Поствоенный синдром: Посттравматическое стрессовое расстройство — СПб ГБУЗ «Городская поликлиника № 112»

Послевоенные раны, которые не заживают | Громадское телевидение

Череда военных конфликтов в Восточной Европе оставила миллионы людей c посттравматическим стрессовым расстройством.

По материалам Медиасети

Представьте ситуацию: серьезно раненый человек, как будто не замечая своего состояния, старается вести себя как обычно. Он ходит по улицам, ездит в транспорте, общается с людьми и делает покупки — а рана продолжает кровоточить. Раненому плохо, и если ему не помочь, он просто погибнет. Но вместо того, чтобы бежать к врачу, он пытается как-то свыкнуться со своим положением, заглушить боль или адаптироваться к ней.

С такими ранами живут миллионы людей. Только раненый — это человек, прошедший войну, а кровоточащая рана — посттравматическое стрессовое расстройство, сокращенно ПТСР. Это состояние возникает у людей, столкнувшихся с чем-то страшным, опасным, ужасающим; с крайне негативным опытом, который угрожал их жизни. Например, с войной.

После череды военных конфликтов, через которые прошли и до сих пор проходят жители стран Восточной Европы, от ПТСР страдают миллионы людей. При этом многие даже не отдают себе отчета в том, что именно с ними происходит, и не знают, что с профессиональной помощью они могли бы избавиться от этого состояния.

Как белорусские «афганцы» жили и умирали с посттравматическим синдромом

«Если бы про нас не забыли, если бы была возможность психологической помощи, то меньше бы в бутылку заглядывали, не страдали», — говорит Николай Гарбуза, ветеран Афганской войны из Беларуси.

Долгие годы после «помощи братскому афганскому народу» ветераны страдали от посттравматического стрессового расстройства, для которого в СССР не было ни названия, ни врачей. Истории белорусских «афганцев» читайте в материале «Еврорадио» «Кто не справился сам — в помощи уже не нуждается».

Беспомощные: посттравматическое стрессовое расстройство у ветеранов Приднестровского конфликта

Ветераны Приднестровского конфликта в Молдове тоже остались без помощи, с травмами, незамеченными ни обществом, ни государством. «У молдаван психолог — это стакан вина», — улыбается ветеран Виктор Патрашку.

Сколько людей получили психологические травмы в Приднестровском конфликте неизвестно — никто не считал. Ветераны не ходят к психологам, «лечатся» алкоголем и спрашивают себя, ради чего они воевали. Об этих людях рассказывает ZdG в статье «Беспомощные: посттравматическое стрессовое расстройство у ветеранов Приднестровского конфликта».

Люди, для которых война не заканчивается. Можно ли победить посттравматический синдром в Азербайджане

«У нас не принято обращаться за помощью к психотерапевтам, даже с родными об этом говорить стыдно», — говорит Гасым, ветеран Карабахского конфликта. — Но нужно говорить об этой болезни». Когда он вернулся домой в 96-м, никто не мог понять, что с ним. Ветерана долго лечили от невроза, не могли поставить правильный диагноз. Но потом ему повезло, попался врач, который распознал симптомы ПТСР — ностальгию по войне, депрессию, головные боли, бессонницу, суицидальные мысли и агрессию. Большинство ветеранов в Азербайджане, в отличие от Гасыма, живет с этими симптомами не зная о своем диагнозе.

Айку Торосяну, армянскому ветерану Карабахского конфликта, но 20 годами позже, тоже повезло. Сразу после возвращения к мирной жизни ему поставили правильный диагноз и предоставили психологическую помощь.

О ветеранах Карабахского конфликта в Азербайджане и Армении пишет JAM-news в материале «Люди, для которых война не заканчивается».

«Война меняет людей». Как переживают психологические травмы военная медсестра, переселенец из зоны военных действий и ветеран Карабахской войны

От ПТСР страдают не только бывшие солдаты. Расстройство не щадит и тех, кто не брал в руки оружия. «Мы так и не смогли адаптироваться, ни женщины, ни мужчины, и поэтому нам сложно общаться и с детьми, и с соседями, и в обществе. Мы не встречались и не общались с психологами. Нам ничего не объясняли», — рассказывает военная медсестра Рухсара Джумаева, которая прошла Карабахскую войну не с автоматом в руках, а с медицинской сумкой.

Как переживают психологические травмы военная медсестра, переселенец из зоны военных действий и ветеран — читайте в репортаже Мейдан-ТВ «Невидимые раны».

Психологические раны людей, которые не воюют

Люди, которые не воюют, но живут на прифронтовых территориях, находятся в постоянном состоянии стресса. Они переживают кошмары, навязчивые травматические воспоминания, бессонницу, фобии. После войны человек уже, конечно, не будет таким, как прежде, но все эти симптомы можно вылечить. В репортаже «Психологические раны войны и кто их лечит» Громадское рассказывает об украинском психологе Инне Доле, которая работает с людьми, живущими на линии Донбасского фронта.

Посттравматическое стрессовое расстройство может быть вызвано не только травмами войны. Репрессивный государственный режим — незаконные задержания, пытки, внесудебные казни, поджоги домов, публичные унижения людей — также могут стать причиной или усилить ПТСР. Особенно у людей, переживших и военное время. Уровень такой травматизации на Северном Кавказе, особенно в Чечне, очень высок, а специалистов, которые могли бы помочь, катастрофически не хватает. О ситуации с ПТСР на Северном Кавказе читайте в аналитическом материале «Осколки травм. Психологическая помощь жителям Северного Кавказа в условиях высокой травматизации» на Кавказском Узле.

Как видите, ПТСР страдают люди из разных стран, пережившие войну с оружием в руках и без, те кто пошли на войну добровольно и кого она застала дома, и те, кого продолжает травмировать государство. Всем им нужна помощь.

Над проектом в рамках Медиасети работали: Алёна Чуркэ, Арман Гараджян, Башир Китачаев, Диана Петриашвили, Дмитрий Авалиани, Игорь Ионеску, Катерина Александр, Маша Колесникова, Ольга Булат, Роман Васюкович, Светлана Козлова, Сона Мартиросян и Мейдан ТВ

Сколько участников боевых действий страдают от «афганского синдрома»

О чем на самом деле говорит фраза «Где же вы теперь, друзья-однополчане, боевые спутники мои?» и сколько участников боевых действий в Чечне страдают от «афганского синдрома», рассказывает отдел науки «Газеты.Ru».

В популярном сериале «Шерлок» доктор Ватсон получил пулю в Афганистане и страдает от посттравматического стрессового расстройства (иначе называемого «вьетнамский синдром» и «афганский синдром»). «Афганский синдром» включает такие симптомы, как хроническая усталость, повышенный уровень тревожности, головные боли, избегание либо выпадение памяти о травмирующих событиях, нарушение пищеварения, бессонница, проблемы с дыханием и нарушения памяти.

Сейчас американские ученые провели исследование, посвященное состоянию здоровья военнослужащих, недавно вернувшихся из Ирака или Афганистана, и выяснили: 50% комбатантов страдают от посттравматического стрессового расстройства, а около 11% ветеранов особо сильно страдают от острых проявлений симптомов «афганского синдрома».

Отдел науки «Газеты.Ru» решил выяснить, как участники боевых действий могут справиться с синдромом и насколько сильно меняется сознание людей, воевавших в Сирии, Чечне и Афганистане, у Андрея Жиляева — российского врача-психотерапевта и нарколога, доктора медицинских наук, профессора, заведующего кафедрой клинической, нейро- и патопсихологии Института психологии им. Л.С. Выготского РГГУ.

— Согласно последнему исследованию, у половины комбатантов формируется посттравматическое стрессовое расстройство, которое также называют «вьетнамский синдром» и «афганский синдром»…

— Посттравматический стрессовый синдром или стрессовое расстройство (ПТСР) формируется у любых комбатантов, и если бы представление об этом синдроме было раньше сформировано, то мы бы видели подобного рода проявления и у ветеранов Гражданской войны, и у ветеранов Великой Отечественной войны… Но этот синдром впервые выделили американцы только во время вьетнамской войны. Американцы же его хорошо описали. А мы обнаруживаем его у комбатантов любой войны: любое экстремальное воздействие, превосходящее адаптационные возможности человека, оставляет след на всю жизнь. Война — это такой же след. И мы видим такие отдаленные последствия.

— Можно ли избавиться от этого синдрома?

— Сейчас есть четко сформированное представление, что человек, перенесший войну, меняется в плане сознания настолько значимо, что нуждается в последующем сопровождении до конца жизни. Эта необходимость присутствует, иначе возникает множество проблем.

Как ни странно, наиболее четким описанием ПТСР в художественном плане является фильм «Рембо: Первая кровь». Там очень точно и детально воспроизведены многие моменты пациентов, пораженных синдромом, а именно их отстраненность, тип отношения к жизни… Во многом, если ими не заниматься, они сами в жизнь не встраиваются.

Их сознание меняется настолько сильно, что, к сожалению, они себя идентифицируют исключительно с перенесенными тяготами и лишениями.

— Вы можете привести пример?

— Да. Великая Отечественная война — тяжелейшая война — длилась четыре года. Сейчас ветеранам по 90 лет. Получается, реально они воевали небольшой процент своей жизни. Тем не менее ветераны в своем сознании — в первую очередь ветераны этой войны. Вот так сильно меняется сознание человека.

— Предположим, человек вернулся после войны в Чечне… Что с ним происходит?

— Прежде всего, этот человек становится замкнутым, малопонятным. Эти люди малоразговорчивы и не любят описывать перенесенное ими на фронте. Хвастуны, которые обращают на себя внимание и, простите за жаргонизм, «рвут на себе тельняшку», это, как правило, люди, не участвовавшие реально в боевых действиях.

Это «примазавшиеся», условно говоря. У них ПТСР просто не формируется.

— Предположим, женщина пережила бомбежку, но сама не участвовала в войне. Формируется ли у нее синдром?

— Она относится к жертвам катастрофы. У жертв это все происходит со слезами, с плачем, с неврозами. Они пытаются всех обвинить — но это другой синдром. Это не ПТСР. Опять же вспомните фильм «Рембо» — его главный герой какой? Отстраненный, замкнутый, малопонятный, не встроенный в жизнь, не разделяющий жизненные интересы… Он углублен во что-то свое, у него мир четко делится на своих и чужих. У Высоцкого есть такая песня: «И людей будем долго делить на своих и врагов». Вот это как раз об этом. То есть у них мир поляризован. И критерий «свой» — это критерий близости. А поскольку среди членов семьи ветеранов обычно нет, пострадавшие отдаляются от родственников и чувствуют себя непонимаемыми. Достаточно часто участники боевых действий выбирают такую работу, на которой они работают в одиночку. Они плохо интегрируются в коллективы, где другие присутствуют личности.

И поэтому они любят часто встречаться с другими ветеранами.

— Почему в России, в отличие от США, нет конкретных данных, как лечатся ветераны от ПТСР?

— Могу сказать, что и в Штатах это обнародуется не полностью. По открытости мы на одном уровне. Беда в том, что ПТСР — удел каждого комбатанта. Вопрос в том, удастся помочь ветеранам или нет. Вот у американцев была попытка интегрировать вернувшихся из Вьетнама людей — им предоставляли рабочие места и какие-то преференции, но ничего не вышло. Ветераны организовали свои сообщества. Те же самые байкеры выросли из бывших участников войны во Вьетнаме.

— Получается, если ветеран не идет на новую войну, он — потерянный член общества?

— Он не потерянный член общества. Он ранимый член общества. Он — психологический инвалид. И по отношению общества к людям с ПТСР можно судить о гуманности общества в целом. В свое время, когда военные приходили из Афганистана, существовала фраза «Я тебя в Афганистан не посылал». Ветераны ожидали многого, но этого они не ожидали.

Кроме того, если человек формирует защиту от физической угрозы, при этом он теряет психологическую защиту в отношении более мелких и бытовых проблем. Сталкиваясь с бытовым хамством, ветераны показывают более тяжелые и агрессивные реакции.

Потому что все их существо помнит войну — и именно на войне они сосредоточены.

— В сериале «Теория лжи» рассказывалось про комбатанта, страдавшего от галлюцинаций… Являются ли галлюцинации симптомами ПТСР?

— Нет, это художественный вымысел.

— Как можно «оживить» ветерана с ПТСР?

— Ветеран оживает, если его окружают такие же ветераны. Приведу пример: в свое время была популярной песня со словами «Майскими короткими ночами, отгремев, закончились бои». Вторая часть этого куплета — «Где же вы теперь, друзья-однополчане, боевые спутники мои?». Эта песня о том, как ветеран сидит и ждет, когда какого-нибудь однополчанина занесет к нему. Остальные люди ему менее интересны. Вот эта песня очень психологически значима.

Она хорошо показывает состояние человека, вернувшегося из войны в мир.

Таким образом, ПТСР — это не невроз, это состояние, при котором человека нужно спасать — и лучше пусть это делают те, кто причисляется ветеранами в категорию «свои».

— То есть родственники ничего поделать не могут?

— Могут, но это будет сложно. Родственники могут дать ветерану понимание, но заместить «однополчан» они не могут. После того как человек пережил экстремум, он или встраивает экстремум в жизнь, или жизнь встраивает в экстремум. И война становится тем, чем человек не может поделиться с теми, кто не воевал. Отсюда и проистекает неустроенность в жизни.

