Толерантность в наше время: Проблема толерантности в современном обществе

Автор: alexxlab · Опубликовано 12.07.1975 · Обновлено 18.09.2021

Содержание

Проблема толерантности в современном обществе

Родительское собрание

ПРОБЛЕМА ТОЛЕРАНТНОСТИ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

«Если я не такой, как ты, то я этим не оскорбляю тебя, а одариваю».

Антуан Сент – Экзюпери.

Вот уже несколько лет мы живем в 21 веке. Прогресс, экономика, новые компьютерные системы – все на службе человека. Казалось бы, жизнь должна быть размереннее, увереннее, радостнее. Но, однако, в современном обществе происходит активный рост агрессивности, экстремизма, конфликтов. Почему? Толерантно ли общество или нет? Какие проблемы толерантности в современном обществе существуют?

Толерантность во все времена считалась человеческой добродетелью. Она подразумевала терпимость к различиям среди людей, умение жить, не мешая другим, способность иметь права и свободы, не нарушая права и свобод других. Толерантность также является основой демократии и прав человека, нетерпимость в обществе приводит к нарушению прав человека, насилию и вооруженным конфликтам.

Нетерпимость общества это слагаемое нетерпимости его граждан. Фанатизм, стереотипы, оскорбления или шутки на расовую тему — конкретные примеры выражения нетерпимости, которые ежедневно имеют место в жизни части людей. Нетерпимость ведет только к встречной нетерпимости. Она заставляет своих жертв искать формы отмщения. Для того, чтобы бороться с нетерпимостью индивидуум должен осознавать связь между своим поведением и порочным кругом недоверия и насилия в обществе. Каждый из нас должен задаться вопросом: толерантен ли я? Вешаю ли я ярлыки на людей? Не отвергаю ли я тех, кто не похож на меня? Не виню ли я их в своих бедах?

Для того чтобы понять сущность, уровень и особенности проявления толерантности современного российского общества необходимо, прежде всего, четко определить значение самого термина «толерантность».

Толерантность трактуется как «…качество, характеризующее отношение к другому человеку как к равнодостойной личности и выражающееся в сознательном подавлении чувства неприятия, вызванное всем тем, что знаменует в другом иное (внешность, манера речи, вкусы, образ жизни, убеждения). Толерантность предполагает настроенность на понимание и диалог с другим, признание и уважение его прав на отличие».

«Толерантность-терпимость к чужому образу жизни, поведению, обычаям, чувствам, мнениям, идеям, верованиям».

Таким образом, основной смысл толерантности – терпимость к «чуждому», «иному». Это качество присуще как отдельной личности, так и конкретному коллективу, той или иной социальной группе, обществу в целом.

Рассматривая проблему толерантности, следует сразу же сделать два важных замечания. Во-первых, под «чуждыми», «иными» не подразумеваются идеи, поведение, поступки, обряды, которые неминуемо ведут к деградации, к разрушению социального, духовного. Безусловной проблемой в данном случае является то, что на практике не всегда сразу же и однозначно выявляется их катастрофическая, негативная ценность. Отсюда и трудности в оценках этих идей, и соответственно личностные общественные сложности в формирования определённого к ним отношения. С другой стороны, не следует забывать, что именно толерантное отношение, лишённое желания сразу же запретить, заклеймить и позволяет выявить подлинную сущность «иного». Из этого вытекает и другое замечание. Толерантность не предполагает обязательного отказа от критики, от дискуссии, и тем более от собственных убеждений.

В настоящее время проблема формирования толерантности стоит особенно остро. Это объясняется целым рядом причин: резкое расслоение мировой цивилизации по экономическим, социальным и другим признакам и связанный с этим рост нетерпимости; развитие религиозного экстремизма; обострение межнациональных отношений, вызванное локальными войнами; проблемами беженцев.

Как отмечал отечественный философ Ю.А.Шрейдер: «Самая страшная, из грозящих нам катастроф, это не только атомная, тепловая и тому подобные варианты физического уничтожения человечества на Земле, сколько антропологическая — уничтожение человеческого общества в человеке».

Для проращивания идей толерантности необходимы условия, но вовремя посеянные семена обязательно взойдут. Важно осознанно и целенаправленно «сеять», и тогда нам не придётся «тащить траву из земли», а когда придёт весна и пригреет солнышко, она вырастет сама. Более того, важно посмотреть на них с позиций системного подхода, вскрывающего взаимозависимости и взаимовлияния систем разного уровня.

Исходные принципы толерантности:

1)отказ от насилия как неприемлемого средства приобщения человека к какой-либо идее;

2)добровольность выбора, акцент на искренности его убеждений, «свобода совести». Подобно тому, как в христианстве «проповедь и пример» являются способами обращения в свою веру, идея толерантности может стать своеобразным ориентиром, своего рода флагом движения, объединяющим единомышленников. При этом не следует осуждать или винить тех, кто ещё не «просвещён»;

3)умение принудить себя, не принуждая других. Страх и принуждение извне не способствует в целом сдержанности и терпимости, хотя в качестве воспитательного фактора в определённый момент дисциплинирует людей, при этом формируя определённые нравы;

4)подчинение законам, традициям и обычаям, не нарушая их и удовлетворяя общественные потребности. Подчинение законам, а не воле властелина или большинства представляется важным фактором развития и движения в нужном направлении;

5)принятие Другого, который может отличаться по разным признакам – национальным, расовым, культурным, религиозным и т. д. Толерантность каждого способствует равновесию целостности общества, раскрытию всей полноты его частей и достижению «золотой середины» на основе золотого правила нравственности.

Итак, в настоящее время имеет большое значение осознание важности феномена толерантности для нашего общества. Проблема воспитания толерантности должна объединить людей разных, прежде всего, специалистов разных направлений и уровней – психологов, педагогов, воспитателей, руководителей, лидеров и рядовых специалистов, а также представителей разных возрастных групп.

Одним из принципов толерантности является «умение принудить себя, не принуждая других», что подразумевает не принуждение, насилие, а лишь добровольное, осознанное самоограничение. Невольно приходит в голову притча о мудреце, к которому мать привела своего сына-сладкоежку и просила убедить его не есть сладкого. Мудрец велел прийти им через месяц. «Не ешь сладкого», — сказал мудрец, обращаясь к мальчику. «Что же ты не сказал этого сразу, зачем заставил ждать целый месяц?» — возмутилась женщина. И тут мудрец признался, что не мог этого сделать потому, что в то время сам ел сладкое. Именно это и есть пример толерантности, самоограничение, требующее начинать с себя лично. Думаю, что способность собственным поведением и примером привлечь других на позиции толерантности является исходно необходимой и весьма важной для развития толерантности.

РОДИТЕЛЬСКОЕ СОБРАНИЕ

03.06.2011г.

Повестка дня

Профилактика безопасности дорожного движения.

Инспектор ГИБДД Уланова С.Г.

Проблема толерантности в обществе.

Соц. педагог Литягина И.В.

Подведение итогов 2010 – 2011 уч.г.

Зам директора по УПР Шкуратова Н.А.

Распространение памятки для родителей о Законе МО № 176 от 24.12. 2010г. «О защите несовершеннолетних от угрозы алкогольной зависимости и профилактике алкоголизма среди несовершеннолетних в МО»

Соц. педагог Литягина И.В.

Разное.

ПРОТОКОЛ

По первому вопросу заслушали выступление инспектора ГИБДД Улановой С.Г., которая напомнила присутствующим правила пользования скутерами и мотоциклами: возраст, с которого можно ездить на данных транспортных средствах; правила дорожного движения необходимо знать всем участникам дорожного движения. Рассказала о ситуации с дорожно-транспортным травматизмом в Серпуховском районе. Ответила на вопросы родителей.
По второму вопросу заслушали социального педагога Литягину И.В. (доклад прилагается).
По третьему вопросу заслушали зам. директора по УПР Шкуратову Н.А., которая проинформировала родителей об окончании 2010-2011уч.г. Учащиеся 3 курса сдали экзамены в марте, сейчас проходят производственную практику и готовятся к защите дипломной работы. Учащиеся 2 курса сдают экзамены по общеобразовательным предметам. Далее они будут проходить производственную практику. Учащиеся 1 курса продолжают теоретическое обучение, с 10 июня у них начнется производственная практика. У основной массы учащихся 1-2 курсов производственная практика пройдет в мастерских училища, но если есть возможность устроить учащегося на практику на производство, то это можно сделать, оформив договор и принеся его в училище. 28 июня выпускной вечер. Летние каникулы у учащихся 1 и 2 курсов с 01 июля по 31 августа.
По четвертому вопросу заслушали социального педагога Литягину И.В., которая напомнила родителям содержание Закона МО № 176 от 24.12.2010г. «О защите несовершеннолетних от угрозы алкогольной зависимости и профилактике алкоголизма среди несовершеннолетних в МО». Раздала присутствующим памятки для родителей, в которых содержатся выписки из вышеупомянутого закона.
Заслушали социального педагога Литягину И.В., которая рассказала родителям, что учащиеся будут привлекаться к ремонтным работам (штукатурка, покраска) и работам по благоустройству училища (мытье окон, полов, оформление клумб). Родители не возражали против этого. Все присутствующие дали согласие на привлечение учащихся к этим видам работ.

Сочинение Что такое Толерантность

Сочинения
Свободная тема
Что такое Толерантность

Что такое «толерантность» в наше время? Это понятие означает терпимое отношение к мировоззрению, к образу жизни, поведению и обычаям других людей.

Для того что бы быть толерантным, надо быть внимательным и уважительным к другим людям. Нужно осознавать, что каждый человек, живущий на планете, имеет право на свободу выбора своей линии жизни. У каждого должно быть личное пространство, и никто не имеет право их нарушить. Но это только в том случае, если убеждения человека не наносят вред другим людям.

Но, к сожалению, наше современное общество не до конца толерантно. Даже в обыденной жизни, в транспорте, на улице могут произойти конфликты. Люди с трудом воспринимают не таких людей как они (инвалидов, людей другой национальности).

Даже не всегда при приеме на работу начальство толерантно относится к соискателю. Дрес – код компании, это понятно, но причем прическа или цвет кожи, если сотрудник одевает униформу?

Недостаток толерантности виден в обществе, где не принимают ни народности, ни течения в вере. Нельзя лишать жизни людей по причине «не того» цвета кожи или не той веры.

Люди иногда склонны испытывать неприязнь и быть агрессивными по отношению к тем, кто отличается от них хоть в чем-то. Не понятно, почему людей, которые выглядят не так как большинство, воспринимают в штыки. Люди должны понять, что все люди на земле свободны, все заслуживают жизнь без гнета и гонений, при условии, что его взгляды не приносят никому вреда.

Больше всего неприятия в религии и политики.

При нормальном отношении в обществе к взглядам не принятым среди членов этого общества, люди становятся уверенней, они не бояться проявлять свою индивидуальность.

Но и перегибать палку тоже не надо. А то это не толерантность, а распущенность получится.

Толерантность это терпение, а не терпимость. Толерантным быть трудно. Ещё многие путают толерантность с милосердием. На протяжении жизни человек меняется, меняется и его отношение к окружающим.

Человек может терпеть отличительные черты другого человека, но не принимать их, а это уже не толерантность, а снисхождение.

Толерантным будет только тот человек, который полностью принимает другого человека со всеми его особенностями.

Сочинение на тему Толерантность

Толерантность — это то, чего не хватает многим людям на сегодняшний день. Прежде чем развивать обсуждение этого понятия, нужно знать его значение. Итак, толерантность — это проявление у человека терпения к отличительным особенностям жизни другого человека. К таким особенностям можно отнести, образ жизни, обычаи, традиции, мировоззрение, ценности и приоритеты жизни. Но толерантность предусматривает, не только проявление терпения, но ещё и принятие этих особенностей, без всякого стороннего осуждения.

Толерантным человеком можно назвать того, кто полностью принимает другого человека со всеми его особенностями. Ведь каждый из нас, вырос в своем маленьком мире, который сначала создавали родители, а потом уже сам человек. И за все годы, у каждого из нас сформировались свои взгляды на жизнь или на какие-то другие ситуации. Толерантный человек всегда будет к этому относиться с пониманием и уважением. Сразу же вспоминается поговорка «Сколько людей-столько и мнений», и она отлично подходит к понятию о толерантности.

Определенно, толерантность в человеке не появляется сама по себе, её нужно развивать на протяжении всей жизни, и начинать лучше всего с малых лет. С самого раннего возраста, ребенок, он же маленький человек и уже личность, должен знать, что другие дети могут отличаться друг от друга как внешне, так и внутренним духовным наполнением. Самые главные внешние признаки, это цвет кожи, разрез и цвет глаз, цвет волос и их укладка. И очень часто многие высмеивают внешность человека, абсолютно не понимая, что таким его создала природа, абсолютно не проявляя толерантности и уважения.

Но существование не толерантных людей всё-таки есть, и их поведение обычно характеризуется следующим образом. Превыше всего они ставят своё мнение, которое считают единственным и правильным, и это очень эгоистично. Такие люди часто вступают в серьезные и длительные споры, из-за того, что просто не осознают о существовании мнения других людей. Ну и конечно же частые действия не толерантных людей, это желание навязать другим своё «правильное» мнение. Не толерантному человеку очень трудно находиться в современном обществе среди большого количества разнообразных людей.

Человек, проявляющий толерантность, живет намного легче и непринужденно. Если же он с легкостью принимает взгляды, мнение и интересы другого человека, то делает огромную пользу для себя же или того другого человека. Польза толерантности в том, что с её помощью можно расширить свой кругозор, просто пообщавшись с человеком, имеющим отличительные особенности.

Я считаю, что толерантность обязательно должна быть в каждом человеке, независимо от его гражданства, национальности, или других внешних и внутренних особенностей. И только так, благодаря проявлении толерантности среди людей будет больше понимания, позитивного общения, дружбы и добра.

Рассуждение

Все люди на нашей планете живут, взаимодействуя друг с другом. И это общение основывается на определенных принципах, идеях, правилах. За время истории человечества их промелькнуло немало. Они овладевали умами людей на больший или меньший срок. Некоторые из них приводили к войнам, становились основанием для создания «образа врага». Но со временем общество поняло, что нам как-то надо уживаться на нашей земле, сохраняя ее для наших потомков. Ведь ресурсы планеты исчерпаемые и их надо всячески беречь и экономить.

На помощь решению этого сложного вопроса, где царствует разнообразие языков, культур, идей и религий, пришла толерантность.

Родителями толерантности в Европе считаются Джон Локк и Вольтер, а основой размышлений о толерантности признаются «Письма о толерантности» Локка (1689) и «Трактат о толерантности» Вольтера (1753). Само понятие «толерантность» было создано еще в средневековье, но только Локк и Вольтер смогли объяснить его значение, приняв во внимание Просветительские религиозные преследования в тогдашней Европе, в которой выделялось условие «чья власть, того и религия».

Определение этого понятия в современном обществе каждый из нас понимает по-своему и осознает по-разному. Но, все же, слово «толерантность» объясняется как терпеливый. Толерантный человек ‒ это, прежде всего, личность, которой присущи духовные, нравственные ценности и качества.

В современном мире толерантность понимается как уважение и признание равенства, отказ от доминирования и насилия, признание прав других на свои мысли и взгляды. Итак, толерантность, имеет прежде всего, целью принятия людей такими, какие они есть, и взаимодействие с ними на основе согласий.

Очень важно, чтобы фундамент толерантности был заложен в детстве, потому что чем старше человек, тем труднее ей менять свою идентичность. Дети и молодежь ‒ люди будущего: у них свой стиль, манеры общения, свое мышление, они несут в жизнь свои нормы. Было бы хорошо, чтобы одной из этих норм была толерантность.

1995 год ООН провозгласила годом толерантности. И вот уже 25 лет, каждого 16 ноября мир отмечает Международный день толерантности.

Толерантность ‒ это необходимое условие общения. От толерантности каждого из нас зависит культурное и нравственное развитие в обществе. Давайте учиться самосовершенствоваться, воспитывать в себе те качества, которые будут наполнять наше бытие только положительными эмоциями. Потому, что жизнь дается человеку только один раз и прожить ее нужно с достоинством. Давайте общаться толерантно! И пускай каждый из нас пробудит в себе человеческие чувства искренности и доброты.

Вариант 2

Толерантность, для начала, очень красивое, серьёзное и даже немного модное слово, по моему мнению. И хорошо, что у него такой замечательный смысл, добрый. Оно ведь означает принятие других взглядов, образа жизни.

Часто проблемы людей от того, что они знают, как надо жить… другим! И ещё лучше знают, как жить не надо! Сразу замечают, что вот сосед живёт совсем не правильно. Кто-то ест мясо – это неправильно, а кто-то ест – тоже неправильно. Вегетарианцы, кстати, без мяса должны быть менее агрессивными, а они иногда почти бросаются на тех, кто ест мясо. И могут неприятные вещи говорить и пугать… Неприятно от такого!

Ещё больше такого в религии и политике, когда нет толерантности. Кому-то кажется глупым поздравлять с религиозными праздниками, а кому-то – простаивать в церкви… Причастие принимать вином и хлебом? А кто-то, вообще, не верит. И он над другими смеётся, а они – над ним. В общем, нам сильно не хватает толерантности…

Если она есть у людей, то они спокойно принимают разный цвет кожи, разные взгляды. Никто камнями не забросает! Дискриминировать никто не будет. Даже перегибы есть за границей. Если там темнокожему покажется, что его, например, на работу не взяли из-за его цвета, то он и в суд подать может!

Я думаю, что толерантность – это хорошо. Она снимает напряжение в обществе, с ней оно становится боле разнообразным. Люди не боятся проявить свою индивидуальность, выразить свои идеи и чувства.

Только вот её не должно быть слишком много, а то всё усложняется. И даже что-то странное боятся запретить, а то это будет выглядеть не очень толерантно.

Думаю, что нормальная толерантность нам нужна. Так люди будут думать больше о себе, а не о том, как жить другим. И ещё, когда мы найдем инопланетян с разных планет, то тут тоже нужно быть очень толерантным. Не поссориться бы с инопланетной цивилизацией! А то мы можем начать и их учить, как жить… Но ещё до полетов в космос толерантность важна, так как люди скоро смогут телепортироваться. То есть мгновенно можно перенестись из Китая в Америку, поэтому надо быть готовым встретить много во всех смыслах разных людей, с разными взглядами, образом жизни. Нужно запастись толерантностью!

Другие сочинения: ← Оправдывает ли цель средства?↑ На свободную темуМои увлечения →

Толерантность в психологии

В психологии термином толерантность называют отсутствие эмоциональной или поведенческой реакции на определенный неблагоприятный фактор. Важно не путать её с адаптацией, которая проявляется в нахождении способа взаимодействия, позволяющего минимизировать негативное воздействие. Толерантность проявляется не в подстройке ответной реакции, а в значительном снижении порога реагирования.

