Феномен что это: Недопустимое название — Викисловарь

Феномен — что это такое и где ставить ударение

Обновлено 18 января 2021

1. Феномен — это…
2. Ударение в этом слове
3. Феномен в философии
4. Феноменологический подход в психологии
5. Феномены сознания

Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Слова, заимоствованные из других языков, часто вызывают непонимание среди широкой массы людей.

В некоторых таких словах даже не понятно, как правильно ставить ударение, и одним из таких слов, безусловно, является феномен.

Что это такое, как правильно ставить ударение в этом слове, в каких областях используется этот термин и примеры феноменального.

Феномен — это…

Слово «феномен» (от греч. «phainomenon») означает «являющееся» или «явление».

Русский толковый словарь С.Ожегова трактует этот термин, как «явление, содержащее сущность чего-либо».

Второе определение этого автора:

«феномен — это выдающийся в каком-либо отношении человек или явление».

В интерпретации В.Даля:

феномен — это «необычное, редкое явление в природе, случай или событие».

Множество деятелей давали свое определение: все они сводятся к одному – чему-то особенному, выдающемуся, неординарному.

Феноменология – одно из направлений в философии, которое занимается изучением феноменов: она исследует то, что существует на самом деле и потому может присутствовать в сознании.

Также рассматриваемое явление изучается другими естественными и точными науками (психологией, этикой, эстетикой и др.). Каждая из них приводит свои уникальные факты.

Ударение в слове феномен

Возможны два варианта ударения — на втором слоге (фенОмен) и на третьем (феномЕн). Оба считаются правильными.

Более того, в зависимости от ударения меняется и смысл слова.

1. ФенОмен — это примечательное, особенное явление (например, фенОмен шаровой молнии).
2. ФеномЕн — это уникальный, выдающийся человек (аналог супермена).

Феномен в философии

Впервые феномен (в данном случае ударение на второй слог) был описан в недрах древнегреческой философии. Кант писал о нем, как о явлении, проявляющемся в чувственном опыте.

Проще говоря, это то, что мы можем видеть, слышать, ощущать в ходе познания чего-либо.

Возьмите яблоко и начните его изучать со всех сторон: оцените его твердость, вес, цвет, форму и размер, попробуйте его на вкус. В какой-то момент можно прийти к осознанию, что второго такого яблока просто нет, его не существует. Конкретно это яблоко будет обязательно отличаться от тысячи других (выпуклость, вмятина, игра цвета и т.д.).

Оно – феномен, уникальное в своем роде, и вы убеждаетесь в этом при попытке постичь его сущность с помощью чувственного созерцания.

В противовес феномену противопоставляется термин «ноумен», означающий «мыслительное», интеллектуальное созерцание. Это то, что можно постичь только умом, так как чувственное восприятие здесь невозможно.

Если я попрошу вас подумать о добре и зле, то к вам придут различные мыслительные образы. Вы даже сможете описать свое отношение к этим категориям, их понимание, рассказать о своих эмоциях и чувствах, которые они вызывают, но никогда не сможете поделиться своими ощущениями.

Современная философская феноменология в лице Э.Гуссерля (Феноменология Э.Гуссерля) рассматривает смысл любого феномена не в качестве простого эмпирического опыта, а как явление, модифицированное сознанием.

Имеется в виду, что изучая яблоко через призму своих мировоззренческих установок, каждый человек найдет в нем что-то «свое», особенное.

Феноменологический подход в психологии

Феноменологическая психология, основанная на идеях Э.Гуссерля, занимается описанием того, как люди проживают свои переживания.

Сознание каждого человека субъективно: это значит, что один и тот же психический процесс (например, переживание радости) протекает у разных индивидов по-разному.

В работе с клиентом психолог старается заметить все, что происходит с человеком в терапевтическом поле, обязательно сообщая ему о своих «находках». Такие замечания способны расширить видение своей ситуации и способов ее переживания.

В сети гуляет шуточный ролик про беседу психолога с женщиной, у которой из головы торчит гвоздь. Она жалуется на то, что у нее вечно болит голова, вся ее одежда в дырках и затяжках, она делает больно другим, когда хочет к ним приблизиться. Специалист делает несколько попыток, чтобы сообщить клиентке о торчащем гвозде, но она упрямо не хочет слышать, а ведь именно в нем корень ее проблем.

Вышеописанная ситуация, конечно, гипертрофированна, но отлично отражает суть того, чем занимаются психологи экзистенциального и гуманистического направлений. Гвоздь в данном случае – исключительный, универсальный факт или феномен бытия обратившейся женщины.

Феномены сознания

Человеческий мозг и сознание изучаются уже много времени, но до сих пор ученые не пришли к единому определению этих явлений. Некоторые научные утверждения вообще противоречат друг другу.

Например, одни считают, что сознание есть у всего живого, даже у природных объектов (животные, растения, стихии). К этому мнению позитивно относятся буддисты, так как в их вере примерно об этом и говорится.

Другие корифеи науки «наделяют» сознанием только людей, объясняя свою точку зрения тем, что сознание в принципе невозможно без саморефлексии (осознавания себя), а это умеет только человек.

Пока нам не дано знать о феноменах сознания упавшего листика клена, зато они прекрасно исследуются у человека:

1. Феномен веры – удивительное явление, которое часто помогает человеку менять свою жизнь. Сюда можно отнести случаи, когда смертельно больные пациенты, становились на ноги, благодаря тому что им просто этого очень хотелось – они неотступно верили в свое выздоровление, и это происходило.

   Здесь же стоит сказать об эффекте плацебо, когда вместо лекарственных средств тяжелобольной принимает «пустышку» и идет на поправку вопреки всем логическим законам.

   Также исследователи относят в феноменальный разряд религиозную веру. Доказано, что в процессе молитвы человеческий мозг ведет себя специфически активно. Это заставляет людей чувствовать себя лучше на психическом и физиологическом уровнях.

2. Феномен одиночества – заключается в том, что живя в мегаполисе, находясь в толпе друзей и близких, человек может чувствовать себя одиноко.

   По идее одиночество – физический критерий: если я в комнате один, то могу заявлять об одиночестве. Если в пространстве появляется еще кто-то, то об одиночестве не может идти речи. Но не все так просто.

3. Эффект дежавю – это когда вам на секунду кажется, что все, что происходит в данный момент, уже когда-то было.

   Этому явлению давалось много объяснений: это видение своей прошлой жизни, способность предсказывать будущее, сбой в работе мозга, игры подсознания и т.д. Единого мнения на этот счет нет.

4. Феномен позитивного мышления – если думать о хорошем, то мозг начинает верить в «это хорошее», даже если его по факту нет. Организм успокаивается, «наполняется» гормонами счастья, человек становится здоровее и счастливее. Ему все дается, все успевается и можется.

Что такое феномен негативного мышления

Приведу несколько примеров:

1. то, что достается бесплатно и без особых усилий, либо не ценится совсем, либо в очень малой степени. Например, купленная за большие деньги вещь часто воспринимается, как трофей, который нужно хранить и оберегать.

   Та же самая вещь, полученная бесплатно, не вызовет в человеке такие чаяния. Здесь дело в том, что отсутствие материальной цены влечет за собой неспособность сформировать психологическую ценность;

2. жизненные трудности и неудачи способствуют росту самооценки. Преодолевая преграды, человек удостоверивается в своих силах и возможностях: «я смог», «я могу», «у меня получилось».

   Это явление объясняет тот факт, что дети, чье детство было не безоблачным, вырастают в более успешных взрослых, по сравнению с теми, кого растили в парниковых условиях;
3. чувство радости может навредить – странно звучит, да? Однако, это так. Крайняя степень радостного возбуждения – это и есть эйфория. В состоянии эйфории человек совершает много ошибок, о котором в дальнейшем жалеет (данные обещания, поступки).

Автор статьи: Коваленко Лилия Сергеевна (психолог)

Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru

как вам такое — Дизайн на vc.ru

Почему дизайн без дизайна почти стал культовым?

13 753 просмотров

Вы тоже упустили, в какой момент открытки и ролики в добрых традициях ОК и «Вотсапа» снова попали в тренды? Кажется, шутка вышла из-под контроля: сегодня зумеры да и миллениалы тоже на серьезе обмениваются мемами с пожеланиями доброго дня и ночи с котятами, розами, чашечкой кофе и кучей страз.

Что-то похожее происходит и в дизайне. В бескрайнем море технологичных, стильных и диджитальных веб-сайтов находятся «жемчужины» в стиле 2000-х — с дикими гифками, картинками по центру и цветовой гаммой «вырви-глаз». Время идет — число жемчужин растет. Мы деградируем?

Привет из 2000-х?

Психологи говорят, что нам, людям, все труднее концентрироваться на контенте. И если в далеком 2000-ном устойчивость человеческого внимания составляла 12 секунд (поверьте, это много), то сегодня число сократилось до 8. Это на секунду меньше, чем у среднестатистической аквариумной рыбки.

Логично, что маркетологи, рекламщики и креаторы делают все, чтобы привлечь внимание ЦА и как можно дольше его удержать. Один из способов — выдать то, что точно вызовет хоть какую-то реакцию. Ведь сегодня обычным (читай — по канонам) дизайном никого не удивишь: аудитория «избалована», и некогда трендовый минимализм больше не вызывает wow-эффекта. А вот всякая дичь заходит на ура.

Выходит, трешовый дизайн разбавляет однотипный контент и позволяет привлечь аудиторию, глаз которой уже «замылен» эстетичным содержимым.

Причина номер два: треш-дизайн бросает вызов идеальности. Это конкретная постирония на теперь уже массовый тренд на минимум текста и минимум цветов.

Он как фрик с разноцветными волосами посреди серой городской массы.

Третья возможная причина — хайп. По-другому: желание следовать тенденциям дизайна за 100k. Это нетривиально. Это резонансно.

Если цель дизайнера, агентства или заказчика — заявить о себе или своем продукте, это можно сделать разными способами. И не всегда положительными. В конце концов, черный пиар — тоже пиар.

Яркий пример не из мира дизайна — эпатажные образы Моргенштернов и Элджеев. Их хейтят, но о них говорят. Так же и с Лебедевым, работы которого яро критикуют, но активно обсуждают.

Лого для компании по производству бетонных полов от «Студии Артемия Лебедева»

Разумная грань — она существует?

Определенно, да. Она конкретная, но едва уловимая: трешовый / намеренно старомодный дизайн решает задачи. Увеличивает конверсии на сайт, привлекает новую ЦА, поднимает продажи, четко транслирует нужный месседж. А еще, несмотря на всю визуальную абсурдность и дикость, видно, что им занимался профи: все элементы — по сетке, композиция выдержана.

Если дизайн плохой — он не будет решать задачи. Как правило, он посредственный, и для него существуют другие, более рабочие техники и решения.

Что уже сделано

Мы собрали мини-подборку с дизайном намеренно трешовым и профессиональным.

Сайт для «собачьих знакомств» — гламурный плод коллаборации студии Petrick и московского приюта «Супер-собака»

Дизайнерский шедевр с привкусом Санта-Барбары, кучей мерцающих страз, обилием неоновых цветов и ярких гифок в стиле нулевых. Транслирует полезную информацию? Да. Привлекает? Еще как.

Здесь и старый добрый WordArt, и дискеты, и смайлы из «Аськи». И все это — в интерфейсе Windows 98. Большой пиксельный глоток ностальгии.

Новая-дикая версия сайта агентства RedKeds

Стрелы, перья, букеты, иероглифы, которые вертятся, зумятся и перемещаются по периметру десктопа. Манифик!

ps. старая версия никуда не делась

Британский сайт для аренды автомобилей — в лучших традициях «истоков»

Яркий паттерн, несочетаемые цвета, раздражающие флэш-анимации. Тем не менее результат налицо: в 2016 году Newsweek назвал веб-сайт одним из самых прибыльных в Интернете.

Бонусом — ужаснуться, но вдохновиться

• Худший веб-сайт в мире. Комментарии излишни — и так все понятно.
• Сайт дизайнерской студии «Творец», состоящей из одного человека. Ясно, что стеб, зато какой!
  
• И напоследок: информативный портал Красноярского института эниологии.
  Гений дизайнерской мысли с летающей головой коня. Не забудьте включить динамик.

Чуть не забыли. А что думаете вы: поцелуй или пощечина? (не вам, а такому дизайну)

Больше проектов – на нашем сайте. Мы будем рады получить от вас обратную связь через наши аккаунты в Instagram и Telegram. Подписывайтесь на рассылку еженедельного дайджеста, чтобы быть в курсе последних событий.

В поисках феномена Сомоджи | Патракеева

Название данного обзора мы нашли в одноименной статье E.Gale 1980 г. Нам показалось, что оно актуально и сейчас, так как до сих пор ученые и врачи по всему миру ищут признаки и объяснения существованию данного феномена.

В диабетологии есть несколько фундаментальных фактов, наличие которых не оспаривается. Одним из таких фактов является феномен Сомоджи (или рикошетная гипергликемия) – контррегуляторный ответ на асимптоматическую ночную гипогликемию, проявляющуюся гипергликемией натощак и в последующее утро [1]. В оригинальной работе Майкла Сомоджи 1959 г. данный феномен описывался как особенность контринсулярного ответа у пациентов, получавших большие дозы инсулина короткого действия (рис. 1) [2].

Исследователь предполагал, что избыток вводимого инсулина приводит к гипогликемии, которая активирует гликогенолиз, в результате чего гликоген расщепляется в печени до глюкозы, и молекулы ее поступают в кровь. Это, в свою очередь, обусловливает последующую гипергликемию [4]. Следует отметить, что феномен Сомоджи, несмотря на похожие проявления, существенно отличается по патофизиологическим механизмам от феномена «утренней зари», при котором гипергликемия в предутренние часы у пациентов с сахарным диабетом (СД) 1 типа обусловлена физиологическим действием соматотропного гормона и не связана с предшествующей ночной гипогликемией [1].

Концепция «гипогликемии, порождающей гипергликемию» была чрезвычайно популярна с 1950-х гг. и, несмотря на опровергающие ее экспериментальные данные, была приведена даже в классическом учебнике «Harrison’s Principles of Internal Medicine» без учета автором фармакокинетики появившихся препаратов инсулина [4].

Существование феномена Сомоджи долгое время подвергалось сомнению [5, 6]. Несоответствия в результатах различных клинических исследований можно, с одной стороны, объяснить закономерным увеличением точности диагностических тестов и методов мониторирования содержания глюкозы (от определения ее концентрации в моче в начале XX в. до непрерывного мониторирования глюкозы (НМГ) в XXI в.), а также эволюцией технологий производства инсулинов. С другой стороны, нельзя исключить, что результаты работ М. Сомоджи были неправильно поняты.