Опасный диагноз: поствоенный синдром » Общественно

Пока что об этом мы говорим не так часто и не так громко – еще идет война. Но когда-то (а может и скоро) она закончится, придут домой все ее солдаты, и, хочется надеяться, очень дружно все – и кто был в тылу, и кто сражался на передовой, возьмутся за восстановление всего, что она успела разрушить. А войны всегда вносят разрушения – в экономику, транспортные сети, в инфраструктуру и т.д. И еще война оставляет другой страшный след – изменения в психике людей, прошедших сквозь ее ад.

 

Мы слышим про синдром вьетнамский, афганский, чеченский. А теперь Украине суждено узнать и собственный – восточный поствоенный. Независимо от страны, в которой это происходит, от места и времени невозможен моментальный переход из беспощадного мира войны в уравновешенный мир «гражданки». Война, будь она даже самая справедливая и патриотическая, все равно ломает психику сражающегося человека. Потому, что он даже во имя самой благородной цели должен, выражаясь военным языком, «уничтожить живую силу и технику противника», то есть убивать и разрушать. Как следствие – в чем-то меняется личность человека, появляется новая оценка многих прежних понятий и фактов. Возникают и двойные стандарты, когда по-разному оцениваются похожие действия – если своих, то как героизм, а если вражеских – то как преступление. Война изматывает человека физически и психически, поскольку он терпит непосильные нагрузки, непогоду, а в отдельных случаях и голод.

Но главный стресс – это постоянное чувство опасности, это длительная, не прекращающаяся даже в затишье тревога. А картины жутких смертей, когда горит заживо или разлетается на части твой боевой товарищ. А клокочущий гнев, вызванный трусостью, или нерадивость плохого командования.

Боец, всем этим «переполненный» до критической отметки, не может так просто, словно с прогулки, вернуться в трудовой коллектив, наладить нормальное общение с другими людьми, а иногда даже с собственной семьей.

С такими должны работать психологи. И они работают – в уже созданных центрах психологической реабилитации. Но при этом говорят о таком печальном факте: очень многие из воевавших в зоне АТО жалуются, что потеряли интерес к жизни. Некоторые пишут в сетях о своих проблемах, спрашивают, кто бы помог «почистить мозги».

А чаще пишут их близкие люди. Вот что рассказывает, например, о своем вернувшемся из зоны боевых действий муже жена Елена. Он у нее и раньше был военным – служил по контракту. И вообще был крепким, уравновешенным. А побывав полгода в АТО, вернулся как бы другим: нервный, без всякой причины вспыльчивый, по ночам или совсем не спит или же мучается сновидениями – кричит, вскакивает. Невозможно с ним спокойно поговорить, обсудить семейные проблемы.

Делится своими тревогами и мать молодого бойца Евгения, хотя радоваться должна бы: сын вернулся живым, только с ранением, из такой страшной переделки, в которой все его товарищи погибли. Но парень, попав в госпиталь, самоистязанием мучился: наносил себе удары, царапался. И кричал, что это он должен был погибнуть, потому как холостой еще, а не те, у кого дети малые остались.

Сейчас он уже выписан из госпиталя и направлен в центр реабилитации. Хочется надеяться на благополучный исход.

Но иногда и совсем неблагополучное случается – отвоевавшиеся на фронте ищут себе «врага» среди мирных соотечественников. К совершенному недавно в Киеве резонансному преступлению (ограбление автозаправочной станции и убийство двух милиционеров) причастны лица, воевавшие в добровольческом батальоне. Среди них и 17-летний доброволец, о котором писали, как о юном герое. И эту юную жизнь искалечила война.

Очень непростые задачи стоят теперь перед психотерапевтами и психологами: выпрямить изломленную душу, затушить огонь агрессии. И что еще очень важно – «стереть» образ врага. Так, чтобы ненависть не переносилась, скажем, на определенную нацию или же регион, которые не несут «коллективной ответственности». Понимание и уважение – вот то главное, в чем нуждаются и чего заслуживают наши защитники. Но, к сожалению, государство нередко им в этом отказывает. Волна восхищения героями, поднявшаяся «по горячим следам», со временем как-то спадает и участникам боевых действий приходится «воевать» за свои законные права, связанные с выплатами, жильем, лечением. И эти люди, храбрые в бою, в мирной жизни бывают слабыми и незащищенными. Иногда даже чувствуют себя ненужными, впадают в депрессию. Такое случается и в других странах – и не таких, как наша. Так в США после вьетнамской войны количество суицидов среди ее ветеранов оказалось большим, чем количество погибших.

Психика человека, вышедшего из страшного, беспощадного мира войны, непременно пострадает, иногда и необратимо. А наше общество в этом плане и так весьма нездорово. По данным медицинской статистики в Украине зарегистрирован один миллион двести тысяч человек с различными психическими заболеваниями. И было это в 2013 году – еще довоенном…

Поствоенный синдром — Сергей Скобелев

•  
• Browse
  • Browse
  • Paid Stories
  • Editor’s Picks
  • The Wattys
  • Adventure
  • Contemporary Lit
  • Diverse Lit
  • Fanfiction
  • Fantasy
  • Historical Fiction
  • Horror
  • Humor
  • LGBTQ+
  • Mystery
  • New Adult
  • Non-Fiction
  • Paranormal
  • Poetry
  • Romance
  • Science Fiction
  • Short Story
  • Teen Fiction
  • Thriller
  • Werewolf
  • Wattpad Picks
  • Hockey Szn 🏒
  • Beware the Full Moon…
  • Editors’ Choice
  • From our Stars
  • Wattpad Studios Hits
  • Community Curator: @darlis_steff
  • Pumpkin Spice Romance
  • Written With Pride
• Community
  • The Watty Awards

• Write
  • Create a new story
  • My Stories
  • Helpful writer resources
  • Wattpad programs & opportunities
  • Writing contests

Try Premium

Log in Sign Up

Поствоенный синдром

Most Impressive Ranking

• # 695 детектив out of 11.7K stories

Other Rankings

• # 265 боевик out of 4.2K stories
• # 37 повесть out of 471 stories
• # 33 нуар out of 218 stories
• # 255 новелла out of 1.5K stories
• # 24 дагестан out of 126 stories
• Paid Stories
• Try Premium
• Get the App
• Language
• Writers
• |
• Business
• Jobs
• Press
• Terms
• Privacy
• Accessibility
• Help
• © 2021 Wattpad

 

Поствоенный синдром: на RTД премьера фильма о немецких участниках войн в Афганистане и Косово

Валерий Кифер никогда не забудет мальчика, которого сумел спасти в Афганистане после страшного взрыва на складе с оружием. Давид Хальбауэр навсегда запомнил лицо девочки, которое он увидел в прицел автомата, когда он открыл огонь в косовском городе Призрен. Эти мужчины не могут избавиться от груза воспоминаний. Слишком многое им пришлось пережить во время боевых действий за пределами своей страны. Однако сегодня тем, кто честно выполнил свой воинский долг, власти Германии, похоже, не спешат помочь. О том, как бывшие участники боевых действий в Косове и Афганистане так и не смогли приспособиться к жизни обычного человека – в новом фильме «Поствоенный синдром» на RTД.

Документальный фильм Михаэля Рихтера «Поствоенный синдром» рассказывает о немецких участниках военных событий в Афганистане и Косове, которые по возвращении домой не смогли приспособиться к обычной жизни и не получили компенсации от официальный властей.

Давид Хальбауэр с 2003 года посещает психолога. Его цель – стать таким, как раньше, и жить обычной жизнь. Давид был отправлен военным командованием в косовский город Призрен, где ему пришлось открыть ответный огонь по людям в автомобиле. С тех пор его мучают панические приступы. Долгие годы бывший ординарец немецкой армии не мог понять, почему ему настолько плохо, ведь он вёл себя по уставу.

Только недавно, на очередном приёме у психолога, Давид вспомнил детали той перестрелки в Косове: «И тут всплыла картина, которую я запер в себе на долгие годы. Я смотрю в прицел и вижу… девочку лет шести с длинными русыми волосами, которая проходит мимо моего прицела как раз, когда я стреляю… И это меня прикончило. Я ведь до сих пор не знаю, что стало с тем ребёнком».

С 1990 года контингент ФРГ за рубежом потерял 102 солдата, 54 из них – в Афганистане. Всего вооружённые силы Германии приняли участие в 30 миссиях по всему миру. Тысячи немцев получили психологические травмы. Истории трёх из них: Давида Хальбауэра, а также Мартина Йегера и Валерия Кифера, выживших в терактах в Афганистане – рассказаны в фильме ими самими. Лента содержит объяснения психологов о том, что происходит с человеком при посттравматических синдромах.

Фильм доступен для просмотра на сайте RTД.

Ошибка в тексте? Выделите её и нажмите «Ctrl + Enter»

Мыши помогут новосибирским ученым в поиске источника депрессий и психозов

Эта драка во благо науки. Таким образом учёные выявляют мышь-агрессора и жертву. Через пару недель у последней сформируется устойчивая депрессия. Всё как у людей: когда социальные конфликты вызывают тревожность и замкнутость. Во время эксперимента стеклянную крышку сверху короба учёные стараются не убирать, поскольку предугадать, как поведёт себя агрессивная мышь крайне сложно. Она очень активна, постоянно провоцирует драки, лезет на стены. А вот депрессивная мышка наоборот — жмётся к краям короба, старается стать незаметной. Здесь выражение «замер как мышь» — в самую точку. У людей необоснованная агрессия — это либо следствие психических отклонений, либо её провоцируют окружение. Тюрьма, военные и постоянные бытовые конфликты, поствоенный синдром. В таких условиях меняется не только поведение — всё намного глубже. В головном мозге грызунов учёные обнаружили каскад генов, запускающих развитие психоза, депрессии, ряда других нейро-заболеваний.

«У депрессивных животных снижена активация этого гена, а у агрессивных животных тоже происходит изменение, только в противоположную сторону. У них активность этого гена существенно выше нормы», — рассказывает старший научный сотрудник Института цитологии и генетики СО РАН Ирина Коваленко.

Фундаментальное исследование имеет вполне прикладное значение. В будущем поможет в разработке более эффективных и щадящих лекарств — в первую очередь, нейролептиков и антидепрессантов.

«Уточнение каскада работы этого контура может привести к появлению новых мишеней для фармацевтики, потому что сейчас какие-то препараты со временем утрачивают своё, происходит адаптация и требуются какие-то другие», — комментирует ведущий научный сотрудник Института цитологии и генетики СО РАН Владимир Бабенко.

Предложить рекомендации по разработке и применению новых лекарств, лучше понять механизм развития нейрозаболеваний — научные выводы учёные должны представить через 3 года. Ещё один важный вопрос, на который пока нет ответа. Раз изменения происходят на уровне генов, передаётся ли склонность к депрессии или бесконтрольной агрессии по наследству? Это уже задел для будущих исследований.

Поствоенный синдром читать онлайн бесплатно

Сергей Скобелев

Поствоенный синдром

Все события и персонажи вымышлены, любые совпадения с реальными людьми случайны.

КАНЛЫЯТ

Таких мест в мире больше не было. Эта дотационная страна как две капли походила на соседние и в то же время абсолютно от них отличалась. Стоило однажды оказаться в Дагестане, чтобы навсегда проникнуться его двуличием. Здесь было в порядке вещей объявлять о региональных успехах на фоне повальной безработицы, говорить о религии мира и хоронить каждый месяц очередного имама, а сыновей собирать в леса — к джамаатам. Тут жили самые свободолюбивые народы, и они же терпели севших на хвост федерального бюджета чинуш, искренне верящих в их спасительную миссию. Дагестан, южный край России, был необычайно тёплым, но его чужеродным холодом обдавало любого иноземца с севера. На его землях веками обитали мудрые гуманные люди, половина которых числилась в пособниках экстремистского подполья.

Старшему сержанту внутренних войск Олегу Самойлову запомнилась архитектура. В оперативных сводках мелькали десятки снимков из Чечни, Ингушетии и всего Северного Кавказа в целом, но все они перечеркивались Дагестаном. Его Олег узнавал мгновенно: по однотипным домам, бедным или богатым, но до тошноты похожим друг на друга, по узким пустым улицам и по той неведомой атмосфере, которую не описать сухими рапортами.

Сегодняшнее утро мало чем выделялось среди всех проведённых в Дагестане за последние пять лет. Разве что не в пример тёплым летним денькам ранние вёсны отличались нестерпимым холодом. Ледяной воздух пронизывал даже сквозь бушлат. Свет восходящего солнца был тусклый, будто сепия, и оттого разобрать мелкий шрифт на бумаге становилось непросто. Ручка в замёрзших пальцах всё норовила черкнуть соседнюю клетку — выше или ниже — отметить галочкой «проверено» другой дом и совсем иную семью. Здесь эта ошибка могла стоить жизни: своей или, скорее всего, чужой и не сейчас. Каждая семья хранила в шкафах целые кладбища. Режим КТО официально снят, но проверка граждан в округе продолжалась третьи сутки. Проезд к небольшому аулу, ближайшему к лесному массиву, заблокировали полицейские машины. Чуть поодаль стоял камуфлированный «Тигр», на котором прибыл отряд Самойлова. Бойцы внутренних войск рассредоточились по посёлку: по двое с автоматами на концах дороги, пролегающей между параллельными рядами одноэтажных домов с крытыми жестяными крышами красного отлива. Ещё две группы по трое шли вдоль аула, проводя паспортный контроль. Сновал в разные стороны участковый, время от времени повторяя в громкоговоритель:

— Уважаемые граждане! Покиньте дома для проверки личности! Паспорта иметь на руках!

