Аудиальному восприятию соответствуют слова: Как взаимодействовать с визуалом, аудиалом, кинестетом в работе?

Три группы сенсорных слов | Элитариум

Каждый человек верит в то, что окружающие видят, слышат и чувствуют так же, как он. Однако каждый из нас воспринимает, обрабатывает и запоминает информацию по-своему. В соответствии с типом сенсорного восприятия человека выделяют три группы сенсорных слов.

Автор:
Питер Урс Бендер (Peter Urs Bender), профессор канадского университета Райерсона; почетный член Американской ассоциации ораторов. Материал публикуется в сокращенном переводе с английского.

Каждый человек свято верит в то, что окружающие видят, слышат и чувствуют так же, как он. Собственное восприятие окружающего мира кажется ему единственно верным. Нет в мире большего заблуждения! Каждый из нас воспринимает, обрабатывает и запоминает информацию только ему присущим способом. Не забывайте о том, что ваше восприятие реальности не является самой реальностью — оно лишь отражает ваше представление о том, какой она должна быть.

Именно по этой причине каждый человек считает, что он всегда прав, а окружающие ошибаются, именно по этой причине все свидетели, выступающие в зале суда, задействуют разные механизмы припоминания и восстановления деталей происшествия.

В соответствии с типом сенсорного восприятия человека выделяют три группы сенсорно окрашенных слов:

• Визуальные слова

• Аудиальные слова

• Кинестетические слова

Человек познает мир, используя зрение, слух и чувства (осязательные и эмоциональные сенсоры). Информация хранится в сознании человека в том виде, в каком она к нему поступила. Так, визуальная информация запоминается в картинках, аудиальная — в звуках, кинестетическая — в чувствах и ощущениях. Осознание подобных процессов позволяет человеку сократить время, необходимое для обдумывания и переработки поступающей информации.

Сенсорная принадлежность человека определяет тип слов, которые он чаще всего использует в речи. Другими факторами воздействия на выбор терминов являются способы хранения информации.

• Для описания
  визуальной информации, которая хранится в сознании человека в виде картинок, используются визуальные слова и фразы.

• Для описания
  аудиальной

  информации, которая хранится в сознании человека в виде звуков, используются аудиальные слова и фразы.

• Для описания
  кинестетической информации, которая хранится в сознании человека в виде ощущений и чувств, используются кинестетические слова и фразы.

Каждый человек обладает способностью воспринимать, обрабатывать и хранить полученную информацию всеми тремя способами, однако в действительности большинство из нас используют только два из них. Если, обращаясь к вам, собеседник использует тип слов, который не соответствует вашей сенсорной принадлежности, он вынуждает вас тратить гораздо больше времени на обработку, анализ и рассортировку данных. Другими словами, тот, кто стремится к успеху, должен применять соответствующие коммуникативные тактики и придавать своим словам правильную сенсорную окраску. Это единственный способ достичь взаимопонимания и сэкономить время.

Рассмотрим это на конкретном примере. Предположим, что ваш собеседник использует визуальное, а вы — аудиальное восприятие. Если вам не удается донести до него свои идеи, необходимо воспользоваться визуальными терминами («зрительно представьте себе», «так, как я это вижу», «взгляните на это с другой точки зрения» и так далее). Выбор слов играет чрезвычайно важную роль в процессе коммуникации, так как именно правильно подобранная фраза позволяет одному человеку взглянуть на ситуацию глазами другого.

Теперь нам известно, что коммуникация осуществляется на трех различных уровнях восприятия (визуальный, аудиальный и кинестетический, или эмоциональный). Как в таком случае установить контакт с многочисленной аудиторией, для каждого из участников которой характерна индивидуальная сенсорная принадлежность? Ответ очевиден:
необходимо одновременно использовать все три известных вам типа слов. Фразу «другими словами» стоит заменить на «чтобы помочь вам яснее представить», а «похоже, что» на «вам может показаться, что».

В данном случае для установления эмоциональной связи с аудиторией приемы перефразирования и повторения являются не только оправданными, но и необходимыми. Например:

«Я понял, что это была малиновка, — я успел заметить ее красную грудку» (визуальная картинка).

«Я понял, что это была малиновка, — я услышал ее веселую песенку» (аудиальная информация). «Я понял, что это была малиновка, — я почувствовал, что мое сердце наполняется весной» (кинестетическая информация).

Более того, все три высказывания можно объединить в одно предложение:

«Я понял, что это была малиновка, так как почувствовал, что мое сердце наполнилось весенней радостью, когда я услышал ее веселую песню и заметил мелькнувшее в пышной листве деревьев красное оперение ее грудки».

В качестве примера мы использовали не совсем обычное для разговорной речи предложение, однако надеемся, что вам удалось уловить суть. Чтобы донести свое послание до многочисленной аудитории, необходимо преподносить информацию тремя способами одновременно.

Предлагайте окружающим свою точку зрения в сенсорно окрашенном варианте. Заставьте их не только услышать, но также увидеть и прочувствовать ваши слова. Вам необходимо стать их глазами, ушами и ощущениями. Вы, без сомнения, добьетесь успеха в коммуникации, если аудитория сможет почувствовать то, что в данный момент чувствуете вы сами (это утверждение верно и наоборот).

Думайте не о количестве, а о качестве. Множество отличных идей и проектов потерпело неудачу именно из-за неверного способа подачи информации.

Помните: от вашей способности к убеждению зависит успех всей коммуникации. Вам необходимо заставить окружающих поверить, что у вас есть то, в чем они нуждаются. Выдающиеся маркетологи, политики и рекламные агенты в совершенстве владеют данной техникой. Они управляют людьми, воздействуя на их чувственное восприятие. Для своих речей они всегда выбирают слова высшего качества!

Зигмунд Фрейд говорил: «Слова обладают магической силой. Они способны принести человеку величайшее счастье и величайшее горе. Они позволяют учителю передавать свои знания ученикам, они наделяют оратора способностью управлять сознанием масс и диктовать решения. Слова пробуждают в человеке глубочайшие эмоции и контролируют его поступки».

Аудиальные слова

Различное восприятие окружающего мира делит людей на несколько категорий, каждая из которых использует в процессе коммуникации определенный тип слов и словосочетаний.

Здесь мы акцентируем внимание на аудиальной категории, которая объединяет людей, познающих и воспринимающих окружающий мир, так сказать, на слух. Ниже мы приводим список слов и словосочетаний, которые помогут вам не только с легкостью узнать людей, относящихся к данной категории, но и добиться успеха в общении с ними.

Акцентировать внимание | Внимательный | Вызывать | Говорить | Озвучить мнение | Оказаться глухим | Осматривать | Откровенный | Повторение | Громко и ясно | Декламировать | Жаловаться | Задавать вопросы | Звонить | Звонить в колокол | Звук звонка | Интонация | Короткий разговор | Лишиться дара речи | Манера разговора | Мне нравится эта идея | Монотонный | Неуслышанное | Обсудим это позже | Обсуждать | Объяснять | Предлагать | Прекрасно | Призывать | Пустая болтовня | Разговаривать на одном языке | Рассказывать | Ритм | Слушать | Так сказать | Туманный | Услышанный | Я вас понимаю | Я должен признаться | Я это уже где-то слышал (а)

В большинстве случаев мы терпим коммуникативные неудачи вследствие того, что неправильно выражаем собственные мысли и не умеем акцентировать внимание на высказываниях собеседника.

Попробуйте представить, что вы задали своему лучшему другу следующий вопрос: «Ты понимаешь, о чем я сейчас говорю?» Какой из трех приведенных ниже вариантов ответа он выберет:

• «Я уловил твою мысль! Идея кажется осуществимой».

• «Все ясно, но мне хотелось бы уточнить детали. Расскажи подробнее».

• «Я тебя понимаю, мне нравится эта идея!»

В случае если человек выбирает последний вариант ответа, он, без сомнения, принадлежит к аудиальной категории. Для того чтобы добиться успеха в общении с подобными людьми и сделать свои идеи более доступными для их восприятия, вам необходимо использовать в разговоре как можно больше аудиальных слов.

Предлагаем вам подходящий вариант ответа для продолжения вышеупомянутого диалога: «Я очень рад, что вам нравится моя идея! Думаю, пришло время перейти от пустых разговоров к делу!»

Визуальные слова

Различное восприятие окружающего мира делит людей на несколько категорий, каждая из которых использует в процессе коммуникации определенный набор слов и словосочетаний. Рассмотрим визуальную категорию, объединяющую людей, которые познают и воспринимают окружающий мир при помощи зрения. Ниже мы приводим список слов и словосочетаний, которые помогут вам не только с легкостью узнать людей, относящихся к данной категории, но и добиться успеха в общении с ними.

