Свобода с юридической точки зрения: Свобода личности в конституционном праве Российской Федерации
Свобода личности в конституционном праве Российской Федерации
%PDF-1.5 % 1 0 obj > endobj 5 0 obj /Creator (PScript5.dll Version 5.2) /Author /Keywords /Producer (Acrobat Distiller 6.0 \(Windows\)) >> endobj 2 0 obj > endobj 3 0 obj > endobj 4 0 obj > stream
Диктатура закона и свобода совести / / Независимая газета
Всеобъемлющее исследование об отношениях государства и религий
|
Орест Мартышин. Государство и религия. – М.: Проспект, 2021. – 384 с. |
Книга состоит из двух частей, первая из которых называется «Из истории». В I главе автор приводит широкую палитру развития отношения различных государств к распространенным в них основным религиям. Он рассматривает соответствующие исторические процессы, происходившие во времена древних теократичных миропорядков, в периоды распространения христианской концепции Града Божьего и града земного, включения религий в политические процессы, в «эпохи» секуляризации, десекуляризации и в так называемом постсекулярном обществе.
Мартышин, в частности, анализирует три основных типа государственно-религиозных отношений: систему государственной (национальной) религии, систему конкордата и систему отделения. Он их рассматривает на примере законодательств различных стран. Причем в системе отделения государства и религий он выделяет три варианта: последовательный (французский тип), атеистический (советский) и компромиссный (американский).
Во II главе делается обзор государственной политики Российской империи в отношении трех основных групп вероисповеданий: первенствующей (господствующей) Православной российской церкви, терпимых и гонимых. В III главе анализируется конфессиональная политика Временного правительства. IV глава посвящена рассмотрению действий советской власти в отношении религий. В ней автор сравнивает программные установки РСДРП–РКП(б)–КПСС по конфессиональным вопросам, анализирует с правовой точки зрения комплекс постановлений советского правительства и законов СССР о религиозных организациях, функционирование Совета по делам Русской православной церкви, Совета по делам религиозных культов и прочее.
Вторая часть монографии – «Государственно-конфессиональные отношения в Российской Федерации». В V главе (нумерация глав в книге сквозная) анализируются и скрупулезно сравниваются три схожих по содержанию акта: закон «О свободе совести и о религиозных организациях», принятый Съездом народных депутатов СССР 1 октября 1990 года, закон РСФСР «О свободе вероисповеданий» от 25 октября 1990 года и закон Российской Федерации «О свободе совести и религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 года.
В VI главе рассматриваются место и роль религии в общественной жизни страны. Автор, в частности, обращает внимание читателей на несоответствие символов нашего государства (герба и гимна) в отношении продекларированного Конституцией светского характера. В частности, Мартышин ставит вопросы: «Герб вполне соответствовал бы православной империи, но насколько он подходит светскому демократическому государству с республиканской формой правления?», «Совместимо ли обращение гимна к сакральному со светским характером Российской Федерации, провозглашенным в ст. 14 Конституции?» (с. 199).
Автор анализирует с юридической точки зрения понятия «традиционные» и «нетрадиционные» религии, разбирает правоприменительные практики в отношении тех и других, рассматривает вопросы, связанные с преподаванием основ религиозных культур в школе и теологии в вузах, «проблему хиджаба». Он также обращает существенное внимание на место религии во ФСИН, в армии и флоте, на процесс передачи имущества религиозным организациям из федеральной собственности.
VII глава посвящена многоаспектному рассмотрению ФЗ «О внесении изменений в статью 148 УК РФ и отдельные законодательные акты РФ в целях противодействия оскорблению религиозных чувств и убеждений граждан» от 30 июня 2013 года, известного как «закон о защите чувств верующих». При его анализе автор приводит сравнительно-правовые экскурсы о религиозных преступлениях в истории разных стран и народов. К такого рода преступлениям относились отступление от веры, «общение с дьяволом» (колдовство и чародейство), богохульство, ереси, лжеприсяга и прочее. Рассматривая практику применения названного закона, Мартышин резюмирует: «Предоставляя религиозным чувствам особую защиту, которой лишены иные чувства и убеждения, государство устанавливает для религии статус привилегированного мировоззрения, находящегося под особым покровительством» (с. 344).
В «Заключении» монографии приводятся основные выводы исследования и рассматриваются дискуссии вокруг понятия «светское государство». Автор констатирует, что юридическое содержание принципа светскости лишено определенности и потому различными общественными и религиозными группами термин «светское государство» трактуется едва ли не произвольно – в зависимости от их интересов.
Отметим некоторые особенности источниковой базы монографии. Во-первых, некоторые главы буквально пестрят ссылками на статьи, опубликованные в «НГ-религиях» едва ли не за все годы ее существования. Данный факт позволяет констатировать, что материалы издания изучаются учеными и используются в научном обороте. Во-вторых, книга несет на себе «печать ковидного года», на протяжении которого практически не работали библиотеки и архивы не только в России, но и по всему миру. Так, при рассмотрении развития государственно-церковных отношений в Российской империи автор в силу недоступности «по объективным причинам» литературы не привлек многочисленные труды современных исследователей, воспользовавшись лишь книгами, судя по всему, из своей домашней библиотеки. В целом рассматриваемая монография будет интересна широкому кругу читателей, интересующихся историей, правом и политическими проблемами современной России.
Госконтроль ограничивает академические свободы – Новости – Научно-образовательный портал IQ – Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Нарушение академических прав и свобод в России мешает демократичному и независимому развитию науки и образования. Доклад Дмитрия Дубровского «Академические права и свободы в России и в мире: исследовательская перспектива»
Академическая свобода – залог развития науки и образования, на что обращал внимание английского парламента еще Милтон в своей Ареопагитике. Притеснение академических прав и свобод грозит стагнацией не только всему научному сообществу, но и научной мысли в целом. Это же является одной из основных причин так называемой «утечки мозгов»: иммиграции преподавателей, студентов и научных работников. Доцент факультета свободных искусств и наук СПбГУ
По словам Дубровского, в России под академическими правами и свободами обычно понимают свободу учить и свободу учиться, то есть права человека исключительно с юридической точки зрения. В то же время мировой опыт дает основание подходить к проблеме гораздо шире и глубже.
Базовое определение академических свобод, рекомендованное ЮНЕСКО для вузов в 1997 году, подразумевает свободу обучения и дискуссий, проведения исследований и распространения их результатов, свободу выражения своего мнения относительно системы институций, где ты работаешь, свободу от институциональной цензуры и свободу участия в профессиональных или представительных академических органах.
На основании этого определения сам Дубровский выделяет три измерения прав и свобод: собственно академические права, институциональную характеристику (контекст) и личные права ученых.
В результате качественного анализа всех трех аспектов автор доклада констатирует: в России имеет место нарушение академических прав и свобод, выражающееся в серьезных изменениях институционального климата, нарушении прав и свобод ученых и преподавателей, и секьюритизации научно-образовательной деятельности.
Централизация вместо автономии
Свобода науки – главный ее двигатель. Ограничение демократических практик университетов – один из актуальнейших вызовов академическим правам и свободам в современной России, считает Дубровский. В последние годы российские вузы вновь столкнулись с жестким государственным регулированием образовательной политики. Так, имеет место клерикализация системы высшего образования: появление православной социологии, православной психологии и прочих религиозных дисциплин, идеологизация гуманитарного и социального знания.
«Из системы образования исчез ряд предметов, признанных «нерелевантными», например, права человека. Гражданское образование заменяется «духовно-нравственным», в любом курсе сегодня должен присутствовать духовно-нравственный компонент (сокращенно «ДНК»). Мы сталкиваемся с появлением запретных тем для исследований: например, связанных с изучением религиозных и сексуальных меньшинств и пр. В системе высшего образования появилась так называемая «историческая политика»: борьба с «фальсификациями истории», идея «единого учебника истории» и т.д.», – поясняет Дубровский.
Особенно болезненным, по его мнению, в последнее время является вопрос автономии вузов. «Фактически происходит сверхцентрализация власти, при которой ограничивается деятельность независимых академических профсоюзов и независимых студенческих профсоюзов, ректоры назначаются «сверху», решения принимаются не преподавателями вузов, деканами, а сотрудниками аппарата ректора, часто не имеющими отношение к научной деятельности. Все это можно сравнить с отменой губернаторских выборов и другими формами централизации власти в стране», – констатирует Дубровский.
В поисках шпионов
Секьюритизация научно-образовательной деятельности и постоянное желание государства ограничить во имя государственной безопасности свободу передвижения и свободу слова преподавателям и ученым, ограничить свободу научных обменов, международных проектов – еще один вызов академической свободе в России:
«Речь идет фактически о шпиономании. Появляются “дела” ученых, обвиняемых в передаче секретных данных. Яркий пример тому – дело Афанасьева и Бобышева из Балтийского государственного технического университета (БГТУ)». Афанасьева и Бобышева осудили в июне прошлого года. Сначала петербургским ученым вменяли в вину «шпионаж в пользу Китая», затем – «государственную измену». По версии ФСБ, преподаватели одного из ведущих отечественных оборонных вузов, готовящего специалистов в области ракетной и космической техники, «продали секретные сведения китайской разведке» за 7 тысяч долларов. Правда, каким способом и кому конкретно были проданы секреты, спецслужбы не дознались. Сам факт, время и место передачи тайных бумаг тоже не были установлены.
Другой пример – Санкт-Петербургский университет. По словам Дубровского, с 2009 года там была введена практика не менее чем за полгода согласовывать тему и текст выступлений на зарубежных конференциях с проректором по безопасности.
Автор доклада убежден: столь жесткий контроль за деятельностью ученых угрожает демократическим практикам университетской автономии.
Оппозиции не место в вузе
Третий, не менее важный вызов академическим правам и свободам – нарушение гражданских и политических прав и свобод самих ученых и преподавателей. Речь идет о политическом давлении на активистов протестных движений – студентов и преподавателей, нарушении физической и половой неприкосновенности преподавателей и студентов (убийство ректора в Нальчике, нападения на студентов и преподавателей, харрасмент), а также о дискриминации студентов как внутри вуза, так и за его пределами. «В одном из регионов преподавателя уволили только за организацию пункта выборов в координационный совет оппозиции. Его обвинили в “нарушении морального облика преподавателя вуза”», – привел пример Дубровский.
Отражение политических процессов
Все три аспекта нарушения академических прав и свобод естественным образом связаны с общим уровнем демократии в стране, свободой выборов и пр. Хуже всего то, что сами ученые, преподаватели и студенты не вовлекаются в обсуждение системы жизнедеятельности академического сообщества, регулирования и законодательные инициативы, резюмирует Дубровский.
По его мнению, описанные выше процессы вполне объяснимы, и в том или ином виде наблюдаются во многих странах мира. Дело в том, что наука давно является одним из важных институтов поддержания политического порядка и потому государство всегда пыталось так или иначе держать под контролем происходящее в университетах. Университеты же отвечают постоянной борьбой за автономию, за право преступать границы, установленные государством, во всяком случае, внутри академического сообщества.
Доклад Дубровского был признан участниками семинара важным и актуальным. Что не помешало высказать много критических замечаний. Главный упрек, прозвучавший во время семинара, – это отсутствие количественного анализа ситуации в российских вузах и научно-исследовательских организациях. «Глобальные выводы делаются на основе одного лишь СПбГУ, что неадекватно», – заявила директор Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора ВШЭ Ирина Мерсиянова. По ее мнению, представленная молодым ученым картина слишком однобока и оттого излишне мрачна. Свободы в вузах гораздо больше, чем видится докладчику.
18 июня, 2013 г.
Подпишись на IQ.HSE
Самоизоляцию оценят с точки зрения Конституции
Конституционный суд (КС) России принял к рассмотрению обращение от Протвинского городского суда Московской области (его подписал судья горсуда Игорь Карпов), сообщила 28 сентября пресс-служба суда. КС просят проверить конституционность пп. 3 п. 5 постановления губернатора Андрея Воробьева, которым он ввел в регионе режим повышенной готовности для борьбы с предотвращением распространения коронавирусной инфекции (COVID-19). В норме, которую просят проверить на конституционность, говорится о запрете гражданам покидать места проживания, за исключением случаев обращения за медицинской помощью или иной особой необходимости. Постановление, вводящее обязательную домашнюю самоизоляцию, было подписано губернатором Московской области 12 марта, аналогичные меры были введены тогда же в Москве.
Протвинский суд обратился в КС с вопросом о соответствии постановления губернатора Воробьева положениям Конституции после того, как в его производстве оказалось дело об административном правонарушении гражданина Сергея Пантюхова. Он покинул свое место жительства во время самоизоляции, в связи с чем был составлен протокол по ст. 20.6.1 КоАП России «Невыполнение правил поведения при чрезвычайной ситуации или угрозе ее возникновения». Суд предполагает, что нарушение, которое вменяется Пантюхову, «затрагивает его право на свободу передвижения», закрепленное в ст. 27 Конституции и действующее напрямую.
Все правовые нормы, на которые ссылается Воробьев при введении самоизоляции, не предусматривают ограничения права граждан на свободу передвижения. Одно из правовых оснований для постановления губернатора – это закон «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера».
Протвинский суд указывает на то, что положения этого закона предписывают осуществлять только меры, не ограничивающие права и свободы. «Анализ действующего законодательства показывает, что органы государственной власти субъектов Федерации России вообще не наделены полномочиями ограничивать права и свободы граждан», – говорится в запросе суда. Наконец, суд указывает, что в соответствии со ст. 55 Конституции России ограничения прав граждан должны быть прямо оговорены в законах и «не должны зависеть от умозаключений должностных лиц». Ограничивать право на свободу передвижения можно в соответствии с законом «О чрезвычайном положении», отметил суд (его нормы в связи с эпидемией не применялись).
«Как главы регионов вы наделены особыми полномочиями и ответственностью по обеспечению эпидемиологической безопасности». На встрече с губернаторами 24 сентября
Владимир Путин
президент России
Управляющий партнер петербургского офиса коллегии адвокатов Pen & Paper Алексей Добрынин говорит, что позиция судов по вопросам наличия полномочий глав регионов по ограничениям передвижения однозначна. «Такие полномочия делегированы главам субъектов новыми апрельскими поправками в закон «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера», – говорит Добрынин. КС здесь может пойти навстречу судам и закрепить их правовую позицию, считает он.
Зампред Мособлдумы от КПРФ Константин Черемисов также считает, что КС примет решение в пользу губернатора, который ввел ограничения ради безопасности людей.
В пресс-службе губернатора Московской области Ведомостям заявили, официальная позиция ими будет направлена по итогам рассмотрения этого запроса в КС.
«Полагаем, что постановление губернатора Московской области в пределах предоставленных полномочий, соответствует актам большей юридической силы, прав и законных интересов граждан и юридических лиц не нарушает» — поясняется в ответе пресс-службы губернатора Московской области, полученном «Ведомостями». В пресс-службе отметили, что «ранее постановление губернатора было предметом проверки на соответствие действующему законодательству и согласно решениям Московского областного суда признано соответствующим закону».
«Если КС придет к выводу, что данное постановление не соответствует Конституции, то таковым признается и решение о привлечении гражданина к административной ответственности», – указывает профессор ВШЭ Илья Шаблинский. В других регионах граждане будут иметь право обжаловать штрафы, ссылаясь на решение КС.
В конце апреля Мосгорсуд отклонил сразу шесть таких исков граждан к мэру Москвы Сергею Собянину.
Адвокат «Апологии протеста» Александр Передрук говорит, что КС в постановлении от 4 апреля 1996 г. № 9-П (о регламенте регистрации граждан после прибытия в отдельные регионы России) уже пояснял, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом. Решение губернатора ниже по юридической силе, чем закон, говорит Передрук, прогнозируя обращения с жалобами на иные положения законодательства, которыми введены ограничения в связи с пандемией коронавируса: «К примеру, наиболее обсуждаемые сейчас – это ограничения любых публичных мероприятий».
