Завидовать это: Недопустимое название — Викисловарь

У успешных людей зависть не является мотором конкуренции — Российская газета

По результатам исследования, проведенного недавно фондом «Общественное мнение», почти 40 процентов россиян завидуют кому-нибудь. Четверть опрошенных — незнакомым людям, примерно столько же — малознакомым и 27 процентов — близким. Чаще всего предметом зависти являются неординарные способности и талант (26,5 процента), чужой успех (14,7), высокая зарплата (8,8), квартира или дом (5,9), семейное счастье (5,9). На вопрос «считаете ли вы зависть вредным чувством?» 70,6 процента респондентов ответили «да».

Зависть нас погубит? Обсудим тему с научным руководителем департамента политической науки факультета социальных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Марком Урновым.

Суета все это — звания, регалии, известность

— Вы кому-нибудь завидуете?

— Вот так, чтобы абсолютно завидовать — вряд ли. Но в отдельных аспектах очень завидую.

— В каких, например?

— Например, своим студентам очень сильно завидую.

Не потому, что они молоды, а мне в крематорий пора, а потому, что если бы у меня в свое время были такие, как сейчас у них, возможности читать и путешествовать по миру, я, наверное, стал бы другим человеком. Я вспоминаю свою советскую юность и молодость — 1960-1970-е годы. Книжные магазины были забиты всяким второсортным хламом: и научным, и художественным. А все, сколько-нибудь ценное, приходилось либо втридорога покупать у букинистов или на черном рынке, либо просить друзей-иностранцев, чтобы купили за валюту в книжной «Березке» или привезли «оттуда». «Там» можно было раздобыть книги, которые в СССР не издавались, были под идеологическим запретом или лежали в спецхранах. А сейчас наша университетская библиотека обеспечивает студентам и преподавателям доступ практически ко всем серьезным базам данных журналов, книг, статистики, социологии.

Кстати, о статистике. Получить в СССР сколько-нибудь надежные статистические данные было высоким искусством. Доступ ко всему, кроме банальщины, был ограничен. Что же касается социологии, то при советской власти проведение открытых репрезентативных исследований в масштабе страны было просто запрещено. Да и вопросы социологических анкет цензурировались.

Не было тогда и компьютеров. И чтобы посчитать какую-нибудь простенькую корреляцию, нужно было потратить неделю — сейчас на это уходит несколько минут. Не было Интернета, не было свободы путешествий по миру. Международные телефонные разговоры — огромная проблема. Впрочем, внутренние междугородные тоже (но международные — из-за слежки, а внутренние междугородные — из-за технической отсталости).

Не было ксероксов, зато был дефицит пишущих машинок и бумаги. Не было видеомагнитофонов. Да, забыл, еще глушилки были — чтобы мешать слушать «Голос Америки», ВВС, «Немецкую волну», а главное «Свободу».

Вот я и завидую возможностям студентов читать, слушать и смотреть, что им хочется, и свободно ездить, куда хотят. Правда, они ценности этой свободы не чувствуют, она для них естественна.

Этой естественности я тоже завидую.

— Может быть, вокруг вас есть люди, которые, как вам кажется, добились большего, чем вы, или больше прославились? К ним испытываете зависть?

— Чему завидовать-то? Все, кому надо, меня и так хорошо знают. Всё, чего мне хочется, у меня есть. Нет, конечно, личного самолета у меня нет, машины «Бентли», да и вообще автомобиля нет, виллы на Лазурном берегу или на Рублевке — тоже нет, пентхауса ни в районе Пречистенки-Остоженки, ни на 5-й авеню в Нью-Йорке, ни на Парк-Лейн в Лондоне — тоже нет. Даже наручных часов «Патек Филипп» или «Брегет» нету. Зато есть: пожизненный контракт в университете — уволюсь, когда умру; делаю, что хочу — лекции читаю по программам, которые сам придумываю; пишу, о чем хочу; общаюсь, с кем хочу и когда хочу, а с кем не хочу — не общаюсь.

— В том, кто кому завидует, есть, мне кажется, своя иерархия. Завидуют, как правило, тому, кого считают равным себе по уму и таланту, но почему-то добившимся большего (дежурный набор «почему» всегда наготове: близость к власти, связи, интриганство). Не может же заштатный пианист-аккомпаниатор, подрабатывающий на детских утренниках, испытывать ревность к успехам, положим, Дениса Мацуева.

— Доля правды в этом есть. Но если уж мы про зависть всерьез говорим, то просто констатировать, что некоторые ситуации пробуждают зависть, недостаточно. Куда важнее, мне кажется, понять, почему в «завистигенных» ситуациях одни начинают завидовать, а другие нет. По-моему, если ты занимаешься делом, которое тебя по-настоящему увлекает, дает тебе и смысл, и удовольствие, тебе не до зависти. А вот, если почему-то жизнь твоя оказывается пустой, тогда может проснуться зависть. Как-то раз у блестящего философа и литературоведа Михаила Михайлович Бахтина, который при советской власти 40 лет прожил в ссылке и почти не печатался, спросили, сильно ли он переживал по поводу того, что с ним происходило. Бахтин ответил: «Когда думаешь о звездах, все остальное не имеет значения». Это как раз то, что я называю полной творческой самодостаточностью. Самодостаточность, при которой звания, регалии, известность — это лишь суета сует.

Такой самодостаточности, кстати сказать, не грех и позавидовать.

Сделать лучше, чем ты можешь

— Пушкин говорил: «Зависть — сестра соревнования». Это так?

— Это и так, и не так. У самых успешных людей мотором конкуренции является не столько зависть к другому, сколько стремление сделать лучше, чем ты уже можешь, постоянный подъем планки требовательности к себе. Некоторые психологи называют это самоконкуренцией. Гениальные успешные люди чаще всего оказываются новаторами. А кому может завидовать новатор? Кому завидовал Форд, когда изобретал свою знаменитую «модель Т»? Кому завидовал Сикорский, когда изобретал вертолет? Кому завидовал Зворыкин, когда изобретал телевидение? Кому завидовали Ньютон, Эйнштейн или Фрейд? Просто рождалась некая идея, которая манила к себе и заставляла вкалывать.

— В каких-то случаях завистью, наверное, преодолевается лень.

— Зависть как кнут? Да, такое бывает.

— Зависть пробуждает амбиции?

— Скорее, амбиции пробуждают зависть. Что такое амбиция? Это не только «Я хочу быть, как…», но и «Я хочу быть лучше, чем…» Это некая внутренняя потребность, выплеснутая наружу.

Завидуй, но в меру

— Зависть нередко рождает злодейства. Яго ведь завидует Отелло. Это зависть посредственности к яркой личности.

— Да что там Яго. А оклеветанный Пушкиным Сальери? На самом деле он же Моцарту помогал. А Моцарт, как утверждают специалисты, был склочником. Конечно, зависть, если просыпается, может оказаться очень мощным мотиватором.

— Она разрушительна? И для того, на кого направлена, и для того, кто завидует?

— В русском языке существуют, как известно, две зависти — одна черная, другая белая. Но, вообще-то, это просто игра слов. В собственном смысле, настоящая зависть — это, конечно же, зависть черная. То, что она разрушительна для того, на кого направлена, очевидно — убить могут. Но она разрушительна и для того, кто завидует, потому что несет в себе мощный заряд агрессивности. А повышенная агрессивность, как хорошо известно психологам, примитивизирует восприятие, подрывает продуктивное мышление, то есть снижает творческий потенциал личности.

Так что проблема совместимости гения и злодейства — это, если угодно, количественная проблема. Все зависит от соотношения мощности гения и уровня озлобленности. Если гениальности много, а злобности мало, гениальность проявится, потому что злобность от нее хотя и отъест кусок, но не сожрет до конца. А вот если злобности значительно больше, чем гениальности, мы получим озлобленного сумасшедшего, в котором будут заметны следы угасшей Божьей искры. Что же касается белой зависти, то, строго говоря, это и не зависть вовсе, а фигура речи, описывающая внешний стимул к собственному росту.

— Наверное, белая зависть — это «я хочу, чтобы у меня было то же, что имеешь ты». А черная — «я не хочу, чтобы у тебя было то, что имеешь ты».

— Или «я хочу, чтоб тебя вообще не было».

— Зависть — естественное человеческое чувство?

— Наверное, да. Но, перефразируя Гегеля, не все естественное разумно. Мы существа социальные. Люди не могут жить в одиночестве. Я не сознательный выбор отшельников имею в виду.

Они уходят от людей, чтобы быть с Богом для людей. Это не одиночество, а своего рода сверхсоциальность. А если говорить не об экстремальных ситуациях, а о видовых признаках homo sapiens, то люди — это самый общественный вид среди приматов. Но помимо социальности нам Богом дано осмысление себя как личности, со своими интересами, далеко не всегда совпадающими с интересами группы, в которой человек живет. На попытках выхода из разворачивающихся в душе человека конфликтов между его личными интересами и его интересами как члена группы выстраивается вся наша нравственность и мораль. Мы стараемся словами описать правила выхода из этого конфликта, так чтобы минимизировать негативный эмоциональный фон, сбить агрессивные эмоции, в том числе и эмоцию зависти. Но правил на все случаи жизни прописать невозможно. Так что поводов для негативных сравнений себя с другими членами группы/общества, для уязвленности и зависти человек может найти сколько угодно — было бы желание и поводы.

— Зависть может быть созидательной?

— Говоря о том, что зависть подрывает творческий потенциал личности, я сказал о мощном заряде, высоком уровне агрессивности. Для полного расцвета зависти уровень агрессивности и в самом деле должен быть очень велик. Именно поэтому в обыденном языке, равно как и в художественных образах, зависть и бешеная агрессивность — близнецы-братья. Важно, однако, понимать, что агрессивность не сразу, да и не всегда достигает такого уровня, при котором зависть делается достойной внимания поэтов, драматургов, психиатров и следователей. В общем случае зависть и агрессивность могут быть относительно невелики. И если интенсивность этих переживаний не переходит некоторых границ, то они вполне могут играть роль продуктивных стимулов к тому, чтобы человек отмобилизовался и начал решать задачу. Есть в психологии интересный закон, который в честь сформулировавших его ученых называется законом Йеркса-Додсона. Речь идет о том, что уровень напряженности нервной системы, необходимый для решения какой-либо задачи, имеет точку оптимума: грубо говоря, ниже этого уровня — задача будет решена медленнее и хуже по качеству, выше этого уровня — может быть, быстрее, но тоже хуже по качеству. Причем, при прочих равных условиях, оптимальный уровень напряженности будет тем ниже, чем сложнее задача. Канадский психолог Дж. Истербрук объяснял это тем, что повышенная напряженность сужает спектр человеческого восприятия, не дает возможности учитывать значимые факторы и обстоятельства, количество которых тем больше, чем сложнее задача. Это я к вопросу о зависти вспомнил, потому что на обыденном языке то, что нейрофизиологи называют напряженностью, чаще всего именуется агрессивностью. Так вот, если зависть не заводит агрессивность за пределы оптимума по Йерксу-Додсону, то она вполне может быть стимулом для продуктивной работы. Словом, завидовать надо в меру. И чем сложнее повод для зависти, тем слабее она должна быть, чтобы сохраняться в роли стимулятора эффективных действий.