Освещать | В пределах видимости | Осторожность | Взгляд | Покажите мне | Взглянуть украдкой | Показывать | Воображение | Понимаю | Похоже, что вы имеете в виду | Горизонт | Диаграмма | Зрелище | Зрение | Иллюзия | Кажется | Красивая, как картинка | Кристально чистый | Место действия | Мысленная картинка | Мысленный образ | Наблюдать | Невооруженным взглядом | Неодобрительно | Оглянуться назад | Предвидеть | Предугадать | Присматриваться | Пристально смотреть | Проверять | Прятать | Рассматриваю в деталях | Реагировать | С глазу на глаз | Смутный | Темный | Туманный | Фокус | Фотографическая память

Кинестетические слова

Как уже отмечалось, различное восприятие окружающего мира делит людей на несколько категорий, каждая из которых использует в процессе коммуникации определенный тип слов и словосочетаний. Сейчас мы рассматриваем кинестетическую категорию, которая объединяет людей, познающих и воспринимающих окружающий мир посредством физических и эмоциональных ощущений. Ниже мы приводим список слов и словосочетаний, которые помогут вам не только с легкостью узнать людей, относящихся к данной категории, но и добиться успеха в общении с ними.

Атаковать | Будь что будет | Быть уверенным в своей правоте | Назначить встречу | Опыт | Острый как нож | По рукам! | Вибрация | Восприятие | Гладкий | Грохот | Давление | Дело проясняется | Держаться | Дисбаланс | Дразнить воображение | Зарядиться | Затрагивать | Игра | Играть с… | Инстинкт | Интуиция | Копаться | Помощь | Предчувствие | Примерять | Расследовать | Решить вопрос | Скоро все будет готово | Снисходить | Спешить | Справляться | Твердый | Теплый | Трудный | Уточнить детали | Холодный | Чувствовать | Щекотать

Copyright 2006 © Элитариум
(www.elitarium.ru).

Некоммерческое использование этого материала возможно со ссылкой на elitarium. ru, как на источник первой публикации.

2.3. Психолого-педагогические особенности восприятия информации учениками

Информацию о мире мы получаем через различные каналы восприятия, в основном через глаза, уши и ощущения. Эти сенсорные каналы и есть наши модальности (возможности), то есть визуальная, аудиальная и кинестетическая. У каждого человека какой-то из сенсорных каналов развит лучше, и человек, воспринимая действительность, больше ему доверяет, через него сверяет достоверность любой информации.

Сенсорный канал, с помощью которого человек отражает действительность и дает обратную связь, называется репрезентативной сенсорной системой, на ее основе нами принимаются все решения. В зависимости от того, какая сенсорная система преобладает, всех людей можно условно поделить на визуалов, аудиалов, кинестетиков. Языковое восприятие людей друг другом именно поэтому затруднено. Визуалы, например, легко понимают только визуалов, язык людей с другими модальностями приходится переводить в свою модальность, поэтому часть информации нами упускается. Если репрезентативная сенсорная система учителя не соответствует сенсорным системам учеников – это обязательно скажется на их успеваемости. Учителя, работающие в трех системах, осуществляют синтонное обучение. Оно необходимо, так как есть сенсорно неполноценные дети. Такая работа начинается с выявления сенсорного дефицита. Потом одна и та же информация дается в трех системах, то есть учитель сам переводит язык своей модальности на язык других субмодальностей. Примитивный пример: учитель-визуал обычно использует выражение «посмотрите», например, «посмотрите, какой точный график», и отзовутся на этот призыв в основном визуалы. Если он работает синтонно, он скажет: «Посмот-
рите, почувствуйте, ощутите, какой точный график».

Рассмотрим особенности сопровождения учащихся с учетом типа репрезентативной системы (ведущей модальности восприятия).

Так, для правополушарных визуалов желательно, чтобы информация была представлена в картинках, таблицах, схемах и диаграммах. Такие учащиеся предпочитают разбирать текст произведения или читать «с листа», чем слушать устное объяснение учителя. Кинестетики же лучше воспринимают информацию во время практического выполнения задания. Аудиалы должны обучаться при использовании устных объяснений преподавателя и аудиолекций.

Для визуалов необходимо хорошее освещение рабочего места, в сумерках и при плохом освещении у них снижается работоспособность.

Аудиалы должны обучаться в условиях тишины, незначительный шум в классе мешает им усваивать информацию.

Кинестетикам необходим комфорт. Тесная обувь или низкая температура в классе негативно влияет на их работоспособность и результаты деятельности. Учитель должен обладать гибким стилем преподавания, владеть приемами воздействия на зрительную, аудиальную и кинестетическую сенсорные системы. Только воздействуя на разные сенсорные системы, меняя тон голоса и модальность употребляемых слов, выражение лица, жесты, вызывая определенные эмоции и переживания, можно добиться взаимопонимания и личностного контакта с каждым учеником.

Такое многосенсорное представление информации на уроке позволяет учащимся получать ее, используя свой ведущий канал восприятия, и развивать другие модальности.

Учителю необходимо помнить:

• работая с учеником-визуалом, нужно использовать слова, описывающие цвет, размер, форму, местоположение с высокой скоростью смены деятельности. Выделять цветом различные пункты или аспекты содержания. Записывать действия, использовать схемы, таблицы, наглядные пособия. Ключевые слова визуальной модальности: видеть, наблюдать, смотреть, сфокусировать, мелькать, перспектива, картина, ракурс, отчетливо, ярко, туманно и т. д.;
• работая с учеником-кинестетиком, необходимо использовать жесты и прикосновения, помнить, что кинестетики обучаются посредством мышечной памяти. Чем больше преувеличений, тем лучше они запомнят материал. Позволяйте им «играть» роль различных частей из вашей информации. Ключевые слова кинестетической модальности: чувствовать, ощущать, притрагиваться, хватать, гладкий, шероховатый, холодный и т. д.;
• работая с учеником-аудиалом, необходимо использовать вариации голоса (громкость, высота, паузы). Ключевые слова аудиальной модальности: слышать, звучать, настраивать, кричать, оглушить, скрипеть, звенеть, скрежетать, согласовывать, громкий и т. д. Использование одной общей модальности способно обеспечить взаимопонимание учителя и ученика, доверительные отношения даже на подсознательном уровне. Кроме того, учитель может использовать нейтральные слова, подходящие к любой модальности: думать, знать, понимать, воспринимать, помнить, верить, уважительный, изменчивый и т. д.

То, что ожидает учитель от своих учеников на уроке, основывается на его собственных предпочтениях в сфере преподавания. И когда эти предпочтения не совпадают с учебными предпочтениями учащихся, возникает конфликт стилей: способ изложения информации учителем не совпадает с типом восприятия этой информации учеником.

Если внимательно прислушаться к речи преподавателя, можно понять, какой сенсорный канал воспроизведения информации он предпочитает при обучении. При визуальном канале воспроизведения мы услышим такие слова (предикаты) и словосочетания, как «посмотрите», «яркий», «красивый», «вы увидите» и т. п. При аудильном канале – «услышите», «вслушайтесь», «громко», «шумно». При кинестетическом – «прикоснуться», «привлечь (внимание)», «теплый» и т.п.

Если ученик – аудиал (А), то словосочетания, отвечающие за воспроизведение информации через визуальный канал (В), ему необходимо переводить в свою, понятную ему модальность (А). При этом он не сразу отреагирует, к примеру, на призыв «посмотреть». В его сознании должно произойти преобразование призыва к действию «посмотри» в понятное ему действие. На призыв «послушать» он, скорее всего, отреагирует быстрее.

Если ученик – кинестетик (К), то он быстрее выполнит просьбу, если учителей прикоснется к его руке, плечу и т.д.

Итак, любая информация должна предварительно транслироваться в ведущую модальность памяти, понимания. Когда инструкция учителя совпадает с ведущей модальностью (репрезентативной системой) ученика, он прекрасно справляется с заданием и хорошо запоминает информацию.

Используя данные таблиц (табл. 9, 10), представленных ниже, можно определить ведущую модальность учащихся и свою собственную. В соответствии с этим можно разрабатывать задания с учетом разных модальностей учеников.