Что такое «свобода слова» и где ее границы?
Для демократии свобода слова, а также свобода распространения и получения информации, имеет фундаментальное значение. Но такая свобода все равно имеет свои границы. Wildpixel / iStock Серия Свобода слова, Эпизод 18:Критики карантинных мер противодействия коронавирусной пандемии часто указывают, что в результате вынужденного урезания привычных прав и свобод под угрозой находится и свобода слова. Но что это такое и что следует понимать под этой свободой, а что не следует? Собрали мнения ведущих экспертов.
Этот контент был опубликован 06 мая 2021 года — 07:00Катрин Шрегенбергер (Katrin Schregenberger)
Доступно на 4 других языкахРусскоязычную оригинальную версию материала подготовил Игорь Петров.
«Свобода слова защищает человеческую потребность, которую вполне можно рассматривать в качестве основной, системной, базовой» — говорит Майя Хертиг (Maya HertigВнешняя ссылка), профессор швейцарского и европейского конституционного права Женевского Университета. Сама идея свободы слова основана на идее, возникшей в эпоху Просвещения. Тогда вдруг стало понятно, что все мы — мыслящие, рациональные существа, которые формируют свое мнение в формате взаимного диалога с общей для всех целью поиска истины. «Для демократии свобода слова, а также свобода распространения и получения информации имеет фундаментальное значение», — говорит М. Хертиг.
То же самое относится и к научным исследованиям. «Прогресс возможен только в том случае, если мнение, считающееся преобладающим, все равно может быть оспорено. Нет такой возможности — нет прогресса». Вот почему свобода слова — это базовое право человека, которое закреплено, в частности, в Ст. 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и в Ст. 19 Пакта ООН о гражданских и политических правах. В Швейцарии право на свободу выражения мнений было четко сформулировано и закреплено только в новой редакции федеральной конституции от 1999 года, но с 1959 года оно уже признавалось в качестве своего рода «неписаного основного гражданского и демократического права».
Катрин Шрегенбергер (Katrin Schregenberger)
Главный редактор портала higgs.chВнешняя ссылка, первого независимого швейцарского портала, занимающегося вопросами социологии научного знания. Ранее она 6 лет работала в либеральной швейцарской газете Neue Zürcher Zeitung, побывав в качестве зарубежного корреспондента в ряде стран мира, например в Мьянме.
End of insertionПо мнению М. Хертиг, принцип свободного выражения мнений относится как к изложению поддающихся проверке объективных фактов, так и субъективных мнений и личных эмоций, например, в сфере искусства. Сюда же относятся и символические действия, пример, мирная и без оружия сидячая забастовка, пикет или манифестация. «Под защитой этого принципа находится весь процесс коммуникации, от распространения информации до ее получения», — говорит она. Это означает, что в принципе государство не может никому препятствовать выражать свое мнение.
Абсолютной свободы мнений не существует!
«Право иметь свое мнение не подлежит ограничению», — объясняет она. Таким образом, один только факт обладания расистскими мнениями или мыслями не наказуем. А вот распространение расистских высказываний, с другой стороны, вполне даже наказуемо. Потому что у свободы мнений существует оборотная сторона в виде кодифицированных и основанных на общественном консенсусе правовых ограничений. «Свобода выражать свое мнение не является абсолютной», — говорит М. Хертиг. Абсолютное право — это такое право, которое не может быть ограничено даже в чрезвычайных ситуациях, таких как война, кризис или пандемия.
«В мире существует очень мало таких абсолютных прав, не имеющих ограничений, например, речь идет о праве не подвергаться пыткам». Они запрещены и недопустимы ни на войне, ни в ситуации мира, даже если информация, которую некие субъекты надеются получить с помощью пыток, может даже спасти жизни многих других людей. Однако свобода выражения мнения не абсолютна, и она заканчивается там, где начинаются нарушения, например основ человеческого достоинства. Это относится и к отрицанию преступлений против человечества, таких как ХолокостВнешняя ссылка. Наказуемо также распространение и разжигание ненависти в отношении отдельных лиц или групп людей. В Швейцари решено, что наказуема может быть и гомофобия.
Youtube & Co. имеют право устанавливать свои нормы и правила
Во время пандемии участились случаи, когда крупные интернет-порталы, такие как Youtube, удаляли ролики или посты, потому что они, с точки зрения этих порталов, содержали ложные утверждения. Является ли это ограничением свободы слова? Теоретически да, считает М. Хертиг. Однако при этом следует учитывать, что «свобода слова как принцип защищает нас только от вмешательства государства, но для частных субъектов, таких как, компания Youtube, напрямую юридически обязательной нормой она не является». Поэтому, основываясь на принципе свободы слова, в суд можно подавать только на государство, а не на частных лиц.
Запрет на цензуру также придуман в первую очередь как инструмент защиты от произвола государства. Компания Youtube и другие социальные СМИ являются частными провайдерами неких услуг, и напрямую конституционным запретом на цензуру они не связаны. Поэтому они вольны решать, что они будут терпеть на своей онлайн-платформе — а что нет. Но и тут тоже есть своя оборотная сторона. «Государство должно формулировать и принимать соответствующие меры для защиты свободы слова от ограничений со стороны частных лиц и компаний», — говорит М. Хертиг. Это также относится и к интернету, где сегодня определенные коммуникационные онлайн-платформы обладают почти неограниченной монополией.
«Портал Youtube и другие частные социальные сети теперь фундаментально необходимы для того, чтобы граждане могли сознательно участвовать в дебатах. Однако защита свободы слова в сети сегодня затруднена, как раз потому, что такие компании часто базируются за рубежом, а одностороннее государственное регулирование начало бы приводить к размыванию и фрагментации правового базиса общества». Именно поэтому, говорит М. Хертиг, сегодня как никогда актуален вопрос разработки единых общих международных норм и правил, а также в целом повышения прозрачности условий и порядка функционирования основных социальных сетей.
«Каждому должно быть ясно и понятно, что и почему этими сетями удаляется, а что и почему нет». Эта цель может быть достигнута в формате международных инициатив. Например, крупные IT-компании, включая Facebook и YouTube, уже достигли с Евросоюзом договоренностиВнешняя ссылка на предмет системного мониторинга постов, разжигающих ненависть, причем реакция должна следовать в случае их обнаружения в течение 24 часов. Существует также Кодекс мер по противодействию дезинформации. Однако нужно понимать, что все это суть добровольные обязательства компаний, т.е. речь идет не директивных предписаниях властей, а о саморегулированииВнешняя ссылка.
Удаление фейков само по себе имеет мало смысла
Однако М. Хертиг не считает целесообразным принимать законы, прямо предписывающие удалять фейковые новости. С юридической точки зрения распространение даже откровенно ложных фактов не является принципиально запрещенным деянием, с учетом того, что определить, что есть «правда» порой бывает трудно, а то и невозможно. При этом во многих странах, например в Азии, государственная цензура как раз практикуется под предлогом противодействия «фейковым новостям».
«Такие новости являются неотъемлемым элементом демократического дискурса, в рамках которого даже неверный или просто кому-то неприятный контент, становится общественно видимым и воспринимаемым», — резюмирует она. «Чем разнообразнее палитра мнений, тем лучше для демократии», — говорит Флориан Штегер (Florian StegerВнешняя ссылка), специалист по медицинской этике и директор Института истории, теории и этики медицины (Institut für Geschichte, Theorie und Ethik der Medizin) Ульмского университета (Германия). Слушать и слышать иное мнение — для демократии это необходимый акт.
Удаление «неправильного контента» в любом случае не является реальным и эффективным решением проблемы дезинформации, потому что «мнение все равно застревает в головах людей». По мнению Флориана Штегера, диалог властей с гражданами и прозрачная коммуникация властей — такой подход был бы гораздо лучше как раз с точки зрения противодействия лжи. «Особенно это важно в условиях пандемии, доказательная база тех или иных высказываний часто недостаточна, а правительствам приходится действовать особенно осторожно».
Все объективно существующие пробелы в знаниях должны быть четко названы, даже если такое незнание трудно переносится многими людьми, привыкшими в западных обществах к абсолютной или почти абсолютной предсказуемости социальных процессов. Удаление любых постов или сообщений ведет к возникновению опасной ситуации. «Стирать что-то можно только в случае, если удаляемый контент разрушает государство в самом его основании. Ответственность за такие удаления несут полиция и суды, как, например, как в случае со штурмом Капитолия. Такого рода события маркируют как раз предел возможного и допустимого».
Тот, кто требует себе свободу слова, должен быть согласен выслушать и критику в свой адрес
Некоторые критики карантинных мер жалуются на то, что они подвергаются нападкам за свое мнение или что на них вешают ярлык «отрицателей коронавируса», потому что таким образом в обществе подрывается свобода слова. Майя Хертиг считает, что «любой, кто выражает спорное мнение, должен также иметь мужество стерпеть критику со стороны тех, кто думает иначе. Риторические пикировки являются составной частью демократического дискурса. Никто не может объявить себя субъектом вне критики».
Еще один аргумент, выдвигаемый «коронаскептиками», заключается в том, что в обществе-де сложился климат, в котором не допускается выражение инакомыслия. Например, веб-портал RubikonВнешняя ссылка, охотно дающий платформу разного рода мнениям, в том числе и откровенным «теориям заговора», пишет: «Попробуйте „опровергнуть“ опасность Covid-19 в обществе своих друзей и близких. Попробуйте поставить под сомнение цель вакцинации. Вы можете столкнуться с таким агрессивным „встречным ветром“, что в следующий раз вы просто предпочтете промолчать».
Итак, данный портал подчеркивает, что в современном западном обществе, прежде всего в Германии, «думать иначе — это значит подвергаться социальному остракизму, а свобода слова теперь там фактически невозможна. Свобода слова, конечно, требует определенного социального климата, — говорит М. Хертиг. — И если в обществе создался климат, который ведет к запуску механизмов самоцензуры, то в этом случае мы имеем дело с серьезной проблемой, которая включает в себя насилие и угрозы, увольнения с работы, а также яростные словесные нападки на инакомыслящих, в основном в соцсетях».
«Прицельное „набрасывание на вентилятор“ риторической грязи в качестве формата и стиля ведения дискуссии (т.н. Shitstorms) также может стать проблемой. Но нередко жертвами считают себя прежде всего те, кто как раз и предпочитает вести диалог в агрессивном, непримиримом тоне. Социальное давление с целью соблюдения основ „политической корректности“ имеет место, но часто оно и преувеличивается, а это приводит к тому, что порой жертва и преступник могут поменяться местами: жертвой становится белый расист, а не чернокожий объект сетевого „языка ненависти“. И об этом тоже нельзя забывать».
Социальный контроль и его роль в условиях пандемии
Во время пандемии участились так же и случаи прямых угроз в адрес ученых и политиков. А вот признаков насилия или угроз в адрес коронаскептиков, по крайней мере в Швейцарии, пока вроде бы зарегистрировано не было. Более того, каждый может свободно выражать свое мнение и принимать участие в демонстрациях против правительственных карантинных мер. Однако насколько такого рода демократические свободы приветствуются и по достоинству оцениваются в стане коронакритиков, это другой вопрос.
«Когда скептики чувствуют, что им не дают что-то такое сказать, то это и в самом деле имеет место, только в данном случае мы имеем дело не с ограничениями свободы слова, а с механизмом социального контроля», — говорит Урте Шольц (Urte ScholzВнешняя ссылка), профессор кафедры прикладной социальной психологии и психологии здоровья (Angewandte Sozial- und Gesundheitspsychologie) Университета Цюриха.
По ее мнению, социальный контроль — это механизм, с помощью которого как раз не государство, но сами люди пытаются заставлять себя самих и своих сограждан вести себя каким-то определенным образом, базирующимся на общепризнанных по итогам общественных дебатов морально-нормативных представлениях. «Социальный контроль действует независимо от того, хотим мы этого или нет, — говорит У. Шольц. — В условиях пандемии степень его жесткости может и в самом деле повыситься, коль скоро нормы, к которым он нас принуждает, узаконены как официальными рекомендациями, так и общими правилами поведения в ситуации форс-мажора».
Позитивные стратегии вместо шельмования
Понятно также, что существуют самые разные форматы осуществления этого самого социального контроля. Некоторые из них становятся «триггером» положительных эмоций, некоторые — отрицательных. Контроль можно осуществлять кнутом: наказаниями, придирками, шельмованием и преследованием «ведьм», отказом в любви или в дружбе, генерированием чувства вины. Все ведет у «контролируемого» к возникновению чувства стыда или к гневной реакции сопротивления или отторжения.
Изучая форматы социального контроля в сфере здоровья в рамках отношений супружеских и прочих партнерских пар, У. Шольц и ее коллеги обнаружили, что негативные стратегии приносят, как правило, мало пользы. Вспоминается в связи с этим «мем» из соцсетей: «Зачем вам платить огромные деньги за услуги домины — просто женитесь и попробуйте неправильно сложить полотенце в ванной»! Однако шутки в сторону: в самом деле, связи между «негативным» социальным контролем и более «здоровым» поведением эксперты не обнаружили. Напротив, индивиды, в отношении которых применялся такой тип контроля, часто всё делали, демонстративно или тайно, нарочно наперекор своим контролирующим партнёрам.
А вот люди, которые столкнулись с позитивными стратегиями социального контроля, реагировали совсем по-другому. Позитивные стратегии включают в себя дебаты, обсуждения, переговоры, убеждение, аргументированные указание на преимущества желаемого поведения, ссылки на положительные примеры и в итоге комплименты. Все это очень похоже на дидактику из детского сада, но люди порой так и остаются на этом уровне, как бы парадоксально это ни звучало. «Когда партнёр осуществлял такой позитивно коннотированный социальный контроль, то тогда „контролируемые“ индивиды с большей вероятностью меняли свое поведение», — говорит У. Шольц.
Не надо называть людей «ковидиотами»!
Негативный социальный контроль, как это происходит сейчас, например, с помощью неприязненных взглядов или резких выговоров в транспорте в адрес тех, кто не хочет носить маску, в условиях пандемии не является чем-то необычным. «Но, конечно, в определенных обстоятельствах люди реагируют негативным образом, видя в этом проявление диктатуры и отказываясь соблюдать антивирусные меры. Эти люди чувствуют, что их начинают опекать, как в детском саду, они сопротивляются и пытаются восстановить свою личностную автономию».
Как показывают результаты исследований Урте Шольц, позитивные стратегии социального контроля были бы желательны даже во время пандемии. Такие стратегии включают в себя диалог с критиками карантинных мер, обмен мнениями, допуск иных мнений в качестве нормы демократического дискурса, отказ от попыток изменить поведение людей с помощью давления или провоцирования негативных эмоций.
Если кто-то сидит в трамвае без маски, то можно, конечно, начать кричать на него, а можно было бы сказать, мол, «знаете, для меня было бы важно, чтобы вы надели маску, потому что тогда я буду чувствовать себя более комфортно». Или: «Я уверен, что вы просто забыли свою маску, со мной такое тоже часто случалось, хотите, у меня как раз есть новая и свежая»? Согласится ли другой человек на такое предложение, во многом зависит от социального контекста. Но попробовать стоит — и это всегда лучше, чем просто называть его «ковидиотом».
Это сокращенная версия материала, опубликованного 11 марта 2021 года на сайте онлайн-журнала higgs.ch.
Статья в этом материале
Серия Свобода слова
Ключевые слова:Юридическая свобода — диссертация и автореферат по праву и юриспруденции + «. Скачайте бесплатно автореферат диссертации на тему Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по праву и юриспруденции, автор работы: Толченкин, Дмитрий Александрович, кандидата юридических наук
Введение.