Люди перешли на стратегию индивидуального выживания

— А что такое зависть в социальном ее наполнении? Например, зависть к богатым, разжигающая желание устроить жизнь «по справедливости». Все революции и гражданские войны имеют, в сущности, этот запал. Россия прожила с этим весь ХХ век. Мы и в рыночную эпоху вступили с неизбытой социальной завистью, а рынок, создавший невиданные прежде полюса бедности и богатства, только поддал жару.

— Все это значительно сложнее, чем кажется. Возьмем, допустим, Западную Европу, или США, или Канаду — словом, любое общество, которое прошло конверсию экономический и политической конкуренцией и где сложился тип человека, который в жизни привык рассчитывать, главным образом, на собственные силы. Когда в таком обществе зависть и агрессивность будут нарастать, а когда снижаться — на фазе улучшения или ухудшения экономической ситуации? Ответ: при улучшении они снизятся, а при ухудшении возрастут. Этот тип реакции на изменения условий жизни я называю достижительным поведением. Два признака такого поведения, которые нас здесь интересуют, — реалистическое целеполагание и установка на неснижение целей. Когда жизнь улучшается, люди ставят перед собой амбициозные, но реализуемые цели. Их оценки «я хочу» и «я могу» в это время растут, но разрыв между этими показателями остается преодолимым. Психологических оснований для недовольства нет — люди достигают, чего они хотят и радуются улучшению своей жизни. А вот когда ситуация начинает ухудшаться, человек чувствует, что его возможности («я могу») снижаются. Но он привык бороться за свое благополучие, так что поначалу он не желает снижать уровень своих притязаний («я хочу»). Срабатывает установка на неснижение целей. В результате разрыв между «я хочу» и «я могу» увеличивается. Возникает классическая фрустрация. Человек начинает злиться и завидовать. В это время в обществе могут наблюдаться всплески недовольства, порой очень сильные. Со временем реализм в целеполагании побеждает, и общество начинает адаптироваться к новым условиям. Но это, повторяю, в обществах, где люди привыкли надеяться на себя. А у нас — все наоборот. Впрочем, не только у нас, а во всех обществах, которые только начинают двигаться к конкурентной экономике. Здесь преобладающий тип поведения, которое американский психолог Дж. Аткинсон назвал «поведением неудачника», человека на себя не надеющегося, в себе не уверенного. В подобных обществах при улучшении ситуации притязания («я хочу») растут значительно быстрее, чем оценка людьми собственных возможностей («я могу»). Такие зашкаливающие притязания некоторые психологи называют химерическими. В результате разрыв между «я могу» и «я хочу» резко возрастает, развивается фрустрация, порождающая зависть и агрессивность. Так было во времена Великой французской революции, на этом фоне произошел большевистский переворот 1917 года. Так было в России в годы, предшествовавшие кризисам 1998 и 2008 годов. А когда ситуация ухудшается, «я могу» снижается, но «я хочу» у людей в себе не уверенных и не привыкших бороться за сохранение своего положения снижается еще быстрее. Как следствие — сокращение разрыва между «я хочу» и «я могу», снижение фрустрации, спад агрессивности и социальной зависти. Такой процесс очень хорошо наблюдался у нас во время кризисов 1998 и 2008 годов: никаких волнений, протестная активность падает; более того, у заметной доли россиян, согласно социологическим опросам, настроение в период кризисов улучшалось — это эффект ослабления фрустрации.

— По вашей теории получается, что сейчас, в период кризиса, когда уровень жизни упал, наши граждане, вопреки ожиданиям, не считают деньги в чужих карманах и никто из них никому не завидует?

— Зависти нет. Мой сосед миллионер? Ну и черт с ним! Мне до него дела нет, я на своих шести сотках картошку копаю, шесть мешков накопал, на зиму хватит. Люди перешли на стратегию индивидуального выживания.

— А стремление отнять и поделить — оно тоже от зависти?

— Конечно. Только сегодня это уже не «отнять и поделить», а «отнять и дать мне». Равенства нам не надо. Судя по социологическим опросам, в России идея имущественного неравенства пользуется поддержкой примерно половины населения — это в два раза больше, чем в США. Зато считающих, что за благосостояние граждан должны отвечать не столько они сами, сколько государство, у нас в три раза больше, чем в Штатах (60 процентов против 20). Иначе говоря, у нас преобладает настроение — я хочу жить лучше соседа, и это должно обеспечить государство. Вот такая любопытная черта переходного периода — парадоксальная смесь индивидуализма, ставки на неравенство и иждивенчества. Впрочем, в этой смеси неравенство все же более естественно, чем иждивенчество. Как биологическому виду людям свойственна иерархичность. Это хорошо видно по нашим ближайшим родственникам — и по шимпанзе, и по гориллам. Все они в той или иной степени помогают другу другу. Но иерархия в сообществах приматов очень четкая. И, кстати, это иерархия меритократическая. Лидерами у обезьян становятся особи, озабоченные «общественным благом», пекущиеся о сообществе. Это условие выживания коллектива. Интересные, хотя и жестокие опыты проводились в свое время американским исследователем Хосе Дельгадо. Он сажал в клетку обезьяну, перед клеткой ставил лоток с апельсином. Чтобы получить апельсин, обезьяне нужно было потянуть за рычаг. А от рычага шли электроды, закороченные на болевые зоны мозга рядом сидящей обезьяны. И когда обезьяна в клетке тянула к себе апельсин, другая начинала орать. Дельгадо сажал в клетку обезьян разного иерархического уровня. Выяснилось, что представители социального дна тянули апельсины к себе, не обращая внимания на вопли ближнего. Им было наплевать, что кому-то больно. А обезьяны из числа «элиты» отказывались от апельсинов.

— Эта озабоченность общей судьбой чем-то должна вознаграждаться? Например, признанием за элитой больших прав, чем имеют остальные члены стада?

— Разумеется, одним в стаде дозволено больше, другим меньше. Скажем, есть альфа-самцы. Но если ты наверху, то это значит, что ты принял на себя ответственность за сообщество. Чтобы стать вожаком, надо продемонстрировать некоторые моральные качества. В этом смысле большевистская доктрина с ее пафосом равенства и поэтизацией социального дна (пролетариата) противоестественна. Эта доктрина формировала психологию неуверенной в себе посредственности («единица — вздор, единица — ноль»), чувствовавшей себя комфортно только в роли «гайки великой спайки одной трудящейся семьи». Такая «гайка» — классический образец психологии неудачника. То, что у «гайки» отсутствовало чувство зависти — глубокое заблуждение. Зависть не проявлялась, потому что некому было завидовать. Вожди и их приближенные вели себя мудро — жили за высокими «партийными» заборами и оттуда пропагандировали равенство. Как они живут, знали немногие. А все остальные находились примерно в одинаковом положении. Причем на этапе брежневского «развитого социализма», в условиях начавшегося в 1973 году роста мировых цен на нефть, «гайкам» было очень комфортно: с голоду не помрешь, по сравнению со сталинским и хрущевским периодом «жить стало лучше, жить стало веселей»; рисков потерять работу практически нет, надрываться не нужно, («они делают вид, что платят, а мы делаем вид, что работаем»), перспективы жизни понятны. Но на фоне улучшения жизни психика неудачника работала по свойственным ей принципам: «я хочу» росло значительно быстрее, чем «я могу». В обществе стали нарастать фрустрация и недовольство властью: «возмущается народ — мало партия дает». Что экономика гниет и скоро развалится, мало кто понимал. Поэтому, когда система рухнула, большая часть народа испытала тяжелейший шок. С ходу адаптировались лишь немногие и, как всегда бывает в ситуациях распада или революций, далеко не лучшие в моральном отношении. Эти немногие с ярко выраженной психологией парвеню/нуворишей («из грязи в князи») стали демонстрировать свои материальные успехи друг другу и большинству, привыкшему к государственной опеке, не понимавшему, как жить, и к тому же в одночасье потерявшему все свои сбережения. Поначалу большинство ждало чуда — прогнали коммунистов и теперь «через четыре года здесь будет город-сад». Блестящая перспектива смягчала социальную зависть. Но чуда не произошло. Когда это стало ясно, поднялась мощнейшая волна социальной зависти, которую остановил только кризис 1998 года.

Делай то, что душа просит

— Завидовать стыдно?

— Кому стыдно, кому не стыдно.

— А избавиться от зависти можно или это выше человеческих сил?

— Совсем избавиться вряд ли получится, но уменьшить ее содержание в крови можно, если заниматься делом, которое тебе дорого. Делай то, что душа просит. И тогда начнутся твои отношения не столько с социумом, сколько с Богом. А там уж как получится. Как-то раз, еще в 1970-е, мы с моим двоюродным братом Дмитрием, он литературовед и одновременно страстный лошадник, поехали на Первый московский конный завод. Встретились там с замечательным жокеем, настоящим супермастером. Мы болтали о жизни, и вдруг он говорит: «Да, ребята, вам-то хорошо, у вас образование». Я, честно говоря, растерялся. Передо мной сидел человек, до которого невозможно дотянуться — звезда мирового класса. И он завидовал нам. Это я к тому, что мало стать супермастером, надо еще понимать ценность твоего супермастерства. Если тебе Бог дал, и ты понял, что тебе дано — ты нашел себя, и это великое счастье. И если нашел, тут уже не до зависти.

Визитная карточка

Марк Урнов — кандидат экономических наук, доктор политических наук. Родился в Москве в 1947 году. Окончил факультет международных экономических отношений МГИМО. В начале 70-х работал в НИИ конъюнктуры Министерства внешней торговли СССР. Затем был научным сотрудником Института культуры Министерства культуры СССР, научным сотрудником Ленинградского института информатизации и автоматизации АН СССР. С 1986 по 1991 год занимался социологическими исследованиями в Институте международного рабочего движения АН СССР. В 1994-1996 годах возглавлял Аналитическое управление президента Российской Федерации. С июля 2004 года — декан факультета прикладной политологии Высшей школы экономики, затем научный руководитель этого факультета. С 2010 года — научный руководитель департамента политической науки факультета социальных наук того же университета. Автор десяти книг и прогнозов внутриполитической ситуации в России. Неоднократный участник телепрограмм «К барьеру!» и «Поединок».

Как использовать зависть для карьерного роста

Зависть – базовая эмоция, связанная с конкуренцией. Она предлагает нам решения при движении к новой карьерной ступени и мобилизует в ситуации усталости. То есть это наш навигатор в карьере и одновременно источник энергии для движения – при условии, что мы умеем использовать эту энергию. Чтобы научиться правильно обращаться с этой эмоцией, нужно выполнить несколько шагов.

Признать, что зависть присуща всем и вы не исключение. Вот пример из моей практики: владелец сети спортивных магазинов завидовал лидеру рынка, своему приятелю. В результате завистник заставлял свою компанию развиваться быстрыми темпами без учета ограниченных ресурсов. Например, завистник вводил в ассортимент позиции, отсутствовавшие в магазинах конкурента. Однако они отсутствовали у конкурента потому, что этот товар плохо продавался. И таким образом завистник только ухудшал показатели своей компании. Логика зависти следующая: «Чужие достижения на самом деле примитивны, а я найду собственный крутой путь». В результате возникла цель сделать все иначе, чем успешный конкурент. Когда зависть осознается, сила этой эмоции сохраняется, но логика стремлений другая: «Очень хочу такого успеха, как у конкурента, поэтому возьму все самое лучшее из его методов». Признание зависти дает возможность использовать силу этой энергии.

