Истина что это такое: Истина — Гуманитарный портал

Истина — Гуманитарный портал

Понятие истины Истина — это одна из базисных категорий философии, науки, культуры, религии и обыденного сознания, обозначающая соответствие человеческих знаний объективной действительности и подразумевающая идеал знания и способ его достижения. Термин «истина» представляет собой ценностно-теоретическое понятие субъект-объектного ряда, содержанием которого является оценочная характеристика знания в контексте его соотношения с предметной сферой — с одной стороны, и со сферой процессуального мышления — с другой. Тем самым понятие истины предполагает рефлексивно-конструктивную разработку критериев совершенства и совершенствования знания, а также отнесение к системе ценностей, в которой идеал данного совершенства определяется контекстуально, через связи с другими ценностными категориями. Истина фиксирует объективное содержание человеческих знаний. Но процесс и акт этой фиксации возможны только на основе деятельности человеческого субъекта. Указание на ограниченность истины связано с динамикой человеческого познания и пониманием её как процесса. Относительность истины является естественным её свойством — давать лишь ограниченное знание об объекте. Но истина и абсолютна, поскольку указывает на границы, в которых человеческое познание совпадает с объектом, является точным его отображением. Границы истины задаются условиями её получения, формами существования познаваемых объектов, характером тех средств, которыми может воспользоваться человек как в приобретении новых знаний, так и в их проверке на истинность. Эти средства задают меру возможностей практической и теоретической деятельности, а стало быть и то поле деятельности, где люди могут достаточно чётко фиксировать объективное содержание своих знаний. Но эти же средства — в их развитии — ведут к нарушению прежнего понимания реальности, определяют новые масштабы познания объектов. Они стимулируют переход от прежних, абстрактных представлений об объектах к представлениям более точным и конкретным, учитывающим более существенные и многообразные связи бытия. Вопрос о характере соответствия знания и объективной действительности, как и о самой возможности совпадения мысли и объекта, является предметом разногласий между различными философскими направлениями с древнейших времён и до настоящего времени. Сложность этого вопроса не осознается в полной мере, пока речь идёт о предметах и связях человеческого обихода, об использовании привычных вещей и социальных форм. Собственно, проблема истины возникает тогда, когда человек пытается раздвинуть границы обычного, ввести в свой опыт неизвестные прежде объекты и отношения. Тогда и возникает необходимость в философском анализе проблемы истины. Наряду с этим, истина как ценность европейской культуры сохраняла относительно устойчивое содержание в обыденном сознании, религии, науке. Вещи, с которыми имеет дело современное мышление, практика и наука, заметно отличаются от элементарных вещей, изучавшихся философией и наукой прежних времён. Человек ныне взаимодействует с природой не на уровне элементарных вещей и соответствующих связей, а на уровне сложных естественных и искусственных системных объектов. В этой ситуации истина как соответствие знания действительности требует в каждом конкретном случае выработки специфических средств её достижения и проверки. Понимание того, что истина выявляет объективное содержание человеческих проблем и побуждает человека совершенствовать теоретические и практические средства деятельности, позволяет говорить об истине как о проблеме человеческого бытия (см. Бытие). Истина как процесс указывает не только на соответствие человеческих мыслей реальности, но и на ограниченность человеческих средств, на перспективы изменения человеческих сил. В этом свете истина сама оказывается определителем соответствия человека уровню тех проблем, которые он по необходимости вынужден решать. В целом, история понятия «истина» как своеобразной исследовательской программы может быть описана как постепенная трансформация жёсткого ценностно-культурного ядра, идущая параллельно постоянной пролиферации (размножению) теорий на уровне философского (см.  Философия) и научно-рационального (см. Наука) осмысления действительности. Исторический и типологический аспекты понятия истины В философии принято различать две основные позиции по отношению к истине — узкую и широкую. Узкая позиция предполагает отнесённость понятия истины только к логически правильно построенным предложениям естественных и искусственных языков (см. Логика), а именно к утвердительным суждениям субъектно-предикатного вида, к которым применима бинарная истинностная оценка (истина-ложь). Это — операционалистская позиция, позволяющая однозначно различать истинные и ложные суждения с помощью определённого критерия истины. Так, если логически истинным признается заключение, выведенное из истинных посылок по определённым правилам, то истинность правил вывода требует независимого основания: в данном случае она зиждется на авторитете данной логической системы в целом. Такова, например, семантическая концепция А.  Тарского и её интерпретация в неопозитивизме; обнаружение метаязыкового характера понятия истины позволяет свести её к логической онтологии, к отношениям между предложениями (например, таблицы истинности для логики высказываний). Это имело неоднозначные следствия. С одной стороны, утрачивала смысл реалистическая позиция, видевшая в истине отношение между знанием и некоторой внешней ему реальностью. Из этого последовал вывод о том, что понятие истины может быть вообще исключено из науки в качестве «псевдопредиката» (А. Айер). С другой стороны, получало новые импульсы и аргументы понятие теоретической истины, относящееся к семантическим связям внутри сложных концептуальных образований и не предполагающее сопоставление ни с какой онтологией, кроме производной отданной теоретической системы. Эмпирическая истинность, напротив, может устанавливаться с помощью процедуры эмпирической проверки (верификации), однако сама верификация на деле представляет собой не непосредственное сопоставление знания с внешней ему реальностью, но сравнение «протокольного предложения» наблюдения с предложением, являющимся логическим следствием из теории. Если же истинность верификации должна быть независимо обоснована, то это могло быть выполнено лишь в рамках реалистической позиции, например, с помощью представления её в качестве метода, объединяющего теорию с практикой. Критерий истины имеет, таким образом, во всех случаях онтологический характер (см. Онтология), то есть включает предпосылку об особом характере реальности, отнесение к которой обеспечивает совершенство знания. И только с точки зрения реалистической позиции критерий истины имеет сугубо внешний по отношению к понятию истины характер. Известный тезис В. И. Ленина о том, что практика выше теоретического познания, типичен как раз для такого объединения гносеологических и онтологических предпосылок в качестве понятия и критерия истины в условиях приоритета последнего. Однако в рамках марксистско-ленинского понимания истины реализм оказался несовместим с узким подходом в силу расплывчатости и предельной широты понятия практики. Узкий подход является источником как философских, так и специальных, нефилософских теорий истины, тогда как широкий подход, как правило, ограничен философским пониманием истины. В этом случае теряет смысл жёсткое противопоставление суждения и понятия, а также онтологизация определённой логической формы предложений вообще. В рамках широкого подхода истинным может быть не только утвердительное описательное суждение, но и модальное суждение (моральная норма, эстетический идеал, критическая оценка), вопросительное предложение, философская или научная проблема, неявно (невербально) выраженное убеждение, практическое действие. В качестве двух наиболее представительных концепций внутри широкого подхода можно назвать онтологическую и трансценденталистскую концепцию истины. Примером первой является позиция М. Хайдеггера, придававшего понятию истины всеобъемлющий характер и приписывавшего ему предикат «изначальности» (abkunftig) и «открытости» (буквально: «несокрытости» — Unverborgenheit), то есть подлинности, высшей реальности почти в платоновском духе. Такая позиция на самом деле ведёт своё начало от Античности. Истина является определяющей для характеристики описываемого Платоном верховного мира идей, для Аристотеля понятия бытия и истины почти синонимы. Главное содержание понятия истины в античной философии не идеал рассуждения, но идеал чувственных несовершенных вещей, которому на деле стремится соответствовать в своей работе ремесленник, политик и художник. И то классическое определение истины, которое отмечается у Фомы Аквинского («veritas est adaequatio reі et intellectus» — «истина есть тождество вещи и представления»), следует понимать именно в данном контексте. Эта формула многозначна: латинское «res» может переводиться и как «предмет», «мир», «природа», «сущность», «факт», «содержание», «причина», a «intellectus» — как «восприятие», «понятие», «рассудок», «значение» и «смысл». Здесь речь идёт об истине как форме всеобъемлющей гармонии (согласованности, соответствия) — наиболее важном признаке совершенства как реальности, так и знания о ней. Новое время вносит принципиально новое звучание в данное определение истины. Дуалистическая картина мира позволяет вывести из неё и кантовское согласие мышления с самим собой, и гегелевское тождество понятия и предмета, и позитивистское соответствие восприятия и факта, и многие другие более поздние теории истины. Однако наиболее важная новация вызвана дальнейшим обособлением, специализацией и секуляризацией познавательной деятельности и состоит в том, что взаимоотношение бытия и познания, объекта и субъекта самым радикальным образом ставится под вопрос: их соответствие из практикуемой высокой нормы бытия превращается в уже почти недостижимый идеал знания. Из области оснований бытия истина перемещается в сферу обоснования знания. Философско-онтологическая идея соответствия, как она формулируется Платоном, Фомой Аквинским и Гегелем, в позитивистских, неокантианских и прагматических учениях выходит за пределы широкого подхода к истине и становится преимущественно теоретико-познавательным и методологическим требованием к ставшему и развивающемуся знанию (познанию). В основу двух наиболее общепринятых концепций истины — корреспондентной и когерентной — кладётся внешнее соответствие знания реальности в рамках определённого вида деятельности или внутреннее соответствие элементов знания друг другу в пределах некоторой концептуальной системы. Системность, присущая знанию, является не просто внешней связью элементов, но выражает его внутреннее содержание, в котором целое богаче (истиннее) суммы его частей (последние по отдельности могут обладать лишь частичной истинностью). Эта теория, будучи исторически производна от идеи всеобщей логико-метафизической связи (Г. В. Лейбниц, Г. В. Ф. Гегель), опиралась на идеал чистой математики, но затем была распространена на различные концептуальные системы. Как следует из тезиса П. Дюгема — У. Куайна, в системе научного знания смысл всякого понятия задаётся другими понятиями. Эта идея концептуального каркаса или даже концептуальной тюрьмы ещё более рельефно формулируется в тезисе Т. Куна — П. Фейерабенда о власти парадигм, или теоретической нагруженности знания. Если целостность и системность рассматриваются как смыслообразующие факторы знания, то и истина становится производной от них связью, в которой элементы знания достигают своего совершенства. Вытекающая из данной установки когерентная теория истины фактически обессмысливает истинностную оценку отдельного суждения и смыкается с теорией «принятия знания в качестве истинного» (согласно Ю.  Хабермасу, «консенсусной теорией истины»). Совершенство знания признается постоянной величиной (поскольку построена система, то и заданы истинностные критерии), что и исключает понимание познания как стремления к истине. Кроме того, представление о том, что всякой системе знания соответствует своя истина, исключает логические способы их сопоставления (тезис несоизмеримости) и приводит к выводам в духе крайнего релятивизма, отрицающего специфику познания по сравнению с другими культурными процессами. Область применения когерентной теории истины ограничена замкнутыми и самодостаточными системами, в которых развёртывание значения термина совпадает с определением его истинности. Основой корреспондентной теории истины является идея независимой от субъекта и его языка объективной и открытой познанию реальности, сопоставление с которой выполняет критериальную функцию. Подходы к данной теории намечаются уже в античной философии (Платон, Аристотель, скептики) в рамках общей проблемы достоверного знания как особого рода бытия. Отдельных аспектов теории корреспонденции касались средневековые философы в анализе логико-грамматических условий истинности. Эмпиризм Нового времени усматривал истину во взаимном соответствии чувственных впечатлений или в соответствии впечатлений и идей. В XX веке различные варианты понятия истины включали такие интерпретации, как соответствие предложения и того, о чём оно говорит; суждения и его объекта, убеждения и факта (Дж. Мур, Б. Рассел, Л. Витгенштейн). К. Поппер, сторонник теории корреспонденции, обнаруживает её точную формулировку в семантической трактовке истины А. Тарским. Однако у Тарского речь идёт о соответствии суждения метаязыка суждению языка-объекта, поскольку реальность попадает в сферу теории истины только тогда, когда дана нам в некоторых знаково-языковых формах. У самого Поппера эмпирический базис науки также не является абсолютным, содержит конвенциональные элементы. Реалистическая позиция Поппера находит свою основу в платонизме в стиле Г. Фреге и его понятии «третьего мира». Концепция практики как основы и критерия истины, сформулированная в марксистско-ленинской версии корреспондентной теории, точно так же не способна преодолеть трудности, связанные с реальным оперативным отнесением к реальности. Открытость реальности самой по себе, дискурсивно выражающая претензии на гносеологическую значимость, проявляется в том, что и практика, и реальность оказываются лишь уровнями, или формами, совокупной знаково-языковой реальности, а истина — сопоставлением теоретического и эмпирического знания (например, теоретических терминов и протокольных предложений). Вместе с тем, признание возможности установить совпадение знания с объективной реальностью (в марксизме — достижение абсолютной истины) равнозначно отказу от принципа развития знания. И Поппер, и сторонники марксистского учения об истине стремятся преодолеть эту трудность, объединяя идей корреспонденции с прагматистским подходом к истине. Они рассматривают истину не как актуальное обладание совершенным и полным знанием, но как процесс приближения к идеалу (здесь понятие «правдоподобия», или «приближения к истине», Поппера аналогично марксистскому понятию «относительной истины»). Тем самым понятия практического успеха, или интерсубъективно фиксируемого прогресса познания, который опять-таки является свидетельством успеха теории, молчаливо подменяют ключевое, но проблематичное понятие реальности самой по себе. Итак, если реальность трансцендентна, то установить истинность знания путём теоретического или практического отнесения к ней невозможно. Если реальность имманентна, дана нам в форме знания или практического акта, то отнесение к ней бессмысленно, поскольку не даёт независимого основания. Удостоверить истинность знания — значит совершить рефлексивно-познавательный акт, добавляющий нечто к содержанию знания. Но тогда мы имеем дело уже с новым знанием, об истинности которого нужно судить заново, что ведёт к регрессу в бесконечность. Здесь мы не можем выйти за пределы дуалистического противопоставления знания и реальности, знания и рефлексии о нём, что и фиксирует большинство современных теорий истины. Все они так или иначе комбинируют элементы корреспондентной, когерентной и прагматистской концепций, исходя из разных интерпретаций понятий «реальность», «деятельность», «знание», «развитие знания», «коммуникация» (нео- и постпозитивизм, прагматизм, конвенционализм, инструментализм). Сведение проблемы истины к вопросу о свойствах знаковых систем в немалой степени способствовало тому, что для целого ряда философских учений и направлений понятие истины вообще утрачивает какую-либо значимость (философия жизни, экзистенциализм, структурализм, постмодернизм) и объявляется «устаревшим», «бессмысленным», «идеологически нагруженным» (Ж. Деррида, П. Фейерабенд, Р. Рорти). В современной философии постмодерна проблема истины является фактически не артикулируемой, поскольку в качестве единственной и предельной предметности в постмодернизме выступает текст, рассматриваемый в качестве самодостаточной реальности вне соотнесения с внеязыковой реальностью «означаемого». В философском пространстве постмодернизма осуществляется «теоретический сдвиг», приведший к акцентуации вопроса «о формах дискурсивных практик, артикулирующих знание» (М. Фуко). Трактуя познание как предельно удалённое от постулатов классической метафизики, Фуко обозначает статус истины в качестве своего рода «эффекта» («эффект истины»), который возникает в результате когнитивного волевого усилия (через процедуру фальсификации): «воля к истине имеет тенденцию оказывать на другие дискурсы своего рода давление и что-то вроде принудительного действия». В контексте радикального отказа от презумпции бинаризма, и, в частности, от бинарной оппозиции субъекта и объекта, постмодернизм видит свою программу в отказе от «зеркальной теории познания», согласно которой «представление понимается как воспроизведение объективности, находящейся вне субъекта», в силу чего для философии классического типа «главными ценностными категориями. являются адекватность, правильность и сама истина» (Фр. Джеймисон). В связи с этим в контексте постмодернистской философии трансформируется понимание когнитивного процесса как такового: по оценке Ст. Тулмина, «решающий сдвиг, отделяющий постмодернистские науки современности от их непосредственных предшественников — модернистских наук, — происходит в идеях о природе объективности», заключающейся в переориентации с фигуры «бесстрастной точки зрения индифферентного наблюдателя» к фигуре «взаимодействия участника». Презумпция истины трансформируется в контексте «постмодернистской чувствительности» в презумпцию «игр истины»: предметом изучения становятся «игры истины сами по себе», «игры истины в связи с отношениями власти» и «игры истины в отношении индивида к самому себе» (Фуко). Создание «истории истины» мыслится в постмодернизме как создание «такой истории, которая была бы не историей того, что может быть истинного в знаниях, а анализом «игр истины», игр истинного и ложного, игр, через которые бытие исторически конституирует себя как опыт, то есть как то, что может и должно быть помыслено» (Фуко). Моделируемая постмодернизмом реальность программно конституируется «по ту сторону истинного и ложного, по ту сторону эквивалентного, по ту сторону рациональных различий» (Ж. Бодрийяр). По формулировке Фуко, если познание и «выдаёт себя за познание истины», то лишь потому, что «оно производит истину через игру первоначальной — и постоянно возобновляемой — фальсификации, которая устанавливает различение истинного и ложного». В целом, подобная критика попыток обоснования понятия истины вынуждает сужать содержание данного понятия, придавать ему как можно более однозначный и операциональный смысл. Главная проблема, возникающая в этой связи, состоит в необходимости совмещения нормативного и дескриптивного, критического и позитивного аспектов понятия истины. Истина как норма В современной теории познания проблема объективного содержания знания трансформируется в проблему его обоснования, то есть выяснения условий его интерсубъективной приемлемости. Поэтому вопрос об истине — это вопрос об особых способах дискурса, легализующихся благодаря связи с исторически конкретными культурными предпосылками. Данные дискурсивные формы выражены нормативными суждениями. Современные нормативные теории истины обладают обычно трёхчленной структурой. Во-первых, они содержат онтологический постулат о том, чем является истина (например, соответствие знания и реальности, или мышления и восприятия, или внутренняя гармония знания и так далее). Однако такой постулат сам по себе ещё не позволяет дать характеристику некоторой теории истины: понимание истины как, скажем, соответствия знания реальности ещё не проясняет вопроса о том, как устанавливается данное соответствие. Поэтому, во-вторых, оценка знания как истинного предполагает явно сформулированные нормы, задающие применение понятия истины в ходе обоснования и развития знания. Это нормативное понятие получает название «критерия истины». Однако данный критерий не функционирует автоматически, определяясь, в-третьих, способом его операционализации. Применение критерия истины предполагает целый набор конвенций, принятых данным познающим сообществом в целом по поводу понятий «реальность», «прогресс», «время», «пространство», «системность», «логика», «познание». Поэтому в процессе истинностной оценки знанию последовательно приписываются предикаты, имеющие лишь косвенное отношение к понятию истины — «правильное», «проверенное», «глубокое», «всестороннее», «успешное», «эффективное», «адекватное». Абстрактно сформулированная норма нуждается для своего применения в опосредствующих звеньях, правилах соответствия. В этом случае используются специальные методологические критерии, связь которых с истиной далеко не самоочевидна (соответствие правилам логического вывода, верификация, фальсификация, требование эмпирического роста знания). Такая оценка знания основана на вере в достаточность данного отрезка времени для анализа знания и на логике индуктивной экстраполяции. Понятие нормы вообще производно от понятия времени в том смысле, что всякое совершенство оценивается с точки зрения возможности его достижения в условиях пространственно-временного континуума, соразмерного человеку. Совершенство либо в принципе недостижимо для человека, будучи свойством природных явлений и процессов, либо абсолютно антропоморфно, если рассматривается как состояние, в которое человек приводит вещь в соответствии со своими понятиями. Итак, операциональный диктат специальных критериев или рассуждения об истине вообще — такова дилемма, с которой сталкивается всякая нормативная теория истины. При наложении нормативного понятия истины на живую реальность процесса познания возникают два варианта. Если с самого начала направлять данный процесс определёнными нормами, то большая часть новых результатов будет отсекаться. Если либерализировать нормы, то они утрачивают смысл. Таким образом, истина, как и всякая норма, имеет двойственную природу. Во-первых, она действует как элемент теоретико-познавательной идеологии, направленный на блокировку некоторых форм и результатов мышления и деятельности. Во-вторых, норма описывает среднестатистический уровень мышления и деятельности в качестве исходного пункта всякого анализа и оценки. Эти два аспекта нормы исключают друг друга, обладая взаимной дополняемостью, и это в полной мере характеризует понятие истины. Истина как дескрипция Нормативное понимание истины предполагает соответствующий образ познавательного процесса, в котором познание имеет кумулятивный и линейный вид, а между наукой и всем иным знанием проведена демаркация. Нормативная теория науки, стремящаяся противопоставить друг другу разум и опыт, с одной стороны, и веру и чувство — с другой, выразила идеологическими средствами лишь определённые социально-культурные условия: мощь современной науки и техники, требующую соответствующего философского оправдания. Сциентистский образ познания привёл к недооценке субъективной стороны познания. Так, марксистское положение о конкретности истины требовало всеобъемлющего и детального исследования объекта познания, то есть установления его наиболее важных и существенных свойств, взаимосвязей, тенденций развития и так далее. При этом принималось за самоочевидное, что чем большую область знания занимает отнесённость к субъекту, тем больше знание теряет в истинности и объективности, и потому субъект следует ограничивать абстрактным, подчинённым объекту состоянием и в идеале вообще выводить за пределы знания. Такое представление об истине отчуждает субъекта от результатов познавательного процесса и обессмысливает знание. Для более глубокого постижения субъективной стороны познания следует учитывать совокупный познавательный процесс, что позволяет построить достаточно богатый образ знания по сравнению с нормативными моделями, простота и понятность которых явно идёт в ущерб их адекватности. Идея конкретности истины, в целом не подвергаемая сомнению, не может опираться лишь на конкретность и многообразие образа объекта, но должна быть понята и как утверждение о многообразии форм деятельности и общения субъекта, откладывающихся в содержании знания. Многообразие форм и типов знания, отнесённых к многообразию человеческих практик и познаваемых реальностей, ведёт к расширению предмета теории познания и вовлекает в него такие контексты, которые до недавнего времени находились в исключительной компетенции социологии знания и истории культуры. С этой точки зрения каждый отдельный познавательный акт (и его результат) выступает как элемент некоторого единства, связанный с другими элементами и рассматриваемый в синхронном и диахронном аспектах. При таком подходе сливаются воедино все времена и пространства знания, здесь нет постоянных иерархий и критериев истины или прогресса, хотя идёт бесконечный процесс возникновения новых теорий и метатеорий, сменяющих друг друга. Каждая часть этой целостности обладает собственной рациональностью, формами обоснования и правом делить успех или поражение с другими. Не нормативное противопоставление, но описание и взаимное сравнение разных форм и видов знания позволяет дать всеобъемлющий образ познавательного процесса. Истина, дескрипция и экспертиза Вопрос о социальной ответственности учёного ставится обычно в связи с применением или использованием его научных достижений в рамках социума. Истина, напротив, рассматривается как нечто ценностно-нейтральное, независимое от возможного использования знания. Поэтому экспертиза в социальной и гуманитарной области (которой предстоит оценить научные результаты с точки зрения их функции в обществе) может абстрагироваться от вопроса об их истинности. Экспертиза устанавливает, в какой степени продукт науки или иной деятельности соответствует социальным потребностям, не нарушает ли он социальных запретов, насколько общество в состоянии его использовать с экономической, экологической, юридической и прочими точек зрения. В ходе экспертизы речь идёт не о соответствии знания реальности, или об истине, но о проверке средств и условий деятельности с точки зрения социальных конвенций. Экспертиза — это открытая, демократическая дискуссия и оценка определённой деятельности и её результатов, предполагающая их обстоятельное описание, анализ, историческую реконструкцию и социальный прогноз по поводу содержащихся в ней субъективных элементов и связанной с этим ответственностью. Истина же в традиционном понимании представляет собой рассмотрение познавательной деятельности и её результатов с некоторой бессубъектной позиции. И напротив, разработка истинностной оценки знания с помощью экспертизы вводит в контекст теории истины социального субъекта, в силу чего проясняется многообразие смыслов и способов использования знания в социуме. Аналогичное понимание истины как «свободного синтеза», призванного «раскрыть всеобъемлющий смысл бытия-в-истине», сформулировал К. Ясперс. В этом случае нормативный образ истины уступает место его дескриптивному пониманию, складывающемуся в контексте взаимного сравнения и диалога различных идей, теорий и форм знания, связанных с ними практик и социальных реальностей. Проблема истины возникает именно тогда, когда в ходе исследования нужно выбирать между множеством концепций, гипотез, фактов и свидетельств. В результате рассмотрения познавательной ситуации складывается многообразие ви́дения, методов, предпосылок, возможных результатов, что сравнивается с описаниями данной ситуации её участниками, а также историками и социологами культуры. Так, рассматривая конкуренцию птолемеевской и коперниканской картины мира, эпистемолог не просто сравнивает их с точки зрения точности предсказаний и методологической простоты, исходя из количества вводимых эпициклов, эквантов, эксцентриков и так далее. Он последовательно принимает точки зрения Птолемея, Бруно, Коперника, Тихо Браге, Кеплера и других, критически оценивая своих противников, как если бы они собрались в одной аудитории или хотя бы все их тексты могли быть доступны каждому из них. Полученное при этом многообразие мнений сравнивается затем с современным представлением о том, что Коперник победил Птолемея, что его картина мира прогрессивнее. Очевидно, что результатом такого сравнения может быть лишь поверхностное представление. Не оно, а именно многообразие позиций, исчерпывающее данную познавательную ситуацию, оказывается истиной. Истина в философско-теоретическом смысле является, с одной стороны, критическим сравнением разных концепций и тем самым служит всеобщей рационализации знания. С другой стороны, истина в её ценностном аспекте совпадает с правдой, интегрируя знание в культурный контекст. Философское понятие истины не имеет денотата, объективного в конкретно-эмпирическом смысле, оно дескриптивно и интерпретативно и не исходит из физических экспериментов или астрономических наблюдений. Философия постигает интегральную детерминацию и многообразие культурных смыслов знания. Истина производна от контекста человеческого бытия. Теоретико-познавательная категория истины обладает регулятивной функцией, но не предлагает операциональной основы для конкретной — нефилософской — деятельности. Вместе с тем эта категория является конкретным идеалом многообразной, рефлексивной и всегда отнесённой к более широкому контексту познавательной деятельности. Философское понятие истины указывает на то, каким может и должен быть её субъект с точки зрения его отнесённости к конкретной ситуации, при каких условиях и какую социально-культурную роль может выполнять вырабатываемое им знание.