Глава I. Сущность юридической свободы
§1.1. Методологические проблемы исследования сущности юридической свободы.
§ 1.2. Понятие и признаки юридической свободы.
§ 1.3. Ценность и функции юридической свободы.
Глава II. Оптимум юридической свободы
§2.1. Оптимум и факторы реализации юридической свободы.
§ 2.2. Средства достижения оптимума юридической свободы.
§ 2.3. Юридическая свобода как цель и результат правопорядка.
ВВЕДЕНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
по теме «Юридическая свобода»
Актуальность темы исследования. Свобода относится к числу непреходящих ценностей, и проблема воплощения ее в праве не одно столетие занимает умы мыслителей. В юридической науке сложилось множество подходов к ее решению, однако несмотря на это, до настоящего времени вопрос опосредования свободы правом продолжает оставаться дискуссионным.
Особую актуальность он приобретает в условиях формирования в нашей стране правового государства и гражданского общества. Оценивая правовую жизнь в постсоветской России, Н.И. Матузов отмечает: «Сложилось широкое и благоприятное поле для свободной и инициативной деятельности всех государственных и общественных структур, должностных лиц, рядовых граждан, многочисленных субъектов рынка. Соответственно правовая жизнь стала более интенсивной, динамичной и либеральной. В тоже время она, к сожалению, остается пока крайне противоречивой, сумбурной, хаотичной, на ней лежит печать переходного периода, нестабильности. Ей не хватает цивилизованности, прочных юридико-исторических корней и традиций»1.
Приходится констатировать, что применительно к свободе, «печать переходного периода», остается существенной характеристикой состояния российского общества. Действие «энергии распада», охватившего в начале 90-х годов социальную, экономическую и духовную сферы нашего общества, по-прежнему сохраняется.
Многочисленные социологические исследования свидетельствуют о том, что в сознании многих россиян свобода продолжает отождествляться с отсутствием внутренних и внешних ограничений, безнаказанностью и вседозволенностью. Это не способствует становлению традиций
1 Матузов Н.И. Правовая жизнь как объект научного исследования // Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. Саратов, 2005. С. 9. законопослушания и обусловливает усиление влияния правового нигилизма. Наведение порядка в правовой и политической сферах, укрепление государственности, без которых немыслимо развитие гражданского общества, должны опираться на прочный идеологический фундамент, краеугольным камнем которого является идея юридической свободы, противостоящая пониманию свободы как вседозволенности, препятствующая «размыванию» устоев правосознания и правопонимания в обществе.
Следовательно, одной из важнейших задач юридической науки сегодня является формирование необходимой научно-теоретической основы для законотворчества и правореализации с точки зрения понимания юридической свободы в русле познанной необходимости, без оглядки на политическую конъюнктуру. Решение этой задачи осложняется отсутствием единства мнений среди ученых относительно сущности и границ юридической свободы, оптимального состояния и средств ее достижения.
Немалую сумятицу в интерпретацию рассматриваемого феномена вносит расширяющийся плюрализм правопонимания, поскольку именно от той или иной трактовки права прямо и непосредственно зависит восприятие общественным сознанием свободы в ее юридическом выражении. Прекрасно осознавая тот факт, что наука заканчивается там, где кончается плюрализм, тем не менее считаем, что в выборе модели правопонимания следует отдавать предпочтение той, которая отвечает современному уровню отечественной юриспруденции, имеющимся в ней и оправдавшим себя на практике ценным наработкам, отвечающим требованиям реалий современной России и перспектив ее развития.
В связи с этим все более очевидной становится необходимость укрепления позитивистских начал, диктующих целесообразность перемещения проблемы свободы в плоскость современного нормативного правопонимания с целью ее плодотворного решения.
Степень научной разработанности темы исследования. Проблема свободы во все времена привлекала внимание мыслителей различных направлений: философов (Д. Локк, Ф.М. Вольтер, Ш. Монтескье, Д. Юм, И. Кант, В.Ф. Гумбольт, Т. Гоббс, Э. Ренан, Г. Спенсер, Ф. Хайек и др.), экономистов (Дж.М. Кейнс), политических деятелей (Ч. Беккариа, Б. Констан, Д. Мильтон, Д.С. Милль, Т.Г. Масарик, А. Токвиль и др.).
Соотношение права и свободы исследовалось многими выдающимися юристами в дореволюционной России (Л.Б. Каменев, П.И. Новгородцев, М.М. Ковалевский, П.Б. Струве, Е.Н. Трубецкой, Б.Н. Чичерин и др.).
В современный период на разном уровне абстракции в контексте анализа различных правовых явлений к проблематике свободы обращались такие отечественные теоретики, как С.С. Алексеев, Д.А. Керимов, В.М. Корельский, В.Н. Кудрявцев, О.Э. Лэйст, В.П. Малахов, Н.И. Матузов, B.C. Нерсесянц, О.В. Мартышин, В.Н. Селиванов и др.
В настоящее время существует множество работ по философии, социологии, экономике, психологии, отраслевым юридическим наукам, в которых анализируются проблемные вопросы прав и свобод человека, свободы договора, либерализма, оказавших влияние на формирование дискретных представлений о юридической свободе, однако о системном ее понимании пока говорить преждевременно.
Интерес к проблеме юридической своды не ослабевает, о чем свидетельствуют диссертационные исследования, предпринятые в теории права с позиции широкого подхода к правопониманию Д.В. Чухвичевым1, в гражданском праве — М.А. Григорьевой .
Изменившаяся в последние годы политико-экономическая ситуация в стране диктует необходимость поиска новой научно-обоснованной юридической платформы для формирования целостной концепции юридической свободы как сложнейшего многоаспектного социально-юридического феномена. Ряд необходимых теоретических предпосылок для ее формирования может быть создан в результате анализа юридической
1 См.: ЧухвичевД.В. Право и свобода: Дис. канд. юрид. наук. М., 2001.
2 См.: Григорьева М.А. Понятие свободы в российском гражданском праве: Дис. канд. юрид. наук. Иркутск, 2004. свободы с позиций современного нормативного правопонимания.
Объектом исследования является юридическая свобода как социально-правовое явление.
Предметом диссертационного исследования выступает сущность и оптимум юридической свободы.
Цель диссертационного исследования — создание теоретических предпосылок для формирования концепции юридической свободы применительно к условиям современной российской правовой действительности.
Цели и предмет диссертационного исследования предопределили необходимость постановки и решения следующих задач:
— создание необходимых методологических предпосылок для комплексного анализа свободы как категории юридической науки;
— анализ сущностных признаков юридической свободы, средств и форм ее объективации;
— выявление ценности юридической свободы и изучение ее функций по отношению к юридической науке и практике;
— выявление факторов реализации юридической свободы;
— определение средств достижения оптимума юридической свободы;
— рассмотрение правопорядка как результата и средства оптимизации юридической свободы.
Методологическую основу диссертации составили разнообразные средства и методы познавательной деятельности. Базовый уровень методологии образуют диалектико-материалистические принципы взаимосвязи и детерминизма, объективности и всесторонности рассматриваемого явления. Использовался категориальный аппарат диалектики, в частности, категории: «сущность», «содержание» и «форма», «возможность» и «действительность», «субъективное» и «объективное».
Цель исследования обусловила необходимость применения формальнологического метода. При определении понятия юридической свободы, анализе дискуссионных вопросов соотношения права и свободы автор использовал правила оперирования основными формами мышления и законы логики (тождества, противоречия, исключенного третьего, достаточного основания).
Достижению целей исследования при анализе сущности юридической свободы способствовало также применение к предмету исследования аксиологического и функционального подходов. Концептуальному видению юридической свободы и раскрытию ее многообразных связей с правовой деятельностью во многом способствовали системный и деятельностный подходы.
В качестве исходной исследовательской парадигмы избрана теория современного нормативного правопонимания, в наиболее концентрированном виде выраженная в концепции М.И. Байтина. Применительно к настоящему исследованию она рассматривается в двух аспектах. На интертеоретическом уровне она не выполняет собственно объяснительной функции, а определяет угол зрения, под которым анализируется юридическая свобода и в основном задает параметры самого анализа.
Помимо этого, идеи современного нормативного правопонимания выступили также в качестве теоретической основы исследования.
При изучении специфики юридической свободы весьма ценными оказались положения и выводы относительно разнообразных проявлений свободы отечественных исследователей в области: философии права (С.С. Алексеев, В.П. Малахов, B.C. Нерсесянц, О.Г. Данильян, Шапп Ян и др.), политико-правовой мысли (М.А. Абрамов, О.Э. Лэйст и др.), частного права (М.М. Агарков, К.Ц. Цвайгерт, X. Кетц, Е.А. Суханов, М.И. Кулагин и др.), опосредования свободы правом (В.М. Корельский, В.Н. Кудрявцев, Н.И. Матузов, Ю.В. Сорокина, А.Е. Черноморец, и др.), усмотрения в правоприменении (А.В. Аверин, В.В. Мамчун).
Весьма ценными оказались разработки современных юристов в области изучения разнообразных проявлений неправовой действительности как специфических злоупотреблений социальной свободой, выливающихся в формы юридической несвободы (В.М. Баранов, Ю.А. Тихомиров, Е.Н. Трикоз и др.).
Существенное значение для настоящего исследования имеют также идеи относительно гносеологических и методологических проблем общей теории права В.К. Бабаева, Ж.-Д. Бержеля, B.C. Жеребина, В.Н. Карташова, Д.А.Керимова, Р.З. Лившица, Р. Лукича, А.В. Малько, О.В. Мартышина, М.Н. Марченко, Н. Неновски, Т.Н. Радько, Ф.М. Раянова, В.М. Сырых, В.А. Толстика и др.
Эмпирической базой исследования являются нормы российского законодательства, опосредующие различные грани свободы, публикации в периодической печати по исследуемой проблеме, данные социологических исследований, опубликованные в научных изданиях и средствах массовой информации.
Научная новизна работы заключается в том, что в условиях гносеологического плюрализма в общей теории права настоящее исследование, развивая положения концепции современного нормативного правопонимания, позволяет взглянуть на проблему опосредования свободы правом под углом зрения, отличающимся от того, который сформировался под влиянием доминирующей в современной обществоведческой науке либеральной парадигмы.
Кроме того, новизна работы проявляется и в результатах, полученных автором. С учетом общепризнанных положений общей теории права осуществлен анализ юридической свободы как специфического социально-юридического феномена, сформирована ее авторская дефиниция, выявлены средства и формы объективации, функции и факторы ее реализации, выработаны рекомендации по достижению оптимума юридической свободы.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Авторская дефиниция понятия «юридическая свобода»: юридически закрепленная (формализованная), социально оправданная и социально необходимая мера возможного и должного поведения индивидуальных и коллективных субъектов права, обеспечивающая удовлетворение социальных потребностей, гарантированная и охраняемая государством.
2. Юридическая свобода является важным гарантом реализации свобод иного рода (политических, экономических, духовных).
3. Обоснование концепции функций юридической свободы.
4. Операциональное определение понятия «оптимум юридической свободы»: состояние правовой системы общества, при котором созданы максимально благоприятные условия для реализации юридической свободы.
5. Концепция реализации юридической свободы, компонентами которой выступают теоретическое обоснование юридической свободы как самостоятельного явления правовой действительности и предложения по достижению оптимума юридической свободы.
6. Основными факторами реализации юридической свободы являются: качественное законодательство, достаточный уровень правовой культуры, устойчивый правопорядок, юридическая ответственность, законность, ориентированная на реализацию юридической свободы правовая политика.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что осуществленное автором с позиций современного нормативизма комплексное монографическое общетеоретическое исследование природы и сущности юридической свободы развивает и дополняет положения общей теории права. Ряд выводов автора и сформулированных им дефиниций способствуют обогащению понятийно-категориального аппарата общей теории права, созданию необходимых теоретических предпосылок для разработки целостной концепции юридической свободы, а также совершенствованию методологической базы для дальнейших отраслевых исследований в смежных направлениях. Положения диссертации привлекают внимание к отдельным перспективным направлениям научных исследований, инициируют их дальнейшую разработку.
Практическая значимость исследования. Некоторые выводы, полученные автором в процессе исследования, могут быть учтены при совершенствовании правотворчества и повышении эффективности действующего российского законодательства путем принятия мер обеспечивающих реализацию юридической свободы всеми субъектами права.
Материалы диссертации могут быть использованы в образовательных учреждениях высшего профессионального образования в процессе преподавания учебных дисциплин: «Теория государства и права», «Конституционное право России», «Обеспечение прав человека в деятельности правоохранительных органов», а также для модернизации учебных программ по теории государства и права.
Дидактическое значение. Отдельные положения, содержащиеся в работе, способствуют формированию у обучающихся готовности к законопослушанию, ориентируют их на неукоснительное соблюдение законности в их будущей практической деятельности.
Достоверность и обоснованность результатов исследования определяются его комплексным характером, применением апробированных методов научного познания, опорой на признанные положения современной юридической науки, широким использованием монографических и иных научных работ, нормативных правовых актов, а также результатов социологических исследований.
Апробация работы. Основные теоретические положения и практические выводы диссертации: неоднократно обсуждались на заседаниях кафедр государственно-правовых дисциплин Владимирского юридического института ФСИН и Академии ФСИН России; излагались на научно-практических конференциях, а также в процессе проведения занятий с курсантами и слушателями в Академии ФСИН России; отражены в пяти опубликованных работах автора.
ВЫВОД ДИССЕРТАЦИИ
по специальности «Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве», Толченкин, Дмитрий Александрович, Владимир
Выводы, к которым пришел автор, ни в коей мере не претендуют на бесспорность и исчерпывающее освещение столь объемной темы.
1. В настоящее время не существует единого подхода к пониманию категории «свобода». Ее толкование зависит от множества факторов: исторической эпохи; познавательных способностей и внутреннего мира субъекта восприятия; целей исследования и стоящей за исследователем политической силой и пр.
2. Исследование категории «свобода» в юридической плоскости зависит от избранной позиции в отношении подхода к правопониманию. Теоретической основой для наиболее целостного, комплексного осмысления либо анализа юридической свободы является концепция современного нормативного правопонимания, предложенная М.И. Байтиным. Этот выбор обусловлен наличием в данной концепции потенции, направленной на формирование в современной России традиции законопослушания исходя из того обстоятельства, что на данном этапе общественного развития, основной проблемой является не столько содержание законов, сколько их реализация.
Исследование юридической свободы представляется целесообразным осуществлять через категории аналитической юриспруденции, составляющие фундамент нормативного правопонимания («типы правового регулирования», «запреты, дозволения и позитивные обязывания», «субъективное право и юридическая обязанность», «законность и правопорядок» и др.), на основе норм и юридических конструкций действующего российского законодательства.
3. Диалектической противоположностью юридической свободы является юридическая несвобода. С точки зрения нормативного правопонимания юридическая несвобода проявляется в двух ипостасях. Во-первых, человек действует несвободно, когда сознательно нарушает нормы действующего законодательства. Во-вторых, несвобода имеет место в случае незнания законов.
4. Учитывая то, что реализация разнообразных свобод возможна только в условиях существования юридической свободы, ее исследование представляется наиболее перспективным.
5. Одной из главных сущностных характеристик юридической свободы является ее вариативность: она позволяет выделить юридическую свободу в качестве специфического правового явления и всегда индивидуальна для каждого субъекта, участвующего в правоотношении.