Понять, чему ты завидуешь на самом деле. В нашем соревновании с объектом зависти всегда есть судьи. Это значимые для нас люди, и именно их отношению к конкуренту мы завидуем. Еще один пример: опытный хирург на встрече выпускников своего вуза увидел, что окружающие гораздо больше уважают его друга-предпринимателя, нежели его самого. Зависть подсказала объяснение: люди уважают именно деньги друга, давно ушедшего из медицины. На самом деле хирург завидовал способности друга выстраивать отношения со статусными людьми. Именно их отношение было критерием победы в этом соревновании с другом. В результате хирург стал выстраивать карьеру администратора, хотя до этого отказывался от такой возможности. Осознание того, чему мы завидуем на самом деле, дает четкое понимание пути движения к успеху.

Нужно вовремя распознавать в себе подавляемую зависть по косвенным признакам – спутникам зависти. Спутник зависти – злорадство, в частности по отношению к друзьям, знакомым или известным людям. Это чувство опасно тем, что возникает ощущение «любимчика судьбы» (якобы мы с судьбой на одном уровне, а конкурент гораздо ниже). При такой установке обычно человек принимает неоправданно рискованные решения. Другие спутники зависти – презрение, насмешка и сарказм. Например, известный шахматист Бобби Фишер смотрел матч Карпова с Каспаровым, критиковал их игру, но сам сыграть не решался. А когда решился, выбрал откровенно более слабого Спасского. Таким образом, за критикой скрывалась зависть. Третий спутник зависти – покровительство тем, кто занимает более низкое положение, оно часто маскируется под сострадание. Например, владелец компании, завидовавший своему приятелю (владельцу компании-конкурента), пригласил коммерческого директора, которого стал опекать и поддерживать (как свою опору в этой борьбе с приятелем). Позиция покровителя, питаемая завистью к конкуренту, помешала завистнику заметить нечистоплотность сотрудника, который брал откаты и обманывал своего покровителя.

Поднять свою самооценку. Чем ниже наша самооценка, тем сильнее мы завидуем другим. Следовательно, избавление от зависти идет через поднятие самооценки, через разрешение себе быть неидеальным. Если низкая самооценка сочетается с высокой требовательностью (перфекционизмом), то помимо зависти возникают также и отказ от конкуренции и нежелание прикладывать усилия: «Я не могу добиться того, что могут другие, я не могу стать самым лучшим, поэтому бесполезно стараться». Но эту мысль можно заменить на более конструктивную: «Я не могу стать самым лучшим, но я могу добиться самого лучшего для себя результата, и это именно то, что мне нужно». Например, сын одного из владельцев предприятия по производству строительных материалов активно развивал принадлежащую ему на 50% сеть фирменных магазинов компании. Дизайн каждого магазина и схему его продвижения он продумывал лично, по нескольку раз меняя концепцию. Акционеров не устраивал темп развития сети, поэтому в ряде областей магазины открыли региональные партнеры. Хотя у нашего героя были помещения для магазинов в этих городах, он так и не вступил в прямую конкуренцию с местными магазинами. Когда он смог осознать, что завидует умению конкурентов быстро и за небольшие деньги открывать магазины, это привело к внутренней трансформации этого талантливого человека. Результатом стала разработка системы франчайзинга.

Осознать, что ты не обязан быть прав. Желание быть более правым, чем другие, – одно из проявлений зависти. Оно может выражаться в искаженном виде – в желании, чтобы неправы были другие. Например, коммерческий директор, являющийся одним из владельцев компании, выдал крупный товарный кредит клиенту, уже имеющему большую задолженность и нарушавшему сроки выплат. Оказалось, что им руководило желание доказать себе и партнеру, что предыдущее принятое им же решение о выдаче кредита было правильным. Иными словами, поступок был продиктован завистью к партнеру и стремлением сохранить свой статус в отношениях с ним даже ценой рискованных решений. Нужно освободиться от привязанности к своей прошлой «правоте», научиться менять свою точку зрения в зависимости от изменившихся условий. Если раньше я ошибался, я это признаю и выбираю новую точку зрения. Здесь помочь может общение с людьми, которые часто оказываются правыми (умными, с более развитой интуицией). Тогда мы перенимаем их модели поведения. Измените угол зрения, сфокусируйтесь не на том, чтобы принизить других, а на том, чтобы улучшить себя. И тогда вы сможете, используя энергию зависти, достичь желаемых карьерных успехов.

Автор – управляющий партнер Центра образовательной кинесиологии

Почему возникает зависть и как ее победить?

Американские ученые из университета Вандербильта провели исследование, в результате которого пришли к выводу, что чувство зависти обладает особой энергетикой, способной быть эффективным двигателем в конкурентной борьбе. Но для этого необходимо научиться работать с этим противоречивым чувством.

Исследователи провели эксперимент в одной из организаций, разделив людей на две группы и предложив им одну и ту же идею к исполнению. Одной группе сказали, что она исходит со стороны компании-конкурента, а другим, что это мысль одного из сотрудников. Оказалось, что люди, которые, считали, что идея принадлежит сторонней организации, восприняли ее с большим энтузиазмом, чем те, кто был уверен, что это предложение коллеги.

Ученые далеко не в первый раз изучают чувство зависти. В 2012 году французские исследователи из Национального института здравоохранения и медицинских исследований (INSERM) и вовсе назвали зависть отклонением в работе головного мозга. Во время эксперимента ученые зафиксировали чувство зависти при помощи ФМРТ, отметив повышенную активность зеркальных нейронов в теменной доле и в перемоторной коре. Обычно эти же области помогают решать человеку, стоит ли тот или иной объект внимания или активности. Таким образом, ученые сделали вывод, что система оценки и система подражания связаны в мозге, и чем больше эта связь, тем завистливее человек. Исходя из этого, возникло предположение, что у завистников нарушена система работы мозга.

А вот немецкий специалист по предпринимательству, профессор Рейнхольд Вюрт из университета Карлсруэ и вовсе отмечает, что зависть никогда не была такой сильной, как у сегодняшнего поколения, даже несмотря  на высокий уровень жизни.

«Хотя люди никогда еще не жили так хорошо, как сейчас, современное общество более чем когда-либо пронизано завистью. В Швеции, Германии и Австрии особенно часто слышишь сетования на это», – говорит он.

С ним согласна и профессор медицины из Калифорнии Бетси Коэн. По ее мнению, все последующие поколения будут еще завистливее. «Никогда еще не было столько зависти, как сегодня. И наши внуки станут еще более завистливыми, чем мы», – говорит Коэн.

Российские психологи считают зависть стратегией мышления, с помощью которой люди воспринимают мир, рассказала корреспонденту «МИР 24» врач-психотерапевт Айна Громова.

«Ревность и зависть – самые стандартные эмоции, которые мы испытываем каждый день. Они обусловлены тем, что мы постоянно сравниваем свои успехи и достижения с успехами и достижениями других людей. Мыслим мы, как правило, в этом случае так – если у меня лучше, чем у других, то я молодец. Если другие в чем-то меня обошли, то значит мне плохо, потому что зависть пошатывает не очень правильную самооценку. Это такая стратегия мышления, с помощью которой мы воспринимаем мир», – говорит эксперт.

Опять-таки если вы завидуете, не думайте, что это чувство знакомо только вам. Испытывает зависть в той или иной мере почти каждый человек, уверяет эксперт.

«Первое, что нужно для себя уяснить – это стандартная разрушительная эмоция, которую испытываем, к сожалению, мы все, за редкими исключениями. Она обусловлена тем, что мы неправильно воспринимаем себя и других людей. Эта неправильная стратегия мышления называется «несправедливое сравнение». Сравнивая себя с кем-то другим, ты обязательно обнаружишь у него что-то лучше, чем у себя, и начинается рушиться твоя самооценка, происходит эмоциональный дискомфорт. Постоянно сравнивая себя с кем-то другим, ты не становишься лучше. Завидуя другому, нет возможности продвинуться ни в каком направлении, будь оно профессиональным или личным. Ты все свои ресурсы выбросишь в топку этих эмоциональных переживаний», – говорит Громова.

Однако в большинстве случаев зависть оказывается неоправданной. Лишь изредка можно адекватно оценить результат достижений человека, который видят окружающие. Но есть у зависти и обратная сторона – это защитная реакция в виде преуменьшения успехов человека.

«Очень важно понимать, в чем несправедливость таких суждений. Мы ревнуем и завидуем, очень искаженно воспринимая успех другого человека, видя, скорее обертку, яркий красивый фантик, но мы не в состоянии адекватно сравнить свои достижения с достижениями другого, оценивая суть. Вот конкретный пример. Сосед купил себе хорошую машину. Человек ему завидует и пытается объяснить успех соседа. Например, «он сам бестолковый и ни на что не способный, но его спонсируют богатые родители». Или ему «просто повезло». И если такое оправдание найдено, то человек испытывает успокоение», – сказала Громова.

Зависть возникает гораздо реже у тех, кто задумывается, как много человеку, возможно, пришлось пережить, чтобы достигнуть сегодняшних результатов.

«Несправедливость заключается в том, что мы ограничены в убеждениях. Мы не думаем о том, каково соседу было в реальности заработать эти деньги, на которые он приобрел автомобиль. Отсюда вывод – окружающие всегда оценивают поверхностно, они не готовы пройти путь другого человека. В чужую шкуру никто не готов влезть. Мы судим по внешним признакам, не желая пройти тот путь, который прошел другой человек. В этом и есть несправедливость», – объясняет психолог.

Чтобы избавиться от зависти, для начала нужно сказать себе жесткое «стоп».

«Надо базово понимать, что ревность и зависть приносят много отрицательных, негативных моментов. Это проявления аутоагрессии. Чтобы избавиться от них, человек должен сказать себе «стоп». И, прежде всего, разобраться в причинах возникновения зависти. Именно работа с причиной, которая вызывает негативные эмоции – и есть ключ к тому, чтобы от них навсегда избавиться», – сказала Громова.

Чаще всего причинами зависти становятся неуверенность и заниженная самооценка. В этом случае психолог рекомендует начать вести дневник собственных достижений.

«Как инструмент избавления от этих причин полезен будет дневник, в который нужно записывать свои достижения. Всякий раз, как что-то особенно хорошо получилось, нужно записать в дневник и обозначить буквой «М» – мастерство. Такой способ поможет посмотреть на себя со стороны в позитивном ключе – «я молодец», «у меня многое получается».

Параллельно этому, на основании реальных достижений, не только меняется самооценка, но и растет уверенность в себе. Чем больше человек видит, какой он молодец, тем выше его уверенность в себе и меньше невротический мотив сравнения с другими. Вектор внимания  будет направлен на собственные успехи и достижения, собственное планомерное развитие и предметы для гордости собой», – сказала Громова.

Победу над завистью можно будет считать успешной в том случае, если на ее месте возникло уважение. «Тогда ты будешь воспринимать успехи и достижения других людей как должное и нормальное явление. Идя своим путем, ты понимаешь, что не бывает успеха просто так. Это большой труд. Те люди, которые раньше вызывали у тебя зависть и ревность, начинают вызывать уважение. Ты понимаешь, что это большой путь, и ты тоже идешь этим путем», – заключила психолог.

Зависть часто сигналит о скрытых собственных потребностях

По мнению психолога Дениса НОВИКОВА, если правильно работать с завистью, она может помочь разобраться в себе.