Контррегуляторный ответ на гипогликемию во время сна

Суммарный эффект всех видов гормонального ответа на гипогликемию заключается в уменьшении интенсивности утилизации глюкозы тканями, а также в увеличении доступности глюкозы крови за счет гликогенолиза и глюконеогенеза в печени [7]. Гликогенолиз позволяет увеличить концентрацию глюкозы в течение нескольких минут, глюконеогенез же реализуется в течение часов, но является основным механизмом для поддержания эугликемии в течение длительного времени [8]. Эти процессы могут провоцироваться влиянием большого количества факторов (рис. 2), речь о которых пойдет далее.

Известно, что у многих пациентов с СД может быть нарушен механизм защиты от гипогликемии [9]. В разные сроки пациенты с СД утрачивают способность к увеличению секреции глюкагона в ответ на снижение концентрации глюкозы в крови (табл. 1). Например, у пациентов с СД 1 типа (СД1) это может проявляться уже в течение первого года с момента установления диагноза [10]. Патофизиология этого явления до сих пор остается не вполне ясной.По всей видимости, нарушение глюкагонового ответа связано не с изменением структуры α-клетки или ее частей, а с нарушением реализации сигнальных путей. В 1972 г. E. Samols и соавт. предложили теорию, согласно которой снижение концентрации глюкозы в артериальной крови приводит к снижению секреции инсулина β-клетками и заканчивается изменением градиента концентрации гормона внутри островков Лангерганса. Этот динамический сигнал приводит к стимуляции секреции глюкагона. Поскольку при СД наблюдается недостаточность инсулина, процесс изменения градиента его концентрации во время гипогликемии отсутствует как таковой, а значит, отсутствует триггер для запуска глюкагонового ответа [11].

Таблица 1. Ответ на снижение концентрации глюкозы в плазме разной степени выраженности у здоровых лиц и пациентов с сахарным диабетом 1 типа и прогрессирующим сахарным диабетом 2 типа (адаптировано из P.Cryer [15])

Концентрация глюкозы в плазме крови, ммоль/л	Ответ у здоровых субъектов	Ответ у пациентов с сахарным диабетом
4,4–4,7	Супрессия секреции инсулина	Утрата способности к супрессии секреции инсулина в ответ на прогрессирующую недостаточностьβ-клеток
3,6–3,9	Стимуляция секреции глюкагона	Утрата способности к стимуляции секреции глюкагона (в соответствии с внутриостровковой гипотезой)
	Стимуляция секреции адреналина и других контррегуляторных гормонов (соматотропный гормон, кортизол)	Изменение порогового уровня глюкозы на более низкий вследствие адаптации ЦНС к повторяющимся эпизодам гипогликемии
2,8–3,1	Вегетативные и нейрогликопенические симптомы
<2,8	Когнитивная дисфункция	Неизвестен, пороговое значение не изменяется
2,3–2,8	Судороги, кома

В пользу описанной гипотезы говорят следующие факты.

• Островковая микроциркуляция направлена от β-клеток к α-клеткам.
• Введение антител, связывающих инсулин, усиливает секрецию глюкагона. Это косвенно подтверждает зависимость секреции глюкагона от секреции инсулина.

Данные были получены экспериментально на крысах со стрептозоцин-индуцированным диабетом. Оказалось, что и у здоровых крыс, и у крыс, получавших стрептозоцин, островки Лангерганса могут реализовывать контррегуляторный ответ на гипогликемию посредством стимуляции секреции глюкагона в том случае, если сначала они находились в условиях высокой внутриостровковой концентрации инсулина (как эндогенного, так и экзогенного). Впоследствии несколько работ P.Cryer и соавт. было посвящено исследованию «внутриостровковой гипотезы». Установлено, что у здоровых лиц внутриостровковая гиперинсулинемия, вызванная инфузиейβ-клеточного стимулятора толбутамида, предотвращает глюкагоновый ответ на гипогликемию, несмотря на интактную автономную контррегуляцию и низкую концентрацию глюкозы в α-клетках. Однако селективное подавление секреции инсулина агонистом АТФ-зависимых калиевых каналов диазоксидом до начала индуцированной гипогликемии предотвращало адекватную секрецию глюкагона у здоровых добровольцев ввиду отсутствия необходимого градиента внутриостровковой концентрации инсулина [12].

Если согласиться с тем, что глюкагоновый ответ на гипогликемию у пациентов с СД снижен, единственной возможностью восстановить нормальный уровень гликемии становится активация симпатоадреналовой системы. Однако реакция катехоламинов на гипогликемию при СД также изменена: происходит изменение порогового значения концентрации глюкозы крови, при котором происходит контррегуляторная активация секреции адреналина и норадреналина (табл. 1) [9]. Недостаточность адреналинового ответа на гипогликемию зависит как от длительности СД, так и от качества гликемического контроля, а также скорости снижения уровня гликемии при инсулинотерапии. В исследованиях S. Amiel и соавт. было показано, что интенсификация инсулинотерапии (HbA1c 7,1±0,7) снижает порог для адреналинового ответа, а также контррегуляторной реакции гормона роста. Это уменьшает вероятность распознавания даже умеренной гипогликемии и увеличивает риск тяжелой гипогликемии [13]. Тем не менее, нарушение распознавания гипогликемии, которое можно рассматривать, в том числе, и как следствие нарушения контр­регуляторного ответа, представляет собой обратимый процесс. По данным I. Cranston и соавт., восстановление механизма распознавания гипогликемии осуществляется за счет систематического избегания гипогликемий как таковых, причем авторы отмечают, что этот процесс не зависит ни от длительности диабета, ни от изначального метаболического контроля [14]. Следует также отметить, что сон дополнительно изменяет указанный гликемический порог, поэтому реализация действия контринсулярных гормонов во время сна происходит при более низком уровне гликемии по сравнению с состоянием бодрствования, а значит, ночные гипогликемии потенциально более опасны [9].

Утрата контррегуляторного ответа в ответ на гипогликемию описывается в литературе концепцией ассоциированной с гипогликемией автономной недостаточности. Она характеризуется утратой возможности подавления эндогенной секреции инсулина, а также уменьшением секреции катехоламинов и глюкагона во время гипогликемии (рис. 3) [7].

Согласно данным, приведенным J.Bolli в 1993 г., ночные гипогликемии могут ухудшать гликемический контроль в течение дня, поскольку они провоцируют длительную (7–12 ч) постгипогликемическую инсулинорезистентность, что приводит к гипергликемии после завтрака и поздним утром. У здоровых лиц это явление представляет собой результат уменьшения интенсивности секреции инсулина по причине стимуляции α-адренергических рецепторов β-клеток поджелудочной железы катехоламинами. Постгипогликемическая инсулинорезистентность касается, прежде всего, печени и периферических инсулинчувствительных тканей (главным образом мышц), в результате чего в них снижается интенсивность утилизации и потенцируется продукция глюкозы. У пациентов с СД1 глюкагоновый ответ на гипогликемию утрачен, поэтому вклад в развитие инсулинорезистентности вносят быстродействующие (катехоламины) и медленнодействующие (гормон роста, кортизол) контринсулярные гормоны. Катехоламины определяют раннюю фазу постгипогликемической инсулинорезистентности, продолжающуюся 2–4 ч, соматотропный гормон и кортизол – последующие 5–12 ч поздней фазы [4].

Интересно, что контррегуляторные реакции существенно различаются в зависимости от стадии сна. Медленноволновая стадия сна (SWS – slow waves sleep) преобладает в ранние ночные часы (первые 3–4 ч после засыпания), в то время как во вторую половину ночи доминирует стадия быстрых движений глазных яблок (REM – rapid eye motion), когда контррегуляторный ответ наиболее слабый. Во время медленноволновой стадии сна замедление или уменьшение секреции контринсулярных гормонов связано с временным снижением потребности головного мозга в большом количестве глюкозы [9]. Как правило, именно в это время пациенты с СД наиболее подвержены развитию гипогликемии.

Описанные закономерности были подтверждены экспериментально в 1998 г. в работе T.W. Jones и соавт., когда во время гиперинсулинемического-эугликемического, а также гипогликемического клэмпа у пациентов с СД и здоровых добровольцев, помимо прочих показателей, измерялись плазменные концентрации адреналина, норадреналина, а также контролировались показатели центральной симпатической активности (частота сердечных сокращений, артериальное давление). Оказалось, что во время сна снижается способность мозгового вещества надпочечников реагировать на гипогликемию усилением секреции адреналина, причем это происходит как у пациентов с СД, так и у здоровых лиц. У пациентов с СД сон вызывал меньший прирост концентрации норадреналина в ответ на гипогликемию по сравнению со здоровыми лицами. Кроме того, снижение центрального симпатического влияния в фазе глубокого сна у наблюдаемых также подтверждалось снижением частоты сердечных сокращений и артериального давления (табл. 2) [17]. Очевидно, что во время сна выраженность вегетативных симптомов может быть недостаточной для пробуждения пациента [4].

Таблица 2. Контррегуляторный ответ на гипогликемию во время сна и бодрствования у пациентов с сахарным диабетом 1 типа в сравнении со здоровыми лицами (адапт. из T. Jones) [17]

Состояние	Показатель	Пациенты с СД1	Здоровые лица
Бодрствование	Адреналин	Увеличение плазменной концентрации
	Норадреналин	Увеличение плазменной концентрации
	Пульс	Учащение
	АД	Увеличение
Сон	Адреналин	Малая интенсивность прироста концентрации
	Норадреналин	Прирост концентрации небольшой	Увеличение концентрации
	Пульс	Небольшое учащение	Учащение
	АД	Небольшое увеличение	Увеличение

Что касается контррегуляторного действия кортизола, было отмечено, что во время бодрствования концентрация его в ответ на гипогликемию увеличивается, а во время сна этот механизм не реализуется, что связано с суточным ритмом секреции гормона. Концентрация гормона роста же увеличивается вне зависимости от того, находится ли пациент в состоянии сна или бодрствования, причем реализация его эффекта протекает одинаково и у больных диабетом, и у здоровых лиц [17].

В последние годы определенный интерес представляет роль адипокинов в регуляции контррегуляторного ответа на гипогликемию. Так, в исследовании американских физиологов группы CMRen на крысах было показано, что действие лептина на головной мозг во время инсулин-индуцированной гипогликемии реализуется в уменьшении секреции глюкагона, но при этом приводит к увеличению секреции катехоламинов – адреналина и норадреналина. Воздействие повторяющейся гипогликемии приводит к уменьшению секреции лептина и, следовательно, к уменьшению выраженности контррегуляторной реакции катехоламинов [18].

Оригинальная статья Майкла Сомоджи

Впервые М.Сомоджи сообщил о своих наблюдениях в мае 1938 г. на заседании медицинского общества в Сент-Луисе, что отражено в еженедельном вестнике общества. Но оригинальная статья М.Сомоджи «Ухудшение течения сахарного диабета в результате избыточного действия инсулина» (Exacerbation of Diabetes by Excess Insulin Action) датируется 1959 г. В ней М.Сомоджи описывает клинические случаи пяти пациентов с неконтролируемым СД, чье состояние значительно улучшилось после снижения доз инсулина. Его работа, выполненная с 1935 по 1938 гг., опирается на определение глюкозурии в раздельных пробах мочи, а не на измерения уровня глюкозы крови. В 1930-е гг. существовал только инсулин короткого действия и вводили его чаще всего 2 или 3 раза в сутки, причем дозы инсулина значительно превышали те, что мы используем сейчас. На момент включения в исследование суточные дозы инсулина пациентов составляли от 66 до 110 ЕД.

В ходе тщательного анализа лабораторных данных пациентов М.Сомоджи отметил, что высокие значения глюкозурии следовали за днями, когда уровень глюкозы в одной или двух порциях мочи был близок к нулю (табл. 3). Он предположил, что в такие периоды отсутствия глюкозы в моче у пациента имели место незарегистрированные гипогликемии [2].

Таблица 3. Выдержки из лабораторных данных пациента № 1 (адапт. из Somogyi M.) [2]

Число	Диета			Глюкоза в моче, г				Инсулин (ЕД)
	Белки, г	Жиры, г	Углеводы, г	Завтрак – обед	Обед – ужин	Ужин – завтрак	Общая
26/09/35	120	150	100	1,8	0,4	22	24	30-0-30
04/10/35	70	30	250	13	7	13	33	25-10-25
07/10/35	70	30	250	28	0,8	25	54	25-10-25
08/10/35	70	30	250	29	18	25	72	25-10-25
09/10/35	70	30	250	13	1	6	20	25-10-25
10/10/35	70	30	300	34	30	25	89	25-10-25
11/10/35	70	30	300	32	21	13	66	25-10-25
28/12/35	70	60	275	24	27	43	94	25-10-25
29/12/35	70	60	275	16	4	2	22	25-10-25
30/12/35	70	60	275	16	36	29	81	25-10-25
31/12/35	70	60	275	16	14	47	77	25-10-25
17/01/36	70	60	275	15	34	5	54	25-5-30
18/01/36	70	60	275	3	6	3	12	25-5-30
19/01/36	70	60	275	14	4	14	32	25-5-30
20/01/36	70	60	275	8	3	27	38	25-5-30

Продолжая анализ данных, М.Сомоджи говорит о том, что за резким падением уровня глюкозы в моче в течение 4-го часа после ужина (что соответствует пост­абсорбтивному периоду) следовал период отсутствия глюкозы в порциях мочи между 22 и 2 ч ночи. Этот период совпадал с интервалом, в течение которого снова и снова наблюдались явные гипогликемические реакции. После таких периодов отсутствия глюкозы в моче возникала глюкозурия, которая нарастала постепенно до 7 утра, когда вводили утреннюю дозу инсулина. Увеличение глюкозурии продолжалось еще в течение 2 ч после завтрака, и после 11 ч утра в моче снова отсутствовала глюкоза, а гипогликемические симптомы появлялись или около полудня, или через несколько часов после полудня (рис. 4) [2].