6. Свобода в философском ее понимании (как единство внутренней и внешней свободы) не тождественна свободе как правовой категории (ассоциируемой только с внешней свободой) — юридической свободе. Последняя имеет свою специфику. Она отлична от свободы, выражающей состояние личности, так как не всегда субъектом юридической свободы выступает личность. Она также не тождественна политической свободе, хотя и тесно взаимодействует с ней. Это обусловлено тем, что иногда право находится в тени политической конъюнктуры. Юридическая свобода лишь частично пересекается с социальной свободой. Волевой аспект социальной свободы представляется более вариативным, нежели аналогичный аспект свободы юридической. Юридическую свободу необходимо отделять от свободы фактической, первая — абстрактна по отношению к реальным условиям ее осуществления.
7. Эксплуатируемый в философии тезис о том, что свобода предполагает возможность мыслить и поступать по собственной воле, не в полной мере справедлив для субъектов реализации юридической свободы. Наличие волевой составляющей в общественных отношениях не всегда является необходимой предпосылкой правомерных действий, также как не всегда свидетельствует и о неправомерности действий. В этой связи полагаем, что нельзя абсолютизировать отождествление юридической свободы со свободой воли.
— 1438. Юридическая свобода реализуется только посредством правомерных действий. Неправомерные действия являются объективированным выражением юридической несвободы.
9. Представление о свободе как познанной необходимости в настоящее время сохраняет свою актуальность. Однако применительно к юридической свободе оно имеет свою специфику. Осознание ее конкретным субъектом права в процессе ее реализации в правоотошениях вторично, субъектом этого осознания в первую очередь выступает не индивид, личность или их объединения, а общество в лице государства.
10. Юридическая свобода — это юридически закрепленная (формализованная), социально оправданная и социально необходимая мера возможного и должного поведения индивидуальных и коллективных субъектов права, обеспечивающая удовлетворение социальных потребностей, гарантированная и охраняемая государством.
11. Юридическая свобода может быть объективирована только посредством правовых средств (правотворчества, правореализации). Внешняя форма ее объективации — правомерные действия субъектов права. При этом правомерным поведением следует признавать не только то, которое прямо предусмотрено законом, но и то, которое является не запрещенным с точки зрения права. Если правомерное поведение — это форма объективации юридической свободы, то конкретные права, обязанности, действия субъектов права, направленные на реализацию своих прав и обязанностей, следует рассматривать в качестве содержания юридической свободы.
12. Функции юридической свободы — это вытекающие из ее сущности, социального назначения и роли основные направления воздействия юридической свободы на общественные отношения, в которых проявляются ее свойства.
13. При определении ценности юридической свободы следует исходить из ее ценностных оценок, ориентированных на выявление ее свойств и качеств, значимости для личности, общества и государства, а категорию ценности — рассматривать в качестве объективной.
14. Гносеологическая функция юридической свободы ориентирует субъектов правотворчества и правореализации на определенный стиль мышления. Степень юридической свободы определяется стилем мышления, характерным для данного этапа общественного развития, с одной стороны, а с другой — является отражением уровня общественного развития, детерминированного тем или иным стилем мышления.
15. Юридическая свобода служит специфическим мерилом возможности того или иного поведения. Правовая оценка всякого поведения зависит от уровня юридической свободы, допускаемого в данном обществе. На этом основании выделяется оценочная функция юридической свободы.
16. Возможно выделение также стимулирующей функции юридической свободы. Рассматривая право как меру юридической свободы, следует отметить, что право создает возможности для творческого развития человека, становления его как личности, способной к принятию и реализации ответственных решений.
17. Право является одним из эффективных средств предупреждения и разрешения конфликтов. В этой связи юридическая свобода вполне может рассматриваться в качестве действенного средства предупреждения конфликтов. На этом основании считаем необходимым выделение функции юридической превенции конфликтов.
18. Понятие юридической свободы неотделимо от социальной эффективности правовых норм. Характер реализации юридической свободы позволяет говорить о той или иной степени социальной эффективности правовых норм. В этой связи фактическое состояние юридической свободы сигнализирует законодателю о необходимости внесения каких-либо изменений в правовое регулирование общественных отношений. Исходя из этого целесообразно выделение сигнальной функции юридической свободы.
-14519. Право выступает в качестве инструмента глобализации и средства управления ее процессами. Взаимодействие правовых систем сопровождается не только их конвергенцией, но и экспансией. Правовые ценности и практика реализации юридической свободы в рамках одной национальной правовой системы перенимаются либо насильственно навязываются другой национальной правовой системе. Данные процессы позволяют говорить о существовании культуротранслирующей функции юридической свободы.
20. Вариативная функция юридической свободы проявляется в возможности выбора субъектом правоотношения одного из нескольких вариантов правомерного поведения.
21. Оптимум юридической свободы — это такое состояние правовой системы общества, при котором созданы наиболее благоприятные условия для ее существования и реализации, удовлетворения своих законных интересов всеми субъектами права.
22. Оптимум юридической свободы представляет собой результат сложного взаимодействия целого ряда факторов, основными из которых являются: качество законодательства, уровень правовой культуры, соответствующий уровню развития и потребностям общества, юридическая ответственность, законность, устойчивый правопорядок и гражданское общество.
23. Специфика юридической ответственности как фактора реализации юридической свободы проявляется прежде всего через ее стимулирующую функцию, побуждающую участников правоотношений к надлежащему поведению. Юридическая ответственность устанавливает пределы реализации юридической свободы. Человек, зная о наступлении юридической ответственности за точно определенные формы противоправного поведения, действует свободно в границах, условно называемых правовым полем. Выход за пределы правового поля влечет наступление юридической ответственности и рассматривается как юридическая несвобода.
24. Одним из действенных гарантов юридической свободы является такой принцип юридической ответственности, как презумпция невиновности граждан, привлекаемых к уголовной или иной ответственности. Принцип презумпции невиновности является важнейшим элементом взаимоотношений государства и личности, надежно защищающим последнюю от вмешательства государства в ее жизнь.
25. Освобождение от юридической ответственности следует рассматривать как одну из форм проявления юридической свободы. Достаточно показателен в этом плане институт самозащиты. Субъектами института самозащиты являются только субъекты частного права — граждане и юридические лица. Этот институт отсутствует в сфере правоохранительной деятельности государства, его органов и должностных лиц, так как они обязаны в рамках своих полномочий пресекать любые противоправные действия независимо от того, против кого они совершаются. Возможны как индивидуальные, так и коллективные формы самозащиты.
26. Одним из основных факторов обеспечения юридической свободы является законность. Соблюдать законность означает следовать нормам закона в процессе осуществления всех видов деятельности. С позиций нормативного понимания права свобода ассоциируется с пониманием права как гаранта защищенности от противоправных посягательств в пределах правового пространства. Несвобода же тесно примыкает к пониманию права как препятствия в реализации разнообразных интересов, осуществление которых связано с выходом за пределы правового пространства. Однако несвобода в праве не всегда деструктивна по отношению к способности права регулировать общественные отношения. Ярче всего это проявляется в превентивной функции юридической ответственности. Эффективно функционирующий институт юридической ответственности должен обеспечивать неотвратимость наказания.
27. Понятие «законность» не сводится лишь к строгому соблюдению законов, а является также отражением отношения со стороны общества к соблюдению законов, осознанию их роли в общественной жизни. Последнее обстоятельство проявляется в ходе соприкосновения с правовой материей, апробирования ее регулятивных возможностей и формирования собственного восприятия правовой действительности. Субъектами этого восприятия могут быть как отдельные граждане, так и их разнообразные объединения.
28. Одним из институтов обеспечения гарантий законности является гражданское общество. Соблюдение законности тесно связано с нравственными основами гражданского общества. Так, реализация общедозволительного принципа фактически предоставляет возможность свободного выбора и морально-нравственных ориентиров. Представляется, что в этой ситуации следовало бы скорректировать формулу принципа, которым должны руководствоваться чиновники: «разрешено только то, что прямо указано в законе». Предлагается следующий вариант: «разрешено только то, что прямо указано в законе и только тому, кто чувствует моральную ответственность за свои поступки при этом».
Гражданское общество должно активно реагировать на все факты аморального поведения. Такая реакция возможна только при поддержании хороших традиций коллективизма.
29. Решение проблемы достижения оптимума юридической свободы связано с преодолением факторов, препятствующих ее реализации.
30. Одним из инструментов оптимизации взаимодействия юридической свободы и юридической несвободы является юридическая техника. В качестве одного из ее элементов, применительно к теме нашего исследования, можно рассматривать технико-юридический режим исключения.
31. Эффективность и разумность позитивного права обеспечивается только в случае его восприятия правосознанием человека (как законодателя, так и простого гражданина), познавшего и понявшего необходимость существования права и следования правовым предписаниям. Действуя в соответствии с указанной необходимостью, человек приобретет юридическую свободу.
32. Для достижения оптимума юридической свободы необходимо уточнение законодателем или высшими судебными органами понятий и категорий, нашедших свое отражение в законодательстве, но не получивших однозначного толкования вследствие отсутствия их существенных признаков в текстах нормативно-правовых актов. В этой связи необходимо уточнить юридические конструкции, не соответствующие уровню современных исторических, экономических и правовых отношений.
33. В качестве самостоятельного инструмента достижения оптимума юридической свободы выделим институт представительной демократии. Проблема соответствия законодательства социальным потребностям и ожиданиям должна решаться с помощью механизма выборов в представительные органы власти.
34. Принципиальное значение для достижения оптимума юридической свободы имеет необходимость тесного сотрудничества законодателей с научным сообществом при разработке законопроектов.
35. В целях достижения оптимума юридической свободы необходима тесная обратная связь законодателя с правоприменительной практикой, что позволяет своевременно приводить действующее законодательство в соответствие с требованиями времени.
36. В качестве одного из основных средств оптимизации юридической свободы следует рассматривать эффективную правовую политику государства. Ее разработка, обоснование концепции правового развития на ближайшее время и перспективу являются одной из неотложных задач современной отечественной юридической науки. Посредством проведения эффективной правовой политики можно предусмотреть различные негативные тенденции в сфере правового регулирования и своевременно на них отреагировать или даже не допустить.
37. В связи с тем, что одной из форм существования юридической несвободы является юридическая неграмотность населения, оптимизация юридической свободы и юридической несвободы должна развиваться в двух направлениях: во-первых, развитие юридического образования и юридический ликбез населения; во-вторых, обеспечение доступности юридической защиты.
38. В качестве других перспективных предложений по достижению оптимума юридической свободы отметим: принятие мер, направленных на достижение независимости судебной власти; «омоложение» должностных лиц государственной власти; воспитание грамотных, профессиональных управленцев; строгое соблюдение субъектами правоотношений своей компетенции; наличие обоснованной и четко сформулированной государственной идеологии; расширение форм контроля со стороны гражданского общества за деятельностью органов и должностных лиц государства.
39. Эволюционное развитие общества и государства возможно только в условиях заинтересованности его членов в правомерном поведении. Вопрос о том, при каких обстоятельствах возможно создание модели правового регулирования, благоприятствующей совершению правомерных действий, тесно связан с состоянием правопорядка.
40. Наиболее близко к оптимальному определение правопорядка, сформулированное М.И. Байтиным, который трактует данное явление как порядок в общественных отношениях, регулируемых правом, при котором гарантируется реализация субъективных прав и юридических обязанностей участников правоотношений, обеспечиваются их правомерное поведение, осуществление законности.
41. Правопорядок можно рассматривать как результат оптимизации юридической свободы: а) правопорядок возможен только во внутренне согласованной оптимизированной системе, с одной стороны, и является следствием оптимизации — с другой; б) максимальное удовлетворение законных интересов субъектов правоотношений, рассматриваемое нами в качестве одного из признаков оптимума юридической свободы, возможно только в условиях функционирования режима реальной законности, который становится действительностью лишь в условиях правопорядка.
42. Правопорядок, являясь результатом воздействия правовых средств государства на общественную жизнь, также может быть рассмотрен в качестве правового средства, в том числе оптимизации юридической свободы.
43. Правопорядок и юридическая свобода схожи по своей юридической природе: оба правовых явления находят свое проявление прежде всего в объективном мире, являясь не результатом мыслительной деятельности субъектов правоотношений, а отражением их реального поведения. Исходя из этого, можно предположить, что меры, направленные на достижение правопорядка, будут способствовать также оптимизации юридической свободы и юридической несвободы.
44. Взаимосвязь правопорядка и юридической свободы не исчерпывается только влиянием правопорядка на свободу. В известной степени на правопорядок оказывает влияние и юридическая свобода. Ее существование и реализация, в свою очередь, составляют одну из сторон содержания правопорядка; ее можно рассматривать как показатель уровня, устойчивости правопорядка, а также как необходимое условие его существования.
45. В качестве перспективных направлений для дальнейших исследований можно выделить следующие моменты: рассмотрение сущности и содержания юридической несвободы, как диалектической противоположности юридической свободы; выделить в качестве самостоятельного исследования взаимодействие юридической свободы и правопорядка, а также дальнейшая разработка культурнотранслирующей функции юридической свободы в свете глобализационных процессов в праве.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ ДИССЕРТАЦИИ
«Юридическая свобода»
1. Конституция Российской Федерации // Кодексы и законы Российской Федерации. СПб.: Весь, 2005.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации // Кодексы и законы Российской Федерации. СПб.: Весь, 2005.
3. Гражданско-процессуальный кодекс Российской Федерации // Кодексы и законы Российской Федерации. СПб.: Весь, 2005.
4. Жилищный кодекс Российской Федерации. М.: Омега-Л, 2005.
5. организационно-правовое обеспечение в Российской Федерации.
15. Теоретическое административно-правовое исследование: Монография. М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2003. — 456 с.
16. Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. М.: Центр Юринформ, 2002. — Т. 1. — 490 с.
17. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия: Учебник. 3-е изд., перераб. и доп. — М.: ТК Велби, Изд-во «Проспект», 2005. — 608 с.
18. Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. М., 2001.
19. Алексеев С.С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М., 1966.- 1536. Алексеев С.С. Общая теория права. Курс: В 2 т. Т. 1.
20. Алексеев С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. -М.: Юрид. лит., 1989. 288 с.
21. Алексеев С.С. Право: азбука теория — философия: опыт комплексного исследования. — М.: Статут, 1999. — 712 с.
22. Алексеев С.С. Проблемы теории права и государства: Учебник М.: Юрид. лит., 1987. — 448 с.
23. Алексеев П.В., Панин А.В. Теория познания и диалектика: Учеб. пособие. М.: Высш. шк., 1991. — 383 с.
24. Алексеев С.С. Избранное. М.: Статут, 2003. — 480 с.
25. Алексеев С.С. Право на пороге нового тысячелетия: некоторые тенденции мирового правового развития надежда и драма современной эпохи. — М.: Статут, 2000. — 256 с.
26. Алексеев С.С. Собственность право — социализм: полемические заметки. — М.: Юрид. лит., 1989. — 176 с.
27. Алексеев, С.С. Социальная ценность права в советском обществе / С.С. Алексеев. М.: Юрид. лит., 1971. — 224 с.
28. Алексеев С.С. Теория права. М.: БЕК, 1994. — 224 с.
29. Алексеев С.С. Философия права. М.: НОРМА, 1999. — 336 с.
30. Аннер Э. История европейского права: Пер. со швед. М.: Наука, 1999. -395 с.
31. Бабаев В. К. Теория современного советского права. Н. Новгород, 1991.
32. Бабаев В.К., Баранов В.М. Общая теория права: краткая энциклопедия. Н. Новгород, 1998. — 203 с.
33. Байтин М.И. Сущность права (современное нормативное правопонимание на грани двух веков). 2-е изд., доп. — М.: ООО ИД «Право и государство».
34. Баранов В.М. Истинность норм советского права. Проблемы теории и практики. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1989. — 400 с.
35. Баранов В.М. Концепция законопроекта: Учеб. пособие. -Н. Новгород, 2003. 190 с.
