числу позвонков. От каждого сегмента справа и слева отходят спинно-мозговые нервы, покидающие позвоночник через боковые отверстия. Но спинной мозг короче позвоночника! И поэтому ниже первого поясничного позвонка нервы спускаются вниз и выходят через «свои» отверстия, соответствующие номеру сегмента. Свободно плавающий в ликворе пучок нервов образует так называемый конский хвост.
Вот именно этот замечательный факт, что спинной мозг заканчивается достаточно высоко, делает возможной безопасную региональную (она же — нейроаксиальная) анестезию. Все манипуляции выполняются ниже второго поясничного позвонка. (Только в особых, достаточно редких случаях — выше.) Между твёрдой мозговой оболочкой (по-латыни Dura mater) и связками позвоночника находится заполненное жиром пространство. Самое широкое место — 4 мм — аккурат в поясничном отделе. Приставка epi по-латыни означает «над…». Над «дура матер» (анатомическое образование — твёрдая оболочка) — эпидуральное. По пути из спинного мозга наружу нер-
вы обязательно проходят через это самое эпидуральное пространство. Если в него напустить местный анестетик, он непременно заблокирует нервы. Что и имеет место в действительности. Впервые спинальную анестезию в том виде, как она известна сейчас, применил знаменитый немецкий хирург Август Бир в 1897 году. В качестве местного анестетика он использовал кокаин, который вводил непосредственно в заполненную ликвором полость специально для этого изобретенной им иглой.
Эпидуральная анестезия впервые была описана в 1921 году испанцем Фиделем Пейджесом и независимо от него — либерийцем Ахиллом Доглиотти в 1931 году. Довольно долго региональная анестезия применялась не так уж широко: кокаин приводил к серьёзным осложнениям. И риск инфекций был велик. А инфекция в герметической полости с таким нежнейшим содержимым — это ужасно и в наше время, а тогда, до антибиотиков… Положение резко изменилось, когда были синтезированы новые местные анестетики: новокаин, ксилокаин, тримекаин, бупивакаин… Потом пришли к идее одноразового инструментария. И дело пошло!
Спинальная анестезия делается очень просто. Больного укладывают на бок и просят свернуться калачиком (поза эмбриона) или сесть и максимально согнуться. Важно, чтобы спина была максимально согнута — остистые отростки позвонков расходятся, как меха гармошки, открывая более удобный доступ.
Тоненькой иголочкой врач делает местную анестезию в промежутке между вторым-третьим или третьим-четвёртым поясничными позвонками (это ощущается как легчайший укол) и проводит длинную иглу глубже, проникая через связки и оболочки. В какой-то момент он чувствует «провал в пустоту» и останавливается, а из иглы начинает очень медленно выходить прозрачная жидкость. Убедившись, что попал куда надо, врач вводит через иглу раствор местного анестетика. Для операции кесарева сечения, к примеру, нужно около двух миллилитров 0,5%-ного раствора маркаина. Игла извлекается. Всё. Этого достаточно, чтобы обезболить всю нижнюю часть тела на пару часов.
Эпидуральная анестезия немного сложнее. Из того же самого доступа надо попасть в очень узкое эпидуральное пространство и провести туда катетер: трубочку из особого пластика (полиэфир-блок-амид) толщиной всего 0,8 мм. Для этого разработана специальная игла Туохи.
Эпидуральная анестезия получила широчайшее распространение. Главное достоинство в том, что её можно продлевать неограниченно долго. По мере надобности по катетеру добавляется местный анестетик, и пациент не страдает от боли, сохраняя ясное сознание и двигательную активность, что иногда становится важнейшим фактором выздоровления. Недостаток эпидуральной анестезии — её некоторая «медлительность» — ждать наступления эффекта приходится от 10 до 20 минут — и не стопроцентная эффективность.
Спинальная анестезия срабатывает очень быстро — за считаные минуты — и очень эффектно обрывает боль. Занятно наблюдать выражение на лице пациента — величайшее удивление. Вот только что глаза на лоб лезли от дикой боли… И вдруг — полнейший покой и приятное тепло в ногах.
Продлить спинальную анестезию тоже можно, но этого обычно не делают — достаточно велик риск. Поступают иначе: совмещают спинальную и эпидуральную анестезию.
Таким образом, решаются сразу обе задачи: быстрота и надёжность анестезии и возможность продлить её на любой разумный срок. С тех пор, как появились одноразовые наборы для региональной анестезии, ушли в прошлое инфекционные осложнения — самое страшное при этом виде обезболивания. Разумеется, тщательно соблюдаются все мыслимые предосторожности в отношении асептики. К достоинствам эпидуральной анестезии следует отнести её управляемость. Можно, регулируя концентрацию и скорость подачи анестезирующего раствора, добиваться обезболивания любой нужной глубины и уровня (высоты безболезненной зоны) — от ног до грудной клетки. Мало того, у пациента есть возможность самостоятельно управлять своей анестезией. В руки ему даётся дистанционный пульт с одной-единственной кнопкой. В то время как аппарат подаёт раствор согласно введённой программе, он может, нажав кнопку, получить внеочередную порцию.
В программе есть ограничения на исполнение требований. Я обычно говорю пациенту: «Жми, когда хочешь, а получишь, когда можно». Разногласий не бывает. Напротив, уверенность, что самочувствие в собственных руках, приводит к значительно меньшему расходу анестезирующих веществ. Совершенно рутинная практика — сочетание наркоза и эпидуральной анестезии на одной операции.
После пробуждения от наркоза анестезия продолжается — хирургия получается совершенно безболезненной. Противопоказаний к региональной анестезии очень немного. На первом месте — отказ пациента. Далее следуют инфекционные заболевания кожи в месте предполагаемой манипуляции, нарушения свёртываемости крови, сепсис… На интенсивность родовой деятельности региональная анестезия не влияет никак. Продолжительность родов не меняется. Зато если возникают акушерские проблемы, они и устраняются просто и безболезненно: добавка анестетика создаёт идеальные условия для совершенно безболезненных манипуляций. А если возникает необходимость в срочной операции, то, по сути, уже всё готово: анестезиолог добавляет более концентрированный раствор — и вперёд, к счастью материнства.
«Наука и жизнь» об обезболивании:
Персианинов Л. Обезболивание электричеством. — 1976, № 2.
Прозоровский В. Механизмы наркоза. — 2003, № 1.
«Я боюсь причинить неудобство другим людям»: когда на самом деле стыдиться не за что
— Это нужные люди, — приговаривала мама, вытирая полотенцем хрустальный бокал.
Родители часто приглашали домой гостей. Пятилетняя Оля любила такие взрослые вечеринки. Ей разрешали ложиться спать на целый час позже, а гости наполняли карманы ее платья шоколадными гостинцами.
Когда разговоры и смех за столом густо перемешивались со звоном бокалов и стуком вилок, Оля просачивалась под стол и начинала хватать гостей за ноги. Тетя в блестящих колготках взвизгивала от неожиданности, подпрыгивая на стуле, а дядя понарошку хмурил брови и заглядывал под скатерть, грозя пальцем. Девочка заливалась смехом, подбираясь к следующим ногам.
Реклама на Forbes
Но игра обрывалась, когда под скатертью появлялась мамина напряженная рука и показывала «иди-ка сюда». С неловкой улыбкой на лице мама увлекала Олю в сторону и цедила:
— Немедленно прекрати, как тебе не стыдно! Ты позоришь нас с папой перед гостями. Разве хорошая девочка может так себя вести? Что люди скажут?!
В такие моменты у Оли голова вжималась в плечи, сухой язык прилипал к небу. Хотелось раствориться-рассыпатьсяисчезнуть, немело тело. Девочка не могла ничего сказать и двинуться с места. Она хлопала глазами, глядя на маму снизу вверх и не понимая, почему ей нельзя играть…
Да, Оле становилось стыдно. И она могла лишь догадываться после маминых слов о своей «неправильности».
Когда Оля в тридцать пять лет приходит ко мне в кабинет, садится в коричневое кресло и начинает рассказывать, я уже знаю, что ее мама не брала на себя труд разъяснять нюансы.
Тогда маме было важно спасти свою «репутацию», пристыдив и тем самым угомонив ребенка.
И это получилось — все, можно праздновать дальше. Но почему Оля помнит все это уже тридцать лет?
Оставаясь в одиночестве и не понимая, что же такого ужасного она натворила, Оля сама делала выводы. В ее маленькой голове складывался простой пазл:
«Когда я рассказываю стишок с табуретки или помогаю маме принести салат — я хорошая. А когда хочу играть с гостями и мне весело — плохая… Я не должна быть плохой девочкой равно я не должна веселиться. Потому что мама злится».
Дзинь! Гвоздик забит.
И здесь у меня как у психолога возникает вопрос о принадлежности чувства стыда. Чей же он — мамин или ваш? Стыд всегда появляется рядом с чьим-либо мнением, особенно непрошеным. Достаточно одной коротенькой фразы или въедливого словца, чтобы обездвижить вас, «забить» стыдом, как гвоздь забивают в доску.
Вам знакомо: «как тебе не стыдно!», «бесстыдница, не смотри туда!», «бессовестный, как ты смеешь!», «э-э-эх, постыдились бы…», «ты же мальчик, как тебе не стыдно плакать!»?
Реклама на Forbes
Стыдом вас «кормили» с детства, как противной склизкой кашей, которая в горло не лезет: «Сказано — полезно. Ешь! Мои родители ели, я ел, и ты будешь. Все полезно, что в рот полезло!» Но никто не пытается разобраться, из чего эта каша сделана, чем и кому полезна.
Дети беззащитны перед «варевом», именуемым стыд. Они просто «едят», впитывают и научаются стыдиться, даже когда это вовсе не к месту.
Один из ингредиентов этой каши — «тебе должно быть стыдно!». Должно? Одну минуточку — кому «должно»?
Мой французский коллега, гештальт-терапевт Жан-Мари Робин говорит об этом процессе так: «Я тебе говорю, что ты должен чувствовать, а меня это не касается, я ни при чем».
Удобно, не правда ли?
Реклама на Forbes
Что я слышу в своем кабинете от уже взрослых «Оленек», «Сереж» и «Анечек», которых научили стыдиться в детстве: «Мне неловко беспокоить человека».
«Я боюсь причинить неудобство другим людям». «Мне стыдно, что я не знаю этого». «Главное, чтобы ему хорошо было, а я уж как-нибудь обойдусь».