Группу, в которой состоял Самойлов, возглавлял командир отряда капитан Пономарёв: высокий, крепко сложенный мужчина с пробором тёмно-русых волос, чуть выглядывающих из-под защитной каски.

— Мухаммедовы, значит? — коротко спросил капитан, сверяя паспорта в руках с двумя дагестанцами, вышедшими за деревянный забор дома. — Чем живёте?

— Города ежжу, базар, — нервно ответил молодой.

— У нас огород, грядки, — добавил отец. — летом торгуем, а сейчас сын в магазине подрабатывает. Проблем с законом нам не надо.

Командир в последний раз бросил взгляд на дом за спинами жильцов, закрыл паспорта и кивнул стоявшему по правую руку Самойлову. Заледеневшими пальцами Олег поставил две галочки напротив фамилий «Мухаммедов». Получились они неровные, как горы Кавказа.

— Хорошо. — Понамарёв протянул документы. — Ничего подозрительного вокруг не замечали? В соседнем доме, например.

Одинокая постройка, следовавшая за жильём огородников, была наглухо зашторена и закрыта. Пустовал дворик: хозяева на досмотр паспортов не вышли.

— Тихие, — глухо ответил Мухаммедов-старший. — Их здесь не любят. Вчера младшая в магазин выходила, и всё.

— Ясно, — кивнул капитан. — Спасибо, можете быть свободны.

Группу прикрывал низенький рядовой Семёнов: единственный из трёх бойцов с укороченным автоматом у бока. Пономарёв и Самойлов были при введённых в испытания пистолетах «Грач», и то зачехлённых. Они направились к зашторенной постройке, осторожно оглядывая крыши и углы воздвигнутых впереди зданий. Всё вокруг внушало недоверие: серое холодное утро, непроницаемость местных жителей, которые, казалось, что-то скрывали, лес в нескольких километрах от аула, где ещё две недели назад коллеги из ФСБ зачистили очередных боевиков. Недавно действовал и отряд Пономарёва: активные мероприятия по последней наводке они отработали позавчера.

Читать дальше

Симптомы — Посттравматическое стрессовое расстройство

Симптомы посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) могут существенно повлиять на вашу повседневную жизнь.

В большинстве случаев симптомы развиваются в течение первого месяца после травматического события.

Но в редких случаях симптомы могут проявиться через несколько месяцев или даже лет.

Некоторые люди с посттравматическим стрессовым расстройством переживают длительные периоды, когда их симптомы менее заметны, за которыми следуют периоды их ухудшения.У других постоянно наблюдаются тяжелые симптомы.

Специфические симптомы посттравматического стрессового расстройства могут сильно различаться у разных людей, но обычно попадают в категории, описанные ниже.

Повторное переживание

Повторное переживание — наиболее типичный симптом посттравматического стрессового расстройства.

Это когда человек непроизвольно и ярко переживает травмирующее событие в виде:

• воспоминаний
• кошмаров
• повторяющихся и тревожных образов или ощущений
• физических ощущений, таких как боль, потливость, тошнота или дрожь

У некоторых людей есть постоянные негативные мысли о своем опыте, они постоянно задают себе вопросы, которые мешают им смириться с этим событием.

Например, они могут задаться вопросом, почему с ними произошло событие и могли ли они сделать что-нибудь, чтобы его остановить, что может вызвать чувство вины или стыда.

Избегание и эмоциональное оцепенение

Попытки избежать напоминания о травмирующем событии — еще один ключевой симптом посттравматического стрессового расстройства.

Обычно это означает избегать определенных людей или мест, которые напоминают вам о травме, или избегать разговоров с кем-либо о пережитом.

Многие люди с посттравматическим стрессовым расстройством пытаются выбросить из головы воспоминания об этом событии, часто отвлекая себя работой или хобби.

Некоторые люди пытаются справиться со своими чувствами, стараясь ничего не чувствовать. Это называется эмоциональным онемением.

Это может привести к тому, что человек окажется изолированным и замкнутым, а также он может отказаться от занятий, которые раньше ему нравились.

Гипервозбуждение (чувство «на грани»)

Человек с посттравматическим стрессовым расстройством может быть очень тревожным и ему трудно расслабиться. Они могут постоянно осознавать угрозы и их легко испугать.

Это состояние известно как повышенное возбуждение.

Повышенное возбуждение часто приводит к:

• раздражительности
• вспышкам гнева
• проблемам со сном (бессоннице)
• трудностям с концентрацией внимания

другим проблемам

Многие люди с посттравматическим стрессовым расстройством также имеют ряд других проблем, в том числе:

посттравматическое стрессовое расстройство. иногда приводит к проблемам на работе и разрыву отношений.

ПТСР у детей

ПТСР может поражать не только взрослых, но и детей.Дети с посттравматическим стрессовым расстройством могут иметь симптомы, похожие на симптомы взрослых, например проблемы со сном и кошмары.

Как и взрослые, дети с посттравматическим стрессовым расстройством могут потерять интерес к занятиям, которые им нравились раньше, и у них могут появиться такие физические симптомы, как головные боли и боли в животе.

Другие симптомы, которые вы можете заметить у детей с посттравматическим стрессовым расстройством, включают:

• трудное поведение
• избегание вещей, связанных с травмирующим событием
• повторное воспроизведение травмирующего события снова и снова в игре

Когда обращаться за медицинской помощью

Это нормально — испытывать расстраивающие и сбивающие с толку мысли после травмирующего события, но у большинства людей они улучшаются естественным образом в течение нескольких недель.

Вам следует посетить своего терапевта, если у вас или вашего ребенка все еще есть проблемы примерно через 4 недели после травматического опыта, или если симптомы вызывают особую тревогу.

Ваш терапевт захочет обсудить с вами ваши симптомы как можно подробнее.

Они спросят, пережили ли вы травмирующее событие в недавнем или далеком прошлом и пережили ли вы это событие повторно через воспоминания или кошмары.

Ваш терапевт может направить вас к специалистам по психическому здоровью, если они сочтут, что лечение вам поможет.

Узнайте больше о лечении посттравматического стрессового расстройства

Последняя редакция страницы: 27 сентября 2018 г.
Срок следующего рассмотрения: 27 сентября 2021 г.

Послевоенные синдромы

Физические раны, полученные военнослужащими, участвовавшими в боевых действиях на передовой, трагически очевидны. Что не так очевидно, так это психологические раны, и даже вопрос о том, можно ли вообще назвать послевоенные синдромы психологическими расстройствами, вызвало много споров.

Однако с ними необходимо разбираться, если они указаны в бланке заявления на страхование.

Хотя весьма вероятно, что психологическая травма, нанесенная войной, повлияла на солдат с самого начала войны, фраза «сердце солдата» использовалась только во время Гражданской войны в США, и, вероятно, это был первый раз, когда такой синдром был признан. После Первой мировой войны «контузия» использовалась для описания поведения некоторых вернувшихся солдат. После Второй мировой войны у нас была боевая усталость, посттравматическое стрессовое расстройство после войны во Вьетнаме, затем синдром войны в Персидском заливе.Тот факт, что конфликты часто имеют свои собственные отличительные послевоенные симптомы, вызвал множество медицинских споров относительно того, является ли их происхождение чисто психологическим или существует также и физическая причина.

Первая мировая война — снаряд

Термин контузия был введен Чарльзом Майерсом в 1917 году, когда считалось, что он является прямым результатом физических травм от таких вещей, как погребение заживо, движения воздуха во время сильной бомбардировки, истощение или даже давление при ношении тяжелых ранцев. на груди и сердце.Однако вскоре стало понятно, что ужасы, пережитые на фронте, вызывают психологическую травму.

Хотя синдром, возможно, был распознан, врачи не знали, как лечить своих пациентов. Целью медиков было как можно быстрее вернуть солдат на фронт. Отдых и гипноз, лечение электрическим током и «лечение разговором» использовались с разной степенью успеха, но во всех случаях больного довольно бесполезно поощряли «противостоять своей болезни по-мужски».Было широко распространено мнение, что наиболее эффективным лекарством было лечение солдат как можно ближе к линии фронта, что позволило бы быстро вернуться на фронт.

К концу Первой мировой войны в армии было ликвидировано 80 000 случаев выявленных контузий. Неустановленное, но значительное число таких людей оставалось невыявленным и часто классифицировалось как симулянты или наказывалось за трусость. Некоторые из них, которые просто не могли справиться с давлением, сбежали, и из 306 солдат, расстрелянных за дезертирство, вероятно, большая часть из них пострадала от контузии.(В 2006 году они были помилованы посмертно в знак признания этого факта).

Большинство офицеров и несколько солдат были возвращены в военные госпитали Нетли или Крейглокхарт. Здесь к ним относились с небольшим сочувствием, и как пострадавшие, так и те, кто о них заботился, верили, что они стали меньше мужчинами и меньше солдатами из-за своих психологических травм.

Вторая мировая война — Боевая усталость

В 1922 году правительство опубликовало Отчет Военного министерства по расследованию «контузий».Рекомендации по-прежнему были очень ориентированы на скорейшее возвращение солдата к полезной военной службе, и все еще существовало преобладающее мнение, что каким-то образом не хватало моральных качеств солдата. В отчете говорилось, что «ни одному солдату нельзя позволять думать, что потеря нервного или психического контроля обеспечивает достойный путь к бегству с поля боя».

Однако во время Второй мировой войны военная медицина претерпела изменение парадигмы, поскольку они пришли к пониманию того, что все мужчины, независимо от их мужества, уязвимы для развития психологических симптомов в результате стресса в зоне боевых действий.

Как и во время Первой мировой войны, было распространено мнение, что быстрая реабилитация предпочтительнее диагностики ненормального психического состояния. Большинство армий признали, что еда, отдых и несколько спокойных дней вернули жертве в состояние, в котором он мог вернуться в свое подразделение, и предоставили такие объекты, как Станции по ликвидации последствий раненых в Нормандии, которые были созданы, чтобы дать измученным в боях солдатам 24 часа для отдыха. по истечении этого времени их либо отправляли обратно в бой, либо, с большей неохотой, отправляли на работу вдали от боя.

Исследования проводились до настоящего времени на военнослужащих, переживших Вторую мировую войну, которые все еще страдают от последствий своего военного опыта, и показали, что травматический опыт войны сохраняется и в более позднюю жизнь.

Вьетнамская война — посттравматическое стрессовое расстройство

Первоначально называвшееся пост-вьетнамским синдромом, посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР) было название, данное тем, кто страдает не только острой реакцией на боевые действия, но и более длительной реакцией на стресс.Симптомы усталости, учащенного сердцебиения, диареи, забывчивости, кошмаров, нарушения сна, потери концентрации, головных болей, спутанности сознания и головокружения были похожи на комплекс симптомов, испытанных во время двух мировых войн, а также войны в Корее, и это также было реализовано. были общие долгосрочные последствия.

Медикализация симптомов и название синдрома позволили в значительной степени устранить стигматизацию послевоенной травмы. Кроме того, этот термин больше не ограничивался ветеранами войны, но также использовался для описания проблем, с которыми сталкивались гражданские лица, подвергшиеся травматическим инцидентам, не связанным с войной.

Война в Персидском заливе — синдром войны в Персидском заливе

Показатели смертности и заболеваемости во время войны в Персидском заливе были намного ниже, чем во время предыдущих конфликтов. Однако по возвращении домой военнослужащие британских, канадских и американских вооруженных сил начали сообщать о подобных хронических заболеваниях.

Наиболее частыми симптомами были боли в мышцах и суставах, усталость, боль в груди, одышка, диарея, нарушение сна, депрессия и раздражительность. Хотя они похожи на те, которые обнаруживались при предыдущих послевоенных синдромах, о них сообщалось чаще, и сообщалось о более неспецифических соматических симптомах.Это привело к тому, что было проведено огромное количество исследований, чтобы определить, был ли синдром, характерный для войны в Персидском заливе, и если да, то причины.

Профессор Саймон Уэссели — директор Центра исследований военного здравоохранения Королевского колледжа и советник-консультант британской армии по психиатрии. Он провел обширное исследование, чтобы объяснить проблемы со здоровьем ветеранов войны в Персидском заливе. Профессор Уэссели был главным исследователем исследования, опубликованного в Lancet в 1999 г. и озаглавленного «Существует ли синдром войны в Персидском заливе?».Были опрошены три военные когорты; мужчины, которые служили в Персидском заливе, мужчины, которые служили в Боснии, и мужчины, находящиеся на действительной службе, но не развернутые; всего около 12 500 человек. Им было задано 50 вопросов об их симптомах. Образцы ответов из когорт неактивной службы и Боснии были очень похожи, и действительно, ветераны конфликта в Боснии не сообщали о каких-либо существенно отличающихся послевоенных синдромах. Интересно, что результаты когорты стран Персидского залива также имели тот же образец ответов, но результат был неизменно выше.Основополагающее сходство в сообщениях о симптомах не подтверждает существование уникального синдрома войны в Персидском заливе или физиологического заболевания, которое могло бы быть вызвано химическим оружием, но явно было что-то, вызывающее более частое ухудшение здоровья.

Халида Исмаил, которая участвовала в вышеупомянутом исследовании, позже вернулась к этой теме и опубликовала в 2001 году статью, озаглавленную «Обзор свидетельств« синдрома войны в Персидском заливе ». Был сделан вывод о том, что плохое состояние здоровья, связанное с войной в Персидском заливе, было результатом сложного взаимодействия ряда факторов.