Когда печаль о чем-то превращается в зависть

– Есть прекрасная формулировка зависти свт. Василия Великого: зависть – это печаль о благополучии ближнего. Не знаю, насколько это его оригинальная формулировка или он взял из стоиков, но такое определение зависти можно считать классическим и в психологии.

Что такое печаль? Это когда у нас есть некоторая потребность, реализовать которую не получается. Если мы расстаемся с ценным для нас человеком, уходим с важной работы, не имеем возможности заниматься тем, что нам дорого, чувство печали вполне адекватно.

Чувство печали может быть пережито, а может превратиться в страсть.

Если человек переживает некоторое время, а потом перестраивается, у него происходит, как говорят психологи, «работа горя», он учится жить и нормально живет без того предмета, которым обладать не удалось, то эта потребность может уйти из его жизни, перестать быть значимой.

Есть другой вариант – когда человек понимает, что без этой потребности он не проживет и тогда прикладывает все силы для ее достижения. Но если не достигает желаемого – признается в своем бессилии, принимает тот факт, что у него чего-то не будет, и также продолжает нормальную жизнь.

Страсть печали – это зависание в неудовлетворенности, когда человек не прикладывает никаких усилий для достижения желаемого, но при этом не может от него отвлечься.

Происходит постоянное, навязчивое возвращение в одну точку – в этом случае можно говорить о страсти печали, о «токсичной печали», как говорят психологи. Хочу – не могу получить – ничего не делаю, чтобы получить. Такое зависание – самая подходящая почва для роста зависти.

Для зависти нужен объект

Психолог Денис Новиков. Фото с сайта facebook.com

Но причем здесь ближний? – спросим мы.
Дело в том, что мы все – социально зависимы. Мы зависимы от чужого мнения, от социальных критериев, хотя часто этого не признаем. Но если мы были бы независимы, мы были бы свободны, а кто может о себе так сказать? И поэтому о неудовлетворенности наших потребностей нам часто сигнализирует их успешное удовлетворение у других.

Для человека оказывается сверхважным то (в зависимости от приоритетов), какие часы носит некто из его окружения, или какими лидерскими качествами обладает, или насколько любим в кругу людей, мнение которых ему дорого.

Взять Авеля с Каином – классический пример зависти. Авель занимался своим делом, Каин – своим. Но когда Бог не принял плоды дел Каина, Каин тут же переключился на дела Авеля, сравнил себя с «другой нормой».

Интересно, что Каин сравнивает только результат, а не глубинно Авеля с собой; он не думает о причинах того, почему Господь не принял его жертвы, не думает про свои отношения с Богом, так ли они чисты и бескорыстны, как у Авеля, не прислушивается к словам Бога о том, что «рядом грех лежит».

Каин захотел, чтобы у него было так, как у другого, – но не такая же чистая душа, а такое же признание Богом дел рук его, то есть «блестящий результат» любой ценой. Или чтобы у другого не было ничего. Убивая Авеля, он избавляется от мучительных переживаний зависти – что у кого-то может быть лучше, чем у него.
Вот это «как у другого» формирует стереотип зависти. Нельзя завидовать «вообще». Вообще можно печалиться. А для зависти всегда нужен объект. 

Как конкурировать, не вызывая зависти «Семья художника» К.Костанди (1901). Изображение с сайта art-catalog.ru

Бессильное зависание между «хочу», но «не могу», приводящее к завистливой печали – очень разрушительно для человека.

Почему так трудно преодолеть свое бессилие? Ситуацию могут осложнять обстоятельства, в которых рос человек, некоторые, часто бессознательные, установки воспитания.
Бывают семьи, где очень яркая фигура отца, отец – безусловный лидер, очень уверенный в себе мужчина. И интересно складываются судьбы детей (например, брата и сестры).

Девочка, как правило, расцветает, она очень активна, уверена в себе, многого добивается. У нее могут возникнуть проблемы, когда она будет выходить замуж, потому что вокруг она может не увидеть «достойных людей», хоть в какой-то степени сравнимых с отцом. Но в целом ее личный путь – уверенного в себе, яркого человека, у нее с отцом всегда теплые отношения.

Совсем не так с мальчиком. Мальчик с детства, естественно, не может конкурировать с фигурой отца. Но он закономерно пытается перенять стереотипы поведения отца, хочет быть «как папа». Папа же считает своим долгом поддерживать неоспоримое лидерство, отметая всякую возможность конкуренции с сыном как проявление собственной слабости.

И постепенно в опыте сына складывается установка: с одной стороны, он должен подражать отцу, быть на него похожим, быть таким же смелым, сильным, но с другой стороны он чувствует, что разница настолько велика, что быть «как папа» он никогда не сможет.

В психологии это называется двойным посылом: отец хочет, чтобы сын был похож на него, даже может говорить об этом, даже сам верит в это, но делает все, чтобы подавить сына, победить его.

Может быть, этот человек вообще не допускает конкуренции с мужскими фигурами, или болезненно ее переживает, везде и, конечно, в своей семье.

При правильном воспитании ребенку обязательно нужно дать узнать «вкус победы», нужно уметь поддаваться, чтобы он почувствовал свою силу, узнал на опыте, что его действия приводят к результату.

Говоря о конкуренции, я не хочу сказать, что отец не должен быть авторитетным, что в семье не должно быть иерархии. Но вот что, например, говорит о священнической иерархии Иоанн Златоуст: что единственная власть, которой обладает священник – это сила слова. Если ты можешь убедить словом, тогда у тебя есть власть, авторитет, иерархия.

Если отец в своем отношении с сыном исходит не из собственной властности, а из его интересов, рано или поздно ребенок это почувствует.
Когда в детстве человек не получил  поддержки в своих инициативах, когда ему не помогли понять свои потребности и у ребенка сложилось ощущение своей неспособности, – это классическая ситуация для формирования зависти.
Конкуренция всегда более остра между людьми одного пола. Если в семье конкурентная мама, – причем не значит яркая, бывает и наоборот, неуверенная, неудовлетворенная своей женской судьбой, – не исключено, что она бессознательно будет конкурировать с дочерью, уничтожать представление девочки о ее женственности, красоте, причем непрямо, а в форме вполне уместных замечаний, предостережений, заботы.

И наказывая дочку за то, что сама ей завидует, мать формирует в определенной мере судьбу дочери – женщины не очень счастливой, а та, в свою очередь, может повторить это со своей дочерью – такая своеобразная женская дедовщина. Так зависть, пока она не осознанна и не взята под контроль, может транслироваться из поколения в поколение.

Маркер зависти Фото с сайта befullness.com

Как увидеть в себе зависть? Это очень трудно для тех, кто не ищет, потому что зависть как эмоция сегодня активно поддерживается социумом и провоцируется им — как конкурентноспособность.

Общество потребления основано на зависти, зависть в нем – один из главных действующих механизмов: человеку предлагается некий идеал, к которому он призван стремиться, но которого никогда не достигнет. Весь смысл в погоне, в вечном соревновании, постоянном сравнении себя с другими, у кого больше, дороже, круче.

Многие люди самоутверждаются за счет того, что им завидуют. И если человек жил в социуме, где всем завидовал, а за счет него самоутверждались, то когда он самоутвердится, скорее всего, сам будет вести себя так, чтобы другие ему завидовали.

В такой беготне и конкуренции на себя в подлинном смысле – понять, а нужно это мне и что мне действительно нужно – время не остается. Отсюда – постоянная неудовлетворенность, уныние, раздражение – идеал-то не достигнут.

Поэтому первый маркер для обнаружения зависти – когда человек замечает, как сильно он сориентирован на других людей, когда он начинает мыслить себя в терминах успешности, постоянно думает, подмечает, что есть у других, и чего нет у него.В России часто критерий оценки успешности и предмет зависти – поп-звезды, актеры. Ничего плохого не хочу сказать об актерах, но еще в середине XIX века они считались комедиантами, такая профессия не давала право входить в высшее общество. А сейчас для многих – это эталон, люди смотрят, как они одеты, как поют, скачут, при том что большинство зрителей никогда так не смогут.

Несколько лет назад пронеслась истерия по поводу первого рождения наследника в Великобритании у принца Уильяма и герцогини Кейтлин. Сколько людей с ума сходило, но причина – отнюдь не почтение к королевской династии, а желание – пусть таким чудным образом, – прикоснуться к жизни великих людей, которой ты пожить все равно не можешь.

Но ты можешь этой жизнью интересоваться, в чем-то подражать, быть хоть с какого-то боку причастником. И пусть это не зависть в чистом виде, но эта та платформа (идеал и его недостижимость), откуда зависти легко расти.

Может, я фантазирую, но наверное, в жизни этих английских фанатов чего-то очень сильно не хватает, приобщение к чужой радости как-то компенсирует отсутствие своей.

Так бывает, но подсаживаться на чужую радость вредно, потому что если у тебя долго нет своей, в конце концов, чужая радость станет тебя раздражать и печалить.

Важно заниматься своей жизнью, смотреть: почему у тебя нет радости и начать что-то делать в этом направлении. Сами усилия здесь будут благим смыслом.

Как одна из проблем нашего времени, зависть похожа на трудоголизм. Очень сложно признать его тому, кто им страдает. Так принято в обществе: человек, который много работает и хорошо зарабатывает – это норма, это классно. И только тогда человек может согласиться признать трудоголизм опасностью, когда начнут рушиться отношения в семье, страдать ваши близкие.

Я думаю, что с завистью нечто похожее. Зависть – преступление против любви. Зависть убивает любовь. Так же, как и трудоголизм. Ты не можешь одновременно любить человека и быть трудоголиком, потому что на любовь нужны силы, время, внимание, а у трудоголика все это отдано работе.

Ты также не можешь одновременно и любить человека, и ему завидовать. Если вдруг подмечаешь, что тебе что-то мешает этого человека любить (не обязательно это муже-женские отношения), что отношения рушатся или не складываются, можно спросить себя – не зависть ли тому причиной.

Мы все живые люди, человек – это процесс и мы все несовершенны в любви. Поэтому скажем так: чем больше в нас любви, тем меньше зависти. И наоборот.

Когда человек любит кого-то, тогда он радуется за него, он – не против него, а вместе с ним. Любовь объединяет людей, это скрепляющая сила, как пишет Дионисий Ареопагит. А зависть – разрушает.

Когда зависть помогает Кэтрин, герцогиня Кембриджская. Изображение с сайта standard.co.uk

Но, завидуя Алле Пугачевой или принцессе Кейт, необязательно хотеть быть певицами или принцессами. Пристрастное отношение к ним может сигнализировать о том, что какие-то потребности нашей жизни не удовлетворены, – здесь проявляется, как мы говорим, смещенный эффект зависти.

Если мы завидуем владельцу БМВ, но при этом сами совсем не хотим БМВ, мы можем воспринять свою зависть как сигнал к размышлению: я чего-то очень хочу! И надо разобраться: чего именно?

Если меня волнует жизнь принцессы Кейт, может, я тоже хочу выйти замуж, иметь семью, детей? Если меня волнует жизнь Пугачевой или президента Путина, может, мне хочется быть поактивнее в своей собственной жизни, поуверенней, и именно это меня в них привлекает (допустим)?
Такие размышления особенно полезны людям, потребности которых притуплены, которые не привыкли считывать свои чувства, признаваться в них даже самим себе. Вообще если человек даже просто обнаружил в себе зависть и признал ее, это уже большая победа. Значит, подсознательно, в глубине своего существа у него есть, как говорят психологи, запрос на изменение жизни.
Когда мы разобрались со своими потребностями, поняли, чему завидуем и чего хотим, дальше надо решить: готов я для достижения этого действовать или могу смириться с тем, что никогда этого не получу.