«Мне придется пойти на день рождения к тете, хотя я не хочу. Перед мамой неловко».
«Я никому не рассказываю, что муж изменяет мне. Стыдно».
«Я стесняюсь попросить».
Реклама на Forbes
Вам неловко… Вы чувствуете себя лишними, недостойными, неуверенными, как будто вы меньше и хуже других. Еще у вас нет возможности порадоваться, когда этого хочется от всей души. Вы погружаетесь в стыд и не можете разрешить себе насладиться удовольствием. Бывает даже, вам хочется опустить глаза и застыть в неловкости, когда рядом веселятся, прыгают от радости и обнимаются другие люди.
— Стыд забирает меня у меня, — говорит Оля на консультации. — Всплеск радости растекается по всему телу теплыми волнами, но дойдя до горла, сворачивается в горький ком. Эта горечь отравляет кровь, как яд.
— То есть тебе не удавалось в своей жизни никогда порадоваться на сто процентов?
— Да, точно… Моя радость не течет, она превращается в нечто тихонечко булькающее внизу живота. И я не могу ей довериться. Ощущение, что это буду не я, если дам волю эмоции. Как будто я исчезну, потеряюсь или даже умру. Поэтому я сдерживаю свою радость.
— А что появляется вместо твоей сдержанной радости?
Реклама на Forbes
Оля медленно перебирает кусочки разорванной салфетки на подоле бирюзовой юбки.
— Страх. Мне страшно, — говорит тихо.
Психика делает такую энергозатратную работу только ради того, чтобы не встретиться с токсичным стыдом. Потому что чувствовать себя не принятым собой же и правда страшно. А если страшно, значит, небезопасно.
Вы бываете разными: веселыми, злыми, грустными, боязливыми, завистливыми, любящими, ненавидящими, тоскующими, жалеющими себя, беспомощными, ошибающимися, любопытными, отчаянными, заботливыми, радостными, сопереживающими. Вы имеете право на все состояния души, чувства и переживания, которые просто возникают, вне зависимости от того, нравится это кому-то или нет.
Реклама на Forbes
И вы умеете жонглировать этими «разностями» в зависимости от того, кто сейчас с вами на арене. Приходится, ведь вы живете в социуме. У кого и как настроен механизм регулирования, зависит от ряда факторов — вашего психотипа личности, характера, темперамента, воспитания, уровня культуры, интеллекта, окружения, ментальности.
Личность растет и воспитывается на протяжении всей жизни. Только в детстве в этом процессе активное участие принимают близкие и учителя. А вот взрослые уже сами «воспитывают» друг друга посредством обратной связи в своих отношениях, а также опыта — как желанного, так и непрошеного.
Как психолог я знаю, что ни одно чувство не возникает на пустом месте. Сотни раз в своем кабинете я видела людей, которые говорили: «Не знаю, почему я так чувствую. Просто так». А я не верю в «просто так», поэтому мы распутывали эту цепочку и всегда находили причину. Боже, как это освобождает! И каким бы тяжелым, болезненным ни было переживание, оно необходимо, чтобы мы могли отреагировать на раздражитель.
«Главное отличие голоса Стыдящего от голоса совести в том, что он не пытается ничего прояснить, пронаблюдать и расспросить. Он просто лепит ярлык — «Ты неправильный, ты не будешь принят мною и обществом таким, каким являешься сейчас».»
У стыда бывают оттенки. Чувство неловкости, смущения и того же стыда срабатывают как автоматический шлагбаум в моменты, когда вы рискуете оказаться в социально неприемлемой ситуации, а также когда ваше поведение и слова могут причинить дискомфорт или страдания другому человеку. Стыд сигналит. Если вы все же не совладали с собой и накричали на старушку в очереди или, будучи в подпитии, голышом сплясали на площади, то благодаря чувству стыда вы сделаете правильные выводы и больше не повторите подобный опыт.
Стыд — Великий Регулятор. Это его плюс. Но есть и другая сторона — токсичная.
Реклама на Forbes
На токсичной стороне расположились ситуации, в которых стыдиться не за что, а все равно стыдно. И всю эту возню возглавляет непрошеный Стыдящий внутри вас. Им может оказаться кто угодно — близкий родственник, учитель, кондуктор, дворник. Стыдящий уверен: он привносит свой бесценный вклад в перевоспитание «недочеловека», при этом он отбирает у вас право быть живым и разным.
Когда мы разные, когда живые, у нас строятся настоящие отношения. Вы видели слезы мужчины, который впервые берет на руки новорожденную дочку? Вы слышали дрожащий голос участника конференции, которому вручают награду? Кроме «я очень взволнован» он долго не может ничего вымолвить. «Меня как заблокировало… Ты такая красивая», — говорит парень на первом свидании девушке, почти не глядя на нее. И вдруг он превращается из «странного» в искреннего и открытого.
Ваша разность и живость — это не только право, это еще и красивое проявление личности.
Главное отличие голоса Стыдящего от голоса совести в том, что он не пытается ничего прояснить, пронаблюдать и расспросить. Он просто лепит ярлык — «Ты неправильный, ты не будешь принят мною и обществом таким, каким являешься сейчас».
Под указкой Стыдящего может стать стыдно за свои естественные состояния и потребности.
Реклама на Forbes
Стыдно за то, что почувствовал страх или растерялся, когда остановила полиция. Стыдящий уже шлепнул ярлык «Слабак».
Стыдно за то, что не хочешь делиться чем-то личным, кровным, дорогим твоей душе. Например, не даешь подруге надеть на вечеринку свое любимое платье. От Стыдящего прилетело: «Жадная».
Стыдно за то, что сейчас ты слаб и нуждаешься в поддержке. Стыдящий уже подсуетился рассказать о твоей неправоте и дал свою бездарную инструкцию к действию: «Не думай об этом. Возьми себя в руки!» Ну и что, что вчера ты похоронил любимую собаку…
Стало стыдно за то, что пустился в пляс и завизжал от неожиданной радостной новости! Стыдящий нацарапал на столе: «ЭТО НЕПРИЛИЧНО».
Стыдящий путает устыжение с поддержкой.
Реклама на Forbes
Он не вникает в нюансы ситуации. А зачем ему? Это же доставляет хлопоты и напрягает. Он «все знает», он «всегда прав», да что уж там мелочиться — он «идеален»! Ему так проще.
Вот как это бывает.
Много лет назад я перенесла хирургическую операцию в области живота. После снятия швов стала осторожно, неуверенно, на маленькие расстояния передвигаться по улицам.
Рана еще болела, и я с трудом могла полностью выпрямиться, но врач говорил, что гулять необходимо.
Как-то мне пришлось воспользоваться трамваем. Я с трудом преодолела ступеньки и упала на первое попавшееся свободное место. Подошел кондуктор. Знаете этот взгляд, под которым хочется уменьшиться до размеров ноготка и спрятаться в потайном кармане собственной куртки? В глазах женщины считывалась готовность к броску. Она сунула мне билетик и нарочито громко, чеканя слова и выдерживая театральные паузы, извергла:
Реклама на Forbes
— Уступила бы место бабушке. Стыдно должно быть! Такая молодая, где только воспитывают?..
Я растерянно нащупала взглядом бабушку, стоявшую чуть позади меня, и обратилась к ней:
— Простите, не могу вам уступить место, я только после операции, мне тяжело стоять. Возможно, вам уступит место кто-нибудь другой.
Похоже, бабушка изначально не претендовала на чье-либо место, к тому же ей сразу уступил сиденье кто-то другой.
А вот кондуктор не собиралась размыкать челюсти:
Реклама на Forbes
— Ишь, чего удумала: «после операции» она! Фантазерка! Постыдилась бы врать людям в глаза. Тьфу! Ни стыда ни совести!
Ну и, конечно, как водится в подобных ситуациях, к скандалистке подключилась группа поддержки. В накалившейся атмосфере вагона защебетали про бесстыжую молодежь, будущую мать (то есть про меня) и катящийся в безнадежность мир.
Я была среди людей и в одиночестве. За окном плыла весна. Я тихонько плакала. Было обидно и стыдно не потому, что сделала что-то плохое, а потому что застыдили, отвергли. Вроде как я — вне общества, плохая и неправильная. Есть в этом чувстве что-то иррациональное, похожее на маленькую смерть…
А кондуктор «всегда прав»: бабушки должны сидеть, а девушки стоять. Разве возможны иные варианты? И, конечно, кондуктор «все знает» про девушек с зашитыми животами. «Бесстыдница» поставлена на место и облагодетельствована уроком жизни No. Поддержка народа получена, долг перед трамваем выполнен, перед нами «кондуктор года»! Едем дальше.
Реклама на Forbes
Стыдящий есть и у вас. Если не в реальном времени, то застрявший в памяти, как подкожный клещ. И даже когда человек остается наедине со своими мыслями, его может подрезать стыд.
Со временем забывается взгляд, слова и образ самого стыдящего. Но остается токсичность, которая бесконтрольно разливается внутри, даже когда стыдиться абсолютно не за что.
Вернемся к истории Оли, чтобы посмотреть, что можно делать вместо устыжения ребенка. А чуть ниже я расскажу, как можно избавиться от стыда, когда вы уже взрослый.
Девочка не понимала, почему стала вдруг плохой для мамы. Если посмотреть на ситуацию со стороны, то ничего социально неодобряемого не происходило. Ребенок пытался поиграть с гостями, никто не злился, даже замечаний не делал. Но мама, как интеллигентная женщина и заботливая хозяйка, должна была следить за благополучием своих гостей. А еще она хотела оставаться хорошей матерью, у которой растет культурная дочь. Это понятно. И даже можно согласиться с тем, что игра девочки в какой-то момент все же могла доставить неудобство кому-то из присутствующих, люди разные. Допустим. Ребенка нужно воспитывать.
Стыдящий есть и у вас. Если не в реальном времени, то застрявший в памяти, как подкожный клещ. И даже когда человек остается наедине со своими мыслями, его может подрезать стыд.
Где же нестыковка? Вот здесь: мама знала, к чему может привести такая игра, а Оленька нет. Мама — взрослая женщина с жизненным опытом, она способна была предположить варианты развития событий, а Оленька ничего просчитывать не умела. Маме было важно, что про нее подумают люди, а ребенку — повеселиться, ведь он живет ощущениями здесь и сейчас. Маме тридцать, а Оленьке пять.