Одним из эмпирических шагов, предпринятых исследователями с целью снижения глюкозурии в утренние часы, были попытки добавления инъекции инсулина в 3 ч ночи, а также переход на новый, длительно действующий цинк-содержащий инсулин. Несмотря на кратковременное улучшение уровня гликемии, в долгосрочной перспективе данные изменения не привели к снижению глюкозурии. Напротив, увеличились частота и тяжесть гипогликемий, что в дальнейшем и способствовало принятию решения о снижении общей дозы инсулина, на фоне чего исследователи увидели драматическое улучшение: снижение уровня глюкозурии и частоты гипогликемий у своих пациентов [2].

Суммируя имеющиеся данные, М.Сомоджи отметил, что лабораторные результаты пациентов, которым вводят избыточные дозы инсулина, показывают постоянные колебания уровня глюкозы в моче и крови, а также подтверждают тот факт, что повышение уровня глюкозы происходит после гипогликемических реакций, даже если это бессимптомные или легкие гипогликемии. Таким образом, выявляется четкая причинно-следственная связь между гипогликемией и последующей гипергликемией, и мы сталкиваемся с парадоксальным фактом, что избыточное действие инсулина может приводить к гипергликемии. М.Сомоджи связывает механизм возникновения постгипогликемической гипергликемии с увеличением секреции гормонов надпочечников и гипофиза. Он также говорит о том, что увеличение тяжести и продолжительности гипогликемии усиливает секреторную активность гипофизарно-надпочечниковой системы, а действие контринсулярных гормонов может мешать действию введенного инсулина. В результате таких изменений возникает повышение уровня глюкозы, несмотря на введенный инсулин [2].

Следует сказать, что большая часть наблюдений М.Сомоджи касалась ночных гипогликемий, что впоследствии получило название феномена Сомоджи. Но в своей статье М.Сомоджи также анализирует гипогликемии, возникающие в течение дня, и его вывод «гипогликемия порождает гипергликемию» касается всех гипогликемий, а не только ночных.

В заключение статьи М.Сомоджи утверждает, что большими дозами инсулина можно из человека с легким течением СД сделать инвалида, неспособного ни работать, ни существовать без посторонней помощи. Он также особо подчеркивает тот факт, что это состояние обратимо. И если мы видим, что увеличение доз инсулина не приводит к улучшению уровня гликемии, то, возможно, нам стоит задуматься, и одним из путей может стать снижение дозировок вводимого инсулина. М.Сомоджи говорит о том, что в инсулинотерапии людей с СД предотвращение гипогликемий, даже легких и бессимптомных, является не менее важным, чем контроль избыточной гипергликемии и глюкозурии. Понимание этого позволяет предотвратить развитие неконтролируемого СД, а также вернуть пациентов с тяжелым течением СД к нормальной жизни [2].

Последующие исследования феномена Сомоджи

Гипотеза М.Сомоджи была проверена многими учеными [6]. В данной главе мы затронем лишь наиболее значимые и современные исследования данного феномена.

Одна из первых работ выполнена E.Gale и соавт. в 1979 г., в ней исследуется уровень глюкозы крови ночью у 39 пациентов с плохим контролем СД. Как указано в статье, исследователи выбрали ночь для анализа, с целью минимизации влияния повседневной активности на результаты, а также проведения исследования при спокойном состоянии организма. В течение ночи гипогликемия (уровень глюкозы крови ниже 2 ммоль/л) была зарегистрирована у 22 пациентов, хотя последующая гипергликемия (уровень глюкозы в 7:00 больше 7 ммоль/л) обнаружена только у трети из них [19].

Другой частью исследования E.Gale и соавт. стала оценка уровня контринсулярных гормонов и свободного инсулина крови у людей с бессимптомной или легкой гипогликемией в течение ночи. Исследователи проанализировали 17 ночей из первого исследования, разделенных на 2 группы по уровню глюкозы крови в 7 утра (больше 7 ммоль/л и меньше 4 ммоль/л), и выявили сильную обратную корреляционную связь между уровнем глюкозы крови и концентрацией свободного инсулина (рис. 5). Напротив, не было различий между группами в уровне контринсулярных гормонов. Из чего E.Gale и соавт. сделали вывод, что гипергликемия натощак скорее связана с недостатком инсулина во вторую половину ночи, а не с контррегуляторным ответом на гипогликемию [20].

В дальнейшем C.Havlin и P.Cryer в 1987 г. проанализировали 216 профилей глюкозы в течение ночи (уровень глюкозы измерялся в 21:00, 3:00 и 7:00). В результате ночная гипогликемия (уровень глюкозы крови <50 мг/дл (<2,78 ммоль/л) в 3:00) была зафиксирована в 7% профилей глюкозы (15 из 216). Однако значения глюкозы крови в 7:00 в среднем составили только 113 мг/дл (6,28 ммоль/л), с максимумом 172 мг/дл (9,56 ммоль/л) (рис. 6). Из чего исследователи сделали вывод, что выраженность гипергликемии как проявление феномена Сомоджи невелика. Более того, ночная гипогликемия не приводила к гипергликемии в течение дня, большей, чем в предыдущий день. Таким образом, ночная гипогликемия не приводит к утренней или дневной гипергликемии при исследовании пациентов на их обычном режиме инсулинотерапии. При этом исследователи сообщают, что полученные данные не могут полностью опровергать феномен Сомоджи, так как ночная гипогликемия была зафиксирована только в 15 профилях глюкозы, к тому же часть ночных гипогликемий могла быть пропущена в связи с измерением глюкозы крови только в 3:00, а следовательно, необходимы дальнейшие исследования [21].

Одно из следующих крупных исследований – это исследование T. Hoi-Hansen и соавт. 2005 г., в котором использовалось непрерывное мониторирование глюкозы (НМГ) для оценки роли феномена Сомоджи в повседневной жизни пациентов. В данное исследование были включены 126 человек с СД1 на множественных инъекциях инсулина, которые в течение 6 дней использовали НМГ. В результате исследователи получили данные 594 ночных гликемических профилей, пригодных для анализа. Все ночи были разделены на 3 группы: с ночной гипогликемией (уровень глюкозы по данным НМГ ниже 2,2 ммоль/л в течение как минимум 10 минут), с возможной гипогликемией (уровень глюкозы от 2,3 до 3,5 ммоль/л) и без гипогликемии (уровень глюкозы >3,5 ммоль/л) (табл. 4) [22].

Таблица 4. Распределение ночей (n=594) в зависимости от среднего уровня глюкозы крови натощак и наличия ночной гипогликемии.
(Адапт. из Hoi-Hansen T.) [22]

	Количество ночей, n (%)	Уровень глюкозы крови натощак, ммоль/л
Гипогликемия	139 (23)	6,1±0,3
Возможная гипогликемия	96 (16)	7,8±0,4
Без гипогликемии	359 (61)	11,5±0,2

Уровень глюкозы крови натощак был значительно ниже после ночи с гипогликемией или с возможной гипогликемией по сравнению с ночами без гипогликемий. Таким образом, Т. Hoi-Hansen и соавт. заключают, что полученные данные не подтверждают существование феномена Сомоджи, и риск ночной гипогликемии постепенно возрастает при снижении уровня глюкозы крови натощак [22].

Следующее исследование – L. Guillod и соавт. 2007 г., в котором приняли участие 88 человек с СД1, использующих НМГ. Авторы не выявили связи ночных гипогликемий с гипергликемией натощак (феноменом Сомоджи), однако прослеживалась связь ночных гипогликемий с низким уровнем глюкозы в последующее утро (OR=3,95, P=0,001) [23].

Крупное исследование на эту тему выполнено P. Choudhary и соавт. в 2013 г. Исследователи проанализировали данные НМГ 89 пациентов с СД1. Критерием гипогликемии являлся уровень глюкозы по данным НМГ<3,5 ммоль/л в течение как минимум 20 минут. Все ночи были разделены в зависимости от минимального уровня глюкозы на 4 группы: <3,5 ммоль/л, 3,5–5,0 ммоль/л, 5,1–10,0 ммоль/л и >10,1 ммоль/л (табл. 5) [5].

Таблица 5. Количество ночей с самыми низкими значениями, по данным НМГ, в зависимости от уровня глюкозы капиллярной крови натощак (n=89) (Адапт. из Choudhary P.) [5]

Самые низкие значения по данным сенсора	Уровень глюкозы капиллярной крови натощак
	<5 ммоль/л	5–10 ммоль/л	>10 ммоль/л
<3,5 ммоль/л	16	14	2
3,5–5,0 ммоль/л	1	14	4
5,1–10 ммоль/л	0	18	13
>10,1 ммоль/л	0	1	6

Проанализировав результаты, исследователи утверждают, что полученные данные исключают существование феномена Сомоджи и подтверждают результаты исследования T. Hoi-Hansen и соавт. о том, что ночная гипогликемия коррелирует с низким уровнем глюкозы крови натощак. Более того, P. Choudhary и соавт. говорят, что уровень глюкозы крови натощак <5,0 ммоль/л ассоциирован с вероятностью 94% с ночной гипогликемией [5].

В последнем исследовании 2015 г. S. Mitsuishi и соавт. оценивали данные НМГ 64 пациентов с СД1. Ночная бессимптомная гипогликемия определялась как уровень глюкозы крови ниже 70 мг/дл (3,9 ммоль/л) по данным НМГ в промежутке времени с 0 до 6 ч утра и была зафиксирована у 23 пациентов (35,9%) [24].

Уровень глюкозы крови натощак был значительно ниже у пациентов с ночной гипогликемией (118±35 мг/дл (6,6±1,9 ммоль/л) против 179±65 мг/дл (9,9±3,6 ммоль/л) соответственно, Р<0,001), что согласуется с результатами предыдущих исследований, основанных на использовании НМГ у пациентов с СД1. Однако, с другой стороны, диапазон увеличения уровня глюкозы крови после завтрака был значительно выше у людей с ночной гипогликемией, чем без нее (через 1 ч после завтрака, Р=0,003; через 2 ч после завтрака, Р=0,005) (рис. 7) [24].

Заключение

Начиная читать оригинальную статью М.Сомоджи, мы предполагали найти четкое, всем нам известное описание феномена Сомоджи, затем сказать, что М.Сомоджи и соавт. исследовали глюкозурию, а не глюкозу крови, что инсулин в то время был только короткий, и, следовательно, в предутренние часы он уже не мог действовать, и что современные исследования в принципе отвергают существование феномена Сомоджи. Но статья М.Сомоджи оказалась гораздо глубже, чем мы могли себе представить.

М.Сомоджи и его научная группа выбрали 5 пациентов с тяжелым течением СД, которых все считали безнадежными. Путем кропотливого сбора и оценки всех имеющихся данных они обнаружили, что тяжелое состояние больных вызвано не неконтролируемым или лабильным течением СД, а неграмотным лечением. Так, значительное снижение доз инсулина, например, у первого пациента с 110 ЕД инсулина в сутки до 16 ЕД привело к отсутствию глюкозурии, снижению частоты и тяжести гипогликемий и, как следствие, повышению качества и продолжительности жизни.

Современные научные исследования не позволяют нам рассматривать феномен Сомоджи в общепринятом его понимании – в качестве причины гипергликемии натощак, поскольку клинически, в условиях терапии адекватными физиологическими дозами инсулина, было показано, что ночная гипогликемия к гипергликемии натощак не приводит. Тем не менее, все это нисколько не умаляет вклада Майкла Сомоджи в развитие диабетологии. Его оригинальное исследование еще раз показывает нам, насколько важен тщательный анализ данных, грамотная и осмысленная их интерпретация, а главное – индивидуальный подход врача к пациенту. Основной практический вывод, который мы сделали в процессе изучения феномена Сомоджи: инсулинотерапия должна быть максимально приближена к физиологическому профилю. Это обеспечит минимизацию риска гипогликемий, которые, с точки зрения М.Сомоджи, являются основной причиной утраты метаболического контроля.

Информация о финансировании и конфликте интересов

Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Участие авторов: Патракеева Е.М. – поисково-аналитическая работа, редактура текста; Соловьева К.А. – поисково-аналитическая работа, написание текста; Новоселова Н.С. – поисково-аналитическая работа, написание текста; Залевская А.Г. – финальная редакция и утверждение текста.

ФЕНОМЕН НЕВОCСТАНОВЛЕННОГО КОРОНАРНОГО КРОВОТОКА (NO-REFLOW) В ПРАКТИКЕ ЭНДОВАСКУЛЯРНОГО ХИРУРГА | Герасимов

1. Resnic F.S., Wainstein M., Lee M.K.Y. et al. No-reflow is an independent predictor of death and myocardial infarction after percutaneous coronary intervention. Am. Heart J. 2003; 145: 42–6.

2. Gerber B.L., Rochitte C.E., Melin J.A. et al. Microvascular obstruction and left ventricular remodeling early after acute myocardial infarction. Circulation. 2000; 101: 2734–41.

3. Rezkella S.H., Kloner R.A. No-reflow phenomenon. Circulation. 2002; 105: 656–62.

4. Piana R.N., Paik G.Y., Moscucci M. et al. Incidence and treatment of “no-reflow” after percutaneous coronary intervention. Circulation. 1994; 89: 2514–8.

5. Majno G., Ames A. III, Chiang J. et al. No-reflow after cerebral ischemia. Lancet. 1967; 2: 569–70.

6. Kloner R.A., Ganote C.E., Jennings R.B. The “no-reflow” phenomenon after temporary coronary occlusion in the dog. J. Clin. Invest. 1974; 54: 1496–508.

7. Topol E.J., Yadav J.S. Recognition of the importance of embolization in atherosclerotic vascular disease. Circulation. 2000; 101: 570–80.

8. Van’t Hof A.W., Liem A., Suryapranata H. et al. Angiographic assessment of myocardial perfusion in patients treated with primary angioplasty for acute myocardial infarction: myocardial blush grade. Circulation. 1998; 97: 2302–6.

9. Cannon C.P., Sharis P.J., Schweiger M.J. et al. Prospective validation of a composite end point in thrombolytic trials of acute myocardial infarction (TIMI 4 and 5). Thrombosis in Myocardial Infarction. Am. J. Cardiol. 1997; 80: 696–9.

10. Gibson C.M., Murphy S.A., Rizzo M.J. et al. Relationship between TIMI frame count and clinical outcomes after thrombolytic administration. Circulation. 1999; 99: 1945–50.

11. Stone G.W., Peterson M.A., Lansky A.J. et al. Impact of normalized myocar-dial perfusion after successful angioplasty in acute myocardial infarction. J. Am. Coll. Cardiol. 2002; 39: 591–7.

12. De Luca G., van’t Hof A.W., Otter-vanger J.P. et al. Unsuccessful reper-fusion in patients with ST-segment elevation myocardial infarction treated with primary angioplasty. Am. Heart J. 2005; 150: 557–62.