К примеру, разные люди по-разному реагируют на повышение голоса в общении. Кто-то не готов терпеть, чтобы на него кричали. А кто-то совершенно равнодушен к крику и никак на него не реагирует. В таком случае говорят о толерантности к данному раздражителю. Она может формироваться как неосознанно, так и сознательно, если человек понимает, что для него важно приспособиться к определенным условиям жизни.

Виды толерантности

Данный термин имеет много значений в разных областях знаний. Но мы сегодня рассматриваем толерантность только в социальном контексте. В данном направлении можно выделить следующие виды толерантности:

Политическая
. Подразумевает уважительное отношение к людям, придерживающимся других политических взглядов.
Педагогическая
. Уважительное отношение к людям, независимо от их образованности и уровня интеллекта.
Возрастная
. Неприемлемость суждения о способностях и иных качествах человека на основании его возраста.
Религиозная
. Недопустимость ущемления людей, придерживающихся других религиозных взглядов.
Гендерная
. Все люди, независимо от пола, должны иметь равные права и возможности.
Физиологическая
. Каждая личность является полноправной, независимо от физических возможностей и ограничений.

Итоговое сочинение: Что такое толерантность?

(408 слов) Толерантность можно охарактеризовать как терпимость к людям, их особенностям и качествам. Даже если их внешность, характер, мировоззрение совершенно не сходятся с нашими, мы должны нормально к ним относиться — объективно оценивать их поведение. Терпимость и милосердие не раз прославлялись во всей русской классической литературе. Тема толерантности раскрывалась многими писателями.

Например, к Акакию Акакиевичу, герою повести Н. В. Гоголя «Шинель», толерантности никто не проявлял. Напротив, на службе над ним постоянно издевались и смеялись. Это был обычный человек – может быть, не самый выдающийся, но зато не делающий никому зла. Акакий Акакиевич служил переписчиком бумаг и любил свою непримечательную работу. Для него каждая буква была особенной, не похожей на другие. Он умел находить счастье в малом, не был похож на сослуживцев, которые терпеть не могли монотонную работу. Эта непохожесть и отсутствие сопротивления привели к систематическим издевательствам. Однажды герой выкрикнул: «За что вы меня обижаете?». Действительно, за что же? Акакий Акакиевич ни в чем не провинился, но выделялся в коллективе и был беззащитен, поэтому стал жертвой дискредитации. Толерантность необязательно проявляется в защите далеких интересов и идеалов. В первую очередь, это внимание и терпимость к ближним, которые не похожи на нас.

Как же толерантность проявляется на практике? Марья Болконская, героиня романа Л. Н. Толстой «Война и мир», отличалась добротой, смирением и терпимостью ко всем окружающим. Она принимала нищих, помогала, беседовала, кормила и не гнушалась их обществом. Терпимость к разным старцам и скитальцам, искреннее участие характеризуют Марью с лучшей стороны. Она не делала вид, что ей интересно с ними, чтобы представиться святой. Девушка действительно с добротой относилась ко всем бедным и обездоленным. Героиня лишена дворянской спеси, несмотря на знатность своего рода. Русские дворяне XVIII-XIX века отличались толерантным и даже почтительным отношением к другим народам (особенно к французам, законодателям мод), но презрительностью к собственным крестьянам, нищим, слугам. Болконская же старалась не делать никому зла. Она была не самой красивой девушкой, но зато ее доброе сердце притягивало людей. Не сразу, но чистая душа героини привлекла достойного человека, и она смогла найти счастье, на которое уже и не надеялась. Толерантность озаряет жизнь светом добродетели, делает ее наполненной смыслом.

Таким образом, толерантность как терпимость, доброта к окружающим – необходимое качество для общения с людьми. Многие готовы судить других, не имея на это совершенно никакого права. Чтобы развить в себе толерантность, стоит помнить о том, что ваш собственный стиль жизнь не является эталонным и единственно верным, поэтому не стоит осуждать других за отличия от него. Тем более, угнетать и издеваться, хотя бы потому, что такие действия больше всего унижают самого угнетателя.

Автор: Мария Копусова

Вариант 1

(445 слов) В наше время особенно актуальным предметом обсуждений является тема толерантности. Почему она стала такой важной для нас? Причина в том, что отсутствие терпимости и уважения в обществе порождает социальные конфликты, которые приводят к человеческим жертвам каждый день и даже час. Поэтому так важно научиться быть толерантным и не позволять себе агрессии в адрес каких-либо людей, отличающихся от нас по мировоззрению, религиозным убеждениям или расовым признакам. Это доказывают многочисленные примеры из литературы.

Так, в произведении Харпер Ли «Убить пересмешника» описывается история, которая доказывает необходимость толерантности в современном обществе. Главный герой взялся защищать в суде афроамериканца, который подозревался в изнасиловании девушки. Аттикус Финч смог собрать необходимые улики и показания, которые подтверждали невиновность обвиняемого. Том Робинсон был примерным семьянином и не раз демонстрировал уважительное отношение к своей «жертве». Мэйелла оклеветала его, потому что страдала от насилия в семье и шла на поводу у своего отца, прикрывавшего таким образом свои домогательства по отношению к дочери. Однако общество было настроено против Тома лишь потому, что он имел другой цвет кожи. Местные жители даже хотели линчевать «насильника», несмотря на результаты суда. Под давлением городской общественности судья вынес обвинительный приговор. Все эти люди, которые мнили себя справедливыми и честными, обрекли на суровое наказание человека, который ничего не совершил, и оставили его семью без поддержки. Этой ужасной судебной ошибки не произошло бы, если бы все герои были толерантны и оценивали доказательства по делу объективно. Поэтому так важно проявлять терпимость и уважение к тем, кто отличается от нас.

Не менее драматичный пример описал М.А. Шолохов в романе «Тихий Дон». Предок Мелеховых, Прокофий был на войне в Турции и нашел там свою любовь. Он привез домой жену-иностранку, которая исповедовала мусульманскую веру. Казаки агрессивно встретили чужестранку. Семья не приняла невестку, и Прокофий поселился на отшибе, чтобы поменьше контактировать с соседями. Односельчане улюлюкали вслед бедной женщине, унижали и оскорбляли ее, распуская слухи, будто под ее чадрой скрыто уродство и следы колдовства. Невежественные жители хутора видели в иностранных обычаях прямое доказательство черной магии, поэтому в период голода и неурожая обвинили во всем турчанку. Мужчины напали на дом Прокофия и избили до смерти беременную жену казака. Она разродилась и умерла в муках. Чтобы отомстить за нее, супруг убил главного виновника событий и отправился на каторгу. Отсутствие толерантности в обществе казаков спровоцировало эту варварскую расправу над беременной женщиной. Если бы люди были терпимы и уважительно относились к чужим убеждениям и традициям, то катастрофических последствий их заблуждений удалось бы избежать.

Таким образом, человеку важно быть толерантным, потому что это качество избавляет общество от вредных предрассудков и расовой, этнической, религиозной нетерпимости, последствия которой губительны для целых народов. Люди становятся менее агрессивными и злыми по отношению друг к другу, потому что уважение к чужим верованиям, внешним особенностям и традициям уничтожает поводы для конфликтов.

Толерантность — это…

Итак, что такое толерантность? Определение этого термина чаще всего обозначают как терпимость к поведению, культуре и этнической принадлежности окружающих людей. В социологии толерантность рассматривают как терпение к иному образу жизни. Но это совсем не значит, что этот термин — синоним к слову «безразличный». Его можно расценивать как возможность предоставлять другим право жить так, как они считают нужным.

В философии слово «толерантность» обозначают как терпение к другим взглядам и привычкам. В обществе это качество нужно для того, чтобы мирно существовать с людьми другого вероисповедания, национальной и религиозной принадлежности.

Этические науки обозначают толерантность как способность спокойно и без агрессии воспринимать все формы самовыражения другого человека. Здесь основными синонимами толерантности выступают понятия доброжелательности и терпимости.

Сочинение Что такое Толерантность

Больше всего неприятия в религии и политики.

Но и перегибать палку тоже не надо. А то это не толерантность, а распущенность получится.

2 вариант

Толерантность это терпение или терпеливость. Терпимым быть не сложно ну для кого как. Кто психует часто, к этому человеку быть терпимым очень сложно. Он за любой мелочи начинает психовать даже если правильно, что-то подсказать то все равно найдёт к чему придраться.

Еще хуже человек, который часто сострадает — ему время от времени приходится другому человеку рассказывать свои недостатки, нервы и многое другое. Особенно когда говорит про тебя, тебе самому начинает это не нравиться, и ты станешь его ненавидеть. Даже если в него влюбилась девушка, то ей кажется что она скоро его бросить. Но если тот человек не будет часто сострадать. Самый хороший и дорогой человек, который в душе милосердий. Ему очень хочется поднять друга который часто попадает в проблемы. Он готов помочь тому, кто оказался в трудном положении, пожалеть его, проявить к нему сострадание.

Человек, который терпит пакости на протяжении всей жизни и прощает почти все твои ошибки, это таких людей мало во всём мире. Человек, который воспринимает недостатки окружающих наиболее опасный у него свой мир он про каждого человека говорит, в себе его недостатки, своим друзей у такого человека не много. Толерантным человеком быть не сложно нужно просто знать с какой стороны относиться к другому человеку, если он нервный, то только попробовать его подбодрить или успокоить.

Многие путают толерантность с прощением или милосердием, но оно так и есть. Однако отцы церковь не приемлют терпимость к любой точке зрения, считают её угрозой моральным устоям. Это заставляет задуматься есть ли границы в этом мире. Не каждому человеку удаётся быть добрым в каждом есть частичка зла, и она когда-то выходить за границу человека. Толерантность в любом возрасте человека она меняется. Человек, который хочет жить без сострадания тогда ему нужно, будет исправить самого себя.

То в этом ему может быть поможет человек, который, ищет недостатки других людях. И человек в которому живёт милосердие тот самый момент когда человеку нужно, сильно помощь. Тогда тот это хоть капельку хочет то в этом ему помогут эти люди.

Сочинение на тему Толерантность

Рассуждение

Также читают:

Картинка к сочинению Что такое Толерантность

Эссе по теме «Толерантность» — Docsity

Терпимость и принятие: проблема толерантности в современном обществе В 21 веке человечество пришло к тому, что жизнь в обществе невозможна без постоянного взаимодействия людей разных этносов, культур, классов, групп и тд. между собой. На протяжении веков между людьми были постоянные столкновения, конфликты и войны, поводом для которых становилось непринятие веры, отличной от собственной, отторжение чужой культуры, менталитета, традиций и идей. Это непонимание порождало массовую ненависть и привело к гибели миллионов людей, народов и даже целых цивилизаций. Примером служит геноцид в Амении, который произошёл в 1915 году, когда турки на религиозной почве практически уничтожили армянский этнос и на несколько лет прекратили развитие этой нации. Великая Отечественная война, одной из причин которой являются фашистские идеологии и нацизм, абсолютно не совместимый с понятием «толерантность» и отторгающий её. В истории существует множество примеров, когда нетерпимость к тому, что человек не понимает и не хочет принять приводит к страшным и необратимым последствиям. В 1950-х годах появился термин “толерантность”, а через несколько десятилетий ЮНЕСКО приняли Декларацию принципов толерантности. Термин охарактеризовали, как умение жить в гармонии с самим собой и с миром людей, для комфортного сосуществования в обществе. А в переводе на русский язык толерантность звучит, как терпимость. Я считаю, что людям необходимо быть толерантными по отношению друг к другу, ведь все мы имеем равные права и живём в современном обществе, в новой эпохе. И от того, что мы заложим в будущее поколение зависит дальнейшее развитие цивилизации. Так как все мы живые люди, у каждого есть свои чувства, мысли, право на собственное мнение, которое может отличаться от того, что думают другие. Ведь именно мнение характеризует человека как индивидуума, как психологически здоровую личность. Каждый человек имеет право на свою веру, на культуру и традиции, передающиеся из поколения в поколение. И то, что у каждой нации своя культура, которую мы можем не понимать, вовсе не значит, что кто-то из нас достоин жизни, а остальные нет. “Толерантность — это источник мира, а отсутствие толерантности — это источник беспорядка и неурядиц.” — Пир Байл. Я согласна с этим высказыванием. Многие проблемы в обществе возникают именно тогда, когда человек проявляет неуважение и открытую неприязнь по отношению к тем, кто чем-то от него отличается. Человек не может выбирать, с каким цветом кожи он родится и веру, которую исповедует его семья, его народ. Так же никто не может принудить человека или целую нацию сменить веру, забыть родной язык, свою историю и жить по правилам, которые считают единственно верными представители другого этноса. Я считаю, что необходимо быть толерантным по отношению к тем факторам, которые не зависят от нас и быть терпимее к правам людей на них. “Толерантность и апатия, эти две последних добродетели умирающего общества”. Аристотель считал, что общество, пораженное этими двумя добродетелями делает человека беззажитным перед негативными воздействиями и именно толерантность порождает апатию и безразличие. Каким образом понятие, которое должно означать терпимость, лояльность и уважение приравняли к равнодушию, снисхождению и смирению? Эти понятия вызывают негативную оценку и какая может быть речь о равенстве, если относиться к другим людям со снисхождением? Некоторые люди ошибочно приравнивают толерантность к терпению нетерпимого. Однако, стоит повторить ещё раз, что толерантность — это осознание равенства между людьми, народами и нациями, уважение друг к другу. Толерантность должна существовать, но не нужно искажать её значение. Сейчас во всем мире существует проблема, которая с каждым днём только набирает обороты — мигранты. К примеру, жители других стран, имеющие другую веру, иной менталитет и язык пугают коренных жителей России. Так уж вышло, что общество привыкло вешать на людей ярлыки. И когда происходят теракты или другие преступления, которые совершают мигранты, то это только подливает масло в огонь. Люди видят опасность и тогда никого уже не интересует толерантность. Многие коренные жители говорят, что они толерантны и уважают другие нации, но только когда те находятся у себя дома и не несут никакой угрозы. Стоит взять во внимание, что «в 2015-м году было 58 тысяч совершено нарушений иностранцами. При этом идет рост примерно до 5-6% в год». Такие данные о количестве совершаемых мигрантами преступлений озвучил секретарь Совета безопасности Николай Патрушев. Я считаю, что если люди приехали в другую страну, то они должны уважать культуру и традиции её жителей, а не бороться за какие-то непонятные исключительные права для себя, при этом нарушая закон и порядок. Ведь в каждой стране люди сформировали условия для своего комфортного существования,

Формирование толерантности в обществе в современном мире Текст научной статьи по специальности «Науки об образовании»

УДК 376.7 doi: 10.20310/1819-8813-2017-12-2-47-50

ФОРМИРОВАНИЕ ТОЛЕРАНТНОСТИ В ОБЩЕСТВЕ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

КАБАНОВА ЕЛЕНА ЕВГЕНЬЕВНА

Российский государственный социальный университет, г. Москва, Российская Федерация, e-mail: [email protected]

ВЕТРОВА ЕКАТЕРИНА АЛЕКСАНДРОВНА

Российский государственный социальный университет, г. Москва, Российская Федерация, e-mail: [email protected]

В современных реалиях социально-экономической и политической нестабильности, роста социального расслоения и напряжения в обществе, распада морально-нравственных ценностей, снижения уровня духовной культуры, обостряется проблема взаимоотношений между людьми. В связи с этим вопросы, связанные с воспитанием толерантности приобретают особую значимость и актуальность. Возрастающее внимание к проблеме толерантности вызвано, прежде всего, и тем, что в последнее время, происходящие конфликтные явления и процессы между странами мира, обостренные отношения между социальными группами, народами различных культур, религий становятся основной причиной гибели людей, что подчеркивает своевременность изучения данной проблематики. Российская Федерация, являясь многонациональной и многоконфессиональной страной, зачастую сталкивается с вышеперечисленными проблемами, поэтому воспитание толерантности, миролюбия, веротерпимости и профилактика терроризма и экстремизма сегодня приобретают особую значимость и актуальность. В современных условиях формирование толерантности должно стать не просто задачей духовно-нравственного воспитания общества, а одним из приоритетных направлений обеспечения национальной безопасности Российской Федерации. В настоящее время состояние социума можно охарактеризовать как кризисное, это подтверждается тем, что в современном мире материальные ценности доминируют над духовными, происходит процесс разрушения личности. Именно сегодня как никогда особую значимость приобретает духовно-нравственное, толерантное воспитание молодого поколения. Главным средством воспитания толерантности в обществе является образовательная деятельность. Сфера образования — это система неразрывного единства обучения и воспитания. Цель сферы образования в настоящее время должна заключаться не только в формировании у обучающегося широкого кругозора, но и в развитии духовной личности, от которой во многом в будущем будет зависеть судьба страны и общества. На наш взгляд, именно учреждения образования и институт семьи призваны решить данную стратегическую задачу. Однако только тесное сотрудничество образовательных организаций и семьи способно создать единую воспитательную среду, которая позволит достичь высоких результатов по морально-нравственному, духовному, патриотическому, толерантному воспитанию подрастающего поколения.

Ключевые слова: толерантность, общество, нравственность, ценности, терпимость, воспитание

В настоящее время общество сталкивается с необходимостью обеспечения толерантного мироустройства. «Именно толерантность должна стать сегодня тем сильнейшим регулятором жизни людей, который направляет государственное устройство, социальные структуры и индивидуальные стратегии поведения и существования по пути гуманизации и социально-культурного равновесия» [1].

В современных условиях формирование толерантного поведения приобретает особую важность и значимость и в российском государстве, где многообразие религиозного, национального и культурного развития иногда становится источником кон-

фликтов. По мнению специалистов из методического центра «Дети улиц»: «Если Российская Федерация, как и другие цивилизованные страны мира не создаст соответствующие условия, которые позволят формировать толерантное сознание и соответствующие ему принципы поведения, то всем грозит гибель: во всем мире из года в год будут нарастать конфликты и войны между различными народами, этносами, религиями, цивилизациями и культурами» [2].

Самые разные источники интолерантности порождают сегодня в нашем обществе насилие, жестокость и отчуждение. Толерантность должна стать

E. E. KABANOVA, E. A. VETROVA

объектом социальной, образовательной и культурной политики государства, ее следует рассматривать в качестве неотложной важнейшей задачи, с целью сохранения целостности страны, единства общества [3].

В настоящее время актуальным является взращивание новой культуры отношений в стране и в обществе, которая построена на принципах толерантности. Авторы М. С. Мириманова и А. С. Обухов к числу принципов толерантности относят следующие [3]:

Во-первых, отказ от насилия, как неприемлемого средства приобщения человека к какой-либо идее. Добровольность выбора, «свобода совести», акцент на искренности его убеждений. Подобно тому, как в христианстве «проповедь и пример» являются способами обращения в свою веру, идея толерантности может стать своеобразным ориентиром, своего рода флагом движения, объединяющим единомышленников.