Следующий этап – само действие.

Переживите собственное бессилие «Хождение по водам» К.Лебедева. Изображение с сайта wikipedia.org

Очень важный шаг в работе с завистью (как и с любой проблемой) – признать, что своими силами ты победить ее не сможешь. То есть в нашем случае не сможешь ни смириться, ни действовать. Почему?

Любая страсть – это слом волевых механизмов человека. Это особенно видно на примере химической зависимости – есть некая зона, в которой ты не в состоянии контролировать собственное поведение. Основная иллюзия, которая возникает у человека в этой ситуации, что он вот сейчас напряжется, соберется, возьмет себя в руки, прочтет еще одну книжку и … исправится.
Попытка волевым решением справиться со своей страстью при нарушении воли дает бесконечный кошмар вращения в круговороте страсти. Это самообман.

Пока человек не признает, что его волевые механизмы сломлены, он ничего не сможет сделать. «Поди, брось свою страсть к ногам Христа и получишь облегчение», – говорил египетский подвижник своему ученику. Очень полезно встретиться с переживанием собственного бессилия. Признание своего бессилия перед страстью – первая маленькая победа над ней.

Делиться неудачами в соцсетях — спасать мир от депрессии? — Личный опыт на vc.ru

Соцсети стимулируют зависть. Прежде чем публиковать что-то, нужно вспомнить это. Особенно, если хочешь поделиться атрибутами успешной жизни. Что вы чувствуете, смотря на фотографии друзей с дорогими машинами, путешествиями и бассейнами?

У меня есть зависть к друзьям и знакомым, когда сравниваю себя с их успехами в бизнесе или жизни, чувствую конкуренцию. Я понимаю, что это моя слабость, но мысли появляются.

Я думаю, что многие испытывают подобное, когда узнают, что их друзья добиваются успеха, и чувствуют немного лучше себя, когда узнают о их промахах. Внешне мы ведём себя прилично и сопереживаем или сорадуемся, но внутри есть мышление конкуренции – я хочу быть лучше других. Так заложено эволюцией, природой, но в какие-то моменты начинает мешать – особенно, с появлением соцсетей и блогеров.

Можно сказать, что когда рассказываешь об успехах другим – это причинение вреда, т.к. большинство людей кроме родственников будут либо игнорировать, либо завидовать (чем ближе к тебе человек – ближе дружеская связь, полагаю, тем больше зависть), и зависти больше, чем радости.

В 2020 вышло исследование о том, что время, проводимое в соцсетях, коррелирует с депрессией. Моя догадка – одна из причин в том, что когда люди в инстаграме видят счастливую, успешную, богатую жизнь (не факт, что она на самом деле счастливая, проблемы есть у всех), то сравнивают с собой и возникает чувство, что они хуже.

Можно сказать, что это проблема читателей/подписчиков и не нужно думать за других, что они будут завидовать. Не согласен, т.к. блогер может создать хорошую среду для зависти, даже если глубинная причина в психологии человека, а не блогере (в блогере тоже). Если сладости лежат на столе, ты ешь их чаще, чем когда они в закрытом шкафу; лучше рядом с собой иметь всегда воду.

Атрибуты богатой жизни дают сигнал другим успешным людям о том, что ты c большей вероятностью умный / целеустремлённый / образованный и с тобой можно иметь дело. Обычно людям не так интересно общаться с людьми, которые сильно отличаются по социальному статусу, особенно в меньшую сторону. Но для многих умных людей показной успех будет отталкивающим фактором. Должна быть умеренность. Лучше заинтересовывать профессиональностью и добрыми делами.

А что если наоборот делиться с другими тем, что у тебя какие-то проблемы, в семье, со здоровьем, с доходом, неудачи? Ведь многих это обрадует и они почувствуют себя лучше. Рассказывать, что у тебя тоже есть проблемы, особенно, если делишься тем, чему можно позавидовать.

6 способов перестать думать об успехах других

Эми Морин, психотерапевт, спикер и автор бестселлера «13 вещей, которые никогда не делают психологически сильные люди», говорит о токсичном чувстве зависти, которое может испортить жизнь, если заставит вас бесконечно соревноваться с подругами, партнерами по браку и коллегами. Сегодня трудно не поддаться искушению позавидовать чужому успеху: всего две минуты в соцсетях и вы видите наглядные примеры того, как люди зарабатывают больше вас, как они отдыхают лучше вас и так далее. Как не дать черной зависти отравить себе жизнь?

Фото друзей из отпуска напоминают вам о том, что у вас меньше свободы, чем у них. Фото нового дома вашей коллеги подчеркивают разницу в вашей зарплате. Количество лайков под фото подруги наводит на мысль, что она намного более популярна, чем вы. Представьте себе, ученые выяснили, что если вы завидуете друзьям в Facebook, то с большей вероятностью заболеете депрессией. Вот шесть способов перестать завидовать чужому успеху:

Не сравнивайте себя с другими людьми

Прекратите говорить: «Их дом, конечно, лучше нашего» или «Она стройнее меня». Это нечестное сравнение. Это как сравнивать яблоки с апельсинами. У каждого человека свои сильные стороны, таланты и жизненный опыт. Всегда будет кто-то, кто богаче, красивее вас, но не стоит тратить энергию на зависть. Единственный человек, с кем вы можете себя сравнить, — это вчерашняя вы по сравнению с сегодняшней.

Не преуменьшайте заслуг других людей

Как часто вы думаете: «Она получила повышение, потому что подлизывается к начальству» или «Ей дали первое место, потому что она из богатой семьи»? Это только подпитывает ваше чувство зависти. Если вы преуменьшаете заслуги других, то никогда не сможете стать более сильным психологически человеком. Практикуйте принятие. Признавайте достижения других не осуждая.

Выработайте иммунитет к своим стереотипам

Судить об успешных людях легко. Но если кто-то богат, знаменит или удачлив в бизнесе, это не значит, что он пользовался «грязными» методами, чтобы достичь этого. Будьте внимательны к тому, какие выводы вы привыкли делать о людях, которые в чем-то лучше вас. Старайтесь всегда узнать человека, а уж потом делать о нем выводы.

Свежие новости

Прекратите подчеркивать вашу слабость

Иногда это слишком удобно: зациклиться на своей слабости и на силе других людей. От этого вы начнете люто им завидовать и вдобавок почувствуете себя беспомощной. Сделайте усилие и вы увидите, что именно в себе вы можете улучшить. Относитесь к себе с добротой и старайтесь делать все, чтобы стать лучше.

Перестаньте «искать справедливость»

Речь о ваших постоянных сентенциях о том, что «честно», а что «нечестно». Это ничего, кроме горечи вам не принесет. И эта горечь может стать неподъемным блоком для реализации вашего потенциала.

Создайте свое определение успеха

Помните, что если у кого-то есть то, чего хотите вы, это не значит, что у вас этого не будет. Главное — убедиться в том, что вы действительно этого хотите, а не копируете мечты других людей. Создайте собственное понятие об успехе и вы будете чувствовать себя более уверенно среди тех, кто достигает своих целей. У вас собственный путь, поэтому почаще напоминайте себе, что каждая минута, посвященная мыслям о людях, реализовывающих свою мечту, это минута, в которую вы для своей мечты не сделали ничего.

Источник: forbes.com

— Читайте также: Придите в себя: 4 инструмента для понижения нервозности на работе

Чувство зависти | Это плохо или хорошо? — Психология эффективной жизни

Если бы вам подруга или друг задали вопрос: «Ты мне завидуешь?» — ответ звучал бы: «Конечно, нет, я рада твоим успехам». Но, оставшись наедине с собой, начинаешь понимать, что неприятное тянущее чувство все-таки присутствует в душе. Особенно когда самому похвалиться нечем.

Почему мы чувствуем уколы зависти?

Причина заключается в способности нашего мышления проводить операции сравнения. С детских лет мы научаемся сравнивать: плохое — хорошее, большое — маленькое, горячее — холодное, добрый — злой, успешный — неудачник. Даже когда вы делите торт на кусочки, невольно выделяете самые большие куски и самые маленькие.

Точно так же и эмоция зависти возникает от сравнения своих результатов с результатами значимого для вас человека, например близкой подруги.

Как возникает зависть?

Первое условие для возникновения зависти — это отождествление себя со значимым человеком (подругой). Вы считаете себя равными и подобными. Допустим, вы вместе учились в школе, успеваемость была одинаковая (или у вас даже лучше), похожие цели на будущее, выбор одного института, общий круг друзей.

И вот после окончания института ваша подруга делает хорошую карьеру, а ваша работа оставляет желать лучшего. Перспектив нет, зарплата так себе, начальник кормит завтраками о повышении…

При сравнении себя с подругой у вас тут же возникает неприятное чувство. У нее все отлично, а у вас — не очень. Но признать, что вам завидно, очень сложно. Ведь зависть считается плохой эмоцией. Завистливых людей осуждают, с ними не хотят общаться. С детства нам рассказывают, что завидовать нельзя… Вот нам и приходится скрывать даже от себя это неприятное чувство.    

Второе условие — это важность тех результатов, которые есть у подруги, но нет у вас. Если для вас не имеет значения карьера и вам больше хочется успешно выйти замуж, родить двоих-троих детей, то успехи подруги в карьере вас не будут огорчать. Вы действительно сможете за нее искренне порадоваться. А вот если она встретила мужчину вашей мечты, он сделал ей предложение и они летят отмечать свадьбу в Барселону, тогда радоваться успехам подруги будет сложно.

А теперь давайте разбираться.

Завидовать — плохо или хорошо?

Отвечу так: завидовать — нормально. Эта эмоция нам дана природой в процессе эволюции и социализации человечества. С детства нас приучают сравнивать себя с другими — родители, садик, школа. Если бы человек не испытывал зависти, то не стремился бы быть первым и лучшим. И развитие общества остановилось бы.

Сам социум подталкивает нас к этой эмоции, демонстрируя, каким нужно быть. Дома родители восхищаются успехами ваших друзей, в школе сравнивают друг с другом учителя, из новостей и модных передач мы следим за жизнью знаменитых людей, загораемся их успехами, хотим того же.

Чтобы перестать страдать от зависти, необходимо:

1. Осознать свою индивидуальность. Мы все разные, и результаты у нас будут разные. Это все равно что рыба будет завидовать птице за ее способность летать и сидеть на веточках. У рыбы есть свои плюсы, она плавает на глубине и легко обходится без кислорода.

2. Приложить усилия. Если вам очень важно иметь, например, семью, посмотрите, что вы делаете для этого. Может, пора перестать себя жалеть и завидовать, а начать ходить на свидания, регистрироваться на сайтах знакомств, попросить друзей познакомить вас с интересующим человеком?

Не бойтесь завидовать и использовать зависть как понимание своих «хочу». Намного хуже, когда вы не признаете эту эмоцию и страдаете от зависти, становясь злым, раздражительным и ощущая себя постоянно несчастным неудачником.

 

От редакции

Всем нам свойственно в разные моменты своей жизни испытывать зависть и благодарность. Казалось бы, два противоречивых чувства, но они прекрасно могут уживаться в одном человеке. Известная психоаналитик Мелани Кляйн рассматривает этот вопрос в своей книге «Зависть и благодарность. Исследование бессознательных источников». Мы подготовили саммари этого серьезного труда: https://psy.systems/post/melani-klyajn-zavist-i-blagodarnost.