13. Montalescot G., Barragan P., Witten-berg O. et al. Platelet glycoprotein IIb/IIIa inhibition with coronary stenting for acute myocardial infarction. N. Engl. J. Med. 2001; 344: 1895–903.

14. Petronio A.S., Rovai D., Musumeci G. et al. Effects of abciximab on micro-vascular integrity and left ventricular functional recovery in patients with acute infarction treated by primary coronary angioplasty. Eur. Heart J. 2003; 24: 67–76.

15. De Luca G., Suryapranata H., Stone G.W. et al. Abciximab as adjunctive therapy to reperfusion in acute ST-segment elevation myocardial infarction: a meta-analysis of randomized trials. J. Am. Med. Assoc. 2005; 293: 1759–65.

16. De Luca L., Sardella G., Davidson C.J. et al. Impact of intracoronary aspiration thrombectomy uring primary angioplasty on left ventricular remodeling in patients with anterior ST-elevation myocardial infarction. Heart. 2006; 92: 951–7.

17. Ole Fröbert, Bo Lagerqvist, Göran K. Olivecrona et al. Thrombus Aspiration during ST-Segment Elevation Myocardial Infarction. N. Engl. J. Med. 2013. DOI: 10.1056/NEJMoa1308789

18. Vlaar P.J., Svilaas T., van der Horst I.C. et al. Cardiac death and reinfarction after 1 year in the Thrombus Aspiration during Percutaneous coronary intervention in Acute myocardial infarction Study (TAPAS): a 1-year follow-up study. Lancet. 2008; 371, 9628: 1915–20.

19. Mahaffey K.W., Puma J.A., Barbagaleta N.A. et al. Adenosine as an adjunct to thrombolytic therapy for acute myocardial infarction: results of a multicenter, randomized, placebo-controlled trial: the Acute Myocardial Infarction STudy of ADenosine (AMISTAD) trial. J. Am. Coll. Car-diol. 1999; 34: 1711–20.

20. Ross A.M., Gibbons R.J., Stone G.W. et al. A randomized double-blinded, placebo-controlled multicenter trial of adenosine as an adjunct to reperfusion in the treatment of acute myocardial infarction (AMISTAD-II). J. Am. Coll. Cardiol. 2005; 45: 1775–80.

21. Ishii H., Ichimiya S., Kanashiro et al. Impact of a single intravenous administration of nicorandil before reperfusion in patients with ST-segment elevation myocardial infarction. Circulation. 2005; 112: 1284–8.

«ФЕНОМЕН ЧЕЛОВЕКА» | Сайт С.П. Курдюмова «Синергетика»

Перевод и примечания Н.А.Садовского

Тейяр де Шарден (Teilhard de Chardin) Пьер (1.5.1881, Сарсена, близ г. Клермон-Ферран, — 10.4.1955, Нью-Йорк), французский учёный-палеонтолог, философ, теолог, член Парижской АН (1950). Учился в коллеже иезуитов с 1899. В 1920-23 профессор Католического института в Париже. Несоответствие взглядов Т. официальной доктрине католицизма стало причиной отстранения его от преподавательской деятельности и долговременная запрета публикаций его философских работ. В 1923-46 жил в Китае. Вёл геологические, палеонтологические и археологические исследования в Китае, Индии, Бирме, на Яве и др. Т. — один из первооткрывателей синантропа. Опираясь на достижения современной науки, он пытался создать цельное мировоззрение, так называемую научную феноменологию, в которой должна быть снята противоположность между наукой и религией. В этой работе выражено стремление увидеть и показать то, чем становится и чего требует человек, если его целиком и полностью рассматривать в рамках явлений.

Пролог

ВИДЕТЬ

В этой работе выражено стремление увидеть и показать то, чем становится и чего требует человек, если его целиком и полностью рассматривать в рамках явлений.

Зачем стремиться увидеть? И почему специально направлять взор на человека?

Видеть . Можно сказать, что в этом вся жизнь, если не в конечном счете, то, во всяком случае, по существу. Существовать полнее – это все больше объединяться: таково резюме и итог данного произведения. Но, как это будет показано, единство возрастает лишь на основе возрастания сознания, то есть видения. Вот, несомненно, почему история живой природы сводится к созданию – в недрах космоса, в котором можно различать все больше, – все более совершенных глаз. Не измеряются ли совершенство животного, превосходство мыслящего существа силой проникновения и синтетической способностью их взгляда? Стремиться видеть больше и лучше – это не каприз, не любопытство, не роскошь. Видеть или погибнуть. В такое положение поставлено таинственным даром существования все, что является составным элементом универсума. И таково же, следовательно, но на высшем уровне, положение человека.

Но если действительно столь жизненно важно и приятно знать, то зачем все же обращать наше внимание преимущественно на человека? Не достаточно ли – до скуки – человек описан? И не привлекательна ли наука как раз тем, что направляет наш взор на предметы, на которых мы можем наконец отдохнуть от самих себя?

Мы вынуждены рассматривать человека как ключ универсума по двум причинам, которые делают его центром мира.

Прежде всего субъективно, для самих себя, мы неизбежно – центр перспективы . В силу наивности, по-видимому, неизбежной в первый период, наука вначале воображала, что она может наблюдать явления в себе такими, какими они протекают независимо от нас. Инстинктивно физики и натуралисты вначале действовали так, как будто их взгляд сверху падает на мир, а их сознание проникает в него, не подвергаясь его воздействию и не изменяя его. Теперь они начинают сознавать, что даже самые объективные их наблюдения целиком пропитаны принятыми исходными посылками, а также формами или навыками мышления, выработанными в ходе исторического развития научного исследования.

Дойдя до крайней точки в своих анализах, они уже толком не знают, составляет ли постигаемая ими структура сущность изучаемой материи или же отражение их собственной мысли. И в то же время они замечают – как обратный результат их открытий, – что сами целиком вплелись в то сплетение связей, которое рассчитывали набросить извне на вещи, что они попались в собственную сеть. Метаморфизм и эндоморфизм, сказал бы геолог. Объект и субъект переплетаются и взаимопреобразуются в акте познания. Волей-неволей человек опять приходит к самому себе и во всем, что он видит, рассматривает самого себя.

Вот кабала, которая, однако, тут же компенсируется некоторым и единственным в своем роде величием.

То, что наблюдатель, куда бы он ни шел, переносит с собой центр проходимой им местности, – это довольно банальное и, можно сказать, независимое от него явление. Но что происходит с прогуливающимся человеком, если он случайно попадает в естественно выгодную точку (пересечение дорог или долин), откуда не только взгляды, но и сами вещи расходятся в разные стороны? Тогда субъективная точка зрения совпадает с объективным расположением вещей, и восприятие обретает всю свою полноту. Местность расшифровывается и озаряется. Человек видит.

Именно в этом, по-видимому, заключается преимущество человеческого познания.

Не нужно быть человеком, чтобы заметить, как предметы и силы располагаются «кружком» вокруг себя. Все животные воспринимают это так же, как мы сами. Но только человек занимает такое положение в природе, при котором это схождение линий является не просто видимым, а структурным. Последующие страницы как раз и будут посвящены доказательству и исследованию этого явления. В силу качества и биологических свойств мысли мы оказываемся в уникальной точке, в узле, господствующем над целым участком космоса, открытым в настоящее время для нашего опыта. Центр перспективы – человек, одновременно центр конструирования универсума. Поэтому к нему следует в конечном итоге сводить всю науку. И это столь же необходимо, сколь и выгодно. Если поистине видеть – это существовать полнее, то давайте рассматривать человека – и мы будем жить полнее.

А для этого как следует приспособим свои глаза. С самого начала своего существования человек представляет зрелище для самого себя. Фактически он уже десятки веков смотрит лишь на себя. Однако он едва лишь начинает обретать научный взгляд на свое значение в физике мира. Не будем удивляться медлительности этого пробуждения. Часто труднее всего заметить именно то, что должно было бы «бросаться в глаза». Недаром ребенку требуется воспитание, чтобы отделить друг от друга образы, осаждающие его только что открывшуюся сетчатку. Человеку, чтобы открыть до конца человека, был необходим целый ряд «чувств», постепенное приобретение которых (об этом еще будет речь впереди) заполняет и членит саму историю борьбы духа.

Чувство пространственной необъятности в великом и малом, расчленяющее и разграничивающее внутри беспредельной сферы круги обступающих нас предметов.

Чувство глубины, старательно отталкивающее в бесконечность, в необозримые времена, события, которые некая сила наподобие тяжести постоянно стремится спрессовать для нас в тонкий листок прошлого.

Чувство количества, которое открывает и, не дрогнув, оценивает ужасающее множество материальных или живых элементов, участвующих в малейшем преобразовании универсума.

Чувство пропорции, которое – хорошо ли, плохо ли – улавливает разницу в физическом масштабе, отличающую по размеру и ритму атом от туманности, крошечное от огромного.

Чувство качества или новизны, которое, не нарушая физического единства мира, различает в природе абсолютные ступени совершенствования и роста.

Чувство движения, способное воспринимать неодолимое развитие, скрытое величайшей медлительностью, крайнее брожение под вуалью покоя, новое, закравшееся в сердцевину монотонного повторения одного и того же.

Наконец, чувство органического, которое под поверхностной чередой событий и групп обнаруживает физические связи и структурное единство.

Без этих качеств нашего взора человек бесконечно останется для нас, как бы ни старались научить нас видеть, тем, чем он еще остается для многих людей, – случайным предметом в разобщенном мире. Напротив, стоит только отделаться от тройной иллюзии незначительности, плюральности и неподвижности, как человек без труда занимает возвещаемое нами центральное место – вершину (на данный момент) антропогенеза, который сам венчает космогенез.

Человек не может полностью видеть ни себя вне человечества, ни человечество – вне жизни, ни жизнь – вне универсума. Отсюда основные разделы данного труда: преджизнь, жизнь, мысль – эти три события чертят в прошлом и определяют на будущее (сверхжизнь!) одну и ту же траекторию – кривую феномена человека.

Итак, феномен человека . Это слово взято не случайно. Выбрал я его по трем причинам.

Во-первых, я этим утверждаю, что человек в природе есть настоящий факт, к которому приложимы (по крайней мере частично) требования и методы науки.

Во-вторых, я даю понять, что из всех фактов, с какими имеет дело наше познание, ни один не является столь необыкновенным и столь озаряющим.

И, в-третьих, я подчеркиваю специфический характер данного труда. Моя единственная цель, и в этом моя действительная сила, – это просто, как уже сказано, стремление увидеть , то есть развернуть однородную и цельную перспективу нашего всеобщего опыта, распространенного на человека, показать развертывающееся целое.

Таким образом, не следует здесь искать конечного объяснения природы вещей – какой-то метафизики. Не следует также заблуждаться относительно допускаемой мною степени достоверности различных частей этого своеобразного фильма. Пытаясь изобразить мир до начала жизни или жизнь в эру палеозоя, я не забываю, что вообразить человека зрителем этих фаз, предшествующих появлению всякой мысли на Земле, – это значило бы впасть в космическое противоречие. Я не претендую на описание их такими, какими они были реально, но лишь такими, как мы их должны представлять, чтобы мир был истинен для нас в настоящий момент, – то есть дается здесь прошлое не в себе, а таким, каким оно представляется наблюдателю, стоящему на выдающейся вершине, куда мы поставлены эволюцией. Это надежный и скромный метод, но, как это будет видно, достаточный для того, чтобы вызвать по симметрии удивительные видения будущности.

Разумеется, и в этих скромных пределах излагаемые здесь взгляды носят сугубо ориентировочный и личный характер. Но, во всяком случае, они опираются на значительные исследования и длительные размышления и являют собой пример того, как ставится ныне наукой проблема человека.

Изучаемый сам по себе в узком плане антропологами и юристами, человек – нечто весьма малое и даже умаляющее. Слишком выделяющаяся индивидуальность человека маскирует собой целостность, и наш рассудок, рассматривая человека, склонен дробить природу и забывать о ее глубоких связях и безграничных горизонтах – впадать в дурной антропоцентризм.

Отсюда все еще заметная тенденция ученых брать в качестве предмета науки только тело человека.

Настал момент понять, что удовлетворительное истолкование универсума, даже позитивистское, должно охватывать не только внешнюю, но и внутреннюю сторону вещей, не только материю, но и дух. Истинная физика та, которая когда-либо сумеет включить всестороннего человека в цельное представление о мире.

Мне хотелось бы дать почувствовать, что такая попытка возможна и что от нее зависит – для того, кто хочет и умеет проникать в глубины вещей, – сохранение у нас мужества и радости в действии.

Я думаю, вряд ли у мыслящего существа бывает более великая минута, чем та, когда с глаз его спадает пелена и открывается, что он не затерянная в космическом безмолвии частица, а пункт сосредоточения и гоминизации универсального стремления к жизни.

Человек – не статический центр мира, как он долго полагал, а ось и вершина эволюции, что много прекраснее.

I. ПРЕДЖИЗHЬ

ТКАНЬ УНИВЕРСУМА

Переносить предмет назад в прошлое равносильно тому, чтобы сводить его к наиболее простым элементам. Если проследить как можно дальше по направлению к истокам, откуда тянутся волокна человеческого состава, то мы увидим, что последние из них смешиваются с самой тканью универсума.

Ткань универсума – последний остаток все более глубоких анализов науки… Чтобы как следует ее описать, мне не хватает непосредственного, тесного с ней контакта, который составляет всю разницу между тем, кто только читал, и тем, кто проделывал опыты. Я сознаю также, сколь опасно брать в качестве материала для долговременной конструкции гипотезы, которые, по мысли самих их авторов, суть не более как однодневки.

Нынешние представления об атоме в значительной мере всего лишь временное графическое средство, позволяющее ученым группировать все более многочисленные «эффекты», проявляемые материей, и проверять их непротиворечивость. Эффекты, многие из которых к тому же еще не имеют никакого ощутимого продолжения в человеке.

Поскольку я больше натуралист, чем физик, то я, естественно, не стану распространяться на эту тему и не буду некстати опираться на эти сложные теоретические построения. Однако в разнообразных теориях, нагромождающихся друг на друга, проступают некоторые черты, обязательно имеющиеся в любом из предложенных объяснений универсума. От этого «обязательного», в той мере, в какой оно выражает условия, присущие любой естественной трансформации, в том числе трансформации живого, по необходимости должен отправляться и натуралист, изучающий в общем виде феномен человека. Об этом он вполне может вести речь.