Реклама на Forbes
Как было бы хорошо для Оленьки? Какие слова мамы помогли бы ребенку понять ситуацию, а не заставили захлебываться стыдом?
Простое пояснение: почему нельзя играть именно так, какие могут быть последствия. Например, нарисовать сюжет: тетя от неожиданного прикосновения к коленке может резко вздрогнуть, уронить вилку со свекольным салатом на свою любимую светлую юбку и расстроиться. Затем мама могла поинтересоваться у дочки: «Ты хочешь, чтобы наши веселые гости расстраивались?» О нет! Оленька любит гостей и точно не хочет, чтобы у них испортилось настроение.
А еще девочке хочется, чтобы мама заметила ее настроение. И чтобы у нее осталось право на игру. Возможно, в другой форме, например хватать за ноги только маму с папой и родного дядю Борю, который на все согласен ради любимой племянницы, — в общем, людей понимающих и подготовленных к неожиданности.
При таком развитии сюжета мама, гости и Оленька остаются при своих интересах. И никаких «гвоздей».
Реклама на Forbes
Вместо того чтобы стыдить ребенка, будет лучше:
— Сделать подробную раскладку ситуации, описать в красках: что происходит, к чему это может привести и как на это среагируют другие люди. Предложить ребенку встать на место другого человека.
— Дать понять ребенку, что он замечен и принят в своем проявлении, желании. Не забирать у него моральное право быть разным. Он не должен быть всегда удобным для вас.
— Вместе поискать способ делать то же самое, но без последствий для окружающих, или предложить альтернативу. Зачастую устыжение ребенка — это следствие родительской лени, спешки, плохого настроения, а также банального нежелания сделать пару шагов навстречу и разобрать ситуацию на понятном ребенку языке.
А как быть со стыдом взрослого человека? Ведь почти у каждого наберется своя горстка таких «гвоздей». Как можно помочь себе выдернуть «гвоздик» и отобрать молоток у того, кто замахивается, чтобы забить новый?
Реклама на Forbes
Четыре шага к тому, чтобы перестать стыдиться, когда стыдиться нечего:
— Осознанно посмотрите на ситуацию. Вам есть за что стыдиться? Так ли это? Вы сейчас делаете нечто социально неприемлемое? Дайте четкое название происходящему, или проще — назовите вещи своими именами. И тогда вы сможете сказать себе: «Я в порядке, я справляюсь».
— Определите, в каком состоянии вы сейчас находитесь или какую потребность испытываете. Человек в принципе может такое переживать? Право имеет? А вы имеете право? «Со мной такое иногда случается. Да, так бывает, потому что я живой человек, а не компьютерная программа». Дайте себе право быть разным.
— Найдите стыдящего. Кто стыдит в данный момент — конкретный человек или некий образ из прошлого? Если предыдущие два шага пройдены гладко, то логично вывести, что стыд принадлежит не вам. «Я — здесь и сейчас. Мне хватает сил, опыта и уважения к себе, чтобы не надевать на себя чужие чувства».
— Верните стыдящему его стыд обратно: «Это не мой стыд, а твой. Забери его обратно. С меня достаточно. Теперь я выбираю сам, как оценивать свои поступки!»
Реклама на Forbes
Пробуйте, осознавайте! И смело реализовывайте свое право быть настоящим и разным.
13 идей для выходных: что делают в свободное время успешные люди
13 фотоИзотов Владимир Владимирович, Оториноларинголог Хирург-оториноларинголог
Выражаю ОГРОМНУЮ благодарность и большое человеческое СПАСИБО замечательному доктору ЛОРу и профессионалу своего дела — Изотову Владимиру Владимировичу! Обратились к нему 7 марта 2019г. с сыном 10 лет, который практически не мог дышать носом, дышал только совсем чуть-чуть правой половиной носа. За 10 лет столкнулись с этим впервые, не помогали НИКАКИЕ капли и др., как раньше. Наша жизнь, наша полноценная жизнь, и моя, как работающей мамы, и моего сына, практически остановилась. Обращались к другим ЛОРам в другие клиники- пытались ему там сделать «кукушки» , только мучая ребенка, показывая свой «профессионализм», не отсасывая ничего из носа. Смотрели на меня, как на «сумасшедшую», «неадекватную» мамашу, да ещё у которой сын, представьте себе, в десять-то лет засунул себе что-то в нос и просто не сознаётся. Что за бред?????Возможно, так удобнее думать и рассуждать, что все люди дураки, чем просто поставить правильный диагноз. Не желая больше терпеть мучений моего сына от всевозможных манипуляций с его носом, по рекомендациям знакомых и всевозможным отзывам, я нашла этого прекрасного доктора. Внимательный, спокойный, уверенный, доброжелательный Владимир Владимирович отправил нас после приёма и осмотра с предварительным диагнозом- (кисты верхнечелюстных пазух, полипоз носа), на КТ, которая и подтвердила его правильно поставленный диагноз. В воскресенье сдали анализы и 12 марта была проведена операция моему сыну- двусторонняя гайморотомия и полипотомия носа. Этот врач вернул к жизни моего сына. Через сутки нас выписали из стационара. Владимир Владимирович всё подробно объяснял на осмотрах, про саму операцию, после операции, давал рекомендации по дальнейшему восстановлению. Я считаю, это врач от Бога, человек на своём месте, который делает жизнь своих маленьких пациентов и , конечно же, взрослых, а также их родителей — счастливой! Большое спасибо всем врачам и медсестрам педиатрического отделения и анестезиологу! Все внимательные и чуткие, откликались на каждую просьбу и переживание моего сына. Нос моего ребенка теперь ДЫШИТ свободно, как никогда раньше! Я очень Вам благодарна, Вы — самый лучший врач!
Операция по спасению жизни? Нет, спасибо, доктор, я слишком напуган
Операция по спасению жизни? Нет, спасибо, доктор, я слишком напуган
Джо Уотерс
Обновлено:
Жизнь или смерть: Саре Роммелл нужна операция, чтобы вырезать опухоль головного мозга
Сара у нее опухоль головного мозга, но она слишком боится операции, чтобы ее вырезать. Как и у тысяч, у нее настолько серьезная медицинская фобия, что она предпочла бы рискнуть смертью.
Лежа на больничной тележке за несколько минут до операции по удалению опухоли головного мозга, Сара Роммелл охватила нарастающая паника.
Несмотря на то, что она знала, что ее опухоль головного мозга вот-вот станет неоперабельной и операция была ее последней надеждой, она умоляла анестезиолога отложить.
«Мне казалось, что я иду к палачу, а он ждет меня со своим топором, — говорит 39-летняя Сара. — Сейчас это звучит смешно, но в моем представлении операция была почти верной смертью.
«Член анестезиологической бригады пытался меня успокоить, но происходило слишком много всего. Я хотела, чтобы кто-нибудь сказал, что со мной все будет в порядке, что я переживу операцию, но врачи не могли предложить стопроцентных гарантий, хотя один действительно сказал, что шансы в подавляющем большинстве в мою пользу », — говорит Сара. в Восточном Йоркшире.
Когда Сара бесконтрольно рыдала, группа нейрохирургов лондонской национальной больницы неврологии и нейрохирургии вызвала психолога, который посчитал ее слишком напуганной, чтобы идти дальше.
«Он сказал, что не будет записывать меня снова, пока я не смогу убедить психолога, что я готов действовать».
По оценкам, от 1 до 2 процентов населения Сара страдает от глубокой фобии лечения. Эти пациенты часто настолько напуганы, что не видят каких-либо преимуществ от операции, а иногда их страх настолько велик, что они откладывают или отказываются от операций, которые могли бы спасти их жизни.
«Фобии по поводу лечения невероятно распространены», — говорит доктор Люси Атчесон, психолог и автор книги «Приступы тревоги». «Примерно каждый четвертый из моих пациентов с фобией страдает от беспокойства, связанного с посещением врача или операцией. Это происходит из-за страха выйти из-под контроля ».
Доктор Ачесон говорит, что эти крайние чувства вызваны одним из двух типов фобии.
Чистая фобия связана с самим лечением и обычно связана с опытом, который пережил пациент или член семьи.Прогнозируемая фобия — это когда пациент связывает лечение с прошлой травмой, например, жестоким обращением в детстве.
«При чистых фобиях мы предпринимаем так называемую систематическую десенсибилизацию», — говорит д-р Атчесон. Это предполагает, что пациент составляет список вещей, которых он боится, и прокладывает себе путь через них.
‘Например, мы могли бы начать с простого произнесения слова «хирург» и перейти к встрече с хирургом и просмотру видеозаписи операции, а затем и к самой операции.
«Мы делаем все в удобном для пациента темпе и иногда можем избавить его от страхов за три дня, хотя это может занять до года. Однако в случае прогнозируемых фобий мы должны сначала разобраться с первопричиной, а затем перейти к процессу десенсибилизации ».
В глубине души: Сара страдает фобией лечения, которой страдают от 1 до 2 процентов населения.
Фобия Сары возникла из-за того, что ее брат Джон, у которого генетическое заболевание костей, перенес операцию в детстве.Когда ей было пять лет, ей сказали, что он может умереть, и с тех пор она стала ассоциировать обезболивание со смертью. Позже, в семь лет, она получила травму из-за того, что ее удерживали для обезболивания перед стоматологической операцией.
«Потом мой дедушка умер от рака легких в 1990 году, после того как ему годами говорили, что у него только защемленный нерв в спине. Моя мать успешно вылечилась от рака груди, но последние два года своей жизни провела, страдая от ужасной боли от невыявленной множественной миеломы, рака крови, поражающего костный мозг.
«В истории болезни моей семьи так много плохого, — говорит Сара, одинокая мать 19-летней Эми и 18-летней Келли Мари. — Я не боюсь врачей, хирургии или больниц; это без сознания ».
У Сары диагностировали опухоль головного мозга в декабре 2005 года после того, как она потеряла сознание, вставая с постели. Ей сделали МРТ головного мозга, чтобы проверить наличие аномалий в ушах, которые могут вызвать проблемы с балансом.
«На самом деле сканирование показало костный нарост внутри моего черепа.Консультант сказал, что это не опухоль, но направил меня к неврологу. Но когда я обратился к неврологу через четыре недели, он сказал, что у меня небольшая опухоль в мозгу.
‘Он объяснил, что это низкосортный, то есть медленно растущий, и только умеренно злокачественный. Они посоветовали политику «смотреть и ждать», проверяя ее раз в год с помощью сканирования ».