Постоянное подавление зависти только на первый взгляд кажется единственно возможным вариантом для воспитанного человека. На деле же, подавляя эмоции, не важно — негативные или позитивные, не давая им выхода, мы формируем у себя чувствоустойчивость. Чем она опасна, объясняет психолог Виктория Сандо: https://psy.systems/post/chuvstvoustojchivost-chem-ona-opasna-i-kak-ot-nee-izbavitsya.

Одно дело — самому бороться с завистью и совсем другое — испытывать ее на себе. Часто сам факт того, что люди нам завидуют и не умеют справляться с этим чувством, толкает их на неэтичные поступки. О том, как наши границы нарушают из зависти и других побуждений, рассуждает Ольга Спиридонова: https://psy.systems/post/pyat-priznakov-chto-vam-pora-otstaivat-svoi-granici.

Порой зависть приводит и к незаконным поступкам: клевете, дискредитации, травле. Юридическую оценку таким ситуациям дает Елена Холмова: https://psy.systems/post/kritika-kleveta-diskreditacia-uridicheskij-aspekt-yavlenia.

 

envy — WordReference.com Словарь английского языка

Преобразование слова ‘ envy ‘ (n существительное : относится к человеку, месту, вещи, качеству и т. Д.): Npl существительное во множественном числе : существительное всегда используется во множественном числе — например, «джинсы, «» ножницы. «: завидует Изменения ‘ зависть ‘ (v): (⇒ сопряжено) завидует v 3-е лицо единственного числа завидует v pres p глагол, причастие настоящего времени : глагол -ing используется описательно или для образования прогрессивного глагола — например, « поет, птица», «Это поет, .« завидовал v прошедшее глагол, прошедшее простое : Прошедшее время — например,« Он видел человека ».« Она засмеялась ». завидовали v past p глагол, причастие прошедшего времени : форма глагола, используемая описательно или для образования глаголов — например, « заперта, дверь», «дверь была заперта ». WordReference Словарь американского английского языка для учащихся Random House © 2021 ru • vy / ˈɛnvi / USA произношение п., пл. -vies, v., -vies, -vy • ing. н. [бесчисленное множество] чувство недовольства, вызванное стремлением к чужим преимуществам или достижениям; ревность. объект зависти: [+ ~ +] Ее отличные оценки сделали ее предметом зависти для одноклассников. в. смотреть с завистью; завидовать или завидовать: [~ + объект (+ for + объект)] Мы завидовали ему за его успех. [~ + Объект + объект] Мы завидовали их богатству. зависть и ревность очень близки по смыслу. Зависть означает стремление обладать чем-то, чем награждено или достигнуто другим: испытывать зависть к удаче другого. Ревность, с другой стороны, означает чувство обиды, потому что другой получил то, чего он заслуживает по праву: испытывать ревность, когда коллега получает повышение. Ревность также относится к страданиям, вызванным страхом потерять кого-то или что-то из-за соперника: ревность мужа к другим мужчинам. Полный словарь американского английского WordReference Random House © 2021 ru • vy (en ′ vē), США произношение n., пл. -vies, v., -vies, -vy • ing. н. чувство недовольства или алчности по отношению к чужим преимуществам, успеху, имуществу и т. Д. объект зависти: ее интеллект сделал ее предметом зависти одноклассников. [Обс.] Злой волей. в.т. смотреть с завистью; позавидовать: Он завидует ее положению, которого она достигла в своей профессии. в.я. [Obs.] Чтобы проникнуться завистью. en ′ вы • ин • лы, нареч. Средневековая латынь invidiāre, производное от латинского invidia Старофранцузское envier Latin invidia, эквивалент . на invid ( us ) зависть (производная от invidēre на зависть; см. invidious) + -ia -y 3 ; (глагол, словесный) Среднеанглийский envien Старофранцузский (существительное, именное) Среднеанглийский envie 1250–1300 1.См. Соответствующую запись в Несокращенной зависти. Зависть и ревность очень близки по значению. Зависть означает стремление обладать чем-то, чем награждено или достигнуто другим: испытывать зависть, когда друг унаследовал состояние. Ревность, с другой стороны, означает чувство негодования по поводу того, что другой получил что-то, чего он по праву заслуживает: испытывать ревность когда коллега получает повышение по службе. Ревность также относится к страданиям, вызванным страхом неверности. 4. См. Соответствующую запись в Несокращенное повторное отправление.Зависть, зависть, зависть — это отношение человека к имуществу или достижениям других. Завидовать — значит чувствовать обиду и несчастье из-за того, что кто-то владеет или достиг того, чем вы хотите обладать или чего добился: завидовать богатым, женской красоте, репутации честного мужчины. другой должен обладать имуществом, почестями или доверием, которого заслуживает: завидовать человеку награды за героизм. Желать — значит ревностно владеть тем, чем владеет другой: я жажду вашего серебра. Краткий английский словарь Коллинза © HarperCollins Publishers :: зависть / ˈɛnvɪ / n (pl -vies) чувство недовольства или некоторого восхищения недовольством, вызванное имуществом, достижениями или качествами другого желанием иметь что-то, чем владеет другой; алчность объект зависти vb (-vies, -vying, -vied) завидовать (человеку или предмету) Этимология: 13 век: через старофранцузский с латинского invidia, из invidēre смотреть злонамеренно, от in-² + vidēre видеть envier n envyingly adv ‘ envy ‘ также встречается в этих записях (примечание: многие из них не являются синонимами или переводами):

Что делать, когда социальные сети вызывают зависть

Если мы друзья на Facebook, я, наверное, тебя ненавижу.Не все время, но время от времени, и с пламенной ненавистью, которую может вызвать только зависть.

Моя зависть может быть вызвана личным или профессиональным: вашим восхитительным и живописным отпуском или вашей новой потрясающей работой. Это может быть спровоцировано чем-то поверхностным и материалистичным, например, ботинками, которые вы носите на своем последнем селфи, или чем-то человеческим и значимым, например, последними успехами вашего ребенка в учебе. Он может быть направлен на ваш успех в сфере деятельности, которую мы разделяем, например, в писательской деятельности, или в сфере деятельности, которой я бы хотел заниматься, например, в соответствии с законом.Он может сосредоточиться на чем-то осязаемом, например, на размере только что купленного особняка, или на чем-то нематериальном, например, на том, как вы можете быть довольны своим крошечным бунгало.

И я не одинок. Зависть настолько глубоко вплетена в опыт использования социальных сетей, что привела к тому, что термин FOMO стал общепринятым: страх пропустить (FOMO) — это почти неизбежный побочный продукт наблюдения за отдыхом, вечеринками и покупками других людей через социальные сети.

Если кажется, что социальные сети дали зависти новую жизнь, это далеко не первый случай, когда технологические изменения сделали человечество немного более экологичным.Есть веский исторический прецедент революции зависти и переосмысления нашего отношения к этой сложной и захватывающей социальной эмоции. Чтобы понять, как социальные сети изменили природу зависти — и дали нам новые способы борьбы с ней, — нам нужно начать с рассмотрения того, что мы знаем о зависти, и того, почему нам так трудно с ней справляться.

Что такое зависть

Давайте начнем с некоторых определений: у зависти есть пара близких родственников, ревность и негодование, с которыми ее часто путают.В книге «Зависть как боль» Тай и др. описывает зависть просто как «боль за чужую удачу».

Если зависть — это желание того, чего у вас нет, то ревность — это желание защитить то, что уже есть в вашем распоряжении. В «Ревности по отношению к зависти» Люк Пуршаус пишет, что:

Ревность, в отличие от зависти, не всегда подразумевает воспринимаемую неполноценность одного по сравнению с другим: ревнивый субъект может считать, что у него больше добра, к которому он ревнует, чем у его соперника.Взаимосвязь между завистью и обидой немного более тонкая.

По словам Харрисона П. Фрая, который глубоко исследует роль зависти в политической теории Джона Ролза,

Зависть включает аффективный компонент («враждебность»), когнитивный компонент («большее благо других, даже если они более удачливы, чем мы, не умаляет наших преимуществ») и мотивирующий компонент («желание лишить их своего большего блага, даже если придется отказаться от чего-то самим »)….[E] nvy — это не моральное чувство, потому что оно не относится к моральным концепциям, таким как справедливость. С другой стороны, обида — это моральное чувство. Мы чувствуем негодование по отношению к тем, кто извлекает выгоду из несправедливости и пропагандирует ее.

Вы завидуете кому-то за то, что у него есть то, чего он заслуживает; вы обижаетесь на них за то, чего у них нет.

Эта тонкая настройка нашего понятия зависти важна для выяснения того, что мы должны с этим делать, потому что наше определение зависти определяет, считаем ли мы это социальным недугом или, возможно, благотворной неизбежностью.В лирике «In Praise of Envy» Микеле Морано указывает, что:

Исторически сложилось так, что у Envy плохая репутация. Зависть, также известная как зависть, вызывает предупреждения по всей Библии, от Десяти заповедей до Екклесиастика 30:24: «Зависть и гнев сокращают жизнь» … несмешанное и подлинное зло; он преследует ненавистную цель с помощью презренных подлостей и желает не столько собственного счастья, сколько чужих страданий.

Влияние зависти на общество

Критика зависти основывается на некоторых очень практических опасениях по поводу ее социального воздействия.В «Анатомии зависти», антропологическом обзоре зависти в различных культурных контекстах, Джордж М. Фостер пишет о том, как зависть «неимущих» к «имущим» приводит к социальной сегрегации для того, чтобы чтобы сдержать «разрушительные последствия этой зависти». Смит и др. перечислите аналогичные опасения по поводу зависти на рабочем месте, где исследователи обнаружили, что зависть может приводить к «снижению удовлетворенности работой и группой, снижению самооценки, основанной на организации, ощущению групповой активности и большей изоляции — прогулов, намерений смены персонала и снижению приверженности .С такой родословной неудивительно, что Фостер может удивляться: «Как замечательно то, что можно признаться в чувствах вины, стыда, гордости, жадности и даже гнева без потери самооценки, но что это почти невозможно, по крайней мере, в американском обществе, чтобы признаться в чувстве зависти ».

Один ученый утверждает, что зависть действительно может играть конструктивную роль в борьбе с социальной несправедливостью.

Однако не все разделяют определение Фостером зависти как эмоции, которая не осмеливается произнести свое имя.В своей переоценке зависти в работе Джона Ролза Фрай утверждает, что зависть действительно может играть конструктивную роль в борьбе с социальной несправедливостью:

Столкнувшись с фактами о неравенстве, люди могут обнаружить, что испытывают сильные чувства по отношению к тем, у кого больше. Теперь, почувствовав такие сильные чувства, человек может задуматься об этих чувствах. Почему я чувствую такую ​​злобу по отношению к тем, у кого больше? Это оправдано?

И даже если зависть не вызывает социальной критики, она может способствовать личному улучшению благодаря силе конкуренции.Как пишет Фостер,

зависть между концептуально равными, по-видимому, в значительной степени или полностью основана на концепции соперничества, при которой конкуренция за какую-то желаемую собственность происходит между более или менее равноправными и подобранными оппонентами. В западном обществе, по крайней мере, соревнование, будь то в спорте, политике, картах или за любовь к женщине, должно проводиться в соответствии с «правилами игры», которым должны соответствовать участники.

И снова Мишель Морано выражает это более поэтично: «Зависть… меньше озабочена любимым предметом или человеком, чем самой соперницей.Зависть хочет знать, как ты справляешься с конкурентами, а что у нее есть, а чего нет ».

Но рассмотрение зависти как потенциального мотиватора потребовало значительного отхода от религиозных традиций, в которых зависть рассматривалась как грех или что-то, от чего нужно было бороться сглазом. Сьюзан Дж. Мэтт отмечает, что идея зависти как силы для личного улучшения была поощрена упадком «идеи о том, что Бог выбрал положение людей в жизни специально для них», а вместо этого — подъемом дарвинизма: «Эволюционная теория поддерживала идею о естественности борьбы, соперничества и гнева, идею, за которую охотно ухватились многие, защищавшие зависть и недовольство.”

Однако Дарвин вряд ли был главной силой, стоящей за реабилитацией зависти. Конкретно рассматривая историю детской зависти, Мэтт пишет, что «официальные рекомендации по поводу детской зависти начали меняться примерно во время Первой мировой войны».

В последние годы девятнадцатого века и первое десятилетие двадцатого они часто выражали опасения, что платья, игрушки, повозки и другие игрушки, которые производятся массово и в которых хранятся витрины, страницы каталогов и реклама в журналах выставленные на видном месте, развратят молодежь нации.Моралисты и педагоги, которые надеялись ограничить участие молодежи в потребительской культуре, часто сосредотачивались на зависти молодых людей, полагая, что, если бы они могли научить детей контролировать эмоции, они могли бы ограничить свою потребительскую активность и уменьшить размер морального ущерба, который материальный мир — и все его соблазны — могли повредить молодому персонажу.

Мэтт приписывает это довоенное восприятие зависти поколению, которое предшествовало росту массового производства и потребления; в 1910-е и 1920-е годы дети «понимали, что им никогда не нужно чувствовать такую ​​лишения.Вместо этого они должны приобретать или получать то, что они хотят ». Это была мудрость, исходившая от «нового поколения консультантов, в которое входили врачи, экономисты, психологи и рекламодатели, [которые] выросли вместе с обществом потребления и расширяющимся городским промышленным порядком».

Если рост массового производства и потребительства породил новый моральный кодекс, который одобрил стяжательство и зависть как естественные дарвиновские силы для личного и социального улучшения, может ли рост социальных сетей помочь нам принять зависть в том виде, в каком мы ее знаем сегодня? Безусловно, есть аспекты социальных сетей, которые конкретно влияют на динамику зависти в нашем понимании.В конце концов, почти все согласны с тем, что зависть — мощная социальная сила (будь то сила добра или зла), а это означает, что существует множество социальных структур, созданных для ее сдерживания и направления.

Как социальные сети меняют способ работы зависти

И разрушение социальных структур — вот что обычно делают цифровые (и особенно социальные) медиа. В случае зависти социальные сети работают тремя тесно связанными способами: увеличивая близость, устраняя инкапсуляцию и отвергая сокрытие.

Понятие близости происходит из работы философа Аарона Бен-Зеева, который отмечает, что наша зависть, как правило, направлена ​​на людей, которые находятся в непосредственной близости от общества, «потому что те, кто близки к нам, но все еще выше нас, подчеркивают наши собственная неполноценность больше, чем те, кто от нас далеки ». Он цитирует исследование людей с разной зарплатой: «Их спросили, сколько надбавки им нужно, чтобы жить комфортно. Большинство испытуемых во всех диапазонах заработной платы указали, что достаточно повышения примерно на 15 процентов.Грубо говоря, это обычно область нашей зависти ».

Социальные сети нарушают этот принцип близости, потому что они заставляют более широкий спектр результатов, товаров и впечатлений чувствовать, что они находятся в пределах нашей досягаемости. У нас, по крайней мере, есть иллюзия близости с гораздо более широким кругом людей, так что мы можем представить себе не только, как бы выглядела наша жизнь, если бы она была на 15% лучше, но и каково было бы иметь богатство. Кардашьян, влияние Илона Маска и талант Рианны.

Если социальные сети развязывают зависть к близости, то это нарушает давнюю стратегию инкапсуляции. Фостер описывает инкапсуляцию как широко распространенную социальную стратегию производства

… субобщества в рамках более широких цивилизаций, в которых все члены в идеале имеют примерно одинаковый доступ к тому, что считается хорошим в жизни. Инкапсулированные социальные единицы отделены друг от друга социальными, психологическими, культурными и часто физическими границами….Инкапсуляция также принимает форму частных клубов. С ограниченным членством, пенсионными сообществами и домами, ограниченными пригородными районами и другими учреждениями, которые объединяют людей с сопоставимыми средствами и статусами, за исключением тех, которые считаются не соответствующими входным требованиям. Инкапсуляция в Америке в форме кастовых, классовых и семейных групп была для поколений мощным фактором подавления зависти между группами и тем самым способствовала базовой социальной стабильности. Понятно, что в будущем это устройство будет работать гораздо хуже.Как можно контролировать зависть или можно ли ее контролировать, еще предстоит увидеть.

Тот факт, что Фостер еще в 1972 году указывал на потенциальное нарушение инкапсуляции, показывает, что социальные сети — не единственная сила, ведущая к разрушению социальной сегрегации. Но это, безусловно, ускорило процесс и сделало невозможным поддержание непрозрачных границ, которые мешают неимущим увидеть то, что им не хватает. Это имеет серьезные последствия не только для того, сколько мы испытываем зависти, но и для того, что эта зависть делает для социальной стабильности, поскольку, как отмечает Бен-Зеев, «люди становятся более вовлеченными друг в друга, они менее терпимы к заданный уровень неравенства.«Чем больше Instagram и Twitter дают нам место в первом ряду для жизни богатых и влиятельных, тем менее счастливы мы, будучи бедными и бессильными.

Если зависть действительно является движущей силой личного улучшения в обществе, подпитываемом дарвиновской конкуренцией, мы на всех парах движемся вперед к нашей великой славе.

Это потому, что культура социальных сетей быстро избавляется от того, что долгое время было преобладающей стратегией отражения зависти: сокрытия. Фостер смог написать, что «в значительной степени помимо культурных особенностей люди предпочитают, если это вообще возможно, скрывать те свойства, которым, как они опасаются, могут позавидовать.«Трудно представить, чтобы сегодня кто-то писал это с невозмутимым лицом, теперь, когда размещение селфи стало обязательной частью празднования любого дорогостоящего приобретения. Мы перешли от идеи сокрытия того, чему можно позавидовать, к празднованию каждого завидного опыта и приобретения, не принимая во внимание ни психологическое воздействие, которое оно может оказать на завистника, ни социальное влияние, которое оно может оказать на общество, которое становится все более неравноправным и неравноправным. все более прозрачным в своем неравенстве.

Благодаря социальным сетям мы не только прошли мимо того, что в начале двадцатого века зависть была естественной частью потребительской культуры; на самом деле мы на пути к демонтажу всех социальных норм и структур, которые использовались для снижения рисков, связанных с завистью как для личного, так и для социального благополучия.Если зависть действительно является движущей силой личного улучшения в обществе, подпитываемом дарвиновской конкуренцией, мы на всех парах движемся вперед к нашей большей славе.

Но если мы все еще беспокоимся об опасностях, которые зависть может представлять как для социальной сплоченности, так и для личного счастья — что ж, возможно, пора нажать на тормоза. Бен-Зеев указывает на одну возможность, которую социальные сети имеют хорошие возможности для поддержки: он отмечает, что зависть уменьшается, когда социальное сравнение проводится в более широком диапазоне областей: если мы ценим более широкий диапазон успехов или атрибутов, любой человек менее вероятно, что будет чувствовать себя неполноценным по всем направлениям.

Социальные сети могли бы помочь нам меньше завидовать отпуску, если бы они также отмечали тихие ночи; он мог бы помочь нам меньше завидовать идеальным детям других людей, если бы он также отмечал красоту холостяцкой квартиры, которую мы только что довели до совершенства. Да, мы видим маленькие эклектичные фрагменты, но нет никаких сомнений в том, что всемогущий алгоритм вознаграждает и превозносит одни моменты по сравнению с другими, подталкивая всех нас к монолитному взгляду на то, чему можно позавидовать. Алгоритм борьбы с завистью мог бы вместо этого использовать видение Бен-Зеева разнообразия ценных областей, чтобы мы могли уйти от этого уникального видения того, как должны выглядеть счастье и успех.

Мы могли бы задержать дыхание и подождать, пока Facebook, Twitter и Instagram подтвердят разнообразие наших сильных сторон и удовлетворенности. Или мы могли бы сделать это сами: требуя честности и уязвимости от наших онлайн-друзей и от самих себя.

В моей ленте нет места зависти фермерам: людям, которые делятся только своими лучшими моментами, как будто вся цель их присутствия в социальных сетях — вызвать зависть. Вместо этого давайте воспользуемся онлайн-эквивалентом сглаза: поделимся своими разочарованиями и болью, чтобы напомнить друг другу, что все, чему мы завидуем, — всего лишь кусочек гораздо большей и более сложной картины.

Ревность по отношению к зависти на JSTOR

Abstract

Концепции ревности, используемые философскими писателями, разнообразны и, как предполагает эта статья, в значительной степени неадекватны. В частности, до сих пор достоверно не указана разница между ревностью и завистью. В этой статье дается обзор некоторых прошлых анализов этого различия и рассматриваются проблемы, связанные с ними, прежде чем предлагается собственная позитивная оценка ревности, разработанная на основе идеи Лейлы Тов-Руах (а.к.а. А. О. Рорти). Предлагаются три условия ревности, и показано, как каждое из них помогает отличить эмоцию от некоторых различных видов зависти. Признано, что референты этих двух терминов в некоторой степени пересекаются, но показано, как это совпадение оправдывается психологией соответствующих эмоций.

Информация о журнале

Erkenntnis — это философский журнал, в котором публикуются статьи, так или иначе придерживающиеся философской позиции, обозначенной ярлыком «аналитическая философия».Он концентрируется на тех философских областях, которые особенно вдохновлены этим отношением, хотя приветствуются и другие темы. В настоящее время мы охватываем такие темы, как: эпистемология, философия науки, логика и язык, онтология, философская психология и практическая философия. В последние годы философы, стоящие далеко за пределами аналитической философии, также уделяли пристальное и действительно очень желанное внимание как точности концепции и языка, так и хорошо обоснованным основам.Эркеннтнис предоставляет им и философам всех убеждений место встреч, дискуссий и диспутов.

Информация об издателе

Springer — одна из ведущих международных научных издательских компаний, издающая более 1200 журналов и более 3000 новых книг ежегодно, охватывающих широкий круг предметов, включая биомедицину и науки о жизни, клиническую медицину, физика, инженерия, математика, компьютерные науки и экономика.

Что вызывает зависть на сайтах социальных сетей? Сравнение общих экспериментальных и материальных покупок

Основные моменты

•

Пользователи сообщают, что экспериментальные покупки вызывают больше зависти, чем материальные.

•

Это потому, что экспериментальные покупки более релевантны для большинства пользователей Facebook.

•

Экспериментальные покупки делятся чаще, чем материальные.

•

Читатели предпочитают больше видеть покупки на собственном опыте, чем материальные.

•

Плакаты ошибочно полагают, что покупка материалов должна вызывать наибольшую зависть.