1. ЭЛЕМЕНТАРНАЯ МАТЕРИЯ

Если ткань осязаемых вещей наблюдать под этим углом зрения, взяв ее для начала в элементарном состоянии (под этим я разумею – в любой момент, в любой точке и в любом объеме), то со все большей настойчивостью она раскрывается перед нами, как нечто фундаментально «зернистое», в то же время существенным образом связанное и, наконец, чрезвычайно активное. Множественность, единство, энергия – таковы три стороны материи.

А) Множественность прежде всего. Глубокая атомичность универсума наглядно проявляет себя в обыденном опыте. Она выражается в каплях дождя и в песчинках на пляже. Она продолжается во множестве живых существ и небесных тел. Она читается даже в прахе мертвых. Человеку не нужен был ни микроскоп, ни электронный анализ, чтобы догадаться, что он живет окруженный и поддерживаемый пылью. Но чтобы подсчитать и описать эти пылинки, потребовалась вся терпеливая проницательность современной науки. Атомы Эпикура были инертны и неделимы.[ 2 ] А бесконечно малые мира Паскаля могли еще, оказывается, иметь своих клещей.[ 3 ] Теперь мы далеко ушли по уверенности и точности от этого периода инстинктивных и иногда гениальных догадок. Нет предела в нисхождении. Подобно малюсеньким щиткам диатомовых водорослей, рисунок которых с каждым новым увеличением почти бесконечно преобразуется в новый рисунок, каждая маленькая частица материи в анализе наших физиков стремится свестись к каким-то еще более мелким, чем она сама, частицам. И с каждой новой нисходящей ступенью последовательного уменьшения по размерам при увеличении по числу общая картина мира меняется, все более теряя свою четкость.

Ниже определенного уровня глубины и размельчения самые привычные свойства наших тел (свет, цвет, теплота, непроницаемость…) теряют свой смысл.

Фактически наш чувственный опыт конденсируется, плавая на поверхности чего-то бесчисленного и неопределимого. Головокружительный по числу и по малости субстрат осязаемого универсума беспредельно дробится все дальше.

Б) Но чем больше мы искусственно расщепляем и распыляем материю, тем больше выступает ее фундаментальное единство.

В своей наиболее несовершенной, но наиболее легко представляемой форме это единство выражается в удивительной схожести обнаруженных частиц. Молекулы, атомы, электроны – все эти крошечные тельца, каковы бы ни были их величина и название, являют собой (по крайней мере на том расстоянии, с которого мы их наблюдаем) полное тождество по массе и поведению. По своим размерам и действиям они кажутся удивительно стандартными и однообразными. Как будто все поверхностные, чарующие нас переливы гаснут в глубине. Как будто ткань всякой ткани сводится к простой и единой форме субстанции.

Итак, единство по однородности . Далее. Казалось бы естественным ограничивать район индивидуального действия космических частиц самими их размерами. Но теперь, напротив, становится очевидным, что каждая из них определима лишь через влияние, которое она оказывает на все, что находится вокруг нее. В каком бы пространстве мы ни представили себе тот или иной космический элемент, он своим излучением полностью заполнит весь его объем. И, значит, в каких бы узких рамках ни была очерчена «сердцевина» атома, область его воздействия, по крайней мере потенциально, сопротяжена области воздействия любого другого атома. Удивительное свойство, которое мы далее будем обнаруживать везде, вплоть до человеческой молекулы!

Это, стало быть, коллективное единство .

Многочисленные очаги, делящие между собой данный объем материи, не независимы друг от друга. Что-то связывает их и объединяет. Пространство, заполненное множеством частиц, не ведет себя как инертное вместилище, а воздействует на них как направляющая и передающая активная среда, внутри которой организуется это множество. Простое сложение или приставление друг к другу атомов еще не дает материи. Их объемлет и скрепляет некое таинственное тождество, на которое наталкивается наш разум, вынужденный в конечном итоге отступить.

Это – сфера, лежащая над центрами и охватывающая их. На протяжении всей этой работы в каждой новой фазе антропогенеза мы будем встречаться с трудно вообразимой реальностью коллективных связей и будем все время с ними бороться, пока не выясним и не определим их настоящую природу. Вначале же достаточно обозначить их эмпирическим термином, присвоенным наукой их общему исходному принципу, – обычным термином «энергия».

В) Энергия – третья сторона материи. Под этим названием, психологически означающим усилие, физика ввела точное выражение способности к действию, или, вернее, к взаимодействию. Энергия – это мера того, что переходит от одного атома к другому в ходе их преобразований. То есть это способность к связям, но вместе с тем, поскольку атом, по-видимому, обогащается или истощается в ходе обмена, выражение состава.

С энергетической точки зрения, обновленной явлениями радиоактивности, материальные частицы могут теперь рассматриваться как временные резервуары сконцентрированной мощи. В самом деле, обнаруживаемая всегда не в чистом состоянии, а в более или менее гранулированном виде (вплоть до света!), энергия представляет собой в настоящее время для науки наиболее примитивную форму ткани универсума. Отсюда инстинктивное стремление нашего воображения рассматривать ее как некий однородный первоначальный поток, а все, что в мире имеет форму, – лишь как его мимолетные «вихри»[ 4 ]. С этой точки зрения универсум свою прочность и конечное единство обретает в конце своего расчленения. Он как бы поддерживается снизу .

Будем помнить установленные физикой неоспоримые факты и измерения. Но не будем связывать себя внушаемой ими перспективой конечного равновесия. Более полное наблюдение за движениями мира вынудит нас мало-помалу перевернуть эту перспективу, то есть открыть, что вещи держатся и держат друг друга лишь в силу сложности, сверху .

2. МАТЕРИЯ КАК ЦЕЛОСТНОСТЬ

До сих пор мы рассматривали материю «в себе», то есть в ее качествах при любом объеме так, как если бы мы могли отделить от нее один фрагмент и изучать этот образец вне всего остального. Пришло время заметить, что этот прием совершенно искусственный. Взятая в своей физической конкретной реальности, ткань универсума не может разрываться. Как своего рода гигантский «атом», она в своей целостности образует (кроме мысли, в которой она сосредоточивается и концентрируется на другом полюсе) единственно реальное неделимое. История сознания и его место в мире будут непонятны тому, кто предварительно не увидит, что космос, в котором находится человек, благодаря неуязвимой целостности своего ансамбля образует систему, целое и квант . Систему по своей множественности; целое по своему единству; квант по своей энергии – и все это внутри неограниченного контура. Попытаемся это разъяснить.

А. Система

«Система» непосредственно воспринимается в мире любым наблюдателем природы. Согласованность частей универсума всегда была предметом восхищения людей. И эта согласованность по мере того, как наука все более точно и глубоко изучает факты, оказывается все более удивительной. Чем дальше и глубже, с помощью все более мощных средств, мы проникаем в материю, тем больше нас поражает взаимосвязь ее частей. Каждый элемент космоса буквально соткан из всех других элементов: снизу он создается таинственным явлением «композиции», представляя собой как бы вершину организованной совокупности; сверху – воздействием единств высшего порядка, которые, охватывая его, подчиняют его своим собственным целям.

Невозможно разорвать эту сеть и выделить из нее какую-либо ячейку без того, чтобы эта ячейка не распустилась со всех сторон и не распалась.

Повсюду, куда ни бросишь взгляд, окружающий нас универсум держится своей совокупностью. Существует лишь один реально возможный способ рассматривать его. Это брать его как блок, весь целиком.

Б. Целое

Но в этом блоке, если его рассматривать более внимательно, мы скоро замечаем нечто другое, чем простое переплетение связей и сочленений. Когда речь идет о ткани, о сети, то под этим обычно разумеется однородное сплетение схожих элементов. Его, может быть, невозможно фактически рассечь на части, но у него достаточно выяснить один элемент и определить закон формирования, чтобы путем повторения получить весь ансамбль и вообразить продолжение, как в кристалле или арабеске; этот закон действителен для всего заполняемого пространства, но целиком выражается уже в одной ячейке.

Нет ничего общего между подобной структурой и структурой материи. На уровнях различных порядков материя в своих комбинациях никогда не повторяется. Для удобства и простоты мы иногда представляем мир как ряд планетных систем, налагающихся друг на друга, от бесконечно малых до бесконечно больших – это те же две бездны Паскаля.[ 5 ] Но это лишь иллюзия. Оболочки, из которых состоит материя, существенно разнородны относительно друг друга. Имеется еще туманная сфера электронов и других элементарных частиц. Затем идет более определенная сфера простых тел, где элементы распределяются в периодической зависимости от атома водорода. Далее – сфера неисчерпаемых молекулярных комбинаций. Наконец, перескакивая от бесконечно малого к бесконечно большому, – сфера небесных светил и галактик.

Эти многочисленные зоны космоса охватывают одна другую, но не повторяют друг друга, так что никак невозможно перейти от одной зоны к другой путем простого изменения коэффициентов. Здесь не воспроизводится тот же самый мотив в ином масштабе. Порядок, рисунок обнаруживаются лишь в целом. Ячейка универсума – это сам универсум.

Таким образом, недостаточно утверждать, что материя образует единый блок или ансамбль.

Сотканная в один кусок, одним и тем же способом, который, однако, от стежка к стежку никогда не повторяется, ткань универсума соответствует одному облику – структурно она образует целое.

В. Квант

Поскольку естественная единица конкретного пространства отождествляется со всем пространством в его совокупности, то попытаемся теперь еще раз определить энергию относительно всего пространства в целом.

Это приводит нас к двум выводам.

Первый вывод тот, что радиус действия каждого космического элемента должен быть продолжен по прямой до крайних пределов мира. Поскольку атом, как мы отметили выше, естественно сопротяжен всему пространству, в котором он находится; поскольку, далее, как мы установили, всеобъемлющее пространство является единственно существующим , то мы должны допустить, что эта необъятность и есть общая область действия всех атомов. Объем каждого из них – это объем универсума. Атом – уже не замкнутый микроскопический мир, как это мы, возможно, воображали. Он – бесконечно малый центр самого мира.

С другой стороны, бросим взгляд на совокупность бесконечно малых центров, делящих между собой мировую сферу. Как бы ни было неопределимо их число, своим множеством они образуют группировку с вполне определенными действиями. Ибо целое, раз оно существует, должно выражаться в совокупной способности к действию, частичное выражение которой – частичную результирующую – мы находим, кстати, в самих себе. Таким образом, мы приходим к необходимости подумать о динамической мере мира.

Разумеется, мир имеет по видимости безграничные контуры. Если пользоваться различными образами, он представляется нашим чувствам или как постепенно разрежающаяся среда, уходящая в бесконечную даль, без определенной границы, или как кривая и замкнутая сфера, в которой все линии нашего опыта замыкаются на себя, – в этом случае материя нам кажется без краев лишь потому, что мы не можем за них выйти.

Однако отсюда не следует, что материя не обладает определенным квантом энергии, который физики, между прочим, уже сейчас считают возможным измерить. Но этот квант полностью обретает свой смысл лишь тогда, когда мы стремимся определить его относительно конкретного движения, то есть в длительности.

3. ЭВОЛЮЦИЯ МАТЕРИИ

Физика родилась в прошлом столетии под знаком неизменности и геометричности. Ее идеалом в молодости было найти математическое объяснение мира как системы стабильных элементов, находящейся в замкнутом равновесии. А затем, как и вся наука о реальности, она вынуждена была самим ходом своего развития стать историей. Сегодня позитивное познание вещей отождествляется с изучением их развития. В дальнейшем, в главе о мысли, мы обрисуем и истолкуем жизненно важную революцию, которую произвело в человеческом сознании фактически совсем недавнее открытие длительности. Здесь мы только посмотрим, насколько расширились наши взгляды на материю после введения этого нового измерения.

Суть изменения, внесенного в наш опыт появлением того, что мы вскоре назовем пространством – временем, состоит в следующем: все то, что в наших космологических построениях мы до сих пор рассматривали и трактовали как точку, становится мгновенным сечением безграничных временных волокон. Перед нашим раскрывшимся взором каждый элемент вещей отныне простирается назад (и стремится продолжаться вперед) до исчезновения из виду. Так что вся пространственная необъятность – это лишь поперечный слой с временем t ствола, корни которого уходят в бездну прошлого, а ветви поднимаются куда-то в будущее, кажущееся на первый взгляд беспредельным. В этом новом аспекте мир представляется как масса, находящаяся в процессе преобразования. Всеобъемлющие целое и квант стремятся найти свое выражение и определиться в космогенезе.

Каков ныне, на взгляд физиков, облик (качественная сторона) этой эволюции материи и каковы ее закономерности (количественная сторона)?

А. Облик

Если рассматривать эволюцию материи в ее центральной, наиболее ясной части, то она сводится, согласно современным теориям, к постепенному образованию, путем возрастающего усложнения различных элементов, выявленных физико-химией. В самом низу, в начале, еще непосредственная, невыразимая образно простота световой природы. Затем, внезапно (?) *) – кишение элементарных частиц, положительных и отрицательных (протоны, нейтроны, электроны, фотоны..:), список которых беспрерывно увеличивается.

*) Несколько лет назад это первоначальное возникновение частиц скорее представлялось в форме внезапной конденсации (как в насыщенной среде) первичного вещества, рассеянного в безграничном пространстве. Теперь по различным «совокупным причинам (в частности, в связи с теорией относительности вместе с представлением о разбегании галактик) физики выдвигают преимущественно идею взрыва, распылившего первичный квазиатом, в котором пространство-время было как бы сдавлено (в своего рода естественный абсолютный нуль), всего лишь несколько миллиардов лет назад. Для понимания последующего обе гипотезы равноценны в том смысле, что как одна, так и другая помещают нас внутрь корпускулярного множества, за пределы которого мы не можем выйти ни в каком направлении – ни вбок, ни назад, но, может быть, однако (см. часть IV гл. II), двигаясь вперед, через особую точку закручивания и интерьеризации.

Затем идет гармонический ряд простых тел, следующих от водорода до урана по нотам атомной гаммы. Далее – огромное разнообразие сложных тел; их молекулярные массы поднимаются до определенной критической величины, выше которой, как мы увидим, происходит переход к жизни. В этом длинном ряду нет ни одного члена, который бы не состоял из ядер и электронов, как это доказано экспериментально. Фундаментальное открытие того, что все тела образуются путем комбинации первоначального типа частиц, как вспышка, осветило нам историю универсума. Материя с самого начала по-своему подчиняется великому биологическому закону «усложнения» (к которому мы все время будем возвращаться).