Истина и ее критерии — понятие, свойства, признаки

Понятие истины

Рассмотрим краткое определение истины в обществознании.

Истина — это знание, которое соответствует объекту познания и отражает его реальные качества и свойства.

Есть и другие определения истины:

• соответствие знаний действительности;
• то, что подтверждено опытом;
• соглашение, конвенция;
• свойство самосогласованности знаний;
• польза полученных знаний для практики.

Виды истины

Истина едина, но в ней можно выделить объективный, объективный, абсолютный и относительный аспекты. Каждый из них рассматривается как относительно самостоятельные истины.

Объективная истина — это такое содержание знания, которое не зависит ни от человека, ни от человечества.

Абсолютная истина — это исчерпывающие достоверные знания о природе, человеке и обществе. Такие знания никогда не могут быть опровергнуты.

Относительная истина — это неполное, неточное знание, которое соответствует определенному уровню развития общества. При этом способы получения этого знания зависят от определенных условий, места и времени их получения.

Разница между абсолютной и относительной истинами в степени точности и полноты отражения действительности. Истина всегда конкретна: связана с определенным местом, временем, обстоятельствами. Например, изменение представлений о положении Солнца и Земли относительно друг друга — от геоцентрической системы Птолемея до гелиоцентрической системы Коперника.

Субъективная истина — та, которая зависит от сознания субъекта познания, то есть от человека.

Критерии истины

Ученые до сих пор ведут споры о критериях истины. Одни считают, что у такого многозначного понятия не может быть критериев. Другие говорят, что даже у истины есть особые черты, которые выделяют ее среди других видов знаний.

Критериями истины являются:

1. Соответствие логическим законам.

2. Соответствие ранее открытым и доказанным законам и теоремам наук.

3. Простота, общедоступность формулировки.

4. Соответствие фундаментальным законам и аксиомам.

5. Парадоксальность.

6. Практика.

что это такое, ее виды и в чем она заключается?

Знаете, сколько раз в поисковики вводилось слово «истина»? За последний месяц почти 500 тысяч раз. Полмиллиона запросов и 22 миллиона ответов на вопрос, который интересовал людей на протяжении тысячелетий. Только все ответы – это части огромной головоломки, которые соединяются и образуют настоящую Истину. Чем она отличается от правды? Зачем нам истинное знание? И какие 10 вопросов стоит задать себе, чтобы обнаружить свою истинную красоту? Возможно, истину не придется искать далеко, ведь она внутри нас.

Что такое истина?

Истина — это объективное знание, которое соответствует действительности и не зависит от оценочного мнения познающего. Это абстрактное понятие, существующее в человеческом познании в данный момент времени. Истину невозможно описать словами, так как наш язык сильно ограничен. Ее нельзя увидеть или пощупать, ее можно осознать или постичь. Истиной может именоваться само знание и понятая действительность.

Установить истинность утверждения помогают вспомогательные критерии – метод ее проверки и обоснования. Это объективность, конкретность, общественная практика, соответствие законам природы, логичность, ясность. Но главным критерием истины признается не само знание, а возможность применить его на практике: все что подтверждается – верно, опровергается – ложно. Хотя этот критерий тоже ограничен, ведь практика привязывается к знаниям, которые постоянно дополняются и корректируются.

В русском языке правда и истина не только пишутся по-разному, но имеют разные значения. Хотя словари трактуют эти слова как синонимы, различия все же есть:

Истина	Правда
дает знание об общих законах бытия	дает знание об отдельных фрагментах общей картины
объективная	субъективная
единственная	у каждого своя
является философской и религиозной категорией	относится к бытовым понятиям
возвышенная	земная и будничная

Виды истины.

Кажется, что истина нерушима. Но это не так. Она меняется вместе со познаниями об окружающем мире. Например, в Средневековье знания анатомии сильно отличались от современных, но тогда они считались истинными. С развитием медицины они были опровергнуты и сегодня считаются заблуждением. То есть человеческие знания ограничены конкретным моментом. Отсюда различают два вида истинности:

Относительная – философское понятие или неполное знание о предмете, которое может быть дополнено или опровергнуто новыми доказательствами. Она соответствует уровню развития науки, зависит от места, времени и условий исследования, изменяется по мере усовершенствования практики.

Абсолютная – актуальное, полное понимание исследуемого предмета. Это источник всего, что нас окружает. Она статична и устойчива, выражается в простой, лаконичной форме, не может быть опровергнута или оспорена, но до конца складывается только в исключительных случаях. Чаще встречается в точных науках. Например, математических аксиомах.

На протяжении всей истории ученые, философы и религиозные деятели пытались познать истину. Можно сказать иначе: история наук – это история поиска истины.

Истина в философии.

Поиски истины — одна из главнейших задач философии. Первые попытки были предприняты еще во времена Аристотеля, утверждавшего, что «не все представляемое истинно». Важный для исследования действительности вывод сделал Платон. Платон предположил, что истина может существовать вне знания: она может со временем перейти в знание или найдет другие формы существования.

По мере развития науки, точки зрения философов все больше расходились. Немецкий мыслитель Э. Кант считал истиной соответствие между знанием и самим предметом. А французский философ Рене Декарт считал истиной лишь то, что не дает повода сомнениям. В XX веке споры об истинности познаний не утихают. Но современные методы исследований не дают уверенности в том, что полученные данные правильно оценивают объекты познания.

Философы выдвигают новые признаки отличия истинных знаний от ошибочных – это чувственный опыт, ясность и отчетливость, эффективность, практическое применение, единое согласие с утверждением.

С точки зрения философии кроме относительная или абсолютная существует истина:

• Субъективная – не существует помимо человека и человечества. Частный случай субъективной истинности – правда. Например, мы приходим с улицы и говорим, что там холодно. Это и есть субъективное утверждение.
• Конкретная – знание, истинное в определенных условиях. Например, утверждение «вода кипит при температуре 100 градусов» истинно только при измерении температуры в градусах Цельсия.
• Устаревшая – достоверная в течение определенного отрезка времени и утратившая свою актуальность. Например, долгое время знания о том, что Земля плоская, принимались как истинные. Сегодня это заблуждение.

Истина в религии.

Неопровержимость бытия занимает первое место в религиозных изысканиях. Подобно философии, религия не имеет точных доказательств своих гипотез или теорий. А где бессильно знание – законна вера. Вера в то, что не может быть доказано математически, но и не может быть оспорено.

По мнению теологов главная ошибка познания состоит в том, что истина – это не «что», а «Кто». Бог – источник бытия, а, значит, и неопровержимости бытия. Поэтому в религиозных мировоззрениях другой истины нет и быть не может.

В религиозных учениях есть понятие духовная истинность – это однозначность в суждениях, которая согласуется с человеческой сущностью. Правда – это то, что можно озвучить, а духовная истинность – то, что можно ощутить внутри. Она не нуждается в оглашении.

Истинная красота.

Когда-то считалось, что критерии красоты такие прочные, что только художественное образование научит отличать красоту от уродства. Но сегодня большинство людей считают, что внешняя красота – понятие относительное, окруженное стереотипами. Зато истинная красота проявляется душевными качествами: внутренней гармонией, честностью с самим собой, умением сопереживать, эмоциональным интеллектом.

Пройти тест на эмоциональный интеллект EQ

Три простые действия помогут найти душевную красоту внутри себя:

1. Ведение дневника – мощный инструмент для преобразования и отличный способ познать себя. Когда мысли превращаются в слова на бумаге, они становятся материальными. То есть то, о чем мы думаем, можно увидеть. Здесь не нужно строить красивые фразы или обдумывать высказывания. Прелесть дневника в том, что он помогает понять себя, раскопать свои боли и преодолеть страхи.
2. Внутренний ребенок живет в каждом взрослом, поэтому стоит встретиться с ним и поговорить «по душам». В психотерапии есть несколько способов устроить эту воображаемую встречу, но самый простой способ – просто попросить его прийти. Стоит расспросить его, что он чувствует, дать высказаться, повеселиться и поплакать вместе. И главное – дать понять, насколько он для вас важен.
3. Осознанная медитация дарит здоровое тело, здоровый ум, спокойствие, гармонию и счастье. Если раньше эта практика считалась экзотикой и умением буддийских монахов, то сегодня она доступна многим. Со временем негативные эмоциональные реакции сменяются положительными. Уходит депрессия, апатия, раздражительность, практикуется осознанность, концентрация, внимательность.