Во-вторых, умение принудить себя, не принуждая других. Боязнь и принуждение извне не способствуют в целом спокойствию, сдержанности и терпимости, однако в качестве воспитательного фактора в определенный момент дисциплинируют людей, при этом формируя определенные ценностные установки, нравы и поведение.

В-третьих, восприятие Другого, отличающегося по разным признакам (религия, национальность, раса, культура, и т. д.). Как сказано в Библии, «как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Матф. 7:12). Толерантность каждого способствует равновесию и целостности общества, раскрытию всей полноты его частей и достижению «золотой середины» на основе правила нравственности [3].

Понятие «толерантности» часто отождествляется с понятием «терпения», однако имеет более активную направленность. Рассмотрим несколько подходов к определению, которые формируют направления воспитания толерантности.

В российской педагогической науке принято определение: Толерантность — это качество, которое определяет активную морально-нравственную позицию и психологическую готовность к построению конструктивного и компромиссного взаимодействия человека с другими личностями, отличающимися от него по социальному, культурному, конфессиональному признаку, потребностями, интересами и мировоззрением [4]. В данной трактовке под нравственностью понимается выработанные в сознании человека нравственно-ценностные ориентации личностно-значимых образцов бесконфликтного или компромиссного поведения. В то время как под психологической готовностью следует пони-

мать доминантную направленность сознания на выполнение данных образцов.

Согласно Декларации принципов толерантности, утвержденной резолюцией 5.61 генеральной конференции ЮНЕСКО 16 ноября 1995 г., толерантность означает «уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности. Ей способствуют знания, открытость, общение и свобода мысли, совести и убеждений. Толерантность — это гармония в многообразии. Это не только моральный долг, но и политическая и правовая потребность. Толерантность — это добродетель, которая делает возможным достижение мира и способствует замене культуры войны культурой мира».

И. Белецкая определила толерантность как взаимопонимание на основе согласия, уважения, понимания, признания равноправия, отказ от давления и насилия, признания права других на свои мысли и взгляды, принятия людей такими, какие они есть [5].

В работах Д. А. Нерознак, Г. А. Сунгуровой и Н. И. Элиасберг понятие «толерантность» раскрывается как:

— способность личности, общества, государства уважительно воспринимать мнение других, которое отлично от их;

— готовность безконфликтного восприятия личности или явления;

— уважительное отношение к свободе другого, его образа жизни, поведения, мыслей, независимо от его политических и религиозных взглядов;

— проявление терпимости и принятие представителей иных культур, религий и стран;

— уважение к формам самовыражения и проявления человеческой индивидуальности;

— стремление решать конфликты без насилия;

— способность к компромиссному диалогу;

— мирная настроенность, антипод агрессивности, злобности, раздражительности [6].

К. Уэйн утверждает, что «толерантность — это не просто признание и уважение убеждений и действий других людей, но признание и уважение самих «других людей», которые отличаются от нас. В «других» признаются (должны признаваться) и отдельные индивидуумы, и личности в качестве представителей этнических групп, к которым они принадлежат» [7].

Итак, толерантность является одним из гарантов общественной стабильности в современном обществе. Формирование толерантности, как нравственного качества, закладывается с детства в условиях семьи и образовательных организаций. Как отмечается в Декларации принципов толерантности UNESCO, именно образовательная деятельность

SOCIAL-ECONOMIC PHENOMENA AND PROCESSES

является главным средством воспитания и развития толерантности в обществе. Государственные и муниципальные органы власти могут проводить политику по поддержке толерантности на основе рекомендуемых программ, методических рекомендаций для образовательных учреждений. Целесообразно в системе спецкурса «Педагогика толерантности» предлагать студентам углубленное изучение основ воспитания толерантности [5].

Цель воспитания толерантности заключается, прежде всего, в формировании у молодого поколения потребности и готовности к конструктивному, компромиссному взаимодействию с людьми и группами людей независимо от их социальной, национальной, религиозной принадлежности, взглядов, интересов, стилей мышления, мировоззрения и поведения [8].

Достижение вышеуказанной цели видится при решении следующих задач:

1. Воспитание у подрастающего поколения миролюбия, принятия и понимания других людей, умения позитивно с ними взаимодействовать и находить компромисс.

2. Формирование толерантной среды в стране, обществе и в сфере образования.

3. Принятие и реализация программ по профилактике терроризма, экстремизма и агрессии в стране и в обществе [9].

Толерантность как нравственное качество не является врожденным. Нравственно-ценностные установки формируются путем развития личности. Данную цель призваны реализовать все институты воспитания, в том числе семья, учреждения образования, культуры и досуга. Причинами несформированности толерантности у школьников могут быть социально-экономические проблемы в семье и обществе, природные катаклизмы, воспитательная инерция родителей по отношению к детям, агрессия, царящая с экранов телевизоров. Устранить эти причины нельзя, но необходимо их «затмить» путем воспитания сочувствия, умения общаться и находить компромиссы из различных конфликтных ситуаций, быть снисходительнее к различным нациям, проявлять интерес и чувства уважения к другим народам, посредством музейной педагогики, развитие способности жить в мире разных людей и идей [9].

Формировать гражданскую позицию молодежи в высших учебных заведениях особенно важно для студентов специальности «Государственное и муниципальное управление», которые в дальнейшей профессиональной деятельности в качестве государственных служащих будут работать с различными социальными и культурными группами населе-

ния. Формирование гражданской позиции должно происходить в процессе овладения основными дисциплинами учебного плана, а также реализовывать-ся в ходе внеучебной деятельности студентов [10]. Таким образом, задача формирования гражданской позиции у молодежи крайне актуальна, и требует участия всех сторон образовательного процесса: личности, общества, образовательных учреждений, государства.

Литература

1. Электронная газета «Интерактивное образование». URL: http://io.nios.ru

2. Этническая толерантность среди несовершеннолетних // Методическое пособие МЦ «Дети улиц». Москва, 2010.

3. Мириманова М. С., Обухов A. C. Воспитание толерантности через социокультурное взаимодействие // Развитие исследовательской деятельности учащихся: методический сборник. М.: Народное образование, 2001. С. 88-99.

4. Ермакова А. А., Коробкова В. В. Формирование межнациональной толерантности у старших подростков в условиях общеобразовательной // Социальное благополучие человека в современной России: межпрофессиональное и межведомственное взаимодействие: мат-лы IV Краевой студ. науч. конф. Пермь, 2012. С. 55-59.

5. Белецкая И. Толерантная личность // Психолог. 2006. № 23-24.

6. Солынин Н. Э. Психологическая структура этнической толерантности учащихся средней школы, студентов средних и высших профессиональных образовательных учреждений: автореф. дис. … канд. пси-хол. наук. Ярославль, 2014. С. 14-15.

7. Кеннет Уэйн. Образование и толерантность // Высшее образование в Европе. 1997. № 2. С. 14-28.

8. Волков Г. Н. Этнопедагогика. 2-е изд., испр., доп. М. : Академия, 2000.

9. Кукушкин В. С. Воспитание толерантной личности в поликультурном социуме. Ростов-на-Дону, 2002.

10. Павлова О. С. Воспитание толерантности как основы формирования гражданской позиции молодежи. URL: http://fpo.ru/etnopsy /pavl—formirovanie1.html

References

1. Elektronnaya gazeta «Interaktivnoye obrazovaniye». URL: http://io.nios.ru

2. Etnicheskaya tolerantnost’ sredi nesovershennolet-nikh. Metodicheskoye posobiye MTS «Deti ulits» [Ethnic tolerance among minors. Methodical study guide of YC «Street children»], Moskva, 2010.

3. Mirimanova M. S., Obukhov A. C. Vospitaniye tole-rantnosti cherez sotsiokul’turnoye vzaimodejstviye [Education of tolerance through sociocultural interaction] // Razvitiye issledovatel’skoj deyatel’nosti uchashchikhsya: metodicheskij sbornik. M.: Narodnoye obrazovaniye, 2001. S. 88-99.

E. E. KABANOVA, E. A. VETROVA

4. Ermakova A. A., Korobkova V. V. Formirovaniye mezhnatsional’noj tolerantnosti u starshikh podrostkov v uslo-viyakh obshcheobrazovatel’noj [Formation of international tolerance at the senior teenagers in the conditions of general education] // Sotsial’noye blagopoluchiye cheloveka v sovre-mennoj Rossii: mezhprofessional’noye i mezhvedomstven-noye vzaimodejstviye: mat-ly IV Kraevoj stud. nauch. konf. Perm’, 2012. S. 55-59.

5. Beletskaya I. Tolerantnaya lichnost’ [Tolerant personality] // Psikholog. 2006. № 23-24.

6. Solynin N. E. Psikhologicheskaya struktura etni-cheskoj tolerantnosti uchashchikhsya srednej shkoly, studen-tov srednikh i vysshikh professional’nykh obrazovatel’nykh uchrezhdenij [Psychological structure of ethnic tolerance of pupils of high school, students of averages and the highest

professional educational institutions]: avtoref. dis. … kand. psikhol. nauk. Yaroslavl’, 2014.

7. Kennet Uejn. Obrazovaniye i tolerantnost’ [Education and tolerance] // Vysshee obrazovaniye v Evrope. 1997. № 2. S.14-28.

8. Volkov G. N. Etnopedagogika [Ethnopedagogics]. 2-ye izd., ispr., dop. M.: Akademiya, 2000.

9. Kukushkin V. S. Vospitaniye tolerantnoj lichnosti v polikul’turnom sotsiume [Education of the tolerant personality in polycultural society], Rostov-na-Donu, 2002.

10. Pavlova O. S. Vospitaniye tolerantnosti kak osnovy formirovaniya grazhdanskoj pozitsii molodezhi [Tolerance education as bases of formation of a civic position of youth] URL: http://fpo.ru/etnopsy /pavl—formirovanie1.html

* * *

FORMATION OF TOLERANCE IN SOCIETY IN THE MODERN WORLD

KABANOVA ELENA EVGENYEVNA Russian State Social University, Moscow, the Russian Federation, e-mail: [email protected]

VETROVA EKATERINA ALEKSANDROVNA Russian State Social University, Moscow, the Russian Federation, e-mail: [email protected]

In modern realities of social and economic and political instability, growth of social stratification and tension in society, disintegration of moral values, decrease in level of spiritual culture, the problem of relationship between people becomes aggravated. In this regard, the questions connected with education of tolerance acquire the special importance and relevance. The fact that recently, the occurring conflict phenomena and processes between the countries of the world, the fueled tension between social groups, the people of various cultures, religions, becomes the main reason for death of people that emphasizes timeliness of studying of this perspective causes first of all the increasing attention to a problem of tolerance. The Russian Federation, being the multinational and multi-religious country, often faces above-mentioned problems therefore education of tolerance, peacefulness, tolerations and prevention of terrorism and extremism acquire the special importance and relevance today. In modern conditions formation of tolerance has to become not just a problem of spiritual and moral education of society, and one of the priority directions of ensuring national security of the Russian Federation. Now the condition of society can be as crisis, confirmed by the fact that in the modern world material values dominate over spiritual, there is a process of destruction of the personality. Exactly today spiritual and moral, tolerant education of the younger generation gains very special importance. The main educational tool of tolerance in society is educational activity. Education is a system of indissoluble unity of training and education. Education purpose has to consist not only in formation at the studying broad outlook now, but also in development of the spiritual personality on whom in the future the destiny of the country and society in many respects will depend. In our opinion institutions of education and institute of a family are to solve this strategic problem. However only close cooperation of the educational organizations and a family is capable to create a uniform educational environment which will allow to achieve good results on moral, spiritual, patriotic, tolerant education of younger generation.

Key words: tolerance, society, morality, values, tolerance, education

Об авторах:

Ветрова Екатерина Александровна, кандидат экономических наук, доцент кафедры менеджмента и административного управления Российского государственного социального университета (РГСУ), г. Москва

Кабанова Елена Евгеньевна, кандидат социологических наук, старший преподаватель кафедры менеджмента и административного управления Российского государственного социального университета (РГСУ), г. Москва

About the authors:

Vetrova Ekaterina Aleksandrovna, Candidate of Economics, Associate Professor of the Management and Administrative Management Department, Russian State Social University (RSSU), Moscow

Kabanova Elena Evgenyevna, Candidate of Sociology, Senior Teacher of the Management and Administrative Management Department, Russian State Social University (RSSU), Moscow

SOCIAL-ECONOMIC PHENOMENA AND PROCESSES

Что такое толерантность? > Noorteinfo > Tallinn

Данил Петров

Один из победителей конкурса в категории «специальный приз»

В энциклопедическом словаре находим понятие толерантность. Что это ?

Толерантность–терпимость общества к чужим мнениям, верованиям, поведению. Можно сказать с уверенностью, что наше общество достигло в своем развитии толерантности.

Милосердие–готовность помочь кому–либо, или простить из сострадания, человеколюбия. Милосердно ли наше общество? Мне кажется, что нет.

Как бы это банально не звучало, тема милосердия всегда была и будет актуальной. Люди всегда страдали и (останемся реалистами) будут страдать. И не только люди. Все живое имеет право на сострадание. Готовы ли мы к проявлению милосердия? Интернет–великое достижение человечества, но одновременно и его же проклятие. Люди живут в интернет реальности, ролики на YouTube или ВКонтакте, где показаны забавные и смешные истории с людьми или животными имеют такую же популярность, как и противоположные им — там, где люди мучают животных или своих же собратьев. Мы поглощены их просмотром, мы проявляем негодование, злость. Смотрим сколько лайков уже есть, рассылаем своим знакомым с просьбой так же поставить лайки. Интересуемся у друзей: видели ли они тот или другой ролик? Как говорят: в теме ли?

Каждый год Интернет–сообщество потрясено новым видео, где люди находят себе развлечение в виде издевательств над животными. Не столь важно— кто, где, когда и как. Просто вдумайтесь: люди над животными. Более сильные над слабыми. Продуманные действия над доверчивостью. Мы толерантны, но не милосердны, потому что сильный знает, что он может причинить боль и страдание более слабому, и в его власти это не допустить.

В прошлом году, осенью, в Пярну на остановке замерзал практически раздетый четырехлетний малыш. Прохожие приходили и уходили, но никто не спросил у мальчика, нужна ли ему помощь. Мы толерантны.

Ученик принес пистолет в школу и убил своего учителя. Почему никто не интересовался, что за проблемы были у подростка. Как он смог дожить до такого состояния, что убийство стало единственным выходом? Мы толерантны.

Молодая мать не заботится о своих детях. Один ребенок погибает. Почему другие родственники, соседи, врачи не видели проблемы? Или видели, но были толерантны.

Мы стали настолько толерантными ко всему тому, что размещают в Интернете, что не видим то, что происходит рядом, здесь и сейчас, вокруг нас, с нами.

Современное общество постоянно меняется. Каждые десять–двадцать лет у общества меняется мнение на определённые вещи и поступки. Например в 70-х и 80-х было вполне нормально пойти к соседям и попросить соль или спички. Сейчас наши соседи будут смотреть на нас с недоумением: как можно у постороннего человека что-то попросить? И обратная сторона: люди общались между собой, знали своих соседей не только в лицо, но и были в курсе событий их жизни. Плохо ли это? Думаю, что нет. Потому что тогда люди были милосердны, готовы прийти на помощь, а не толерантны как сейчас—терпимы и равнодушны.

Очень наглядно это можно было увидеть на примере 52-летнего Реймонда Таулера. Он вышел из тюрьмы после 39 летнего срока. По его словам, он рад свободе, но не понимает многих вещей, например как современные люди ходят по улицам и не смотрят по сторонам. Они поглощены тем, что видят в своих телефонах и планшетах.

Эстонское общество, да и любое другое общество в данный момент развития становиться чёрствым, равнодушным, жестоким по отношению к ближним. Терпимым. Толерантным. Мы растеряли свое милосердие, отбросили его как пережиток того старого и плохого времени. Убрали в самый дальний уголок своего мировосприятия как не нужную, не современную вещь. Не модную. Не востребованную. Мы выросли, стали реалистами, мы не верим в сказки, в мечты о прекрасном, не верим в безвозмездное добро. Мы будем стеснятсья проявить простое участие в судьбе прохожего. Задав себе вопрос: разве мой маленький, незначительный добрый поступок может изменить этот жестокий мир? Многие ли ответят утвердительно? Или ответ: зачем мне это, будет более популярным?

Давайте попробуем количеством добрых дел в реальном мире переменить качество нашего общества.

Viimati muudetud: 21.12.2015

Сочинение Толерантность в современном мире

Толерантность — это особое человеческое качество, готовность быть терпимым и снисходительным. Умение мириться с существованием кого-либо, считаться с мнением других.
В нашем современном обществе среди людей образуются различные группы: по национальности, общим увлечениям и интересам. Но иногда в них происходит такое частое явление, как недопонимание и неготовность считаться с чужим мнением. Из-за этого порой эти группы могут распадаться или выгонять из своих рядов членов. Если взять, к примеру, подростков, то среди молодежи может произойти такая ситуация: если один человек в группе, отказывается курить, а все остальные в этой компании курят, то они могут просто-напросто перестать с ним общаться. Это происходит из-за отсутствия в современном обществе таково понятия как толерантность. Люди не желают слушать чужие мнения и относиться к ним с уважением. Такое положение в обществе кажется мне неправильным, и нужно стараться показать людям, как важна толерантность.
В рассказе В. М. Гаршина «Attalea Princeps» очень точно показана ситуация недопонимания и нежелания понимать. В виде людей здесь выступают растения, запертые в оранжерее. Они не хотят считаться с мнением огромной пальмы, мечтающей вырваться на свободу, не хотят пойти ей навстречу, и ей приходиться действовать в одиночку. Рассказ заканчивается печально, и пальма в конце погибает, а мы понимаем, что происходит это из-за отсутствия толерантности, как в этом рассказе, так и в нашей жизни.
С моей точки зрения, толерантность — это то качество, которое должно присутствовать в каждом человеке. Если я посмотрю на себя, то я не смогу сказать, что я толерантный человек. Я не всегда прислушиваюсь к чужим мнениям, я не терпима по отношению к другим и легко раздражаюсь. Но я пытаюсь воспитывать в себе это качество, ведь я знаю, что трудно жить в обществе, не считаясь с ним.
Этим я хочу сказать, что если человек сам не поймет, что терпимость и выдержка по отношению к другим людям бесспорно очень важны, то никто не сможет воспитать в нем эти чувства.
Толерантность — это тоненький лучик света, лучик понимания и взаимного уважения, лучик терпеливости и выдержки, и чтобы этот лучик стал большим и ярким солнцем, нужно, чтобы каждый человек научился его видеть.

Конец толерантности: на упадке религиозной свободы и возвращении религиозного влияния

Джон Милбанк — заслуженный профессор политики, религии и этики Ноттингемского университета. Его последняя книга, написанная вместе с Адрианом Пабстом, называется Политика добродетели: постлиберализм и будущее человечества .