Таблица 9. Характеристика учащихся

Таблица 10. Характеристика учителей

При проведении занятий необходимо учитывать следующее:

1. Девочки нуждаются в стимулах, в большей степени построенных на основе слухового восприятия. Мальчики плохо воспринимают объяснение на слух, и для них предпочтительнее использовать визуальные средства, построенные на зрительном восприятии.
2. На занятиях по декоративно-прикладному творчеству создаются условия для того, чтобы девочки и мальчики могли бы выразить то, что для каждого из них интересно или эмоционально значимо.
3. При оценке результатов их деятельности и поведения детей мы должны понимать, что девочки крайне чувствительны к интонациям, к форме оценки, ее публичности. Для девочек очень важно, чтобы ими восхищались в присутствии других детей, родителей и т. п. Для мальчиков наиболее значимым является указание на то, что он добился результата именно в изготовлении изделия. Каждый приобретенный навык, результат, который мальчику удалось получить, положительно сказывается на его личностном росте, позволяет гордиться собой и стремиться к новым достижениям. Но именно у мальчиков наблюдается тенденция к тому, что, добившись результата в каком-то виде деятельности, они так счастливы этим, что готовы конструировать или рисовать одно и то же, что позволяет им утвердиться в своих достижениях.

   Воспитание детей с учетом их гендерных особенностей, с одной стороны, призвано помочь ребенку осознать себя представителем того или иного пола. В результате этого у детей должна сформироваться гендерная устойчивость: «Я девочка и буду ей постоянно, я – мальчик и всегда буду им». Но вместе с тем, современная ситуация развития общества категорически против того, чтобы мужчины и женщины располагали рядом преимуществ по половому признаку. Например, мальчики, как будущие мужчины, в личных проявлениях не должны демонстрировать только мужественность, несгибаемую волю и «железные» мускулы. Они должны быть добрыми, мягкими, чуткими, проявлять заботу по отношению к другим людям, родным и близким. Девочки, как будущие женщины, помимо традиционно женских качеств должны быть активными, инициативными, уметь отстаивать свои интересы.

   Очевидно, что обучение и воспитание детей с учетом их гендерных особенностей во многом будет определяться индивидуальными особенностями каждого ребенка, зависеть от тех образцов поведения женщин и мужчин, с которыми ребенок постоянно сталкивается в семье. Но это вовсе не означает, что воспитательное воздействие, оказываемое на девочку или мальчика в этом возрасте, не повлияет на развитие личности.

Воспитание детей: шаблоны уходят в прошлое

Как правильно обучать и воспитывать «глазастых», «ушастых» и «осязающих» детей — в интервью с учителем-дефектологом

Пройдя через различные методы обучения и воспитания, сегодня у нас есть выбор: делать так, как с нами поступали родители, или, опираясь на ведущие каналы восприятия мира малышей, подбирать им интересные игры и задания.

Если вам удастся вспомнить, что вы больше всего любили делать в детстве, то у каждого в голове появятся совершенно разные образы: кто-то был очень общительным и увлекался музыкой, кто-то обожал рассматривать иллюстрации в любимой книжке, рисовать и прихорашиваться перед зеркалом, а у других всплывут картины дворового футбола, догонялок и сражений с «чужаками» из соседних районов.

Ведущий канал восприятия информации (визуальный, аудиальный или кинестетический) определил наши детские, а впоследствии и взрослые пристрастия, хобби и даже сферу деятельности. Развитие новых поколений опирается на те же законы психики.

О том, как эффективно воспитывать и при этом осчастливить подрастающих потомков порталу «ЯСНО» рассказала Елена Волкова, учитель-дефектолог, логопед.

Елена Волкова

ЯСНО: Елена, кто такие визуалы, аудиалы и кинестетики?

Е. Волкова: Вы замечали, как по-разному люди воспринимают и обрабатывают информацию? Например, у кого-то прекрасно развита зрительная память, и он лучше всего «запоминает глазами», но при этом словесные инструкции для него могут быть сложными и даже непонятными: он их забывает, путает, постоянно переспрашивает. А другой, наоборот, понимает и запоминает всё, что угодно, если просто слышит это.
Так вот, в зависимости от особенности восприятия и обработки информации, взрослых и детей условно можно разделить на 3 основные категории: визуалы, аудиалы, кинестетики.

Визуалы – люди, которые лучше всего воспринимают информацию с помощью зрения.

Аудиалы – те, у кого ведущим каналом восприятия является слух.

Кинестетики – те, кто большую часть информации воспринимает через ощущения и с помощью движений.

Деление людей на категории в зависимости от ведущего канала восприятия предложил британский психолог Эдвард де Боно. Справедливости ради, необходимо отметить, что им также был выделен четвёртый тип – дигиталы (это те, у кого восприятие информации происходит в основном через логическое осмысление, с помощью цифр, знаков, логических доводов). Но людей данного типа даже среди взрослых крайне мало, а среди детей и вовсе нет.

Людей, которые бы пользовались исключительно одним каналом восприятия, практически не существует. Так что все мы представляем смешанные типы восприятия. Однако чаще всего какой-то один тип восприятия всё же является ведущим.

ЯСНО: Для чего нужно знать тип восприятия информации своего ребёнка?

Е. Волкова: Люди с разными типами восприятия не всегда хорошо понимают друг друга, даже если это родители и дети. Например, родители часто говорят о том, что ребёнок не любит играть, слушать книги, учиться. Такое чаще всего происходит, когда родители даже не подозревают (или на время забывают), что их ребёнок воспринимает мир по-другому, не так, как они. Зная, какой канал восприятия является ведущим у ребёнка, а также понимая особенности детей-визуалов, аудиалов, кинестетиков, можно подобрать такие способы подачи информации, которые будут близки малышу и помогут ему не просто услышать, но и воспринять её. Это всё равно, что говорить с ребёнком на иностранном языке, а затем перейти на родной: понять, в конце концов, можно и на чужом языке, но на своём – проще и быстрее.

Кратко ответить на вопрос «для чего нужно знать тип восприятия информации?» можно так: чтобы говорить с детьми на понятном им языке и использовать эти знания для их более успешного обучения и развития.

ЯСНО: А как же определить ведущий тип восприятия информации?

Е. Волкова: Если внимательно присмотреться к своему ребёнку, понаблюдать за ним некоторое время, можно многое понять о его типе восприятия информации.

Например, вы можете быть уверены, что ваше чадо – визуал, если видите, что он познаёт окружающий мир в основном при помощи зрительных ощущений. Такие дети легко запоминают цвет, форму, размер предметов, с удовольствием играют в кубики, домино, лото, складывают пазлы (настольные игры – их фавориты). Любят рисовать, лепить, мастерить различные поделки. Очень наблюдательны в мелочах: заметят любую соринку на полу или пятнышко на одежде. В целом, таких детей можно охарактеризовать как очень спокойных и усидчивых. Они больше любят созерцать, наблюдать за происходящим со стороны, не испытывают большой потребности в том, чтобы общаться или активно двигаться.

Если ваш сын или дочь предпочитает познавать окружающий мир через голоса и звуки, то можно предположить, что он/она аудиал.

Такие дети раньше других начинают говорить, обладают большим словарным запасом. Любят слушать музыку, петь. Это дети-почемучки: они с раннего возраста задают взрослым бесконечное количество вопросов. Им хорошо удается воспроизводить различные звуки, звукоподражания. Могут просто сидеть и слушать стихи, сказки (мечта многих родителей), картинки для них неважны. Очень любят словесные игры. Легко выполняют устные инструкции. Детей данного типа можно охарактеризовать как общительных, эмоциональных, но слегка не скоординированных.

Если же дитя любит познавать окружающий мир через тактильные ощущения, то, скорее всего, он кинестетик. Дети-кинестетики очень хорошо развиты физически, нередко даже обгоняют сверстников по этому параметру: рано начинают переворачиваться, садиться, ползать и ходить. У них прекрасно развита крупная моторика. Они активны, любят спорт, подвижные игры. Но слушать чтение книг, наоборот, не любят: могут запротестовать и убежать, сложно удерживать их внимание во время чтения. Могут выглядеть неопрятно: одежда не сочетается между собой, в пятнах, – их это не беспокоит, но она обязательно должна быть удобной, а ткань — приятной на ощупь. Таких детей можно охарактеризовать как очень активных, целеустремлённых.

Чтобы подтвердить или опровергнуть свои догадки, можно пройти тест на определение типа восприятия.

По каждому типу восприятия даны различные утверждения. Из них выберите те, которые соответствуют вашему ребёнку. Затем сосчитайте, где выбранных вами вариантов больше. Будьте максимально объективны, чтобы получить достоверный результат.

Ребёнок-визуал

1. Хорошо собирает по образцу (картинка готового варианта и прочее).
2. Очень наблюдателен, заметит любую мелочь: крошку на полу, пятнышко на одежде и т. д.
3. Хорошо складывает пазлы.
4. Ему очень нравится раскрашивать.
5. Хорошо запоминает то, что видит.
6. Важно опрятно выглядеть.
7. Любит смотреть картинки во время чтения книжки.
8. Редко начинает говорить первым, чаще просто отвечает, когда спрашивают.
9. При общении всегда смотрит в глаза.
10. Легко успокоить, отвлечь, показав что-то интересное.

Ребёнок-аудиал

1. Любит общаться, много разговаривает.
2. Любит слушать музыку, аудиосказки.
3. Любит слушать книжки, наличие картинок неважно.
4. Чётко и быстро выполняет устные инструкции.
5. Когда играет один, разговаривает, проговаривает сюжет, постоянно «бурчит» что-то себе под нос.
6. Ему нравится самому придумывать игры.
7. Очень хорошо развито звукоподражание.
8. Очень часто первым начинает разговаривать, «затрагивает» к общению.
9. Нравится общаться с более старшими по возрасту детьми и взрослыми, а не с ровесниками.
10. Очень любит рифмованные рассказы (стихи).

Ребёнок-кинестетик

1. Не любит слушать книжки, убегает, трудно удерживать внимание во время чтения.
2. Любит подвижные игры.
3. Редко сидит спокойно.
4. Любит «обнимашки».
5. Любит всё пробовать на ощупь, на вкус.
6. Любит танцевать, слушая музыку.
7. Сильно нажимает на карандаш, фломастер, кисточку и т. п.
8. Часто имеет неопрятный вид.
9. При общении любит дотрагиваться до собеседника, до его одежды, аксессуаров.
10. В одежде любит мягкие, приятные ткани. Протестует при попытках надеть колючую шерстяную одежду.

ЯСНО: С какого возраста определяют тип восприятия, и может ли он поменяться?

Е. Волкова: Предрасположенность к тому или иному типу восприятия может быть как врожденной, так и приобретённой.

Зачастую уже с раннего возраста можно понять, как именно ребёнку легче всего воспринимать информацию, и отметить характерные для того или иного типа восприятия черты. Но при этом важно помнить, что примерно до 2-3 лет в каждом малыше очень много от кинестетика: желание запустить руки в кашу, а затем размазать ее по столу или попробовать «на зубок» всё, что окажется в поле зрения.

Со временем способ восприятия информации может измениться под влиянием обстоятельств или целенаправленного воздействия.

Кстати, психологи говорят о том, что мальчики чаще вырастают визуалами, а девочки – аудиалами. Может быть, именно от этого и пошла известная фраза о том, что мужчины любят глазами, а женщины ушами.

ЯСНО: Елена, когда мы узнали ведущий канал восприятия ребёнка, что дальше с этим делать? Стоит ли специально развивать самый «слабый» канал?

Е. Волкова: Как мы уже говорили выше, в реальной жизни не существует чистых визуалов, аудиалов или кинестетиков, ведь информация поступает в мозг человека по разным каналам. Но один из каналов чаще всего будет развит лучше, и именно он будет ведущим.

Ведущий канал восприятия ребёнка — это его сильная сторона. Важно это учитывать и использовать. Как? Попробуйте сложную для малыша информацию преподносить через ведущий канал восприятия, но не стоит забывать о других каналах восприятия! Их нужно обязательно развивать, тренировать (особенно тот, который у ребёнка явно самый слабый). Чем больше каналов открыто для восприятия информации, тем эффективнее идет процесс развития и обучения.

ЯСНО: Если дети не любят слушать чтение книг, как помочь им, зная тип восприятия?

Е. Волкова: Детям-визуалам во время прослушивания книг очень важно видеть картинки, причём обязательно выбирайте книги с красочными и подробными иллюстрациями, так как эти дети непременно заметят отсутствие объекта, о котором говорится в книге.

Детям-аудиалам, как мы помним, картинки не так важны. Сделайте основной упор на то, как именно вы читаете. Читайте эмоционально, выразительно, меняйте голос и интонацию в зависимости от персонажа и ситуации. Добавьте максимум звуков: как подул ветер, как заскрипела дверь, как хрустнула веточка под ногами и т. д.

Детям-кинестетикам не нужно читать по книжке – с ними лучше играть. Вылепите героев сказки из пластилина, нарисуйте на листе бумаги, возьмите игрушечные фигурки или сами превратитесь в тех, о ком собирались читать, и пусть сказка оживёт на ковре! Катитесь как колобок, прыгайте как лягушка, прячьтесь от дождя под столом-«грибом». Действуйте, двигайтесь, веселитесь!

ЯСНО: Как можно играть и заниматься с ребёнком с учётом его типа восприятия?

Е. Волкова: С детьми-визуалами процесс игры или учебы максимально сопровождайте наглядным материалом: используйте картинки, иллюстрации, рисуйте схемы, таблицы, зрительные подсказки, вешайте плакаты, выделяйте текст маркером, используйте игрушки.

С детьми-аудиалами добавляйте звуковое сопровождение, включайте негромко музыку, действия старайтесь сочетать с подходящим звукоподражаниями, следите за своим голосом, интонацией, эмоциями. Иногда может показаться, что ребёнок вас совершенно не слушает, отвернулся или даже закрыл глаза. На самом деле с закрытыми глазами аудиалы ещё лучше воспринимают информацию, не забывайте об этом и не запрещайте так делать.

С детьми-кинестетиками обыгрывайте всё, чему вы пытаетесь их научить, больше действуйте, разыгрывайте спектакли. Такие дети обучаются посредством мышечной памяти: чем больше преувеличения, тем лучше для запоминания. Кинестетика не стоит заставлять сидеть неподвижно долгое время. Обязательны регулярные разминки, эстафеты, зарядки.

Кроме этого, просто развивайте то, что уже дано малышу, поддерживайте эту особенность и опирайтесь на неё. Например, вполне вероятно, что ребёнок-визуал лучше всего сможет реализовать себя в изобразительном искусстве, ребёнок-аудиал — в музыке, а ребёнок-кинестетик – в спорте. В таком случае каждый из них будет заниматься своим делом с удовольствием и без принуждения со стороны взрослых.

ЯСНО: Какие рекомендации по воспитанию детей разных типов можно дать родителям?

Е. Волкова: В первую очередь, примите детей такими, какие они есть, не пытайтесь переделать. Общайтесь с ними на их языке. Помните, что нет типов восприятия плохих или хороших, у каждого есть свои сильные и слабые стороны. Сильные стороны особенно используйте там, где ребёнку сложно, слабые потихоньку развивайте в интересных для него видах деятельности.

В повседневной жизни также учитывайте тип восприятия детей. Например, в процессе общения ребёнку-визуалу важно видеть лицо собеседника, контактировать глаза в глаза, но при этом он предпочитает находиться от собеседника на некотором расстоянии (чтобы лучше его рассмотреть) и не очень любит прикосновения и объятия. Его легко успокоить или отвлечь, показав ему что-нибудь интересное.

Используйте слова и словосочетания, связанные со зрительным восприятием: «это выглядит», «посмотри, какое», «я вижу» и т. д. Записывайте вместе с малышом задания, составляйте списки, планы, используйте карточки, стикеры, записки на холодильник.
Если вы чем-то недовольны и хотите показать ребёнку, что он не прав, достаточно покачать головой, погрозить пальцем или отобразить недовольство на лице, – этого для него будет вполне достаточно.

В общении с ребёнком-аудиалом чаще употребляйте слова, связанные со слухом и речью: «расскажи», «спроси», «послушай», «слышишь?» и т. д. Делитесь тем, что слышите сами, обращайте внимание на звуки вокруг. Чаще употребляйте при обращении к нему красивые, необычные, редкие производные от его имени. Замечания воспримутся аудиалом легче, если сказать шепотом «ш-ш-ш», «тише». Таких детей легко успокоить или отвлечь, включив им музыку или спев песенку.

В общении с ребёнком-кинестетиком чрезвычайно важны прикосновения. Лучшая похвала для него – это объятия. Чаще используйте жесты и прикосновения. Замечания также необходимо делать на понятном ему «языке»: например, положите ему руку на плечо в момент поучительной беседы. Этих малышей легко успокоить или отвлечь, если обнять, взять на ручки, покачать.⠀⠀

⠀⠀
ЯСНО: По Вашему мнению, нужны ли спецпрограммы, группы или классы для детей одного типа восприятия?

Е. Волкова: Честно говоря, сложно представить, что кто-то действительно возьмётся за реализацию такого проекта (по крайней мере, в ближайшее время), но совершенно точно это был бы интересный и полезный эксперимент.

Поскольку любое обучение – это в основном процесс восприятия и усвоения информации, то было бы прекрасно, если бы у педагогов была возможность преподносить материал, опираясь на ведущий канал восприятия детей, общаться с ними на понятном им «языке».

Визуалы лучше воспринимают новый материал, когда он написан в книге или на доске, представлен в таблицах и схемах. Им легче справляться с письменными заданиями, а не с устными. Они лучше овладевают правилами правописания и меньше делают орфографических ошибок. Для осмысления и запоминания материала визуалу нужно рисовать, подчеркивать, выделять, записывать с доски то, что он там увидел.

Аудиалы эффективнее воспринимают информацию на слух, они предпочитают говорить и слушать, в том числе информацию, записанную на диктофон, нежели читать её про себя. Так они лучше запоминают произношение слов и интонации, учат стихи и готовят пересказы. Они очень хорошо пишут изложения и диктанты.

Кинестетики лучше усваивают материал, когда могут его исследовать через активные движения. Кинестетикам необходимы действия: что-то подчеркнуть, обвести, соединить, переставить, наклеить, вырезать и т. д. У них хорошо развита моторная память, и они легче усваивают новую информацию, записывая её за учителем или списывая из источника. Эти дети с удовольствием пишут на доске. Любят принимать участие в разыгрывании сценок по изученному материалу.

Однако всё-таки не стоит забывать, что успешность обучения и умение общаться во многом зависят от того, насколько всесторонне развит ребёнок. Именно поэтому, даже определив ведущий канал восприятия, необходимо развивать и остальные.

Беседовала Олеся Кранда

Слуховое восприятие

Что такое слуховое или аудиальное восприятие?

Звонит телефон и, сняв трубку, вы слышите голос своей матери, которая тепло спрашивает, как у вас дела. Мы понимаем, что нам говорят, узнаём людей по голосу и можем угадать их эмоциональное состояние. Мы делаем это автоматически, быстро и без особых усилий. Тем не менее, всё это становится возможным благодаря сложному процессу, в котором участвует ряд структур мозга, специализирующихся на аудиальном (звуковом) восприятии и распознавании различных субкомпонентов слуха.

Воспринимать означает интерпретировать информацию об окружающей среде, полученную нашими органами чувств. На самом деле, интерпретация является активным процессом, который зависит от когнитивных функций и накопленных знаний. Слуховое (аудиальное) восприятие может быть определено, как способность получать и интерпретировать информацию, которая достигает наших ушей через волны звуковых частот, передаваемые по воздуху или иным образом. Чтобы мы могли услышать звук, должен произойти ряд процессов:

• Получение информации: в момент вибрации источника звука (например, голосовых связок человека) волны передаются по воздуху или через другие каналы. Когда эти волны достигают органов слуха, активируются волосковые или реснитчатые клетки.
• Передача информации: сигналы, которые создают волосковые клетки, передаются с помощью различных ядер в медиальное коленчатое тело таламуса.
• Обработка информации: и, наконец, аудиальная информация, полученная органами слуха, направляется в слуховую кору височных долей мозга. В этих структурах мозга информация обрабатывается и направляется в остальные части мозга, что позволяет нам реагировать на неё соответствующим образом.

Звуковые характеристики и фазы слухового восприятия

Для реализации слухового восприятия наш мозг должен проанализировать свойства и характеристики звука:

• Интенсивность (сила) звука: насколько тихим или громким является звук.
• Тон (высота) звука: в зависимости от частоты колебаний различаются звуки высокого и низкого тона.
• Тембр звука: позволяет нам различать и распознавать голоса, музыку и другие звуки. Также определяется, как «звуковой спектр».
• Продолжительность: это время, в течение которого сохраняется звуковая вибрация.

Кроме того, слуховое восприятие реализуется в разных фазах:

• Обнаружение: для корректного процесса слухового восприятия требуется стимул, обладающий достаточной интенсивностью, чтобы достичь наших органов слуха. Кроме того, этот звук должен быть в пределах диапазона слышимости. Если эти два условия соблюдены, наш мозг способен обнаружить местонахождение объекта, который производит вибрацию, даже если он движется. Таким образом, если кто-то говорит слишком тихо, мы не сможем его услышать.
• Различение: для восприятия и оценки звука необходимо умение отличать его от остального окружающего шума. Таким образом, если мы находимся на шумной вечеринке, вероятно, мы не сможем различить слова собеседника.
• Идентификация и узнавание: мы стараемся идентифицировать или обозначить звук, который достигает наших ушей, например, голос, музыка или любой другой звук. Это предполагает создание ассоциации с этим звуком (например, «это голос моего друга»). Чтобы корректно воспринимать голос, необходимо определить его как таковой, и не путать с внешним шумом, более того, следует установить, что это голос друга, а не постороннего человека.
• Понимание: важно понимать звук, который мы слышим, будь то содержание сообщения (когда кто-то нам что-то говорит), или смысл самого звука (звонок указывает на то, что урок закончился). Если друг на вечеринке сообщает вам, что ему пора идти, необходимо уловить смысл передаваемого сообщения.

Естественно, что звуковое восприятие постоянно присутствует в нашей повседневной жизни и помогает нам адекватно реагировать на изменения окружающей среды. Оно позволяет свободно общаться, предупреждает об опасности и дает возможность наслаждаться музыкой.

Примеры слухового восприятия

• Как в школе, так и в высших учебных заведениях, адекватное слуховое восприятие имеет важное значение для правильного усвоения информации, которую мы получаем от преподавателей. Недостаточно развитое аудиальное восприятие, без соответствующей визуальной поддержки, может вызвать проблемы понимания речи и материала, что приводит к низкой успеваемости.
• Во время деловых переговоров, а также при ежедневной коммуникации в рабочей среде, в большинстве случаев слуховое восприятие используется постоянно. Беспрепятственная коммуникация является основой для работы с клиентами. Таким образом, корректное аудиальное восприятие является необходимым для успешного развития карьеры.
• Во время вождения автомобиля слуховое восприятие имеет важнейшее значение. Звуковой сигнал другого автомобиля может вовремя предупредить нас об опасности и помочь избежать аварии. Кроме того, по звуку двигателя или странному шуму автомобиля мы можем своевременно узнать о наличии неисправности.
• В музыке слуховое восприятие — это основа всего. Когда мы хотим исполнить песню так, чтобы она звучала красиво и мелодично, мы должны проверить слуховое восприятие и уделить внимание каждой детали, каждой ноте… Конечно, чтобы слушать и наслаждаться музыкой, также необходимо слуховое восприятие.
• Способность обнаруживать, различать, идентифицировать, распознавать и понимать звуки окружающей среды помогает нам адекватно действовать в повседневных ситуациях. Это не только позволяет нам выбирать оптимальные модели поведения дома и на улице, но и общаться с другими людьми быстро, легко и эффективно.

Патологии и расстройства, связанные с проблемами слухового восприятия

Нарушение аудиального восприятия может быть обусловлено различными проблемами на нескольких уровнях.

Неспособность воспринимать звуки или нарушение в этом процессе, как правило, называют глухотой. Она может быть вызвана повреждением органов слуха, путей передачи информации в мозг (гипоакузия и гиперакузия) или областей мозга, участвующих в слуховом восприятии (корковая глухота).

Тем не менее, восприятие не является унитарным процессом. Существуют специфические повреждения, такие как инсульт или черепно-мозговая травма, которые могут затронуть каждый из вышеописанных процессов. Расстройства этого типа обусловлены селективным повреждением областей мозга, ответственных за нарушенные процессы. Афазия Вернике (или сенсорная) связана с неспособностью понимать речь (ощущение пациента с этим расстройством напоминает контакт с незнакомым иностранным языком). И наоборот, аудиальная агнозия — это неспособность распознать объект на слух и, в случае вербальной информации, человек с агнозией не признаёт язык как таковой. Он также может быть неспособен воспринимать и ценить музыку, это нарушение известно как амузия (неспособность распознавать музыку или воспроизводить музыкальные тоны или ритмы). В некоторых случаях наблюдаются более специфические нарушения, например, утеря способности локализовать звуки или имитировать их.

Помимо этих нарушений, при которых происходит потеря функции, также наблюдаются расстройства, при которых пациенты слышат несуществующие звуки. Самые известные из них — это шум в ушах или тиннитус, характеризующиеся восприятием постоянного свиста. В других случаях проблема связана с ошибочной активацией мозговой активности в слуховой коре, что провоцирует галлюцинации. Это наблюдается при таких расстройствах, как шизофрения (когда галлюцинации могут иметь угрожающий характер). Другой тип галлюцинаций — это музыкальные галлюцинации, когда пациенту слышится музыка, передаваемая по несуществующему радио, которое невозможно выключить. В случае паракузии слуховые галлюцинации сопровождаются снижением слуха.

Как измерить и протестировать слуховое восприятие?