Все виды психотерапии ведут к встрече с собой, внутренней зрелости, гармонии. Если вы пока не планируете визит к психотерапевту, эти вопросы помогут вам узнать себя:

1. Сколько книг я прочитал за последний год?
2. Чью судьбу я проживаю?
3. Я занимаюсь работой или любимым делом?
4. Какое у меня хобби?
5. Что будет со мной через пять лет, если я буду жить так, как сейчас?
6. Что мешает мне жить так, как я хочу?
7. В чем причины моей злости и недовольства?
8. Как я могу помогать людям?
9. Я умею сосредоточиться на главном?
10. Я – это Я?

Истина в споре.

Утверждение, что истина рождается в спорах, тоже вызывает немало споров. Ведение дискуссии – это искусство, которым владеют далеко не все. Любое неаккуратное слово способно разрушить семью, дружбу, коллектив, а спорящих превратить в заклятых врагов. Несложные правила помогут грамотно высказать свое мнение и не выйти за пределы разумного:

• Правда не всегда соответствует фактам.
• Если обратиться к главным ценностям, можно обратить спор в поиски истины.
• Иногда достоверность не стоит утраты доверительных отношений.
• Многие спорят просто так, потому что предпочитают несогласие.
• В бесконечных прениях рождается не истина, а истинное лицо человека.
• Если вы спорите с идиотом, вероятно, он поступает так же.
• Чем больше вы подключаете эмоции, тем меньше шансов отстоять свою правду.
• Иногда умение слышать и слушать поможет разрешить спор лучше любых доводов.
• Чистая правда должна преподноситься корректно.
• Лучшая альтернатива спору – диалог.

Верный признак того, что спор прошел плодотворно – ощущение взаимного согласия и большего понимания оппонента.

Выводы:

• Истина – отражение объективной реальности и воспроизведение ее такой, как она существует сама по себе.
• Истинную красоту можно обнаружить в самом себе с помощью несложных практик.
• Спор приводит к истине только в том случае, когда ведется корректно и уважительно.

Пройти тест на психологический возраст

Что такое истина?

Ответ

Почти две тысячи лет назад Истина была предана суду и осуждена людьми, посвятившими себя лжи. На самом деле, Истина предстала перед шестью судами менее чем за один полный день, три из которых были религиозными, и три – государственными. В конце концов, лишь немногие люди, вовлеченные в эти события, могли ответить на вопрос: «Что такое истина?».

После ареста Истина была сначала отведена к человеку по имени Анна, коррумпированному бывшему еврейскому первосвященнику. Анна нарушил многочисленные еврейские законы в ходе судебного процесса, включая проведение судебного разбирательства в своем доме, попытки склонить ответчика к самообвинению и избиение ответчика, который еще не был признан виновным в чем-либо. После Анны Истина была отведена к действующему первосвященнику, Каиафе, оказавшемуся зятем Анны. Перед Каиафой и еврейским синедрионом против Истины выступали многочисленные лжесвидетели, но ничто не было доказано и никаких подтверждений проступкам найдено не было. Каиафа нарушил не менее семи законов, пытаясь осудить Истину: 1) судебный процесс проходил в тайне; 2) он проводился в ночное время; 3) он включал взяточничество; 4) со стороны ответчика не присутствовал никто, кто мог бы выступить в Его защиту; 5) требование наличия 2-3 свидетелей не было удовлетворено; 6) они использовали самооговаривающие свидетельства подсудимого; 7) они исполнили смертную казнь в отношении ответчика в тот же день. Все эти действия были запрещены еврейским законом. Несмотря на это, Каиафа объявил Истину виновной, потому что Истина утверждала, что являлась Богом во плоти, что Каиафа назвал кощунством.

Когда наступило утро, прошел третий суд над Истиной, в результате которого еврейский Синедрион решил, что Истина должна умереть. Тем не менее, еврейский совет не имел права на осуществление смертной казни, поэтому они были вынуждены передать Истину римскому правителю, человеку по имени Понтий Пилат. Пилат был назначен Тиберием пятым префектом Иудеи и служил на этой должности с 26 по 36 гг. от Р.Х. Прокуратор имел власть над жизнью и смертью, и мог также отменять смертные приговоры, принятые Синедрионом. Когда Истина предстала перед Пилатом, против нее были выдвинуты дальнейшие лживые обвинения. Его враги говорили: «Мы установили, что этот человек сбивает с пути наш народ, запрещает платить подати цезарю и даже объявляет себя Помазанником, то есть царем» (Луки 23:2; тут и далее – перевод Российского Библейского общества). Это было ложью, так как Истина указывала всем платить налоги (Матфея 22:21) и никогда не противопоставляла себя цезарю.

После этого, между Истиной и Пилатом произошел очень интересный разговор. «Пилат вернулся во дворец и позвал Иисуса. «Ты «царь иудеев»?» – спросил он. «Ты сам это решил или тебе рассказали обо Мне другие?» – спросил Иисус. «Я что – иудей? – возразил Пилат. – Это Твои соотечественники и старшие священники выдали мне Тебя. Что Ты такого сделал?» «Царство Мое не из этого мира, – сказал Иисус. – Если бы Царство Мое было из этого мира, Мои подданные стали бы сражаться, чтобы Меня не выдали иудеям. Нет, Царство Мое не отсюда». «Так значит, Ты все-таки царь?» – спросил Его тогда Пилат. «Это ты говоришь, что Я Царь, – ответил Иисус. – Я для того родился и для того пришел в мир, чтобы быть свидетелем истины. И кто принадлежит истине, слушает голос Мой». «А что такое истина?» – спросил Его Пилат» (Иоанна 18:33-38).

Вопрос Пилата: «Что такое истина?» прокатился эхом на протяжении всей истории. Было ли это меланхолическое желание знать то, что никто другой не мог сказать ему, циничное оскорбление, или, возможно, раздраженная, равнодушная реакция на слова Иисуса?

В постмодернистском мире, который отрицает, что истина может быть известна, ответ на этот вопрос является более важным, чем когда-либо. Что такое истина?

Предлагаемое определение истины
При определении истины, в первую очередь следует отметить, чем истина не является:
• Истина – это не просто все то, что эффективно. Это философия прагматизма – подход типа «результат оправдывает средства». На самом деле, ложь может оказаться «эффективной», но она остается ложью, а не истиной.
• Истина – это не просто то, что является последовательным или понятным. Группа людей может договориться рассказывать одну и ту же хорошо продуманную, но ложную историю, и это не сделает эту историю истинной.
• Истина – это не то, что помогает людям чувствовать себя хорошо. К сожалению, плохая новость может быть истиной.
• Истина – это не то, что большинство называет истиной. Пятьдесят один процент группы может легко прийти к неправильному выводу.
• Истина – это не то, что является всеобъемлющим. Длительная, подробная презентация по-прежнему может привести к ложным выводам.
• Истина не определяется намерениями. Благие намерения могут быть неправильными.
• Истина – это не то, как мы знаем; истина – это то, что мы знаем.
• Истина – это не то, во что верят. Даже если в ложь поверят, она все равно останется ложью.
• Истина – это не то, что является публично доказанным. Истина может быть известна в частном порядке (например, местоположение клада).

Греческое слово, которое переводится как «истина», – «алетейя», буквально означает «раскрывать» или «ничего не скрывать». Это передает мысль, что истина существует всегда, всегда открыта и доступна для всех, ничего не скрывая и не утаивая. Еврейский аналог «истины» – «эмет» – означает «твердость», «постоянство» и «продолжительность». Такое определение подразумевает вечное содержание и надежность.

С философской точки зрения, существует три простых способа определения истины:
1. Истина – это то, что соответствует действительности.
2. Истина – это то, что соответствует своему объекту.
3. Истина открывает себя такой, какой она есть.

Во-первых, истина соответствует действительности или тому, что есть на самом деле. Она реальна. Истина также соответствует природе. Иными словами, она соответствует своему объекту и известна по своему референту. Например, учитель, стоя лицом к классу, может сказать: «Единственный выход из этой комнаты находится слева». Для класса, сидящего перед учителем, дверь выхода будет по правую сторону, но все еще верно, что дверь для учителя находится слева.

Может быть абсолютно верно, что одному человеку может потребоваться какое-то количество миллиграммов определенного лекарства, но другому человеку может потребоваться больше или меньше того же самого лекарства для получения желаемого эффекта. Это – не относительная истина, а просто пример того, как истина соответствует своему объекту. Было бы неправильно (и потенциально опасно), если бы пациент попросил врача дать ему несоответствующую дозу конкретного лекарства, или утверждать, что для конкретной болезни подойдет любое лекарство.

Если кратко, то истина – это называние всего своими именами, это реальное положение вещей, и любая другая точка зрения ошибочна. Основополагающий принцип философии заключается в возможности различения между истиной и заблуждением или, как говорил Фома Аквинский: «Задача философа – проводить различия».

Вызовы, стоящие перед истиной
Слова Аквинского не очень популярны сегодня. По всей видимости, в эпоху постмодернистского релятивизма больше не модно проводить различия. Сегодня приемлемо говорить: «Это – истина», только если после этого не следует «…поэтому то – неправда». В частности, данное явление наблюдается в вопросах веры и религии, где каждая система убеждений должна быть на одинаковом уровне, когда речь идет об истине.

Существует целый ряд философий и мировоззрений, бросающих вызов понятию истины, но все же, при критическом изучении, все они противоречат сами себе по своей природе.

Философия релятивизма говорит, что всякая истина относительна и что не существует такого понятия, как абсолютная истина. Но можно спросить: является ли утверждение «всякая истина относительна» относительной или же абсолютной истиной? Если это относительная истина, тогда данное заявление просто не имеет смысла; как нам знать, в каких случаях и как оно применяется? Если же это абсолютная истина, тогда абсолютная истина существует. Кроме того, релятивисты противоречат своей собственной позиции, заявляя, что позиция «абсолютистов» неверна ¬– почему настаивающие на том, что абсолютная истина существует, также не могут быть правы? По сути, когда релятивисты говорят: «Истина не существует», они просят вас не верить им, и лучшее, что можно сделать, – это последовать их совету.

Исповедующие философию скептицизма просто подвергают сомнению всякую истину. Но относятся ли скептики скептически к самому скептицизму; сомневаются ли они в своих собственных убеждениях? Если это так, тогда на основании чего скептицизм вообще заслуживает нашего внимания? Если нет, тогда мы можем быть уверены по крайней мере в одном (иными словами, абсолютная истина существует) – скептицизм, по иронии судьбы, становится абсолютной истиной. Агностики заявляют, что мы не можем знать истину. Однако такое мышление также само себе противоречит, поскольку они утверждают, что знают по крайней мере одну истину: что мы не можем знать истину.

Последователи постмодернизма просто не утверждают никакой конкретной истины. Покровитель постмодернизма – Фридрих Ницше – описал истину следующим образом: «Что же тогда истина? Подвижная армия метафор, метонимов и антропоморфизмов … истина – это иллюзия … монеты, с которых стерлась их чеканка и которые сейчас имеют значение просто как металл, а не монеты». Как ни странно, постмодернисты, держа в руках монеты, которые теперь «просто металл», утверждают, по крайней мере, одну абсолютную истину: истину, что ни одна истина не может быть подтверждена. Как и другие мировоззрения, постмодернизм не выдерживает критики и сам себя опровергает.

Популярное мировоззрение – плюрализм – утверждает, что все претензии на истинность имеют одинаковую силу. Конечно, это невозможно. Могут ли два утверждения – одно о том, что женщина беременна, а другое, что нет, – быть одновременно истинными? Плюрализм рушится при применении закона противоречия, гласящего, что два несовместимых суждения не могут быть одновременно истинными – не может существовать «А» и «не А» в одно и то же время и в том же смысле. Как остроумно отметил один философ: тот, кто считает, что закон противоречия ошибочен (и, автоматически, что плюрализм верен) должен быть побит и подвергнут пыткам, пока не признает, что быть избитым и подвергнутым пыткам – не одно и то же, что не быть избитым и подвергнутым пыткам. И, опять-таки, плюрализм заявляет, что его позиция истинна, а все остальные – нет, а это противоречит его собственному основополагающему принципу.

За плюрализмом стоит радушный дух толерантности. Однако плюрализм путает идею, что все имеют равную ценность, с тем, что каждая претензия на истинность имеет одинаковую силу. Проще говоря, все люди могут быть равны, но не все претензии на истинность могут быть таковыми. Плюрализм не проводит различия между мнением и истиной, как отметил Мортимер Адлер: «Плюрализм желателен и допустим только в тех областях, которые касаются вопросов вкуса, но не вопросов истины».

Обличительная природа истины
Если понятие истины критикуют, то это происходит, в основном, по одной или нескольким причинам:

Одна из распространенных жалоб против кого-либо, утверждающего, что владеет абсолютной истиной в вопросах веры и религии, заключается в том, что такая позиция является «ограниченной». Но критики не понимают, что по своей природе правда является ограниченной. Проявляет ли учитель математики ограниченность, настаивая, что 2 + 2 равно исключительно 4?

Еще одно возражение против истины заключается в том, что утверждать, что кто-то прав, а кто-то – нет, является проявлением самонадеянности. Однако, возвращаясь к предыдущему примеру с математикой, разве является учитель математики самонадеянным, настаивая на единственно правильном решении арифметической задачи? Или же слесарь, который утверждает, что только один ключ откроет запертую дверь?

Третье обвинение против абсолютной истины в вопросах веры и религии – что такая позиция отталкивает людей, а не привлекает. Но истина, по своей природе, исключает свою противоположность. Все ответы, кроме 4, исключены из реальности того, чему на самом деле равно 2 + 2.

Еще одно критическое замечание против истины заключается в том, что настаивать на истинности является оскорбительным. Вместо этого, как заявляют критики, имеет значение искренность. Проблема этой позиции заключается в том, что истина невосприимчива к искренности, убеждениям и желаниям. Не имеет значения, насколько искренне человек считает, что неправильный ключ может подойти к двери; ключ все равно не подойдет и замок не откроется. Убеждения также не имеют влияния на истину. Тот, кто берет в руки пузырек с ядом в полном убеждении, что это – лимонад, все равно пострадает от пагубного воздействия яда. И, наконец, желание не имеет воздействия на истину. Человек может сильно желать, чтоб топливо в его машине не закончилось, но, если датчик указывает, что бак пуст, то машина остановится и никакое желание в мире не заставит машину чудесным образом ехать дальше.

Некоторые люди признают, что абсолютная истина существует, но утверждают, такая позиция уместна только в области науки, а не в вопросах веры и религии. Эта философия называется логическим позитивизмом, ее популяризировали такие философы, как Дэвид Юм и А.Дж. Айер. По сути, такие люди утверждают, что претензии на истинность должны быть либо (1) тавтологиями (например, все холостяки – неженатые мужчины) или же эмпирически проверяемыми (то есть, подтверждаемыми с помощью науки). Для логического позитивизма все разговоры о Боге являются нонсенсом.

Сторонники понятия, что только наука может претендовать на истинность, упускают из виду, что есть многие области истины, где наука бессильна. Например:
• Наука не может доказать дисциплины математики и логики, потому что она основывается на них как предварительном логическом условии.
• Наука не может доказать метафизические истины, как например, утверждение, что кроме моего собственного разума существуют другие разумы.
• Наука не в состоянии подтвердить истину в области морали и этики. Невозможно, используя науку, доказать, что, например, нацисты творили зло.
• Наука не в состоянии установить истину относительно эстетических вопросов, таких как красота восхода солнца.
• И, наконец, когда кто-нибудь заявляет: «наука является единственным источником объективной истины», то он делает философское утверждение – которое не может быть подтверждено наукой.

Есть также те, кто говорит, что абсолютная истина неприменима к области морали. Тем не менее, ответ на вопрос: «Морально ли пытать и убивать невинных детей?» является абсолютным и универсальным: «Нет». Или – в более личном плане – сторонники относительной истины в отношении морали, по видимому, всегда хотят, чтобы их супруги быть абсолютно преданными им.

Почему истина важна?
Почему так важно понимать и принимать концепцию абсолютной истины во всех сферах жизни (в том числе, относительно веры и религии)? Просто потому, что жизнь несет последствия за ошибки. Неправильная доза лекарства может убить человека; неправильные инвестиции могут привести к банкротству; сев на неправильный рейс, вы можете попасть не туда, куда хотите; ненадежный брачный партнер может привести к разрушению семьи и, возможно, болезни.

Христианский апологет Рави Захария выразился: «Факт в том, что истина имеет значение – особенно, когда вы являетесь получателем лжи». И нигде это не столь важно, как в области веры и религии. Вечность – невероятно долгое время, чтобы ошибаться.

Бог и истина
В течение шести судов над Иисусом контраст между истиной (праведностью) и обманом (неправедностью) был очевиден. Там стоял Иисус, Истина, будучи судим теми, каждое действие которых было переполнено обманом. Еврейские лидеры нарушили почти каждый закон, предусмотренный для защиты ответчика от несправедливого осуждения. Они усердно трудились, чтобы найти хоть какие-то показания, свидетельствовавшие против Иисуса, и, разочаровавшись, обратились к лжесвидетельствам, выдвинутым обманщиками. Но даже это не помогло им достичь своей цели. Поэтому они нарушили очередной закон и заставили Иисуса оговорить себя.