В 2005 году правительство Великобритании приняло выражение «синдром войны в Персидском заливе» для назначения военных пенсий. Споры о том, соответствуют ли симптомы медицинским критериям, которые можно было бы назвать «синдромом», стали академическими.

Ирак и Афганистан

Спекуляции о том, будут ли синдромы после Ирака или Афганистана, начались в начале кампании, что неудивительно, учитывая историю послевоенных синдромов, и особенно интенсивное внимание средств массовой информации и общественности после войны в Персидском заливе.В 2006 году в Lancet была опубликована статья под названием «Существует ли синдром войны в Ираке?», В которой сравнивалось состояние здоровья 3642 мужчин регулярных британских вооруженных сил, дислоцированных в Ираке в 2003 году, с 4295 их коллегами, которые не были задействованы. Был сделан вывод о том, что «увеличение общих симптомов в военной группе 2003 года было незначительным и не было признаков, указывающих на новый синдром». Они действительно обнаружили, что в целом симптомы участились в контрольной группе, возможно, из-за улучшения отчетности, и что улучшенное наблюдение за здоровьем и исследования, возможно, уменьшили проблемы со здоровьем и чувство пренебрежения, которое испытывали ветераны войны в Персидском заливе.

Рекомендации по андеррайтингу

При таком большом разнообразии симптомов и очень ограниченном медицинском объяснении причины послевоенные синдромы бывает трудно оценить. Есть некоторые научные доказательства того, что может быть связь с раком и синдромом войны в Персидском заливе, но это спорно. Следовательно, каждый случай должен быть подтвержден по существу, но, скорее всего, он будет оценен как посттравматическое стрессовое расстройство. Рейтинги будут зависеть от степени нарушения социальных и профессиональных функций, типа лечения и реакции на лечение, а также от злоупотребления наркотиками или алкоголем.Страхование жизни и критических заболеваний (КН), вероятно, будет принято по стандартным ставкам или с небольшой нагрузкой в ​​тех случаях, когда реакция на лечение хорошая, а профессиональная и социальная дисфункция незначительна или отсутствует. Однако в большинстве случаев страховки по инвалидности будут отклонены из-за непредсказуемого характера заболевания и из-за того, что оно имеет тенденцию к давности.

Энн Ллевеллин — менеджер по развитию андеррайтинга в PruProtect

PTSD | Симптомы и лечение | Военные ветераны

Вы чувствуете себя на грани.Кошмары возвращаются. Внезапные звуки заставляют подпрыгнуть. Ты все больше и больше остаешься дома. Может быть, у вас посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР)?

Если вы пережили тяжелую травму или опасное для жизни событие — во время войны или в небоевой ситуации — у вас могут развиться симптомы посттравматического стресса или так называемого посттравматического стресса. Возможно, во время мероприятия вы чувствовали, что ваша жизнь или жизни других людей находятся в опасности или что вы не можете контролировать происходящее.Находясь в армии, вы могли быть свидетелями ранения или смерти людей или сами испытали физический ущерб.

Некоторые из наиболее распространенных симптомов посттравматического стрессового расстройства включают повторяющиеся воспоминания или кошмары о событии, бессонницу, потерю интереса и чувство онемения, гнева или раздражительности или постоянную настороженность, но есть много способов, которыми посттравматическое стрессовое расстройство может повлиять на вашу повседневную жизнь. . Иногда эти симптомы не проявляются в течение месяцев или даже лет после того, как произошло событие или после возвращения из службы.Они также могут приходить и уходить. Если эти проблемы не исчезнут или мешают вашей повседневной жизни, возможно, у вас посттравматический стресс.

Некоторые факторы могут увеличить вероятность травмирующего события, ведущего к посттравматическому стрессу, например:

Признаками посттравматического стрессового расстройства могут быть самые разные симптомы. Ниже приведены некоторые из наиболее распространенных симптомов посттравматического стрессового расстройства, которые вы или окружающие могли заметить:

Связанная информация Чувство на грани

Не только симптомы посттравматического стрессового расстройства, но и то, как вы на них реагируете, могут разрушить вашу жизнь.Вы можете:

Если у вас появляются признаки посттравматического стрессового расстройства, вам не обязательно просто с этим жить. В последние годы исследователи значительно расширили наше понимание того, что вызывает посттравматическое стрессовое расстройство и как его лечить. Сотни тысяч ветеранов, служивших в армии, корпусе морской пехоты, военно-морском флоте, военно-воздушных силах и береговой охране, прошли курс лечения от посттравматического стрессового расстройства и значительно облегчили свои симптомы.

Было доказано, что два типа лечения эффективны при лечении посттравматического стрессового расстройства: консультирование и медикаменты.Профессиональная терапия или консультирование могут помочь вам понять свои мысли и реакции и научиться методам, позволяющим справляться с трудными ситуациями. Исследования показали, что несколько конкретных типов консультирования очень эффективны при лечении посттравматического стрессового расстройства. Лекарства также могут использоваться для уменьшения напряжения или раздражительности или для улучшения сна. Класс лекарств, наиболее часто используемых при посттравматическом стрессе, называется «селективными ингибиторами обратного захвата серотонина», но врач может работать с вами, чтобы выяснить, какое лекарство лучше всего подойдет вам.

«На терапии я научился по-другому реагировать на мысли, которые раньше застревали в моей голове».

Всего за несколько месяцев эти методы лечения могут привести к положительным и значимым изменениям в ваших симптомах и качестве жизни. Они могут помочь вам понять и изменить то, как вы думаете о травме и как вы реагируете на стрессовые воспоминания.

Возможно, вам придется поработать со своим врачом или консультантом и попробовать различные виды лечения, прежде чем вы найдете то, которое лучше всего поможет справиться с симптомами посттравматического стрессового расстройства.

Помимо лечения, вы можете изменить свой образ жизни, чтобы облегчить симптомы посттравматического стрессового расстройства. Например, общение с другими ветеранами, пережившими травму, может помочь вам установить связь с другими и доверять им; упражнения могут помочь снизить физическое напряжение; и волонтерство может помочь вам восстановить связь с вашим сообществом. Вы также можете сообщить своим друзьям и семье, когда определенные места или занятия вызывают у вас дискомфорт.

«Я хотел уберечь свою семью от войны, но я приносил войну с собой каждый раз, когда открывал дверь.Это помогает поговорить с ними о том, что я чувствую ».

Ваши близкие друзья и семья могут быть первыми, кто заметит, что вам сейчас нелегко. Повернитесь к ним, когда будете готовы поговорить. Может быть полезно поделиться тем, что вы переживаете, и они могут оказать поддержку и помочь вам найти подходящее лечение.

Каждый день ветераны из всех родов и эпох военной службы подключаются к проверенным ресурсам и эффективным методам лечения. Вот как сделать следующий шаг: тот, который подходит именно вам.

Прочтите последнюю информацию о коронавирусе в VA. Если у вас есть симптомы гриппа, такие как жар, кашель и одышка, позвоните, прежде чем посещать местный медицинский центр или клинику. Если у вас назначена встреча, подумайте о том, чтобы записаться на прием по телемедицине.

Впервые в VA? Подайте заявление на получение медицинских льгот.

Уже зарегистрированы в VA и заинтересованы в поддержке психического здоровья? Запишитесь на прием по психическому здоровью.

• Если вы уже зарегистрированы и пользуетесь услугами VA, самый быстрый способ записаться на прием к VA — позвонить в учреждение VA, где вы хотите получить помощь.
• С помощью VA Appointments tools вы можете запланировать несколько посещений VA в режиме онлайн, просмотреть подробную информацию о предстоящих встречах и организовать свой календарь медицинского обслуживания.
• Если вы не пользуетесь медицинскими услугами VA, обратитесь в ближайший медицинский центр VA или ветеринарный центр, чтобы обсудить ваши потребности.

А как насчет других возможностей VA? VA предлагает множество инструментов и ресурсов.

• Портал самопомощи для ветеранов для преодоления повседневных проблем включает модули по управлению гневом, развитию родительских навыков и навыков решения проблем и многое другое.
• Приложения по психическому здоровью для ветеранов охватывают множество тем, от посттравматического стрессового расстройства до управления гневом и отказа от курения.
• VA TeleMental Health соединяет вас с поставщиком психиатрических услуг VA через компьютер или мобильное устройство у вас дома или в ближайшем медицинском учреждении VA. Вы можете узнать больше об этой опции в местном медицинском центре VA.
• Ветеринарные центры — это общинные консультационные центры по всей стране во всех 50 штатах и ​​на территориях США, которые предоставляют широкий спектр социальных и психологических услуг, включая консультации по профессиональной перестройке для соответствующих критериям ветеранов, военнослужащих, включая компоненты Национальной гвардии и резерва. и их семьи.Консультанты и информационный персонал, многие из которых сами являются ветеранами, обладают опытом и подготовлены к обсуждению трагедий войны, утрат, горя и переходного периода после травмы. Чтобы узнать больше, посетите веб-сайт ветеринарного центра или найдите ближайший ветеринарный центр. Команды также доступны 24/7 по телефону 1-877-927-8387.

Как насчет поддержки помимо VA?

Есть целое сообщество поддержки, готовое помочь вам в любом вопросе. Используйте этот инструмент, чтобы найти ресурсы рядом с вами.

Как посттравматический стресс превратился из «контузного» диагноза в признанный медицинский диагноз

Бои закончились, но солдаты все еще сражались. Их мучили воспоминания, кошмары и депрессия. Некоторые невнятно произносили речь. Остальные не могли сосредоточиться. Преследуемые и напуганные, солдаты боролись с призраками войны.

Какая война? Если вы угадали Вьетнам, Гражданскую войну в США или даже Первую мировую войну, вы ошиблись. Симптомы этих солдат были записаны не на бумажных таблицах, а на клинописных табличках, сделанных в Месопотамии более 3000 лет назад.

Тогда считалось, что древние солдаты были околдованы призраками. Но если бы их лечили сегодня, они, вероятно, получили бы формальный психиатрический диагноз посттравматического стрессового расстройства (ПТСР).

Хотя этот диагноз уходит корнями в боевые действия, медицинское сообщество теперь признает, что посттравматическое стрессовое расстройство одинаково влияет как на гражданских лиц, так и на солдат. У пациентов развивается посттравматическое стрессовое расстройство после того, как они пережили, узнали или стали свидетелями травмирующего события, определяемого как «фактическая смерть или угроза смерти, серьезная травма или сексуальное насилие», и их навязчивые симптомы влияют на их способность справляться с ситуацией в настоящем.

Почти семь процентов взрослых американцев, вероятно, испытают посттравматическое стрессовое расстройство в течение своей жизни, но потребовались сотни лет и начало войны промышленного масштаба, чтобы общество осознало пагубные физические и психические последствия переживания, наблюдения или осознания. травматических событий.

«Травматическая истерия»

Историки медицины задокументировали множество ранних описаний того, что теперь будет классифицироваться как посттравматическое стрессовое расстройство. Геродот описывает афинского солдата, который ослеп после того, как стал свидетелем Марафонской битвы в 490 г. до н. Э.К. и шекспировский монолог в «Генрих IV, часть 1 », в котором леди Перси описывает бессонницу и неспособность своего мужа наслаждаться жизнью после битвы. Затем есть более современные описания, например, рассказы о бойцах Гражданской войны, у которых появилось то, что их врачи назвали «солдатским сердцем».

Но хотя первые врачи искали физическую причину, только в 1880-х годах психиатры связали симптомы с мозгом. В то время женщин, которые выражали сильные эмоции, называли «истерией» — заболеванием, которое якобы возникло из-за матки.Когда французский невролог Жан-Мартен Шарко увидел похожие симптомы у мужчин, он связал их с травматическими событиями, а не с биологической судьбой, и родился термин «травматическая истерия».

«С самого начала понятие травмы было связано с женской слабостью», — говорит Мэри Кэтрин Макдональд, историк посттравматического стрессового расстройства, работающая доцентом философии и религиоведения в Университете Олд Доминион. И когда на сцену разразилась Первая мировая война, она бросила вызов распространенному убеждению, что психологическая устойчивость — это вопрос личного характера, мужественности и моральной силы.

Шок от снаряда и боевая усталость

От воздушного боя до отравляющего газа. Первая мировая война представила ужасающие новые боевые технологии в ранее невообразимых масштабах, и солдаты покинули фронт разбитыми. По-видимому, в одночасье появилась область военной психиатрии, и новый термин — контузный шок — появился для описания ряда психических травм, от лицевых тиков до неспособности говорить. Сотни тысяч мужчин с обеих сторон покинули Первую мировую войну с тем, что теперь будет называться посттравматическим стрессовым расстройством, и, хотя некоторые из них получили элементарную форму психиатрического лечения, после войны их поносили.Как отмечает историк Фиона Рид, «контузное лечение постоянно сочеталось с дисциплиной» в вооруженных силах, которым было трудно согласовать свою веру в мужество и героизм с реальностью людей, которые несли невидимые раны.

Американский солдат во время Второй мировой войны, страдающий от «боевого шока», получает успокаивающее средство от врача. Такие термины, как «боевой шок», «психический коллапс», «боевая усталость» и «военный невроз» использовались для описания симптомов посттравматического стрессового расстройства во время Второй мировой войны.