В современном мире религия, похоже, стала предметом многочисленных публичных оспариваний по нескольким направлениям, чьи модели согласованности не всегда очевидны.

Это резко контрастирует с ситуацией, которая преобладала с 1945 по 1979 год, когда произошла иранская революция — хотя и не часто, если не считать фантазий в ретроспективе, раньше, чем первая дата.

Вплоть до более позднего времени казалось, что религия если не исчезла из поля зрения общественности, то, по крайней мере, имела там все более бесспорное присутствие. В целом это рассматривалось как мягкий источник мотивации к действию и добродетели, в то время как терпимость к различным частным убеждениям рассматривалась как беспроблемное допущение человеческой свободы.

Но за короткий промежуток времени все кардинально изменилось.

Сегодня религию часто представляют как пагубную силу с пагубными психологическими и социальными последствиями. Практически противоположным образом высказывается мнение о том, что его нужно держать в головах людей, но при этом маловероятно, что он там останется. Публичные проявления религии, будь то одежда, ритуалы или гражданские призывы, теперь могут рассматриваться как неприемлемые, даже если они имеют долгую историю неоспоримой практики.

С другой стороны, религиозная идентичность недавно стала объектом правовой защиты, и то, что когда-то считалось законным выражением свободы слова по отношению к религии, теперь может рассматриваться как предвзятое и оскорбительное по аналогии с расизмом и сексизмом.

Кроме того, за пределами Запада такая защита религиозной идентичности часто является противоположностью плюралистической: конкретная религия, связанная с национальной культурой, может пользоваться повышенной благосклонностью и защитой с сопутствующим относительным подавлением других верований и атеизма в целом. .

Между тем крайние боевики, исповедующие более одного вероисповедания, доводят эту нетерпимость до гораздо большей и смертоносной крайности. Это, в свою очередь, естественным образом провоцирует светскую реакцию и подпитывает призывы к дальнейшим ограничениям на свободную самоорганизацию и публичное выражение религиозных объединений.

Внезапно может показаться, что мы больше не можем принимать религиозную терпимость, включая терпимость к безбожию, как должное. Однако раньше мы были склонны рассматривать это как давно закрепленную ценность и, действительно, рассматривать ее сохранение в семнадцатом и восемнадцатом веках как условную основу многих других наших свобод.Почему же тогда он снова должен оказаться под угрозой? Конечно, здесь недостаточно просто предположить вездесущую человеческую способность возвращаться во тьму.

Любой ответ на этот вопрос, вероятно, будет связан с другим аспектом новой оспариваемости религии в наше время. Это касается относительного возвращения религиозного влияния в публичной сфере, часто несмотря на попытки заслонить СМИ.

Наиболее заметно влияние ислама, христианства на крах коммунизма, восточного православия в современной России, религиозных правых в Соединенных Штатах и харизматического христианства в Латинской Америке и Африке.Но есть также менее очевидный рост присутствия религии в образовании и при формировании политических взглядов, в том числе в Западной Европе.

Связь этого возврата с упадком религиозной свободы, конечно, не должна быть полностью парадоксальной: чем больше религия снова рассматривается как угроза, тем менее вероятно, что с ней будут мириться.

Рост религиозного влияния

Что более парадоксально, так это совпадение роста религиозного влияния с, по крайней мере, до недавнего времени, продолжающимся снижением религиозной практики и участия — и, действительно, религиозного влияния на многие аспекты повседневной жизни.В этом смысле продолжающаяся реальность секуляризации на самом деле не остановлена.

Парадокс имеет тенденцию исчезать за пределами Запада в тех областях, где религиозная практика вообще не находится в упадке. Но в случае с Западом есть как минимум два способа объяснить парадокс.

Прежде всего, необходимо учитывать тот факт, что крайний либерализм в значительной степени отказался от коллективных политических проектов. Единственная оставшаяся общественная цель, по-видимому, состоит в том, чтобы усилить влияние индивидуального выбора и индивидуальных прав как через рынок, так и через закон.Светские, квазирелигиозные проекты, такие как республиканизм и социализм, и даже радикальный феминизм, которые пытались переделать публичную сферу в целом, похоже, исчезли со сцены. Как следствие, активно религиозные проекты могут стать последним уцелевшим по-настоящему общественным предприятием.

Конечно, это далеко не всегда так; большую часть времени церкви ведут себя так, как если бы, как выразился Пьер Манент, христианство было лишь Ветхим Заветом декларации прав человека.Точно так же религия может не столько вытеснить старую секулярную идеологию, сколько сама мутировать в идеологическом направлении, придавая сакральный блеск либо правому или левому либерализму, либо только что зарождающемуся национализму.

Этническая и культурная идентичность, как и религия, — это то, что универсализм прав человека имеет тенденцию преодолевать, но, опять же, не смог полностью вытеснить. Сегодня, когда распределение наград индивидуализма выглядит неизлечимо несправедливым, национальные идентичности мощно утверждают себя, причем не просто параллельно, но и пересекаются с настойчивостью и возрождением религии.

Имманенты, псевдонаучные атавизмы крови и почвы или экономической классовой борьбы уже не так очевидны; вместо этого мы видим нечто большее, чем возрождение культурного национализма, который может обрести реальную сущность только в том случае, если он апеллирует к религиозному прошлому, как в случае Франции, России и действительно Соединенных Штатов сегодня. Тот факт, что в Великобритании пока этого мало, является еще одним свидетельством потенциально крайнего нигилизма нынешнего тяжелого положения Великобритании.Но этот призыв, конечно, может быть направлен как на ксенофобное унижение религии, так и на религиозное утончение чувства национальной судьбы.

Тем не менее, несмотря на всю возможность религиозного совпадения с национализмом, религиозное чувство цели все же может в более аутентичной форме превзойти тенденцию национализма сводиться к совместному стремлению к власти и опасной сдаче индивида массе. .

Это связано со второй причиной возвращения религиозного влияния сегодня.Религии всегда были глобальным явлением, действующим через границы — иногда даже естественным образом в союзе с имперскими предприятиями. Отсюда следует, что глобализация может легко усилить религиозную идентичность и расширить охват религиозного влияния. Не будучи подчиненными местной или национальной функции, религии представляют собой все более четко сплоченные образования согласованных общих целей, обычаев и обычаев, помимо веры.

Современный транспорт и коммуникации парадоксальным образом позволяют старой близости воссоздать себя в самом сердце современной анонимности и в качестве противоядия от нее таким образом, чтобы часто семьи и сообщества оставались живыми и целеустремленными в разгар отчуждения и лишений.

Упадок религиозной свободы

Таким образом, два фактора — опустошение политики и рост глобализации — в равной степени способствовали возвращению религиозного влияния. Первый фактор в сопоставлении; второй — как в сопоставлении, так и в сочетании, поскольку открытые границы поддерживают и религию, и тем не менее, как правило, противодействуют их анонимности. Но как это возвращение соотносится с кажущимся упадком религиозной свободы?

Подавляющим фактором здесь, несомненно, является этическая дехристианизация , которая характерна для Запада с 1960-х годов.До этого момента христианам, агностикам и атеистам в значительной степени казалось, что удобное наследие христианской практики пережило упадок христианской веры — если справедливо рассматривать аргументы девятнадцатого и двадцатого веков по поводу рабства, прав женщин, развод и сексуальное согласие вряд ли нарушают этот консенсус, особенно учитывая разделение самих религиозных организаций по этим вопросам, или даже иногда сильное религиозное лидерство в целях освобождения.

Но с тех пор все меньше и меньше казалось, будто христианское или, в действительности, традиционно метафизическое отношение к параметрам человеческой жизни, смерти и воплощения могло выдержать светское исследование.

Отсюда вытекают два следствия: во-первых, публичное символическое присутствие христианства во времени и пространстве, его переплетение с гражданской жизнью в звон церковных колоколов, формирование уличных шествий и пунктуация сменяющих друг друга сезонов уже не кажется столь безобидной. . То же самое относится к праву христиан проповедовать, будь то на улице или на рабочем месте, носить символы своей веры или вводить такие символы в любой нейтральный светский контекст.

Во-вторых, права христиан, обладающих публичной способностью действовать в соответствии с традиционными, а не новыми светскими нормами в отношении вопросов рождения, сексуальности, пола и смерти, все больше кажутся особыми мольбами и, что более серьезно, неизбежными посягательствами на не подлежащие обсуждению права других людей, будь то люди или граждане.

Таким образом, если когда-то религиозная свобода казалась некоторым источником всех свобод, то теперь она кажется противоречащей свободе в целом.Почему либеральное право думать, говорить и делать то, что вам нравится, вообще должно упоминать религию, если оно не собирается отдавать ей предпочтение? Разве религиозная свобода не была, даже для Локка, просто сноской к нашему дарованному Богом праву на самообладание и свободное распоряжение тем, что принадлежит нам? Итак, теперь это божественное основание утратило силу, зачем упоминать религиозное измерение, единственная либеральная функция которого заключалась в обеспечении именно этой связи субъективного права в целом?

Как утверждает Виннифред Фаллерс Салливан, может показаться, что на практике современное право — она конкретно обсуждает американское право, но это можно обоснованно обобщить — ведет себя так, как если бы «религия» — это именно то, чем индивидуум считает ее.В таком случае, зачем вообще выделять религию при определении прав человека на свободу слова и выражения?

В судебном деле, обсужденном Салливаном относительно прав религиозных людей размещать религиозные символы на общественном кладбище во Флориде, может показаться, что такой подход может способствовать большей равной свободе также и религиозных людей, поскольку такое размещение символов может рассматриваться как сугубо личное дело, даже в пределах полностью публичного пространства. В противном случае конкретное упоминание религии по-прежнему требует от государства принятия решения о границах светского, из которых религия считается противоположной, что, по всей видимости, противоречит его растущему предположению о том, что религия самоопределяется отдельным верующим, а не любое юридическое лицо, религиозное или политическое.

Таким образом, может показаться, что более общее право на свободу выражения и исповедания, не говоря уже о религии, могло включать безразличие к религиозному выражению, которое принесло бы пользу как религиозной свободе, так и свободе всех критиковать религию, что имеет тенденцию в настоящее время подлежат ограничению законами о «оскорблении», светское обоснование которых остается совершенно неясным.

Однако именно такой чисто светский подход может ограничить прерогативы религиозных организаций.Как светский либерал, можно допустить групповые права до определенного момента, но, в конце концов, индивидуальные права являются основополагающими и должны преобладать. Почему следует позволять правилам религиозного органа иметь приоритет над политическими и естественными правами члена этого органа, особенно если большинство этих членов хотели бы отменить эти правила, несмотря на противодействие религиозной иерархии?

Таким образом, если неясно, что чисто светская логика требует юридически использовать религию, то также неясно, что без подобного примера религиозные тела , в отличие от религиозных лиц, могли бы законно поддерживать себя способами, при помощи которых они могли бы остаются узнаваемыми.Чистый секуляризм аннулированного содержания, где только язык прав имеет значение в качестве ценности, казалось бы, требует терпимости настолько открытой, чтобы не допустить аутентичности любой традиционной религии, приверженной прежде всего общинной идентичности.

Таким образом, Дэвид Сехат, очевидно, считает незаконным для религиозной организации стремиться к демократическому консенсусу в отношении определенных подлежащих исполнению законов, основанных на ее собственных этических нормах. Но такое мировоззрение, казалось бы, не допускает никаких оснований для закона в виде позитивных моральных убеждений, в отличие от формальных и утилитарных удобств.И, несмотря на наследие Гоббса, такое ограничение все еще кажется противоречащим интуиции большинству людей, например, в случаях кражи и убийства.

К этой перспективе добавляется растущее признание только естествознания и социальной статистики в качестве языков, которые считаются общественно приемлемым фактом, часто при вопиющем игнорировании непосредственного и интуитивного опыта людей — обстоятельство, которое в настоящее время способствует разжиганию популистской реакции. Если заявленное отрицательное право является единственной ценностью и если предположительно доказанный факт является единственной истиной, то религия фактически замалчивается — даже в пределах семейного пространства, если можно доказать, что она нарушает индивидуальные права членов семьи.

Таким образом, традиционная религия не только вступает в противоречие с дискурсом прав, но также и с псевдорелигией сциентизма, которая вопреки самим научным протоколам требует большего, чем она может знать, либо a priori , либо экспериментирование, чтобы заполнить светский вакуум другим способом — а именно, установив контроль и манипулирование материей как нашу единственную общую человеческую цель.

Исламское исключение

Все, о чем я писал до сих пор, могло произойти в любом случае, без нового современного распространения и вторжения на Запад (в основном суннитского) ислама.Но это расширение значительно усугубило все факторы, о которых я упоминал до сих пор.

Ислам по своей природе является кочевой и имперской религией, особенно хорошо подготовленной для того, чтобы воспользоваться преимуществами глобализации. Как религия, она особенно невосприимчива к дискурсу о правах, поскольку то, что для нее является социально и политически, а также индивидуально нормативным, является провозглашенный закон Бога относительно объективного человеческого блага.

Таким образом, перед лицом западного политического вакуума содержания он может предложить социальную субстанцию, даже когда он изо всех сил пытается сформулировать стабильную современную исламскую политическую форму.В отличие от многих форм протестантского христианства, оно едва ли может оставаться публично невидимым с его строгими требованиями в отношении времени молитв, поста, приготовления пищи, разделения мужчин и женщин, тенденций в одежде и стремления строить мечети и публично слышать их. призывы к молитве.

Все эти вещи могут вызвать светскую реакцию на воспринимаемое чрезмерное общественное влияние, которое может быть устрашающим. Точно так же ислам рассматривается, и не без оснований, как осуществляющий крайний контроль над своими приверженцами, как запрещающий отступничество или попытки обращения мусульман и не допускающий ничего подобного полной религиозной терпимости в самих исламских странах.

Соответственно, для некоторых светских либералов присутствие ислама просто усугубляет их страх перед религией в целом: он слишком важен для преданности граждан; он подавляет индивидуальные свободы.

Однако это отнюдь не единственный и даже не самый распространенный либеральный ответ. По крайней мере так же часто делается гигантское исключение в отношении мусульман: традиционные распятия в баварских или итальянских школах, возможно, придется убрать, или сцену детской кроватки на удаленной железнодорожной станции Лангедока, но ношение исламских платков на голове. Женщины-полицейские, несмотря на то, что они являются представителями светского права, могут быть подвергнуты санкциям в Шотландии.Если серьезно, то рост субполитии в рамках законов шариата в европейских городах можно рассматривать без каких-либо опасений.

И все же дисбаланс, вызванный исламом, может пойти в другом направлении — к запрету женского головного убора различных видов в неофициальных местах, настаиванию на купании полуобнаженных женщин при явном игнорировании в любом случае совсем недавно Западные практики женской мистики и приличия. Иногда, действительно, кажется, что это больше беспокоит, чем неравенство мусульманских женщин в исламе, согласно западным нормам.Но в целом исламский коммунитаризм непоследовательно часто ставится под сомнение только в отношении вопросов гендера.

Как, опять же, утверждает Пьер Манент, исключительная терпимость приоритета сообщества в уникальном случае ислама является по иронии судьбы крайним подтверждением либерализма. Так обстоит дело, что ничего позитивного в европейском прошлом не должно быть подтверждено — ни уникальность Греции, ни незаменимость Израиля, ни образцовый Рим, ни истина христианства, ни более полезные аспекты империи — что это наиболее установлен, допуская только иностранного позитивности, включая инопланетный империализм.Так обстоит дело с тем, что постхристианская, постимперская и постнациональная Европа должна быть начата заново, что лучше всего начинать заново, однозначно приветствуя существенно иной историко-культурный проект в нашей среде.

Таким образом, в случае ислама, кажущегося единственным, особенно с учетом возобновления антисемитизма и антикатолицизма, возвращение существенного религиозного влияния является не просто реакцией против светской культуры прав, но отчасти поощряется ею.Но, конечно, попытка взглянуть на права мусульман в западных индивидуалистических терминах бессвязна, и чем больше эти права якобы разрешены, тем больше на самом деле будет расти исламизация, в чем ни в коем случае нельзя винить мусульман. Однако рано или поздно это либеральное поощрение ислама должно натолкнуться на проблему, заключающуюся в том, что мусульмане, конечно, и справедливо, не откажутся от своей внутренней коллективной и телеологической ориентации.

Таким образом, светские либералы склонны либо чрезмерно, либо недостаточно терпеть весь спектр исламских практик.Напротив, Манент предполагает, что мы могли бы лучше разрешить мусульманам быть мусульманами и при этом не подвергаться угрозе со стороны их нынешней монополии на коллективные цели, если бы мы восстановили нашу густую европейскую идентичность, особенно в той степени, в которой они отмечены христианством. Тогда мы увидим, что мусульмане не так уж и фантастически чужды, и что даже наша западная секуляризация закона и политики изначально была рассчитана на насыщения этих сфер более высокой религиозной целью, а не для их разделения.

Более того, как объяснил покойный Гарольд Берман, главный революционный инструмент Запада для этого — первый поистине универсальный политический проект без границ в мире, выдвигающий на первый план справедливость, равную взаимность межличностного отношения, защиту беспомощных и страхование. взаимного доверия — был не что иное, как священный закон христиан , а именно папский канонический закон григорианской революции одиннадцатого века. В этом свете мы могли бы меньше рассматривать правовой интегрализм ислама как непостижимый.

Для нашего собственного самопонимания важно, тем не менее, отметить решающие христианские различия: различия между церковным законом и теологией, между законом и политикой, между церковным и гражданским правом. Именно из-за этого тонкого различения различных уровней юрисдикции и отказа абсолютизировать какой-либо из них, ввиду нашей свободы перед загадочно трансцендентным Богом, действительно возникла определенная уникальная роль отдельного человека на сложном пересечении этих пространств. Латинский Запад.В конце концов, отчаявшись от их интеграции, этот индивид стал для более позднего средневекового богословия, заложившего основы современного либерализма, единственной теоретической точкой отсчета, и как таковой был неизбежно сделан абстрактным и атомарно заменяемым, а значит, по иронии судьбы, безличным.

Но первоначально, как христианин и гражданин , суть заключалась не в том, что индивид формально стоит отдельно или один, а скорее в том, что он был узловой точкой для попытки и всегда уникальной экзистенциальной интеграции всех различных императивов и юрисдикций, небесных и небесных. земной, чьи взаимоотношения были частью ее уникальной определяющей ситуации, которая сделала ее (после Боэция и Ричарда Св.Виктор) «без связи» личного.

Здесь можно представить фигуру Пирса Пахаря Уильяма Ленгланда в одноименном стихотворении или даже Данте как героя его собственной Commedia . Или, на вершине социальной иерархии, фигура средневекового канцлера Англии, главного министра короны, но обычно священнослужителя, под чьим управлением различные юрисдикции и различные императивы, небесные и земные, неизбежно объединялись и часто проблематично объединялись. .