Перед Пилатом еврейские лидеры снова соврали. Они осудили Иисуса в богохульстве, но, так как они знали, что этого было бы недостаточно, чтобы уговорить Пилата казнить Иисуса, они заявили, что Иисус бросил вызов Цезарю и нарушил римский закон, призывая народ не платить налоги. Пилат быстро обнаружил их обман и даже не обратил внимания на это обвинение.

Праведник Иисус был судим неправедными. Печально, но факт, что последние всегда преследуют первых. Вот почему Каин убил Авеля. Связь между истиной и праведностью и между ложью и неправедностью демонстрируется рядом примеров из Нового Завета:
• «И потому Бог дает им подпасть под власть обмана, чтобы все те, кто не поверил истине и выбрал зло, поверили лжи и были таким образом осуждены» (2 Фессалоникийцам 2:11-12).
• «Нисходит гнев Божий с небес на всякий грех и зло людей, удерживающих истину в плену греха» (Римлянам 1:18).
• «…который каждому воздаст по делам его: тем, кто постоянством в добрых делах искал славы, чести и бессмертия, – вечную жизнь; себялюбцам, непослушным истине, а послушным злу, – гнев и ярость» (Римлянам 2:6-8).
• «[Любовь] не бесчинствует, любовь не себялюбива, не обидчива, не держит зла. Любовь не радуется злу, она радуется правде» (1 Коринфянам 13:5-6).

Заключение
Вопрос Понтия Пилата, заданный много веков назад, следует перефразировать, чтобы быть абсолютно точным. «Что такое истина?» не учитывает тот факт, что многие вещи могут иметь истину, но только одна вещь может быть Истиной на самом деле. Истина должна происходить откуда-то.

Суровая реальность такова, что Пилат смотрел прямо на Источник всей истины тем ранним утром более двух тысяч лет назад. Незадолго до ареста и появления перед правителем, Иисус сделал простое заявление: «Я – Истина» (Иоанна 14:6), что было довольно невероятным заявлением. Как может простой человек быть истиной? Он не мог бы ею быть, если бы Он не был больше, чем просто человеком – что, на самом деле, Он и утверждал. Факт заключается в том, что заявление Иисуса было подтверждено, когда Он воскрес из мертвых (Римлянам 1:4).

Рассказывают историю о парижанине, в гости к которому приехал человек из другой страны. Желая показать гостю великолепие Парижа, он повел его в Лувр, чтобы показать высокое искусство, а затем на концерт – в величественном симфоническом зале послушать игру выдающегося симфонического оркестра. В конце концов, чужеземец отметил, что ему не особенно нравится искусство или музыка. На что хозяин ответил: «Не их судят, а тебя». Пилат и еврейские лидеры думали, что судили Христа, но, на самом деле, судили их. Более того, Тот, Кого они осудили, будет однажды судить их, как и всех тех, кто удерживает истину в плену греха.

Пилат, по всей видимости, так никогда и познал истину. Евсевий, историк и епископ кесарийский, упоминает о том, что в конечном итоге Пилат покончил с собой во времена правления императора Калигулы – печальный конец и напоминание для всех, что игнорирование истины всегда приводит к нежелательным последствиям.

Часто задаваемые вопросы | Помощь

Профиль

Педнагрузка

Годовой отчёт

Регистрация

Не получается зарегистрироваться. Что делать?

Следуйте инструкциям на странице Проблемы с регистрацией или входом в систему.

Не получается войти в систему. Что делать?

Следуйте инструкциям на странице Проблемы с регистрацией или входом в систему.

Как получить адрес моей общедоступной страницы, который я могу сообщить коллегам?

Вот этот адрес: http://istina.imec.msu.ru/profile//. Этот адрес (с именем пользователя) также указан внизу Вашей домашней страницы. Подробности приведены на странице помощи Страницы пользователя.

Ввод данных

Я (или мой соавтор) добавил(а) работу, но она не появилась на моей личной странице. Что делать?

Следуйте инструкциям на странице помощи: Я (или мой соавтор) ввел результаты моей деятельности в систему, но они не появились на моей странице.

Какие результаты деятельности можно добавлять в систему?

В систему ИСТИНА можно добавлять любые результаты Вашей деятельности, типы которых поддерживаются в системе, за все годы Вашей научной и преподавательской деятельности, в том числе не связанной с основным местом работы.

Как добавить публикацию на иностранном языке таким образом, чтобы она появилась на моей личной странице?

Для этого нужно предварительно (до добавления работы) добавить в Вашем профиле альтернативное имя — Ваше имя на иностранном языке (в том виде, в котором оно указано в данных добавляемой работы). Это можно сделать на странице редактирования Вашего профиля. На этой странице помощи (пункт 5) есть подробные инструкции, как это сделать. После этого добавляйте работу. На шаге 3 в списке похожих сотрудников, найденных в системе, должен отобразиться Ваш сотрудник. Выберите его, и после сохранения публикация появится на Вашей странице.

Мои публикации есть в других (российских или международных) базах данных. Как их добавить в систему?

Следуйте, пожалуйста, инструкции по добавлению публикаций из внешних систем.

Как отредактировать данные о публикации после ее добавления?

Следуйте, пожалуйста, инструкции на странице Как найти и отредактировать публикацию?

Я не могу отредактировать или удалить учебный курс, что делать?

Следуйте инструкциям на странице помощи: Почему я не могу отредактировать или удалить учебный курс?

В какой раздел добавлять материалы и тезисы конференций а также доклады на них?

Информация о материалах конференций (текстах статей или тезисах) добавляется в раздел «публикация -> статья в сборнике». При необходимости, можно отметить галочкой пункт «тезисы». При этом в раздел «Доклады на конференциях» можно добавить сведения о самом (устном или стендовом) докладе на конференции. Соответственно, в авторах доклада будут указаны докладчики, которые могут не полностью совпадать с авторами публикации.

Как экспортировать данные из системы ИСТИНА в другие системы или форматы?

Следуйте инструкциям на странице помощи: Экспорт данных из системы ИСТИНА.

Что такое DOI и как его определить?

Ответ находится на следующей странице: Что такое DOI и как его определить?

Профиль

Как удалить публикацию?

Перейдите на страницу публикации, нажав на ее название на Вашей личной странице. В меню в правой части страницы нажмите «Удалить публикацию». Подтвердите удаление, нажав на появившуюся ссылку «Да».

Как убрать чужую публикацию с моей страницы?

Перейдите на страницу публикации, нажав на ее название на Вашей личной странице. В меню в правой части страницы нажмите «Отказаться от авторства публикации». Подтвердите отказ, нажав на появившуюся ссылку «Да». Отличие этой функции от удаления состоит в том, что в данном случае публикация не удаляется из системы, а просто открепляется от Вашего сотрудника и исчезает с Вашей личной страницы. Чтобы в будущем такие публикации не попадали к Вам, проверьте корректность списка своих альтернативных имен и, при необходимости, удалите те, которые не являются Вашими.

Где посмотреть список всех результатов моей деятельности?

На странице Результаты моей деятельности.

Как добавить место работы?

Следуйте, пожалуйста, инструкции на странице Укажите место работы.

Что такое ResearcherID?

Ответ находится на следующей странице: Что такое ResearcherID?

Как объединить дубликатов в списке соавторов?

Следуйте инструкциям на странице помощи: Как объединить дубликаты в списке соавторов?

На моей странице есть несколько копий одной и той же работы. Как избавиться от дубликатов?

Следуйте инструкциям на странице помощи: Как избавиться от дубликатов работ?

Проверка данных, полученных из АИС «Педнагрузка»

У сотрудника возникла проблема с тем, что внесенные в АИС «Педнагрузка» данные не отображаются в его профиле в Истине. Он очень беспокоится, мы перепроверили АИС «Педнагрузка», все внесено корректно, все галочки проставлены, а информация не отображается.

Как проверить все переданные данные по педнагрузке?

Данные, полученные из АИС «Педнагрузка» не отображаются на странице профиля, но в рейтинговых оценках они учитываются. Пользователь может проверить все переданные данные по себе на странице с расчётом его рейтинга по ссылке «Просмотр всей педагогической нагрузки, переданной в ИАС «ИСТИНА».

Файлы с педагогической нагрузкой ежедневно передаются в ИАС «ИСТИНА» из АИС «Педнагрузка» в автоматическом режиме.

Что делать, если некоторых записей нет?

Для проверки наличия Ваших данных в этих файлах Вы можете выписать ключи (ID) Ваших проблемных записей из АИС «Педнагрузка» и подойти с ними к ответственному по структурному подразделению (факультету, институту, центру), в котором работаете. У ответственного есть доступ к интерфейсу «Интеграция с «Педнагрузкой»» (Для ответственных/Отчеты и рейтинги/Рейтинги).

Проверка наличия интересующих записей в файлах импорта возможна по ссылке «Мониторинг передачи данных из системы «Педагогическая нагрузка»» по ФИО или ключу записи из АИС «Педнагрузка».

Что делать, если в переданных файлах нужных данных нет?

Если Ваших записей нет в переданных файлах по Вашему структурному подразделению, то эти данные не передавались из АИС «Педнагрузка» в ИАС «ИСТИНА» и для решения этого вопроса следует обращаться к разработчикам АИС «Педнагрузка» по адресу [email protected].

Что делать, если данные в файле есть, но не привязываются к моему профилю?

Если данные в файле есть, но не привязываются к Вашему профилю в ИАС «ИСТИНА», то можно проверить наличие Вашей записи в нераспознанных сотрудниках в том же интерфейсе по ссылке «Сопоставление пользователей системы «Педагогическая нагрузка»».

Иные проблемы

Если проблем не выявлено, а записи на Вашей странице не появляются, то Вы можете написать обращение в Службу поддержки пользователей ИАС «ИСТИНА» с указанием файла (названия и даты) и ID проблемных записей.

Разное

Я и так веду учет своих публикаций в файле Word или Excel. Зачем мне ИСТИНА?

Ознакомьтесь, пожалуйста, со страницей Зачем мне вводить свои публикации в систему?

При добавлении публикации возникает ошибка 404. Что делать?

Следуйте инструкциям на странице помощи: При добавлении публикации система зависает и затем выдает ошибку 404.

У меня есть другой вопрос. Как его задать?

Нажмите на ссылку «обратная связь» внизу любой страницы сайта. Следуйте инструкциям на открывшейся странице.

Лекция 4. Истина, её виды и критерии

Истина – это знание, соответствующее предмету познания, действительности.

Понятие «истина» не всегда точно совпадает с общеупотребительным словом «правда». К примеру, для древних людей информация о том, что земля плоская, была истиной (относительной истиной, если точнее), хотя любой учащийся, изучающий астрономию, скажет, что это не является правдой.

Истина – это результат познания. Главная цель познавательной деятельности – открытие, получение, приобретение истины.

Истина бывает двух видов (по критерию её полноты, завершённости):
 — относительная – это знание о части предмета, как правило видимой, лишь о некоторых его свойствах. Знание о том, что Земля плоская – это знание о видимой части земной поверхности, т.е. неполное знание – относительная истина. Эта истина с развитием науки была опровергнута и стала считаться заблуждением.Относительная истина изменчива;
 — абсолютная – полное, исчерпывающее знание о предмете, его свойствах. К примеру, абсолютной истиной считается математическая формула 2+2=4.Это полное, завершённое, непреходящее знание, которое нельзя опровергнуть. Эта истина неизменна.

Путь к абсолютной истине лежит через истины относительные. С развитием науки и познания истины относительные либо подтверждаются, расширяются и становятся абсолютными истинами, либо опровергаются и переходят в разряд заблуждений. К примеру, с развитием науки истина о плоской форме Земли была опровергнута, а предположение Николая Коперника, ставшее относительной истиной о том, что Земля вращается вокруг Солнца, с развитием астрономии нашла подтверждение и стала абсолютной истиной.

В современной науке до сих пор большинство истин – относительные. Абсолютные истины труднодоступны. Причин этого несколько:
 — сложность и изменчивость изучаемого мира. Каждый день, каждый час, минуту и секунду мир становится другим. Он меняется, изменяется и субъект познания – человек. Это усложняет изучение мира и его объектов. Изучая мир долго, мы должны учитывать изменения. происходящие независимо от нас в процессе исследования. Не всегда это возможно в полной мере. Например, биолог изучает численность отряда животных, занесённых в Красную Книгу. Пока он это делает, численность становится другой.Возможно ли точно подсчитать этот показатель — вопрос сложный;
 — несовершенство возможностей человека – познающего субъекта. К примеру, наши глаза не настолько совершенны, чтобы увидеть и исследовать кольца Сатурна;
 — несовершенство техники и методов исследования. Например, сегодня наука пытается исследовать наночастицы. Однако возможности микроскопов не настолько велики, чтобы ярко увидеть их и исследовать.

По отношению субъекта познания к истине можно выделить следующие виды истин:
 — субъективная истина– знание, зависящее от мнений, оценок субъекта познания. Например, истина о том, что последствием крещения Руси князем Владимиром в 988 году стало укрепление княжеской власти – истина относительная, ибо включает мнение историков, с которым не все согласны. По поводу субъективной истины возможны множество споров, иных мнений;
 — объективная истина– знание, не зависящее от познающего субъекта. К примеру, математическая истина 2 + 2 = 4 не зависит от мнения людей и оспорить эту истину невозможно.

Относительные, субъективные истины преобладают в гуманитарных, социальных науках. Объективные истины чаще всего представлены в естественных, математических науках.

Вопрос о том, как отличить истину от лжи, в философии очень сложный. Для этого есть критерии истины. Самый главный среди них – практика. Практика– целенаправленная предметная деятельность по преобразованию действительности. Как распознать, является ли истиной знание о том, что одежда чёрного цвета нагревается сильнее на солнце, нежели белого? Проверить на практике. Практика – самый точный критерий истины. Однако, не всегда его можно применить. Как, например, на практике можно проверить истину о том, что крещение Руси состоялось в 988 г.? Для этого существуют иные критерии истины:
 — логика, логическая непротиворечивость. Если информация логичная, непротиворечивая – значит истинная;
— соответствие фундаментальным научным законам (основным законам). К примеру, если предположение о существовании наночастиц (пока ещё относительная, поскольку их никто не видел) соответствует фундаментальным законам о атомах, их моделях, то оно — истинное.

Могут быть приняты и другие критерии истины, но все они, как и вышеперечисленные, неточные и иногда приводят к заблуждениям. Для повышения точности определения истины рекомендуется использовать сразу несколько критериев — проверить истину и практикой (если это возможно), и посмотреть на её соответствие законам логики, поинтересоваться у авторитетных учёных и т.п.

Истину следует отличать от заблуждения и лжи. Заблуждение- субъективное знание, не соответствующее реальности, но принимаемое за истину. Древние греки думали, что развитие всего мира осуществляется по кругу — это считается сегодня заблуждением.Ложь- намеренное искажение действительности. К примеру, если человек говорит о том, что Земля треугольная, то он сознательно приводит неверную информацию — т.е. ложь.

Видеолекция по теме:

Вы можете поделиться материалом лекции в социальных сетях:

Интервью Алексея Комова

Интервью куратора Международного архитектурного фестиваля «Зодчество 2021» Алексея Комова.

Тема фестиваля — «Истина». Что вы вкладываете в понятие Истины и почему остановили свой выбор на этой теме? Что для вас Истина в архитектурном контексте?

Мне кажется, после Вечности, темы прошлого фестиваля, тема Истина абсолютно логична. Есть притча о том, что Истина — это зеркало, которое выпало из рук Господа и разбилось вдребезги. Каждый теперь — обладатель его осколка.
Настало время собрать этот пазл. Каждый из нас — осколок большого проекта. Но мы разучились говорить, разучились коммуницировать, разучились делиться эмоциями и опытом. Мы живем в эпоху тотальной постправды.
В наше время, когда самобытность абсолютно нивелирована с точки зрения времени, пространства и любого континуума, именно сейчас мы должны обрести «почву под ногами». Это необходимо для того, чтобы сделать шаг в тревожное завтра.
Мы должны понять за что держаться в абсолютно новой реальности, в которой уже живут наши дети. Они давно внутри новейшей парадигмы. Для них наши айфоны — это не коммуникаторы, это как ложка или вилка, как часть быта. Для них информация важнее знаний.
А для меня Истина — это та метрика и совокупность нюансов, которые делают архитектуру визуальным языком времени, по которому можно определить следы той или иной цивилизации.
Я предлагаю говорить о тех процессах, которые разъединяют как общество, так и наш архитектурный социум, потому что архитектура стремительно «сползла» в утилитарный сервис, где нет самого главного — созидательного начала. Я хочу найти точки опоры, которые если не мобилизуют сообщество, то хотя бы заставят признаться себе, кем мы на данный момент все и каждый являемся.
Я предлагаю поговорить о современной архитектуре и архитекторах нашей страны в контексте исторического потока. И верю, что доктрина Истины станет тем лекарством, которое сделает нас если не сильнее, то немного честнее точно.
Потому что это наше пространство, мы придумали матрицу. Но забыли об этом, забыли, что архитектор — это тот человек, который знает, что было, что есть и что будет. Он — хранитель матрицы, хранитель ключей, хранитель Истины.