По-своему, сказал я, ибо на стадии атома многое в истории мира от нас еще ускользает.

Прежде всего, поднимаясь в ряду простых тел, должны ли химические элементы последовательно проходить все ступени лестницы (от самой простой к самой сложной) путем своего рода онто- или филогенеза? Или же атомные числа выражают лишь ритмический ряд состояний равновесия, как своего рода гнезда, куда падают внезапно собранные вместе ядра и электроны? Следует ли, далее, в том и другом случае представлять различные ядерные комбинации как тотчас же и в равной мере возможные? Или же, наоборот, следует представить, что в целом, статистически, тяжелые атомы появляются лишь после легких, в определенном порядке?

На эти и подобные им вопросы наука, по-видимому, еще не в состоянии окончательно ответить. О восходящей эволюции (я не говорю – «расщеплении») атомов мы сейчас знаем меньше, чем об эволюции предживых и живых молекул. Однако остается фактом (и это в интересующем нас вопросе единственный действительно важный пункт), что, начиная со своих самых отдаленных образований, материя выступает перед нами в процессе развития , причем это развитие обнаруживает два аспекта, лучше проявляющиеся в более поздних периодах. Во-первых, оно начинается с критической фазы – фазы образования зернистой структуры, внезапно порождая (раз и навсегда?) составные части атома и, возможно, сам атом. Во-вторых, по крайней мере начиная с молекул, оно продолжается путем сложения, в ходе процесса все большего усложнения.

В универсуме не все происходит постоянно, в любой момент. Не все происходит в нем также где угодно.

В нескольких строках здесь резюмирована идея трансформации материи, принятая ныне в науке. Но эта трансформация была рассмотрена просто в ее временной последовательности без указания ее места в космическом пространстве. Исторически ткань универсума концентрируется во все более организованных формах материи. Но где же совершаются эти метаморфозы, хотя бы начиная с молекулярных построений? В любой ли точке пространства? Разумеется, нет, мы знаем, что не в любом месте, а лишь в центре и на поверхности звезд. Только что мы рассматривали бесконечно малые элементарные частицы, и вот нам приходится сразу подняться к бесконечно большим звездным массам.

Звездные массы… Наша наука смущена и вместе с тем очарована этими колоссальными телами, которые ведут себя наподобие атомов, но построение которых сбивает нас с толку своей громадной и (только по видимости?) бессистемной сложностью. Может быть, со временем выявится какой-то порядок или периодичность в устройстве звезд как по составу, так и по расположению. Не продолжают ли неизбежно историю атомов какая-то «стратиграфия» и «химия» небес?

Не будем вдаваться в эти еще туманные перспективы. Как бы они ни были увлекательны, они скорее уводят от человека, чем ведут к нему. Однако следует отметить и зафиксировать определенную генетическую связь между атомом и звездой, ибо ее следствия можно проследить даже в генезисе духа. Физика, возможно, будет еще долго колебаться в определении структуры звездных громад. Но уже есть кое-что достоверное и вместе с тем достаточное, чтобы направить наши шаги по путям антропогенеза. Это то, что выработка сложных материальных соединений может происходить лишь благодаря предварительной концентрации ткани универсума в туманностях и в солнцах. Каков бы ни был целостный облик миров, химическая функция любого из них уже имеет для нас определенный смысл. Небесные тела – это лаборатории, где продолжается – в направлении создания крупных молекул – эволюция материи, происходящая по определенным количественным правилам, которыми пора теперь заняться.

Б. Числовые законы

То, о чем догадывалась античная мысль и изображала как естественную гармонию чисел, современная наука постигла и реализовала в точных формулах, основанных на измерении. В самом деле, знанием микро- и макроструктуры универсума мы скорее обязаны все более тщательным измерениям, чем прямым наблюдениям. И также благодаря все более смелым измерениям выявлены поддающиеся вычислениям условия, которым подчиняется всякое преобразование материи со стороны участвующей в нем мощности.

Нет нужды вдаваться здесь в критическое рассмотрение законов энергетики. Резюмируем их попросту так, как они доступны и необходимы всякому историку мира. Если их рассматривать с этой биологической стороны, то они могут быть в общем сведены к двум следующим принципам.

Первый принцип . В ходе физико-химических превращений не отмечается появления никакой поддающейся измерению новой энергии.

Всякий синтез оплачивается. Это – коренное условие бытия вещей, которое, как мы знаем, распространяется даже и на духовные сферы бытия. Во всех областях прогресс для своей реализации требует прибавки усилий и, значит, мощности. Но откуда берется эта прибавка? Абстрактно можно было бы представить себе внутренний прирост ресурсов мира, абсолютное увеличение механических богатств в течение веков, покрывающее растущие нужды эволюции. В действительности, видимо, все происходит иначе. Энергия синтеза никогда не выражается вкладом нового капитала, а лишь расходом. То, что выигрывается с одной стороны, теряется с другой. Все созидается лишь ценой соответствующего разрушения.

По свидетельству опыта, на первый взгляд универсум, рассматриваемый в аспекте механического функционирования, выступает не как открытый квант, способный охватить собой все большую реальность, а как закрытый квант, в котором все прогрессирует лишь путем обмена того, что было дано изначально.

Такова первая внешняя видимость.

Второй принцип . Но мало того. В ходе всякого физико-химического превращения, добавляет термодинамика, часть используемой энергии безвозвратно «энтропизируется», т. е. теряется в форме теплоты. Конечно, символически можно сохранять деградировавшую часть в уравнениях и таким образом выразить, что в операциях материи ничто не теряется, равно как ничего не создается. Но это – чисто математическая уловка. На самом деле с действительно эволюционной точки зрения в ходе синтеза что-то окончательно сгорает, как плата за этот синтез. Чем больше функционирует энергетический квант мира, тем больше он изнашивается. Исходя из нашего опыта, конкретный материальный универсум представляется не способным бесконечно продолжать свой ход. Вместо того чтобы бесконечно двигаться по замыкающемуся кругу, он необратимо идет по линии с ограниченным развитием. И тем самым он выходит из ряда абстрактных величин и становится в ряд реальностей, которые рождаются, растут и умирают. Из времени он переходит в длительность. И, окончательно ускользая от геометрии, он как в целом, так и в своих элементах становится драматическим объектом истории.

Попытаемся передать образно естественное значение этих двух принципов – сохранения и деградации энергии.

Качественно, как сказано выше, эволюция материи представляется нам hic et nunc как процесс, в ходе которого сверхконденсируются и комбинируются между собой составные части атома. Количественно эта трансформация теперь нам представляется как определенная, но дорогостоящая операция, в ходе которой медленно исчерпывается первоначальный порыв. Упорно, со ступени на ступень усложняются и поднимаются все выше атомные и молекулярные построения. Но при этом теряется подъемная сила. Кроме того, внутри синтезированных элементов (и тем быстрее, чем выше они поднимаются) происходит то же самое изнашивание, которое подрывает Космос в целом. Постепенно маловероятные комбинации, выражаемые этими построениями, распадаются на более простые элементы, которые снова опускаются вниз, растворяясь в аморфности наиболее вероятных распределений.

Ракета, которая поднимается по стреле времени и вспыхивает, чтобы погаснуть; завихрение, подымающееся вверх по течению реки, – таков, стало быть, облик мира.

Так говорит наука. И я верю науке. Но рассматривала ли наука когда-либо мир иначе, чем через внешнюю сторону вещей?

ВНУТРЕННЕЕ ВЕЩЕЙ

В науке все еще идут споры между материалистами и спиритуалистами, между сторонниками детерминизма и финализма. Проспорив сто лет, каждая партия осталась на своих позициях и предъявляет противнику солидные к тому основания.

Насколько я понимаю, продолжение этой борьбы, в которой я принимал личное участие, связано не столько с трудностью для человеческого опыта согласовать в природе некоторые кажущиеся противоречия между механицизмом и свободой, смертью и бессмертием, сколько с трудностью для сторонников этих двух направлений стать на общую точку зрения. С одной стороны, материалисты упорно продолжают говорить о предметах так, как если бы они сводились лишь к внешним действиям, к «трансцентным» (transience) отношениям. С другой стороны, спиритуалисты упрямо не хотят выйти за пределы своего рода одиночной интроспекции, где существа рассматриваются лишь замкнутыми в себе, в их «имманентных» действиях. Борьба происходит в двух разных планах, не встречающихся между собой; и каждый видит лишь половину проблемы.

По моему убеждению, эти две точки зрения требуется объединить, и они скоро будут объединены в рамках своего рода феноменологии или расширенной физики, в которой внутренняя сторона вещей будет принята во внимание в той же мере, как и внешняя сторона мира. Мне кажется, иначе невозможно дать связное объяснение всего феномена космоса в целом, к чему должна стремиться наука.

Мы описали, в ее связях и измеримых размерах, внешнюю сторону материи. Чтобы дальше продвинуться к человеку, основу наших будущих построений следует распространить и на внутреннюю сторону той же самой материи.

Вещи имеют свое внутреннее , свою, так сказать, «сокровенность». И она выступает в определенных отношениях, токачественных , то количественных , вместе с выявленным наукой развитием космической энергии. Таковы три положения, составляющие три раздела этой новой главы.

Их рассмотрение здесь вынуждает нас выйти за рамки преджизни и несколько предвосхитить вопросы жизни и мысли. Но не является ли характерной чертой и трудным моментом всякого синтеза то, что выводы уже заключены в исходных положениях?

1. СУЩЕСТВОВАНИЕ

В результате последних достижений физики ясно обнаружено, что для нашего опыта в единой природе имеются сферы (или ступени) различных порядков, для каждой из которых характерно преобладание определенных факторов, не воспринимаемых или не принимаемых во внимание на соседней ступени или сфере. В среднем масштабе наших организмов и наших сооружений кажется. что скорость не воздействует на природу материи. Но ныне нам известно, что, достигая своих крайних пределов в движениях атомных частиц, скорость существенно изменяет массу тел. Устойчивость и долговечность «нормальных» химических элементов казались правилом. Но эта иллюзия была разрушена открытием радиоактивных веществ. В масштабе нашей человеческой жизни горы и звезды представляются образцом величественного постоянства. Теперь же мы видим, что земная кора под нашими ногами, если ее наблюдать в течение очень длительного периода, непрерывно меняется, тогда как небеса вовлекают нас в кругооборот звезд.

Во всех этих и других подобных случаях не появляется абсолютно никакой новой величины. Всякая масса изменяется в связи со скоростью. Всякое тело излучает. Всякое движение, будучи достаточно замедленным, вуалируется неподвижностью. Но в другом масштабе или при иной интенсивности определенное явление становится видимым, заполняет горизонт, гасит другие оттенки и придает всему спектаклю свой специфический тон. Так обстоит дело и с «внутренней стороной» вещей. В области физико-химии по причине, которая скоро обнаружится, предметы проявляются лишь через свой внешний детерминизм. В глазах физика, по крайней мере до сих пор, нет ничего законного, кроме «внешней стороны» вещей. Подобная интеллектуальная позиция еще допустима для бактериолога, культуры которого рассматриваются (хотя и не без некоторых значительных трудностей) как лабораторные реактивы. Но она уже гораздо более затруднительна в мире растений. Эта позиция сомнительна для биолога, изучающего поведение насекомых или кишечнополостных. Она попросту никчемна в случае позвоночных. И наконец, она совершенно неприменима к человеку, у которого наличие «внутреннего мира» уже не может игнорироваться, поскольку этот факт становится предметом непосредственной интуиции и основой всякого познания.

Видимая ограниченность феномена сознания высшими формами жизни.долго давала науке повод устранять его из своих моделей универсума. Причудливое исключение, странная функция, эпифеномен – мысль характеризовалась как-нибудь так, чтобы от нее избавиться. Но что было бы с современной физикой, если бы радий был просто помещен в раздел «анормальных» тел и больше ничего?.. Очевидно, действие радия не сброшено со счета и не могло быть сброшено потому, что, будучи измеримым, оно проложило себе путь во внешней ткани материи, тогда как сознание для включения его в систему мира вынуждает признать наличие новой стороны или измерения в ткани универсума. Мы отступаем перед трудностью. Но разве не видно, что в том и в другом случае перед исследователями стоит аналогичная проблема, которая должна решаться одним и тем же методом: открыть в исключительном всеобщее .

Мы слишком часто испытывали это на опыте в последнее время, чтобы еще сомневаться: природная аномалия – это всегда лишь преувеличение до ощутимости какого-либо свойства, всюду распространенного в неосязаемом виде. Какой-либо феномен, точно установленный хотя бы в одном месте, в силу фундаментального единства мира необходимо имеет повсеместные корни и всеобщее значение. Куда ведет это правило, если применить его к случаю «самопознания» человека?

«Сознание с полной очевидностью проявляется лишь у человека, следовательно, это единичный случай, не интересный для науки». Так, может быть, сказали бы мы раньше. Теперь мы скажем иначе: «Сознание проявляется с очевидностью у человека, следовательно, обнаруживаемое в этой единичной вспышке, оно имеет космическое распространение и как таковое окружено ореолом, продлевающим его в пространстве и времени беспредельно».

Отсюда следуют определенные выводы. И я не представляю себе, как можно было бы от них уйти, сохраняя в то же время хорошую аналогию со всей остальной наукой. В глубине нас самих, бесспорно, обнаруживается внутреннее, открываясь как бы через разрыв в центре существ. Этого достаточно, чтобы в той или иной степени это «внутреннее» существовало везде и всегда в природе. Раз в одной точке самой себя ткань универсума имеет внутреннюю сторону, то она неизбежно двусторонняя по самой своей структуре , т. е. в любой области пространства и времени, так же, как она, например, по структуре зерниста. Таким образом, у вещей имеется не только внешнее, но и сопротяженное ему, нечто внутреннее .

Отсюда логически вытекает следующее, хотя и непривычное для воображения, но фактически единственно приемлемое для нашего разума представление о мире. Если рассматривать материю с самого низу, с чего мы и начали этот труд, то обнаруживается, что эта первичная материя представляет собой нечто большее, чем кишение частиц, столь замечательно анализируемое современной физикой. Под этим первичным механическим слоем следует представить себе до крайности тонкий, но абсолютно необходимый для объяснения состояния космоса в последующие времена «биологический» слой. Для внутреннего сознания *) и, значит, спонтанности (три выражения одного и того же) также невозможно опытным путем установить абсолютное начало, как и для любой другой линии универсума.