Если бы мы лучше понимали это, наше собственное наследие и то, как оно все еще находит отклик сегодня, гораздо глубже, чем просвещение, тогда, возможно, мы могли бы провести более глубокое и взаимоуважительное обсуждение гражданских вопросов с исламом.

Пьер Манент прав, говоря, что мы не должны воображать или надеяться, что последний сможет преобразоваться в некую совершенно современную реальность, отдавая приоритет индивидуализму и правам. Однако его собственная просьба заменить лояльность к умме на лояльность к французской нации в случае с Францией, также кажется нереалистичной, чтобы денатурировать ее.Лучше, конечно, позволить больше, чем Манент, для квалифицированного имперского аспекта или аспекта «международного содружества» христианского наследия, независимо от того, засвидетельствовано ли им григорианским папством, Священной Римской империей, европейскими политическими образованиями, которые сами начинались как империя , а не как нация. государства, или первоначальные, в основном христианские импульсы, стоящие за Европейским Союзом.

Многие страдания уже были вызваны попытками заставить ислам использовать национальную смирительную рубашку либо за границей, либо дома; возможно, нам следует вместо этого попытаться связать свойственный ему интернационализм с христианским и постхристианским наследием; что-то не беспрецедентное, и не все это коварное и трагичное во французском и британском имперском опыте.

Но по сравнению с таким содержательным подходом к исламу, основанным на признании нашего собственного христианского прошлого, светский либеральный подход поддерживает либо скрытое желание его уничтожить, либо безразличие к его возможному европейскому триумфу, даже если это уничтожит его. Либерализм также, как если бы это был последний иронический выбор потребителя, завершил консьюмеризм, решив, наконец, потреблять наиболее мрачно экзотический и такой соблазнительный, потому что нелиберальный товар на рынке внезапно стал очарованным базаром .

Либерализм не может принять истину о том, что для того, чтобы сохранить свое собственное правило чисто формального и процедурного, ему, возможно, придется рассматривать ислам как существенную угрозу этому правилу, даже несмотря на то, что его процедуры запрещают выделение ислама в качестве существенной сущности. Таким образом, его отказ допустить — как бы можно было протестовать против нынешних варварских безумств Трампа — что количество мусульманских иммигрантов, прибывших на Запад, против мусульман, может в некоторых случаях или в конечном итоге должно быть ограничено в интересах экзистенциального выживания Запада. как сильная и самобытная культура, сочетается с ее сангвиническим полуприветствием субстанциального подавляющего, которое через причудливое отрицание и деструктивное отрицание aufhebung докажет свою собственную формалистическую чистоту.

Точно так же либеральное игнорирование исламских различий могло бы позволить скрытое увеличение на шариата трактовок брака, наследования и наказания, несовместимых с западными взглядами на то, что универсально принадлежит достоинству каждого человека, даже если эти взгляды в конечном итоге неотделима от христианской истории. Сильная степень правового плюрализма, как мы видели, никоим образом не чужды этой истории, но она никогда не распространялась идеально и не должна теперь распространяться на плюрализм принципов естественной справедливости, лежащих в основе этого разнообразия.

Таким образом, это подразумевает, что несколько выходя за рамки минимализма Манента в этом отношении, некоторые требовали эволюции практики шариата на Западе, включая более тесную связь с самим светским политическим порядком, основанным на естественной справедливости, а не только на необходимости внегражданский политический порядок, как это обычно бывает с исламскими государствами и халифатами. Таким образом, европейский ислам (который является древней реальностью и теперь неизбежно здесь, чтобы остаться) может оказаться рассадником для развития новых видов более справедливого и стабильного исламского сообщества в исламских странах в будущем.

По той же логике и как неотъемлемая часть этого влияния, надлежащая терпимость на Западе ислама, которая неизбежно, за исключением денатурирования, религиозного государства , должна сопровождаться теоретическим и практическим требованием взаимности, и беспрецедентно полная терпимость к другим конфессиям внутри исламских стран.

Религиозная терпимость или религиозные права?

Однако за пределами ислама современный светский либерализм, похоже, поддерживает попытку игнорирования религии, что также означало бы уничтожение религии как основной практики самоуправления, образования и социального обеспечения.Здесь мы сталкиваемся с принципиально важным вопросом о том, нуждается ли терпимость к религии в в конечном итоге религиозной основе. Или, совсем наоборот, любая религиозная основа для толерантности обязательно имеет религиозную предвзятость и поэтому никогда не может предложить достаточно всеобъемлющую и универсальную толерантность.

Эти две позиции соответствуют двум совершенно различным оправданиям религиозной свободы в западной традиции. Я бы предположил, что наша проблема сегодня в том, что мы не знаем, что выбрать, и не признаем, что ни то, ни другое не предлагает идеальной терпимости, которая просто недоступна человеку.Рискуя сильно упростить, первую позицию можно назвать просто , религиозная терпимость, ; вторую можно назвать религиозных прав .

Терпимость означает то, что вы должны терпеть, терпеть или мириться. Когда древние стоики говорили о терпимости к религиозным или философским воззрениям, с которыми они не соглашались, они имели в виду скорее то, что человек должен безропотно переносить ядовитые запахи, физические недуги или социальные неприятности.

Ранние христиане переняли это понятие терпимости, но укрепили его взглядами, что преданность Богу должна быть свободной и что к заблудшим нужно относиться с любовью и терпением, отчасти потому, что совершенный порядок и совершенный путь в любом случае были потеряны всеми людьми после грехопадения.В некоторой степени параллельные взгляды можно найти как в иудаизме, так и в исламе. Позже они были дополнительно обогащены понятиями, посредством которых (как в высшей степени сформулировано Николаем Кузанским) различные религиозные обряды могли, исходя из религиозных соображений, касающихся нашей ограниченной конечной перспективы, рассматриваться как действительно аспектуальные и взаимодополняющие, даже если собственная религия обеспечивала лучший синкретический синтез. .

Богословский апофатизм и настойчивое требование подлинной субъективной приверженности и суждения подкреплялись влиянием цицероновского скептицизма в случае с Джоном Солсберийским в двенадцатом веке и необходимостью отделить решающее от менее важного или адиафорического . в случае Эразма и других более поздних гуманистов.Очень ранний протестантизм также обещал поддерживать гуманистическую терпимость, даже если «свобода совести» Лютера означала свободное, спасительно немотивированное выполнение добрых дел теми, кто в частном порядке уверен в своем спасении, а не что-либо, имеющее отношение к общественной свободе.

Терпимость, таким образом, предполагала отношения, по-разному основанные на положительной религиозной позиции и религиозных аргументах в пользу подлинного и всегда все еще подверженного ошибкам подчинения Богу. Иногда его можно было распространить на представителей других вероисповеданий, а также на неортодоксальных людей, просто потому, что терпение по отношению к «надломленным тростникам» Евангелия от Матфея могло больше увеличить шанс их окончательного спасения в нужный провиденциальный час.

Здесь важно отметить, что подходы к толерантности до и раннего Нового времени не были либеральными или даже протолиберальными по своему характеру. Другими словами, они не допускали нормативности свободно выбирающего индивида или национального государства как окончательного юридического арбитра. Вместо этого толерантность пропагандировалась по причинам, внутренним по отношению к самой религии, и с точки зрения оцениваемого положительного блага, которого такая толерантность могла бы достичь.

Историки, такие как Карл Недерман и Бенджамин Каплан, теперь показали, что такая защита была более распространена в средние века и в период раннего Нового времени, чем когда-то думали, даже если иногда это было реакцией на современный рост преследований.Что особенно важно, это предполагало, что религия была рациональным, спорным делом, в то время как просвещение было склонно, гораздо более пессимистично, рассматривать веру как иррациональную и, следовательно, выходящую за рамки обсуждения.

Таким образом, досовременная толерантность была положительной в надежде на возможный лучший диалектический и, наконец, эсхатологический результат, тогда как толерантность к просветлению была отрицательной , просто смирившись с влиянием человеческих страстей и фантазий. В этом смысле, несмотря на мое базовое противопоставление толерантности и прав, можно сказать, что подход «религиозных прав» тайно предполагает гораздо более пренебрежительный жест толерантности, в то время как досовременное «терпение» все же вынужденно вынуждено было включить примечание рационального, культурного и религиозного уважения.

Более того, как так хорошо описывает Каплан, либерализм не имел такого отношения к современному росту терпимости, как это когда-то представлялось. Верно, что либеральные взгляды возникли в отношении кажущихся неразрешимыми проблем, связанных с продолжающимся переплетением религиозной жизни с гражданской, наряду с усилением конфессионализации и догматической абстракции религии. И все же на практике способы обойти это довольно часто находили местные общины, которые даже, в случае Испании, сочли популяцию полуобращенных мусульман и евреев morisco и converso менее проблематичной, чем это делали государственные власти. .Они не придерживались какой-либо общей терпимости к правам, и все же значительное религиозное меньшинство часто размещалось либо в пределах отдельной юрисдикции, либо в пределах общей.

Иногда в Германии церковные здания даже принадлежали разным конфессиям, и долгое время все еще продолжались попытки создать более «всеобъемлющую» Церковь и веру. Даже, как указывает Каплан, знаменитый английский Закон о толерантности от 1689 года изначально рассматривался не кем иным, как Джоном Локком как вторичный как попытка «понять» пресвитериан в англиканстве, а другим протестантским несогласным просто «потакали».«

Прежде всего, чувство единого христианского мира не упускалось из виду даже в восемнадцатом веке. В течение этого периода продолжались местные жестокие религиозные конфликты, и местные практики терпимости оставались как прагматичными, так и религиозными по своей основе, а не в целом основывались на либерализме философии . Более того, и американская, и французская революции включали сильные и, возможно, даже решающие элементы антикатолицизма, а в случае французов — полное сокращение католической практики, социального и экономического влияния и корпоративной автономии.

Таким образом, картина либерального светского мира, возникшего в результате эпохи религиозных войн, должна быть несколько видоизменена. И сами религиозные войны, хотя и частично вызванные новой язвой веры, также были вызваны поисками нового могущественного суверенного национального государства для контроля и единообразия во всех сферах, включая религиозную.

Тем не менее, кажущийся недостаток религиозной терпимости, как утверждает Райнер Форст, состоит в том, что она включает необходимый предел терпимости, когда чья-то собственная истина слишком прямо противоречит или когда считается, что, не сумев принуждать непокорных, человек покидает их. во власти собственных или чужих грехов.Иногда этот предел касается вопросов о том, насколько терпимо относиться к нетерпимости, как в случае с поддержкой Августином гражданского подавления донатистов, которые сами были нетерпимы к священническому достоинству несовершенных священников, тем самым навязывая стандарт несгибаемой строгости, которая могла быть наносит ущерб социальной сплоченности.

Альтернативный подход — это подход религиозных прав , примером которого является дело Томаса Пейна, который категорически отверг понятие религиозной терпимости как оскорбительно уступчивое.Это происходит в первую очередь от Пьера Бейля и Иммануила Канта. Бейль выступал за строгое разделение между разумом и верой и за ограниченную досягаемость разума. Он также защищал возможность абсолютно морального атеиста и, таким образом, четкого разделения между моралью и религией.

Как утверждает Форст, только это разделение гарантирует, что терпимость как добродетель не обязательно должна иметь религиозную основу. Кант подкрепляет эти установки иным образом, хотя и менее надежно, чем предполагает Форст, поскольку он , а не рассматривал практический разум как финишный и не столь же действительно отделимый от веры в Бога, как основание свободы.На самом деле Форст хочет секуляризованного Канта в сочетании с одновременным рационализмом и фидеизмом Бейля.

Такая секуляризация требует перевода кантианства на хабермасианские термины прагматических правил открытого и неограниченного человеческого дискурса. Из этих норм исключается не только существенное религиозное содержание, но даже любая существенная этическая цель. Напротив, общая «мораль», в отличие от телеологически этической, состоит только в терминах формальных норм взаимного уважения и прав говорить и действовать, которые могут быть согласованы на взаимной основе между любыми конкретными партнерами и могут быть полностью разделены между ними без каких-либо оговорок.

По мнению Форста, соблюдение таких норм не может, например, узаконить присутствие Креста в баварских классах, поскольку это не то присутствие, которое все участвующие стороны в равной степени хотели бы принять, даже если оно принимается подавляющим большинством. .

Но проблема, как уже указывалось, с подходом «религиозных прав» состоит в том, что он вообще не способствует признанию религии как общественного блага и естественным образом денатурирует религию, сводя ее к чисто частным чувствам.Фактически, в версии Форста он, кажется, принадлежит недавно американизированному немецкому процессуальному процессулизму a priori и прагматическому позитивизму, чье превосходство в стиле Rechtstaat в стиле Rechtstaat по иронии судьбы рискует новым тоталитаризмом только из-за его рвения избежать тоталитарное прошлое.

И есть еще две проблемы с этим подходом. Во-первых, в действительности он будет справедливо отказываться терпеть религиозно нетерпимое, равно как и терпимость на религиозной основе.Таким образом, и современное христианство, и светский либерализм, вероятно, отвергнут любое религиозное оправдание жестокости по отношению к животным, женщинам или детям. И здесь религиозные возражения имеют то преимущество, что они более способны вызвать у нас чувство отвращения к нарушениям человеческого и животного достоинства, а не просто отвращение к причинению страданий или ограничению свободы.

Следовательно, в конце концов, не так ясно, что религиозный либерализм даже предлагает преимущество свободы в отношении религиозной терпимости или что бесконечно расширенная свобода действий действительно желательна.Что еще более важно, хабермасовский подход Форста не дает достаточной широты. Ибо он фактически не может терпеть большинства традиционных религиозных верований и обычаев, в том числе католицизма, которые определенно не приемлют никакой религиозной морали в отрыве от этической или любого признания ограниченной конечности человеческого разума.

Во-вторых, ненадежен даже религиозный характер правозащитного подхода. Позиции Бейля и Канта исторически в большей степени и теоретически в такой же степени соответствуют взглядам протестантского христианства, поскольку они придерживаются атеизма, имманентизма или агностицизма.Последнее не обязательно подтверждает (подумайте о Юме, если он действительно был агностиком) ни резкое разделение между разумом и верой, ни конечность разума (вспомните Спинозу или сегодня Алена Бадью).

Таким образом, в этот явно раскаивающийся немецкий гуманистический модернизм тайно проникает продолжающийся лютеранство, которое относится к гражданскому порядку минимально, пессимистично и, в конце концов, по существу дисциплинарно. Минимальный мир для этого по сути развращенного мира, позволяющий нам обойтись без консенсуса, общей цели или, следовательно, горизонта для общего социального улучшения — это все, чем можно действительно управлять.

Тем не менее, можно предположить, что подход религиозной терпимости в значительной степени предшествовал современности и что подход религиозных прав был доминирующим в наше время. Тем не менее, сам Форст, и надо отдать ему должное, знает то, что он предлагает в формалистическом нововведении. Поскольку, как он показывает, в действительности, если читать подробности, даже американская и французская революции сохранили примат терпимости над правами в отношении религии. Ибо они продолжали полагать, что отношения с Творцом не просто хорошие, а основополагающие, и что гражданский, а не строго политический и правовой порядок будет во многом зависеть от социального и частного господства религии — в конечном итоге, даже во французском случае, Христианская религия.

Даже идея особого права на религиозную свободу обязательно должна была ссылаться на реальность трансцендентности, иначе «религиозный» взгляд нельзя отличить от любого другого экстрарационального убеждения. Таким образом, очищенный и чисто светский подход, основанный на праве, вряд ли найдет место для конкретной «религиозной свободы», как утверждает Салливан.

В этом контексте Гарольд Берман указал, что американская конституция стремилась разделить не «государство и церковь», а скорее «религию и правительство» как различные аспекты того, что в конечном итоге является единым общественно-национальным единством.Разделение было задумано не только для защиты религии от правительства, но и отчасти для того, чтобы гарантировать, что правительство в конечном итоге будет руководствоваться, за пределами своего конечного горизонта, религиозными мотивами и практиками.

Таким образом, в отличие от иллюзий многих современных ретроспективных прогнозов, американское правительство девятнадцатого века, по крайней мере до «поправки Блейна» 1875 года, выделяло много средств религиозным организациям и в значительной степени считало само собой разумеющимся их ответственность за образование и благосостояние. и медицина.Точно так же религиозный истеблишмент (многих форм множественного числа) долгое время был реальностью на уровне штата, а не на федеральном уровне и был окончательно объявлен вне закона только в 1940 году. Американское предприятие было таким же — или, точнее, стало таким же, после более деистское и антикатолическое первое поколение — эксперимент в христианском экуменизме, хотя и с несколько националистическим уклоном, как в эмансипации политического.

И даже во Франции до принятия закона Лаицит 1907 года католический характер гражданской сферы оставался само собой разумеющимся.

Следовательно, если это действительно правда, как утверждает Брэд Грегори, чем больше современное государство сводит религию к частным убеждениям, тем больше оно поддерживает и расширяет свой контроль над религиозными убеждениями и практикой, то все же следует остерегаться предшествовало этому возможному развитию, которое всегда оставалось постепенным. Поскольку религия оставалась предполагаемой частью необходимой ткани гражданского общества, ее чистая приватизация не достигнута полностью даже сегодня, в то время как эффективный эрастианизм, о котором справедливо говорит Грегори, в прошлом, тем не менее, характеризовался реальным конфессиональным формированием характера общества. само государство (как утверждает Манент), включая протестантский характер Соединенных Штатов.

Таким образом, религиозная терпимость Запада в наше время в значительной степени соответствует святоотеческим и более щедра среди христианских воззрений средневековья и эпохи Возрождения, даже если это правда, что эта терпимость была навязана Западу в результате краха. более унитарного и нетерпимого средневекового христианского мира и последующих религиозных войн. Тем не менее, эта нетерпимость часто не представляется ретроспективно оправданной с точки зрения фундаментальных богословских норм, установленных отцами церкви, такими как Тертуллиан и Августин, даже если мы снова можем предположить, что их терпимость была частично навязана им обстоятельствами преследования.Помимо этого, в любом случае Новый Завет свидетельствует о терпимости как свободном согласии с Богом и Христом, хотя и в пределах, которых требует любое понятие терпимости.

Более того, дело обстоит не так, что даже специально просвещенное расширение терпимости было прямым триумфом прав. Напротив, основанная на правах защита толерантности Джона Локка не была распространена на католиков только потому, что их религия рассматривалась — что-то вроде сегодняшнего ислама — слишком социальной, слишком правительственной и интернациональной.

Напротив, более широкая пропаганда терпимости со стороны в конечном итоге побежденного Якова II и «репилеров» была основана на признании частичного, если подлинного христианства протестантизма, которое могло бы быть политически интегрировано с основными целями могущественного католического короля, смотрящего для политических целей, выходящих за рамки простого обеспечения абсолютного землевладения и формального контракта. Таким образом Репилеры хотели терпимости ко всем христианам и евреям и изначально склоняли нонконформистов и квакеров на сторону королевской власти и тори.Это было еще одним просветлением для вигов, пользующихся более обычной репутацией.