Следующие несколько сканирований подтвердили, что опухоль не растет. Однако в конце лета прошлого года она начала испытывать череду странных ощущений.
«Я испытал яркое ощущение дежавю, жжение под кожей и бабочек в животе.Мой невролог сказал, что это парциальные припадки, вызванные локализацией опухоли. Он посоветовал подождать моего сканирования через несколько месяцев, но направил меня к специалисту по эпилепсии, который прописал мне лекарства ».
Но в марте новый консультант сказал, что ее опухоль увеличилась вдвое с момента ее первого сканирования и теперь достигла 4 см в диаметре.
Готовы к жизни: гипнотерапевт, обученный Полом МакКенной, помог Саре преодолеть ее страхи
«Они все время росли. Он находился всего в миллиметрах от моего зрения и должен был быть удален, иначе, по его словам, он «достал меня».Я был шокирован и еще более встревожен, когда он объяснил риски, связанные с операцией, такие как паралич, кровотечение в мозг и потеря речи ».
Сара была записана на шестичасовую операцию в Национальной больнице, лучшей неврологической больнице страны, на 20 августа.
В то утро она, по понятным причинам, нервничала, и ее еще больше беспокоили некоторые мелкие проблемы. «Я опоздала в кабинет обезболивания, потом кто-то одолжил выключатель, и вся комната погрузилась в темноту, и у меня пошли нервы.’
После того, как операция была отменена, Саре посоветовали найти клинического психолога. Сообщив, что лист ожидания может составлять до шести недель, она нашла в Интернете Пола Райта, лондонского гипнотерапевта и специалиста по нейролингвистическому программированию (НЛП), специализирующегося на фобиях.
«Всего за одну трехчасовую сессию, когда я рассказал ему обо всех своих страхах, он помог мне все перевернуть. Вместо того, чтобы сосредотачиваться на том, что может пойти не так, я научился видеть в этом возможность продолжить свою жизнь.
Пол, которого обучал гипнотизер Пол МакКенна, говорит: «Мой подход отличается от подхода психолога, который вернулся бы назад и исследовал происхождение фобии Сары. НЛП учит людей контролировать свои страхи и чувства и перепрограммировать свой мозг.
«Хотя некоторое беспокойство является нормальным явлением, опасения Сары усугубляются ее историей. Я помог ей понять, что она может взять под контроль свой страх ».
Один из способов, которыми Сара это сделала, — это поговорить с другими, у кого была такая же операция.Она также связалась с благотворительной организацией по борьбе с раком Brainstrust и создала веб-сайт для других людей, страдающих медицинской фобией (angelmend.com). Теперь она чувствует себя готовой к операции в следующем месяце.
«Мое состояние ухудшается. Я упал в обморок на дне рождения моей дочери на прошлой неделе. Надеюсь, мне сделают операцию, пока не стало слишком поздно.
«Что бы ни случилось, я надеюсь, что высказывание поможет другим. Я также хотел бы призвать врачей и медсестер проявлять больше сочувствия к пациентам, которым предстоит операция.Для них это может быть обычным явлением, но для многих операционная все еще остается очень пугающим местом ».
Для получения дополнительной информации о фобиях посетите сайт www.phobiagone.com
5 способов вылечить больничную тревогу, хирургический страх, страх перед медициной
Что общего у больничного беспокойства, страха перед операцией и страха перед медициной? Все это очень обычные вещи, которые беспокоят людей. Фактически, некоторые люди становятся настолько тревожными, что эти обычные страхи превращаются в фобии.Нозокомефобия — это фобия, связанная со страхом перед больницами. Томофобия — это боязнь хирургического вмешательства или хирургических операций. Фармакофобия — это боязнь медицины.
Миллионы людей страдают от больничного беспокойства, боятся операции и боятся принимать лекарства. Даже если это лекарство от беспокойства , некоторые люди утверждают, что слишком хотят его принимать! (Я тоже чувствовал это, когда был обеспокоен.) Но что вызывает эти страхи и что вы можете с ними поделать?
Я получил это DM в Твиттере (@JodiAman) на прошлой неделе:
У меня скоро операция на колене, и я в ужасе! Я только что прочитал ваш блог о тревоге и хотел спросить вас, как вы думаете, как лучше всего справляться с тревогой, когда дело доходит до подобных вещей?
3 причины, по которым больничная тревога и страх перед операциями так распространены
1.Основная причина больничного беспокойства и страха перед операцией заключается в том, что люди теряют контроль. Неестественно передавать свое исцеление кому-то другому, даже если это является частью нашей культуры. В глубине души мы боимся отказаться от этой врожденной силы, чтобы исцелить себя. И по этой причине это сбивает с толку, особенно когда вы «находитесь под наркозом».
2. На карту поставлена вторая причина страха перед больницами и операциями: лучшая жизнь. Иногда болезнь или травма, которые привели нас на этот путь к процедуре, с которой мы сталкиваемся, действительно мешают нам.Мы так много вложили в надежду, что все снова станет лучше. Иногда мы откладываем медицинскую процедуру, потому что слишком боимся, что она не сработает.
3. Последняя причина заключается в том, что посещение больницы, операция или прием жизненно важных лекарств вызывают страх перед собственной смертностью. (Это важный момент, поэтому мне придется сохранить это для другого поста.)
Способы помочь вашей больничной тревоге, хирургическому страху, страху перед медициной
1. Доверяйте своему практикующему врачу
Это, безусловно, самое важное часть успокоения страха перед операцией и беспокойства в больнице.Доверие противоположно тревоге. Чувство потери контроля утихает, если вы чувствуете себя синхронно с человеком, который вам помогает. Зная, что вы уверены в докторе, вы чувствуете, что лучше контролируете ситуацию. Это потому, что вы знаете, что он или она все контролирует, и что он или она — по крайней мере, в этом случае — более способны, чем вы, выполнить эту процедуру. Я хотел бы выразить признательность своему врачу, медсестрам, всему персоналу больницы и моей семье за их помощь.
2. Доверяйте себе
Беспокойство подразумевает недоверие к другим, но это просто отражение недоверия к себе.Доверьтесь себе слушать свое тело. Ваше тело знает, что ему нужно. Принимайте соответствующие решения. Доверяйте этим решениям. Верьте, что вы можете сделать все возможное, чтобы дать себе максимальный потенциал для максимального восстановления. Например, ешьте то, что вам говорят, участвуйте в реабилитации, трудотерапии или физиотерапии в соответствии с указаниями и т. Д. Делайте аффирмации, выражая благодарность себе. «Большое вам спасибо за все, что вы вкладываете в эту работу!»
Делайте управляемые образы, наблюдая, как вы спокойно восстанавливаетесь и чувствуете себя хорошо.
3. Примите меры, чтобы помочь себе
Делайте то, что могло бы исцелить вашу медицинскую проблему, а также ваше беспокойство, например медитацию (медитация тратак хороша, чтобы очистить ваш разум или просто представить свет в месте (ах) ваше тело нуждается в исцелении), ешьте чисто, тренируйтесь, чтобы выработать выносливость для восстановления, проводите время с любящими людьми, смейтесь, ведите дневник, молитесь, проводите время на улице или со своими домашними животными, занимайтесь творческим хобби, убирайте свой дом или занимайтесь чем-нибудь работа волонтером.Просто оставайтесь продуктивно активными, чтобы ваш ум не уходил в уныние и гибель.
4. Обучайте себя
Исследование вашей медицинской проблемы может успокоить больничную тревогу и страх перед операцией (но также может усилить его). Вы можете найти в Интернете ужасные, редкие аккаунты, которые могут напугать вас еще больше, но есть также много аккаунтов, которые могут помочь вам расслабиться. Некоторых людей знание того, что должно произойти, заставляет их чувствовать себя более уверенными, и это их успокаивает. Кроме того, очень обнадеживает способность нашего тела к самовосстановлению.Исследования также могут дать советы о том, как лучше всего вылечиться от вашей конкретной болезни. Эта информация бесценна!
5. Хорошо спланируйте
Когда вы лечитесь, здорово иметь возможность сосредоточить всю свою энергию на исцелении. (Не беспокойство; мы не хотим тратить время на беспокойство.) Так что здорово составить план на послеоперационный период. Это даст вам возможность отвлечься от операции. Организуйте людей, чтобы они помогали и кто что будет делать. Соберите все, что вам может понадобиться (книги, аудиокниги, фильмы), и несколько станций, где вы будете сидеть, в комплекте с боковым столиком для всего необходимого — стаканом воды, салфетками, лосьоном, бальзамом для губ, щеточкой для спины и пульт — что вам захочется на расстоянии вытянутой руки.Составьте расписание для своих детей, наверстайте упущенное на работе и дома, чтобы все было организовано. Это ужасно, когда ты не можешь встать и смотреть на загроможденную и грязную комнату.
Исцеление больничной тревоги, страха перед операцией и медициной
Лучшее в больничной тревоге, страхе перед операцией и страхе перед медициной — это то, что это беспокойство носит временный характер. (Все беспокойства временны, но в этом случае легче себя убедить.) Когда вы выздоровеете, они исчезнут.
Нам делают операцию, даже если она факультативна, в надежде, что она либо продлит нашу жизнь, либо улучшит ее качество.Мы принимаем лекарства по тем же причинам. Несмотря на то, что аллопатическая медицина иногда получает плохую репутацию за чрезмерную медицину, а Америку критикуют за экспорт наших диагнозов психического здоровья (с чем я, кстати, согласен), мы не можем выбросить ребенка вместе с водой из ванны.
Аллопатическая медицина спасла бесчисленное количество жизней, она помогла многим людям ходить, говорить, слышать и видеть то, чего они раньше не могли. Иметь это — благословение. И если мы совершаем наши медицинские путешествия о взаимоотношениях, отношениях с опекунами, отношениях с самими собой, мы получаем гораздо больше исцеления, чем просто физическое.
Как вы делаете то, что не хотите делать?
Я веду блог здесь: Heal Now and Forever Be In Peace и здесь: Блог Anxiety-Schmanxiety, поделитесь здесь: Twitter @ JodiAman, Google+ вдохновляет здесь: Facebook: Heal Now and Forever Be in Peace
Получите мою бесплатную электронную книгу: Что вверху у вас внизу? Быть благодарным за 7 простых шагов.