Фотография Хейвуда Маги, Picture Post / Hulton Archive / Getty

Пожалуйста, соблюдайте авторские права.Несанкционированное использование запрещено.

К началу Второй мировой войны психиатры все больше осознавали, что бой будет иметь разветвления для психического здоровья, и пришли к выводу, что слишком много мужчин, склонных к тревоге или «невротическим наклонностям», были отобраны для службы на предыдущей войне. Но несмотря на то, что в преддверии Второй мировой войны в шесть раз больше американцев было проверено и отклонено от службы, военная служба все же сказалась на себе. Во время Второй мировой войны симптомы посттравматического стресса проявлялись у американских солдат примерно в два раза больше, чем во время Первой мировой войны.На этот раз их состояние было названо «психическим коллапсом», «боевой усталостью» или «военным неврозом».

Военные полагали, что выведение мужчин из боевых ситуаций или лечение их инъекциями таких препаратов, как амитал натрия, облегчит их психическое расстройство. Это не сработало: почти 1,4 миллиона из 16,1 миллиона человек, служивших во время Второй мировой войны, прошли курс лечения от боевой усталости во время войны, и это состояние было причиной 40 процентов всех разрядов.

Поствьетнамский синдром

Растущее признание повсеместности психических травм во время войны побудило более сочувственно относиться к травмированным ветеранам.«В условиях современной войны солдат страдает от лишений, с которыми трудно справиться в любой ситуации в гражданской или даже примитивной жизни», — писал психиатр Абрам Кардинер, чья книга 1941 года « Травматические неврозы войны » помогла изменить взгляды на то, что сейчас известно в ПТСР. . Но, несмотря на растущее признание уникальных стрессов боя, а также исследования, которые показали, что последствия войны могут длиться десятилетиями, солдаты продолжали сталкиваться с устаревшими взглядами на свою способность оправиться от связанных с боевыми психиатрических проблем.

В 1952 году Американская психологическая ассоциация опубликовала Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам (DSM), наиболее близкое к библии в психиатрии. Справочник помогает профессионалам диагностировать психические заболевания и сильно влияет на все, от исследований до государственной политики и медицинского страхования. Но симптомы ветеранов были отнесены к категории расстройств, таких как депрессия или шизофрения, вместо того, чтобы считаться отдельным диагнозом.

Введите термин «поствьетнамский синдром», введенный в 1972 году психиатром Хаимом Шатаном.К тому времени ветераны Вьетнама возвращались домой в течение многих лет, и многие из них были охвачены эмоциональным онемением, непостоянством, воспоминаниями и гневом. Отчасти из-за того, что у многих возникли отсроченные симптомы, ветеранам было трудно получить доступ к лечению и льготам, несмотря на их невидимые раны.

С помощью лошадей ветеран армии находит исцеление в Йеллоустоне

Зеленый берет и ветеран армии Рэй Нелл был сломленным человеком с посттравматическим стрессовым расстройством и серьезным беспокойством, когда вернулся домой из Афганистана. Его доверие к людям пропало.Друг познакомил его с искусством верховой езды, а природа дикой природы и животных вселила в него надежду и душевное спокойствие. Чтобы вдохновить других на использование дикой природы и лошадей для преодоления своих препятствий, Нелл предпринял 1000-мильную поездку по континентальному водоразделу с Мустангом Салли и двумя мулами, Top Gun и Magic. Кинематографист Бен Мастерс присоединился к Неллу через Йеллоустон, чтобы увидеть величие первого национального парка нашей страны и стать свидетелем важности сохранения дикой природы для исцеления самих себя.

Ветераны все чаще обращались к тому, что психиатр Роберт Лифтон назвал «уличной психиатрией», — к ветеранским сообществам самопомощи, которые часто совмещали свое исцеление с антивоенными протестами. По пути они познакомились с клиницистами и исследователями, такими как Лифтон и Шатан, которые начали выступать за включение в DSM какой-либо диагностики стресса после боя. В 1980 году «посттравматическое стрессовое расстройство» стало официальным диагнозом в третьем издании DSM. Двенадцать лет спустя он был также включен в Международную классификацию болезней Всемирной организации здравоохранения.

Невидимые раны

Сегодняшнее определение посттравматического стрессового расстройства является более всеобъемлющим, чем когда-либо, и это состояние признается среди переживших сексуальное насилие или нападение, кризисы здоровья и операции, стихийные бедствия, тяжелую утрату, массовые стрельбы, несчастные случаи и многое другое. Посттравматическое стрессовое расстройство связано со всем: от воспоминаний и кошмаров до повышенной бдительности, проблем с концентрацией внимания, амнезии, диссоциации и негативных убеждений о себе или других.

С каждым годом исследователи разрабатывают новые методы лечения посттравматического стрессового расстройства и узнают больше о том, как травма влияет на мозг и тело.Они также борются с возможностью того, что последствия травм и стресса могут передаваться от одного поколения к другому через химические изменения, влияющие на экспрессию ДНК. Например, исследование 2018 года обнаружило высокую смертность среди потомков мужчин, переживших лагеря для военнопленных во время гражданской войны в 1860-х годах. Ученые до сих пор спорят о более раннем исследовании, которое показало, что потомки выживших в Холокосте унаследовали другой баланс гормонов стресса, чем их сверстники.

Другие исследователи, такие как Джессика Грэм-ЛоПрести, выступают против ограничений самого официального диагноза посттравматического стрессового расстройства.Клинический психолог и доцент Саффолкского университета Грэм-ЛоПрести изучает влияние системного расизма на афроамериканцев. «Цветные люди испытывают множество симптомов в ответ на частоту и повсеместность расизма, которые отражают симптомы посттравматического стрессового расстройства», — говорит она, отмечая, что просмотр видеозаписей жестокости полиции может усугубить страхи и стрессы в жизнях, уже затронутых повсеместным расистским опытом. . «Это не ново, но [эти образы] вызывают чрезмерную бдительность, эмоциональные реакции стресса и тревоги, а также чувство беспомощности и безнадежности.

Школьники настороженно смотрят на «Руди», собаку эмоциональной поддержки, которую привезли в первый день школы после разрушительного пожара Кинкейд в северной Калифорнии в 2019 году. Многие дети страдают от симптомов посттравматического стресса из-за частых пожаров в площадь.

Фотография Лейси Аткинс, AP

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

Но хотя нынешнее определение посттравматического стрессового расстройства рассматривает переживание или наблюдение за единичным инцидентом расистского террора как подстрекательское происшествие, оно не учитывает микроагрессию и динамику межпоколенческих отношений, с которой афроамериканцы сталкиваются каждый день.«Это сложный разговор, — говорит Грэм-ЛоПрести. «Это так ново, и исследователи цвета начинают получать много возражений, потому что поле в подавляющем большинстве случаев белое».

Пока Грэм Ло-Прести пытается соединить точки между расизмом и посттравматическим стрессовым расстройством, ее коллеги рассматривают потенциальные последствия другой пандемии: COVID-19. Психиатры готовятся к потоку пациентов, получивших травмы в результате того, что они пережили болезнь и потеряли из-за нее своих близких. После эпидемии атипичной пневмонии в Гонконге в 2003 году у некоторых пациентов и медицинских работников развилось посттравматическое стрессовое расстройство, а во многих исследованиях у людей, помещенных в карантин, было больше признаков посттравматического стресса, чем у людей, которые не страдали.

Но это не означает, что у всех, кто пережил травматическое событие, разовьется посттравматическое стрессовое расстройство или что люди с посттравматическим стрессовым расстройством не смогут найти исцеление и радость. Как и в случае с другими хроническими заболеваниями, посттравматическое стрессовое расстройство может перейти в ремиссию, и по мере развития исследований посттравматического стрессового расстройства исследователи начали ценить героические попытки мозга исцелить себя после травмирующих событий.

«Это такая деструктивная идея думать, что PSTD — это дисфункция», — говорит Макдональд. «Мы ошибаемся, когда думаем, что это признак поломки.Это признак стремления к выживанию «.

Оценка онлайн-программы «Послевоенное время: выжить и процветать» для ветеранов с симптомами посттравматического стрессового расстройства

Abstract

Предыстория: Ветераны часто сообщают о препятствиях, мешающих доступу и соблюдению методов лечения первой линии посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). Онлайн-доставка научно обоснованного вмешательства по программе, разработанной коллегами, может помочь в преодолении этих препятствий.

Цель: В этом исследовании оценивалась онлайн-программа «Послевоенное: выжить для процветания», разработанная и реализованная коллегами, предназначенная для оказания помощи в лечении часто встречающихся симптомов психического здоровья среди ветеранов.

Материалы и методы: бывших военнослужащих Сил обороны Австралии (n = 29) завершили программу и были оценены до вмешательства, через три месяца после начала программы (после вмешательства) и через шесть месяцев после начала (следовать за).Изменения симптомов психического здоровья оценивались с помощью контрольного списка DASS-21 и посттравматического стрессового расстройства для DSM-5, а изменения общего уровня счастья оценивались с помощью Оксфордского опросника счастья.

Результаты: Повторные измерения ANOVA выявили значительные основные эффекты во времени для всех измеренных конструкций. Апостериорные сравнения показали, что симптомы депрессии, беспокойства, стресса и посттравматического стресса были значительно ниже после вмешательства и при последующем наблюдении по сравнению с до вмешательства.Показатели счастья были значительно выше после вмешательства и при последующем наблюдении по сравнению с до вмешательства. Не было значительных различий между постоперационным и последующим наблюдением, что указывает на сохранение результатов лечения.

Выводы: Насколько известно авторам, это первое исследование, в котором сообщается об оценке программы онлайн-терапии с использованием психологического вмешательства, разработанного коллегами и проводимого при помощи ветеранов. Результаты продемонстрировали положительную тенденцию, указывающую на то, что онлайн-программа «Послевоенное: выживание и процветание» может быть полезной для ветеранов; тем не менее, для определения эффективности программы требуется контролируемое испытание с большей выборкой.

Ключевые слова: посттравматическое стрессовое расстройство, онлайн, военнослужащие, лечение, психическое здоровье ветеранов Конфликт интересов: Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Финансирование: Эта работа была поддержана RSL Queensland, которая профинансировала это исследование в рамках Инициативы ветерана в области психического здоровья в Медицинском научно-исследовательском институте Галлиполи.

Оценка интерактивной программы «После войны: выжить и процветать» для ветеранов с симптомами посттравматического стрессового расстройства

Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) после воздействия травмы характеризуется навязчивыми воспоминаниями и кошмарами, избеганием стимулов, напоминающих травму, негативными изменениями настроения и повышенным физиологическим возбуждением и реактивностью1.Предыдущие исследования показали, что показатели распространенности посттравматического стрессового расстройства выше среди ветеранов службы и обслуживания по сравнению с населением, проживающим в общинах; 5,49–20,9% 2–6 по сравнению с 1,3–12,2% соответственно7. Посттравматическое стрессовое расстройство также связано с сопутствующими психическими заболеваниями, включая генерализованную тревогу и депрессивные расстройства ⁸ , а также с проблемами физического здоровья ⁹ .

Текущие научно-обоснованные методы лечения посттравматического стрессового расстройства первой линии включают когнитивно-ориентированную поведенческую терапию, направленную на травму (TF-CBT), терапию с длительным воздействием (ПЭТ) и терапию десенсибилизации и репроцессинга движением глаз (EMDR) 10.Хотя такие вмешательства используются среди ветеранов, существуют определенные препятствия для участия в очных лечебных процедурах, актуальных для этой группы населения. Барьеры, о которых сообщают представители этой группы населения, включают трудности доступа, убеждения в отношении лечения, а также стигму и опасения по поводу потенциальных социальных последствий ^8,11 . Учитывая повышенный уровень распространенности посттравматического стрессового расстройства и других психических заболеваний среди ветеранов, крайне важно разработать индивидуальные меры вмешательства, которые преодолеют эти препятствия.

Онлайн-услуги для ветеранов с посттравматическим стрессом

Чтобы устранить потенциальные препятствия для доступа к лечению, инновации в области технологий привели к интеграции цифровых платформ в скрининг и лечение посттравматического стрессового расстройства ^12-14 . Важные предварительные данные недавних обзорных исследований продемонстрировали эффективность интернет-вмешательств в лечении посттравматического стрессового расстройства ^15,16 и симптомов депрессии и тревоги ¹⁷ . Что касается специальных вмешательств для ветеранов посттравматического стрессового расстройства, недавно была проведена оценка ряда онлайн-программ. ^12-14 .

В частности, онлайн-ресурс «Мастерская посттравматического стресса» ¹² , разработанный специально для участников и ветеранов, был оценен с многообещающими выводами ^13,18 .

Первоначально план с несколькими базовыми уровнями для одного случая (n = 11) обеспечил предварительную поддержку семинара со статистически значимым снижением симптомов посттравматического стрессового расстройства для 4 участников и значительным общим сокращением симптомов посттравматического стрессового расстройства между включением в исследование и после вмешательства для 5 участников. ¹⁸ .Качественная обратная связь показала, что, хотя участники были удовлетворены содержанием модуля, они хотели включить компонент взаимной поддержки. ¹⁸

В дополнительном исследовании оценивалась осуществимость и эффективность онлайн-семинара с привлечением ветеранов, не имеющих доступа к традиционным методам лечения посттравматического стрессового расстройства (n = 24) 13. Был включен еженедельный телефонный контакт с персоналом клиники для оценки симптомов и содействия соблюдению режима лечения. Были отмечены результаты, аналогичные результатам предыдущего исследования: 40% участников сообщили о достоверном уменьшении симптомов посттравматического стресса; однако в исследовании был высокий процент выбывших, и в него не было включено последующее наблюдение ¹³ .

Hobfoll et al. ¹⁴ провели рандомизированное контролируемое исследование (n = 303), оценивающее эффективность интерактивного семи-модульного онлайн-вмешательства КПТ, направленного на лечение посттравматического стрессового расстройства легкой и средней степени и сопутствующей депрессии среди ветеранов. Вмешательство также включало необязательные занятия в онлайн-чате с коллегами (с обученными ветеранами вооруженных сил, которые только поддерживали руководство) и доской для сообщений сообщества. Исследование показало, что участники в условиях лечения (n = 209) сообщили о значительном уменьшении посттравматического стрессового расстройства и депрессивных симптомов через 12 недель наблюдения по сравнению с ветеранами, получавшими лечение в обычном состоянии (n = 94), с умеренными величинами эффекта для ПТСР и депрессия ¹⁴ .Авторы исследования не смогли установить, повлияло ли получение поддержки через одноранговый онлайн-чат или форумы на эти результаты. Однако авторы отмечают, что показатель удержания в этом исследовании был выше, чем в других интервенционных исследованиях в Интернете, которые не включают поддержку сверстников, и пришли к выводу, что добавление этой поддержки могло снизить отсев участников ¹⁴ .

Поддержка со стороны коллег

Поддержка сверстников обычно определяется как «сверстник с историей психического заболевания, который, испытав значительное улучшение своего состояния, предлагает услуги и поддержку сверстнику, который, как считается, не так далеко продвинулся в своем собственном процессе выздоровления» ¹⁹ .Предыдущие исследования показали, что стандартные интернет-вмешательства часто показывают низкие показатели завершения, а добавление поддержки со стороны сверстников может помочь снизить вероятность отсева. ²⁰ . Jain et al. ¹⁹ провели качественное исследование, чтобы изучить механизмы, с помощью которых поддержка со стороны сверстников может быть полезна ветеранам с посттравматическим стрессовым расстройством. Были определены следующие темы: (1) поддержка со стороны сверстников способствует чувству позитивной социальной связанности; (2) ролевое моделирование поставщиком поддержки со стороны сверстников может вселить надежду на то, что выздоровление от посттравматического стрессового расстройства возможно; (3) поддержка со стороны сверстников может дестигматизировать решение обратиться за психиатрическим лечением и повысить вовлеченность в лечение; и (4) поддержка со стороны сверстников может помочь сориентировать ветерана и направить его к лечению психического здоровья ¹⁹ .

Кроме того, в пилотном исследовании изучалась возможность использования модели поддержки со стороны сверстников для увеличения вовлеченности и завершения восьми модулей онлайн-когнитивно-поведенческой терапии для ветеранов с диагностированным депрессивным расстройством ²¹ . Модель взаимной поддержки включала участников программы в пары с ветераном, завершившим программу, который еженедельно связывался по телефону, чтобы предложить поддержку и рекомендации. Оценка депрессии проводилась до вмешательства, а также через 4 и 8 недель наблюдения.Результаты показали, что через 8 недель уменьшение симптомов и показатели завершения были сопоставимы с результатами кратких индивидуальных, групповых КПТ и вмешательств КПТ с помощью персонала ²¹ . Это исследование свидетельствует о роли поддержки со стороны сверстников в улучшении взаимодействия и успешном завершении онлайн-программ. В этом исследовании использовалась устоявшаяся модель поддержки со стороны сверстников, в которой друг используется в качестве вспомогательного источника руководства и поддержки с целью повышения вовлеченности в вмешательство.

Программа «Выживай для процветания»

Предыдущий обзор демонстрирует доказательства эффективности онлайн-психологических вмешательств для лечения посттравматического стрессового расстройства и часто встречающихся сопутствующих состояний ^15-17 . Однако было проведено ограниченное количество исследований с участием ветеранов ^13,14,18 . Использование поддержки со стороны коллег также продемонстрировало дополнительные преимущества ^14,19-21 ; тем не менее, похоже, что до настоящего времени не было исследований, в которых оценивались бы меры, разработанные и осуществленные коллегами среди ветеранов.Учитывая высокую распространенность посттравматического стрессового расстройства среди ветеранов вооруженных сил, выявленные препятствия на пути к лечению, а также потенциальные преимущества поддержки со стороны сверстников, необходимы дальнейшие исследования, определяющие эффективность онлайн-вмешательств в области психического здоровья для лечения посттравматического стрессового расстройства и распространенных сопутствующих заболеваний в этой популяции. . Готовность привлекать сверстников с диагностированными психическими расстройствами к участию в разработке и внедрении может представлять собой новаторский подход к преодолению препятствий на пути лечения среди ветеранов.

Программа «Послевоенное: выжить и процветать» является уникальной для ранее оцененных онлайн-психологических методов лечения, поскольку она была разработана и предоставлена ​​не имеющим психического здоровья специалистом-фасилитатором, который ранее служил в армии и испытывал симптомы посттравматического стрессового расстройства, депрессии и тревоги. Программа состоит из девяти модулей онлайн-психообразования, мотивационной речи и коучинга, тренировки навыков когнитивно-поведенческой терапии и тренировки навыков внимательности. Эту программу разработал бывший солдат пехоты австралийской армии при технической поддержке провайдера онлайн-обучения.Он был разработан на основе личного военного опыта и случаев посттравматического стрессового расстройства, депрессии и тревоги, а также предшествующего клинического лечения психического здоровья. Программа была разработана для нынешнего военнослужащего и ветеранов службы с целью помочь участникам понять общие состояния психического здоровья, возникающие в результате военной службы и обучения, и то, как они могут повлиять на поведение. Задача и цель программы (как заявлено разработчиком программы / фасилитатором) — научить нынешний и бывший обслуживающий персонал принимать на себя ответственность за роль, которую они могут играть в собственном саморазвитии, росте, выздоровлении и переходном успехе. вернуться к гражданской жизни »и« подготовить участников и их семьи к обычным стрессовым факторам и сценариям при работе с посттравматическим стрессовым расстройством, депрессией и тревогой, а также невзгодами, возникающими в результате военной службы ».Хотя эта программа в настоящее время предлагается сообществу ветеранов, эффективность вмешательства не оценивалась.

Цель настоящего исследования

Целью настоящего исследования было оценить психологические результаты участников программы «Послевоенное: выжить и процветать» в таких областях, как депрессия, тревога, стресс, посттравматический стресс, а также счастье и благополучие. Эти области оценивались с помощью Шкалы депрессии, тревожности и стресса-21 (DASS-21), Контрольного списка посттравматических стрессов для DSM-5 (PCL-5) и Оксфордского опросника счастья (OHQ).Кроме того, это исследование направлено на оценку уровня удержания участников этой программы, разработанной и реализованной коллегами. Насколько известно авторам, это первая оценка программы онлайн-терапии с участием коллег в качестве создателя контента и фасилитатора с опытным населением; поэтому никаких гипотез выдвигать не было.

Метод

Дизайн исследования

Исследование представляло собой неконтролируемое продолжительное открытое исследование внутри субъектов с психометрической оценкой в ​​трех временных точках: до вмешательства, через три месяца после начала программы (после вмешательства) и через шесть месяцев после начала программы. (следовать за).Учитывая отсутствие предварительных данных об эффективности этого нового вмешательства (которое не было разработано авторами), небольшое, неконтролируемое открытое исследование было сочтено наиболее подходящим подходом к оценке полезности, удержания и потенциальной выгоды от лечения.

Содержание вмешательства

Программа разделена на 9 модулей, посвященных (1) «Методы выживания» (Модули 1–5) и (2) «Методы процветания» (Модули 6–9). В таблице 1 представлен обзор конкретного содержимого модуля.Участники, использующие программу, проходят девять модулей в своем собственном темпе и заполняют каждый модуль индивидуально. Между модулями нет определенного промежутка времени, и ожидается, что программа займет не более трех месяцев. При доставке контента используются различные образовательные средства, включая видео, слайды и ресурсы для печати. Модули предварительно записаны и включают видеоконтент, сопровождаемый письменными заданиями. Компонент сверстников включает просмотр видео, на которых ветеран (разработчик программы и фасилитатор) обсуждает свой собственный опыт психического здоровья и описывает, какие стратегии помогли ему выздороветь.Единственный дополнительный контакт, установленный между партнером и участниками, был организационным (то есть обеспечение входа в программу, напоминаний о выполнении мер и напоминаний о входе в систему).

Набор участников

Этика одобрена Комитетом по этике исследований на людях Департамента по делам ветеранов (DVA) (EO16 / 006). Потенциальные участники были набраны из двух бывших служебных организаций. Подписанное и электронное согласие было получено до начала программы.Критериями отбора для участия в исследовании были: (1) предыдущая служба в армии; и (2) старше 18 лет. Критерий исключения: (1) Текущая госпитализация для лечения психического состояния. Участники не получали оплаты за прохождение модулей или участие в этом исследовании.

Меры исследования

Демографические характеристики

Участников попросили сообщить свой возраст, пол, семейное положение и статус занятости.Также была запрошена служебная информация, включая продолжительность и род службы, а также были ли они выписаны по медицинским показаниям. Кроме того, участников попросили сообщить, было ли у них диагностировано какое-либо психологическое состояние, и когда-либо они получали психологическое лечение от этого состояния.

Психологические показатели результатов

Уровни депрессии, тревожности и стресса измерялись с помощью DASS-21. DASS-21 — это вопросник самооценки из 21 пункта с 3 подшкалами, измеряющими депрессию, тревогу и стресс ²² .Испытуемые оценивают каждый пункт по 4-балльной шкале Лайкерта в зависимости от того, насколько сильно на них повлиял симптом за последнюю неделю. Более высокие баллы по субшкалам указывают на более высокий уровень депрессии, беспокойства и стресса. Шкала продемонстрировала сильные психометрические свойства в предыдущем исследовании ^22,23 и отличную внутреннюю согласованность в этом исследовании (α = 0,96).

Наличие и тяжесть симптомов посттравматического стрессового расстройства измеряли с помощью PCL-5. PCL-5 — это показатель самоотчета из 20 пунктов, который оценивает симптомы посттравматического стрессового расстройства 24 по DSM-5.Испытуемых просят оценить каждый пункт по 5-балльной шкале Лайкерта в зависимости от того, насколько сильно на них повлиял симптом за последний месяц. Более высокие баллы указывают на большую тяжесть симптомов. PCL-5 продемонстрировал сильные психометрические свойства и регулярно используется в исследовательских целях, включая мониторинг изменения симптомов во время и после лечения, скрининг людей на посттравматическое стрессовое расстройство и постановку предварительного диагноза посттравматического стрессового расстройства24-26. В этом исследовании показатель продемонстрировал отличную внутреннюю согласованность (α = 0.95).

Субъективное счастье и благополучие участников было измерено с помощью самоотчета из 29 пунктов OHQ27. Испытуемым предъявляют утверждения и просят оценить каждый пункт по 6-балльной шкале Лайкерта, причем более высокие баллы указывают на больший уровень счастья. Предыдущее исследование показало, что этот показатель обладает хорошими психометрическими свойствами27,28, и в этом исследовании он продемонстрировал отличную внутреннюю согласованность (α = 0,94).

Сбор данных

Показатели результатов были разработаны с использованием онлайн-программного обеспечения.После получения информированного согласия участникам была отправлена ​​ссылка на онлайн-анкеты для заполнения на каждом этапе оценки (до вмешательства, после вмешательства и после него). Разработчик программы и провайдер онлайн-обучения управляли всеми аспектами программы и логистикой за это время.

Статистический анализ

Статистический анализ проводился с использованием статистического пакета IBM для социальных наук (SPSS) версии 24. Описательный анализ проводился путем изучения средних значений и стандартных отклонений, а для проверки наличия значительных изменений использовалась серия односторонних дисперсионных анализов с повторными измерениями. возникло между каждой временной точкой оценки (до вмешательства, после вмешательства, после) по подшкалам DASS-21, PCL-5 и OHQ.

Значимые основные эффекты были дополнительно исследованы апостериорным методом с помощью t-критериев для парных выборок. Чтобы учесть множественное тестирование, была применена поправка Бонферрони, а уровень значимости был установлен на p <0,017. Размеры эффекта были исследованы и интерпретированы с использованием рекомендаций Коэна на 29 дней; r = 0,2 (небольшой эффект), r = 0,5 (средний эффект), r = 0,8 (большой эффект). Из-за компьютерной ошибки баллы по пункту 7 PCL-5 не регистрировались ни до, ни после вмешательства. Таким образом, анализ с использованием PCL-5 включал суммированные баллы без исключения этого пункта.Проверка описательных частот, гистограмм, а также статистики асимметрии и эксцесса для общих баллов шкалы выявила адекватную нормальность. Предположение об однородности сферичности было подтверждено для всех анализов, кроме подшкалы депрессии DASS-21. Для этой переменной была использована поправка Гринхауса-Гейссера, чтобы учесть это нарушение.

Таблица 1: Содержание модуля программы «Послевоенное: выживание и процветание»

Результаты

Выборка исследования и показатели удержания

Всего программу завершили 29 участников, и все они были бывшими сотрудниками АДС.Ноль участников выбыли из программы. Демографические данные участников представлены в таблице 2. Средний возраст участников составлял 4228 лет (SD = 9,67), и большинство участников относились к возрастной группе 31–50 лет (72,41%). Было много участников, которые сообщили, что им был поставлен диагноз психологического состояния (75,9%) и что они ранее получали лечение от этого состояния (89,7%). Баллы до вмешательства по шкале PCL-5 варьировались от 14 до 71, и все участники испытали не менее 3 симптомов посттравматического стрессового расстройства на клиническом уровне за месяц до участия в исследовании (т.е. оценка 2 или выше). Кроме того, 20 участников (68,97%) набрали или превысили клиническую точку отсечения (> 33) по шкале PCL-5 до вмешательства. Кроме того, средние баллы до вмешательства по шкале DASS-21 показали, что участники находились в «тяжелом» диапазоне на подшкалах депрессии и стресса и в «крайне тяжелом» диапазоне на подшкале тревожности. В то время как разработчики программы сообщили, что все 29 участников завершили программу (уровень сохранения вмешательства 100%), три участника не выполнили все измерения результатов после вмешательства, один участник завершил все измерения результатов, кроме PCL-5, после вмешательства, и два участника не завершили оценку результатов при последующем наблюдении (89.66%, 86,21% и 93,10% удержания участников исследования соответственно).

Однофакторный дисперсионный анализ с повторными измерениями

Была проведена серия односторонних повторных измерений ANOVA для сравнения оценок психологических результатов по трем точкам оценки: до вмешательства, после вмешательства и после него.

Таблица 2: Демографические характеристики участников (N = 29)

Результаты этих анализов представлены в Таблице 3 и указывают на значительный основной эффект для каждой меры.Из-за значительных основных эффектов были проведены апостериорные сравнения. Средние значения и стандартные отклонения, а также результаты апостериорных сравнений между каждой временной точкой оценки с величинами эффекта представлены в таблице 4.

Результаты показали, что баллы по подшкалам DASS-21 и PCL-5 были значительно ниже после вмешательства по сравнению с до вмешательства и значительно ниже при последующем наблюдении по сравнению с до вмешательства. Не было значительных различий в оценках между постоперационным и последующим наблюдением, что указывает на то, что уменьшение психологических симптомов сохранялось через шесть месяцев.

Все средние по подшкале DASS-21 после вмешательства упали до «умеренного» диапазона и остались в этом диапазоне шесть месяцев спустя. Кроме того, от до вмешательства до после вмешательства средний балл по PCL-5 снизился более чем на 10 баллов. Согласно руководству авторов PCL для DSMIV, это указывает на «клинически значимое» изменение. Хотя в настоящее время определяются оценки изменений для PCL-5, ожидается, что надежные и клинически значимые изменения будут в аналогичном диапазоне ²⁴ .

Наконец, результаты показали, что баллы по OHQ были значительно выше после вмешательства по сравнению с до вмешательства и значительно выше при последующем наблюдении по сравнению с до вмешательства. Не было значительной разницы в показателях OHQ между постоперационным и последующим наблюдением, что указывает на то, что повышение счастья и благополучия сохранялось через шесть месяцев. При всех существенных различиях величина эффекта была от средней до большой.

Таблица 3: ANOVA для повторных измерений, сравнивающих результаты измерений в разные моменты времени оценки

Обсуждение

Это исследование было направлено на оценку результатов участников программы «Послевоенное время: выжить для процветания» в таких психологических областях, как депрессия, тревога, стресс, посттравматический стресс, а также счастье и благополучие.Насколько известно авторам, это первое исследование, в котором сообщается об оценке программы онлайн-терапии с использованием психологического вмешательства, разработанного сверстниками и проводимого при помощи ветеранов. Образец преимущественно служил в армии, по сообщениям, у него было диагностировано психологическое заболевание, и ранее он лечился от этого состояния.

В целом, результаты оценки продемонстрировали положительную тенденцию, указывая на то, что программа «Послевоенный: выжить для процветания» может быть полезной для участников-ветеранов.Психологические симптомы депрессии, тревожности, стресса и посттравматического стресса, о которых сообщают пациенты, значительно уменьшились между периодом до и после вмешательства, при этом это изменение остается стабильным через шесть месяцев после начала программы. Уровень счастья и благополучия, о которых сообщают пациенты, также значительно улучшился между периодом до и после вмешательства и сохранялся при последующем наблюдении. Величина эффекта была большой для симптомов депрессии, тревоги, посттравматического стресса, счастья и благополучия, тогда как величина эффекта для симптомов стресса была умеренной.Самостоятельно сообщаемые симптомы посттравматического стрессового расстройства в среднем уменьшились более чем на 10 пунктов, что указывает на клинически значимое изменение ²⁴ .

Эти результаты согласуются с предыдущими исследованиями, которые продемонстрировали значительное снижение симптомов посттравматического стрессового расстройства среди ветеранов с помощью психологических вмешательств в Интернете. ^13,14,18 . Что касается влияния на симптомы посттравматического стрессового расстройства в выборках, не относящихся к ветеранам, электронные вмешательства в области психического здоровья продемонстрировали аналогичные положительные результаты ^15,16 .

Результаты также согласуются с более широкой литературой, исследующей эффективность электронных вмешательств в области психического здоровья для лечения депрессии и тревоги ^17,30 . Величина эффекта от умеренного до большого, обнаруженная для результатов психического здоровья в текущем исследовании, соответствует предыдущим исследованиям ^{14, 17} . Показатели удержания в текущей программе также были высокими, что перекликается с предыдущими выводами, демонстрирующими, что участие сверстников в мероприятиях по охране психического здоровья снижает их отток в онлайн-программы> sup> 14, 20.

Ограничения

Несмотря на сильные стороны текущего исследования, важно учитывать ограничения, связанные с дизайном исследования и интерпретацией результатов. Во-первых, поскольку это было предварительное открытое исследование, дизайн исследования не был слепым и не включал контрольную группу. Это означает, что нельзя сделать вывод, что программа была механизмом изменений, которые привели к уменьшению депрессии, беспокойства, стресса и симптомов посттравматического стресса, а также к увеличению счастья и благополучия.Результаты могут быть связаны с другими неконтролируемыми факторами, такими как высокий уровень участия в предыдущих терапевтических мероприятиях. Во-вторых, размер выборки для количественного анализа данных, хотя и сопоставимый с аналогичным пилотным исследованием, был небольшим, что ограничивало возможность обобщения. В-третьих, показатели самооценки потенциально необъективны, так как есть риск занижения или завышения сведений о серьезности симптомов. Также важно рассматривать результаты в контексте обсуждаемой выборки; По сообщениям, примерно 90% участников прошли психологическую терапию до начала программы.Таким образом, неясно, выиграет ли более клинически тяжелое население, не получавшее ранее психологического лечения, от менее интенсивного вмешательства, предлагаемого программой «Послевоенное выживание для процветания». Тем не менее, высокий уровень удержания является положительным и предполагает активное взаимодействие с коллегами-докладчиками и контентом, разработанным коллегами.

Направления будущего

Дальнейшие исследования могут проводиться разными способами. Проведение контролируемого испытания по списку ожидания и увеличение размера выборки позволит с большей уверенностью определить эффективность и механизмы изменения вмешательства.Кроме того, может оказаться полезным интеграция со-фасилитаторов, прошедших обучение в области психического здоровья, а также предоставление терапевта и / или коллеги обратной связи и помощи на протяжении модулей для самостоятельного обучения. Предыдущие исследования показали, что больший эффект наблюдается там, где доступна поддержка терапевта (например, по электронной почте, скайпу и т. Д.) ³⁰ , а также положительные результаты при «живой» поддержке со стороны сверстников ^14,18 .

Заключение

Это исследование дополняет опубликованную литературу, в которой изучается эффективность онлайн-вмешательств психологической терапии для ветеранов с жалобами на психическое здоровье.Это указывает на то, что использование обученного сверстников-фасилитатора без психического здоровья (с жизненным опытом посттравматического стрессового расстройства, тревожности и депрессии), использующего КПТ и принципы коучинга, может быть связано с положительными результатами для участников, включая уменьшение симптомов посттравматического стрессового расстройства. Он также обеспечивает дополнительную поддержку использования коллег для улучшения удержания в онлайн-программах психического здоровья. Это особенно актуально при оказании психиатрической помощи ветеранам, в которых часто существуют препятствия, препятствующие обращению за помощью, включая географические ограничения и страх стигматизации.Испытание, контролируемое списком ожидания, с более крупной выборкой поможет определить с большей уверенностью, является ли программа «Послевоенное выживание для процветания» эффективным вмешательством при посттравматическом стрессовом расстройстве и связанных с ним симптомах психического здоровья.

Автор, ответственный за переписку: Мадлен Романюк, [email protected]
Авторы: М. Романюк ^1,2,3 Дж. Эванс1, К. Кидд ¹
Принадлежность автора:
1 Галлиптический научно-исследовательский институт
2 Университет Квинсленда
3 Университет Южного Квинсленда

Посттравматическое стрессовое расстройство и гражданская война в США

Размещено: 2 мая, 2019

Психологические травмы американских солдат, вызванные войной, впервые наблюдались во время Первой мировой войны.Врачи, которые диагностировали у солдат «контузный шок», форму «военного невроза», полагали, что это был первый случай, когда психические заболевания могли быть связаны с военной службой [1]. Они были не правы.

Неопознанный контуженный британский солдат Первой мировой войны, раненный в Курселетте, 1916 год. Канадский военный музей, архивная коллекция Джорджа Меткалфа

Имеются многочисленные свидетельства того, что солдаты Гражданской войны, как и их коллеги из двадцатого века, демонстрировали симптомы, которые сегодня мы ассоциируем с военной травмой, особенно с посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР), диагнозом, который был поставлен во время войны во Вьетнаме.[2] Тем не менее в течение многих лет историки не учитывали возможность того, что солдаты и ветераны Севера и Юга психологически пострадали в результате их боевых действий. По одной причине во время Гражданской войны в США не хватало оружия массового уничтожения, включая смертоносные газы, самолеты и танки, что вызывало страх и беспокойство среди солдат Первой мировой войны и способствовало психологическому срыву многих. Солдаты Гражданской войны не сталкивались ни с чем из этого, поэтому, как полагали, у них было меньше причин для психологического коллапса.Это объяснение, конечно, не учитывает, что другие формы войны могут быть столь же устрашающими для ее участников. Более того, это утверждение также игнорирует другие факторы, уникальные для гражданской войны, которые могли оказаться столь же травматичными для солдат девятнадцатого века, как и войны двадцатого века, в частности, компании были созданы на местном уровне. Товарищами по роте, скорее всего, были родственники или люди, которых солдаты знали годами. Таким образом, наблюдение за ужасающим убитым солдатом — возможно, соседом или братом — имело более личное влияние.

Солдат войны во Вьетнаме страдает эмоциональным расстройством.

Но основная причина, по которой историки опоздали с рассмотрением проблемы психологического вреда среди солдат Гражданской войны, заключается в том, что в Америке середины девятнадцатого века не хватало научного понимания того, что травмирующий опыт, такой как война, может нанести вред разуму, а это означает, что у них не было слов. для выявления посттравматического стрессового расстройства или контузного шока, как это делали медики во время более поздних войн. Они также не могли понять, что симптом — например, реакция испуга на громкий шум, рефлексивное испуганное действие, обусловленное звуками битвы — вызывается боем.Историки, таким образом, обоснованно осторожно подходили к изучению беспорядков в ходе гражданской войны. Сами врачи и солдаты времен Гражданской войны не видели связи между войной и психическими расстройствами и оставили мало прямых доказательств психологических травм. Как могли историки, работавшие более 100 лет спустя и применяющие современные термины и диагнозы, с уверенностью сделать вывод, что солдаты Гражданской войны страдали от последствий военной травмы?

Несмотря на эти обоснованные оговорки, недавние исследования обнаружили множество доказательств того, что психологические травмы среди солдат и ветеранов гражданской войны были обычным явлением.Хотя историки никогда не могут с уверенностью заключить, что симптомы конкретного солдата были окончательно связаны с его военным опытом, мы, тем не менее, можем использовать современные научные знания и медицинские исследования и сделать обоснованные предположения о том, что его военный опыт был вероятной причиной.

Солдат времен Гражданской войны в одиночестве. Библиотека Конгресса.

Возьмем, к примеру, ветерана Конфедерации Уильяма Джеймса, который впервые проявил признаки психического расстройства вскоре после окончания войны.Находясь в плену в северном лагере для военнопленных, он оказался физически больным, его разум был «сильно разбит». Фермер из Алабамы, он попытался возобновить свою старую жизнь, посеяв урожай осенью 1865 года. Но в течение года Джеймс стал бесконтрольно жестоким. Он угрожал убить своего отца и поставил под угрозу свою жизнь, прыгнув в колодец в неудавшейся попытке покончить с собой. Насилие, включая членовредительство, являются обычными индикаторами посттравматического стрессового расстройства. Записи послевоенных сумасшедших приютов заполнены ветеранами, чья неконтролируемая ярость поставила под угрозу их жизни и жизни членов их семей.Как Нил Стори. Стори был подростком, когда он поступил на службу в 46-ю, ^-ю -ю пехотную дивизию Джорджии. Во время войны он вел «своеобразное» поведение, а когда вернулся домой, «лишился прежней энергии и активности». Тем не менее, он попытался вернуться к гражданской жизни в качестве фермера. Но к 1872 году он стал чрезвычайно жестоким. Он угрожал убить членов семьи и сжечь дом. В отчаянии его семья построила небольшую бревенчатую хижину специально, чтобы удерживать его. Наконец, они обратились к помещению его в психиатрическую лечебницу штата Джорджия в Милледжвилле, где опекуны отметили, что он беспорядочно ел и спал, был вялым и не хотел ни двигаться, ни разговаривать.[3]

Государственный психиатрический госпиталь штата Джорджия, ныне Центральная государственная больница, где многие солдаты и ветераны Гражданской войны лечились от психических заболеваний.