Еще одно просвещение — в сочетании с религиозными и прагматическими мотивами — проявилось в том, что после 1648 года Священная Римская империя стала представлять собой мозаику различных конфессиональных государств, часто противоречащих мифу, в рамках религиозного самоопределения народов. а не князей, чья личная вера, как и у Якова II, иногда была иной, чем у их подданных.

Широта здесь была в совокупности , а не по отдельности , хотя права евреев были повсюду расширены, в отличие от кризиса, который наступил для них при последующем переходе к прусской, а затем и немецкой государственности.

Религия и поиски добра

Таким образом, мы должны сопротивляться тому, что казалось бы очевидным выводом о религиозной свободе. Напрашивается очевидный вывод, что простая терпимость — мириться с чем-либо на основе терпения — вероятно, слишком низка, не великодушна и слишком вероятно перевернется в свою противоположность. Все эти предостережения могут иметь место, и тем не менее мы увидели, что очевидная неограниченность и абсолютно непредвзятый подход к правам на практике едва ли вообще может признать религию как положительное социальное благо, не говоря уже о том, чтобы терпеть ее.

Напротив, определенное суждение о сродстве со стороны религиозного большинства культуры к меньшинству допускает обязательно ограниченное и все же гораздо более существенное реальное допущение существования другой религии. Как я утверждал, это должно определять наше сегодняшнее отношение к исламу. на Западе, позволяя найти средний путь между нетерпимостью, основанной на правах, которая может вызвать воинствующую реакцию, и эффективной, если поначалу только региональной, капитуляцией перед исламизацией.

Не вызывает сожаления тот факт, что наше западное представление о том, в чем состоит действительная религия, по своей сути является христианским, по крайней мере, постольку, поскольку это чувство не подверглось либеральной эрозии.В противном случае религия станет для нас настолько неопределимой, что она будет все более неопределенной и непризнанной. Нет никакого религиозного взгляда или взгляда на религию из ниоткуда.

Негативно либеральный и собственнический индивидуалистический подход, основанный на правах, столь же ошибочен, сколь и нереалистичен, особенно с учетом безразличия к либерализму многих незападных культур в современном мире, даже несмотря на то, что они часто проявляли определенную терпимость в прошлом.

Более того, если религиозное влияние возвращается, то это в основном потому, что ни одно жизнеспособное человеческое общество, в том числе западное, никогда не было основано на отрицании, примате одинокого индивида и соглашении просто о различии.Вместо этого люди действуют во имя некоего неясного видения, которое их тянет вперед. Они стремятся достичь определенного рода блага, а это означает, что они верят, что живут во вселенной, в которой добро достижимо. Поэтому они действуют рационально и свободно через некую веру в провидение, которое способно основывать наши добрые намерения и препятствовать нашим неблагородным намерениям. Не доверять провидению в каком-то смысле значило бы отрицать, что добро объективно и по своей природе кумулятивно.

И можно утверждать, что свободное и творческое стремление к отдаленной телеологической цели социальной и космической гармонии в большей степени реализовалось в формировании западной цивилизации под влиянием древнееврейских, греческих и римских стимулов. Если мы откажемся от этого религиозного, а также политического поиска сегодня во имя простых прав человека, то вполне вероятно, что другой такой цивилизационный поиск, даже если он будет хуже, в конечном итоге вытеснит его.

Джон Милбанк — заслуженный профессор политики, религии и этики Ноттингемского университета.Его последняя книга, написанная вместе с Адрианом Пабстом, называется Политика добродетели: постлиберализм и будущее человечества .

Взаимность, а не терпимость — основа здорового общества

Целью религиозной терпимости всегда было и остается поддержание силы и чистоты доминирующей религии в данном государстве. Большинство доминирующих религий в большинстве государств сегодня исповедуют терпимость, но они также, кажется, чувствуют себя особенно опасными.Религиозные националистические движения в США, Европе, Индии, Турции и Израиле стремятся укрепить взаимосвязь между государственной идентичностью и доминирующей религией. В каждом случае демократические выборы усилили значение религии большинства для государства и нации, повысив силу этой религии. Сегодня в восточной Европе наблюдается рост шовинизма в сочетании католицизма и политики, который изображает либералов и коммунистов (часто кодекс для «евреев») как врагов.Мы можем наблюдать аналогичную динамику в турецком праздновании османского завоевания Константинополя в 1453 году. И мы также можем видеть это в возрождении влияния евангелистов в США как защитников «религиозной свободы» в своих ассоциациях и бизнесе и против «Шариат» — как они его себе представляют — в публичной сфере.

Даже по мере того, как религиозный национализм набирает силу, претензии на принадлежность к «Западу» в значительной степени основываются на политическом признании религиозной терпимости. Когда религиозные националисты претендуют на мантию терпимости, основанную на правовой защите религиозных меньшинств в их государствах, они не ошибаются.Действительно, толерантность исторически была основой для мирной совместной жизни людей, принципиально отличных друг от друга. Именно поэтому пора раз и навсегда отказаться от терпимости как модели отношений между группами.

Скептицизм толерантности имеет долгую историю, восходящую к немецкому писателю Я. В. Гете, который сказал, что «терпеть — значит оскорблять». После Второй мировой войны она подверглась постоянной критике со стороны философов и политических теоретиков, таких как Карл Поппер, Герберт Маркузе и многих других, которые считали либеральную терпимость виновной в пассивном согласии с подъемом фашизма в первой половине 20 века.В то время как Поппер видел, что либеральное общество требует подавления некоторых нетерпимых взглядов для самосохранения, Маркузе видел в терпимости либерализма к несправедливости саму проблему.

Вслед за Маркузе в 1960-е годы «Новые левые» задались вопросом, служит ли идея терпимости — особенно в отношении речи и политического разнообразия — только для защиты правительств, корпораций и элиты в продолжающейся политике экономического и расового угнетения. Совсем недавно появилась школа международных отношений, в которой подчеркивается, как внешняя политика, которой руководствуются западные правительства, теперь делит мир на толерантных и нетерпимых почти так же, как всегда проводилось различие между цивилизованными (белыми) и варварскими ( все остальные).Тем не менее, вопрос о том, как толерантность, в частности религиозная терпимость, может быть инструментом доминирования, многим кажется нелогичным или извращенным. Терпимость глубоко укоренена в каноне очевидных современных идеалов: как неотъемлемое благо, необходимая индивидуальная этика, опора западной цивилизации и доказательство ее превосходства.

Тем не менее, толерантность как идея и этика скрывает взаимодействие между людьми и группами как на ежедневной основе, так и на протяжении longue durée ; взаимоусиливающий обмен культурой и идеями между группами в обществе отсутствует в идее толерантности.Группы не взаимодействуют изолированно, они делятся друг с другом взаимно, иногда намеренно, а иногда непреднамеренно. Если это правда, что глобальное общество существует, то его лучшие части воплощают сегодня не терпимость, а взаимность, жизненно важные и динамичные отношения взаимного обмена, которые происходят каждый день между отдельными людьми и группами внутри общества. Если учителя, журналисты и политики начинают говорить на основе взаимности, а не терпимости, это не устранит нетерпимость или предрассудки.Но слова важны, и, поскольку они отражают наши мысли, они также формируют то, как мы думаем. Идеализация толерантности подразумевает доминирование. Если говорить о принципах взаимности, а не о терпимости, то можно лучше отразить, как выглядят мирные общества, а также настроить умы людей на общественные преимущества культурного обмена.

Идея толерантности частично обязана своим происхождением августинской традиции раннехристианской церкви, которая была очень озабочена определением границ христианского сообщества.Как христиане могли жить в мире с людьми, которые, по их мнению, распяли своего бога? Позиция святого Августина в отношении евреев заключалась в том, что этим распятиям следует разрешить жить среди христиан и свидетельствовать о судьбе тех, кто отвергает Христа. Евреи останутся вне святой христианской общины — их будут терпеть как пережиток дохристианского прошлого. Но христианская терпимость к евреям также создала теологическую проблему: как согласовать предпосылку Божьего наказания евреев с одновременной реальностью еврейской свободы воли, иногда процветания, а иногда и власти (даже над христианами).

Возьмем один пример: во время позднесредневековой и ранней современной экспансии Польши потребность в мобильных, грамотных менеджерах с коммерческим опытом (и, желательно, с небольшими политическими требованиями) привела к тому, что польское дворянство и корона приветствовали евреев в Польше для выполнения важных социально-экономических ролей. . Некоторые города XIV века написали для евреев хартии, в которых недвусмысленно излагалась их свобода организовывать свою автономную религиозную и общинную жизнь на благо взаимного еврейского и христианского процветания.Однако это процветание также привело к усилению конкуренции между евреями и христианскими бюргерами, которым к XVI веку корона предоставила в некоторых городах Privilegium de non толерантность Judaeis (право не терпеть евреев). Город Люблин получил такую привилегию в 1535 году, но затем евреи, которые сформировали еврейский город у подножия крепостных стен (снаружи), получили параллельную привилегию, de non толерантность христианства в 1568 году. создали стабильное общество с взаимозависимыми и взаимными отношениями между группами, даже в то время как цель терпимости для всех сторон оставалась максимально возможной изоляцией или, возможно, изоляцией друг от друга.

Ислам, буддизм, конфуцианство, сикхизм и многие другие цивилизации исторически сохранили свои собственные традиции религиозной терпимости. С другой стороны, реформы в Европе, если уж на то пошло, усилили нетерпимость. Реформация сделала искоренение ереси признаком религиозной преданности. Прежде чем были достигнуты компромиссы, необходимые для того, чтобы разные христиане жили друг с другом, жестокие религиозные войны преследовали Европу более 100 лет после протестантских и католических реформ (с середины XVI до середины XVII века).Правовая толерантность могла бы стать выигрышным решением для разрешения этого столетнего скатывания к братоубийству, но долгое время после реформ нетерпимость рассматривалась как достойный богословский признак. Отказ христианина мириться со значительным отклонением от доктринальной ортодоксии — или евреев, или мусульман, или «язычников» и «дикарей», с которыми европейцы впервые столкнулись в эпоху Великих географических открытий, — был признаком святости и чистоты, а также способности лидера. готовность ставить духовные вопросы выше земных забот.Определенное представление о толерантности и необходимости свободы совести в тех местах, где баланс военной мощи не поддерживался в подавляющем большинстве случаев той или иной группой, действительно выросло из реформ и религиозных войн. Но потребовалось много лет, с резкими взлетами и падениями, чтобы идея толерантности стала позитивным благом, ценимым в европейском обществе.

Терпимость не была добродетелью, принесенной Америке: она была навязана Европой для управления своими заморскими империями

Для первых английских теоретиков толерантности, таких как Джон Локк, толерантность была необходима прежде всего для защиты христианства и христианских душ.Как выразился Локк, «что я считаю эту терпимость главным отличительным признаком истинной церкви» (некоторые пытались провести различие между терпимостью и терпимостью — используя последнее для обозначения государственной политики, — но эти два слова остаются синонимичными в общих чертах. использование). Идея толерантности начала укореняться в Европе как принцип, совместимый с хорошим и эффективным правительством, в 17 веке, самое раннее, и только с европейским Просвещением 17 и 18 веков философы, теологи, Политические теоретики и литераторы утверждали, что терпимость к различиям необходима для функционирования и процветания общества.Идея «права на терпимость» гражданина или подданного распространилась по всей Европе в рамках проекта philosophes из Encyclopédie (1751-72), попытки реорганизовать человеческое знание таким образом, который, по мнению его редактора Дени Дидро, мог бы » изменить общий образ мышления ». Не только республиканцы, но и просвещенные абсолютисты, такие как прусский Фридрих Великий и император Священной Римской империи Иосиф II, стали сторонниками терпимости, всегда, конечно, определяемой на их собственных условиях.

Именно в американских колониях европейские державы — сначала голландцы, а затем британцы, стремясь к миру среди своих колонистов, — установили защиту индивидуального религиозного сознания. Вопреки американской национальной мифологии, толерантность не была особой добродетелью Америки теми, кто построил свой воображаемый город на холме: она была навязана европейскими колониальными державами, чтобы лучше управлять своими заморскими империями. Идеал религиозной терпимости был зашит в колониях переселенцами из Лондона, такими как Уильям Пенн и Роджер Уильямс, но всегда для защиты христианства от политики, а не наоборот.

США с самого начала были отмечены группами толерантности и нетерпимости. Страна пыталась завоевать, контролировать и христианизировать коренное население, и до принятия Закона о индийском гражданстве 1924 года им было отказано в самой минимальной терпимости — простой способности жить — в большинстве мест, а в других они получали максимум. Африканцы попали в совершенно другую категорию; рабство отражает не терпимость или нетерпимость, а скорее бесчеловечность. Тем не менее, идея о том, что в основе американского государства лежит множество идеалов — религиозных и политических, — вызвала напряженность среди основателей ранней республики, которые сами обсуждали, какие принципы Просвещения должны стоять в авангарде их идеологического эксперимента.Томас Джефферсон и Джеймс Мэдисон считали, что просвещенное государство должно сопротивляться созданию религиозного фундамента, от которого зависят другие инакомыслие в плане терпимости. Взгляды Джефферсона на политическое сообщество не включали женщин, афроамериканцев или коренных жителей, но он осознавал опасность создания гражданства на основе терпимости одной религиозной группы к другой.

Просвещение, рост национальных государств, две мировые войны и послевоенная деколонизация Европы превратили толерантность из правовой концепции, регулирующей привилегии и ограничения религий меньшинств, в философский и этический идеал.С появлением международного права прав человека после Второй мировой войны государства перестали формулировать защиту меньшинств в указах о терпимости или гарантиях прав меньшинств. Вместо этого они создали правовую защиту слова и совести, а также законы, защищающие от дискриминации. Многие из старых компромиссов ранней современной толерантности живут в государственных церквях, официально признанных религиозных меньшинствах и приспособлениях к религии (особенно в семейном праве), которые остаются во многих штатах.Но по большей части, как заметила политический теоретик Венди Браун в книге Регулируя отвращение, (2008), точки толерантности изменились. Сегодня толерантность обсуждается как моральный, а не правовой вопрос, как вопрос гражданской и культурной жизни, а не как практический ответ на теологические проблемы.

Фактически, толерантность никогда не уходила от истоков, когда большинство использовало средство регулирования меньшинства. В сегодняшней национальной государственной системе подавляющее большинство правительств по-прежнему ассоциирует государство прямо или косвенно с религией большинства.Это верно даже для государств с юридическим нейтралитетом в вопросах религии, таких как США и Франция. Таким образом, толерантность остается односторонним отношением между терпимым и терпимым, которое, намеренно или нет, удерживает терпимое вне полноправного членства в доминирующей группе. В отличие от терпимости, взаимность признает, что сильные и динамичные общества основаны на социальном и культурном обмене.

Плюрализм и мультикультурализм — это разновидности толерантности с пониманием преимуществ разнообразия

Ориентация на взаимный обмен впервые возникла в социальной философии первых плюралистов американской интеллектуальной традиции около 100 лет назад, которые боролись с нативизмом и сопротивлением иммиграции.Например, в 1915 году философ Гораций Каллен атаковал социолога и евгениста Эдварда Олсворта Росса за его утверждение о том, что иммигранты 20-го века в США принесли с собой двойную лояльность, которая не может быть ассимилирована в американском обществе. Каллен утверждал в Nation , что «доминирующие классы в Америке» опасаются именно того факта, что в процессе становления американцами религиозные и национальные группы создают что-то новое и отличное, что, в свою очередь, влияет на американскую цивилизацию.Каллен, который ввел термин «культурный плюрализм» в 1925 году, и другие среди первых теоретиков плюрализма в стране выступали против своего рода терпимости, обусловленной тем, что группы стирают свое происхождение. Скорее, плюрализм, укоренившийся в некоторых университетах и городских ландшафтах — и, конечно, не без сопротивления — предполагал, что США и их иммигранты получают взаимную выгоду от иммиграции.

Излюбленной метафорой американской цивилизации ранних плюралистов была симфония.В этой метафоре каждая группа внесла свой вклад в развивающуюся и гармоничную музыкальную аранжировку. Но тот факт, что каждая группа играла на своем собственном инструменте и исполняла свою музыку, стал проблемой для более поздних критиков как плюрализма, так и мультикультурализма. Симфония прекрасна и хороша, поэтому спор идет, за исключением случаев, когда каждый слишком озабочен музыкальностью своего собственного исполнения. Для сомневающихся либералов акцент плюрализма на этнической и религиозной идентичности служит лишь для установления границ, которые преувеличивают различия.Для консервативных критиков мультикультурализм бессвязен по сравнению с патриотизмом к стране, единственной значимой идентичностью. Без принятия всеми группами общей гражданской идентичности идеалы плюрализма и мультикультурализма являются лишь вариациями старой идеи терпимости, хотя и с большим пониманием преимуществ разнообразия для общества.

Однако, используя взаимность как линзу для взгляда на общество, сами инструменты меняются и обмениваются вместе с музыкой. Подобно плюрализму и мультикультурализму, взаимность возвышает добродетельный круг, в котором многие культуры групп формируют культуру государства, а развивающаяся культура государства, в свою очередь, изменяет культуры групп.Однако, в отличие от плюрализма и мультикультурализма, термин «взаимность» напрямую вызывает активное взаимодействие и влияние. И как философия взаимность признает взаимную коллективную ответственность и даже жертвы, необходимые для такого симбиоза. Все люди в своем повседневном выборе и поведении отказываются от некоторых элементов нашей идентичности, чтобы принадлежать к более широкому обществу. В великой работе Эмиля Дюркгейма «Элементарные формы религиозной жизни » (1912) он утверждал, что каждый человек должен превзойти свои собственные потребности, чтобы участвовать в жизни общества.«Коллективное возбуждение», которое человек испытывает, будучи членом этого сообщества и участвуя в его ритуалах, не только очень реально, но и является сутью каждой религии и общества. В то же время общества и государства — будь то гражданские империи или федерации, национальные государства, этнорелигиозные государства или что-то еще — нуждаются в взаимности, чтобы процветать. История не оставила нам примеров цивилизаций, которые процветали без обмена культурами, идеями и людьми.

А как насчет тех, кто отказывается признать, что взаимность является корнем всех здоровых обществ? Вопрос о пределах толерантности послужил основой для многих политических теоретиков; уязвима ли взаимность к тем же досадам? Если понимать двоичный код взаимности как полную изоляцию, тогда ответ отрицательный.Возможно, одним из преимуществ взаимности как философии или индивидуальной и коллективной этики является то, что ни одна группа не может жить в обществе или, по крайней мере, в либерально-демократическом обществе без взаимности. Всегда есть отдельные лица, которые не вносят вклад, но ни одна группа не может существовать в обществе без взаимного обмена. Отдельные лица и группы могут считать себя живущими в терпимой изоляции, но очень маловероятно, что взаимный обмен не происходит. Если группа должна была сказать , что мы не хотим вести себя взаимно с государством, другими группами или обществом, ответ должен был быть таким, добровольно или нет, вы, , уже делаете.Американская взаимность сформировала религиозные группы, превозносящие изоляцию, такие как амиши в Пенсильвании или хасиды в Нью-Йорке, не меньше, чем кто-либо другой. Что касается тех, кто утверждает, что они (будучи какой-то другой группой), не ведут себя взаимно, ответ должен заключаться в том, что взаимность постулирует невозможность такого существования.