От боязни к готовности: мои десять советов по подготовке к операции
Выбей меня и разрежь меня. Конечно, меня это полностью устраивает…
Операция серьезная.Даже если медицинский консенсус состоит в том, что требуется «простая процедура», физическая, психологическая и практическая подготовка к тому, чтобы лечь под нож, требует усилий.
Удивительно, но я смог найти очень мало рекомендаций в Интернете или в больнице по подготовке к операции! Поэтому я хотел поделиться своей историей и десятью советами, которые помогли мне подготовиться к операции.
Предыстория
Так как я попал сюда, лежа на больничной койке? Все началось с того, что мне пришлось реконструировать колено после разрыва связок и повреждения других вещей в результате ужасной аварии на лыжах.Это относительно простая операция, но она требует серьезной реабилитации и до года для полного выздоровления.
После десяти месяцев восстановления и укрепления после первоначальной травмы (то есть еще до того, как была проведена операция), у меня было немного времени, чтобы подготовиться морально и материально к большому событию. Конечно, есть неотложные операции, так что в каком-то смысле мне повезло.
Однако, независимо от того, запланировано ли медицинское вмешательство или нет, это время может быть нервным как для пациента, так и для его семьи и друзей (также известных как группа поддержки).
Некоторые люди подходят к операции с кажущейся беззаботностью: «это просто должно быть сделано», заносят это в календарь и особо не думают об этом. Они, наверное, сказали бы что-то вроде: «Сегодня я не пойду по магазинам; Я иду на операцию ». Я встречал довольно много таких людей, и я впечатлен (если верить внешнему виду).
Для меня это было не так. У меня с детства была фобия инъекций, и я только начинала бороться с ней, когда мне было за тридцать.В детстве я лежал в больнице по поводу всех видов болезней, от астмы до пневмонии, и по меньшей мере трех операций по вставке в уши прокладок (очень распространено в городе, в котором я вырос, одержимый плаванием). У меня развился страх перед медицинскими процедурами, и из-за сверхактивной нервной системы «борьба или бегство» я всегда терял сознание при инъекциях и анализах крови.
Когда доктор сразу после несчастного случая впервые сказал мне, что мне понадобится операция, я был в ужасе. Это единственный способ описать это.
Вот несколько подходов, которые я предпринял, чтобы избавиться от волнения и почувствовать себя готовым сказать «давай сделаем это!».
1. Работа до приемки
Иногда, когда жизнь бросает кривые шары, все, что вы можете сделать, это поймать их. Реальной разумной альтернативы нет. Так что я практиковал принятие того, что мне предстоит операция. Я разговаривал с людьми об этом, я узнал об этом больше — хотя сначала это перевернуло мой желудок — так что это было не так страшно, и я постепенно усвоил это как что-то еще, что я собирался сделать, как и все другие вещи в жизни ( жениться, пойти работать, купить кота и т.д…).
2. Отпустите тревогу по мере ее появления
Я не эксперт в управлении тревогой, но одна из техник, которые мне подходят, — оставаться в настоящем. Поэтому, когда возникают чувства страха и беспокойства по поводу предстоящей операции (или чего-то еще), я напоминаю себе, что сейчас я не в этой ситуации, и что когда я нахожусь, я буду работать над этим момент за моментом. Существует множество ресурсов, которые могут помочь людям справиться с их беспокойством, и я настоятельно рекомендую вам ознакомиться с ними (см. Раздел полезных ссылок ниже).
3. Надеюсь, с тобой все будет хорошо
Конечно, это может быть неправдой, и все может пойти прахом, но сейчас не о чем беспокоиться. Чем больше я научился доверять себе и принимать то, что на самом деле я могу изменить только некоторые вещи в будущем (например, я не мог измениться, нуждаясь в операции, но я мог изменить свое отношение к ней), тем более спокойным и сосредоточенным Я вообще стал. Мне нравится молитва о безмятежности, обсуждаемая в этой статье в Huff Post, за то, чтобы отпустить беспокойство и довериться.
4. Рассматривайте свою операцию как ключ к достижению позитивного будущего, на которое вы надеетесь.
Я считаю, что ваше видение решения проблемы напрямую связано с тем, как вы ее преодолеваете. Имеет смысл, правда? Я сформулировал свою операцию как необходимый шаг на пути к тому, чтобы снова стать здоровой, сильной и здоровой для всего остального в моем будущем. Я напомнил себе, что чем раньше я исправлю свои связки, тем скорее я смогу продолжить свою жизнь и снова поехать в отпуск и заняться другими вещами, которые мне нравятся (например, прогулкой по лесу, аэробикой и путешествиями).
5. Используйте вашу команду поддержки
Я подумал обо всем, что мне понадобится практического и эмоционального сразу после операции. Пережив первоначальную травму, я прекрасно представлял, насколько сложной может быть повседневная жизнь. К счастью, моему жениху удалось взять отпуск на несколько дней и присмотреть за мной. Мы разработали список вещей, которые помогают сделать Клэр счастливой, а также примерный распорядок работы, которую необходимо выполнить. (См. Изображение ниже. Это также стало очень полезным «передаточным документом», когда мой отец приехал на неделю, чтобы присмотреть за мной.)
Мы также исследовали, где можно взять ледогенератор (для облегчения боли и отеков), и установили, что я буду много спать (я знал, что анестетик сбивает меня с толку). Некоторые люди могут спросить, чем они могут помочь. Примите их предложения. Это облегчит вашу жизнь, а также заставит их чувствовать себя хорошо.
6. Очистите колоды обязательств
Приготовьте дом, чтобы домашние дела не играли вам в голову. Например, чистые простыни на кровати, пылесосный ковер, аккуратная спальня с готовыми к работе книгами.Убедитесь, что ваше рабочее место знает о вашей операции и вам понадобится некоторая свобода действий для восстановления. Даже если вы думаете, что вам понадобится всего 14 дней, чтобы выздороветь, сделайте 16. Все, с кем я разговаривал и вернувшиеся на работу в минимальное время, хотели, чтобы у них не было больше времени. Также полезно сообщить друзьям и семье, что вы на какое-то время потеряете связь, чтобы не было давления.
7. Подготовьте отвлекающие факторы к операции
.В больнице вам, без сомнения, дадут совет о том, как подготовиться физически (например, когда прекратить есть и что надеть), а также что приносить или не брать с собой в больницу.Хотя все это хорошо и практично, мне хотелось бы больше информации о том, как поддержать ваше благополучие, включая возможность поговорить с консультантом.
Узнайте, что можно взять с собой в больницу, чтобы отвлечься от предстоящей операции. Будет время в приемной, потом в предтеатральной, потом в реабилитационной.
Я упаковал материалы для чтения, свой iPod с расслабляющей музыкой и блокнот на случай, если захочу написать. (Интересно, что появляется все больше доказательств того, что музыка может иметь глубокий эффект на предоперационную тревогу и исцеление.)
8. Минимизируйте стресс в день
Для меня было действительно важно попасть в операционный день с низким уровнем стресса. Это означало, что вы должны выспаться заранее, оставить достаточно времени, чтобы добраться до больницы, и сохранять спокойствие в течение дня (в том числе сводить шум к минимуму).
Мой жених и я поговорили о многих общих вещах, например, о том, что происходит на его работе, и о том, куда мы могли бы поехать в следующий отпуск. Это действительно помогло мне снизить частоту сердечных сокращений и избежать тошноты в желудке.
9. Общение с персоналом больницы
Хорошо, осталось совсем немного времени, ожидание этой операции почти закончилось… Когда меня впервые оценили (взвесили, представили документы и отметили больничным браслетом), я был очень взволнован. Вместо того, чтобы держать его в руках, я заплакал и рассказал медсестре, как я себя чувствую. Я сказал ей, что нервничаю. Она была очень сострадательной, говоря мне: «Все в порядке, все нервничают». После этого мне стало лучше. (С тех пор я читал, что разговор о своих тревогах означает, что у вас больше шансов почувствовать себя лучше)
Когда я лежал в кровати и ждал, когда меня привезут в хирургическую клинику, мне стало холодно, поэтому я попросил теплое одеяло, а затем просто вдохнул, слушал расслабляющую музыку и оставался присутствующим в данный момент.Я также интересовался окружающими меня людьми и шутил с медсестрами и анестезиологом.
Я догадывался, что буду очень беспокоиться, когда мне в руку вставят канюлю для анестезии. Логически я знал, что это будет быстро. Так что я отвернулся, и, честно говоря, мне было совсем не больно. Я предупредил анестезиолога, что могу упасть в обморок, и, как ни странно, он сказал мне, что у него фобия игл и что он ненавидит людей, которые втыкают в него иглы; Эммм…. Я думаю, он говорит это всем, чтобы успокоить их! Но это помогло.Затем я просто расслабился и подумал о хорошем дне на улице.
После того, как меня привезли в операционную, медсестра попросила меня перебраться на другую кровать, и после того, как я пошутил о том, насколько я не скоординирован, это было последнее, что я помню!
10. Напомните себе о своей силе
И последний совет: когда я сталкиваюсь с трудностями, я вспоминаю время, когда я вышел с другой стороны чего-то страшного или ужасного. Вы можете вспомнить один из таких случаев? Возможно, вам было очень грустно или вы заболели.Вспомните, как вы это пережили. К какой внутренней силе вы подключились? Как ты успокоил себя и сказал себе, что все будет хорошо? Как ты заботился о себе?
Я считаю, что у вас есть инструменты, чтобы помочь себе почувствовать себя лучше. А если вам нужно подготовиться более активно и с мышлением, то есть много людей, которые хотели бы поделиться своим опытом и помочь вам, в том числе и мы здесь, в Recover from Injury.
Полезные ссылки
Некоторые из приведенных выше пунктов, как я обнаружил, отражают рекомендации по уходу, ориентированному на пациента, о которых вы можете подробнее прочитать в статье «Как правильно: зачем беспокоиться об уходе, ориентированном на пациента?» Из Медицинского журнала Австралии.
Вот еще несколько статей и советов, которые могут вам понравиться:
Лучшие ссылки приветствуются, поэтому, пожалуйста, свяжитесь с нами или оставьте комментарий ниже, если вы нашли действительно отличный ресурс.
У этого парня был удален кусок мозга. Теперь он не может бояться.
До 28 лет Джоди Смита мучило сознание того, что однажды он умрет.