*) Здесь, как и в других местах данной работы, термин «сознание» берется в его наиболее общем значении как обозначающий психику всякого рода, от самых элементарных форм внутреннего восприятия до человеческого феномена мыслительного познания.

В цельной картине мира наличие жизни неизбежно предполагает существование до нее, беспредельно простирающейся пред-жизни . *)

*) Эти страницы были давно уже написаны, когда я неожиданно обнаружил изложение самой сути этих идей в нескольких превосходных строках, недавно написанных Дж. Б. С. Холдейном.

«Мы не находим в том, что мы называем материей, никакого очевидного следа ни мысли, ни жизни, – говорит выдающийся английский биохимик. – И потому эти свойства мы изучаем преимущественно там, где они обнаруживаются с наибольшей очевидностью. Но если современные перспективы науки верны, то следует ожидать, что они будут в конце концов обнаружены, по крайней мере в рудиментарной форме, во всей Вселенной». И Холдейн даже добавляет слова, о которых читатель может вспомнить впоследствии, когда я покажу со всеми необходимыми оговорками и коррективами перспективу «точки Омега»: «Если кооперирование нескольких миллиардов клеток в мозгу может породить нашу способность сознания, то еще более допустима идея, что какое-то кооперирование всего человечества или его части предопределит то, что Конт называл сверхчеловеческим верховным существом» (J. V. S. Haldane, The Inequality of Man, Pelican Editions, A. 12, p. 114). Значит, то, что здесь высказано, не абсурд. Не говоря уже о том. что каждый метафизик должен порадоваться тому, что даже на взгляд физики идея абсолютно грубой (т. е. чисто «трансцентной») материи – это лишь первое и несовершенное приближение нашего опыта.

Ла-Нинья охладила Тихий океан. Как это повлияет на погоду в мире?

• Мэтт Макгрет
• Би-би-си

29 октября 2020

Автор фото, NASA

Подпись к фото,

На фото видны более холодные воды Тихого океана, которые свойственны Ла-Нинье

В южной части Тихого океана зарождается природный феномен Ла-Нинья, обещающий стать самым мощным за последние 10 лет, сообщили в штаб-квартире Всемирной метеорологической организации в Женеве.

Пик явления придется на первый квартал 2021 года. Синоптики оценивают его в диапазоне «от умеренного до сильного».

Ла-Нинья влияет на погоду во всем мире.

Что такое Ла-Нинья?

Ла-Нинья («Малышка») регулярно возникает в южной части Тихого океана, когда стабильный восточный ветер гонит теплую воду от берегов Перу и Чили в сторону Индонезии и Австралии. В результате на поверхность поднимается холодная вода из морских глубин, и в регионе наступает похолодание.

Обратное явление, когда температура воды и воздуха у побережья Южной Америки повышается, зовется Эль-Ниньо («Малыш»).

Чередование Эль-Ниньо и Ла-Ниньи называется Южной осцилляцией.

Феномен впервые подробно описал британский ученый Гилберт Уокер в 1923 году, однако местные рыбаки обратили на него внимание гораздо раньше. Ла-Нинья не имела для них практического значения, но потепление воды при Эль-Ниньо плохо влияло на уловы.

Явление нередко совпадает по времени с Рождеством, а «Эль-Ниньо» в испаноговорящих странах называют младенца Христа, отсюда и возник термин.

Что это значит для нас?

Ла-Нинья понижает средние температуры во всем мире.

Ее характерные последствия — прохладная и влажная зима на севере Европы и в Британии, дождливое лето в Индонезии и Австралии, сильные муссоны (ветры, дующие с суши на океан) в Юго-Восточной Азии, холода в Южной части Африки.

Зима на российском Дальнем Востоке, в Японии, Корее, Канаде и на севере США обещает быть снежной и ветреной. В Техасе, Флориде и других южных штатах будет, наоборот, очень сухо.

Еще один эффект Ла-Ниньи — сокращение силы вертикальных воздушных потоков над центральной Атлантикой, что способствует формированию тропических ураганов. С начала 2020 года их было необычно много, целых 17, а в следующем году может возникнуть даже больше.

Последний раз сильная Ла-Нинья имела место в 2010-2011 годах.

Автор фото, NASA

Ла-Нинья и глобальное потепление

2020 год и предшествовавшие ему пять лет выдались одними из самых жарких на Земле за всю историю наблюдений.

«В принципе Ла-Нинья понижает глобальную температуру, но в этот раз эффект от нее, вероятно, будет перекрыт нагревом атмосферы из-за парниковых газов», — считает генеральный секретарь Всемирной метеорологической организации Петтери Таалас.

«Последнее время годы с сильной Ла-Ниньей бывают теплее, чем в прошлом годы с сильным Эль-Ниньо», — говорит он.

Феномен чтения — Это интересно

Т.Черниговская о будущем чтения

Т.Черниговская: Язык и культура

Ю.В.Щербинина. Книги и статьи. 

А. Яковлева. Клиповое чтение: текст как изображение-симулякр.

В.Я. Аскарова Чтение: динамика профессиональных представлений в зеркале форума (к 10-летию Международного интеллектуального форума «Чтение на евразийском перекрестке») // Вестник культуры и искусств. – 2019. – № 4(60). – С. 19–39.

М. Макарова, В. Симонова. «Узнай всю правду о своей грамотности!»: Тотальный диктант как форма флешмоба // Социологическое обозрение. 2018. Т. 17. № 1. С. 134-159

Как менялось отношение к читателям и когда литературоведы обратили на них внимание (о Reading studies). А.Кузнецова

 

 

Нил Гейман. Почему наше будущее зависит от библиотек, чтения и фантазии. Публичная лекция.

В эксклюзивном интервью нашим коллегам из Jewish.ru литературный критик Галина Юзефович рассказала, почему Пелевин лучше всех, на кого из новых авторов стоит обратить внимание и как смириться с тем, что дети мало читают.

«Книга не меняется, меняется жизнь читателей». Беседа с Александром Гавриловым на «Октаве» о новом чтении и новом повествовании.

«Во многих случаях чтение спасает жизнь»: Уолли де ДОНКЕР, президент Международного совета по детской книге (International Board on Books for Young People, IBBY) (опубликовано 30.01.2018).

30 ноября 2017 г. в рамках совместного проекта PEN America и COLTA.RU «Написано в Америке» американский прозаик Серхио Де Ла Пава прочитал лекцию «Русская классическая литература и неутомимая амбиция». Мы публикуем ее полный текст.

«Любая власть боится читателей»: Альберто Мангель о книжных ослах, утопии и актуальности Гомера.

Социолог литературы Абрам Рейтблат о книгах и чтении в России XIX века.

В закладки: 10 статей о чтении. Аналитические материалы о феномене чтения, лайфхаки для читающих и списки литературы, которые обеспечат вас материалом на ближайшие сто лет.

Как ориентироваться в огромном книжном мире и существует ли где-нибудь путеводитель с готовым набором маршрутов по литературным новинкам? На эти и другие вопросы ответила Галина Юзефович, литературный критик, обозреватель независимого сетевого издания Meduza.io.

«Навыки XXI века»: новая реальность в образовании.
Чтобы в эру высоких технологий и автоматизации значительного числа привычных нам процессов оставаться востребованным специалистом, требуются новые навыки и умения. О том, что это за навыки и почему без них нельзя обойтись в современном мире, мы побеседовали с профессором Мельбурнского университета Патриком Гриффином – руководителем крупнейшего международного научного проекта по оценке и преподаванию навыков и компетенций XXI века.

 Любимые книги Президента РФ.

«Альтернатива интернет-пиратству — качественный сервис»: интервью с Олегом Новиковым, директором издательства «Эксмо» и вице-президентом Российского книжного союза.

Любовь Борусяк. Ценить и быть послушными: школьная литература и гендерная социализация (Опубликовано: Неприкосновенный запас. 2016. № 1.)

Алексей Варламов: Литература стала тундрой, где деревья растут вопреки всему.

Павел Басинский: Не надейтесь избавиться от библиотек! (Опубликовано: Российская газета, 01.06.2015)

Дмитрий Бак, директор Государственного литературного музея, о проблемах преподавания литературы в школе.

Александра Вахрушева. Точка входа в литпроцесс // Опубликовано: Октябрь, 2016, №5.

Без быстрых ответов. Писатель Водолазкин о литературе и ее пророчествах.
По статистике, 32% россиян, как и прежде, книг вообще не читают. Почему — рассуждает историк и писатель Евгений Водолазкин.

Любовь Борусяк. Устаревшая ценность.
Опубликовано: 17 мая 2016 года. ТрВ № 204, c. 7, «Просвещение».  

Любовь Борусяк. Ценить и быть послушными: школьная литература и гендерная социализация.
Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 1(105).

«У мертвого писателя огромное преимущество перед живым». Интервью литературного критика Александра Гаврилова

Редакция современной прозы «Рипол классик» — о поиске новых авторов.
Литературный критик Галина Юзефович поговорила с Владимиром Чичириным и Юлией Качалкиной о нынешнем состоянии книжного рынка и современной русской прозе. В рамках издательства «РИПОЛ классик» они открыли редакцию современной прозы.

Денис Котов: «Буквоед» – это продвинутый Google. Генеральный директор сети магазинов «Буквоед» рассказал о месте книги в современном мире, поиске себя и успешном бизнесе.

23 доказательства, что книги делают нас лучше.

Роль чтения в жизни ребенка. Психолог Катерина Поливанова о потере интереса к чтению, преимуществах текста перед видеорядом и «Гарри Поттере»

Какие книги читают успешные профессионалы — от рекламщиков до дизайнеров.

Антропология чтения в современной России. Антрополог Михаил Алексеевский о культуре чтения в СССР, востребованности электронных книг и формировании читательских предпочтений.

Почему взрослые решили, что молодые не любят читать? (И.Б.Михнова, директор РГБМ).

Кто до сих пор ходит в библиотеку и читает бумажные книги (Карелия, Петрозаводск, ноябрь 2015).

Не самая читающая страна.

Вне фокуса: как меняется чтение в цифровую эпоху.

Денис Драгунский — о том, почему самая читающая нация уже не россияне, а американцы.

— Что происходит с теми, кто начнет читать. Исповедь книгомана.

— «Страна нуждается в гуманизации». Андрей Архангельский беседует с заместителем руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Владимиром Григорьевым. ©Коммерсант

— К чтению приохотить… Журналист, писатель Алексей Колядов – беседует с директором Липецкой областной универсальной научной библиотеки Ларисой Паненковой.

— Всеволод Багно: Литература — ключ, который изменит общество…

— Юстейн Гордер. Слово для мира, где нет читателей? Ч. 1. Ч. 2. 

— Чтение по алгоритму: Книги нам теперь не друзья советуют, а компьютер.

— «Не читала, но скажу». Дискуссия в журнале «Сноб».

— Денис Котов: «Если начать создавать интеллектуальную инфраструктуру, то произведенный эффект может превзойти все ожидания. И этот эффект выразится в конкретных финансовых результатах». Эксперт Северо-Запад, 15 июня 2015.

— Московские библиотекари рассказывают о любимых книгах.

Читающие памятники.

Памятники литературным героям. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть.

Адреса литературных героев в Санкт-Петербурге.

 

Определение феномена Merriam-Webster

phe · nom · e · non | \ fi-ˈnä-mə-nän , -nən \ множественные явления \ фи- ˈnä- mə- nə , — nä \ или явления

1 множественные явления : наблюдаемый факт или событие

2 множественные явления

а : объект или аспект, известный посредством органов чувств, а не посредством мысли или интуиции

c : факт или событие, представляющее научный интерес, поддающееся научному описанию и объяснению

3а : редкий или значительный факт или событие

б множественные явления : исключительный, необычный или ненормальный человек, вещь или событие

определение явления по The Free Dictionary

Другое явление теперь могло бы пройти перед взором наблюдателя, и молекулы, расположенные на плоскости экватора, вырвавшись, как камень, из перевязи, шнур которой внезапно оборвался, образовали бы вокруг Солнца различные концентрические кольца, напоминающие кольца Солнца. Сатурн.

Что касается явления, известного как «пепельный свет», то оно естественным образом объясняется эффектом передачи солнечных лучей от Земли на Луну, которые придают завершенность лунному диску, пока он проявляется. под формой полумесяца во время его первой и последней фаз.

‘Совершенно …!’ Мистер Краммлз остановился: язык был недостаточно силен, чтобы описать феномен младенца. «Вот что я вам скажу, сэр, — сказал он; «Невозможно представить талант этого ребенка.

Было; поскольку феномен младенца, хотя и был невысоким, имел лицо сравнительно пожилого возраста и, кроме того, был точно того же возраста — возможно, не в полной мере, как в памяти самого старого обитателя, но определенно в течение пяти хороших лет.

«Каждое психическое явление характеризуется тем, что схоласты средневековья называли намеренным (также ментальным) несуществованием объекта, и тем, что мы, хотя и не совсем однозначно, назвали бы отношением к содержанию, направлением к объекту. (что здесь не следует понимать как реальность) или имманентная объективность.Но какими бы маленькими ни были единицы, мы считаем, что взять любую единицу, изолированную от других, или предположить начало какого-либо явления, или сказать, что воля многих людей выражается действиями какого-либо одного исторического персонажа, — значит Для того чтобы читатель мог лучше понять расположение этих частей жилища, я прилагаю план первого этажа правого крыла, нарисованный Рультабилем на следующий день после того, как произошло необычное явление, подробности которого я знаю. собирается рассказать.PHENOMENON и NOUMENON передавались туда и сюда. последнее является феноменом. Ноумен немного трудно определить; его можно понять только как процесс рассуждения — что является феноменом. новое явление.С момента отрыва от земли их собственный вес, вес снаряда и окружающих его объектов все больше уменьшался. Первое движение, по-видимому, является непосредственным следствием землетрясения, по-разному влияющего на жидкость и твердое тело. , так что их соответствующие уровни слегка изменяются: но второй случай — гораздо более важное явление. Во время большинства землетрясений, особенно во время землетрясений на западном побережье Америки, несомненно, что первым сильным движением воды было отступление.