Один из моих студентов проницательно указал, что проблема взаимности заключается в том, что взаимность, которую она вызывает, не учитывает должным образом иерархии, существующие во всех обществах.Как, например, взаимность найдет отклик в обнищавшей и маргинализованной группе? Такая группа вряд ли увидит свои отношения с доминирующим обществом через призму взаимности. Тем не менее, взаимность остается полезным идеалом для подхода к этому структурному неравенству. Социальная маргинализация, например афроамериканцев в США или мусульман в Европе, отражает нарушение взаимности, которое может быть улучшено только путем более широкого признания вклада всех групп в наше коллективное благополучие.Логика и психология взаимности предполагает, что люди чувствуют обязательство вести себя взаимно друг с другом, и что взаимность является источником таких основных видов человеческой деятельности, как ритуалы дарения подарков. Точно так же гражданская взаимность уже регулирует отношения между государствами и группами: отношение к группам со стороны государства или общества имеет тенденцию определять чувство обязательства перед этим государством или обществом среди лиц в этих группах.

Мы можем отказаться от бинарной лексики, которая борется с нетерпимостью с помощью призывов к терпимости

Взаимность — это философия, социальная этика, способ видения мира и психология.В самом общем виде он может служить описанием как того, что связывает людей и группы в обществе и внутри него, так и взаимного обмена культурой, который служит источником жизненной силы всех процветающих обществ. Поиск новой основы для подхода к социальным проблемам важен в то время, когда идеологические разногласия, основанные на экономическом мировоззрении, кажутся исчезающими. Поскольку один набор идеалов (разнообразия, плюрализма и обмена) бросает вызов другому (нетерпимость или, в лучшем случае, возврат к весьма условной терпимости), открылось пространство для новой гражданской философии.

Чтобы развить концепцию взаимности как индивидуальной и коллективной политической этики, мы можем преподавать ее, изучать и писать о ней. Прежде всего, мы можем говорить об этом, уходя от бинарной лексики, которая противопоставляет нетерпимость призывам к терпимости, к обсуждению общих историй и взаимных обязательств. Мы также должны индивидуально и в составе группы признать нашу собственную гражданскую ответственность перед нашим обществом и друг перед другом, поскольку мы уважаем вклад других.В выбранных нами избранных представителях, в политике, которую мы поддерживаем или против которой мы выступаем, и в причинах, которые мы берем на себя, мы можем идеализировать взаимность как положительное благо и сравнивать себя и прогресс наших обществ с этим идеалом.

Конституция Второй французской республики, принятая во время волны демократических революций, известной как «Весна народов», которая прокатилась по Европе в 1848 году, включает одну простую статью, которая не дает никаких прав или власти ни государству, ни народу.Статья VI гласит только: «Взаимные обязанности связывают граждан с Республикой, а Республика с гражданами». Взаимность утверждает это, но идет дальше: чем больше мы признаем то, что взаимно связывает каждую группу с обществом, а общество — с каждой группой, тем лучше нам всем будет.

Это эссе стало возможным благодаря поддержке гранта от Templeton Religion Trust компании Aeon. Мнения, выраженные в этой публикации, принадлежат автору и не обязательно отражают точку зрения Templeton Religion Trust.

Спонсоры журнала Aeon Magazine не участвуют в принятии редакционных решений, включая ввод в эксплуатацию или утверждение содержания.

Политическая ли толерантность? | Наук По

Дени Лакорн — автор книги «Пределы толерантности». Просвещение и религиозный фанатизм (Columbia University Press, 2019), английский перевод Les limites de la tolérance (Gallimard, удостоенный Prix Montyon Французской академии наук). В своей книге Дени Лакорн прослеживает появление понятия толерантности от ранних мыслителей до эпохи Просвещения и, наконец, ставит под сомнение это понятие и его различные понимания в ходе недавних событий во Франции и Соединенных Штатах.Что такое толерантность? Политическая ли толерантность? Интервью Мириам Перье, CERI.

Что такое «истинный» допуск?

Нет «подлинной» терпимости, но есть несколько форм терпимости и несколько определений, которые могут противоречить друг другу. Латинский корень этого слова, глагол толеро, означает принимать, мириться или нести бремя. С политической точки зрения это относится к принцу или суверену, который принимает, разрешает или признает в качестве законной религию меньшинства, не давая ему тех же прав, что и официальная или установленная религия.Это разрешение всегда условно и может быть отозвано в любой момент. Это то, что я называю «старым определением толерантности». Существует также другое определение, которое рассматривает терпимость не как бремя, а как принятие самых разных точек зрения и убеждений без установления системы доминирования. Ни одну церковь, ни одну религию нельзя рассматривать как более высокую или низшую по отношению к другой. Как верующие, так и неверующие обладают равными правами и пользуются одинаковыми конституционными гарантиями, обеспечиваемыми судами.Это то, что я называю «современным определением толерантности». Важным моментом является то, что членов религиозных меньшинств, инакомыслящих, еретиков, раскольников и т. Д. Следует уважать, даже если их убеждения не требуют одобрения. В этом случае «все должны жить в мире, как братья, друзья и граждане», как однажды провозгласил Нантский эдикт.

Существуют также различные «режимы терпимости», которые я описываю в своей книге в главах, посвященных Османской империи, Венецианской республике и Северной Америке восемнадцатого века: «имперско-бюрократический режим терпимости в Турции,« меркантилистский »режим. толерантности в Венеции и «религиозно-колониального» режима толерантности в Северной Америке.

В той же книге я обсуждаю рост «мультикультурной терпимости» в 1980-х, особенно в США, Канаде и Соединенном Королевстве. Этот тип толерантности имеет тенденцию отдавать предпочтение группе над индивидуумом и ценит сохранение традиций и ритуалов, которые считаются важными для идентичности группы. Это часто бывает конфликтным, особенно когда требования об освобождении от общих законов выражаются неосновными религиозными группами, такими как евреи, мусульмане, сикхи, Свидетели Иеговы, мормоны и амиши.

Является ли терпимость политическим актом, и так было всегда?

Религиозная терпимость, центр моего интереса, неотделима от политических соображений. До французской и американской революций толерантность в основном зависела от воли правителя в соответствии со старым принципом Cuius regio, eius Religio («тот, кто управляет территорией, решает ее религию»), установленным после Аугсбургского мира (1555 г.). С подъемом либеральных конституционных демократий на пике Просвещения толерантность подразумевала защиту новых прав и принципов: равенство всех граждан, независимо от того, верующие они или нет, подлинное отделение церкви от государства, полный нейтралитет государственных властей. , свободное исповедание религии в общественной сфере и, как следствие, полная свобода выражения мнений (что привело к отмене законов о богохульстве).Терпимость стала неотделима от того, что Том Пейн называл «универсальным правом совести».

Критики концепции толерантности часто утверждали, что толерантность — это маска для скрытых властных отношений, выражение дискурса доминирования. Для этих критиков этнические меньшинства и нетрадиционные гендерные группы допускаются только потому, что они не признаются полноправными и равноправными участниками сообщества граждан. Такая критика в определенном смысле оправдана, но они применимы только к старой концепции толерантности, как я ее определяю, а также имеют тенденцию преувеличивать различия между якобы терпимым Западом и нетерпимым не-Западом.
Нетерпимость и религиозный фанатизм во многом являются частью западной истории, о чем свидетельствуют крестовые походы, резня в день Святого Варфоломея, кратковременный триумф Саванарола во Флоренции, Тридцатилетняя война или казнь молодого шевалье де ла Барра за преступление богохульство во Франции Людовика XV.

Несколько лет назад во Франции использование «буркини» несколькими женщинами на пляжах на юге страны вызвало «абсурдную и бесплодную дискуссию в средствах массовой информации», — пишете вы в эпилоге этого английского издания журнала. Ваша книга «О достоинстве женщины и месте религии в общественной сфере».«Несколько недель назад, в начале 2019 года, во Франции бренд спортивной одежды снова отказался от продажи спортивного хиджаба из-за политического и общественного давления. Как вы думаете, можно ли использовать гендерную проблематику как средство сокрытия религиозной нетерпимости?

Современная толерантность, как я понимаю, подразумевает, что религиозные меньшинства не подвергаются дискриминации и что общественная площадь открыта для всех, включая тех, кто носит религиозную одежду. Часто бывает трудно провести различие между культурными и религиозными традициями, но государственные чиновники не являются теологами, и не им разрешать или запрещать исламские вуали, буркини или спортивные хиджабы.Государственный совет в своем решении против запрета буркини на французских пляжах вновь подтвердил строгие конституционные принципы (Principes généraux du droit), с которыми я полностью согласен: человек должен иметь возможность «приходить и уходить» в публичной сфере по своему желанию. ; Выбор платья или спортивного хиджаба является важной личной свободой, которая не должна ограничиваться произвольной и дискриминационной государственной политикой.

На мой взгляд, личная свобода, свобода вероисповедания и свобода торговли и промышленности превосходят другие принципы, такие как достоинство и равенство между мужчинами и женщинами, которые по-прежнему плохо определены французскими судами в отношении предположительно религиозной одежды.В 1905 году, когда Шарль Шабер, французский депутат от департамента Дром, предложил поправку к знаменитому Закону 1905 года о разделении церкви и государства, запрещающую публичные облачения священников, Аристид Бриан, главный спонсор закона осудил эту меру. что подвергло бы правительство «упреку в нетерпимости» и гораздо большей опасности: «насмешкам». С точки зрения мусульманки, буркини, как и спортивный хиджаб, символизируют досуг, веселье и фитнес. Возражение против такой одежды может только запятнать легитимность французского секуляризма (laïcité).

Должна ли защита свободы слова означать, что мы должны терпеть нетерпимость? Есть ли ограничения у свободы слова?

Действительно, существуют пределы свободы слова, и они варьируются от страны к стране. В Соединенных Штатах язык вражды, то есть высказывания, которые могут причинить боль или причинить вред, защищен Первой поправкой. Сюда входят высказывания, которые могут быть восприняты как оскорбительные или расистские, или стигматизирующие человека из-за его / ее расы, религии или пола. Единственное ограничение — речь, вызывающая у человека или группы лиц опасения за свою безопасность.Единственная красная линия — «неминуемое беззаконие» или неминуемое насилие. Неонацистские демонстрации, использование антисемитских, расистских или гомофобных лозунгов приемлемы до тех пор, пока они не создают ситуации неминуемого и преднамеренного насилия.

В Европе, согласно известному решению Европейского суда по правам человека (Handyside v. United Kingdom, 1976), мнения о том, что «оскорбляют, шокируют или беспокоят» часть населения, приемлемы, если они не беспокоят. общественный порядок.Для большинства европейских стран диффамация религий не является преступлением. Высмеивание религиозных верований в произведениях искусства, мультфильмах или фильмах приемлемо, если оно выражает серьезное обсуждение идей, полностью совместимых с «требованиями плюрализма, терпимости и широты взглядов» (Европейский суд по правам человека). Но есть тонкие различия от страны к стране. Например, Германия и Франция приняли законы, предусматривающие наказание за отрицание Холокоста.

Есть и другие ограничения свободы слова.Во Франции религиозные убеждения не являются защищенной формой слова: нет права на уважение религиозных убеждений. Оскорбительные или оскорбительные карикатуры, такие как карикатуры на Мухаммеда Charlie Hebdo, принимаются как законное выражение свободы слова, если они нацелены не на все мусульманское сообщество, а на его часть: небольшую группу экстремистов. Ненавистнические высказывания или оскорбления, направленные не на убеждения как таковые, а на верующих, запрещены и могут быть наказаны судом, если представляют собой провокацию, способствующую дискриминации, ненависти или насилию в отношении группы лиц по признаку их этнической, национальной или расовой принадлежности. происхождение или религиозная принадлежность (Закон Плевена 1972 года, изменяющий Закон о французской печати 1882 года).Когда толерантность доведена до предела, она опасна и может иметь непредсказуемые последствия. Такую опасность следует признать и принять: в этом суть демократии. Но физическое насилие (или неминуемое насилие) со стороны фанатиков недопустимо.

Получите доступ к книге и закажите ее на веб-сайте издателя здесь.