Возможно, это отчасти было связано с тем, что его отец и брат погибли, когда он был молод; возможно, это было также связано с физическим дефектом, из-за которого его нервная система перестала срабатывать.В любом случае страх неизбежной смерти поглощал его мысли, терзал тревогу и лишал его умственной энергии.
Пока ему не вырезали часть мозга.
Это была правая миндалевидное тело, если быть точным: небольшая совокупность клеток у основания органа, которая составляет схему реакции человека на угрозу, анализирующую сенсорную информацию и, в определенных ситуациях, вызывающую те эмоции, с которыми мы обычно связываемся. страх.»
Сейчас 32-летний Смит ничего не «боится».По крайней мере, на первичном, физиологическом уровне он стал совершенно бесстрашным.
«Когда я говорю, что больше не чувствую« страха », я использую это слово для описания очень уникального чувства», — сообщает VICE по электронной почте Смит, живущий в Нью-Йорке. «Люди описывают многие вещи словом« страх »- например,« я боюсь девочек »или« я боюсь неудачи », — но я говорю о страхе, который вы испытаете, столкнувшись со смертью или серьезными проблемами. травма, повреждение. Это страх, который был устранен ».
С тех пор, как Смит перенес сложную операцию на головном мозге, «мое предотвращение вреда рептилий было заменено более логичной версией.
Смиту диагностировали эпилепсию в возрасте 26 лет. Примерно три раза в день без предупреждения он начинал испытывать краткие, интенсивные эмоциональные ощущения, которые заставляли его чувствовать, что что-то плохое вот-вот произойдет или только что произошло. , вызывая панику, реакцию «бей или беги». Даже для человека, который всю свою жизнь боролся с тревогой и экзистенциальным страхом, это было в новинку.
Первоначально не было ясно, что это были эпилептические припадки; по большей части они были лишь незначительными неудобствами.Но одни были хуже других.
В какой-то момент Смит почувствовал начало симптомов на семейном сборе и, выйдя на прогулку, чтобы подышать свежим воздухом, потерял сознание. Через двадцать минут он очнулся и обнаружил, что спотыкался и ползал по соседскому двору, как пьяный. Он почти не вспоминает об этом. Вскоре после этого специалист по эпилепсии диагностировал его состояние.
«Хирургия была единственным способом предотвратить ухудшение припадков, дальнейшее повреждение моего мозга или возможное убийство», — объясняет Смит.И вот, после двух лет попыток и безуспешных попыток вылечить свое состояние различными лекарствами, он пошел под нож.
Операция была двухэтапной. Сначала врачи имплантировали зонды глубоко в мозг Смита, а затем неделю пытались вызвать припадок, чтобы определить местонахождение той части, которая вызвала проблему. В это время, по словам Смита, он намеренно «пытал» себя, чтобы попытаться вызвать припадок — в основном, лишая себя сна и прослушивая Skrillex на полной громкости. В какой-то момент, вспоминает он, врачи прописали ему пиво, чтобы попытаться сдвинуть дело с мертвой точки.
По прошествии семи дней, после нейропсихологического обследования, хирурги в конечном итоге решили нацелить Смита на височную долю: удалить переднюю половину правой височной доли, правую миндалину и правый гиппокамп, прежде чем скрепить его голову скобами. Через три дня после операции Смит был освобожден из больницы. И сразу же, по его словам, он заметил, что в нем что-то изменилось.
«Сразу после операции я стал совсем другим, — вспоминает он. «Я нервничал из-за шума, который раньше мог вызвать припадок… [и] у меня развилось несколько недостатков, включая СДВ и проблемы с памятью.
Через две недели Смит заметил кое-что еще: его постоянный страх перед пустотой рассеялся; его больше не беспокоил тот факт, что он рано или поздно умрет. На первый взгляд это казалось положительным моментом. Однако только через год после операции он осознал, насколько резко сократились его реакции страха.
Это случилось однажды, когда он шел по Ньюарку, штат Нью-Джерси, когда случайная женщина крикнула группе из пяти одинаково одетых мужчин через улицу и указала на него.Мужчины приблизились, рассыпались веером по тротуару и быстро приблизились к Смиту. Он сознательно без всякой неуверенности признал, что его собираются ограбить. И все же, вместо того, чтобы дрожать, съеживаться или даже уклоняться от приближающейся толпы, он продолжал небрежно проходить сквозь их ряды. Для него это было такой же неожиданностью, как и для его потенциальных нападавших.
«Видимо, — говорит он, — их поразило мое отсутствие страха».
Вскоре Смит снова поймал себя на нетипично беспечном поведении, когда его укусил паук.
«Я просто как бы посмотрел на это — я даже не смахнул инстинктивно», — вспоминает он. «Я подумал:« Ого, меня просто укусили, и это больно. Интересно, что мне теперь делать? »
Смит вскоре начал экспериментировать со своими новообретенными способностями, проверяя пределы своей ошеломленной храбрости, подвергая себя ранее ужасающим сценариям. Игра в курицу с забвением. Вы знаете то физическое ощущение, которое возникает, когда вы стоите на высоком уступе и вглядываетесь в пропасть? Учащенное сердцебиение, потные ладони, покалывание в ногах.Смит искал это.
Он его потерял.
«Как заядлый путешественник, я часто оказываюсь возле скал, [и] переживание страха у скал было совершенно другим», — говорит он. «Я все еще не хотел падать, и все равно чувствовал бы себя напряженным, если бы начал поскользнуться при карабкании, но я не чувствовал, что это часть страха и .
«Именно тогда я начал немного экспериментировать со своим страхом: намеренно идя к скалам, чтобы посмотреть, что скажут мои инстинкты».
Для Смита это был неожиданный побочный эффект.Никто не подозревал, что две инвазивные операции на головном мозге могут привести к тому, что он станет почти полностью бесстрашным; что это излечит его от хронического смертельного беспокойства и приглушит его инстинктивное отвращение к опасным сценариям. Однако медицинские эксперты не были удивлены, узнав, что у него внезапно изменился темперамент.
«Я говорил со своим нейрохирургом о том, что меня больше не пугает смерть», — говорит он. «И он сказал:« Ага, имеет смысл. Я удалил твою правую миндалину.
Доктор Санне ван Рой, доцент кафедры психиатрии и поведенческих наук Университета Эмори в Соединенных Штатах, много лет изучает аблацию миндалины — и она тоже верит Смиту, когда он говорит, что не чувствовал страха после операции. .
«Весьма вероятно, что удаление правой миндалины может привести к тому, что кто-то перестанет испытывать страх», — сообщила она VICE по электронной почте. «Это полностью соответствует нашей серии случаев пациентов с эпилепсией, перенесших почти идентичную хирургическую процедуру.
В 2020 году Ван Рой и его коллеги изучили двух пациентов, которым был поставлен диагноз коморбидного посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), в каждом случае характеризуемого повышенной реакцией страха на вещи, которые напоминали им об их травме. После лазерной хирургии, направленной на правую миндалину, оба пациента больше не соответствовали критериям посттравматического стрессового расстройства. В частности, результаты исследования показали улучшение симптомов гипервозбуждения у пациентов, включая нервозность и повышенную бдительность, а также их реакцию испуга, которая непосредственно измеряет реакцию страха, вызванную миндалевидным телом.
«Базолатеральная миндалина важна для обработки пугающих стимулов и объединения их с контекстной информацией из гиппокампа», — объясняет Ван Рой. «Удаление всей правой миндалины может резко повлиять на этот процесс и привести к тому, что человек больше не будет испытывать страх при представлении сенсорной информации, которая обычно вызывает реакцию страха».
Прогулка по опасному краю утеса, например, может не вызвать ни одну из вышеупомянутых цепных реакций, которые приводят к чувству «страха».Сенсорная информация, скорее всего, по-прежнему будет отправляться в височную долю, но часть миндалевидного тела, которая обычно вызывает тревогу, сейчас отсутствует. Ни всплеска адреналина, ни возбуждения чувств. Хирурги-нейрохирурги удалили стержень домино в последовательности. В цепи отсутствует звено.
Для этого есть похожие и более известные прецеденты. У Алекса Хоннольда, самого известного в мире альпиниста-одиночки, который стал первым человеком, который в июне 2017 года поднялся на 2307-метровую скалу Эль-Капитана Йосемити без веревок, считается, что у него «сильно уменьшенная» миндалина.Нейробиологи провели МРТ мозга Хоннольда и методом, не совсем отличным от предоперационной диагностики Смита, отслеживали его активность, показывая ему изображения, которые должны были вызвать реакцию бегства или борьбы.
Несмотря на то, что он подвергался воздействию сенсорных сигналов из домов с привидениями и зон боевых действий, стимулировать миндалину Хоннольда было практически невозможно. Ученые пришли к выводу, что это могло, по крайней мере частично, объяснить его очевидную невосприимчивость к страху и, как следствие, его способность взбираться по вертикальным склонам гор без каких-либо сотрясений.
Отсюда следует, что люди, у которых отсутствует правильная миндалина, с большей вероятностью попадут в опасные, даже смертельные ситуации? Неужели Смит и Хоннольд более подвержены риску, если их схема «угроза-реакция» не запускает клаксоны? Не обязательно. Ван Рой отмечает, что «исходя из текущих отчетов о случаях [потеря страха] не обязательно вызывает беспокойство».
«Хотя реакция на пугающие стимулы всегда считалась необходимой для выживания, это менее важно для большинства в современном обществе, где можно узнать о большинстве угроз, в отличие от древних времен, когда выживание зависело от надлежащей реакции на сенсорные стимулы, указывающие на опасность. »- объясняет она.Напротив, Ван Рой отмечает, что «чрезмерная реакция на стимулы, связанные со стрессовым событием, в то время как на самом деле не находится в опасной для жизни ситуации (например, напоминание о травме в безопасном окружении) может сильно вывести из строя».
Это совпадает с утверждением Смита. Его тревога смерти ушла, его рептильное избегание вреда исчезло, но он все еще способен замечать опасность; осознанной интерпретации сенсорной информации, анализа ситуации и выяснения того, что нужно сделать, чтобы не подвергнуть себя опасности.Именно это он имеет в виду, когда говорит о своей «более логичной версии» страха.
«Я по-прежнему не хочу ошибаться», — объясняет он. «Я все еще чувствую желание избежать вреда. Но инстинкт , избегать вреда, по большей части исчез ».