36. Баренбойм П.Д. 3000 лет доктрины разделения властей. Суд Сьютера. 2-е изд., доп. и перераб. — М.: Российская политическая энциклопедия, 2003.-288 с.
37. БахрахД.Н. Административное право.
38. П.Бержелъ Ж.-Л. Общая теория права: Пер. с франц. / Под. общ. ред. В.И. Даниленко. М.: NOTA BENE, 2000. — 576 с.
39. Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования: Пер. с англ. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1994. — 592 с.
40. Борисов В.В. Правопорядок развитого социализма. Вопросы теории. -Саратов, 1977.
41. Варкалло В. Ответственность по гражданскому праву (возмещение вреда функции, виды, границы) / Под ред. С.Н. Братуся. — М.: Прогресс, 1978.-328 с.
42. Васильев A.M. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М.: Юрид. лит., 1976. — 264 с.
43. Воеводин ЯД. Конституционные права и обязанности советских граждан. М., 1972.
44. Гегель Г.В.Ф. Философия права: Пер. с нем. Д.А. Керимова и B.C. Нерсесянца. М.: Мысль, 1990. — 524 с.
45. Гегель Г. Соч. М., 1929. — Т. 1.
46. Граждан В.Д. Теория управления: Учеб. пособие. М.: Гардарики, 2005.-416 с.- 15536. Гражданское право: Учебник: В 4 т / Отв. ред. Е.А. Суханов. 3-е изд., перераб и доп. — М.: Волтерс Клувер, 2005. — Т. 1.
47. Гражданское уложение Германии: Пер. с нем. М.: Волтерс Клувер,2004.-816 с.
48. Давид Р. Основные правовые системы современности: Пер. с франц. В.А. Туманова. М.: Междунар. отношения, 1998. — 400 с.
49. Демократическое правовое государство и гражданское общество в странах Центрально-Восточной Европы. М.: Наука, 2005. — 184 с.
50. Задорнов М. Этот безумный, безумный, безумный мир. М.: ACT, Астрель, Транзиткнига, 2006 — 415 с.
51. Зайцева С.Г. «Злоупотребление правом» как правовая категория и как компонент нормативной системы законодательства Российской Федерации. -Рязань: Изд-во «Поверенный», 2002. 150 с.
52. Иванников И.А. Толковый словарь по теории права. Ростов н/Д: «Феникс», 2005. 128 с.
53. Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. / Сост. Ю.Т. Лисица. М.: Русская книга, 1994. — Т. 4. — 624 с.
54. Институты самоуправления: историко-правовое исследование. М.: Наука, 1995.-301 с.
55. История политических и правовых учений: Учебник / Под ред. О.Э. Лейста. М.: ИКД «Зерцало-М», 2002. — 688 с.
56. Как возместить моральный ущерб и причиненный здоровью вред / Под ред. П.А. Астахова, Ю.И. Володарского. М.: Компания «Класс Юнитекс»,2005.-272 с.
57. Карташов В.Н. Юридическая деятельность: понятие, структура, ценность / Под ред. Н.И. Матузова. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1989. -219 с.
58. Керимов Д.А. Конституция СССР и развитие политико-правовой теории. -М., 1979.-15649. Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). 2-е изд. — М.: Аванта+, 2001. — 560 с.
59. Ковлер А.И. Кризис демократии? (Демократия на рубеже XXI века) / Отв. ред. Б.Н. Топорнин. М.: ИГП РАН, 1997. — 103 с.
60. Кольев А.Н. Нация и государство. Теория консервативной реконструкции. М.: Логос, 2005. — 800 с.
61. Котляровский Г.С., Назаров Б.Л. Проблемы общей теории права: Учеб. пособие. М., 1973. — Вып. 1.
62. Краткий философский словарь / Под ред. А.П. Алексеева. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Велби, Проспект, 2004. — 469 с.
63. Кудрявцев В.Н. Право и поведение. М., 1978.
64. Кулагин М.И. Предпринимательство и право: опыт Запада. М.: «Дело», 1992. — 144 с.
65. Лазарев В.В. Социально-психологические аспекты применения права.
66. Лейст О.Э. Сущность права. Проблемы теории и философии права. -М.: ИКД «Зерцало-М», 2002. 288 с.
67. Лившиц Р.З. Современная теория права: Краткий очерк. М., 1992.
68. Лившиц Р.З. Теория права: Учебник. М.: БЕК, 1994. -224 с.
69. Малахов В.П. Философия права: Учеб. пособие. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2002. — 448 с.
70. Малъко А.В. Стимулы и ограничения в праве. 2-е изд., перераб. и доп. -М.: Юрист, 2005.-250 с.
71. Мальцев Г.В. Социальная справедливость и право. -М., 1974.
72. Матузов Н.И. Актуальные проблемы теории права.
73. Многоликая глобализация: Пер. с англ. В.В. Сапова / Под ред. М.М. Лебедевой. М.: Аспект Пресс, 2004. — 379 с.
74. Мотрошилова Н.В. Работы разных лет: избранные статьи и эссе. М.: Феноменология-Герменевтика, 2005. — 576 с.- 15766. Нерсесянц B.C. Юриспруденция. М.: Изд. группа НОРМА — ИНФРА, 1999.-288 с.
75. Нерсесянц B.C. Общая теория права и государства: Учебник. М.: НОРМА, 2002. — 552 с.
76. О свободе. Антология западноевропейской классической либеральной мысли. М.: Наука, 1995. — 463 с.
77. О свободе. Антология мировой либеральной мысли (I половина XX века). М.: Прогресс-Традиция, 2000. — 696 с.
78. Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева.- 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юрист, 2000. — 520 с.
79. Овчинников А.И. Правовое мышление в герменевтической парадигме.- Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 2002. 288 с.
80. Овчинников А.И Правовое мышление: теоретико-методологический анализ. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 2003. — 344 с.
81. Пашуканис Е.Б. Избранные произведения по общей теории права и государства. М.: Наука, 1980. — 272 с.
82. Пилипенко Н.В. Диалектика необходимости и случайности. М., 1980.
83. Покровский И.А. История римского права / Пер. с лат. А.Д. Рудокваса.- СПб.: Летний Сад, Журнал «Нева», 1999. 533 с.
84. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. 3-е изд., стер. — М.: Статут, 2001. — 354 с.
85. Радбурх Г. Философия права: Пер. с нем. -М.: Междунар. отношения, 2004.-240 с.
86. Радугин А.А. Философия: Курс лекций. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: ЦЕНТР, 1996.-336 с.
87. Радько Т.Н. Теория государства и права: Учеб. пособие. М.: Рос. акад. адвокатуры, 2001. — 416 с.
88. Радько Т.Н. Функции права // Теория права и государства: Курс лекций / Под ред. Н.А. Катаева и В.В. Лазарева. Уфа, 1994.
89. Раянов Ф.М. Проблемы теории государства и права (юриспруденции): Учебный курс. М.: Право и государство, 2003. — 304 с.
90. Российская правовая политика: Курс лекций / Под ред. А.В. Малько. -М.: НОРМА, 2003. 528 с.
91. Российское законодательство: проблемы и перспективы. М.: БЕК, 1995.-478 с.
92. Российский Б.В. Административная ответственность: Курс лекций. -М.: Норма, 2004.-448 с.
93. Рыбушкин Н.Н. Запрещающие нормы в советском праве. Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1990. — 112 с.
94. Сержантов В.Ф., Гречаный В.В. Человек как предмет философского и естественнонаучного познания. JL: Изд-во Ленингр. ун-та, 1980. — 216 с.
95. Сырых В.М. Логические основания общей теории права: В 2 т. 2-е изд., стер. — М.: Юстицинформ, 2004. — Т. 1: Элементный состав. — 528 е.; Т. 2: Логика правового исследования (как написать диссертацию). — 560 с.
96. Сырых В.М. Теория государства и права: Учеб. 4-е изд., стер. — М.: Юстицинформ, 2005. — 704 с.
97. Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и1. A.В. Малько.-М., 1997.
98. Теория государства и права / Под ред. В.М. Корельского и
99. B.Д. Перевалова. М., 1997.
100. Тойнби А.Дж. Постижение истории: Сб. ст.: Пер. с англ. Е.Д. Жаркова. М.: Айрис-пресс, 2003. — 640 с.
101. Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. СПб.: Лань, 1998. — 224 с.
102. Туманов Г.А. Организация управления в сфере охраны общественного порядка. М., 1972.
103. Фергюсон А. Опыт истории гражданского общества: Пер. с англ. М.А. Абрамова. М.: Российская политическая энциклопедия, 2000. — 232 с.
104. Филдософия права: Учебник / Под ред. О.Г. Данильяна. М.: Изд-во «Эксмо», 2005. — 416 с.- 15996. Философский словарь. -М., 1987.
105. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права / Под ред. К.И. Батыра и Е.В. Поликарповой. М.: Юрист, 1996. — Т. 2.
106. Цвайгерт К. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2 т.: Пер. с нем. М.: Междунар. отношения, 1998. — Т. 1. — 480 е.; Т. 2.-512 с.
107. Четвернин В.А. Понятия права и государства. Введение в курс теории права и государства. М.: Дело, 1997. — 120 с.
108. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М.: Фирма «СПАРК», 1995. — 556 с.
109. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории: В 2 ч. М.: Мысль, 1998. — Ч. 1: Гештальт и действительность: Пер. с нем. К.А. Свасьяна. — 663 е.; Ч. 2: Всемирно-исторические перспективы: Пер. с нем. И.И. Миханькова. — 606 с.
110. Эффективность гражданского судопроизводства в России: институциональный анализ и институциональное проектирование. М.: ИИФ «СПРОС», 2005. — 148 с.
111. Статьи, диссертации, авторефераты диссертаций
112. Абрамов М.А. Неопределенность свободы // Вопросы философии. -1996. -№10. -С. 58-70.
113. Алексеев С.С. Право и правовая система // Правоведение. 1980. -№ 1.-С. 5-9.
114. Алексеев С.С. Правовые средства: постановка проблемы, понятие, классификация //Сов. гос-во и право.-1987.-№ 6. С. 12-19.
115. Асмус В.Ф. Диалектика необходимости и свободы в философии истории Гегеля // Вопросы философии. 1995. — № 1. — С. 52-69.
116. Байтин М.И. Актуальные проблемы теории государства и права на рубеже столетий // Государство и право на рубеже веков: проблемы историии теории: Материалы Всерос. конф. / Отв. ред. B.C. Нерсесянц. М.: Ш II РАН, 2001.-С. 94-100.
117. Байтин М.И. О современном нормативном понимании права // Журн. рос. права. 1999. — № 1. — С. 42-44.
118. Баранов В.М. О «хрестоматийных истинах» теории государства и права // Гос-во и право. 2002. — № 8. — С. 109-111.
119. Баринов А.В. Заключение гражданско-правового договора в общем порядке: Дис. . канд. юрид. наук. Рязань, 2004. — 217 с.
120. Барсукова С.Ю. Неформальная экономика и система ценностей россиян // Социологические исследования. 2001. — № 1. — С. 57-61.
121. Бобылев А.И. Современное толкование системы права и системы законодательства // Гос-во и право. 1998. — № 2.
122. Боннер А.Т. Применение закона и судебное усмотрение // Сов. гос-во и право. 1979. -№ 6.
123. Борисов В.В. Правопорядок // Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М.: Юрист, 2000.
124. Бойцова В.В. Перспективы развития российского права // Государство и право на рубеже веков: проблемы истории и теории: Материалы Всерос. конф. / Отв. ред. B.C. Нерсесянц. М.: ИГП РАН, 2001. — С. 21-26.
125. Брызгалов А.И. О некоторых теоретико-методологических проблемах юридической науки на современном этапе // Гос-во и право. 2004. — № 4. -С.17-22.
126. Брызгалов А.И. Юридическая наука сегодня: теоретико-методологические проблемы, которые ждут решения // Журн. рос. права. -2001. -№6.-С. 44-50.
127. Буховец А.Н. Идеологическая функция государства: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2002. — 20 с.
128. Васильев A.M. Диалектическая связь категорий общей теории права // Сов. гос-во и право. 1974. — № 1.
129. Ветютнев Ю.Ю. Государственно-правовые закономерности: вопросы теории и методологи: Дис. . канд. юрид наук. Волгоград, 2004.
130. Войнович В. Осознанная необходимость // Известия. 2001. — 26 мая.
131. Волков Ю.Г. Гуманистическая перспектива России как общенациональная цель // Социально-гуманитарные знания. 2005. — № 1. -С. 3-35.
132. Вопросы совершенствования правового регулирования и укрепление социалистической законности и правопорядка: Межвуз. сб. науч. тр. Омск: Высш. Шк. МВД СССР, 1988. — 168 с.
133. Григорьева М.А. Понятие свободы в российском гражданском праве: Дис. канд. юрид. наук. Иркутск, 2004. — 212 с.
134. Дедов Д.И. Право и экономическая свобода // Вестн. Моск. ун-та. -Сер. 11. Право. 2002 — № 4 — С. 62-76.24 .Диденко Н.Г., Селиванов В.Н. Право и свобода // Правоведение. 2001. — № 3. — С. 4-27.
135. Емельянов В. Пределы осуществления гражданских прав // Рос. юстиция. 1999. — № 6.
136. Заславская Т.И., Шабанова М.А. Социальные механизмы трансформации неправовых практик // Общественные науки и современность. 2001. — № 5. — С. 5-24.
137. Кабалкин А.Ю. Взаимодействие договоров с иными категориями российского гражданского права // Гос-во и право. 2005. — № 7.
138. Капустин Б.Г., Клямкин И.М. Либеральные ценности в сознании россиян // Полит, исслед. 1994. — № 1. — С. 68-92.
139. Карташов В.Н. Фундаментальная юридическая наука в XXI веке // Гос-во и право на рубеже веков.
140. Keccudu Ф.Х. О парадоксе России // Вопросы философии. 2000. -№ 6.-С. 87-91.
141. Корелъский В.М. Свобода, ответственность и закон // Сб. учен. тр. Свердловского юрид. ин-та. Свердловск, 1972. — Вып. 17. — С. 50.
142. Колотова Н.В. Право и права человека в условиях глобализации (научная конференция) // Гос-во и право. 2006. — № 2. — С. 105-120.
143. Кудрявцев В.Н. Правовые грани свободы // Сов. гос-во и право. 1989. -№ 11.-С. 3-9.
144. Кудрявцев В.Н. Свобода научного творчества // Гос-во и право. 2005. — № 5. — С. 22-28.
145. Лазарев В.В. Поиск права // Журн. рос. права. 2004. — № 7. — С. 3-14.
146. Левин Г.Д. Свобода воли. Современный взгляд // Вопросы философии. -2000.-№6.-С. 71-86.
147. Ленчик В.А. Механизмы действия права: Автореф. дис. . канд. юрид. наук.-М., 2002.-20 с.
148. Лиховидов КС. Актуальные проблемы теории юридической ответственности // Юрист. 2002. — № 3. — С. 10-15.
149. Малиновский А.А. Пределы субъективного права // Журн. рос. права.2005.-№ 11.
150. Малъко А.В. Правовая жизнь и правовая политика // Государство и право на рубеже веков: проблемы истории и теории: Материалы Всерос. конф. / Отв. ред. B.C. Нерсесянц. М.: ИГП РАН, 2001. — С. 14-21.
151. Малъко А.В. Проблемы правовых средств // Проблемы теории государства и права: Учеб. пособие / Под ред. М.И. Марченко. М., 1999.
152. Мартышин О.В. Метафизические концепции права // Гос-во и право.2006.-№2.-С. 64-71.
153. Мартышин О.В. Справедливость и право // Государство и право на рубеже веков: проблемы истории и теории: Материалы Всерос. конф. М.: ИГП РАН, 2001.-С. 159-165.
154. Матузов Н.И. Еще раз о принципе «не запрещенное законом дозволено» // Правоведение. 1999. — № 3. — С. 14-32.
155. Назаров П.С. Правопорядок в условиях формирования правового государства: Дис. канд. юрид. наук. Саратов, 2005. — 196 с.
156. Нерсесянц B.C. Философия права: либертарно-юридическая концепция // Вопросы философии. 2002. — № 3. — С. 3-15.
157. Нарский И.С. О ценностях как идеалах человеческой деятельности // Ленинская теория отражения. Ценностные аспекты отражения. 1977. -Вып. 8.
158. Нордический характер министра Кудрина // Рос. газ. 2006. — 12 янв.
159. Овчинников А.И. Юридическая герменевтика как правопонимание // Правоведение. 2004. — № 4. — С. 160-169.
160. Орлова О.В. Автономия личности и автономия гражданского общества // Гос-во и право. 2006. — № 1. — С. 12-18.
161. Павлов С.В. Правоустановительная деятельность в условиях формирования правового государства: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. -М., 2003.-24 с.
162. Першин М.В. Частно-правовой интерес: понятие, правообразование, реализация: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Н. Новгород, — 2004.
163. Петренко В.Ф., Митина О.В. Психосемантический анализ динамики качества жизни россиян // Психол. журн. 1995. — № 6.
164. Петрухин ИЛ. Человек как социально-правовая ценность // Гос-во и право. 1999. — № 10. — С. 83-90.
165. Поленина С.В. Правотворческая политика // Российская правовая политика: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М.: Издательство «НОРМА», 2003.
166. Пучков О.А. Теория государства и права: проблемы и перспективы // Правоведение. 2001. — № 6. — С. 4-13.- 16459. Радько Т.Н., Медведева Т.М. Позитивизм как научное наследие и перспектива развития права России // Гос-во и право.9.61 .Раянов Ф.М. Правовая организация общественной жизни: теория и практика // Гос-во и право. 2004. — № 12. — С. 5-9.
168. Сагатовский В.Н. Социалистический образ жизни и активная жизненная позиция личности // Нравственная жизнь человека. М., 1982.
169. Сачков Ю.В. Эволюция стиля мышления в естествознании // Вопросы философии. 1968. — № 4.
170. Сергеев В.М., Сергеев К.В. Некоторые подходы к анализу языка политики (на примере понятий «хаос», «лидер», «свобода») // Полит, исследования. 2001. — № 5. — С. 107-115.
171. Сорокин В.В. Концепция эволюционного развития правовой системы в переходный период: Дис. д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2003. — 337 с.
172. Сорокина Ю.В. Право и свобода // Юрист. 2002. — № 2. — С. 2-3.
173. Тамазян Т.Г. Презумпция незнания страхователем правил страхования // Юрист. 2005. — № 1. С. 31-32.
174. Тверякова Е.А. Юридическая экспансия: теоретико-историческое исследование: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. -Н. Новгород, 2002. -28 с.
175. Тихомиров Ю.А. Право официальное и неформальное // Журн. рос. права. 2005. — № 5. — С. 80-87.
176. Толстик В.А. От плюрализма правопонимания к борьбе за содержание права // Гос-во и право. 2004. — № 9. — С. 13-21.
177. Томас У., Знанецкий Ф. Методологические заметки // Американская социологическая мысль. М., 1994.
178. Трикоз Е.Н. «Теневое право»: миф или реальность? // Законодательство и экономика. 2005. — № 1.- 16573. Туранин В.Ю. Проблемы и перспективы унификации терминологии // Жур. рос. права. 2002. — № 11. — С. 46-48.
179. Фомин А. А. Юридическая безопасность особая разновидность социальной безопасности: понятие и общая характеристика // Гос-во и право. -2006.-№2.-С. 72-80.
180. Фролов И.Т. Наука ценности — гуманизм // Вопросы философии. -1981.-№3.
181. Хабибуллин А.Г. Государственная идеология: к вопросу о правомерности категории // Гос-во и право. 1999. — № 3. — С. 11-20.
182. Черноморец А.Е. Свобода как гражданско-правовая категория // Юрист. 2003. — № 11. — С. 7-13.
183. Чиркин В.Е. Реформа российской Конституции: этапы и проблемы // Общественные науки и современность. 2000. — № 5. — С. 52-61.
184. Чичерин Б.И. Существо и основные начала права // Нерсесянц B.C. Юриспруденция. -М.: Изд. группа «НОРМА-ИНФРА», 1999.
185. Чухвичев Д.В. Свобода и право: Дис. . канд. юрид. наук. М., 2001. > -158 с.81 .Шабанова М.А. Образы свободы в реформируемой России // Социологические исследования. 2000. — № 2. — С. 29-38.
186. Шапп Я. О свободе, морали и праве // Гос-во и право. 2002. — № 5. -С. 85-92.
187. Шевченко JI.H. О понятии сущности и значении договорного регулирования // Гос-во и право. 2005. — № 10.
188. Шундиков К.В. Инструментальная теория права перспективное направление научного исследования // Правоведение. — 2002. — № 2. -С.16-23.
189. Штрафные миллиарды. Цементному монополисту не удалось опротестовать санкции антимонополыциков // Рос. газ. 2006. — 12 янв.
190. Экимов А.И. Политические интересы и юридическая наука // Гос-во и право. 1996. — № 12. — С. 3-9.
Свобода мирных собраний
Право всех людей на мирные собрания закреплено в международных соглашениях по правам человека, в частности в Международном пакте о гражданских и политических правах. В статье 11 Европейской конвенции по правам человека тоже говорится, что «каждый имеет право на свободу мирных собраний и на свободу объединения с другими». Узнать больше о международных и региональных стандартах в области прав человека можно из этого вводного курса.
Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) находится во французском городе Страсбург. Он следит за соблюдением государствами Европейской конвенции по правам человека, рассматривая жалобы, которые подают туда частные лица и иногда государства. Когда ЕСПЧ решает, что государство нарушило одно или более таких прав, он выносит соответствующее постановление. Под юрисдикцию суда подпадают все 47 стран, ратифицировавших конвенцию. Его решения имеют обязательную юридическую силу, то есть государства, которых они касаются, должны их выполнять. Подробнее о ЕСПЧ см. в его брошюре с вопросами и ответами (на англ. яз.).
Определение
Собранием называется преднамеренное и временное присутствие одного и более людей в публичном месте с общей целью подать некий сигнал. Виды мирных собраний варьируются от одиночных пикетов до шествий и долгосрочных акций протеста с установкой палаток. Государства должны уважать, защищать и осуществлять право на мирные собрания без какой-либо дискриминации. На них также лежит положительная обязанность помогать в реализации права на мирные собрания. Это не распространяется на собрания, в ходе которых происходит насилие. Однако если лишь отдельные люди прибегают к насильственным действиям или совершают правонарушения, мирное собрание продолжает считаться таковым.
Уведомление
Организаторы мирного собрания должны иметь возможность воспользоваться своим правом без согласия органов государственной власти. Несмотря на то что государства не вправе требовать от людей, чтобы те обращались за разрешением, власти могут потребовать уведомить их о планируемом собрании. Уведомление помогает властям оказать содействие в реализации права на мирное собрание, например перенаправить дорожное движение и обеспечить общественную безопасность и соблюдение прав других людей. Из требования подавать заблаговременные уведомления о собрании должны быть сделаны исключения для спонтанных собраний. Несоблюдение требования о подаче уведомлений не должно вести к наказаниям в виде штрафов или лишения свободы.
Ограничения
Многие собрания неизбежно сопряжены с некоторым нарушением привычного хода жизни и прав других людей, в том числе с нарушением движения транспорта и пешеходов. В законах государства должны быть чётко изложены допустимые ограничения права на свободу мирных собраний. Такие ограничения ни при каких обстоятельствах не должны выходить за рамки объективно необходимых действий (то есть невозможно использовать более мягкие меры) и всегда должны быть соразмерны заявленной законной цели (обеспечение национальной или общественной безопасности, общественного порядка, защита общественного здоровья или нравственности, защита прав и свобод других людей). Хотя власти могут иногда в связи с этим, например, ограничивать время и место собраний, в общем случае собрания должны проводиться «в пределах видимости и слышимости» их целевой аудитории. Гипотетическая вероятность общественных беспорядков или появления на месте враждебно настроенных противников демонстрации не является законным основанием для запрета мирного собрания.
Охрана правопорядка
Незаконность собрания с точки зрения национального права, например если оно проводится в нарушение введённых властями ограничений, или мелкие правонарушения в ходе него не должны приводить к его разгону. Если незначительное меньшинство участников замечены в насильственных действиях или попытках превратить мирное собрание в насильственное, полиция обязана обеспечить мирным демонстрантам возможность продолжить акцию. Полиция не должна под предлогом насильственных действий единиц ограничивать большинство или препятствовать ему в осуществлении прав. У государств также есть положительная обязанность содействовать тому, чтобы участники мирного собрания приходили на него, не боясь насилия. Решение о разгоне мирного собрания — это крайняя мера, и применяться она должна с соблюдением принципов необходимости и соразмерности. Такое решение должно преследовать законную цель, которая перевешивает право людей на собрание, и приниматься только тогда, когда нет никаких других, менее ограничивающих способов это сделать.
Активисты могут также ознакомиться с рекомендациями Amnesty по личной безопасности на митингах и демонстрациях.
Свобода юридическое определение свободы
Свобода
Состояние свободы; пользование различными социальными, политическими или экономическими правами и привилегиями. Концепция свободы составляет основу всех демократических принципов. Тем не менее, как правовое понятие, оно не поддается четкому определению.
Современная концепция свободы как подразумевающей определенные фундаментальные или базовые права восходит к трудам теоретиков семнадцатого и восемнадцатого веков, таких как Фрэнсис Хатчесон и Джон Локк.Хатчесон считал, что все люди равны и что они обладают определенными основными правами, предоставляемыми естественным законом. Локк предположил, что люди рождаются с врожденной склонностью к разумности и терпимости. Он также считал, что все люди имеют право на свободу в соответствии с естественным законом, который регулировал их до того, как они образовали общества. Концепция естественного закона Локка требовала, чтобы никто не вмешивался в жизнь, здоровье, свободу или имущество другого человека. Согласно Локку, правительства необходимы только для защиты тех, кто живет в рамках законов природы, от тех, кто этого не делает.По этой причине он считал, что власть правительства и власть большинства необходимо держать под контролем, и что лучше всего ими управлять, защищая и сохраняя индивидуальные свободы. Философия Локка породила разделение властей и систему сдержек и противовесов, лежащих в основе правительства США. Безграничная свобода неприемлема в мирном и упорядоченном обществе. Тем не менее, основатели Соединенных Штатов были озабочены тем, чтобы интересы свободы личности были должным образом защищены.Повторяя теорию естественного права Локка, Декларация независимости заявляет, что все люди имеют неотъемлемые права, включая право на жизнь, свободу и стремление к счастью. Точно так же в преамбуле к Конституции излагается намерение разработчиков создать правительственную структуру, которая обеспечивала бы свободу от угнетения. Частично он гласит: «Мы, люди… чтобы… обеспечить Благословения свободы для себя и нашего потомства…». Билль о правах устанавливает ряд конкретных мер защиты личных свобод.
Этими документами гражданам США гарантируется свобода слова, печати, собраний и религии; свобода от необоснованных обысков и изъятий; и свобода от рабства или недобровольного рабства. Уголовное право и процедура требуют, чтобы лицо не могло быть задержано незаконно и чтобы лицо, обвиняемое в преступлении, имело право на разумный залог и ускоренное судебное разбирательство. Право не подвергаться незаконному задержанию было истолковано как означающее не только то, что правительство не может лишать человека свободы без надлежащей правовой процедуры, но также и то, что гражданин имеет право «быть свободным в использовании всех своих способностей. ; иметь право использовать их всеми законными способами; жить и работать, где он хочет; зарабатывать на жизнь любым законным призванием; и преследовать любые средства к существованию или профессии «( Allgeyer v.Луизиана , 165 США 578, 17 S. Ct. 427, 41 L. Ed. 832 [1897]). Правительства штатов не могут регулировать свободу личности, кроме как в законных общественных целях, и только с помощью средств, которые рационально предназначены для достижения этой цели (см. Nebbia v. New York , 291 US 502, 54 S. Ct. 505, 78 L. Ed. 940 [1934]).
Свобода, гарантированная физическим лицам, не предоставляется без ограничений. На протяжении всей истории США Верховный суд США постановил, что свобода личности может быть ограничена, когда это необходимо для продвижения убедительных государственных интересов, таких как общественная безопасность, национальная безопасность или защита прав других лиц.Бесчисленные дела оспаривали параметры оправданного государственного ограничения. В одном из таких случаев, Perry Education Ass’n против Perry Local Educators ‘Ass’n , 460 U.S. 37, 103 S. Ct. 948, 74 L. Ed. 2d 794 (1983), Суд установил, что содержание сообщения, доставленного на публичном форуме, может быть ограничено, если ограничение служит неотложным интересам государства и ограничено для достижения этого интереса. Ограничения на выступления на публичных форумах также могут поддерживаться, если регулируемая выразительная деятельность не имеет права на полную защиту Первой поправкой, например непристойность.Если ограничение на свободу слова касается только времени, места и манеры деятельности, оно должно только служить значительным интересам правительства и обеспечивать широкие альтернативные каналы связи (см. Perry ). В таком случае закон не обязательно должен быть наименее ограничительной альтернативой; необходимо только, чтобы без него интересы правительства были реализованы менее эффективно и чтобы выбранные средства не были существенно шире, чем это необходимо для достижения интереса ( Ward v.Rock Against Racism , 491 U.S. 781, 109 S. Ct. 2746, 105 L. Ed. 2d 661 [1989]).
Суд постановил, что правительство может посягать на свободу ассоциации лица, наказывая членство в организации, пропагандирующей незаконное поведение, если обвиняемый знал о незаконных целях группы и имел конкретное намерение способствовать их достижению (см. Scales v. . США , 367 US 203, 81 S. Ct. 1469, 6 L. Ed., 2d 782 [1961]; Noto v. United States , 367 U.С. 290, 81 С. Ct. 1517, 6 L. Ed. 2d 836 [1961]).
Суд также определил, что при столкновении конкурирующих интересов свободы большинство не обязательно может навязывать свою веру меньшинству. В деле Abington School District v. Schempp, 374 U.S. 203, 83 S. Ct. 1560, 10 L. Ed. 2d 844 (1963) Суд постановил, что свобода исповедовать свою религию не распространяется на молитвенные собрания в государственных школах, даже если предлагаемая молитва не является религиозной и одобряется большинством. Джастис том с.Кларк, писавший от имени большинства, подчеркнул, что свобода исповедовать свою религию заканчивается, когда она нарушает право другого человека быть свободным от навязанных государством религиозных практик. Он писал: «Хотя пункт о свободе осуществления явно запрещает использование действий государства для отказа в праве на свободное осуществление кому-либо, это никогда не означало, что большинство может использовать механизм государства для исповедания своих убеждений». Суд подтвердил свое решение о том, что пункт о свободе осуществления не позволяет большинству навязывать свои убеждения меньшинству в деле Wallace v.jaffree, 472 U.S. 38, 105 S. Ct. 2479, 86 L. Ed. 2d 29 (1985).
Суд вызвал ожесточенные и устойчивые споры, защищая права на неприкосновенность частной жизни в таких делах, как roe v. Wade, 410 U.S. 113, 93 S. Ct. 705, 35 L. Ed. 2d 147 (1973), в котором установлено, что конституционное право на неприкосновенность частной жизни включает право на аборт. Критики таких решений утверждают, что такие свободы не перечислены в Конституции и что Суд должен защищать только права, закрепленные в Конституции.Но Суд последовательно постановил, что свободы, перечисленные в Конституции, представляют собой континуум, который, по словам судьи Джона Маршалла Харлана, «включает свободу от всех существенных произвольных наложений и бесцельных ограничений … и который также признает … что определенные интересы требуют особенно тщательное изучение государственных потребностей, заявленных для оправдания их сокращения »( Poe v. Ullman , 367 US 497, 81 S. Ct. 1752, 6 L. Ed. 2d 989 [1961]).
Суд обосновал свои выводы о правах на свободу, которые не перечислены в Конституции, тем, что некоторые права являются основными и фундаментальными, и что правительство обязано защищать эти права.Он постановил, что Конституция очерчивает «сферу личной свободы, в которую правительство не может входить». В качестве примера он отметил, что брак не упоминается в Билле о правах и что межрасовые браки были незаконными во многих странах в XIX веке, но что Суд справедливо счел, что такая деятельность находится в рамках интересов свободы, гарантированных Конституцией.
Суд неоднократно заявлял, что индивидуальные свободы должны быть защищены независимо от того, насколько отвратительными некоторые находят деятельность или вовлеченное лицо.Например, в деле Planned Parenthood v. Casey , 505 U.S. 833, 112 S. Ct. 2791, 120 L. Ed. 28 674 (1992), Суд заявил: «Некоторые из нас, как личности, считают аборт оскорбительным для наших основных принципов морали, но это не может повлиять на наше решение. код.» В деле Департамент образования штата Западная Вирджиния против Барнетта , 319 U.S. 624, 63 S. Ct. 1178, 87 L. Ed. 1628 (1943 г.) Суд отменил закон, обязывающий всех студентов приветствовать флаг, а в texas v.Johnson, 491 U.S. 397, 109 S. Ct. 2533, 105 L. Ed. 2d 342 (1989 г.) он отменил закон, запрещающий сжигание флага. Во всех этих случаях Суд подчеркнул, что отдельные лица могут не соглашаться с тем, является ли деятельность морально приемлемой, но свобода, присущая этой деятельности, не может быть запрещена, даже если большинство населения считает, что это должно быть.
Судья Луи Д. Брандеис резюмировал общую осторожность Суда в отношении вмешательства правительства в интересы свободы в деле Whitney v.Калифорния , 274 США 357, 47 S. Ct. 641, 71 L. Ed. 1095 (1927): «Те, кто завоевал нашу независимость, считали, что конечная цель государства — сделать людей свободными». Суд продолжит рассмотрение вопроса о том, в какой степени организованное общество может ограничивать свободу личности без нарушения этого мандата.
Дополнительная информация
Беррис, Алан. 1983. A Liberty Primer. Рочестер, Нью-Йорк: Общество за личную свободу.
Перекрестные ссылки
Конституция США; Уголовный процесс; Свобода слова; Свобода прессы; Школьная молитва.
Энциклопедия американского права Веста, издание 2. © Gale Group, Inc., 2008 г. Все права защищены.
СВОБОДА. Свобода от сдержанности. Сила действовать так, как считает нужным,
без каких-либо ограничений или контроля, кроме законов природы.
2. Свобода делится на гражданскую, естественную, личную и политическую.
3. Гражданская свобода — это право делать все, что разрешено
конституция государства и законы страны.Это не что иное, как
естественная свобода, до сих пор ограниченная человеческими законами, и не более того, действующая
одинаково для всех граждан, что необходимо и целесообразно для генерала
преимущество публики. 1 черный. Com. 125; Мор Палей. Фил. Б. 6, с.5;
Swifts Syst. 12
4. Эта система законов рассчитана только на поддержание гражданской свободы,
который оставляет гражданина полностью хозяином своего собственного поведения, за исключением тех случаев, когда
моменты, в которых общественное благо требует определенного направления и сдержанности.Когда
человек не ограничен в своей естественной свободе никакими муниципальными законами, кроме тех
которые необходимы для предотвращения нарушения им естественного закона и для содействия
величайшее моральное и физическое благополучие общества, он юридически
обладал в полной мере своими гражданскими правами личности
Свобода. Но не следует делать вывод, что люди должны судить
сами по себе, насколько закон может оправданно ограничивать их индивидуальные
Свобода; для благосостояния государства необходимо, чтобы
закон должен соблюдаться; отсюда вытекает закон, гласящий, что никто не может
будь мудрее закона.
5. Естественная свобода — это право, которое природа дает всему человечеству.
распоряжаться своей личностью и имуществом так, как они считают
в соответствии с их счастьем, при условии их действия в пределах
закона природы, и что они никоим образом не злоупотребляют им в
предрассудки других мужчин. Бурламаки, гр. 3, с. 15; 1 Bl. Com. 125.
6. Личная свобода — это независимость наших действий от всех остальных.
будет чем наша собственная.Вольф, Инс. Nat. П. 77. Он состоит в силе
передвижение, изменение ситуации или перемещение человека к чему бы то ни было
размещать свою склонность может направлять без тюремного заключения или ограничений,
кроме случаев, предусмотренных законом. 1 Bl. Com. 134.
7. Политическая свобода может быть определена как безопасность, с помощью которой
конституция, форма и характер установленного правительства,
граждане пользуются гражданской свободой. Никаких идей или определений больше
отличимы от гражданских и политических свобод, но они
в общем смутил.1 Bl. Com. 6, 125. Политическая свобода государства — это
основанный на тех фундаментальных законах, которые устанавливают распределение
законодательная и исполнительная власть. Политическая свобода гражданина заключается в том, что
спокойствие ума, которое является результатом мнения, в котором он
безупречная безопасность; и чтобы обеспечить эту безопасность, правительство должно быть таким
что один гражданин не должен бояться другого.
8. В английском праве под свободой понимается привилегия, предоставляемая путем предоставления или
рецепт, по которому некоторые мужчины получают больше преимуществ, чем обычные
предметы.Свобода — это тоже территория с некоторыми исключительными привилегиями.
9. Под свободой или свободами понимается часть города или города, как
Северные свободы города Филадельфия. То же, что и Fanbourg.
(q.v.)
Юридический словарь, адаптированный к Конституции и законам США. Автор Джон Бувье. Опубликовано 1856 г.
Что такое свобода? | Живая наука
Свобода — это сила или право действовать, говорить или думать так, как хочется, без препятствий или ограничений, а также отсутствие деспотического правительства.
Вот свободы, гарантированные Первой поправкой к Конституции Соединенных Штатов: «Конгресс не должен принимать никаких законов, касающихся установления религии или запрещающих свободное исповедание религии; или ограничение свободы слова или печати; или право народа на мирные собрания и ходатайство перед правительством о возмещении жалоб ».
Американский флаг высоко развевается. (Изображение предоставлено: © Rael Daruszka Dreamstime.com)Свобода прессы запрещает правительству вмешиваться в печать и распространение информации или мнений.Он может быть ограничен законами о клевете и авторском праве и не включает сбор новостей.
Свобода собраний , иногда используемый как синоним свободы ассоциации, — это индивидуальное право собираться вместе и коллективно выражать, продвигать, преследовать и защищать общие интересы. Право на свободу ассоциации признано правом человека, политической свободой и гражданской свободой. Эта свобода может быть ограничена законами, защищающими общественную безопасность.
Свобода выражения мнения включает свободу слова, печати, ассоциации, собраний и петиций.Эта свобода не распространяется на выражения, которые порочат, вызывают панику, создают неприличные слова, подстрекают людей к преступлению, подстрекают к мятежу или являются непристойными.
Свобода слова — это право людей выражать свое мнение публично без государственного вмешательства. Право не распространяется на разжигание ненависти, рекламу, детскую порнографию и некоторые другие случаи.
Свобода религии — это свобода человека или сообщества, публично или в частном порядке, исповедовать религию или убеждения в обучении, отправлении религиозных обрядов, богослужении и соблюдении норм.Это право распространяется на любые религиозные убеждения, но не на все виды религиозной деятельности (например, на те, которые связаны с нарушением других законов).
Связанные :
Свобода слова: историческая справка | Аннотированная Конституция | Congress.gov
Первая поправка:
Конгресс не должен принимать никаких законов, касающихся установления религии или запрещающих ее свободное исповедание; или ограничение свободы слова или печати; или право народа на мирные собрания и ходатайство перед правительством о возмещении жалоб.
Мэдисонская версия речи и статей для прессы, представленная в Палате представителей 8 июня 1789 года, предусматривала: Люди не могут быть лишены или ограничены в их праве говорить, писать или публиковать свои мнения; и свобода печати как один из главных оплотов свободы неприкосновенна.
Специальный комитет в некоторой степени переписал формулировку, добавив другие положения из проекта Мэдисона, чтобы сделать его следующим: Свобода слова и печати, и право людей мирно собираться и консультироваться для их общего блага, и обратиться к правительству для удовлетворения жалоб, не должно быть нарушено.
В этой форме оно было направлено в Сенат, который переписал его следующим образом: Этот Конгресс не должен принимать закон, ограничивающий свободу слова или печати, или право людей мирно собираться и консультироваться для их общего блага. , и ходатайствовать перед правительством о возмещении жалоб.
Впоследствии сенат объединил положения о религии и эти положения. Окончательный язык был согласован на конференции.
Дебаты в Палате представителей не проясняют значение, которое члены приписывают пункту о речи и прессе, и нет записей о дебатах в Сенате. В ходе дебатов Мэдисон предупредил об опасностях, которые могут возникнуть при обсуждении и предложении абстрактных суждений, в которых нельзя убедить суждение. Осмелюсь сказать, что если мы ограничимся перечислением простых общепризнанных принципов, ратификация не вызовет особых трудностей.
То, что простые, общепризнанные принципы , воплощенные в Первой поправке, вызвали нескончаемые споры как в судах, так и за его пределами, должно настораживать о трудностях, скрытых в такой скупой формулировке.
В той мере, в какой существовал консенсус, без сомнения, это была точка зрения общего права, выраженная Блэкстоуном. Свобода печати действительно важна для природы свободного государства; но это состоит не в наложении предыдущих ограничений на публикации, а не в свободе от порицания по уголовным делам при публикации. Каждый свободный человек имеет несомненное право излагать перед публикой то, что ему нравится; Запретить это — значит уничтожить свободу прессы: но если он публикует то, что является неподобающим, вредным или незаконным, он должен принять на себя ответственность за свое собственное безрассудство.Подчинить прессу ограничительной власти лицензиата, как это делалось раньше, как до, так и после революции, означает подчинить всю свободу чувств предрассудкам одного человека и сделать его произвольным и непогрешимым судьей по всем спорным вопросам. в обучении, религии и правительстве. Но наказывать, как это делает в настоящее время закон, любые опасные или оскорбительные произведения, которые после публикации будут признаны пагубными при справедливом и беспристрастном судебном разбирательстве, необходимо для сохранения мира и правопорядка, правительства и религии. единственная прочная основа гражданской свободы.Таким образом, воля отдельных лиц по-прежнему остается свободной: злоупотребление только этой свободой воли является объектом судебного наказания. Настоящим не налагается никаких ограничений на свободу мысли или исследования; свобода личных чувств все еще осталась; Распространение или предание огласке плохих настроений, разрушающих интересы общества, — это преступление, которое общество исправляет.
Каким бы ни было общее единодушие по этому предложению на момент внесения и ратификации Первой поправки, , похоже, возникло в ходе контратаки Джефферсона на Закон о подстрекательстве и его использования администрацией Адамса Закона о судебном преследовании его политических оппонентов, что-то вроде либертарианской теории свободы слова и прессы, которое, как бы джефферсонианцы ни отошли от него после прихода к власти, должно было превратиться в теорию, лежащую в основе Первой поправки Верховного суда. юриспруденция в наше время.Полное признание теории о том, что Поправка действует не только для запрета большинства предшествующих ограничений выражения, но и для последующего наказания всех, кроме узкого диапазона выражения, в политическом дискурсе и, действительно, во всех сферах выражения, восходит к совсем недавнему периоду, хотя Движение Суда к этой позиции началось с рассмотрения им ограничений на свободу слова и печати в период после Первой мировой войны. Таким образом, в 1907 году судья Холмс мог заметить, что, даже если Четырнадцатая поправка содержала запреты, аналогичные Первой поправке, по-прежнему мы должны быть далеки от вывода, к которому мы могли бы прийти по ошибке истца.Во-первых, основная цель таких конституционных положений состоит в том, чтобы «предотвратить все такие предыдущих ограничений на публикации, которые практиковались другими правительствами», и они не предотвращают последующее наказание тех, которые могут быть сочтены противоречащими Общественное благосостояние. Предварительная свобода распространяется как на ложное, так и на истинное; последующее наказание может распространяться как на правду, так и на ложь. В большинстве случаев, если не во всех, это был закон об уголовной ответственности за клевету, помимо закона.
Но, как также заметил судья Холмс, [t] здесь нет конституционного права на то, чтобы все общие положения закона после их принятия оставались неизменными.
Но в деле Скенк против Соединенных Штатов, первое из дел после Первой мировой войны, которое дошло до суда, судья Холмс, по его мнению, оставил в силе приговоры за нарушение Закона о шпионаже путем попытки вызвать неподчинение. на военной службе путем распространения листовок, предлагал ограничения Первой поправки к последующему наказанию, а также к предварительному ограничению свободы. Вполне возможно, что запрет законов, ограничивающих свободу слова, не ограничивается предыдущими ограничениями, хотя их предотвращение могло быть главной целью. . . . Мы признаем, что во многих местах и в обычное время ответчики, говоря все, что было сказано в проспекте, были бы в рамках их конституционных прав. Но характер каждого действия зависит от обстоятельств, в которых оно совершается. . . . Самая строгая защита свободы слова не защитит человека от ложного огня в театре и паники.. . . В каждом случае вопрос заключается в том, используются ли используемые слова таким образом, чтобы создать явную и реальную опасность того, что они приведут к существенному злу, которое Конгресс имеет право предотвращать.
Судья Холмс вместе с судьей Брандейсом вскоре пришли к разногласиям в своих взглядах на то, что большинство членов Суда неправильно применяли юридические стандарты, выраженные таким образом, чтобы поддержать подавление высказываний, не представляющих угрозы для организованных институтов. Но именно исходя из предположения Суда, что четырнадцатая поправка ограничила власть штатов по подавлению высказываний и давления, которые развивались доктринами. Сначала Холмс и Брандейс выразили несогласие, но в деле Фиск против Канзаса, Суд удовлетворил иск типа Первой поправки по делу штата, а в деле Стромберг против Калифорнии, аннулировал закон штата на основании его вмешательство в свободу слова. Общее право государства также было аннулировано, при этом Суд в заключении судьи Блэка утверждал, что Первая поправка расширила защиту слова, печати и религии за пределы тех, которые предусмотрены общим правом Англии.
Развитие с тех пор было неравномерным, но к 1964 году Суд мог единогласно сказать: мы рассматриваем это дело на фоне глубокой национальной приверженности принципу, согласно которому дебаты по общественным вопросам должны быть свободными, энергичными и широко открытый и вполне может включать в себя яростные, едкие, а иногда и неприятно резкие нападения на правительство и государственных чиновников.
И в 1969 году Суд заявил, что дела сформировали принцип, согласно которому конституционные гарантии свободы слова и свободы прессы не позволяют государству запрещать или запрещать пропаганду применения силы или нарушения закона, за исключением случаев, когда таковые имеются. пропаганда направлена на подстрекательство или совершение неминуемых беззаконных действий и может спровоцировать или произвести такие действия.
Эта разработка и множество ее приложений подробно описаны в следующих разделах.
Введение (опубликовано 14 февраля 2020 г.) Проактивное раскрытие информации (опубликовано 4 августа 2020 г.) Процедурные требования (опубликовано 4 сентября 2019 г.) Сборы и освобождение от уплаты (опубликовано 16 сентября 2020 г.) Исключение 1 (опубликовано 4 марта 2021 г.) Исключение 2 (опубликовано 29 сентября 2020 г.) Исключение 3 (опубликовано 2 июня 2021 г.) Исключение 4 (опубликовано 9 октября 2019 г.) Исключение 5 (опубликовано 26 августа 2019 г.) Исключение 6 (опубликовано 4 октября 2019 г.) | Исключение 7 (опубликовано 24 мая 2019 г.) Исключение 7 (A) (опубликовано 21 августа 2019 г.) Исключение 7 (B) (опубликовано 3 июня 2021 г.) Исключение 7 (C) (опубликовано 4 октября 2019 г.) Исключение 7 (D) (опубликовано 24 мая 2019 г.) Исключение 7 (E) (опубликовано 14 мая 2019 г.) Исключение 7 (F) (опубликовано 16 мая 2019 г.) Исключение 8 (опубликовано 22 мая 2019 г.) Исключение 9 (опубликовано 26 августа 2019 г.) Исключения (опубликовано 4 апреля 2019 г.) (c) (1) Исключение (стр. 3) Отказ от прав и дискреционное раскрытие информации (опубликовано 28 августа 2019 г.) Отказ (страница 1) Рассмотрение судебных споров (опубликовано 25 сентября 2019 г.) Гонорары адвокатов (обновлено 4 октября 2019 г.) Обратное FOIA (опубликовано 9 октября 2019 г.) Текст Закона о свободе информации Текст меморандума Генерального прокурора о свободе информации Закона |
Местная правовая инициатива — Комитет репортеров за свободу прессы
Колорадо
В отличие от многих юрисдикций, Колорадо не имеет административного процесса апелляции или офиса омбудсмена, то есть лица, запрашивающие публичные записи, заинтересованные в опротестовании отказа, должны делать это в суде.Помимо существенной юридической потребности в Колорадо, у штата есть много новых и инновационных партнерских отношений в сфере отчетности. А в новом здании в центре Денвера скоро разместятся различные новостные организации, включая Associated Press, несколько некоммерческих отделов новостей и Colorado Media Project.
Оклахома
Поскольку новостным организациям Оклахомы становится все труднее вести юридические баталии за доступ к правительственной информации, журналисты в штате говорят, что государственные чиновники стали все более сопротивляться требованиям СМИ соблюдать открытые отчеты и законы об открытых собраниях.Штат также предлагает возможность работать с Ассоциацией американских журналистов коренных народов над препятствиями на пути освещения признанных на федеральном уровне племен Оклахомы и внутри них.
Орегон
Сотрудничество и обмен контентом между новостными организациями в Орегоне находятся на подъеме. Волна энтузиазма по поводу работы правительства по обеспечению прозрачности также возникла после ухода в отставку первого государственного адвоката штата, ссылаясь на политическое вмешательство со стороны администрации губернатора. Перед уходом в отставку чиновник подготовил отчеты об ограничениях доступа к правительственной информации, которые могут послужить ценным ориентиром для поверенного LLI в штате.
Пенсильвания
Пенсильвания — это большой и разнообразный штат, в котором существует множество коллективов, новаторских журналистских начинаний и сильных журналистских расследований. Поскольку Право государства знать закон существует всего десять лет, есть существенная возможность создать благоприятное прецедентное право для обеспечения прозрачности, а также для решения проблем в законе.
Теннесси
Tennessee предлагает сильную партнерскую поддержку на уровне штата, а также возможность работать с некоммерческими и нетрадиционными новостными организациями, ориентированными на малообеспеченное население Мемфиса.Есть много юридических проблем, с которыми сталкиваются местные журналисты в штате, включая чрезмерные задержки в доступе к публичным записям, проблемы с доступом к видео с нательных камер и чрезмерно широкое применение исключений правоохранительных органов.
Запросы Закона о свободе информации (FOIL)
Запросы Закона о свободе информации (FOIL) Перейти к основному содержаниюЗапросы Закона о свободе информации (FOIL)
Доступность записей
После записи публичные записи, которые ведет Исполнительная палата, доступны для ознакомления или копирования в будние дни с 9:00 a.м. и 17:00 в Исполнительной палате, Капитолий штата, Олбани, штат Нью-Йорк, 12224.
Сделать запрос FOIL
ЗапросыFOIL на ведение документации Исполнительной палатой должны быть представлены в письменной форме сотруднику Исполнительной палаты по доступу к документации.Пожалуйста, будьте как можно более конкретными в описании записей, которые вы ищете. Запросы могут быть доставлены лично, по почте, факсу или электронной почте.
Контактная информация
Жаклин Клеммер
FOIL Юрисконсульт и сотрудник по доступу к документации
Исполнительная палата
Капитолий штата
Олбани, Нью-Йорк 12224
Тел: (518) 408-2303
Электронная почта: [адрес электронной почты защищен]
Открытая FOIL NY
Подайте запрос FOIL в более чем 50 исполнительных агентств и органов власти штата Нью-Йорк через Open FOIL NY.
Отправить открытый запрос FOIL NY
Право на апелляцию
Если вы считаете, что Исполнительная палата отказала вам в доступе к записи, у вас есть тридцать (30) дней с даты вынесения решения на подачу письменной апелляции.Вы можете подать апелляцию, написав:
Контактная информация
Валери Лубанко
Помощник советника губернатора
Исполнительная палата
Капитолий штата
Олбани, Нью-Йорк 12224
Электронная почта: [адрес электронной почты защищен]
Штат Нью-Йорк не подразумевает одобрения перечисленных направлений, не гарантирует точность любой информации, изложенной в этих направлениях, и не поддерживает любые мнения, выраженные в них. Внешние веб-сайты работают по указанию их владельцев, с которыми следует напрямую связываться с вопросами, касающимися содержания этих сайтов.
Посетите сайтРасовая политика и презумпции американского судебного процесса: Хиггинботэм-младший, А. Леон: 9780195122886: Amazon.com: Книги
«Показав нам, насколько глубока была наша борьба и как далеко мы продвинулись, Хиггинботэм также косвенно показал, насколько сложной неизбежно будет предстоящая борьба» — Emerge
«Тщательно исследованная и впечатляюще задокументированная книга … проницательный. »- The New York Times Book Review
« Важное исследование некоторых из наиболее критических и сложных мест в американской истории ». — The Washington Times
« Shades of Freedom — это Шедевр Леона Хиггинботэма.Он демонстрирует выдающийся интеллект, несравненную способность к артикуляции, несгибаемую целостность и богатые резервуары глубокого сострадания, которые сливаются в танце невероятной красоты и энергии », — судья I Магомед, главный судья
Намибии, председатель Юга Комиссия по африканскому праву, заместитель председателя Конституционного суда Южной Африки
«Каждый курс американской истории должен теперь включать, по мере необходимости, чтение превосходного рассмотрения судьей Хиггинботэма судебного процесса с 1619 года до наших дней.В серии Shades of Freedom , когда автор концентрируется на «Заповеди о неполноценности», первом из десяти заповедей, описывающих историческое отношение
к черным в Америке, мы подвергаемся воздействию калейдоскопа официального поведения — законодательного, исполнительного. , но особенно в судебном порядке — это не следует замалчивать как серию прошлых событий, а следует сохранять и понимать как подлинные записи нашей истории », — Руджеро Дж. Алдисерт, старший судья округа
, Апелляционный суд США по делам Третий округ
«В 1978 году судья А.Леон Хиггинботам-младший опубликовал « In the Matter of Color », в котором подробно изучается, как белые американцы использовали закон в помощь рабству в колониальный период. Это было новаторское научное достижение. 18 лет спустя, ставший профессором судья Хиггинботэм создал впечатляющее продолжение своей ранней работы
. Ожидание того стоило. Shades of Freedom запускает процесс (по крайней мере, еще один том находится в ранней перспективе) обновления запутанного рассказа о расе и праве — и о всеобъемлющих культурных заповедях, которые управляют их взаимодействием — в актуальном состоянии.»- Льюис Х. Поллак, окружной судья
США,
» Один из ведущих ученых-конституционистов страны демонстрирует, с сильным знанием истории, разрушительное воздействие, которое столетия расизма оказали на американское правосудие. Книга судьи Хиггинботэма является важной вехой в продолжающихся усилиях по пониманию того, каким образом расизм
поставил под угрозу способность закона добиваться равной справедливости для всех граждан ». — Джеймс О. Фридман, президент Дартмутского колледжа
« Оттенки Леона Хиггинботэма » Свобода — это свидетельство великой традиции либеральной юриспруденции, которая характеризует важнейший правовой аспект движения за гражданские права.Одинокий среди юридических умов, составлявших это движение, судья Хиггинботэм описал долгую историю идеи расы
в юридическом дискурсе, зарекомендовав себя как главный ученый в этой области, а также логический наследник г-на судьи Тергуда Маршалла. Верховный суд ». — Генри Луи Гейтс младший, профессор гуманитарных наук WEB Du Bois, Гарвардский университет
« Книга судьи Хиггинботэма обычно хорошо исследована, подробно документирована, написана убедительно и предлагает убедительное понимание болезненно медленного процесса расовый прогресс в Америке.В то время как W.E.B. Дюбуа напомнил нам, что проблема двадцатого века — это проблема линии цвета
. Судья Хиггинботэм задокументировал пророчество Дюбуа в оттенках свободы , основополагающей работе о расе в правовой системе двадцать первого века. «- Чарльз Дж. Оглетри, профессор права Гарвардской школы права
» В своем мощном трактате судья Хиггинботэм раскрыл как патологию, так и потенциал закона в устранении или сохранении расовой несправедливости.Он писал с красноречием Мартина Лютера Кинга, получив стипендию W.E.B. Дюбуа, а также превосходное юридическое мастерство и мудрость главного судьи Уоррена и Тургуда Маршаллов. Всем, кто считает, что история важна, необходимо прочитать и задуматься над Shades of Freedom . Книга, которую необходимо прочитать каждому поколению американцев », — Квейси Мфуме, президент и генеральный директор NAACP
« Shades of Freedom — достойный преемник In the Matter of Color .С красноречием и авторитетом судья Хиггинботэм ведет хронику и анализирует долгую и отвратительную историю использования закона при установлении и поддержании системы, в которой «Равное правосудие перед законом» является насмешкой над реальной практикой.
Любой, кто интересуется расой в Америке, должен прочитать эту важную книгу «. — Джон Хоуп Франклин, почетный профессор истории Джеймса Б. Дьюка, Университет Дьюка.
» Shades of Freedom великолепно отражает систематическое отрицание и предательство нашего прошлого и представляют права на полную свободу и справедливость, обеспечивая при этом отрезвляющий и тревожный прогноз нашего будущего прогресса в достижении наших полных конституционных гарантий.Он накладывается на историческую мозаику
отрицания и невыполненных обещаний. Судья блестяще описывает коварные образцы расизма, которые всегда препятствовали нашему стремлению к безусловной свободе, как это отражено в наиболее устойчивой концепции Америки «Мы, люди». В сериях Shades of Freedom , как и в In the Matter of Color , судья
Хиггинботэм страстно трубит в трубу радуги свободы для «Мы, люди» », — д-р К. Делорес Такер, президент / основатель, Фонд Бетюн-Дюбуа
«Судья Хиггинботэм снова стал кузнецом, владеющим, как могучим молотом, своим мощным интеллектом, ученостью, историей и логикой в кузнице справедливости, стремясь изменить форму на наковальне Конституции, умы сильно искажены расизмом.В этой классической работе « оттенков свободы » Хиггинботэм
проводит своих читателей через исторические и социальные часовые пояса с их солнечным светом и тенями, показывая движение вперед и отступление. Учитывая запутанное состояние расовых отношений сегодня, эта замечательная книга как нельзя более актуальна ». — Достопочтенный Натаниэль Р. Джонс, Апелляционный суд США по Шестому округу
« Мастерская работа Хиггинботэма представляет собой убедительное и убедительное исследование того, как закон разработал официальную американскую доктрину расовой неполноценности.»- Конгрессмен Элеонора Холмс Нортон
» И снова этот великий борец за свободу А. Леон Хиггинботэм-младший мастерски представил замечательную и освежающе честную оценку роли расы в американском обществе и праве. С большой ясностью и пониманием Хиггинботэм раскрывает основные культурные допущения о неполноценности и,
, влияние таких предположений на наш коллективный прогресс. Shades of Freedom правильно назван, потому что, описывая широкий спектр свобод, которыми пользуются сегодня афроамериканцы, он служит острым напоминанием о том, что впереди еще много миль на пути к свободе и
равенству.»- Достопочтенный Дэймон Дж. Кейт, Апелляционный суд Соединенных Штатов по шестому округу
» В моей жизни два гиганта скамейки не попали в Верховный суд: Эрудед Хэнд и Леон Хиггинботам. Теперь один написал книгу, которую вы ожидаете от него: красноречивую, ученую, сострадательную и звонкий призыв к справедливости ». — Сенатор Пол Саймон,
.« В Shades of Freedom один из наших величайших юридических умов приводит убедительные доводы. для обращения использования закона на службу правосудию. Судья Хиггинботэм тщательно объясняет роль закона в укреплении концепции неполноценности афроамериканцев с колониального периода.»- Мэри Фрэнсис Берри,
Университет Пенсильвании, и председатель Комиссии США по гражданским правам
» Восемнадцать лет — долгий срок, чтобы затаить дыхание, но оно того стоило боли и усилий. Оттенки свободы в своем роде такая же замечательная книга, как и великолепная книга Леона Хиггинботэма « В вопросе цвета ». Он отражает такое же мастерство исторических исследований, страсть к равенству и верховенству закона
, а также судебный темперамент. Публикацией этого тома судья Хиггинботэм подтверждает мое мнение о том, что он является нашим ведущим ученым-юристом, и мою надежду, что под его руководством наша страна возобновит свой прогресс в направлении равной защиты закона для всех.»- Стэнли Н. Кац, президент
Американского совета образованных обществ и профессор Школы общественных и международных отношений Вудро Вильсона, Принстонский университет
» После новаторской работы In the Matter of Color , которая охватывала расизм и рабство и закон в колониальной Америке, в книге Shades of Freedom, автор дает подробный отчет о взаимодействии между законом и расовым угнетением с колониальных времен до наших дней ». — Школа государственного управления им. Джона Кеннеди,
« Показав нам, насколько глубоко наша борьба была, и как далеко мы зашли, Хиггинботэм также косвенно показал, насколько сложной неизбежно будет борьба впереди.Главный урок этой книги состоит в том, что глупо вступать в эту борьбу без глубокого знания нашей культурной и правовой истории
года. Если мы прислушаемся к Хиггинботаму — мудрому учителю и великому судье — мы не встретим будущее безоружными ». — Роджер Уилкинс в книге« Emerge »
« Оттенки свободы » — это тщательно исследованная и впечатляюще задокументированная книга. содержит проницательные главы, посвященные происхождению, идеологии и политике идеи расовой неполноценности, а также теоретические разделы, посвященные легитимации расизма Верховным судом…Мистер. Писатели Хиггинботэма ясно,
живо и с сдержанной страстью. И он пишет с силой и стилем ». — The New York Times Book Review
« В целом, особенно для тех, кто считает, что Верховный суд США был давним другом афроамериканцев, эта книга предлагает отрезвляющую точку зрения. . Автор приводит впечатляющее количество случаев, которые могут легко привести читателя в отчаяние от мысли, что Соединенные Штаты когда-либо станут справедливым мультикультурным обществом
.Тем не менее, это книга для оптимистов ». — The National Law Review
« Mr.