определение явления по Медицинскому словарю

1 . Замечательное событие или появление. 2 . Факт или событие, которое можно описать или объяснить. Множественное число : явления.
Феномен Абни Небольшое изменение оттенка в результате изменения насыщенности. Это особенно заметно, когда белый свет добавляется к монохроматическому синему или зеленому свету.
Феномен Обера Если в темноте голову медленно наклонить в одну сторону, глядя на яркую вертикальную линию, эта линия будет казаться наклоненной в противоположном направлении.Это явление связано с отсутствием компенсаторных постуральных изменений. Syn. Эффект Обера.
Феномен Оберта-Ферстера Когда цели (например, буквы) разного размера размещаются по периферии фовеальной области и на разном расстоянии от наблюдателя, острота зрения лучше для меньших целей, находящихся ближе к наблюдателю, чем для больших целей, находящихся дальше наблюдатель, хотя они имеют один и тот же угол обзора. Syn . Закон Обера-Ферстера.
Феномен Белла Закатывание глаз наружу и вверх при закрытии или попытке закрыть веки. См. Знак Белла.
Феномен Бецольда-Брюке Изменение воспринимаемого оттенка некоторых спектральных цветов с изменением интенсивности. Однако некоторые длины волн, такие как 478, 503 и 578 нм, остаются постоянным оттенком с различной интенсивностью. Они называются инвариантными длинами волн или уникальными оттенками . Syn. Эффект Бецольда-Брюке.
Феномен Бельшовского При перемежающейся гипертропии закрытие одного глаза приводит к его вращению вверх, а затем размещение фильтра нейтральной плотности перед другим глазом вызывает движение закрытого глаза вниз. См. Тест феномена Бельшовского .
Феномен Брока-Зульцера См. Эффект Брока-Зульцера .
Феномен Брюке-Бартли См. Эффект Брюке-Бартли .
феномен скученности Трудность или неспособность различить небольшие тесты остроты зрения, когда они представлены рядом друг с другом в ряд, таким образом вызывая контурное взаимодействие , тогда как символы остроты одинакового размера, представленные по отдельности на однородном фоне, разрешаются.Хотя это явление может наблюдаться у нормальных пациентов, оно чаще всего характерно для глаз с амблиопией и людей с трудностями при чтении. Syn. эффект скученности. См. острота морфоскопического зрения ; амблиопия.
Феномен головы куклы Рефлекторное движение глаз в направлении, противоположном направлению быстрого поворота головы, с последующим возвращением в исходное положение. Эти движения глаз, вызываемые вестибулярным аппаратом, направлены на поддержание фиксации.Этот феномен можно использовать для оценки целостности вестибулоокулярной системы ответа (тест «голова куклы »). Если движения глаз не соответствуют вышеуказанному, это может указывать на дефект ствола мозга. Syn. кукольный глазок.
энтоптическое явление См. энтоптическое изображение .
явление угасания Состояние, при котором видны отдельные стимулы, помещенные в поле зрения, но когда одновременно стимулируются носовое поле одного глаза и височное поле другого глаза, субъект не видит один из стимулов.Это часто бывает после инсульта. Syn. псевдогемианопсия. См. визуальное пренебрежение.
Феномен Фика См. вуаль Саттлера.
Феномен «домкрат в коробке» При ношении очень высоких положительных линз (например, при афакии) существует область на периферии, расположенная между внешней границей поля, видимого через линзу, и полем за краем линзы , чего не видно ( кольцо скотомы ). Это явление относится к исчезновению и внезапному появлению объекта, когда глаз перемещается от периферии к центру, проходя через кольцевую скотому.Этого явления можно избежать, поворачивая голову, а не глаз для периферийного обзора, или корректируя с помощью контактных линз. Современные асферические линзы сводят к минимуму это явление, поскольку они уменьшают периферийную мощность. См. реальное поле зрения ; кольцевая скотома.
Явление подмигивания челюстью Аномальное состояние, связанное с врожденным птозом, характеризующееся возвышением птозного века при открытии рта или смещении челюсти в сторону, противоположную птозу.Веко снова опускается, если челюсть остается в новом положении или закрывается. Состояние часто ухудшается со временем, в противном случае хирургическое вмешательство является основным лечением. Syn. Феномен Маркуса Ганна; Синдром подмигивания Маркуса Ганна.
Феномен Маркуса Ганна См. феномен подмигивания челюстями.
Феномен Мидзуо Появление золотисто-коричневого цвета сетчатки по мере ее адаптации к свету при болезни Огучи. При адаптации к темноте глазное дно имеет нормальный красный вид. Syn. Знак Мидзуо.
Фи-феномен См. Фи-движение .
Феномен Пульфриха См. Стереофеномен Пульфриха.
Феномен Пуркинье См. сдвиг Пуркинье.
Феномен Риддока Способность воспринимать движение объекта, будучи не в состоянии обнаружить какие-либо другие особенности этого объекта, такие как его цвет или форма. Это может произойти в скотоматозной области поля зрения, вызванной поражением где-то на пути зрения от латерального коленчатого тела к затылочной и височной коре.
Феномен Трокслера Изображение на периферии сетчатки имеет тенденцию блекнуть или исчезать при устойчивой фиксации другого объекта. Это явление редко замечается из-за непроизвольных движений глаз. Когда они оптически нейтрализуются, как в стабилизированных изображениях сетчатки, это явление легко возникает даже при центральном зрении. См. фиксация движений ; стабилизированное изображение сетчатки.
Феномен Утхоффа См. симптом Ухтоффа.

Миллодот: Словарь оптометрии и визуальных наук, 7-е издание. © 2009 Butterworth-Heinemann

Что такое феномен? | Блог словаря Macmillan

Происхождение слова

Слово феномен происходит от греческих слов «файнеин», означающих «выявлять», и «файнестхаи», означающих «появляться». Это более прямое происхождение от позднелатинского слова «phnomenon», которое также происходит от греческого «phainomenon», означающего «то, что появляется». Слово феномен впервые появилось в английском языке где-то в 1570-х годах, а его первое зарегистрированное использование в его нынешнем значении было в 1771 году.

Примеры

Явление — существительное, которое относится к возникновению события или ситуации. Его часто используют для описания экстраординарных или неожиданных ситуаций: «Метеоритный дождь прошлой ночью был редкостью » или «Малобюджетный независимый фильм оказался невероятно успешным во всем мире феноменом ». Слово феномен также может иногда использоваться для описания необычайно талантливых людей: «Молодая звезда футбола быстро становилась феноменом на международной арене.”

Поскольку люди во всем мире начинают готовиться к праздничному сезону, метеорологи предсказывают, что в Великобритании будет самая холодная зима за многие годы благодаря глобальному погодному явлению Ла-Нинья. В некоторых частях страны температура уже упала до -10 градусов по Цельсию, а в последние недели в горах восточной Шотландии был зафиксирован снегопад.

Ла-Нинья как явление происходит регулярно каждые несколько лет, когда температура поверхности моря падает в центральной части Тихого океана.Это изменение может значительно нарушить погодные условия во всем мире, включая увеличение количества осадков, учащение штормов и температуры ниже средних.

Ла-Нинья в последний раз повлияла на погодные условия в Великобритании в 2010 году, вызвав широкое распространение снега и льда, а также температуры, значительно ниже типичных зимних норм. С тех пор холодные температуры по всей стране колеблются в пределах среднего. Этой зимой, однако, некоторые отчеты указывают на то, что явление Ла-Нинья вызовет рекордные минимумы и снегопады по всей Англии и Уэльсу.Метеорологи прогнозируют, что февраль будет самым холодным месяцем за несколько лет. Фактически, этой зимой в Лондоне может быть целых семь дней снега и льда, скорее всего, в феврале.

Определение

1. событие или ситуация, которые могут произойти или существуют
2. кто-то или что-то, что очень впечатляет или удивляет
См. Полное определение в словаре Macmillan Dictionary.

Феномен против феномена — в чем разница?

Каждый раз, когда звездный атлет хорошо выступает в своем первом сезоне, спортивные обозреватели сразу же называют этого игрока феноменом новичка .Иногда они могут сократить его до phenom , но смысл остается прежним.

Что делать, если в одном сезоне заголовки попадают в заголовки нескольких таких игроков? Являются ли эти два игрока феноменов или феноменами ? Даже если есть только один, является ли он феноменом или феноменом ?

Учитывая древнегреческое происхождение этих слов, неудивительно, что некоторых авторов смущает это различие.

В чем разница между феноменом и феноменом?

В этом посте я сравню феномен vs. феноменов . Я буду использовать каждое слово как минимум в одном предложении, чтобы вы могли увидеть его в контексте.

Я также покажу вам, как использовать мнемоническое устройство, чтобы немного упростить выбор явления или явления .

Когда использовать явление

Что означает явление? Феномен — существительное в единственном числе. Явление — это нечто примечательное, которое произошло , обычно по неизвестным причинам или причинам.

Почти все можно назвать феноменом, если оно соответствует этим критериям; необычные погодные условия, исключительно талантливые спортсмены и космические события.

Вот еще несколько примеров,

• Явление, передающееся по воздуху, наблюдалось у побережья Эдинбурга примерно в 23:00 прошлой ночью.
• Сейсмическое явление заставило тектонические плиты сместиться и создать новый поток лавы на поверхность.
• Граждане, несмотря на все их ежегодные соревнования, не являются Детёнышами, излюбленным (или ненавистным) национальным явлением.- The Washington Post

Феномен иногда сокращается до феномен , как во фразе — феномен-новичок Коди Беллинджер . В любом случае это означает одно и то же. Явление имеет древнегреческие корни, где исходное слово означало, что должно появиться как или , чтобы показать .

В философском контексте феномен — это просто наблюдаемый факт или событие , без каких-либо коннотаций редкости или волнения.

Когда использовать явления

Что означает явление? Явления — стандартная форма множественного числа для явления . Это означает более одного необычного или примечательного события , или в контексте философии наблюдаемых событий .

Приведенные ниже предложения являются примерами.

• Небесные явления часто оставались необъяснимыми до изобретения телескопа.
• Произошло сразу несколько явлений, которые привели нас к текущему положению дел.
• Большинство людей знают миражи как природные явления, возникающие, когда горячий воздух у поверхности Земли изгибает световые лучи вверх. В пустыне этот эффект побуждает потерявшихся путешественников принимать участки голубого неба за лужи с водой. — Нью-Йорк Таймс

Что такое множественное число явления? Стандартная форма множественного числа для явления — это феноменов . Однако иногда авторы ошибочно используют феномен как существительное единственного числа и феномен как существительное множественного числа.Это неверно.

• Феномен всегда единичен.
• Явления всегда во множественном числе.

Хотя отклонения от этого неверны, ошибка сохраняется.

Чтобы еще больше запутать ситуацию, феноменов иногда появляется во множественном числе в контексте талантливого человека .

• Майкл Джордан и Коби Брайант — два баскетбольных феномена.

В ненаучной литературе, когда речь идет о людях, принято множественное число феноменов .

Уловка запомнить разницу

Несмотря на то, что иногда используется обратное, вы должны использовать феномен как существительное единственного числа и феномен как его множественное число. Нет ситуаций, когда отклонение от этой стратегии сделало бы текст более простым или понятным.

• Феномен — это слово в единственном числе.
• Явления во множественном числе.
• Явления принимается при обращении к людям.

Феномен против феномена Проверка: Поскольку феномен содержит лишнее N , например, единственного числа , вы всегда можете помнить, что феномен — существительное единственного числа.

Сводка

Это явление или явление? Феномен — существительное, которое означает наблюдаемый факт или событие в философии, а чаще что-то примечательное или необычное за пределами мира философии.

• Феномен — единственная приемлемая форма единственного числа.
• Явления во множественном числе.
• В некоторых случаях явлений могут использоваться во множественном числе.

«Феномен» или «Феномен» | Grammar Girl

Если вы смотрели детскую программу «Улица Сезам» в детстве, вы, вероятно, узнали то немногое, которое я пела ранее. «Феномен, действительно, действительно, да». Ну, оказывается, я неправильно это запомнил.На моей памяти они говорили «феномены», но когда я посмотрел клип на YouTube, когда работал над этой статьей, я понял, что они говорят бессмысленное слово: «манаманах». Тем не менее, всякий раз, когда я слышу слово «феномен», я думаю об этой пародии на «Улицу Сезам» и почти уверен, что слышал, как другие люди тоже ссылаются на нее. И если вам нужно хорошо посмеяться, видео все равно будет забавным после всех этих лет.

В любом случае, «феномен» и «манамана» — забавные слова. На самом деле я планирую поговорить со Опытным психологом через пару месяцев о том, почему некоторые слова звучат намного приятнее, чем другие, но пока я просто помогу вам запомнить написание «феномен» и «феномен», потому что они « повторно слова, которые легко запутать.

Сегодня «явление» означает «факт или событие, которое происходит», и мы обычно используем его для описания чего-то экстраординарного или, по крайней мере, необычного. Например,

Шаровая молния — явление, которого я никогда не видел ».

«Феномен» переходит в английский язык с греческого через латинский. Согласно Etymonline, по-гречески это слово означало «то, что видится или появляется», то есть, по сути, то же самое, что оно означает сегодня.

Единственное — это феномен.Множественное число — «явления».

Его значение не изменилось, и вы по-прежнему делаете его множественным числом, как греческие слова — множественным числом. Множественное число — «явления».

Это похоже на другое слово, пришедшее в английский прямо из греческого: «критерий». Это форма единственного числа — «критерий» — точно так же, как «феномен» в единственном числе, и множественное число — «критерии», которое заканчивается буквой А, как и множественное число «феномен».

Он обрисовал в общих чертах все критериев , которые они собирались использовать при выборе.

На Земле существует более странных явлений , чем вы можете себе представить.

Быстрый и грязный совет: Чтобы помочь вам запомнить, что «феномен» — это форма слова единственного числа, помните, что форма единственного числа имеет букву «О» в конце этого слога «не», как и слово «один». . » Один. Единственное число.

Миньон Фогарти — Grammar Girl и основательница Quick and Dirty Tips. Посмотрите ее бестселлер New York Times « Grammar Girl’s Quick and Dirty Tips для лучшего письма. ”

Определение для изучающих английский язык из словаря учащихся Merriam-Webster

явление / fiˈnɑːməˌnɑːn / существительное

/ fiˈnɑːməˌnɑːn /

существительное

Определение ЯВЛЕНИЯ учащимся

[считать]

1 множественное число явления / -ənə / / fɪˈnɑːmənə / : что-то (например, интересный факт или событие), которое можно наблюдать и изучать и что обычно необычно или трудно понять или полностью объяснить 2 множественное число феномены : кто-то или что-то очень впечатляющее или популярное, особенно из-за необычных способностей или качества

• величайшее литературное явление десятилетия

• Он футбол / бейсбол феномен .

  No related posts.