Не только это, но он говорит, что после операции стал намного более общительным и разговорчивым; его уровень отвращения и отвращения к умеренно антисанитарным вещам уменьшился — «Раньше я беспокоился о том, что мои руки очень пачкаются, но теперь я просто думаю, что« это смывается »» — и за исключением небольшой горстки случаев, когда его отсутствие Из-за систем биологической сигнализации он попал в беду, он говорит, что на самом деле стал более осторожным, потому что ему приходилось осознанно и осознанно думать о потенциальных угрозах.
Если не считать незначительных проблем с памятью и фокусировкой, Джоди сейчас лучше, чем когда-либо. Жизнь во многих отношениях проще.
«Бесстрашие — это хорошо», — говорит он. «Тревога смерти была определенно проблематичной. Наиболее негативно операция повлияла на мою память и внимание. Но моя жизнь лучше без чувства страха, поскольку другие мои инстинкты в основном заменяют то, для чего это было полезно ».
Возникает неудобный вопрос: нужна ли нам правая миндалина? Или это изначальное белое вещество вызывает больше проблем, чем решает, нажимая кнопку паники и наполняя мозг химическими веществами, вызывающими стресс, каждый раз, когда наш полет попадает в точку турбулентности, или мы вынуждены проводить презентацию перед группой незнакомцев? Может ли нам, как Смиту, быть лучше без этой тревожной, нервной и нервной части нашего мозга?
Чтобы ответить на эти вопросы по порядку: да, возможно, и, вероятно, нет.Ван Рой объясняет, что существует важное различие между правильно функционирующей миндалевидным телом и неисправной нервной системой страха, такой как та, которая наблюдается у пациентов с эпилепсией, таких как Смит, или у пациентов с посттравматическим стрессовым расстройством. Этим пациентам была выполнена аблация миндалины, потому что их неправильная схема страха спорадически вызывала стресс и панику, а также по причинам, не имеющим отношения к текущим ситуациям реальной жизни.
В таких случаях удаление звена из цепочки было лучше, чем альтернатива, но в других, вероятно, лучше оставить эту систему реагирования на страх нетронутой.
«Правильно функционирующая миндалина необходима для обработки страха, а соответствующая интеграция контекстной информации из гиппокампа … имеет решающее значение для управления поведением. Нет никаких оснований полагать, что любому человеку со здоровой системой полезно не испытывать страха, когда это уместно », — говорит Ван Рой. «[Но] если ваша миндалина всегда чрезмерно активна, независимо от опасности, и нейросхема вашего страха не регулирует страх должным образом, наши исследования показывают, что удаление правой миндалины может помочь системе не находиться в постоянной бдительности.
В таких ситуациях, говорит Ван Рой, потенциальные преимущества аблации миндалины перевешивают потенциальные риски — особенно с учетом свидетельств того, что люди обычно все еще могут научиться определять опасность достаточно хорошо, чтобы действовать в современном обществе.
«[Случай Смита], а также результаты нашего исследования по удалению миндалевидного тела показывают, что миндалевидное тело имеет решающее значение для реальной реакции на страх — но что в современном обществе вы могли бы выжить без него, используя усвоенные ассоциации между определенными ситуациями и опасностью», она говорит.
Это интригующая переоценка того, насколько важно или неважно бояться. Страх — одна из наших самых примитивных эмоций и, вполне возможно, первая и последняя, которую испытывают многие люди, — это просто инстинкт; рефлекс головного мозга; молниеносное взаимодействие сенсорных входов, химических выходов и электрических сигналов.
Для большинства из нас это неизбежно. В конце концов, страх всегда поддерживал нас в живых. Но, как показал случай Смита, он на самом деле не нужен нам для жизни.
«Страх более механичен, чем я думал; больше похоже на боль в животе или головную боль, чем на другие мысли или эмоции », — говорит он.«Поскольку я якобы избавляюсь от страха, мне нравится описывать умственные и психологические проблемы больше как боли в животе, чем недостатки личности. Удивительно, насколько простыми оказались мой мозг и мои чувства. Мой парализующий страх смерти не был тем, кто я есть ».
Что такое операция? (для подростков)
Если вам назначена операция, это может помочь узнать, чего ожидать, до того, как вы попадете в больницу.
В зависимости от типа операции, которая вам нужна, вы можете пройти стационарную хирургию или амбулаторную хирургию (также называемую амбулаторной хирургией):
- Стационарная операция означает, что операция проводится в больнице.Возможно, вам придется остаться в больнице на день или более после операции, чтобы врачи и медсестры могли вас проверить.
- Если вам сделают амбулаторную операцию, вы отправитесь домой в тот же день. Амбулаторную операцию можно провести в больнице или хирургической клинике, и вы можете пойти домой, когда врач решит, что вы готовы.
В день операции
Перед операцией
Когда вы впервые приедете в больницу или клинику на операцию, вас зарегистрируют, и вас направят в зону «до операции».Здесь вы встретите множество поставщиков медицинских услуг, которые позаботятся о вас во время и после операции.
Медсестра или другой поставщик медицинских услуг:
- Дайте вам идентификационный браслет — пластиковую ленту с вашим именем и датой рождения.
- Дам вам платье и бумажный чепчик для ношения.
- Попросите вас снять все пирсинг и все украшения.
- Снимите контактные линзы (если вы их носите).
- Задайте вам вопросы о вашей истории болезни, включая любые аллергии, которые у вас могут быть, а также любые симптомы или боль, которые могут у вас возникнуть.
- Спросите, есть ли вероятность забеременеть (для девочек).
- Измерьте жизненно важные показатели, такие как частота сердечных сокращений, температура и артериальное давление.
- Спросите, когда вы в последний раз что-нибудь ели или пили. Попадание пищи или жидкости в желудок может вызвать рвоту во время или после операции и вызвать опасные осложнения.
- Побрей оперируемую область (при необходимости).
- Начать внутривенное введение (внутривенная линия), чтобы можно было вводить лекарства.
- Сделайте необходимые анализы крови.
Вы и ваша семья также встретитесь с анестезиологом или сертифицированной медсестрой-анестезиологом (CRNA). Эти поставщики медицинских услуг дадут вам лекарства, которые помогут вам заснуть или онемеют определенные участки тела, чтобы вы не почувствовали операцию.
Есть несколько видов анестезии. Общая анестезия заставляет вас полностью потерять сознание во время операции. Если операция проводится под местной анестезией, вам дадут анестетик, который обезболивает только ту часть тела, на которой будет проводиться операция.Вам также могут дать лекарство, которое вызывает сонливость во время процедуры.
Во время операции
Когда вас везут в операционную больницы, вы можете заметить, что медсестры и врачи носят маски для лица и пластиковые очки, а также бумажные кепки или чепчики, халаты и пинетки поверх обуви. Это сохраняет операционную в чистоте и защищает вас от микробов, пока вы находитесь в операционной.
После операции
После завершения операции вы отправитесь в палату восстановления, где медсестры будут очень внимательно следить за вашим состоянием в течение нескольких часов.Эта комната называется послеоперационной (послеоперационной) комнатой или PACU (блок пост-анестезиологической помощи). Ваши родители могут навестить вас здесь. Хирург расскажет вам о том, как прошла операция. Они могут ответить на любые вопросы, которые есть у вас или ваших родителей. Возможно, вы очень устали и не помните, о чем говорилось. Но не волнуйтесь, вы можете задавать вопросы, когда проснетесь позже.
Если вам сделали общую анестезию, вы можете почувствовать сонливость, растерянность, озноб, тошноту в животе или даже грусть, когда проснетесь. После того, как действие анестезии закончится и вы полностью проснетесь, вы отправитесь в обычную больничную палату, если останетесь на ночь.Если вы прошли амбулаторную процедуру, медсестры будут наблюдать за вами в другой комнате, пока вы не вернетесь домой.
Если вы чувствуете боль после операции, врачи и медсестры позаботятся о том, чтобы у вас были обезболивающие, чтобы вам было удобнее. Вам также может потребоваться принимать другие лекарства, например антибиотики, для предотвращения инфекции.
Что вы можете сделать
Множество операций делают каждый день, и большинство из них проходит гладко. Если вы беспокоитесь о хирургическом вмешательстве, попробуйте эти советы, которые помогут вам расслабиться:
Задавайте вопросы заранее. Ваш хирург, анестезиолог и медсестры могут ответить на ваши вопросы об операции, о том, как вы будете себя чувствовать после нее, сколько времени потребуется, чтобы вернуться к своей обычной деятельности, какие у вас могут быть рубцы и т. Д. Не стесняйтесь. о том, чтобы задавать много вопросов — чем больше вы информированы, тем комфортнее вам будет делать операция.
Убедитесь, что вы четко понимаете инструкции — и спросите, если нет. Убедитесь, что вы знаете, что вы можете делать до и после операции.Спросите о любых лекарствах или травяных добавках, которые вы принимаете, и о том, нужно ли вам их прекратить перед операцией. Убедитесь, что вы знаете, когда вам нужно прекратить есть и пить до операции.
Придерживайтесь здоровых привычек. Курение никогда не было хорошей идеей, но это особенно плохо до операции или после операции, когда ваше тело пытается восстановиться. Откажитесь от сигарет, много отдыхайте и ешьте питательную пищу.
Попробуйте расслабляющие техники. Если вы нервничаете или беспокоитесь, сделайте несколько медленных глубоких вдохов или, чтобы помочь вам справиться с беспокойством.Или подумайте о своем любимом месте и о том, что вам нравится там делать.
Планируйте заранее. Если вам нужно пропустить школу из-за операции, поговорите со своими учителями заранее и договоритесь о том, чтобы подготовить какие-либо тесты или задания. Попросите друга делать для вас заметки и сдавать домашние задания. Если вы планируете заранее, вам не придется тратить время на восстановление, беспокоясь о своих оценках.
Скажите несколько человек. Если вы не хотите рассказывать подробности своей операции, вам не нужно, но если вы скажете друзьям, что вы на несколько дней не ходите в школу, это может гарантировать, что у вас появятся посетители! У ваших друзей, возможно, даже есть собственные истории об операциях, которыми они могут поделиться.
Упакуйте несколько избранных. После того, как вы выйдете из палаты выздоровления, вам может понадобиться комфорт, который принесет вам любимая музыка, книги, журналы или дневник, поэтому убедитесь, что, упаковывая свою больничную сумку, вы добавляете некоторые вещи, чтобы делать.
Четыре причины, по которым мы все боимся операции на глазах
Страх реален и не дает многим людям пройти простые, часто выполняемые процедуры, приносящие огромную пользу.