Подробнее

Статьи по теме

Подписка на новости Science Po

Толерантность, терпимость и либеральные традиции в JSTOR

Абстрактный
Тенденция использовать толерантность и терпимость как примерно взаимозаменяемые термины способствовала неправильному пониманию либерального наследия и препятствовала усилиям по его улучшению.Мы можем улучшить наше понимание, определив «терпимость» как набор социальных или политических практик и «терпимость» как набор отношений. Это различие показывает возможность четырех групп установок: толерантная терпимость, примером которой является Джон Локк; нетерпимая антитолерантность, примером которой являются пуритане Массачусетса в первом поколении; терпимое антитолерантное отношение, примером которого является Томас Гоббс; и нетерпимая терпимость, примером которой является Роджер Уильямс. Изучение их взглядов говорит о двух вещах для современных обществ.Во-первых, универсальная терпимость невозможна и не нужна; локализации и нейтрализации тех проявлений нетерпимости, которые угрожают лишить уязвимые группы прав на гражданство, достаточно для поддержания социальной стабильности. Во-вторых, поскольку всеобщее согласие маловероятно, политическая задача либеральных обществ заключается в создании стандартов поведения, позволяющих согражданам мирно преодолевать неизбежные разногласия.
Информация о журнале
Текущие выпуски доступны на веб-сайте Chicago Journals: прочтите последний выпуск.Polity — это журнал Северо-восточной ассоциации политических наук, который выходит ежеквартально с 1968 года. Как журнал общего профиля, он всегда стремился публиковать работы, представляющие интерес для широкого круга политологов — работы, которые были живыми, провокационными и удобочитаемыми. Политика посвящена предпосылке, что политическое знание продвигается через научное общение через границы дисциплин.
Информация об издателе
С момента своего основания в 1890 году в качестве одного из трех основных подразделений Чикагского университета, University of Chicago Press взяла на себя обязательство распространять стипендии высочайшего стандарта и публиковать серьезные работы, которые способствуют образованию, способствуют общественному пониманию. , и обогатить культурную жизнь.Сегодня Отдел журналов издает более 70 журналов и сериалов в твердом переплете по широкому кругу академических дисциплин, включая социальные науки, гуманитарные науки, образование, биологические и медицинские науки, а также физические науки.
Лидер Ресурс 1: Религиозная терпимость | Вера как река | Вера как река | Гобелен веры
Этот семинар исследует разные грани религиозной терпимости. Религиозная терпимость включает в себя представление о том, что следует разрешить исповедание различных религий и что разные религиозные верования должны приниматься и пониматься как действительные.На протяжении всей западной истории религиозная терпимость была вопросом как в гражданской сфере, поскольку общества решали, допускать ли разнообразие верований и практик, так и внутри самих религиозных традиций, поскольку религии должны были решить, насколько разнообразным будет разнообразие верований. терпимо в рамках своих традиций. Этот раздаточный материал в первую очередь адресован гражданской сфере, исследуя моменты истории, когда правительства и правители боролись с вопросами религиозной терпимости или свободы, временами создавая среду, в которой унитаризм и универсализм смогли пустить корни.
Самыми ранними зарегистрированными эдиктами терпимости в западной истории являются эдикты Галерия (311 г. н.э.) и Миланский эдикт (313 г. н.э.) Константина Августа и Лициния Августа. Созданные во время быстро меняющихся религиозных пристрастий и союзов, эти заявления были предназначены для предоставления определенных прав на собрания и религиозные обряды как христианам, так и нехристианам. Однако мотивация этих заявлений была, возможно, не столько щедрым предложением для всех людей пользоваться религиозной свободой, сколько попыткой выслужиться перед всеми возможными богами, как видно из Миланского эдикта:
.
…. чтобы мы могли предоставить христианам и другим полную власть соблюдать ту религию, которую каждый предпочитает; откуда какое бы то ни было Божество, находящееся в троне небес, может быть благосклонно и благосклонно расположено к нам и всем, кто находится под нашим правлением …
На самом деле, эти указы мало что сделали для поощрения среды, открытой для разновидностей христианского богословия, появившихся в то время. Они не предлагали реальной защиты самым ранним из наших унитарных и универсалистских духовных предков, включая Оригена и Ария, при жизни которых процветали религиозные преследования и нетерпимость.
В Европе представление о религиозной терпимости как политике правительства начало развиваться лишь через много сотен лет, с первых залпов Реформации и последующего расцвета множества христианских верований. На протяжении сотен лет религиозные верования устанавливались для людей государством, как правило, монархом. В лучшем случае декларации терпимости разрешали религиозные обряды христианских сект, отличных от государственной религии, и защищали верующих других конфессий от преследований.Но эти действия могли быть — и были — легко отменены указами преемников, как мы видели в истории королевы Изабеллы и короля Иоанна.
Казнь Михаила Сервета в 1553 году (см. Семинар 5, Бог вызовет проблему воды — мученики и жертвы) в Женеве по обвинению в богохульстве и ереси, подняла глубокие вопросы о терпимости. Жан Кальвин приказал казнить, и теолог Филипп Меланхтон, ключевая фигура в Реформации Лютера, поддержал это действие.Он написал Кальвину:
.
Тебе также Церковь признательна в настоящий момент и будет признательна последним потомкам … Я также подтверждаю, что твои магистраты поступили правильно, наказав после очередного судебного разбирательства этого кощунственного человека.
Но Себастьян Кастеллио, один из первых реформатских христианских сторонников свободы совести и свободы мысли, присоединился к Лелию Социну и Селио Секондо Курионе в написании слов протеста:
Нехристиански использовать оружие против тех, кто был изгнан из Церкви, и отказывать им в правах, общих для всего человечества… Когда Сервет боролся с причинами и писаниями, ему должны были дать отпор причины и писания.
В течение оставшейся части шестнадцатого века и на протяжении семнадцатого века приверженность религиозной терпимости росла и ослабевала как в континентальной Европе, так и на Британских островах, в зависимости от правителей у власти, а также внутренних конфликтов или революций в каждой стране. . Двумя важными моментами для наших духовных предков были:
создание Варшавской конфедерации (1573), которая предоставила религиозную терпимость на землях современной Польши и Литвы, в то время религиозно и этнически разнообразное общество, в которое входили социнианцы, наши религиозные предки
Английский Акт о толерантности 1689 года, который предоставил терпимость протестантским инакомыслящим в Великобритании (хотя унитарианам не была предоставлена полная свобода даже по этому закону до 1813 года).
Первые европейские иммигранты на североамериканский континент принесли смешанные религиозные переживания и мотивы. Да, они хотели свободно исповедовать свою веру, но не все планировали распространять религиозную свободу на других, чьи убеждения отличались от их собственных. По словам Дианы Эк, профессора сравнительного религиоведения в Гарварде:
Поскольку десятилетия приводили к этим берегам все больше и больше поселенцев, наши христианские предки не создавали широко терпимых сообществ.Пуритане Бостона представляли себе общество, библейское содружество, решительно сформированное их собственной формой христианства. Они были озабочены в первую очередь своей религиозной свободой и не считали ее основой для совместной жизни с людьми, которые отличались от них.
Это было особенно верно в Массачусетсе. В семнадцатом веке, до того как в колониях возникли унитаризм и универсализм как теологические движения, лидеры Массачусетса изгнали Роджера Уильямса, Энн Хатчинсон и многих других за их инакомыслие.Позже последствия нетерпимости почувствовали наши прародители, когда в конце восемнадцатого века началось преследование универсалистов. В начале девятнадцатого века полемика унитариев натравливала либералов-богословов против тех, кто придерживался более ортодоксальных взглядов в самих церквях Постоянного Порядка.
Религиозная терпимость и свобода проявлялись в американских колониях время от времени и в провинциях. Роджер Уильямс и Уильям Пенн, основавшие соответственно Род-Айленд и Пенсильванию, были известны своим ранним принятием свободы совести и вероисповедания для всех.На Лонг-Айленде «Флашинг-протест» отменил постановление губернатора Питера Стуйвесанта о запрете квакеров. Закон о терпимости Мэриленда 1649 г. расширил права как католиков, так и протестантов. Однако именно во время попытки ликвидировать англиканскую церковь в Вирджинии лидеры сформулировали подход к религии, который нашел отражение в Конституции Соединенных Штатов, сформулированной в Билле о правах. Статут Вирджинии о свободе вероисповедания был принят в 1786 году и стал образцом для Первой поправки, принятой в 1791 году, которая просто гласит: «Конгресс не должен принимать никаких законов, касающихся установления религии или запрещающих свободное исповедание религии… «
Даже явное заявление о терпимости, содержащееся в Билле о правах, имело лазейку: до принятия Четырнадцатой поправки в 1868 году отдельные штаты могли иметь официальную государственную религию. Массачусетс был последним, кто полностью отменил обязательства церкви и государства в 1833 году. Противоречие между Дедхэмом (см. Семинар 9) и Независимая церковь Христа в Глостере (см. Семинар 4), оба изнутри нашей собственной религиозной истории, были заметными шагами на пути к успеху. дорога к исчезновению.
Неудивительно, что Первая поправка рассматривается некоторыми современными мыслителями как новаторский и революционный акт, в то время как другие видят в ней чистый прагматизм. Диана Эк пишет:
… незыблемые принципы свободного исповедания религии и отказа от ее установления выдержали испытание временем. Сегодняшний богатый религиозный плюрализм Америки является прямым результатом нашей приверженности свободе вероисповедания. Наши светские гуманистические традиции также являются продуктом свободы совести, закрепленной в Конституции.Свобода религии — это также свобода от религии любого вида.
Но Рональд Л. Джонстон, историк, специализирующийся на ранней американской религии, видит несколько иную картину:
В значительной степени этот переход от государственных церквей к религиозной терпимости и плюрализму произошел из-за того, что ни одна религиозная группа не могла претендовать на что-либо, приближающееся к большинству сторонников в тринадцати штатах, необходимых для того, чтобы сделать ее официально санкционированной религией новой нации…. каждая религиозная группа, будь то несогласная или твердо обосновавшаяся, теперь оказалась в статусе меньшинства в контексте всех тринадцати штатов, и поэтому каждая была вполне естественно озабочена тем, чтобы правительство не вмешивалось в то, что оно хотело делать и чему религиозно учило.
Независимо от мотивации создателей Первой поправки к Конституции Соединенных Штатов, бесспорно, что без основного принципа гражданской религиозной терпимости ни унитаризм, ни универсализм не смогли бы пустить корни на земле этой новой страны.
Как определить свой уровень толерантности к риску
Что вы чувствуете, когда слышите «риск», связанный с вашими финансами? Видите ли вы возможность получить большую прибыль? Вы представляете себе «кайф» от инвестирования? Вы беспокоитесь, что останетесь ни с чем? Считаете ли вы, что риск — это просто неотъемлемая часть инвестиционного процесса?
Чтобы лучше понять свою толерантность к риску, задайте себе подобные вопросы и подумайте о своих поведенческих тенденциях, например о том, какие действия вы, вероятно, предпримете после значительного инвестиционного убытка или какие решения вы принимали в прошлом, когда рынки принимали повернуться к худшему.
Честный ответ на такие вопросы — а затем принятие соразмерного уровня инвестиционного риска — может помочь вам создать портфель, которого вы будете придерживаться, даже когда рыночная активность заставляет вас нервничать.
Что такое толерантность к риску?
Проще говоря, толерантность к риску — это уровень риска, на который инвестор готов . Но точно определить свой аппетит к риску может быть непросто. Риск может означать возможность, волнение или шанс на крупную прибыль — мышление «вы должны быть в этом, чтобы выиграть».Но риск — это также терпение к потенциальным потерям, способность противостоять рыночным колебаниям и неспособность предсказать, что ждет впереди.
На самом деле, бихевиористы говорят, что «неприятие потерь» — по сути, страх потери может играть большую роль в принятии решений, чем ожидание выгод, — может окрасить ваш подход к риску. Поскольку толерантность к риску определяется уровнем вашего комфорта с неопределенностью, вы можете не осознавать свой аппетит к риску, пока не столкнетесь с потенциальной потерей.
Допуск к риску и емкость риска
Несмотря на схожесть названий, ваша способность к риску и толерантность к риску, как правило, не зависят друг от друга.
Ваша способность к риску или размер инвестиционного риска, на который вы способны , определяется вашим индивидуальным финансовым положением. В отличие от толерантности к риску, которая может не меняться в течение вашей жизни, способность к риску более гибкая и изменяется в зависимости от ваших личных и финансовых целей — и вашего графика их достижения.
Если у вас есть ипотечный кредит, ваш собственный бизнес, дети, поступающие в колледж, или пожилые родители, которые зависят от вас в финансовом отношении, у вас может быть меньше шансов благополучно пережить медвежий рынок (с учетом ваших потребностей в доходах), чем если бы вы были одинокими и не держали любые крупные финансовые обязательства.
Финансовый шок — например, потеря работы, несчастный случай с дорогостоящими медицинскими счетами или даже непредвиденная прибыль — также может повлиять на ваши инвестиционные решения, изменив размер риска, который вы можете себе позволить.
Достигая поставленных целей
При определении вашей толерантности к риску также важно понимать свои цели, чтобы не допустить дорогостоящей ошибки. Ваш временной горизонт или то, когда вы планируете вывести вложенные деньги, может сильно повлиять на ваш подход к риску.
Ваш временной горизонт зависит от того, на что вы откладываете, когда вы ожидаете начать вывод денег и как долго вам нужно, чтобы этих денег хватило. Такие цели, как сбережения для учебы в колледже или выхода на пенсию, имеют более длительные временные горизонты, чем сбережения на каникулы или первоначальный взнос на дом.В целом, чем длиннее ваш временной горизонт, тем больший риск вы можете принять, потому что у вас больше времени на восстановление после убытка. По мере приближения к своей цели вы, возможно, захотите уменьшить свой риск и больше сосредоточиться на сохранении того, что у вас есть, вместо того, чтобы рисковать крупными потерями в самый неподходящий момент.
Один из способов точной настройки вашей стратегии — разделить ваши инвестиции на сегменты, каждая из которых преследует отдельную цель. Например, ведро, созданное исключительно для роста и дохода, можно инвестировать более агрессивно, чем ведро, предназначенное для чрезвычайных ситуаций.
Перевод толерантности к риску в инвестиционную стратегию
Заполнение анкеты Schwab Intelligent Portfolios ^® для профиля инвестора может помочь вам оценить вашу индивидуальную устойчивость к риску. Здесь честность определенно является лучшей политикой: вы хотите, чтобы распределение активов в вашем рекомендуемом портфеле наиболее точно отражало вашу истинную терпимость к риску.
Как только вы узнаете, где вы попадаете в спектр рисков, следующим шагом будет ознакомление с типичными данными о доходности вашего портфеля.Чем больше вы знаете о том, чего можете ожидать, тем меньше вероятность того, что вы эмоционально отреагируете в тяжелые времена.
Умные инвесторы учитывают как риск, так и прибыль. Инвестиции с более высокой ожидаемой доходностью (и более высокой волатильностью), такие как акции, имеют тенденцию быть более рискованными, чем более консервативный портфель, состоящий из менее волатильных инвестиций, таких как облигации и наличные деньги. Однако даже самый консервативный портфель может понести краткосрочные убытки из-за постоянно меняющихся рыночных условий.Вот почему так важно иметь диверсифицированный портфель, включающий самые разные варианты инвестирования.
Допустим, в начале 1970 года вы решили инвестировать 10 000 долларов в одну из трех гипотетических моделей распределения активов, показанных ниже. И каждый год до конца 2016 года вы перебалансировали свой портфель, чтобы убедиться, что у вас по-прежнему правильный процент акций, облигаций и денежных средств. Самый агрессивный портфель поднялся бы до 892 028 долларов, умеренный портфель был бы оценен в 676 126 долларов, а самый консервативный портфель стоил бы 389 519 долларов.
Гипотетическая производительность для консервативных, умеренных и агрессивных модельных портфелей
Распределение активов Консервативный портфель Умеренное портфолио Агрессивное портфолио
Акции 30% 60% 80%
Облигации 50% 30% 15%
Наличные 20% 10% 5%
Гипотетический
Производительность
(1970-2014) Консервативный портфель Умеренное портфолио Агрессивное портфолио
Рост
$ 10 000 $ 389 519 $ 676 126 $ 892 028
Годовая прибыль
8.1% 9,4% 10,0%
Годовая волатильность
(стандартное отклонение) 9,1% 15,6% 20,5%
Максимум
потерь -14,0% -32,3% -44,4%
Источник: Morningstar Direct Рассчитано с использованием дневной доходности с 1 января 1970 г. по 31 декабря 2016 г. Используемые индексы включают: акции, индекс S&P 500; Облигации, IA SBBI US IT Govt; Наличные, IA SBBI US 30 Day TBill.Пример является гипотетическим и предназначен только для иллюстративных целей. Он не предназначен для представления конкретного инвестиционного продукта. Предполагается, что дивиденды и проценты были реинвестированы без учета налогов и сборов. Если бы учитывались сборы и налоги, производительность была бы значительно ниже. Индексы неуправляемы, не требуют комиссий и расходов и не могут быть инвестированы напрямую. Прошлые результаты не являются гарантией будущих результатов.
Такие широкомасштабные результаты показывают, как принятие на себя дополнительных инвестиционных рисков потенциально может принести большую выгоду, чем безопасная игра.Но более агрессивный выбор также подвергнет испытанию вашу устойчивость к риску. Подумайте, что случилось с каждым из этих портфелей в тяжелые времена:
Агрессивный портфель имел самую высокую годовую доходность, но при этом был вдвое более волатильным, чем консервативный портфель. Он также просел более чем на 44%, что стало самым большим спадом за этот период.
Самый большой годовой спад для умеренного портфеля с немного менее волатильным составом активов составил примерно 32%.
Самый консервативный портфель просел всего на 14% в своем наибольшем падении. Тем не менее, он также показал самую низкую годовую доходность за период.
Чем ближе вы приближаетесь к тому моменту, когда вы хотите получить доступ к своим деньгам, тем больше могут укусить эти потенциальные неудачи. Если вы вынули свои деньги из одного из более рискованных портфелей после того, как он упал — либо потому, что вам были нужны деньги, вы «следовали за стадом» продавцов, которые снижали цены, либо вы просто не могли терпеть боль потери так много — ваши доходы за этот 47-летний период значительно пострадали бы.
Напротив, когда вы точно оцениваете свои пределы инвестиционного риска, а затем инвестируете в портфель, который отражает вашу терпимость к риску, временной горизонт и личные обстоятельства, вы на один шаг ближе к достижению своих финансовых целей.
Знаете ли вы?
С Schwab Intelligent Portfolios легко просмотреть свой профиль рисков. Просто войдите в свою учетную запись, нажмите «обновить профиль», чтобы повторно запустить анкету и обновить свои ответы для другого профиля.
Лицом к лицу сегодня — Блог истории столкновения
Поскольку акты антисемитского насилия в последние годы стали более заметными в новостях в Соединенных Штатах, многие неевреи начали осознавать масштабы насилия, которое продолжает обрушиваться на членов этой общины.На фоне этого осознания мы часто меньше слышим о том, что нефизические формы насилия — включая слова, символы и рассказы, пропагандирующие антисемитскую ненависть — столь же коварны и оказывают особенно разрушительное воздействие на жизненный опыт молодых евреев, самооценки и т. Д. и чувство возможности.
Подробнее
Темы: Антисемитизм, Религиозная терпимость, Программа еврейского образования, Религия
Сегодняшние новости, завтрашняя история — это непрерывная серия с Listenwise .В этой серии статей темы «Знакомство с историей» соединяются с текущими событиями сегодняшнего дня с использованием общественного радио, чтобы направлять и способствовать обсуждению социальных проблем нашего времени. Мы рассмотрим недавний рост преступлений на почве ненависти, особенно антисемитских атак в более чем дюжине государств.
Подробнее
Темы: Антисемитизм, Религиозная терпимость, Новости, Журналистика, Общественное радио, Сегодняшние новости Завтрашняя история, В новостях, Внимательно
«Столкнувшись с историей и мы сами» прославляет сторонников всех мастей: тех, кто противостоит несправедливости, тех, кто стремится внести позитивные изменения в мир, и тех, кто распространяет идеи терпимости, сочувствия и знаний.Во время Месяца женской истории мы поддерживаем молодых женщин, которые этим занимаются.
Вот три вдохновляющие истории о молодых женщинах, которые, мы не сомневаемся, станут творцами истории будущего. Откуда нам знать? Прочтите о том, как они уже стали защитниками в своих сообществах.
Подробнее
Темы: Книги, Студенты, Религиозная терпимость, Мемфис, Сторонники, Гранты на инновации Марго Стерн Стром, Месяц женской истории
На этой неделе в блоге Facing History’s Learn + Teach + Share была опубликована серия сообщений от учащихся и учителей, участвовавших в обмене опытом между двумя средними школами Лос-Анджелеса: академией Sinai Akiba, еврейской дневной школой, и школой New Horizon, мусульманской дневная школа.
Подробнее
Темы: Классы, Студенческие голоса, Студенты, Религиозная терпимость, Учителя, Лос-Анджелес, Программа еврейского образования
На прошлой неделе СМИ США сообщили о мероприятии, которое произошло в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе (UCLA).
Месяц назад студентка Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Рэйчел Бейда выдвинула себя кандидатом на должность студенческого судебного совета. В процессе собеседования член студенческого совета спросил ее: «Учитывая, что вы еврейский студент и очень активны в еврейской общине, как вы видите себя в состоянии сохранять непредвзятую точку зрения?»
Затем члены правления обсудили ее кандидатуру и ее способность быть беспристрастным.
Подробнее
Темы: Антисемитизм, Столкнувшись с историческими ресурсами, Религиозная терпимость, Холокост, Учебные ресурсы, История
В Соединенных Штатах День президентов отмечается в понедельник.Национальный праздник дает возможность провести ценную дискуссию в классе о важности — и хрупкости — демократии сейчас и на протяжении всей истории. Вот четыре ресурса, которые помогут вам спланировать захватывающий урок.
Подробнее
Темы: Профессиональное развитие, Стратегии обучения, Демократия, Право голоса, Выбирая участие, Столкнувшись с историческими ресурсами, Религиозная терпимость, Обучение, Учебные ресурсы, История
Обучение после массового насилия, включая террористические акты, невероятно сложно.
Подробнее
Темы: Антисемитизм, Демократия, Выбирая участие, Права человека, Иммиграция, Религиозная терпимость, Обучение, Школы, Новости, Личность, Геноцид / коллективное насилие
Недавний скандал вокруг бурного обсуждения Ислама Биллом Махером и Беном Аффлеком на канале HBO Real Time с Биллом Махером кажется мне возможностью для урока гражданственности, коренящегося не в спорах о том, кто прав или нет, или кто фанатичен или нет. , но тот, который, в истинной моде «Лицом к истории и нам самим», уходит своими корнями в историю.Изучая историю, мы узнали, что история часто обеспечивает необходимую дистанцию, с которой мы можем осветить настоящее и способствовать более продуктивному гражданскому диалогу.
Подробнее
Темы: Антисемитизм, Выбирая участие, Человеческое поведение, Права человека, Столкнувшись с историческими ресурсами, Религиозная терпимость, Новости, Чтения, Личность, Столкнувшись с историей и собой, Учебные ресурсы, История
.
No related posts.

Толерантность в наше время: Проблема толерантности в современном обществе

Проблема толерантности в современном обществе

Сочинение Что такое Толерантность

Сочинение на тему Толерантность

Популярные сочинения

Рассуждение

Вариант 2

Толерантность в психологии

Виды толерантности

Итоговое сочинение: Что такое толерантность?

Вариант 1

Толерантность — это…

Сочинение Что такое Толерантность

2 вариант

Сочинение на тему Толерантность

Рассуждение

Также читают:

Картинка к сочинению Что такое Толерантность

Популярные сегодня темы

Эссе по теме «Толерантность» — Docsity

Формирование толерантности в обществе в современном мире Текст научной статьи по специальности «Науки об образовании»

Что такое толерантность? > Noorteinfo > Tallinn

Сочинение Толерантность в современном мире

Конец толерантности: на упадке религиозной свободы и возвращении религиозного влияния

Рост религиозного влияния

Упадок религиозной свободы

Исламское исключение

Религиозная терпимость или религиозные права?

Религия и поиски добра

Взаимность, а не терпимость — основа здорового общества

Политическая ли толерантность? | Наук По

Что такое «истинный» допуск?

Является ли терпимость политическим актом, и так было всегда?

Должна ли защита свободы слова означать, что мы должны терпеть нетерпимость? Есть ли ограничения у свободы слова?

Толерантность, терпимость и либеральные традиции в JSTOR

Лидер Ресурс 1: Религиозная терпимость | Вера как река | Вера как река | Гобелен веры

Как определить свой уровень толерантности к риску

Лицом к лицу сегодня — Блог истории столкновения

Читайте также:

Какой мотив: Мотив — Психологос

Кто сколько тратит на еду в месяц: Россияне рассказали, сколько тратят на продукты в месяц

Законы и правила – Правила и законы 2019

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики