Происхождение слова интеллигент: Происхождение слова «интеллигенция» и его производных

Происхождение слова «интеллигенция» и его производных

Наткнулся на электронную библиотеку «Современные проблемы», в которой среди многих интересных рубрик есть и «Русская интеллигенция». А в этой рубрике на сегодняшний день уже 25 материалов. Один из них служит своего рода введением к этой подборке — в нем, со ссылкой на статью американского исследователя Алана Полларда, опровергается утверждение Боборыкина, будто именно он ввел в оборот слово «интеллигенция»:

«Русская интеллигенция: душа России»¹

— 1 —

Начиная серию публикаций о русской интеллигенции, мы займемся происхождением терминов «интеллигенция», «интеллигент» и «интеллигентный», которые в наше время потеряли свое прежнее значение. Теперь «интеллигентом» считается (и считает себя) каждый, получивший от государства какой-нибудь диплом, и в этом смысле Россия обладает теперь очень многочисленной интеллигенцией. Но в прошлом, до революции, такие люди считались бы, как правило, чиновниками.

Нас интересует в следующей дальше серии статей старый, интеллигентный смысл термина «интеллигенция», обозначавшего особую социальную группу, во многом определившую русскую историю до революции, и историю самой революции. Американец Алан Поллард называет эту группу «душой России»: мы перевели таким образом выражение mind of Russia, в котором слово mind можно также перевести как «разум» или «дух». Как нам кажется, по смыслу статьи, высоко расценивающей русскую интеллигенцию, лучше всего подходит русское слово «душа».

Слово «интеллигенция» происходит от латинского intelligentia, означающего «понимание, рассудок, познавательную силу, способность восприятия». Эти значения вовсе не относятся к какой-либо группе людей, а к свойству человеческого ума, и в этом смысле воспроизводятся французским словом intelligence и английским, с тем же написанием, а также немецким Intelligenz. Впрочем, немецкое слово означает также «совокупность образованных или творчески одаренных людей». Последнее значение, образовавшееся в середине 19-го века, выделяет группу людей по признаку высокого образования, не тождественному со специфически русским значением слова «интеллигенция».

Это русское слово, хотя и предполагающее некоторую образованность, подразумевает определенный тип мышления и чувствования, ставивший на первое место интересы угнетенных и униженных, враждебный сословным привилегиям и произволу властей. Такое значение русского слова перешло в другие языки; например, английское слово intelligentsia воспроизводит русское произношение, но может относиться и к людям других национальностей с аналогичными нравственными установками. И все же, «интеллигенция» — в основном русское явление.

В конце 19-го века, когда это понятие приобрело большую важность, происхождением слова «интеллигенция» и его производных, в этом специальном русском значении, занимались специалисты по истории русской литературы. Они пришли при этом к ошибочному выводу, вошедшему даже в энциклопедии. В энциклопедии Брокгауза и Ефрона можно прочесть: «Слово «интеллигенция», для обозначения отдельной общественной группы, появилась в 1860-е годы, и первоначально в России; Иванов-Разумник приписывает его введение в общее употребление Боборыкину»; Большая Советская Энциклопедия тоже утверждает, что это слово «впервые ввел в русскую литературу в 1860-х годах писатель П.

Д. Боборыкин в одном из своих романов».

Как это ни странно, подлинную историю слова «интеллигенция» восстановили лишь в 1960-х годах американские ученые. Об этом рассказывает реферируемая статья А. Полларда. На приоритет введения слов «интеллигенция» и «интеллигент» действительно претендовал второстепенный русский писатель либерального направления Петр Дмитриевич Боборыкин (1836-1921), автор более ста сочинений — романов, очерков и критических статей. В 1904 году он утверждал в печати, что «запустил в обращение» слово «интеллигенция», в «одной из своих критических работ, в 1866 году», а затем повторял это притязание в 1908 и в 1913 году, в публикациях и докладе. По-видимому, ему удалось убедить в этом известного историка русской литературы С. А. Венгерова, автора авторитетного «Критико-биографического словаря русских писателей и ученых», вышедшего в шести томах в Петербурге с 1889 до 1904 года. Как писал Венгеров в этом словаре, «Боборыкину принадлежит честь введения в речь столь многозначительного понятия, как интеллигенция, понятия, которое, однако, никто не понимает».