Знайте, что вы не одиноки, многие боятся операции на глазах. Вот некоторые из наиболее распространенных опасений по поводу глазной хирургии:
1. Страх неизвестности
Страх перед неизвестным может охватить даже самых спокойных из нас: что произойдет? Как это будет ощущаться? Это сложно? На что будет похоже выздоровление?
Чтобы помочь преодолеть страх, узнайте больше о том, чего ожидать до, во время и после процедуры. Поговорите со своим хирургом и задайте вопросы напрямую.Он или она может шаг за шагом точно объяснить, что произойдет до, во время и после операции. Чем больше вы знаете, тем комфортнее будете себя чувствовать. Вы, вероятно, обнаружите, что это не так страшно или сложно, как вы думали.
2. Страх боли
При операциях, во время которых вы не спите, вам будут давать обезболивающие капли, чтобы облегчить боль или дискомфорт в глазах во время процедуры. Большинство хирургов также прописывают мягкое успокаивающее средство, чтобы помочь вам расслабиться. Хотя страх боли реален, реальной боли во время операции на глазах не стоит ожидать.
3. Страх двигаться во время операции
Что делать, если я моргаю? Или чихать? Или у вас мышечный спазм?
Во время операций на глазах, когда пациент не спит, веки безболезненно открываются во время процедуры. Хотя это обычная проблема, перемещение во время операции обычно не является проблемой. В зависимости от типа операции ваш хирург может даже использовать контурный подголовник, который удобно удерживает вашу голову во время процедуры. Также самые передовые технологии могут легко приспособиться к небольшим движениям.
4. Страх плохого исхода
К счастью, технологии продвинулись так, что результаты операций на глазах стали более надежными, чем когда-либо прежде. Перед любой глазной процедурой вы пройдете тщательное обследование, чтобы убедиться, что вы подходящий кандидат. Знание того, что процедура подходит именно вам, придаст вам уверенности. Также помните, что ваш хирург является экспертом, поэтому не забудьте задать много вопросов. Он или она сможет решить ваши проблемы. Один совет, который помогает многим пациентам, — это сосредоточиться на жизни после операции, не прибегая к очкам.Обычно рассказы пациентов можно найти на сайте хирурга. Чтение об опыте других людей может помочь вам сосредоточиться на том, почему вы вообще подумываете об операции. Чувствовать страх — обычное дело, но также часто можно услышать, как пациенты восклицают: «Я не знаю, почему я так долго ждал! Все было кончено раньше, чем я узнал об этом ».
Переваренная неделя: меня напугала операция. Уверен, что когда-то был стоическим ипохондриком | Джон Крейс
ПонедельникКогда я получил письмо из нашей местной больницы с приглашением на телефонную консультацию к одному из урологов, я не придал этому большого значения.Мой камень в почках больше не причинял мне боли, и я предположил, что он либо прошел, либо попал в место, где не мог причинить большого вреда. Большая ошибка, поскольку консультант отверг мои настойчивые требования о том, что больницу нужно срочно сдвинуть с мертвой точки с случаями Covid, и сказал мне, что камень находится в неудобном месте, в больнице есть свободные койки, и мне нужна срочная операция по его удалению. После этого дела пошли с поразительной скоростью, и в течение нескольких недель я оказался под ножом в частной больнице — NHS взяла на себя часть ее свободных мест — в качестве дневного.Мне бы хотелось сказать, что я все воспринял спокойно, но на самом деле я был напуган до крайности. В основном потому, что я совершил элементарную ошибку, спросив, несет ли процедура какие-либо риски, и не нашел, что 2% -ная вероятность послеоперационного заражения особенно обнадеживает. Вероятность того, что что-то пойдет не так, составляет один к 50, и это кажется довольно высокой. Тем не менее, у меня не было особого выбора — кроме полного игнорирования всех медицинских советов — и поэтому я вышла из операционной без камня, но плюс временный стент.Это тоже, к счастью, теперь было удалено, и, пройдя даты, к которым могло произойти заражение, я теперь более или менее вернулся к норме. Хотя я действительно чувствовал себя на удивление измученным всем этим опытом. Уверен, что в прошлом я был гораздо более стойким ипохондриком.
ВторникНесколько недель назад, вскоре после шести часов вечера, моей жене позвонили с скрытого номера, и она попыталась отключить ее. По счастливой случайности она нажала не ту кнопку на телефоне и обнаружила, что разговаривает с нашим местным врачом общей практики, который управлял центром вакцинации прямо на дороге.Они собирались собраться, у них было несколько неявок, и мы получили удары, если мы сможем добраться до церковного зала в следующие 10 минут. Мы почти мгновенно оказались в машине. Это был удивительно трогательный опыт, не в последнюю очередь потому, что медицинская бригада центра казалась почти такой же эмоциональной, как и мы. Они не просто предлагали вакцину, они также давали надежду. Хотя я все еще могу впасть в легкую паранойю, если люди подходят слишком близко ко мне в парке, и у меня случился странный приступ зависти к вакцинам — хотя, к счастью, Oxford AstraZeneca снова в моде — впервые почти за год я может немного меньше бояться коронавируса.Не то чтобы мы были первыми членами семьи, которым предложили вакцинацию. В США учителя считаются ключевыми работниками, и наша дочь Анна уже получила оба укола. Если повезет, это означает, что она сможет приехать к нам позже весной, впервые за 18 месяцев. Прошло слишком много времени, и я ужасно скучал по ней.
СредаВремя могло быть лучше. На той неделе, когда правительство объявило о сокращении помощи Йемену, что может усугубить гуманитарный кризис, мы слышим, что премьер-министр рассматривает возможность создания благотворительного фонда, чтобы помочь оплатить ремонт квартиры в № 10.Любопытно, что представитель Бориса Джонсона не подтверждает и не опровергает сообщения, поэтому нам остается только догадываться, верны ли они на самом деле. Хотя, учитывая, что это неловкая история, Даунинг-Стрит обычно стремится убить при первой же возможности, кажется вполне разумным предположить, что в ней должна быть доля правды. Это поднимает некоторые интересные вопросы об образе жизни Джонсона и его отношении к деньгам. Если Борис захочет потратить, по слухам, на 70 тысяч фунтов больше, чем базовый пакет на ремонт 30 тысяч фунтов стерлингов — льгота, которую каждый новый премьер-министр может потратить на милую квартиру при первом избрании — тогда это, конечно, его дело, но он, кажется, забыл, что получает годовую зарплату, чтобы покрыть разницу.В «Мире Бориса» общественность должна оплачивать стоимость украшений, даже если он проживает в квартире всего четыре с половиной года: как если бы он оказывал стране услугу, будучи премьер-министром. Не менее любопытно, кто, по мнению Джонсона, готов раскошелиться на улучшение своего образа жизни. В каждой комнате будет табличка с надписью: «Эта комната спонсируется …»? Или как насчет ужина по сбору средств — если позволяют ограничения — в котором одним из призов является ночевка на выходных в квартире, за украшение которой только что заплатил участник, предложивший самую высокую цену?
Борис Джонсон: «Это полное совпадение, что большая часть денег ушла на места, удерживаемые тори.Фотография: WPA / Getty Images ЧетвергКажется, я почти в тренде. На большинстве церемоний награждения актеры считают необходимым прийти в модной дизайнерской одежде. Но на церемонии вручения награды «Золотой глобус» на этой неделе Джейн Фонда сдержала слово, что ее не будет лишать ненужное потребление, и приехала в старом белом брючном костюме, который достался ей прямо из ее гардероба. Очевидно, есть различия — Фонда от природы стильная, а я не очень — но если бы я ехал на Золотой Глобус, мне тоже пришлось бы откопать старую фавориту, поскольку теперь я понимаю, что не купил никакой новой одежды, кроме две пары носков в прошлом году.Не то чтобы я когда-либо тратил много на одежду, более того, изоляция и коронавирус заставили меня потерять всякий интерес к тому, что я ношу. В хороший день я могу надеяться на джинсы, футболку и свитер; на плохом — спортивные штаны и толстовка, съеденная молью. Идея одеться на работу в пиджак, рубашку и элегантные брюки кажется чем-то из другой эпохи. Я упустил не только свои стандарты одежды: теперь мне становится все труднее вести нормальный разговор с другими людьми.И я не одинок. В первые дни пандемии я регулярно звонил разным друзьям, и нам всегда удавалось найти, о чем поговорить. Сейчас наши разговоры становятся все более и более мета, поскольку единственное, что мы должны сказать друг другу, — это то, как мало мы должны сказать друг другу. Как дела? Примерно так же, как вчера. Что ты собираешься делать? Примерно так же, как вчера. Скоро мы перейдем к серии довербальных мычаний. Когда, наконец, наступит конец изоляции, мне придется заново учиться многим социальным навыкам.
ПятницаВ том, что считается уникальным случаем, англиканская церковь разрешила 44-летней женщине быть похороненной на том же кладбище Йоркшира, что и поэт и писательница Сильвия Плат, несмотря на то, что Фактически, в настоящее время она живет в 200 милях от города в Оксфордшире. Неназванная женщина обратилась с просьбой после посещения кладбища, где похоронена ее литературная героиня, и почувствовала, по ее словам, «глубоко духовную» связь с этим местом. Все это заставило меня понять, что я, вероятно, недостаточно думал о том, что происходит с моими останками после моей смерти, кроме того факта, что я хочу, чтобы меня кремировали, а не похоронили, и я бы предпочел, чтобы мой прах не был просто захоронен в местное кладбище, не имеющее для меня значимого отношения, куда их никто никогда не приедет.Полагаю, что произойдет, скорее, зависит от того, кто умрет первым, я или моя жена, поскольку было бы неплохо оказаться рядом друг с другом. Она предпочитает захоронение в лесу, так что, если я умру раньше нее, возможно, я мог бы торчать дома в урне до тех пор, пока моя жена не умрет, и тогда мы сможем окопаться вместе. Или, может быть, я могу просто взять часть своего праха вместе с женой, а остальное неофициально разнести по разным местам. Назовите это партизанским захоронением. Частичка меня рядом с отцом может быть уютной. И собака, если я переживу его.Я также совершенно уверен, что « шпоры » не позволяют людям разбрасывать прах на поле, но было бы сложно помешать моему другу Мэтью пронести небольшую горсть моей пыли и посыпать ее под моим сиденьем на земле.