Аннотация

Пользователи социальных сетей часто видят сообщения своих онлайн-друзей о покупках, приобретенных на собственном опыте (например, о путешествиях) и материальных покупках (например, о недавно приобретенных гаджетах).Было проведено три исследования (всего N = 798), чтобы выяснить, какой тип покупок вызывает больше зависти на сайтах социальных сетей (SNS), и изучили лежащий в их основе механизм. Мы постоянно обнаруживали, что покупки на собственном опыте вызывают больше зависти, чем покупки материалов. Этот эффект наблюдался, когда люди просматривали экземпляры в своих лентах новостей Facebook (Исследование 1), в эксперименте с контролируемым сценарием (Исследование 2) и в общем опросе (Исследование 3). Исследования 1 и 2 подтвердили, что покупки на собственном опыте увеличивают зависть, потому что они более релевантны для себя, чем материальные покупки.Кроме того, мы обнаружили (в исследованиях 1 и 3), что люди делились своими покупками, приобретенными на собственном опыте, чаще, чем покупками материальных ценностей, в Facebook. Так почему же люди часто делятся покупками, приобретенными на собственном опыте, которые могут вызвать зависть у других? Один из ответов, представленный в исследовании 3, заключается в том, что люди действительно думают, что материальные покупки вызовут еще большую зависть. Этот документ дает представление о том, как просмотр социальных сетей может вызвать зависть. Он способствует исследованию эмпирических и материальных покупок и эмоции зависти.

Ключевые слова

Экспериментальные покупки

Материальные закупки

Зависть

Социальное сравнение

Сайты социальных сетей

Рекомендуемые статьиЦитирующие статьи (0)

Просмотреть аннотацию

© 2018 Авторы. Опубликовано Elsevier Ltd.

Рекомендуемые статьи

Цитирующие статьи

Ревность по отношению к зависти

Бен-Зеев, А .: 1990, ‘Envy and Jealousy’, Canadian Journal of Philosophy 20 , 487-516.

Google Scholar

Фаррелл, Д.: 1997, ‘Jealousy and Desire’, в R. Lamb (ed.), Love Analyzed , Westview Press, Oxford, pp. 165-188.

Google Scholar

Фаррелл, Д.: 1980, ‘Jealousy’, Philosophical Review 89 , 527-559.

Google Scholar

Голди П.: 2000, Эмоции , Oxford University Press, Оксфорд.

Google Scholar

Гринспен, П .: 1988, Эмоции и причины: исследование эмоционального оправдания , Рутледж, Лондон.

Google Scholar

Гриффитс, П. Э .: 1997, Что такое эмоции на самом деле: проблема психологических категорий , Издательство Чикагского университета, Чикаго.

Google Scholar

Купперман Дж .: 1995, «Антиэссенциалистский взгляд на эмоции», Философская психология 8 , 341-351.

Google Scholar

Ной, Дж .: 1980, «Ревнивые мысли», в А. О. Рорти (ред.), Объясняя эмоции , University of California Press, Лондон, стр. 425-464.

Google Scholar

Робертс Р.С .: 2003, Эмоции: эссе в помощь моральной психологии , Cambridge University Press, Кембридж.

Google Scholar

Робертс Р.К .: 1988, «Что такое эмоция: набросок», Philosophical Review 97 (2), 183-209.

Google Scholar

Саловей П. и Дж. Родин: 1986, «Дифференциация ревности по социальному сравнению и романтической ревности», Journal of Personality and Social Psychology 50 , 1100-1112.

Google Scholar

Schoeck, H .: 1969, Envy: A Theory of Social Behavior , Martin Secker & Warburg, London.

Google Scholar

Смит, Р., С. Ким и У. Паррот: 1988, «Зависть и ревность: семантические проблемы и экспериментальные различия», Бюллетень личности и социальной психологии 14 , 401-409.

Google Scholar

Соломон, Р.: 1976, Страсти: эмоции и смысл жизни , Даблдей, Нью-Йорк.

Google Scholar

Stocker, M .: 1996, Valuing Emotions , Cambridge University Press, Кембридж.

Google Scholar

Тейлор, Г .: 1989, «Ревность и зависть: эмоции и пороки», Midwest Studies in Philosophy 13 , 233-249.

Google Scholar

Тов-Руах, Л.: 1980, «Ревность, внимание и потеря», в A. O. Rorty (ed.), Explaining Emotions , University of California Press, Лондон, стр. 465-488.

Google Scholar

Рен, М .: 1989, «Ревность», Ноус 23 , 635-652.

Google Scholar

Аудиокнига недоступна | Audible.com

• Evvie Drake: более чем

• Роман
• От: Линда Холмс
• Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
• Продолжительность: 9 часов 6 минут
• Несокращенный

В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, болезненно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее внутри, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо, и, что еще хуже, он не может понять почему.

• 3 из 5 звезд

• Что-то заставляло меня слушать….

• От Каролина Девушка на 10-12-19

Блог Терапия, Терапия, Блог Терапии, Блог Терапия, Терапия, ..

Зависть — это эмоция, которая возникает, когда один человек хочет чего-то, что есть у другого, будь то материальная собственность, предполагаемый успех или статус.Зависть, известная своим статусом одного из семи смертных грехов, широко изучалась, в частности, в областях философии и психологии.

Понимание зависти

Сложное эмоциональное переживание, зависть может состоять из многих элементов: тоски, чувства неполноценности, недоброжелательности по отношению к человеку, которому завидуют, обиды и вины. Когда человек становится завистливым, это часто происходит из-за некоторой степени неудовлетворенности собой. Другими словами, зависть возникает, когда человек считает, что обладание тем, что есть у другого человека, увеличит его собственное счастье.Зависть также может включать некоторую степень желания, чтобы у другого человека не было объекта или качества, которым завидуют.

Зависть и ревность — разные понятия в области психологии, хотя эти термины часто используются как синонимы. Как и зависть, ревность — это сложная многогранная эмоция, но ревность обычно существует в контексте отношений. В частности, ревность возникает, когда человек боится потерять важные отношения с кем-то другим: это страх потерять то, что у него уже есть и что он хочет сохранить.С другой стороны, зависть обычно возникает, когда желательны достижения, статус или владение другого человека: эмоция сосредотачивается на том, что у человека , а не .

Как развивается зависть?

Зависть возникает, когда люди сравнивают себя с другими и оказываются ниже других. Это естественный процесс, хотя сравнение себя с другими может привести к развитию зависти и других эмоций, которые могут причинить боль. Этот тип сравнения часто можно увидеть, например, в отношениях между братьями и сестрами.Для детей довольно типично сравнивать свое обращение с обращением со своими братьями и сестрами и указывать на любые различия — реальные или предполагаемые — своим родителям.

Зависть является результатом внутренних факторов, а не внешних. Люди могут с большей вероятностью испытывать зависть, если у них низкая самооценка или они считают, что им что-то не хватает, независимо от того, чем они на самом деле обладают. Человек также с большей вероятностью будет завидовать людям, которые похожи по полу, возрасту, классу, образованию или роду занятий.Возраст человека также может повлиять на то, будет ли он испытывать зависть. Одно исследование показало, что подростки и молодые люди более склонны к зависти, чем люди среднего и старшего возраста.

Популярность социальных сетей также сыграла роль в переживании зависти. Люди, которые видят достижения и положительный жизненный опыт своих сверстников на таких платформах, как Facebook и Instagram, могут начать испытывать зависть и недоумевать, почему они не достигли такой же степени успеха или счастья.Исследования показали, что эта зависть может привести к усилению чувства депрессии.

Может ли зависть причинить вред?

О зависти часто писали в негативных выражениях, с упором на ее способность мешать людям ценить то, что у них есть, или праздновать успехи других. На самом деле, опыт зависти, скорее всего, будет постыдным. Многие люди не хотят признаваться в своей зависти к другим, потому что эмоции могут рассматриваться как социально неприемлемые. Но, как и все эмоции, зависть — это естественное и обычное явление.Многие люди не хотят признаваться в своей зависти к другим, потому что эмоции могут рассматриваться как социально неприемлемые. Но, как и все эмоции, зависть — это естественное и обычное явление.

Исследования зависти проводят важное различие между злонамеренной (оскорбительной) завистью и мягкой завистью. Злобная зависть фокусируется на человеке, которому завидуют, и включает в себя активное желание этого человека не иметь этого. Те, кто испытывает злобную зависть, могут иметь негативные намерения по отношению к другому человеку и хотят лишить его желаемого объекта.С другой стороны, доброкачественная зависть носит более общий характер, поскольку имеет тенденцию сосредотачиваться на получении желаемого объекта или достижении желаемого статуса без наличия какой-либо злой воли по отношению к другому человеку.

Хотя зависть обычно считается отрицательной — а в случае злонамеренной зависти — потенциально вредной — эмоцией, на самом деле она может иметь некоторые положительные последствия. Например, опыт зависти может быть мотивирующим. Если зависть побуждает человека добиваться большего, она может быть полезна для достижения успеха в карьере или учебе.Точно так же исследователи полагают, что зависть может иметь эволюционную цель, поскольку она заставляет людей хотеть и в конечном итоге стремиться получить необходимые ресурсы.

Борьба с завистью в терапии

Обращение к зависти в терапии может быть полезным по многим причинам. Когда люди понимают, что чувства зависти становятся подавляющими или вызывают проблемы в жизни, они могут найти полезное исследование этих чувств с терапевтом, поскольку терапевт может помочь им понять их и эффективно справиться с ними.Чтобы справиться с чувством зависти, также может быть полезно изучить самооценку, поскольку во многих случаях чувство зависти может быть связано с чувством неадекватности или негативными убеждениями о себе.

Изучение зависти в терапии также может быть полезным, потому что оно может дать некоторое представление о том, чего человек действительно хочет в жизни. То, чему человек завидует, может помочь проиллюстрировать его желания и цели. Например, человек, который завидует другу, который очень артистичен, может пожелать, чтобы он был также склонен к творчеству.Терапия может быть полезной, потому что терапевты часто могут помочь людям определить их собственные области таланта и побудить их исследовать и развивать эти способности. Таким образом, терапевты часто могут поддерживать людей в процессе преобразования чувства зависти в позитивные цели.

Артикул:

1. Angier, N. (16 февраля 2009 г.). В боли и радости зависти свою роль может сыграть мозг. Нью-Йорк Таймс . Получено с http: //www.nytimes.com / 2009/02/17 / science / 17angi.html? _r = 1
2. Бомонт, Л. Р. (2009). Зависть: вы хотите то, что у них есть. Получено с http://www.emotionalcompetency.com/envy.htm
3. D’Arms, J. (22 января 2009 г.). Завидовать. Стэнфордская энциклопедия философии . Получено с http://plato.stanford.edu/entries/envy
.
4. Parrott, W. G., & Smith, R.H. (1993). Различать переживания зависти и ревности. Журнал личности и социальной психологии, 64 (6), 906-920.
5. Торп, Дж. Р. (2016). Почему мы завидуем другим? 7 вещей, которые нужно знать о психологии ощущения зеленого цвета. Суета. Получено с http://www.bustle.com/articles/174232-why-do-we-envy-others-7-things-to-know-about-the-psychology-of-feeling-green

Последнее обновление: 10-11-2016

Пожалуйста, заполните все обязательные поля, чтобы отправить свое сообщение.

Подтвердите, что вы человек.

.