Это утверждение повторил, по-видимому, со слов Венгерова известный писатель Р. В. Иванов-Разумник, в своей статье «Что такое «махаевщина»» (Спб., 1908): «Введение этого термина — одна из главных литературных заслуг П. Боборыкина». Иванов-Разумник, автор двухтомной «Истории русской общественной мысли» (1907), в отличие от Венгерова уже принимает понятие интеллигенции с полным уважением; как мы видим, на него ссылается энциклопедия Брокгауза и Ефрона. Таким образом, родилась легенда, которую никто из русских литераторов не дал себе труда проверить.

---

¹ Alan P. Pollard. The Russian Intelligentsia: The Mind of Russia. California Slavic Studies, Vol. III, University of California Press, Berkeley and Los Angeles, 1964, pp. 1-32.

— 2 —

В 1960 г. американский филолог Биллингтон опубликовал статью, сообщающую, что он обследовал все сочинения Боборыкина за 1860-годы, но не нашел в них слова «интеллигенция» в его новом значении, относящимся к общественной группе. Единственной публикацией за 1866 год, на которую мог сослаться Боборыкин, была статья в журнале «Русский вестник» под названием «Мир успеха: Очерки парижской драматургии», посвященная парижским театрам.

В этой длинной статье к интересующему нас предмету могли иметь отношение только два места: «ни малейшего намека на интеллигентное или сценическое достоинство» и «без различия интеллигенции и общественного положения». В обоих случаях, очевидно, речь идет о качестве мышления, выражаемом по-французски прилагательным intelligente и существительным intelligence: русского смысла «интеллигенции» здесь нет и в помине, да и речь идет о совсем других вещах. Таким образом, Боборыкин забыл свою старую статью, или (что более вероятно, ввиду его повторных притязаний) намеренно ввел в заблуждение русскую публику.

Как же в действительности возникло это поистине «судьбоносное» слово? Статья Полларда, основанная на тщательном просмотре русской печати 1860-ых годов, отвечает на этот вопрос. Слово «интеллигенция», в его современном значении, вошло в устное обращение в начале этого десятилетия, имело хождение в повседневной речи, а в литературу его ввели в 1868 году, независимо, три выдающихся русских публициста: Николай Васильевич Шелгунов (1824-1891), Петр Никитич Ткачев (1844-1885) и Николай Константинович Михайловский (1842-1904).

Мы публикуем статьи этих авторов, где появилось впервые в печати слово «интеллигенция», с краткими биографиями и комментариями. Эти статьи представляют интерес не только для истории литературы. В них ярко отражаются представления и чувства русских интеллигентов, начавших сознавать свою особенность и свою судьбу, и обстоятельства того времени. В этих статьях нет попытки определить понятие «интеллигенции»: это слово просто применяется как общеизвестное обозначение определенного типа людей. Мы публикуем также более позднюю статью Н. В. Шелгунова, содержащую глубокий анализ исторической роли интеллигенции. Этот анализ Шелгунов предпослал как введение второму изданию своих сочинений, под названием «Европейский Запад». Кстати, предположительная датировка этой статьи, предложенная американцем Биллингтоном, неверна: она не была опубликована в 1864 году, как он думает, и вообще, по-видимому, появилась впервые в этом Собрании сочинений 1891 года. Поллард пытается выяснить также историческое значение русской интеллигенции, но эта часть его статьи вряд ли представляет интерес. Он недостаточно знает Россию и русскую историю. Замечательно, однако, что «советские» историки не удосужились даже проследить происхождение терминов, встречающихся в этой истории на каждом шагу.

Все согласны с тем, что русская интеллигенция погибла, что ее — как сознательной общественной группы — больше нет. Вместо нее после революции образовался общественный слой, называвшийся «советской интеллигенцией». Советской власти уже нет, но выданные ею дипломы остались, и чиновники ими весьма дорожат. И все же, представление об «интеллигентности», об «интеллигентном поведении» все еще живо в нашем обществе, оно каким-то образом отделилось от казенного термина «интеллигенция». Внешним признаком «интеллигентности» является грамотная речь, свободное владение словом, замечательным образом выражающее то трудно определимое качество человека, которое описывается как «внутренняя свобода». Обычно нам приходится сталкиваться — при любом формальном образовании говорящего субъекта — с неуклюжей, спотыкающейся речью малограмотного человека, выдающей несамостоятельность его мышления, скованность его воображения, то есть его внутреннюю несвободу.

Более глубокое выражение «интеллигентности» передается очень русским словом «совестливость». К счастью, это свойство все еще понимают и ценят в России. Теперь оно проявляется в простых житейских делах, но когда-то оно пронизывало всю личность интеллигентного человека, определяло его сознательное поведение. И замечательно, что до сих пор совестливость связывается с этим иностранным, но навсегда обрусевшим словом «интеллигентность». Несомненно, это основное содержание интеллигентного сознания все еще живо в нашей стране.

Первые интеллигенты появились у нас раньше, чем обозначающее их слово, о чем еще будет речь в других статьях. Но в 1860-ые годы интеллигенция впервые явилась как сознательная общественная сила. Современному читателю может быть интересно познакомиться с этой «душой России». Читая помещенные дальше статьи, надо отдавать себе отчет в их случайности: они выбраны по формальному признаку — первому появлению в печати ключевого слова. Но такая случайная выборка дает нам возможность непосредственного общения с русской интеллигенцией при самом ее зарождении, знакомит нас с ее заботами и надеждами — и они оказываются очень похожими на наши нынешние заботы и надежды. Интеллигенция сталкивалась с чуждой ей, корыстной и жестокой властью, с рабством окружающего общества, с загадочным молчанием народной массы, как будто смирившейся со своей судьбой. И она искала ответ на вечный вопрос: «Что делать?».

Tags: Боборыкин, Поллард, библиография, происхождение слова «интеллигенция», ссылки, статьи об интеллигенции, этимология

Понятие, термин, слово Интеллигенция: VIKENT.RU

«Примечание филологическое.

У слова интеллигенция и смежных с ним есть своя история.

Очень упрощённо говоря, его значение прошло три этапа. Сперва оно означало «люди с умом» (этимологически), потом «люди с совестью» (их-то мы обычно и подразумеваем в дискуссиях), потом просто «очень хорошие люди».

Слово intelligentia принадлежит ещё классической, цицероновской латыни; оно значило в ней «понимание», «способность к пониманию». За две тысячи лет оно поменяло в европейской латыни много оттенков, но сохранило общий смысл.

В русский язык оно вошло именно в этом смысле. В. Виноградов в «Истории слов» (М, 1994, с. 227-229) напоминает примеры: у Тредиаковского это «разумность», у масонов это высшее, бессмертное состояние человека как умного существа, у Огарёва иронически упоминается «какой-то субъект с гигантской интеллигенцией», а Тургенев в 1871 году даже писал: «собака стала… интеллигентнее, впечатлительнее и сообразительнее, её кругозор расширился». Позднее определение Даля (1881): «Интеллигенция — разумная, образованная, умственно развитая часть жителей».

Ещё Б.И. Ярхо (1889-1942) во введении к «Методологии точного литературоведения» держится этого интеллектуалистического понимания: «Наука проистекает из потребности в знании, и цель её (основная и первичная) есть удовлетворение этой потребности… Вышеозначенная потребность свойственна человеку так же, как потребность в размножении рода: не удовлетворивши её, человек физически не погибает, но страдает порой чрезвычайно интенсивно. Потребностью этой люди одарены в разной мере (так же, как, напр., сексуальным темпераментом), и этой мерой измеряется степень «интеллигентности». Человек интеллигентный не есть субъект, много знающий, а только обладающий жаждой знания выше средней нормы». (Писаны эти слова в 1936 году в сибирской ссылке.)

Наступает советское время, культура распространяется не вглубь, а вширь, образованность мельчает. По иным причинам, но то же самое происходит и в эмиграции: вспомним горькую реплику Ходасевича, что скоро придется организовывать «общество людей, читавших «Анну Каренину» (Г.П. Федотов вполне серьёзно предлагал подобные меры для искусственного создания «новой русской элиты», которая затем распространила бы своё культурное влияние на всё общество). Казалось бы, тут-то и время, чтобы интеллектуальный элемент понятия интеллигенция повысился в цене.

Случилось обратное: чем дальше, тем больше подчёркивается, что образованность и интеллигентность — вещи разные, что можно много знать и не быть интеллигентом, и наоборот. Окончательный удар по этому интеллектуалистическому понятию интеллигенции нанёс А.И. Солженицын, придумав слово без промаха: «образованщина». Конечно, для порядка образованщина противопоставлялась истинной образованности. Но было ясно, что главный критерий здесь уже не умственный, а нравственный: коллаборационист, который несет свои умственные способности на службу советской власти, — он не настоящий интеллигент. Теперь зайдём с другой стороны — от производного слова интеллигентный.

 При Тургеневе, как мы видели, оно означало лишь умственные качества — хотя бы собаки. Для Даля оно ещё не существует, около 1890 года оно ощущается как новомодный варваризм. Слово интеллигентный —  производное от интеллигенция (сперва как «умственные способности», потом как «совокупность их носителей»). Близкое слово интеллигентский — производное от более позднего слова интеллигент. Как интеллигенция, так и интеллигент — слова, с самого начала не лишённые отрицательных оттенков значения: интеллигенция (в отличие от «людей образованных») охотно понималась как «сборище недоучек», дилетантов, примеры тому (в том числе из Щедрина) подобраны у Виноградова. Но на производные прилагательные эти отрицательные оттенки переходят в разной степени.

Слово интеллигентский и Ушаков, и академический словарь определяют как «свойственный интеллигенту» с отрицательным оттенком: «о свойствах старой, буржуазной интеллигенции» с её «безволием, колебаниями, сомнениями». Слово интеллигентный и Ушаков, и академический словарь определяют как «присущий интеллигенту, интеллигенции» с положительным оттенком —  «образованный, культурный». Культурный, в свою очередь, здесь явно означает не только носителя «просвещенности, образованности, начитанности» (определение слова культура в академическом словаре), но и «обладающий определенными навыками поведения в обществе, воспитанный» (одно из определений этого слова в том же словаре).

Антитезой к слову интеллигентный в современном языковом сознании будет не столько «невежда», сколько «невежа» (а к слову интеллигент — не «мещанин», а «хам»).

Каждый из нас ощущает разницу, например, между интеллигентная внешность, интеллигентное поведение и интеллигентская внешность, интеллигентское поведение. При втором прилагательном как бы присутствует подозрение, что на самом-то деле эта внешность и это поведение напускные, а при первом прилагательном подлинные.

Мне запомнился характерный случай. Лет десять назад критик Андрей Левкин напечатал в журнале «Родник» статью под заглавием, которое должно было быть вызывающим: «Почему я не интеллигент». В.П. Григорьев, лингвист, сказал по этому поводу: «А вот написать: «Почему я не интеллигентен» — у него не хватило смелости».

Попутно посмотрим ещё на одну группу мелькнувших перед нами синонимов: просвещенность, образованность, воспитанность, культурность. Какие из них более положительно и менее положительно окрашены?

Воспитанность — это то, что впитано человеком с младенческого возраста, «с молоком матери»: оно усвоено прочнее и глубже всего, однако по содержанию оно наиболее просто, наиболее доступно малому ребёнку: «не сморкаться в руку» заведомо входит в понятие воспитанности, а «знать, что дважды два — четыре» — заведомо не входит. Образованность относится к человеку, уже сформировавшемуся, форма его совершенствуется, корректируется внешней обработкой, приобретает требуемый образ («ображать камень — выделывать вещь из сырья», — пишет Даль) —  образ, подчас довольно сложный, но всегда благоприобретенный трудом.

Просвещённость — тоже не врождённое, а благоприобретенное качество, свет, пришедший со стороны, просквозивший и преобразовавший существо человека; здесь речь идет не о внешних, а о внутренних проявлениях образа человека, поэтому слово просвещенный ощущается как более возвышенное, духовное, чем образованный. (Слово «просвещенцы» менее обидно, чем «образованны».) Наконец, культурность, слово самое широкое, явным образом покрывает все три предыдущие и лишь в зависимости от контекста усиливает то или другое из их значений.

Самым молодым и активным в этой группе слов является культурность, самым старым и постепенно выходящим из употребления — просвещённость.

Понятие о просвещённости как свойстве более внутреннем, чем образованность, и более высоком, чем простая воспитанность, исчезает из языка. Освободившуюся нишу и занимает новое значение слова интеллигентность: человек интеллигентный несет в себе больше хороших качеств, чем только воспитанный, и несет их глубже, чем только образованный.

Таким образом, понятие интеллигенции в русском языке, в русском сознании любопытным образом эволюционирует: сперва это «служба ума», потом «служба совести» и, наконец, если можно так сказать, «служба воспитанности». Это может показаться вырождением, но это не так. Службу воспитанности тоже не нужно недооценивать: у неё благородные предки.

Для того, что мы называем интеллигентностью, культурностью, в XVIII веке синонимом была светскость, в средние века — вежество, куртуазия, в древности — humanitas, причём определялась эта humanitas на первый взгляд наивно, а по сути очень глубоко: во-первых, это разум, а во-вторых, умение держать себя в обществе.

Особенность человека — разумность в отношении к природе и humanitas в отношении к обществу, т.е. осознанная готовность заботиться не только о себе, но и о других. На humanitas, на искусстве достойного общения между равными держится все общество. Не случайно потом на основе этого (в конечном счете бытового) понятия развилось такое возвышенное понятие, как гуманизм.

И, заметим, именно эта черта общительности всё больше выступает на первый план в развитии русского понятия интеллигенция, интеллигентный. Интеллигенция в первоначальном смысле слова, как «служба ума», была обращена ко всему миру, живому и неживому, — ко всему, что могло в нём потребовать вмешательства разума. Интеллигентность в теперешнем смысле слова, как «служба воспитанности», «служба общительности», проявляется только в отношениях между людьми, причем между людьми, сознающими себя равными (ближними, говоря по-старинному). Когда я говорю «Мой начальник — человек интеллигентный», это понимается однозначно: мой начальник умеет видеть во мне не только подчиненного, но и такого же человека, как он сам.

А интеллигенция в промежуточном смысле слова, «служба совести»? Она проявляет себя не в отношениях с природой и не в отношениях с равными, а в отношениях с высшими и низшими — с «властью» и «народом». Причём оба эти понятия — и власть, и народ — достаточно расплывчаты и неопределенны. Именно в этом смысле интеллигенция является специфическим явлением русской жизни нового времени. Оно настолько специфично, что западные языки не имеют для него названия и в случае нужды транслитерируют русское: intelligentsia. Для интеллигенции как службы ума существуют устоявшиеся слова: intellectuals, les intellectuels. Для интеллигентности как умения уважительно обращаться друг с другом в обществе существуют синонимы столь многочисленные, что они даже не стали терминами. Для «службы совести» — нет. (Что такое совесть и что такое честь? И то и другое определяет выбор поступка, но честь — с мыслью «что подумали бы обо мне отцы», совесть — с мыслью «что подумали бы обо мне дети».)

Более того, когда европейские les intellectuels вошли недавно в русский язык как интеллектуалы, то слово это сразу приобрело отчётливо отрицательный оттенок: «рафинированный интеллектуал», «высоколобые интеллектуалы». Почему? Потому что в этом значении есть только ум и нет совести, западный интеллектуал — это специалист умственного труда, и только, а русский интеллигент традиционного образца притязает на нечто большее.

 

Продолжение »

Интеллект — определение, значение и синонимы

Интеллект — это ваша способность что-то понимать, например, исчисление или почему растения растут по направлению к солнцу.

Интеллект происходит от латинского слова intelligere , «понимать», что имеет смысл, поскольку относится к чьей-либо способности понимать вещи. Ваш интеллект помогает вам пройти урок математики и выучить французский язык. Это означает ум — то, что вам нужно хотя бы немного, чтобы закончить школу. Разведка ведет захватывающую двойную жизнь: она также относится к тому, что пытаются получить шпионы — информацию от врага. Вы можете родиться с ним или приобрести его, особенно если вы работаете в ЦРУ.

Определения интеллекта

1. существительное

   способность понимать; понять и извлечь пользу из опыта

2. существительное

   секретная информация о противнике (или потенциальном противнике)

   «мы отправили самолеты для сбора разведка об их радиолокационном покрытии»

   синонимы: разведывательная информация

3. существительное

   информация о последних и важных событиях

   синонимы: новости, известия, слово

4. существительное

   подразделение, ответственное за сбор и интерпретацию информации о противнике

   синонимы: спецслужба, служба разведки

5. существительное

   операция по сбору информации о противнике

   синонимы: разведывательная деятельность, разведывательная операция

Независимо от того, являетесь ли вы учителем или учеником, Vocabulary.

com может направить вас или ваш класс на путь систематического улучшения словарного запаса. Начать

Интеллектуальные – определение, значение и синонимы

ПЕРЕЙТИ К СОДЕРЖАНИЮ

Люди? Интеллектуальный ! Комнатные растения? Не так много. Интеллектуальный означает умный или способный обрабатывать и понимать информацию (включая словарные определения).

Интеллектуальный происходит от латинского слова, означающего «понимать, собирать», а разумные существа легко собирают и осмысливают информацию. Интеллектуальный также относится к способности мыслить. Интеллектуальные объекты, такие как динамики или программное обеспечение, кажется, мыслят так, как они реагируют на изменения. Если мы ищем разумную жизнь на Марсе, нам нужны способные рассуждать марсиане. Умный также означает проявление здравого смысла, например, разумное решение не приглашать всех этих марсиан на вечеринку по случаю вашего дня рождения.