Суицидальное поведение, еще один индикатор посттравматического стрессового расстройства, преследовало ветеранов гражданской войны. Хотя у нас нет данных для количественной оценки самоубийств среди ветеранов гражданской войны, мы можем опираться на современные исследования ветеранов современных войн, которые обеспечивают контекст для ветеранов девятнадцатого века. Мы знаем, например, что 20% ветеринаров Вьетнама совершали суицидальные попытки, а еще 20% время от времени были озабочены суицидальными мыслями.[4] Новаторское исследование Эрика Т. Дина-младшего Shook Over Hell показало, что более половины жителей дома ветеранов гражданской войны в Индиане либо пытались покончить жизнь самоубийством, либо совершили самоубийство [5]. Нисходящая спираль Альбинуса Снельсона, уроженца Джорджии, служившего в кавалерии Конфедерации, является примером цикла выздоровления и рецидива, приправленного множеством попыток самоубийства. Как и Нил Стори, Снельсон был подростком, когда поступил на службу. Он боролся, будучи солдатом, и, фактически, был досрочно выписан и поступил в лечебницу Джорджии, где попытался сжечь себя и выброситься из окна, пытаясь покончить с собой.В конце концов ему это удалось в 1871 году, когда он проглотил стрихнин. [6]

Послевоенная бойня Гражданской войны. Библиотека Конгресса

солдат Гражданской войны также страдали бредовой паранойей, связанной с крайними случаями посттравматического стрессового расстройства. Ветеран Джон Уильямс был помещен в приют в Джорджии с тем, что мы назвали бы повышенной бдительностью после боя — он был «постоянно напуган». Он постоянно жаловался, что его пытаются убить. В состоянии крайнего возбуждения он перерезал себе горло.Сорокалетний Джозеф Пирман, изготовитель сбруи из Петербурга, штат Вирджиния, также покончил с собой в 1875 году, заявив, что «кто-то выходил из города, чтобы убить его». [7]

Хотя обстоятельства Гражданской войны могли сильно отличаться от войн двадцатого века, тех граждан, которые взяли в руки оружие, постигла та же участь, что и многих ветеранов более поздних войн.

Исторические записи не оставляют сомнений в том, что ветераны гражданской войны боролись с эмоциональными и психологическими последствиями своего военного опыта, независимо от того, осознавали они это или нет.

Подробнее читайте в этом интервью с доктором Дайан Соммервилл, автором сообщения:

---

Хотите узнать больше? Подпишитесь на нас в Facebook и Twitter, чтобы узнать больше о медицине времен Гражданской войны!

Facebook Twitter

Станьте членом музея и поддержите наши образовательные программы и подобные исследования.

СТАТЬ УЧАСТНИКОМ

---

Об авторе

Дайан Миллер Соммервилл — адъюнкт-профессор истории в Бингемтонском университете, SUNY, где она преподает гражданскую войну, женскую историю и историю юга.Она является автором книги Aberration of Mind: Suicide and Suffering in the Civil War-Era South (University of North Carolina Press, 2018), финалистом премии Линкольна 2018 года.

---

Библиография и примечания

Андерсен, Юдифь. «« Призрачные умы »: влияние боевого воздействия на психическое и физическое здоровье ветеранов гражданской войны». в годы перемен и страданий: современные взгляды на медицину гражданской войны . Ред. Джеймс М. Шмидт и Гай Р. Хасегава.Розвилл, Миннесота: Edinborough Press, 2009. Страницы 143-158.

Андерсон, Ребекка. «Панцирный шок: старая травма с новым оружием». Молекулярные вмешательства 8: 5 (октябрь 2008 г.): 201-218.

Дин, Эрик Т. младший Адские потрясения: посттравматический стресс, Вьетнам и гражданская война . Кембридж: Издательство Гарвардского университета, 1997.

Финли, Эрин П. Поля боя: понимание посттравматического стрессового расстройства среди ветеранов Ирака и Афганистана . Итака: Издательство Корнельского университета, 2011.

Fussell, Paul. Военное время: понимание и поведение во Второй мировой войне . Нью-Йорк: Oxford University Press, 1989.

.

Габриэль, Ричард А. Эд. Военная психиатрия: сравнительная перспектива . Нью-Йорк: Greenwood Press, 1986.

Габриэль, Ричард А. Героев больше нет: безумие и психиатрия на войне . Нью-Йорк: Hill & Wang, 1987.

.

Хендин, Герберт и Энн Поллингер Хаас. Раны войны: Психологические последствия боя во Вьетнаме .Нью-Йорк: Basic Books, 1984.

Исторические записи проливают свет на шрамы солдатской войны », 7 февраля 2006 г., http://www.sciencedaily.com/releases/2006/02/060206233356.htm

Лид, Эрик. «Судьбоносные воспоминания: индустриальная война и травматические неврозы». Журнал современной истории 35: 1 (2000): 85-100.

Соммервиль, Дайан Миллер. «« Бремя слишком тяжелое, чтобы нести »: военные травмы, самоубийства и солдаты Конфедерации». История гражданской войны 59: 4 (дек.2013): 453-491.

Соммервиль, Дайан Миллер. Аберрация разума: самоубийство и страдания на юге эпохи гражданской войны. Чапел-Хилл: Университет Северной Каролины, 2018.

Соммервиль, Дайан Миллер. «Смогут ли они когда-нибудь забыть?» Солдаты Конфедерации и психические заболевания на побежденном Юге ». In Weirding the War: Actually Fresh Perspectives on the American Civil War , ed. Стивен Берри. Афины: University of Georgia Press, 2011. Страницы 321-339.

Strecker, Эдвард А. «Военная психиатрия: Первая мировая война, 1917-1918». В Сто лет американской психиатрии . Американская психиатрическая ассоциация. Нью-Йорк, Columbia University Press, 1944. Pages 385-416.

Ягуда, Рэйчел. «Современные концепции: посттравматическое стрессовое расстройство». Медицинский журнал Новой Англии 346 (10 января 2002 г.): 109-114.

Примечания

[1] Эдвард А. Стрекер. «Военная психиатрия: Первая мировая война, 1917-1918 гг.» В «Сто лет американской психиатрии» (Нью-Йорк: издательство Колумбийского университета, 1944), 385-441.

[2] Для точного определения посттравматического стрессового расстройства обратитесь к Рэйчел Яхуда, «Современные концепции: посттравматическое стрессовое расстройство». Медицинский журнал Новой Англии 346 (10 января 2002 г.): 108.

[3] Дайан Миллер Соммервилль. Аберрация разума: самоубийство и страдания в эпоху гражданской войны Юг . Чапел-Хилл: Университет Северной Каролины Press, 2018, 154-155.

[4] Герберт Хендин и Энн Поллингер Хаас. Раны войны: Психологические последствия боя во Вьетнаме .Нью-Йорк: Basic Books, 1984. 160–161; Эрин П. Финли. Поля боя: понимание посттравматического стрессового расстройства среди ветеранов Ирака и Афганистана . Итака: Издательство Корнельского университета, 2011, 69-70.

[5] Эрик Т. Дин младший Адские потрясения: посттравматический стресс, Вьетнам и гражданская война . Кембридж: Издательство Гарвардского университета, 1997, 151.

[6] Соммервилль, Аберрация разума , 156.

[7] Sommerville, Aberration of Mind , 155.

Теги: Медицина гражданской войны, Конфедерация, Дайан Миллер Соммервилл, Психическое заболевание, ПТСР, Самоубийство Опубликовано в: Без рубрики

ПТСР — это не только для ветеранов, это травматическое расстройство, от которого страдают миллионы — Новости

Исследования показывают, что люди, страдающие посттравматическим стрессовым расстройством, — это не просто ветераны войны, но и все, кто пережил какую-либо форму серьезной жизненной травмы.

Исследования показывают, что люди, страдающие посттравматическим стрессовым расстройством, более известным как посттравматическое стрессовое расстройство, в какой-то момент своей жизни пережили тяжелую травму. Травма может быть в форме сексуального насилия, стихийного бедствия, автомобильной аварии или чего-либо еще, что может спровоцировать у кого-то ужасную реакцию.

Однако многие считают, что посттравматическое стрессовое расстройство — это психическое заболевание, которое поражает только тех, кто вернулся домой с войны, но это не так.

«Мы должны рассматривать посттравматическое стрессовое расстройство и другие связанные с травмами расстройства как проблемы психического здоровья, с которыми сталкиваются многие выжившие после нарушений прав человека», — сказала Тина Кемпин Рейтер, доцент Университета Алабамы в Бирмингемском колледже искусств и наук и директор UAB Institute for Human Rights.«Независимо от того, пережили ли они геноцид, этническую чистку, расовое или этническое преследование и другие формы прямого или косвенного насилия, многие из этих людей продолжают бороться со своими травмами на протяжении всей своей жизни».

ПТСР поражает 3,5 процента взрослого населения США, по данным Национального альянса психических заболеваний, или примерно 8 миллионов американцев, живущих с этим заболеванием. Приблизительно 37 процентов людей с диагнозом посттравматическое стрессовое расстройство демонстрируют серьезные симптомы.

Основная причина посттравматического стрессового расстройства — травмирующее событие, но симптомы — это то, что поражает людей до такой степени, что это поддается диагностике.Люди с посттравматическим стрессовым расстройством часто имеют повторяющиеся, тревожные и расстраивающие воспоминания о травме и постоянно имеют неприятные воспоминания, которые трудно остановить.

Симптомы могут включать воспоминания, ночную потливость, бессонницу, панические атаки и изоляцию от друзей и семьи.

Исследование Национальной медицинской библиотеки США показывает, что когда люди переживают травму на собственном опыте, это меняет мозг. Вовлечены несколько областей мозга. Стрессовая реакция включает миндалевидное тело, гиппокамп и префронтальную кору.Посттравматическое стрессовое расстройство и травма могут вызывать стойкие изменения в этих областях мозга.

Существуют и другие расстройства и состояния психического здоровья, которые могут проявляться наряду с посттравматическим стрессовым расстройством, включая генерализованное тревожное расстройство, обсессивно-компульсивное расстройство, депрессию, пограничное расстройство личности и злоупотребление психоактивными веществами.

Многие люди, страдающие посттравматическим стрессовым расстройством, также могут бороться с суицидальными идеями и могут попытаться покончить с собой.

Как справиться с травмой

Посттравматическое стрессовое расстройство не всегда можно предотвратить, потому что люди не могут контролировать, когда происходит травма.Однако их можно оборудовать, чтобы впоследствии справиться с травмой.

Причины посттравматического стрессового расстройства: Стрессовый опыт Травма Психическое заболевание Предрасположенность к психическим заболеваниям или наличие психических заболеваний в семейном анамнезе Факторы риска посттравматического стрессового расстройства: Длительная травма Сексуальное насилие в детстве Другая детская травма Работа, на которой вы получили травму, например военная должность Отсутствие системы звуковой поддержки Видеть, как кто-то ранен История злоупотребления психоактивными веществами

Рейтер утверждает, что после травмирующего события жизненно важно обратиться за лечением психического здоровья в виде терапии и, при необходимости, к психиатру.

«Существенные препятствия могут помешать многим людям, живущим с посттравматическим стрессовым расстройством и другими связанными с травмами расстройствами, обратиться за лечением, в котором они нуждаются», — сказал Рейтер. «Эти препятствия включают отсутствие доступа или знаний о ресурсах психического здоровья, отсутствие страховки для оплаты услуг психиатрических служб, физическую инвалидность или другую инвалидность, не позволяющую людям получить доступ к медицинской помощи, дискриминацию и стигму, часто связанную с посещением консультанта».

Рейтер сообщает, что в последние годы мировое сообщество в области психического здоровья работало над устранением этих и других препятствий, продвигая «электронное консультирование», то есть общаясь с терапевтами и специалистами в области психического здоровья по телефону или компьютеру.

«Такие программы, как BetterHelp, могут помочь людям, живущим с посттравматическим стрессовым расстройством, найти и использовать необходимое консультирование», — сказал Рейтер. «Мы надеемся, что чем больше людей, живущих с посттравматическим стрессовым расстройством, воспользуются этими услугами, они смогут жить более полной и здоровой жизнью».

Рейтер отмечает, что посттравматическое стрессовое расстройство — это излечимое психическое заболевание, и не только многие его переживают. Обращение за помощью к специалисту в области психического здоровья — это первый шаг, будь то работа с кем-то в их районе или поиск помощи онлайн-консультанта, например, у партнера UAB BetterHelp, который предоставляет планы лечения для тех, кто страдает посттравматическим стрессовым расстройством.

Исцеление от травмы может быть трудным, но возможно. Если вы страдаете посттравматическим стрессовым расстройством, обратитесь за помощью в доступные ресурсы. А если вы знаете кого-то, кто страдает посттравматическим стрессовым расстройством, побудите его сделать то же самое. Национальный телефон доверия Управления наркологической помощи и психического здоровья: 1-800-662-HELP (4357).

No related posts.