Расскажите, пожалуйста, как тема будет отражена в спецпроектах и в самой экспозиции.

Все заявленное в программе будет актуализироваться экспозицией, увязанной с концепцией застройки фестиваля, с геометрией пространства и конкретными участниками. Касательно них могу сказать, что на текущий момент уже есть много желающих принять участие.

Мой кураторский проект — Алтарь Архитектурной Правды — базируется на идее собрать представления о том, что такое архитектура сегодня. Также в этом году достаточно много юбилеев. Например, 60-летие полета в космос, 800-летие Нижнему Новгороду, 650-летие Калуге и т.д.
Я хочу обратить внимание на реальные достижения регионов России. Это необходимо для того, чтобы поддержать интеллектуальный каркас страны. «Зодчество» — это наше ежегодное «архитектурное ВДНХ». Следующий момент — это, конечно, национальный смотр проектов, которые подаются в рамках фестиваля (Хрустальный Дедал и премия Татлин). Это достижение для каждого архитектора — профессиональная планка, на которую ориентируется сообщество.

Как тема архитектуры связана с космосом?

Я считаю символичным поднять тему Истины именно в год 60-летия полета Гагарина в космос — последнего высшего достижения человеческого разума с точки зрения наглядной визуальной артикуляции образа будущего. И не просто поговорить про узкие нормативы конкретной профессии, но и выйти за пределы утилитарного.

Напомнить, что Юрий Гагарин был нашим соотечественником, а формулы полета в космос были открыты великим ученым Константином Эдуардовичем Циолковским, чье имя носит «парфенон» советского модернизма и храм русского космизма — Государственный музей истории космонавтики в Калуге.
Я привожу в пример Калугу не только потому, что я главный архитектор этого города, а потому что это действительно уникальный музей, возведенный не постфактум, а одновременно с космическим проектом, как неотделимая его часть.
Элементы советского наследия не менее современны, чем нововведения, которые оказываются хорошо забытым старым, выкинутым с корабля истории. Мы должны быть уважительны к себе и не забывать о том, что именно мы придумали локомотив современной культуры, именно мы придумали русский авангард, мы — наследники Истины. Если будем оперировать этим, то нас сложно будет обмануть «стеклянными бусами», спрятав свою некомпетентность за псевдознаниями.

«Зодчество» с точки зрения куратора — это своего рода высказывание через реализацию собственной концепции. Расскажите о вашей.

Тема заявлена и ее нужно пронести как фонарь, который не слепит, не выжигает, а освещает и служит объединяющим ореолом. Я хочу, чтобы тема «Истина» стала не жёсткой рамкой, а гибким обрамлением; чтобы она помогала участникам и была интересна гостям. К тому же необходимо понимать, что это не последнее «Зодчество», что после «Истины» будут и другие темы, другие кураторы. Очень важно, чтобы у фестиваля была определенная преемственность.

Я заметил, что запоминаются те «Зодчества», где есть очень понятная артикулированная тема, которая поддержана экспозицией, и программа, внутри которой мог бы сориентироваться любой человек. Поэтому в качестве спикеров у нас будут не только архитекторы, но и широкий круг экспертов, лидеров мнений, профессионалов и учёных, связанных с визуальной культурой и средой.
Также мне кажется очень важным помимо Министерства строительства привлечь Министерство культуры, потому что архитектура — это квинтэссенция культуры, а не просто решение жилищного вопроса.

Ранее вы много работали с молодыми архитекторами. Планируете ли вы привлекать молодых специалистов для участия в «Зодчестве»?

Вы правы, это вообще моя любимая тема, не уступающая по значимости региональной. Но молодежь тоже бывает разная: зуммеры отличаются от миллениалов, 20-летние от 30-летних. Благо сегодня в Союзе архитекторов есть хороший фундамент для привлечения молодых специалистов, а сам процесс отточен на других мероприятиях.

Членство в Союзе не приносит больших денег, не открывает перед тобой золотые сундуки. Союз архитекторов — это историческая принадлежность к кругу мастеров, которая дарит не только членский билет, но и статус, который был у Щусева, Бархина, Павлова, у всех легенд, на которых зиждется наша архитектурная традиция. Для меня СА — тот интеллектуальный каркас, который скрепляет нашу страну. В какой бы город я ни приехал, особенно в региональные центры, я общаюсь и с главным архитектором, и с председателем СА.

Алексей, расскажите, что вас сподвигло стать куратором фестиваля и какая цель перед вами стоит?

Во-первых, я уже очень давно взаимодействую с фестивалем. Впервые я принял участие в «Зодчестве» в 2014 году, когда кураторами были братья Асадовы, а темой — «Актуальное/Идентичное». С тех пор я ежегодно участвую в фестивале.

Во-вторых, я прекрасно понимаю механику. Задача куратора — примерить на себя роль охотника и собирателя, который сможет пройти между Сциллой и Харибдой. В сущности, это история продюсирования с одной стороны тех, кто хочет участвовать, а с другой стороны тех, кого ты считаешь необходимым привлечь к участию. И мне приятно осознавать, что я первый куратор «Зодчества», являющийся главным архитектором, чиновником, замглавой администрации столицы целого региона, потому что только человек, который знает административную механику может без потерь осилить весь процесс.
«Зодчество» — это тоже своего рода регион, и я считаю себя не столько его куратором, сколько главным архитектором. А это, в свою очередь, — всегда большая работа, где самое главное — результат. Результат будет в ноябре, а пока я приглашаю своих коллег, представителей регионов и будущих участников постараться сформулировать, что для них Истина в архитектуре, а что Истина для самих себя.
Пока мы не найдем в себе осколок того большого зеркала, мы не сможем собрать пазл. А мне бы хотелось склеить это зеркало.

Алексей, в роли главного архитектора города Вы уделяете большое внимание защите культурного наследия. Это тоже своего рода борьба за истину?

У нас всё связанное с культурным наследием и экологией — это очень токсичные темы, являющиеся большим полем для спекуляции — политической, социальной, любой. Крайне зыбкая история, которая нуждается в Истине. Она как никогда нужна, потому что количество псевдознатоков со «своей правдой» сейчас зашкаливает. В графоманском море агрессивного беззакония, которое сейчас повсеместно транслируется, не стоит забывать о том, что мы сами творцы своего счастья, как и своих кошмаров.

Пока мы не наведём порядок на своё же поле, нельзя рассуждать ни о каком благоустройстве, большом стиле или крупной градостроительной теме. Настало время отделить зерна от плевел! И, безусловно, наследие, теория, история архитектуры нуждаются в жёсткой артикуляции. Это наука, а не кружок по интересам.

Опишите «Зодчество» в пяти словах.

Истина, Качество, Актуальность, Идентичность, Будущее. Настала пора менять мир! Пора вернуть архитектуру архитекторам!

 

Подробная информация о «Зодчестве’21» доступна на сайте фестиваля: www.zodchestvo.com

The Truth Is — Lerner Publishing Group

Названа одной из лучших книг YA Latinx 2019 года по версии Remezcla и HipLatina .

Выбор книжного клуба суеты

Мощное исследование любви, идентичности и самоуважения глазами свирепого, вопрошающего пуэрториканского подростка.

Пятнадцатилетняя Вердад не думает, что у нее есть время на любовь. Она все еще пытается осмыслить недавнюю смерть своей лучшей подруги Бланки; справиться с большими ожиданиями ее трудолюбивой пуэрториканской матери и отсутствием ее отца, вступившего в повторный брак; и держать всех на расстоянии.Но когда она встречает Дэнни, нового парня в школе, который оказывается трансгендером, все ставки проигрывают. Вердад внезапно приходится иметь дело с неодобрением матери по отношению к ее отношениям с Дэнни, а также с ее собственными предрассудками и вопросами о ее личности и самим Дэнни, который чувствует себя комфортно в своей шкуре, но хранит множество других секретов.

В своем ярком, необузданном и искреннем исследовании личности, горя и первой любви НоНека Рамос создала незабываемого персонажа в Вердаде. The Truth Is предлагает комплексный взгляд на блестящую, странную, нейродифференцированную девушку, мать, которая любит, но не понимает ее, и сказочно нарисованную группу уличных детей, которые не могут спастись, но могут спасти ее. блестяще написанная захватывающая книга . Я не мог оторваться!
—Мишель Руис-Кейл, автор книги Все мы с крыльями

Блестящая, красивая, трогательная история экстаза, утраты, трагедии и надежды , «Истина » требует, чтобы ее прочитали. Быстро развивающийся сюжет изобилует литературными и классическими отсылками, но самые глубокие идеи — а их много — происходят из незабываемых наблюдений и выводов его главной героини Вердад де ла Рейна, незабываемой смелой и сложной героини, которая сталкивается с глубоко тревожащими вызовы реального мира с помощью друзей, как настоящих, так и прошлых.Нонека Рамос следует за The Disturbed Girl’s Dictionary еще одним превосходным романом, который гарантированно разобьет сердце читателя, прежде чем пытаться его исправить ».
— Том Вилински и Джен Стерник, авторы Snowsisters

Не дрогнувший голос Никии Рамос и стиль письма продолжает укреплять ее как силу, с которой нужно считаться в мире молодежи.
— Миа Гарсия, автор книги «Резолюции»

Что такое правда? | Психология сегодня

Источник: Pexels

[Статья обновлена ​​17.06.2019.]

Вместо любви, чем денег, чем слава, дай мне правду. – Торо

Истина ведет к успешным действиям. В этом смысле правда имеет инструментальную ценность. Но правда также имеет внутреннюю ценность. Имея выбор между жизнью безграничных удовольствий в качестве мозга в чане и настоящей человеческой жизнью со всеми ее болью и страданиями, большинство людей выбирают последнее.

В произведении Платона Cratylus , посвященном философии языка, Сократ говорит, что aletheia (греч. «Истина») является сжатием фразы «странствие, которое является божественным.Со времен Платона многие мыслители говорили об истине и Боге на одном дыхании, и истина также была связана с такими понятиями, как справедливость, сила и свобода. Согласно апостолу Иоанну, Иисус сказал евреям: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными».

Сегодня, возможно, Бог умирает, но как насчет истины? Руди Джулиани, личный адвокат Дональда Трампа, заявил, что «правда не правда», в то время как Келлиэнн Конвей, советник Трампа, представила публике то, что она назвала «альтернативными фактами».В Великобритании в преддверии референдума по Брекситу Майкл Гоув, тогдашний министр юстиции и лорд-канцлер, высказал мнение, что людям «надоело экспертов»

.

После своего поражения в битве при Акциуме в 31 г. до н.э. Марк Антоний дошел до слуха, что Клеопатра покончила жизнь самоубийством и, как следствие, ударил себя ножом в живот — только для того, чтобы обнаружить, что сама Клеопатра была ответственна за распространение слуха. Позже он умер у нее на руках. В «фейковых новостях» нет ничего нового, но в наш век Интернета они распространились как болезнь, подрывая выборы, разжигая социальные волнения, подрывая институты и отвлекая политический капитал от здравоохранения, образования и хорошего правительства.Первоначально «фейковые новости» относились к фальшивым новостям, пользующимся широкой популярностью, хотя Трамп, похоже, расширил это определение, включив в него любые неблагоприятные для него новости.

Тех, кто встревожен или отчаялся, могут утешить слова Сёрена Кьеркегора:

Истина всегда принадлежит меньшинству, а меньшинство всегда сильнее большинства, потому что меньшинство обычно формируется теми, кто действительно имеет мнение, в то время как сила большинства иллюзорна, сформирована бандами, не имеющими мнения — и кто, следовательно, в следующий момент (когда очевидно, что меньшинство сильнее) примет его мнение… в то время как правда снова возвращается к новому меньшинству.

Один из способов понять истину — просто взглянуть на ее противоположность или противоположности, а именно на ложь и ерунду. Ложь отличается от чуши тем, что лжец должен отслеживать правду, чтобы скрыть ее, в то время как лжец не уважает правду или даже то, во что верит его или ее аудитория. По словам Гарри Франкфурта:

Тот, кто лжет, и тот, кто говорит правду, играют, так сказать, на противоположных сторонах в одной игре. Каждый реагирует на факты так, как он их понимает, хотя ответ одного руководствуется авторитетом истины, в то время как ответ другого бросает вызов этому авторитету и отказывается удовлетворить его требования.Этот чушь полностью игнорирует эти требования. Он не отвергает авторитет истины, как лжец, и противопоставляет себя ей. Он вообще не обращает на это внимания. В силу этого чушь — больший враг истины, чем ложь.

Истина — это свойство не столько мыслей и идей, сколько верований и утверждений. Но верить или утверждать что-то недостаточно, чтобы сделать это правдой, иначе утверждение, что «верить во что-то делает это правдой», было бы так же верно, как утверждение, что «верить во что-то не делает это правдой».На протяжении веков философы соглашались, что мысль или язык истинны, если они соответствуют независимой реальности. Для Аристотеля «сказать, что есть, а что нет, — это правда». Для Авиценны истина — это «то, что в уме соответствует тому, что находится вне его». вещи и интеллект »( adæquatio rei et intellectus ). К несчастью для этой так называемой теории соответствия истины, разум не воспринимает реальность такой, какая она есть, а только как она может, фильтруя, искажая и интерпретируя ее.В наше время утверждается, что истина конструируется социальными и культурными процессами, не говоря уже об индивидуальных желаниях и предрасположенностях. Мишель Фуко, как известно, говорил не об истине или истинах, а о «режимах истины». Категории и конструкции, касающиеся, например, расы, сексуальности и психического расстройства, могут не отражать биологические, не говоря уже о метафизических реалиях.

Согласно теории истины, вероятность того, что что-то будет правдой, выше, если она удобно вписывается в большую и последовательную систему убеждений.Остается, что система может быть гигантской выдумкой, полностью оторванной от реальности, но это становится все более маловероятным по мере того, как мы исследуем, корректируем и добавляем к ее компонентам — при условии, и это довольно предположение, что мы действуем добросовестно, с правдой, а не с самосохранением или возвеличиванием, как с нашей целью. В таком понимании истина — это не свойство или просто свойство, а отношение, способ существования в мире. Мартин Хайдеггер, кажется, развивает эту идею еще дальше:

«Истина» не является признаком правильных суждений, которые утверждаются в отношении «объекта» человеческим «субъектом», а затем «действительны» где-то, в той сфере, в которой мы не знаем.Скорее, истина — это раскрытие существ, через которое, по сути, раскрывается открытость. Все человеческие манеры и манеры обнажены в его открытой области.

Будет лучше, если мы действительно сможем сделать что-нибудь полезное с нашей системой и ее компонентами. Согласно прагматической теории истины, истина ведет к успешным действиям; следовательно, успешные действия — показатель истины. Ясно, что мы не могли бы послать ракету на Луну, если бы наша наука была далеко от истины. Для Уильяма Джеймса истина — это «только средство нашего мышления, так же как право — это только средство нашего поведения.«Если что-то работает, это вполне может быть правдой; если нет, скорее всего, нет. Но что, если у меня что-то работает, а у вас нет? Значит, это верно для меня, а не для вас? Для Ницше, который стал естественным союзником двухпенсовых тиранов, истина — это сила, а сила — истина: «Ложность суждения не обязательно является возражением против суждения … Вопрос в том, насколько это продвигает жизнь вперед, сохранение жизни, сохранение видов, возможно, даже разведение видов… »Краткосрочные или долгосрочные, Фредди, и какой ценой?

То, что вещь вписывается в систему или ведет к успешным действиям, может предполагать, что это правда, но мало что говорит нам о том, что на самом деле есть истина, в то время как теория соответствия истины настолько тонка, что почти или полностью тавтологична. .И, возможно, по какой-то причине. Утверждалось, что сказать, что «X истинно», означает просто сказать, что X, и, следовательно, эта истина является пустым предикатом. Истина не является реальной собственностью вещей. Скорее, это особенность языка, используемая для подчеркивания, согласия или гипотезы или для стилистических целей. Например, его можно использовать для объяснения католической догмы о непогрешимости папы: «Все, что говорит папа, истинно». Но это просто сокращение для того, чтобы сказать, что если Папа говорит А, то это тот случай, когда А; и если он говорит Б, то Б.

Для некоторых мыслителей что-то может быть истинным или ложным только в том случае, если оно открыто для проверки, по крайней мере, в теории, если не на практике. Истина в чем-то заключается в конце нашего исследования этого предмета. Но поскольку нашему исследованию не может быть конца, истина о чем-то никогда не может быть больше, чем наше лучшее мнение об этом. Если лучшее мнение — это все, на что мы можем иметь или на что надеяться, тогда лучшее мнение так же хорошо, как и истина, а истина — избыточное понятие. Но — как я утверждаю в своей новой книге Hypersanity: Thinking Beyond Thinking — лучшее мнение является лучшим только потому, что, по крайней мере в среднем, оно наиболее близко к истине, которая, помимо инструментальной ценности, имеет глубокую внутреннюю ценность.

Практические советы

Один читатель однажды прислал мне письмо с вопросом: «Как я могу узнать, что лгу сам себе»?

И это был мой ответ.

По самой своей природе самообман трудно отличить от истины — будь то наша внутренняя, эмоциональная правда или внешняя правда. Нужно развивать свой инстинкт и доверять ему: каково это — реагировать так, как я реагирую? Ощущается ли он спокойным, продуманным и детализированным или поверхностным и непосильным? Принимаю ли я во внимание благополучие других или все дело во мне? Доволен ли я своими попытками самопреодоления, даже горжусь ими, или я остаюсь маленьким, тревожным или пристыженным?

Самообман не «складывается» в общую схему вещей и может быть легко устранен даже поверхностными вопросами.Как и в случае с головоломкой, попытайтесь взглянуть на более широкую картину своей жизни и увидеть, как эта мысль или реакция могут вписаться в нее. Отреагировали ли вы с позиции силы или уязвимости? Что бы подумал человек, которого вы больше всего уважаете? Что бы подумали Сократ или Далай-лама? Поговорите с другими людьми и узнайте их мнения. Если они не согласны с вами, заставляет ли это вас злиться, расстраиваться или защищаться? Последовательность вашей реакции красноречиво говорит о характере ваших побуждений.

Наконец, правда конструктивна и адаптивна, а ложь разрушительна и обречена на провал.Итак, насколько полезны для вас самообманчивые мысли или реакции? Вы просто прикрываете иррациональный страх или помогаете заложить прочный фундамент на будущее? Вы даете себе возможность реализовать свой наивысший потенциал или лишаете себя возможностей для роста и создаете новые проблемы в будущем? Будет ли цикл просто повторяться, или правда, наконец, сделает вас свободными?

Статьи по теме того же автора: Проблема знания , Пределы разума , Проблемы науки.

Разница между «вашей правдой» и «правдой»

В понедельник, когда волнующая благодарственная речь Опры Уинфри на «Золотом глобусе» заняла место в общенациональном разговоре, Байрон Тау из The Wall Street Journal написал в Твиттере: «Опра использовала фразу, которую в наши дни используют многие другие знаменитости:« ваша правда »вместо« правда ». Почему это выражение?» Он беспокоился, что «ваша правда» подрывает идею общих фактов.

Что ж, Гаренс Франке-Рута ответила: «Иногда вы знаете, что что-то реально, произошло и что-то не так, даже если мир говорит, что все так и есть. Это призыв к активизму, основанный на личной истории, основанный на личном опыте «.

Другой пользователь Twitter добавил, что «это также хорошо известная тактика построения лидерства в организации сообщества, которая позволяет людям, которых редко слышат, рассказывать свою историю, узнавать, что они, на самом деле, не одиноки, объединяет отдельных людей. опыт до системных проблем, и помогает развивать сильных ораторов.

И все же другие вмешались, чтобы спросить: а как насчет людей, чья искренняя «правда» состоит в том, что иммигранты губят Америку; или что белая раса по своей природе превосходит всех остальных; или что правила, изложенные в Левите или Коране, — это единственный способ жить; или что последняя теория заговора Алекса Джонса верна; или что изменение климата — это обман, придуманный либералами, чтобы получить контроль над всеми аспектами жизни в Соединенных Штатах?

* * *

Вполне уместно, что Опра спровоцирует споры о силе и опасностях высказывания «своей правды», поскольку ее чрезвычайно впечатляющая карьера иллюстрирует обе стороны этого явления.

Несколько лет назад, отмечая финал Шоу Опры Уинфри , моя коллега Кейтлин Фланаган рассказывала о бедственном детстве Опры, о физических избиениях, которые она перенесла от бабушки, о ее травматическом изнасиловании в возрасте 9 лет и о ранней беременности. это грозило обречь ее на жизнь, полную лишений, и убедительно доказывало, что она смогла стать одной из самых богатых и влиятельных людей во многом благодаря идее о том, что она «рождена для величия».

Это было среди ее истин.И она цеплялась за это и боролась, чтобы проявить это — неважно, что она выросла в культуре, которая говорила, что ее черные женщины неполноценны, и подвергалась насилию со стороны людей, передающих сообщение, что она лично не заслуживала лучшего. Спустя десятилетия, став миллиардной знаменитостью, столь же любимой, как и все в Америке, каждый день ходя на телевидение, чтобы искренне рассказать о своих убеждениях и опыте — и побуждать других делать то же самое — как могла Опра из всех людей не поверить в то, что «говоря по-своему» правда »- это« самый мощный инструмент, который есть у всех »?

И все же «в своем искреннем духовном поиске г-жаУинфри предоставила платформы некоторым довольно сомнительным типам », — заметил Марк Оппенгеймер в The New York Times , в другой критической оценке The Oprah Winfrey Show , опубликованной еще в 2011 году, когда оно заканчивалось:

Она организовала самопомощь автор Луиза Хэй, которая однажды сказала, что жертвы Холокоста, возможно, расплачивались за грехи в прошлой жизни. Она отстаивала «интуитивную медицину» Кэролайн Мисс, которая утверждает, что эмоциональный стресс вызывает рак. Она помогла запустить Ронду Бирн, создательницу DVD и книги The Secret , которая учит, что одна мысль о богатстве может сделать вас богатым.Она пригласила «медиума» Джона Эдварда помочь скорбящим в ее аудитории поговорить со своими мертвыми родственниками.

Шоу Опры Уинфри заставило зрителей почувствовать, что им постоянно приходится «лепить свою лучшую жизнь», — пишет доктор Лофтон. Тем не менее, в своем религиозном изобилии г-жа Уинфри дала людям несколько ужасно сломанных инструментов. Мисс Уинфри кивнула экстрасенсам, целителям и интуитивным. Она редко задавала сложные вопросы, и, поскольку она верила, миллионы других тоже.

Несколько лет назад в Newsweek появилось частично совпадающее обвинительное заключение.В одном из разделов рассказывалось о появлениях Опры Сюзанны Сомерс, которая выступала за весьма необычный подход к здоровью и медицине для предотвращения старения:

«Многие люди называют Сюзанну шарлатаном», — сказала Опра. «Но она могла бы быть пионером». Опра признала, что заявления Сомерс «встретили безжалостную критику» со стороны врачей. Несколько раз во время шоу она давала врачам возможность оспорить то, что говорил Сомерс. Но это был не совсем честный бой.Доктора, выразившие эти опасения, расселись в аудитории и дождались вызова. Сомерс сидел на сцене рядом с Опрой, которая защищала ее от нападения. «Сюзанна придерживается биоидентичности и отказывается хранить молчание. Она возьмется за любого, включая любого врача, который ее расспросит.

Сомерс говорила «свою правду», как и еще один знаменитый гость, возможно, самый неоднозначный из всех, когда-либо появлявшихся на шоу Опры Уинфри. Как сообщает Newsweek :

В 2007 году Опра пригласила Дженни Маккарти, модель и актрису Playboy , чтобы описать ее борьбу за помощь своему маленькому сыну… «Как вы думаете, что спровоцировало аутизм?» — спросила Опра Маккарти.«Я знаю, что у вас есть теория». Маккарти уверена, что ее сын заразился аутизмом в результате вакцинации от кори, эпидемического паротита и краснухи, которую он получил в детстве. Она сказала Опре, что в то утро, когда он пошел на обследование, ее инстинкты подсказали ей не позволять врачу вводить ему вакцину. «Я сказал врачу, что у меня очень плохое предчувствие по поводу этого укола. Это прививка от аутизма, не так ли? И он сказал нет, это смешно; это отчаянная попытка матери обвинить в чем-то аутизм. И он ругал меня.Медсестра сделала Эвану укол. «И не скоро после этого, — сказал Маккарти, — бум, душа ушла из его глаз».

… Однако исследователи не обнаружили связи между вакцинами и аутизмом. Вот что мы действительно знаем: до вакцинации тысячи детей ежегодно умирали или заболевали корью, эпидемическим паротитом и краснухой.

Но в шоу Oprah обвинения Маккарти практически не оспаривались. Опра похвалила за храбрость Маккарти и включила свою книгу, но не пригласила врача или ученого, чтобы объяснить своей аудитории многочисленные исследования, которые противоречат связи вакцины и аутизма.Вместо этого Опра зачитала краткое заявление Центров по контролю за заболеваниями, в котором говорилось, что нет научных данных, подтверждающих связь, и что правительство продолжает изучать проблему. Но последнее слово осталось за Маккарти. «Меня зовут Эван, и он дома. Это моя наука «.

Маккарти делилась «своей правдой». И это, несомненно, стало мощным инструментом: есть анклавы, где так много родителей отказываются вакцинировать своих детей, что «коллективный иммунитет» против разрушительных болезней находится под угрозой.

* * *

Возможно, Опра извлекла уроки из этих давно прошедших споров о телешоу, что, стоит отметить, в целом было чрезвычайно конструктивным, с гораздо более воодушевляющими, чем деструктивными примерами высказывания «своей правды».

Фактически, в речи Опры на «Золотом глобусе» слово «правда» использовалось пять раз. Во-первых, она похвалила прессу, отметив, что «именно ненасытная приверженность раскрытию абсолютной истины не дает нам закрывать глаза на коррупцию и несправедливость.Затем, переходя к моментам #MeToo последних месяцев, она заявила, что «говорить правду — это самый мощный инструмент, который у всех есть. И я особенно горжусь и вдохновляюсь всеми женщинами, которые почувствовали себя достаточно сильными и воодушевленными, чтобы высказаться и поделиться своими личными историями ».

Эти отрывки предполагают человека, который ценит поиск «истины» как жизненно важный проект, даже при этом сохраняя при этом, что высказывание «своей правды» необходимо, вдохновляет и дает силы. В обоих выводах есть правда.Если кто-либо из наблюдателей момента #MeToo сомневается в важности веры в себя — или в цене, которую некоторые подвергшиеся насилию мужчины и женщины заплатили за , недостаточная уверенность в том, что они считали правильным, — описание Сальмы Хайек ее многолетних испытаний с Харви Вайнштейн является яркой иллюстрацией обоих моментов, насколько я могу себе представить.

Что касается последних трех призывов Опры к «правде» в ее речи?

Она рассказала историю Реси Тейлора, «молодой жены и матери, которые шли домой с церковной службы, которую она посещала в Аббевилле, штат Алабама, когда она была похищена шестью вооруженными белыми мужчинами, изнасилована и оставлена ​​с завязанными глазами рядом с дорога.

Ей угрожали смертью, если она кому-нибудь расскажет о своем преступлении.

Но в конце концов она добилась справедливости с помощью Розы Паркс, затем члена NAACP:

Реси Тейлор умерла 10 дней назад, незадолго до своего 98-летия. Она жила так же, как и все мы, слишком много лет в культуре, сломанной жестокими могущественными мужчинами. Слишком долго женщин не слышали и не верили, если они осмеливались говорить правду властям этих мужчин. Но их время истекло. Их время истекло.

И я просто надеюсь — я просто надеюсь, что Реси Тейлор умерла, зная, что ее правда, как и правда многих других женщин, которых мучили в те годы, и даже сейчас мучаются, продолжается.Это было где-то в сердце Розы Паркс почти 11 лет спустя, когда она приняла решение остаться в том автобусе в Монтгомери, и это было здесь с каждой женщиной, которая решила сказать: «Я тоже». И каждый мужчина — каждый мужчина, который хочет слушать.

Поразмыслив, мне кажется, что подход речи к «истине» можно было бы улучшить не за счет исключения всякой идеи высказывания «вашей правды», которая имеет свое место, а за счет формулировки этого последнего анекдота таким образом, чтобы уточнила еще кое-что: что Рейси Тейлор не просто говорила «свою правду», она говорила «правду» власти — и что ее неоплаченное требование справедливости неотделимо от этого факта.

Роза Паркс взялась за дело не для подтверждения «своей правды», а от имени «правды». Элита Джима Кроу, не сумевшая привлечь к ответственности напавших на нее нападавших, могла или не могла жить «своей правдой», но они были в полном разладе с «правдой».

Все это несовместимо с утверждением, что «говорить правду» — это мощный инструмент. Но это проясняет, что мощные инструменты можно использовать как во благо, так и во зло; что они могут иметь пагубные последствия, даже если используются из самых лучших побуждений; и что мощные инструменты возлагают большую ответственность на всех пользователей.

Поскольку речь Опры была нацелена на молодых девушек, живущих в крайней нищете, как это было в ее собственной юности, неспособность разъяснить, что морщины относительно не важны; Поскольку он был доставлен сотням влиятельных голливудских знаменитостей, которые теперь заявляют о себе, вдохновленные словами Опры, ясность в этом вопросе важна. Забегая вперед, Опра поступит правильно, если будет отстаивать свои полные и законные претензии на «правду», когда говорит ее — что она часто делает проницательно, — избегая при этом неправды (даже если это «ее правда» или выражения, которые люди, которых она уважает, искренне уважают. как «их истины») в знак признания силы, которой она владеет.

Правда, вся правда и … подождите, сколько там истин?

Называть что-либо «научной истиной» — это палка о двух концах. С одной стороны, он несет в себе своего рода эпистемологическую (откуда мы знаем) достоверность, гарантию качества того, что истина была достигнута понятным и поддающимся проверке способом.

С другой стороны, кажется, что наука предоставляет одну из многих возможных категорий истины, каждая из которых должна быть равной или, по крайней мере, несопоставимой. Проще говоря, если есть «научная правда», должны быть и другие истины.Верно?

Позвольте мне ответить на этот вопрос, сославшись на фразу на доске, которую я слышал слишком часто:

«Но чей правда?»

Если кто-то использует эту фразу в контексте научного знания, это показывает мне, что они соединили несколько несовместимых употреблений «истины» с недостаточным пониманием любого из них.

Как это почти всегда бывает, ясность должна быть важнее всего. Вот как я вижу истину, выстрелил от бедра.

Венчур Ванкувер

В то время как философы говорят о теориях истины согласованности или соответствия, остальным из нас приходится иметь дело с другим, более непосредственным делением: субъективная, дедуктивная (логическая) и индуктивная (в данном случае научная) истина.

Это связано с тем, как мы используем это слово, и имеет очень практическое значение. Практически каждая проблема, с которой ученый или научный коммуникатор сталкивается в общественном понимании «истины», является функцией смешения этих трех вещей.

Субъективная правда

Субъективная правда — это то, что верно в отношении вашего восприятия мира. Что вы чувствуете, когда видите красный цвет, какое мороженое вам нравится на вкус, каково это быть с семьей — все это ваш опыт и только ваш опыт.

В 1974 году философ Томас Нагель опубликовал теперь известную статью о том, каково быть летучей мышью. Он отмечает, что даже лучший мануальный терапевт в мире, знающий о спаривании, питании, разведении, кормлении и физиологии летучих мышей, не больше понимает, что значит быть летучей мышью, чем вы или я.

-Bi-

Точно так же я понятия не имею, какой вкус банана вам нравится, потому что я не вы и никогда не могу в вашей голове почувствовать то, что вы чувствуете (есть аргументы относительно общей физиологии и, следовательно, психологии, которые могут предполагать сходство в субъективных переживаниях, но они в настоящее время не подлежат проверке).

Более того, если вы скажете мне, что ваш любимый цвет — оранжевый, у меня нет абсолютно никаких оснований возражать против этого, даже если бы я был склонен.Зачем мне спорить и на что я надеюсь? То, что вы переживаете, верно для вас, конец истории.

Дедуктивная истина

С другой стороны, дедуктивная истина — это истина, содержащаяся в дедуктивной логике и определяемая ею. Вот пример:

Помещение 1: Все гронки зеленые.
Предпосылка 2: Фред — Гронк.
Вывод: Фред зеленый.

Даже если мы не знаем, что такое Гронк, вывод этого аргумента верен, если предпосылки верны.Если вы думаете, что это не так, вы ошибаетесь. Это не вопрос мнения или личного вкуса.

PistoCasero

Если вы хотите аргументировать свою позицию, вы должны выйти за рамки логических рамок, в которых работает дедуктивная логика, и это делает недействительным рациональное обсуждение. Возможно, нам лучше было бы использовать язык дедукции и просто назвать его «действительным», но на данный момент подойдет «истина».

На моих занятиях по дедуктивной логике мы говорим о таблицах истинности, деревьях истинности и используем «истина» и «ложь» в каждом втором предложении, и никто не летает ( кашляет ) веком, потому что мы знаем, что имеем в виду, когда используем слово.

Однако использование «истины» в науке проблематично по той же причине, что и использование «доказательства» (и я уже писал об этом в «Беседе» ранее). Это функция природы индуктивного рассуждения.

Индуктивная истина

Индукция работает в основном через аналогии и обобщения. В отличие от дедукции, он позволяет нам делать обоснованные выводы, выходящие за рамки информации, содержащейся в исходной посылке. Опора индукции на эмпирические наблюдения отделяет науку от математики.

Наблюдая одно явление в сочетании с другим — например, электрический ток и индуцированное магнитное поле — я делаю вывод, что так будет всегда. Я мог бы даже создать модель, аналогию работы реального мира, чтобы объяснить это — в данном случае модель частиц и полей.

Это затем позволяет мне предсказать, какие события могут произойти в будущем, или сделать выводы и создать технологии, такие как разработка электродвигателя.

Итак, я индуктивно укрепляю свои знания, используя информацию, на которую полагаюсь, в качестве ресурса для дальнейших исследований.Я ни на каком этапе не прихожу к дедуктивной уверенности, но я наслаждаюсь большей степенью уверенности.

Я мог бы даже говорить о том, что вещи «правдивы», но, помимо простых наблюдательных утверждений о мире, я использую этот термин как манеру речи только для того, чтобы указать на мой высокий уровень уверенности.

Итак, здесь есть несколько философских волос, которые нужно разделить, но моя цель не в том, чтобы точно определить, что такое истина, а в том, чтобы сказать, что есть различия в том, как можно использовать это слово, и что игнорирование или объединение этих употреблений приводит к недоразумению. о том, что такое наука и как она работает.

Например, женщина, которая сказала мне, что призраки для нее существуют, смешивала субъективную правду с правдой о внешнем мире.

Я спросил ее, действительно ли она имела в виду «правда, что я верю, что призраки существуют». Сначала она сопротивлялась, но когда я спросил ее, правда ли для нее, что гравитация отталкивает, она была достаточно любезна, чтобы принять мое предложение.

АМЕРИКАНВИРУС

Такова природа многих утверждений «это верно для меня», в которых эпистемическая значимость субъективного опыта ошибочно распространяется на факты о мире.

Проще говоря, он настолько искажает значение истины, что различия, которые я выделил выше, исчезают, как будто «истина» означает только одно.

Обычно это делается с намерением представить неопровержимую достоверность переживаний указанного субъекта в качестве прикрытия для сомнительных заявлений о внешнем мире — например, утверждения, что гомеопатия работает «на меня». В таком случае, если вы принимаете этот обман, атака на утверждение истины равносильна сомнению в подлинном опыте субъекта.

Мат… если вы не видите, как изменились правила.

Наука была долгой и мучительной борьбой за то, чтобы вырваться из этого когнитивного болота, отделяя субъективный опыт от индуктивной методологии. Любая попытка воссоединить их в общественном понимании науки требует немедленного внимания.

Действуя должным образом, наука не тратит свое время только на утверждения истины о мире и не ставит под сомнение достоверность субъективного опыта — она ​​просто говорит, что недостаточно делать объектные утверждения, которым должен верить кто-либо другой.

Субъективные истины и научные истины — разные существа, и хотя иногда они прекрасно играют вместе, их потомство не всегда плодовито.

Итак, в следующий раз, когда вы будете говорить об истине дедуктивным или научно-индуктивным способом, и кто-то скажет: «Но чьи истины», скажите им жестко: дело не только в них.

Почему новости не являются правдой

Новости и культура лжи: как на самом деле работает журналистика, Paul H.Уивер (Свободная пресса, 1994).

Кто украл новости?: Почему мы не можем угнаться за тем, что происходит в мире, Морт Розенблюм (John Wiley & Sons, 1993).

Испорченная правда: манипулирование фактами в Америке, Синтия Кроссен (Саймон и Шустер, 1994).

Пресса США, как и правительство США, — коррумпированная и проблемная организация. Коррупция не столько в том смысле, что берет взятки, сколько в системном смысле. Он не в состоянии делать то, что он утверждает, что он должен делать и чего ожидает от него общество.

Средства массовой информации и правительство вовлечены в порочный круг взаимных манипуляций, мифотворчества и личных интересов. Журналисты нуждаются в кризисах, чтобы драматизировать новости, а правительственные чиновники должны выглядеть так, как будто они реагируют на кризисы. Слишком часто кризисы на самом деле не кризисы, а совместные выдумки. Эти два института настолько увязли в симбиотической паутине лжи, что средства массовой информации не могут рассказать общественности правду, а правительство не может эффективно управлять.Это тезис, выдвинутый Полом Х. Уивером, бывшим политологом (из Гарвардского университета), журналистом (в журнале Fortune ) и менеджером по корпоративным коммуникациям (в Ford Motor Company) в его провокационном анализе под названием News and the Культура лжи: как на самом деле работает журналистика .

Журналисты и политики попали в ловушку симбиотической сети лжи, которая вводит общественность в заблуждение.

Возьмем, к примеру, длительные усилия 1980-х годов по устранению дефицита федерального бюджета, основанные на поправке Грамма-Рудмана-Холлингса.В течение нескольких лет газеты, журналы и телевизионные выпуски новостей публиковали сотни материалов о дебатах по поводу Грамма-Рудмана, мнениях самых разных экспертов о неотложной необходимости сокращения дефицита и возможном принятии закона. Политики позиционировали себя — и были описаны — как усердно работающие, чтобы взять под контроль дефицит. Любой, кто читал газету или смотрел телевизионные новости, получил сообщение о том, что Конгресс и администрация Рейгана героически и мучительно борются за сдерживание государственных расходов и сокращение дефицита.

Однако за дымовой завесой комитеты Конгресса и федеральные чиновники увеличивали расходы и добавляли новые программы в рутинные ежегодные процессы составления бюджета и ассигнований. Когда журналисты освещали новую программу, они обычно характеризовали ее как хорошую новость (правительство решает другую проблему), а не как добавление к бюджету и дефицит. Журналисты вступили в сговор с политиками, чтобы создать образ правительства, борющегося за прекращение кризиса дефицита, но они проигнорировали рутинные процедуры, которые увеличили дефицит.В результате, пишет Уивер, «не было новостей о том, что правительство увеличило дефицит, хотя именно это и происходило».

Средства массовой информации и правительство устроили фарс, который служит их собственным интересам, но вводит общественность в заблуждение. Чиновники обязывают средства массовой информации к драматургии, фабрикуя кризисы и инсценировав свою реакцию, тем самым повышая свой престиж и власть. Журналисты покорно сообщают об этих измышлениях. Обе стороны знают, что статьи представляют собой манипуляции с самовозвышением и не информируют общественность о более сложных, но скучных вопросах государственной политики и деятельности.

Уивер утверждает, что возникла культура лжи. «Культура лжи, — пишет он, — это дискурс и поведение официальных лиц, стремящихся задействовать возможности журналистики для поддержки своих целей, а также журналистов, стремящихся привлечь государственных и частных должностных лиц к их усилиям по поиску и освещению событий. истории кризисных и аварийных ситуаций. Это среда, через которую мы, американцы, ведем большую часть нашего государственного бизнеса (и большую часть нашего частного бизнеса) в наши дни ». В результате, по его словам, конституционная роль правительства превращается в институт, который должен постоянно разрешать или, как представляется, разрешать кризисы; он функционирует в «новом мощном постоянном аварийном режиме работы.”

Архитектором преобразований был не политический лидер или конституционное собрание, а Джозеф Пулитцер, который в 1883 году купил сонную New York World и через 20 лет сделал ее крупнейшей газетой страны. Пулитцер добился этого, привнеся драматизм в новости — превратив новостные статьи в статей с сюжетом, конфликтующими действующими лицами и красочными деталями. В конце девятнадцатого века большинство газетных сообщений о действиях правительства было оформлено в институциональных форматах, очень похожих на протоколы заседаний совета директоров, и не менее интересно.Пулитцер превратил их в истории с острой драматической направленностью, которые предполагали и вызывали большой общественный интерес. Большинство газет того времени выглядели так же, как и первая страница Wall Street Journal . Пулитцер делал истории драматичными, добавляя кричащие заголовки, большие изображения и привлекательную графику. Его журналистика вырвала события из их сухого институционального контекста и сделала их скорее эмоциональными, чем рациональными, непосредственными, а не обдумываемыми, и сенсационными, а не информативными.Пресса стала сценой, на которой действия правительства превратились в серию драм.

Пулитцеровская журналистика стала образцом для многоступенчатого театра последних десятилетий. Развитие телевидения увеличило спрос на драматические сюжеты в новостях, а рост числа лоббистов и групп с особыми интересами увеличил количество актеров и диапазон конфликтов.

Business тоже пришлось научиться играть в эту игру. Действительно, в последние десятилетия, примерно с момента основания Круглого стола деловых кругов в конце 1970-х, многие компании стали искусными в продвижении той версии реальности, в которую они хотят, чтобы верить обществу и правительственным чиновникам.Сам Уивер был нанят в Ford в качестве корпоративного пропагандиста. В настоящее время компании обычно используют убеждение и создание имиджа, будь то для привлечения политических союзников посредством благотворительности (компании Philip Morris), для продвижения своих экономических интересов (Mobil Oil Corporation) или для отражения критики их продуктов и процессов (McDonald’s Corporation).

В результате бизнес стал заметным игроком в манипулировании восприятием и в коррупции процесса государственной политики.Уивер вспоминает, что за годы работы в Ford руководителям давали сценарии перед тем, как дать интервью журналистам, чтобы убедиться, что они изложат те моменты, которые компания хотела донести: «Они буквально выступали». В сценариях почти всегда было не то, что на самом деле думали люди в компании, а то, что Форд хотел, чтобы думали СМИ, правительство и общественность.

Когда президент Джимми Картер обратился к 400 крупнейшим корпорациям с просьбой ограничить рост заработной платы и цен для сдерживания инфляции в 1978 году, большинство руководителей Ford Motor были циничны и думали, что этот шаг только усугубит инфляцию.Но они сказали не это. Форд выступил с заявлением, в котором приветствовал инициативу президента и одобрил его цель. Компания отметила, что, хотя ее собственные планы ценообразования предусматривали повышение, превышающее директивы президента, она поддерживала его программу. Создатели имиджа Ford решили, что публично противодействовать усилиям по борьбе с инфляцией будет политически опасно, и надеялись, что кажущаяся поддержка компании поможет удержать ее поставщиков от повышения цен, а работников — от требований повышения заработной платы.Само заявление Форда было циничной ложью.

В Ford Уивер узнал, что новости часто имеют двойную идентичность, внешний вид и внутреннюю реальность, что очень похоже на японскую двойственность tatemae (внешний вид) и honne (реальность). «На поверхности была сфабрикованная публичная история с целью манипулирования другими способами, благоприятными для создателей историй», — пишет он. «За этим стояла другая история, известная непосредственным участникам и посторонним, обладающим знаниями, чтобы ее расшифровать, относительно создания публичной истории и частных целей, которые она должна была продвигать.Эти две истории или реальности часто сильно расходились друг с другом. В реальном мире роль прессы заключалась в поощрении общественных иллюзий и частных привилегий ».

Пресса коррумпирует себя, процесс государственной политики и общественное восприятие, утверждает Уивер, когда она выискивает и распространяет дуэльные прикрытия с их драматическими, конфликтными и цитируемыми защитниками, но не может обнаружить или сообщить о глубинных реалиях. Пресса печатает новости, но не правду. В нем подробно рассказывается о конкурирующей пропаганде конфликтующих интересов, но в значительной степени игнорируется суть проблемы конфликта.Недавний пример — освещение дебатов о здравоохранении. Центр исследований средств массовой информации изучил вечерние выпуски новостей телевизионных сетей в период с 15 июня по 15 июля 1994 года. Из 68 сообщений о реформе здравоохранения 56 были посвящены политическим аспектам и только 12 касались экономических или индивидуальных последствий различных предложений, поскольку сообщается в Wall Street Journal .

Практика СМИ, сосредоточенная на манипуляторах и их махинациях, а не на существенных проблемах, возможно, неизбежна, потому что она отражает несколько аспектов американской культуры.Личности более убедительны, чем институты, факты часто неопределенны, объем внимания (и телевизионные звуковые фрагменты) краток, а упрощение — часто чрезмерное упрощение — является нормой. Но внимание СМИ к фасадам имеет несколько последствий.

Во-первых, новости могут изменить восприятие, и восприятие часто становится реальностью. Неблагоприятные утечки или намёки о государственном чиновнике часто приводят к его или её потере влияния, отставке или увольнению. Фондовый рынок также является благодатной почвой для посаженных историй.Слухи или обвинения, распространяемые короткими продавцами, часто снижают цену акций. Может быть, нет ничего плохого ни в официальных показателях, ни в стоимости акций, но готовность прессы сообщать о намеках и слухах по мере того, как новости меняют реальность. Субъекты таких сообщений, которые обычно являются сфабрикованными оппонентами, должны быть готовы к немедленной защите. Простое появление уничижительного сообщения в прессе меняет восприятие и, если оно не будет эффективно опровергнуто, изменит реальность и истину.Вот почему правительственные чиновники и политики — и все чаще компании и другие учреждения — уделяют коммуникациям столько же внимания, сколько и политике.

Действительно, большая часть того, что публикуется в газетах как деловые новости, является не чем иным, как корпоративной пропагандой. Когда я был руководителем крупного агентства по связям с общественностью, меня часто забавляло, как много статей в Wall Street Journal и бизнес-разделе New York Times были, по сути, выпусками новостей, выпущенными агентством. предыдущий день.В некоторые дни можно было четко определить, что большинство историй исходят — некоторые почти дословно — из объявлений корпораций или правительственных агентств.

Многое из того, что публикуется в прессе как деловые новости, является корпоративной пропагандой.

В среде, в которой восприятие может быстро повлиять на политику, компании должны быть такими же бдительными и агрессивными, как политики, правительственные чиновники и другие заинтересованные группы, в обеспечении того, чтобы их позиции были представлены в СМИ в выгодном свете.Новые технологии часто помогают им быстро реагировать на вызовы, обвинения или искажения. Инцидент, произошедший, когда я управлял коммуникациями в крупном глобальном банке, иллюстрирует способность организаций влиять на представление новостей и, следовательно, на восприятие общественности и государственных чиновников. Репортер Wall Street Journal закончил беседовать с представителями банка по сложному и деликатному вопросу около 17:00. в Нью-Йорке. Через три часа, в 8 часов утра.м. в Гонконге его история появилась в азиатском выпуске журнала Journal . Гонконгский офис банка прислал нам по факсу историю, в которой наша позиция была истолкована несколько неблагоприятно. Мой офис незамедлительно позвонил в копировальную службу Journal в Нью-Йорке, чтобы уточнить позицию банка. На следующее утро в европейских и американских выпусках газеты появилась более благоприятная версия.

Одним из следствий преобладания пропаганды в прессе является постепенное ослабление доверия общества ко всем учреждениям.Когда люди начинают понимать, что их вводят в заблуждение, манипулируют и лгут, они возмущаются. Согласно исследованиям общественного доверия, проведенным Мичиганским университетом, с 1973 по 1993 год только Конгресс упал в общественном уважении сильнее, чем пресса. Снижение доверия отражает растущее ощущение того, что средства массовой информации спорны, несправедливы, неточны и находятся под пятой влиятельных институтов, — заключил опрос 1989 года, проведенный Gallup для Times-Mirror Center for the People and Press.

С 1973 по 1993 год только Конгресс упал в почете сильнее, чем пресса.

Возможно, самым серьезным последствием сосредоточения журналистов на кризисах и конфликтах является то, что и они, и общественность перестают замечать системные проблемы. Сосредоточение внимания на политике Грамма-Рудмана скрыло тот факт, что по сложным институциональным причинам государственные расходы и дефицит продолжали расти. Ссудно-сберегательный кризис 1980-х годов стал настолько масштабным и дорогостоящим, потому что пресса не могла сосредоточиться на нем до тех пор, пока он не перерос в кризис. Ошибки в законодательстве и провалы политики, которые привели к этому, были слишком сложными, слишком сложными для объяснения и слишком скучными.До тех пор, пока не произошла волна сбоев ссуд и сбережений, позволяющая прессе показывать на первых полосах фотографии разгневанных вкладчиков, пытающихся снять свои деньги, не было ни новостей, ни кризиса, а правительство не могло ответить.

Неспособность прессы сообщать о событиях или тенденциях, которые не являются кризисами, не ограничивается общественными делами и внутренними новостями. В своей забавной и анекдотической книге Кто украл новости ?: Почему мы не можем идти в ногу с тем, что происходит в мире, давний специальный корреспондент агентства Морт Розенблюм утверждает, что иностранные корреспонденты жертвуют освещением важных, но не драматических долгосрочных тенденций в мире. пользу драматических событий, реальная важность которых может быть минимальной.По его словам, редакторы хотят сообщать о переворотах и ​​землетрясениях. Но когда репортеры пытаются осветить «важнейшие тенденции, которые формируются при нормальном темпе человеческих событий — медленно… редакторам трудно их упаковать».

Розенблюм, как и Уивер, утверждает, что пресса слишком охотно принимает версии событий, продвигаемые государственными чиновниками. Он цитирует Реувена Франка, бывшего президента NBC News, который утверждает: «Новости — это то, что проклятое правительство говорит о них». В подробном отчете об операции Организации Объединенных Наций в Сомали пару лет назад Розенблюм утверждает, что немецкие военно-воздушные силы были гораздо более эффективными и эффективными в доставке помощи, чем U.С. Силы были. Тем не менее, немногие американские читатели или зрители знали что-либо о работе немцев или даже знали, что немцы участвовали в операции по оказанию помощи.

То, что мы узнаем о зарубежных новостях, так же зависит от кризисов и драматических картин, как и наши внутренние новости. «Система предназначена как для развлечения и отвлечения, так и для информирования, — пишет Розенблюм, — и она неадекватно реагирует, когда ее внезапно просят объяснить что-то… сложное и угрожающее».

Уивер делает то же самое.Он утверждает, что настоящий недостаток прессы состоит в том, что она стала жертвой синдрома «человек-собака-укус». «То, что на самом деле происходит в реальном мире, — это обычное дело обычных учреждений», — пишет он. «Таким образом, официальные лица и журналисты сходятся во мнении, что это пародия, а не реальные события. Новости перестают представлять реальный мир и начинают его фальсифицировать. Бартерная сделка между ньюсмейкером и журналистом превращается в упражнение в обмане, манипулировании и эксплуатации ».

Дискуссия о реформе здравоохранения последних двух лет может оказаться поворотным моментом в разрушительном цикле.Несмотря на огромные усилия администрации Клинтона, направленные на то, чтобы разжечь ощущение кризиса и необходимости срочных реформ, и несмотря на интенсивное освещение в прессе конкурирующих предложений и точек зрения, до сих пор в результате возникла тупиковая ситуация. Опросы, в том числе проведенное в ноябре 1993 г. компанией Fabrizio, McLaughlin & Associates для National Review , показали, что примерно 80% граждан США удовлетворены качеством оказываемой ими медицинской помощи. По вопросу, в котором люди имеют непосредственный опыт и непосредственный интерес, вся пропаганда и манипуляции оказались напрасными.Когда люди могут полагаться на свои собственные знания и опыт при формировании мнений, даже такие масштабные усилия по изменению не работают. Промежуточные результаты выборов показывают, что электорат США стал настолько недоверчивым к Конгрессу и правительству в целом, что изгонит любого политика, который усилит власть или вмешательство правительства.

Тем не менее, когда у людей нет личного опыта или достоверной информации, их легко убедить с помощью кризисной истории. Запугивание пестицидами Алара в 1989 году является одним из примеров.Алар был пестицидом, распыляемым на яблоки, и исследования Агентства по охране окружающей среды показали, что он вызывает опухоли у лабораторных животных, которым вводили высокие дозы. Многие производители яблок уже перестали его использовать; к 1989 году опрыскиванием Аларом было менее 40%, а возможно, всего 5% яблок в стране. Но группа экологических активистов посчитала, что Агентство по охране окружающей среды слишком медленно, чтобы запретить его полностью. Группа провела статистическое исследование, называемое оценкой риска, основанное на сомнительных данных, и пришло к выводу, что Алар опасен для детей, которые едят больше яблок, чем взрослые, по сравнению с их массой тела.Он организовал публикацию своего исследования в эксклюзивном сюжете на канале CBS 60 минут , что вызвало национальную панику.

Пресса заполонила историю, в которой были все необходимые драматические элементы: медлительная бюрократия, исследование, показавшее, что любимый фрукт страны отравляет ее детей, и кинозвезды, выступающие против пестицида. Упали продажи яблок. Через несколько месяцев производитель Alar снял его с рынка, хотя и EPA, и Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов заявили, что, по их мнению, уровни Alar в яблоках безопасны.Возмущения просто превзошли научные доказательства.

Это случается слишком часто, утверждает Синтия Кроссен в своей книге Испорченная правда: манипулирование фактами в Америке . Хотя ее текст небрежен, а ссылки на источники неадекватны, книга, тем не менее, расширяет аргументы Уивер в нескольких важных аспектах. Кроссен, репортер Wall Street Journal , сосредотачивается на том, как сторонники политических позиций и компании, продвигающие продукты, злоупотребляют научными исследованиями для достижения своих целей.

Опасаясь принятия решений, основанных на мнении или убеждениях, население США привыкло полагаться на факты, данные, опросы и предположительно научные исследования. Люди все более неохотно верят любому утверждению, не подтвержденному статистическими исследованиями. Тем не менее, пишет Кроссен, «все больше и больше информации, которую мы используем для покупки, выбора, консультирования, оправдания и лечения, было создано не для расширения наших знаний, а для продажи продукта или продвижения дела».

Таким образом, развивается растущая отрасль для проведения исследований, призванных обосновать политические позиции или маркетинговые цели.В настоящее время дебаты о государственной политике обычно вращаются вокруг конкурирующих оценок затрат, эффективности или риска, а не вокруг внутренних достоинств предложения. Большая часть дебатов о здравоохранении бушевала вокруг различных оценок количества граждан, не имеющих медицинской страховки, и стоимости различных предложений по их покрытию. Когда президент Билл Клинтон пообещал Конгрессу, что он будет полагаться на прогнозы федеральных расходов и дефицита Бюджетного управления Конгресса, а не на прогнозы Управления управления и бюджета исполнительной власти, представители и сенаторы приветствовали; они считают, что прогнозы CBO более благоприятны для склонности Конгресса к расходам, чем прогнозы более осторожного OMB.

Компании обычно используют исследования для продвижения продуктов или позиций. Согласно исследованию Института аэробных исследований Купера, белый хлеб не вызывает набора веса и питателен. Его спонсор: производитель Wonder Bread. Шоколад может фактически препятствовать развитию кариеса, заключили исследования Принстонского стоматологического ресурсного центра, финансируемого Mars, производителем шоколадных конфет M&M и других шоколадных конфет. Вера общественности США в так называемые научные исследования оказывает влияние на исследования, даже если они противоречат здравому смыслу и явно корыстны.«Большинство представителей СМИ плохо подготовлены, чтобы судить о техническом исследовании», — правильно отмечает Кроссен. «Даже если наука не была объяснена и не опубликована в американском журнале, средства массовой информации могут подхватить исследование, если оно обещает развлечение читателям или зрителям. И если СМИ прыгают, для многих американцев этого достаточно ».

Кроссен особенно критически относится к чрезмерному и неправильному использованию опросов. То, как формулируются вопросы и как отбираются образцы, может иметь огромное влияние на ответы.В анкете, рассылаемой по почте в 1992 году в рекламе Росс Перо в TV Guide , один вопрос гласил: «Должен ли президент иметь вето по линейным пунктам для устранения расточительства?» Да, ответили 97% респондентов. Но когда вопрос был переформулирован: «Должен ли президент иметь вето по пунктам статьи или нет?» и спросили о научно отобранной случайной выборке, только 57% ответили утвердительно.

Пресса любит опросы и опросы. Это верный способ привлечь внимание общественности, даже если опрос не имеет никакого научного, социального или экономического смысла.Первый вопрос, который умный специалист по связям с общественностью задает клиенту: «О чем мы можем провести опрос?» Опрос, каким бы бессмысленным или неуместным ни был, имя клиента будет фигурировать в газетах. Опрос, проведенный в 1993 году Южной баптистской конвенцией, показал, что 46,1% жителей Алабамы рискуют попасть в ад; Кроссен не сообщает, как он пришел к такому выводу. Исследование Roper 1991 года показало, что 2% американцев могли быть похищены неопознанными летающими объектами; Кроссен не говорит, кто был спонсором. «Это то, что делают опросы», — говорит специалист по опросам Roper.«Они в основном производят новости». Политолог Линдси Роджерс, кстати, придумала слово pollster как уничижительное взятие слова huckster . Кроссен называет их «опросчиками».

Сдуманные или неточные опросы и исследования искажают наши представления о том, что является правдой, и искажают дискуссии о государственной политике. Кроссен соглашается с Уивером в том, что стремление СМИ к драматургии способствует искажению и коррупции при принятии государственных решений. «СМИ охотно становятся жертвами плохой информации, и все чаще они ее продюсируют.Они берут информацию у корыстных сторон и добавляют к ней еще один слой личных интересов — желание продавать информацию ».

И Кроссен, и Уивер заканчивают свои книги длинными списками предложений по реформам. Кроссен предлагает старшим школам обучать учащихся основам статистики и тому, как определять, правдоподобны ли числа. Новостным организациям следует обучать журналистов статистическому анализу и уделять больше места описанию методологии исследования. Каждый рассказ об исследовании должен указывать на спонсора и описывать его интерес к результатам или влиянию исследования.И СМИ должны прекратить выпускать информацию, которая служит только для удовлетворения их собственных интересов.

Решения

Weaver более радикальны, фундаментальны и сложны. Он утверждает, что пресса должна меньше освещать кризисы и бедствия, а политические, социальные и экономические события — больше: меньше политики, больше содержания; меньше о личностях, больше об учреждениях. Например, когда президент проводит пресс-конференцию, пресса должна освещать все ее содержание в одной статье, озаглавленной «Президентская пресс-конференция.”

Это донкихотство и никогда не случится. Это будет возвращение к допулитцеровской журналистике. Желание СМИ привлечь аудиторию и неспособность аудитории надолго сконцентрироваться сделали бы такой формат невозможным. Не менее нереалистична и другая рекомендация Уивера. Он призывает новостные организации «создать культуру ответственности и размышлений». Любой, кто хоть раз приходил в редакцию к крайнему сроку, знает, насколько далеко это представление от реальности. Уивер также предлагает переориентировать внимание средств массовой информации на читателей, а не на рекламодателей, и разрушить медийные монополии.Быстрое развитие технологий века информации — сотни каналов кабельного телевидения, рост специализированных СМИ, распространение компьютерных информационных ресурсов — несомненно, предоставит гражданам доступ к гораздо более разнообразным источникам информации и, вероятно, заставит СМИ заново изобрести способы представления новостей и другой информации.

Но ни одно из этих изменений, вероятно, не повлияет на решение загадки Уивера. Пресса, движимая драмами и кризисами, создает правительство, движимое реакцией на кризисы.Такое «чрезвычайное правительство не может управлять», — заключает Уивер. «Не только общественная поддержка политики в области чрезвычайных ситуаций исчезает в ту минуту, когда она действует и кризис проходит, но и официальные лица, действующие в режиме чрезвычайной ситуации, не могут проводить значимую государственную политику. Согласно классическому определению из учебников, правительство — это авторитетное распределение ценностей, а чрезвычайное правительство не авторитетное распределение ценностей ».

В такой среде действующие лица, которые наиболее искусно создают кризисы и манипулируют ими, определяют направление изменений.На выборах в Конгресс 1994 года этими действующими лицами явно были республиканцы. Многие из реформ, за которые они выступают, — например, вето по пунктам, реструктуризация комитетов и штабов Конгресса, а также передача полномочий штатам — в случае их реализации будут иметь тенденцию нивелировать динамику пулитцеровской журналистики. Эти реформы помогут вернуть дискуссию к существу, а не политику правительства. И это уменьшило бы давление и способность правительства реагировать на кризисы с помощью чрезвычайных мер и вернуло бы разработку политики на более устойчивый, более конституционный путь.

Смена правительства США будет революционной и со временем снизит давление на бизнес, чтобы он немедленно реагировал на атаки и кризисы. Однако в ближайшие годы бизнесу, вероятно, понадобится больше, а не меньше корпоративных пропагандистов.

Версия этой статьи появилась в выпуске Harvard Business Review за май – июнь 1995 г.

Когда правда — это все, что у вас есть Джим Макклоски, Филип Лерман: 9780525566823

Похвала

«[Оправдание] требует адвоката, который неутомим, бесстрашен и предан правосудию.Такой человек, как Джим Макклоски, декан всех защитников невиновности — Освободитель »
— из предисловия Джона Гришэма

« Джим Макклоски — один из ведущих голосов в борьбе за оправдание несправедливо осужденных, и Когда правда is All You Have — это пронзительный, пронзительный и, в конечном счете, вдохновляющий рассказ о жертвенной жизни. Будь то людям, которым он служит, или более справедливой системе уголовного правосудия, преданность Джима Макклоски является маяком надежды ».
— Сестра Хелен Прежан, CSJ , автор книги Dead Man Walking

«Захватывающее и приводящее в ярость исследование уголовных преследований, показывающее, как легко осудить не того человека и как почти невозможно отменить обвинение. ошибка.[Эта книга] переворачивает наш наивный и самодовольный взгляд на преследования… Полный драмы и надежды…. В немалой степени благодаря работе Макклоски американцы радикально пересмотрели систему уголовного правосудия … Нам нужно еще много Джимов Макклоски ».
— Washington Post

«Джим МакКлоски и Центурион — пионеры в борьбе за разоблачение трагедии невинных людей, ошибочно осужденных и отправленных в тюрьму в Америке… Никто не осветил эту проблему более вдумчиво и настойчиво, чем преподобный.Макклоски и его выдающаяся команда в Centurion. Нам еще предстоит услышать важные истории о том, что мы сделали в Америке, и никто не может рассказать их лучше, чем Джим Макклоски ».
— Брайан Стивенсон , автор Just Mercy

«Джим Макклоски, крестный отец движения невиновности, изменил наше представление о преступлениях и наказаниях… [Эта книга] завораживает».
— Texas Monthly

«Если вы читаете книги о роли полиции или белой слепоты в решении социальных проблем, связанные с Black Lives Matter, эта своевременная книга будет одной из ваших.»
— Вашингтонское независимое обозрение книг

« Захватывающий и просветляющий. Мастерство Макклоски как рассказчика позволяет нам с откровенным и чутким вниманием разобраться в фактах каждого этапа … When Truth Is All You Have — это отрезвляющее обучение проблемам системы правосудия и издержкам, которые она несет людям… [и ] тревожное исследование того, как легко истиной злоупотребляют, игнорируют и переписывают: предупреждение, резонансное для нашего времени.»
— Friends Journal

« Душевная и душераздирающая история борьбы с неправомерными убеждениями… Повествовательные диаграммы представляют собой триумфальные истории об освобожденных невинных людях, душераздирающие истории о поражении и разочаровывающие взгляды на сломанную систему правосудия… Сострадательные рассказы от преданного воина за справедливость ».
— Киркус (обзор со звездами)

«[] Увлекательные мемуары… Вдохновляющие истории Макклоски формируют трогательный коллективный профиль.
— Publishers Weekly

«Хотя обычно они затрагивают серьезные темы, писатели могут в подходящие моменты привнести легкомыслие, отражая общую философию надежды Макклоски … Это будет важно для коллекций, посвященных социальной справедливости, ошибочно осужденный и духовное преобразование ».
— Библиотечный журнал (помеченный обзор)

Что такое правда? Четыре разных ответа »IAI TV

Всем известно, что вера истинна, если она соответствует фактам.Это первая теория истины, и у нее есть только две проблемы: что делать с соответствием и что делать с фактами. Факты, сказал логик двадцатого века Уиллард Ван Орман Куайн, — это вымысел: объекты размером с предложение, изобретенные для переписки. Факты — это не просто данные, независимые партнеры истинных убеждений. Сформировать убеждение — это просто заявить о факте. То, что Елизавета I оставалась девственницей, может быть фактом, а может и нет; Чтобы выяснить это, требуется исследование, а исследование — это всего лишь вопрос, во что можно поверить в этом насущном вопросе.

Запрос — это как можно меньше искажать наши убеждения, чтобы приспособиться к новому опыту. Но для того, чтобы оказать давление, опыт необходимо интерпретировать и осмыслять, или, другими словами, иметь голос, указывающий, во что верить. Итак, если в него включены результаты исследования, выхода из нашей общей системы убеждений не будет. Так гласит вторая теория: теория истины о когерентности. Он предлагает картину, в которой мы отрезаны от мира, заключены в пленку, созданную нами самими.Тем не менее, многие прекрасные философы оказались здесь, и это дает нам вторую из наших теорий.

Не нужно сильно отшатнуться от предлагаемой картины, и одно из направлений — подчеркнуть связь между истиной и успехом на практике. Правда работает. Лжи нет, и, безусловно, именно поэтому мы так заботимся об истине. Или подумайте, что да, потому что, к сожалению, уравнение очень приблизительное. Во многих сферах жизни самообман и фантазии, полуправда и откровенная ложь, кажется, работают довольно хорошо.Некоторые люди в политике, кажется, обходятся почти ничем другим. Итак, эта третья теория, так называемая прагматическая теория истины, нуждается в более тщательной формулировке, и никому не удалось ее дать. Если то, что Елизавета I оставалась девственницей, является частью нашего заветного национального мифа, в чем польза слишком тщательного выяснения того, правда ли это? Он не будет печь больше хлеба или производить больше потомства, поэтому в дарвиновском мире вызывает некоторое недоумение то, что некоторых людей действительно волнует, правда ли это.Ницше беспокоился, что они просто сделали ненужный крест для ношения.

___

«Лекарство для людей — уважать запрос выше утверждения»

___

Если абстрактная попытка сказать, что правда, все спотыкается, возможно, выход в том, чтобы спуститься к конкретным случаям. Когда Пилат спросил: «Что есть истина?» мы могли бы лучше всего ответить, если бы только он рассказал нам, что конкретно его беспокоило. Если его интересовало, был ли обвиняемый перед ним нелояльным по отношению к Цезарю, что ж, тогда правда была бы в том, что обвиняемый перед ним был неверен Цезарю или нет, и его работа заключалась в том, чтобы решить эту проблему.Задаться вопросом, правда ли, что идет дождь, — это то же самое, что задаться вопросом, идет ли дождь. Уравнение повторяется. Кроме того, что вы задаетесь вопросом, правда ли, что идет дождь, вы можете задаться вопросом, действительно ли это правда, или факт, что это правда, или правда, что это факт, что это правда. Но как бы далеко вы ни продолжали, вы всего лишь задаетесь вопросом, идет ли дождь. Если вы соглашаетесь, что идет дождь, то одним махом вы соглашаетесь, что это правда, что это факт, что это действительно так…идет дождь. Все эти дополнения — не что иное, как украшения: «это правда» или «это факт» ничего не добавляют. Это ключ к четвертой теории, дефляционистской теории истины.

Может ли быть вера без языка? Прочитайте больше Это нельзя неправильно понять. Конечно, есть разница между правдой, что идет дождь, и неправдой. Разница в том, что в одном случае идет дождь, а в другом нет, и мы знаем, что это значит.Верно и то, что свиньи хрюкают, но нет общей темы, объединяющей хрюканье свиней и дождь.