Аудиальное восприятие помогает нам выполнять многие из повседневных дел. Наша способность вести себя в соответствии с параметрами окружающей среды тесно связана с развитым слуховым восприятием. Таким образом, оценка слухового восприятия может быть полезна в различных областях жизни: в учёбе (чтобы знать, нуждается ли ребёнок в визуальной поддержке на уроках или его проблемы с пониманием вызваны некорректным слуховым восприятием), в медицинских целях (чтобы выяснить, правильно ли понимает пациент рекомендации врача, и может ли он вести себя адекватно в своей привычной среде), в профессиональной сфере (чтобы определить, может ли сотрудник полноценно общаться с коллегами и клиентами или нуждается в адаптации).

Благодаря комплексному нейропсихологическому тестированию можно эффективно и надёжно оценить работу ряда когнитивных функций, в том числе слухового восприятия. Тесты, разработанные CogniFit («КогниФит») для оценки слухового восприятия, основаны на классическом тесте NEPSY (учёных Коркмана, Кирка и Кэмпа, 1998), Тесте на Симуляцию Нарушений Памяти (TOMM) и Тесте Переменных Внимания (TOVA). Помимо восприятия звуков, тест также измеряет следующие способности: память на имена, время реакции и скорость обработки информации, контекстуальная и рабочая память, мониторинг, зрительная память, зрительное восприятие и распознавание.

• Тест Идентификации COM-NAM: объекты появляются в виде изображения или звука. Необходимо определить, в каком формате (изображение или звук) объект появился в последний раз, или что он вовсе не появлялся.
• Тест-Расследование REST-COM: на короткое время на экране появляются изображения объектов. Затем необходимо как можно быстрее выбрать слово, которое соответствует представленным изображениям.

Как восстановить или улучшить слуховое восприятие?

Все когнитивные способности, в том числе слуховое восприятие, можно тренировать, чтобы улучшить их производительность. CogniFit («КогниФит») даёт вам возможность делать это профессионально.

Пластичность мозга лежит в основе восстановления слухового восприятия и прочих когнитивных способностей. CogniFit («КогниФит») предлагает серию упражнений, разработанных для восстановления слухового восприятия и других когнитивных функций. Мозг и его нейронные связи усиливаются за счёт использования тех функций, в которых они задействованы. Таким образом, постоянно тренируя слуховое восприятие, можно укрепить нейронные соединения, участвующие в этом процессе. Поэтому, когда органы слуха отправляют полученную информацию в мозг, укрепляются соответствующие нейронные связи, улучшая тем самым аудиальное восприятие.

CogniFit («КогниФит») состоит из опытной команды профессионалов, специализирующихся на изучении процессов синаптической пластичности и нейрогенеза. Это позволило создать программу персональной когнитивной стимуляции, которая адаптируется к потребностям каждого пользователя. Работа программы начинается с точной оценки слухового восприятия и других основных когнитивных функций. На основании результатов тестирования программа когнитивной стимуляции CogniFit («КогниФит») автоматически предлагает персональный режим тренировок с целью укрепления слухового восприятия и других когнитивных функций, которые, по данным оценки, нуждаются в улучшении.

Для улучшения слухового восприятия необходимо тренироваться регулярно и правильно. CogniFit («КогниФит») предлагает проверенные инструменты для оценки и реабилитации этой когнитивной функции. Для правильной стимуляции требуется уделять 15 минут в день, два или три раза в неделю.

Программа когнитивной стимуляции CogniFit («КогниФит») доступна онлайн. Вас ждут разнообразные интерактивные упражнения в форме увлекательных игр для мозга, в которые можно играть с помощью компьютера. В конце каждой сессии CogniFit («КогниФит») покажет подробный график с прогрессом вашего когнитивного состояния.

Переводчики. Мастерство коммуникации

Переводчики

– Как будет повелительное наклонение глагола «молчать»?

– Ша!

А сейчас мне бы хотелось, чтобы вы подумали о следующем. Одну и ту же мысль можно выразить разными словами. И для разных типов людей это будет звучать по разному. Дигитал скажет «интересный человек», визуал – «яркая личность», кинестетик – «сильная натура», а аудиал – «громкое имя». Давайте сейчас немного займемся переводом с языка на язык – ведь у каждого типа людей свой стиль общения, одежды, темы разговоров и, соответственно, язык. А вам, как хорошим Гипнотизерам, положено быть прекрасными переводчиками.

Перевод слов

Объединитесь в микрогруппы по 5–6 человек. И попробуйте составить словарь перевода слов и выражений с «языка на язык». У вас должно быть соответствие 4 типов – слова Визуальные, Аудиальные, Кинестетические и Нейтральные (Неопределенные). И учтите, что жесткого соответствия нет, но есть определенные нюансы и оттенки.

20 мин.

Итак, что у кого получилось? Давайте я буду записывать.

Тренировка

Сядьте в другие микрогруппы по 5 человек. Игра такая. Один называет нейтральное слово, следующий по кругу – визуальный аналог, следующий – аудиальный, и последний – кинестетический. Потом опять идет новое нейтральное слово, и все повторяется по кругу. То есть это задание на практическую отработку предыдущего упражнения. Чтобы вы не только знали, но и умели.

20 мин.

«Иностранцы»

Объединитесь в группы по 4 человека. Роли распределяются так: два Иностранца, Переводчик, Наблюдатель. А история такая.

Встречаются два Иностранца, они говорят как бы на одном языке, но один из них предпочитает один канал, а другой – другой. И получается, что они друг друга не понимают. Но тут на радость им появляется знающий НЛП Переводчик. Он помогает им в меру сил и возможностей, переводит с языка одного типа на другой. И делает это не только вербально, но и помогает себе телом, интонациями, дыханием. То есть сохраняет подстройку как под говорящего, так и под слушающего.

Наблюдатель наблюдает, следит за временем и может, в случае замешательства, помочь переводчику. А самое главное – пытается найти альтернативный перевод.

И учтите, что вы переводите не только слова, но также и жесты, мимику, интонации, скорость речи. Если Визуал говорит что-то быстро и высоко, то Кинестетик – медленно и низко. Визуал будет показывать руками местоположение картинок или указывать на них, а у Кинестетика, вероятно, движения изображают сам процесс или его интенсивность. У Аудиала жестов будет, скорее всего, мало, он будет пытаться выразить все «показанное» при помощи интонаций, высоты голоса и ритма. Подумайте об этом, но не слишком много. Лучше всего просто переходите из состояния в состояние и разрешайте себе двигаться и говорить, исходя из этого. Ваше тело само найдет наиболее подходящие варианты невербального перевода.

Иностранцы друг друга действительно не понимают. Они реагируют только на то, что им говорит Переводчик. Это ему дополнительная обратная связь относительно точности перевода. Свой тип Иностранцы выбирают из соображений того, какой канал максимально ему незнаком. И, естественно, желательно, чтобы вы попробовали максимально разнообразные пары в своей микрогруппе.

30 минут.

Если кратко…

1. У человека будет более высокое доверие к вам, если вы будете общаться с ним на «языке» его канала.

2. Информацию, поданную на другом «языке», человек либо полностью игнорирует, либо воспринимает неадекватно.

3. Обычно имеет смысл переводить только образные выражения, но не конкретную информацию.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Визуальное восприятие в современном обществе или куда движется галактика Гуттенберга? Текст научной статьи по специальности «СМИ (медиа) и массовые коммуникации»

общественно-социальные и политические исследования (social-public & political research)

Б01: 10.12731/2218-7405-2015-4-18 УДК 316.4

ВИЗУАЛЬНОЕ ВОСПРИЯТИЕ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ ИЛИ КУДА ДВИЖЕТСЯ ГАЛАКТИКА ГУТТЕНБЕРГА?

Вольфсон Ю.Р., Вольчина А.Е.

Целью статьи является исследование трансформаций способа восприятия информации в современном западном обществе. По мере развития человеческой цивилизации, возникновения письменности, а позже и печатного станка, человеческое восприятие мира изменялось от чувственного к рациональному. В своей книге «Галактика Гуттен-берга. Сотворение человека печатной культуры» известный философ и филологМ. Ма-клюен предположил, что с приходом электрического века радио и телевидения эпоха печатной культуры завершится, и человечество снова вернется к аудиальному способу восприятия, который был распространен до изобретения печатного станка. Ученый также предположил, что благодаря современным СМИ человечество превратиться в «глобальную деревню», что также будет в большей степени соответствовать способу познания мира нашими предками. Книга была издана в 1962 году, до появления Интернета и формирования информационного общества.

Цель данной статьи — проанализировать эволюцию изменений в способе восприятия информации человеком на протяжении последнего тысячелетия и сопоставить исследование Маклюена с современным состоянием западного общества. В статье также рассматриваются психологические склонности каждого человека к восприятию информации посредством разных органов чувств, прежде всего, зрения, слуха либо осязания. Подчеркивается разница в восприятии у разных культур и народов и особенности их языка и письменности.

Исследование проводилось методом исторического анализа, результаты которого позволяют сделать вывод о том, что современное информационное общество соот-

ветствует основным характеристикам «глобальной деревни», описанной Маклюеном, но способ восприятия информации остается строго визуальным с определенным смещением от текста к изображению («клиповое мышление»). Возврат к аудиальным каналам по причине распространения радио и телевидения не оправдался, а визуальный канал значительно трансформировался и расширился. Главная причина таких изменений состоит в увеличении информационных потоков и преобразовании самого человека в канал информационной сети.

Ключевые слова: способы восприятия информации; постиндустриализм; «галактика Гуттенберга»; визуальный поворот; информационное общество.

VISUAL PERCEPTION IN MODERN SOCIETY, OR WHITHER THE GUTENBERG GALAXY?

Wolfson Y.R., Volchina A.E.

The article dedicated to the ways of perceiving information in western societies and its changes over the centuries. During our civilization development human perceiving was transforming from sensitive to rational. The main reasons of that were the emergence of writing and the invention of the printing press. In his book «The Gutenberg Galaxy: The Making of Typographic Man», a famous philosopher andphilologist M. McLuhan suggested that electric century of radio and TV will cause the end of the era ofprint culture, and humanity will return to auditory perception, which was distributed before the invention of the printing press. He also suggested that human civilization will turn to «a global village». The book was published in 1962, before the Internet and information society emergence.

This article purpose is to analyze the evolution of ways of human realty perception and compare the M. McLuhan ‘sstudy with the current state of Western society.

There’s also the description of psychological propensity of each individual to perceive information through different sensesgiven in this article. First of all, it is visual, audial perception or sense of touch. Moreover, the difference of the perception in different cultures is emphasized.

The study was conducted by the method of historical analysis. The results allow concluding that modern society corresponds with the essential characteristics of a «global village», described by M. McLuhan. On the other hand, the way of perceivinginformation remains

strictly visual with a certain offset from the text to the image (the»video thinking»).The visual perceiving has greatly transformed and expanded. The main reason of these changes is the increasing of informativevolumes and the transformation of the individual into the channel in information network.

Keywords: ways of perception; post-industrialism; «the Gutenberg galaxy»; the visual turn; the information society.

Современный человек живет в условиях постоянно увеличивающихся информационных потоков. Все более актуальным оказывается умение систематизировать и отсортировывать информацию не только в рамках рабочего процесса, но и в ежедневном ритме будничных дел: по пути на работу, при выборе товара в магазине, телеканала при просмотре телевизора или сайта в Интернете. Человек вынужден справляться с этим шквалом разносортной информации посредством органов чувств, дарованных ему природой многие тысячи и даже миллионы лет назад. Люди воспринимают окружающую действительность посредством зрения, слуха, обоняния, осязания и вкуса. Кроме того, ученые давно выяснили, что разные люди склонны к разному восприятию информации: кто-то лучше усваивает знания, прочитав текст, а кто-то -услышав его из уст собеседника [2, с. 113-114]. Есть и такие, которым легче дается запоминание посредством осязательных ощущений. Но склонность к тому или иному способу получения и переработки информации свойственна не только отдельным группам людей, но и всему обществу в определенный период исторического развития. Изменения в глобальном контексте происходят благодаря технологическому развитию и внедрению новых изобретений, дающих возможность хранить и передавать информацию.

Наиболее ярким и доходчивым примером исследования в данной области является книга Маршала Маклюена «Галактика Гуттенберга. Сотворение человека печатной культуры» [11]. Известный философ и исследователь в области массовых коммуникаций раскрывает в своем труде эволюцию способов восприятия человеком собственного наследия, и огромный скачок в этом восприятии, произошедший благодаря изобретению Иоганном Гуттенбергом печатного станка в середине XVвека [6]. С тех пор начался переход к визуальному восприятию информации благодаря стремительному развитию и распространению печатных книг. Однако, по мнению Маклюена, ХХ век с его технологическими новшествами, такими как радио и телевидение, значительно изменил способ восприятия человеком информации, вновь вернув его на аудиальный канал. На протяжении всей книги автор рассуждает о последствиях данного поворота и приспособляемости к нему разных народов и культур.

Книга была издана в 1962 году, в эпоху распространения и расцвета телевидения. Современный мир первой четверти XXI века значительно отличается от того времени. Распространение мобильной связи и Интернета вкупе с вышедшим на первый план значением информации оказали беспрецедентное влияние на формирование картины мира у нового поколения. Данная статья посвящена рассмотрению и анализу данных изменений в «гуттенберговой галактике», существующей вот уже более пятисот лет.

Разумеется, и в современном обществе люди имеют склонности к разным каналам получения «картины мира». Эту разницу отметили еще древнегреческие философы, наблюдавшие за своими учениками. Но научному изучению данный феномен подвергся уже в ХХ веке с развитием социальной психологии, в частности — психологии восприятия [5]. С распространением Интернета тесты на «тип восприятия» стали одними из самых распространенных в Сети. В основном речь идет о выделении четырех типов: визуалы, аудиалы, кинестетики и дигиталы [3]. Естественно, в реальной жизни нет представителей чистого типа, лишь люди с определенной склонностью воспринимать информацию тем или иным путем. Особенно остро данный вопрос изучается в области школьного образования, так как, следуя приведенной классификации, дети по-разному усваивают преподнесенные учителем знания, и если визуалу не показать урок в картинках (или дать время прочитать материал), а аудиалу не рассказать словами, это может привести к постепенному отставанию по школьной программе [10].

Вкратце рассмотрим данные четыре типа восприятия.

Человек с доминирующим визуальным типом воспринимает мир, как «картинку»: в общении он, прежде всего, описывает собеседнику изображение, сформированное его сознанием. Поэтому визуал может чаще останавливаться на деталях и неосознанно жестикулировать. Этим людям также важно, чтобы во время беседы собеседник смотрел в их сторону — если зрительный контакт теряется, у визуаловсоздается впечатление, что их не слушают.

В отличие от визуала, человек с доминирующим аудиальным типом больше внимания уделяет голосу. Его память ориентирована на точное запоминание сказанного и последующее его воспроизведение. Аудиалычувствительны к звукам и музыкальным ритмам, предпочитают говорить и слушать, чем смотреть или записывать.

Кинестетики воспринимают мир через ощущения и чувства. Их можно вычислить по частым прикосновениям, а также предпочтению все попробовать на практике, стремлению ощутить на вкус, запах или на ощупь. Они схватывают, скорее, общее впечатление от ситуации и хорошо запоминают связанные с ней чувства и эмоции.

Человек-дигитал воспринимает реальность через логическое осмысление. Этот недавно выявленный тип людей появился, вероятно, благодаря современному обществу, где информацию важно структурировать и систематизировать, а роль знания непомерно высока. Так, дигитал быстро усваивает любую информацию и делает выводы согласно логическим заключениям. В его уме легко создаются схемы и алгоритмы действий, а решения принимаются посредством внутреннего диалога.

Общеизвестно, что порядка 80% информации человек получает посредством зрения [7]. Поэтому есть смысл говорить о визуальной природе нашего общества. Однако визуальность представляет собой многоаспектное понятие, заключающее в себе разные способы считывания информации. Например, для визуального восприятия можно использовать текст, символы, картинки или видео.

На протяжении истории восприятие человеком реальности значительно менялось. Так, в эпоху Средневековья, когда книги были рукописной редкостью, человек был склонен получать информацию аудиально или через символы. Знания и умения передавались из поколения в поколения благодаря живому примеру — отцу или мастеру, обучающему молодого человека какому-то ремеслу. Информация усваивалась на слух и через практику, в связи с чем человек видел мир тактильно, его понятие о пространстве отличалось от нашего. Как пишет Маклюен, вероятно, любой средневековый человек был бы озадачен, столкнувшись с нашим представлением о видении сквозь что-то. Он скорее был склонен думать, что сама реальность смотрит сквозь что-то на нас, и что, предаваясь созерцанию, мы не видим божественный свет, а словно погружаемся в него. Рукописной культуре, будь то древняя или средневековая, присущи чувственные предпосылки, совершенно не похожие на те, которые сформировались после Гутенберга, и это мешает нам понять древнее учение о чувственности и sensuscommunis [11, с. 77].

С древним человеком мир разговаривал через символы. Ему не нужны были тексты, чтобы понять что-то о природе или каком-либо произведении искусства. Заходя в готический собор, человек эпохи Средневековья погружался в атмосферу и через нее понимал главный посыл архитектора и художника, создававших здание. Современному человеку необходимо фактическое объяснение: поэтому такую популярность приобрели путеводители и дистанционные наушники, посредством которых мы получаем конкретные данные о том или ином произведении искусства или экспонате. Нас в большей степени интересуют дата создания, особенности стиля и фамилия творца. В этом плане современный человек выступает как типичный дигитал, которому важно систематизировать знания, в то время как средневековый человек относится

скорее к аудиальному и кинестетическому типу, на первый план ставящему ощущения и переживания от общего впечатления.

Следует отметить такую особенность, как чтение вслух, повсеместно распространенное не только в школах вплоть до начала ХХ века, но и при любом чтении в принципе. Для людей былых времен читать вслух было более естественно, чем молча, о чем свидетельствует хотя бы этот отрывок:

«На протяжении всей эпохи античности и долгое время после нее даже те, кто читали в одиночку, продолжали произносить слова текста вслух, будь то проза или поэзия. Молчаливое чтение было аномалией в такой степени, что Августин («Исповедь») отмечает весьма примечательную привычку Амвросия: «Когда он читал, глаза его бегали по страницам, сердце доискивалось до смысла, а голос и язык молчали». Люди специально приходили, чтобы увидеть это чудо. И Августин пытается дать некоторые объяснения:

«Он, вероятно, боялся, как бы ему не пришлось давать жадно внимающему слушателю разъяснений по поводу темных мест в прочитанном или же заняться разбором каких-нибудь трудных вопросов и, затратив на это время, прочесть меньше, чем ему бы хотелось. Читать молча было для него хорошо еще и потому, что он таким образом сохранял голос, который у него часто становится хриплым. С какими бы намерениями он так ни поступал, во всяком случае поступал он во благо»» [1].

Сегодня ученые, имея дело с манускриптами, читают их чаще всего молча. Поэтому исследование читательских привычек в древнем и средневековом мире остается задачей будущего. Существенную помощь здесь могут оказать комментарии Кеньона («Книги и читатели в древней Греции и Риме», р. 65): «Примечательной чертой древних книг является то, что они не стремятся облегчить жизнь читателю. В них практически отсутствует разделение между словами, кроме редких употреблений перевернутой запятой или точки там, где может возникнуть двусмысленность. Пунктуация, как правило, полностью отсутствует, а если и встречается, то совершенно бессистемно». «Системность» пунктуации нужна именно для глаза. Между тем даже в шестнадцатом и семнадцатом столетиях пунктуация все еще предназначалась для уха, а не для глаза [11, с. 125-135].

С появлением печатных книг ситуация начинает меняться. На протяжении тысячелетий люди, умеющие читать или нет, воспринимали мир конкретно и чувственно. Печатный текст перенес мир на плоские страницы, абстрагировал его от действительности. Тем самым совершилась настоящая революция в мировосприятии. Во-первых, сама подача текста заставляет человеческое сознание воспринимать мир как некоторое содержание. Ведь текст может опи-

сать что угодно в этом мире. Значит, и мир можно воспринимать как текст — не случайно появились направления исследований, обосновывающие единства текстовой практики и культуры в целом [4]. Это приводит к резкой систематизации любой получаемой информации и уводит человека от непосредственного, чувственного восприятия. Во-вторых, чтение текста развивает абстрактное мышление. За буквами на бумаге стоит конкретный смысл, а иногда и несколько смыслов. Буквы становятся своеобразным кодом, который мозгу надо разгадать, чтобы этот смыслуловить.

Таким образом, происходит постоянная нагрузка по логическому декодированию информации и преобразованию ее в образы, картинки или внутренний диалог сознания. В-третьих, чтение позволяет значительно расширить знания о мире, которые перестают сводиться к устно переданным сообщениям — печатное слово, по сути, было флагманом в переходе человечества к массовому обществу и вступлению в информационный век. К тому же перманентное погружение в иные временные эпохи, географические места и культуры, неизбежно происходящее при чтении книг, статей, газет и пр., неизбежно приводит к выходу сознания за пределы ограниченного социума, в котором оно формировалось. В данном аспекте можно говорить о «преодолении человеком собственной судьбы», ведь ранее в подавляющем количестве случаев человек вел оседлую жизнь в том сообществе, где был рожден, занимался делом, завещанным ему предками, и имел крайне ограниченный круг общения и каналов информации. Печатные носители буквально вышвырнули человека из его уютного мирка, открыв перед ним множество альтернатив образа жизни и поведения. Как следствие, изменилось восприятие времени и пространства, считавшихся до этого непоколебимыми константами.

Изменения произошли и в соотношении значимости разных органов чувств. Для средневекового человека, умеющего читать, каждое слово было целым событием, целой проблемой, решить которую он мог, только несколько раз повторив слово вслух. Запоминание и донесение смысла происходило аудиально. Современный человек при чтении также преобразует слова в звук. Но делает он это молча, поэтому припоминание материала затрудняется, так как мозгу приходится одновременно воспроизводить слова и визуально, и аудиально. С этим связано повсеместное ухудшение памяти у людей после распространения массовой печати. В настоящее время человек с хорошей памятью — это человек с фотографической памятью, которому не приходится совершать перекодировок туда и обратно воспринятой когда-то информации [11, с. 68].

Формирование человека читающего длилось порядка пятисот лет, в течение которых западные культуры успешно аккумулировали свой исторический опыт в книгопечатание и адап-

тировались к восприятию мира через чтение. Но появление новых каналов информационного обмена, появившихся благодаря электричеству, в корне изменило характер человеческого восприятия. По мнению Маклюена, электрический век радио и телевидения нанес непоправимый удар печатному слову, заставив сознание людей работать на новой волне. И эта волна возвращает нас к ранее повсеместному аудиальному восприятию. Он говорит о формах взаимозависимости и самовыражения, которые являются устными даже там, где отсутствует словестный компонент. Имеется в виду превращение сообщества в глобальную деревню, где информация передается электронными СМИ повсеместно и одновременно, также, как она передавалась от человека к человеку в Древнем мире. Печатная культура привела к индивидуализации и даже национализации людей, замкнув их в своем языке благодаря ограниченному печатному изданию и интерпретации событий. Электронные СМИ не имеют национальных границ, электромагнитные волны рассекают пространство вне географии человеческого общества, разнося информацию в самые разные уголки планеты. На первый план выходят понятия открытости и плюрализма, а также каналы информации. Вследствие этого наблюдается, по Маклюену, конец Галактики Гутенберга, сдающей позиции электронному миру. Но насколько оправдано это заявление?

Если рассматривать вышеупомянутую «галактику» как эпоху замкнутого слова, подтолкнувшего человека к технологическому развитию благодаря более эффективному хранению и передачи информации, то ее завершение закономерно также, как и смена эпохи индустриализма на постиндустриализм или, как называет его американский футуролог Э. Тоффлер -супериндустриализм [14]. Если же под Галактикой Гутенберга видеть, прежде всего, доминирующую составляющую визуального восприятия посредством печатного слова, то развитие электронных технологий скорее укрепило, чем умалило ее значение.

Но прежде чем рассматривать вопрос о влиянии технологического прогресса на формирование видения реальности современных людей, следует затронуть важную тему отличий этого восприятия в разных культурах. Хорошо известно, что восточные культуры до сих пор являются более аудиальными, и даже распространение печатного станка не повлияло на их мировосприятие. Более того, в Китае первые печатные станки были изобретены по разным данным, в период от 500 до 1000 гг. н.э., то есть почти за тысячу лет до изобретения Гутенберга [13]. Тем не менее, большого распространения данная технология не получила. Во-первых, из-за сложности воспроизведения иероглифов. Во-вторых, в иероглифическом письме первичное значение предавалось форме самого иероглифа, а не его содержанию. То есть сам процесс чтения был отличен от восприятия фонетического алфавита. Также, как в языке большинства ази-

атских народов на первый план выходит интонация, произношение, а не фактическое значение слова, так и при письме наибольшее значение предается иероглифу как символу и искусству его начертания. Смысл схватывается в единичном акте восприятия, а не в последовательном «собирании» букв в слова и предложения с последующей дешифровкой. Кроме того, во многих культурах, в том числе и русской, глубоко укоренена традиция устной передачи информации. Даже с распространением повсеместной грамотности остается уклон к аудиотактильно-му восприятию, начиная от пересказывания детских сказок и народных преданий, заканчивая психологической разгрузкой в виде сплетен и душеизлияний. Поэтому, по мнению Маклюена, таким обществам легче приспособиться к современным ему нововведениям электрического века, чем привыкшим к замкнутости и последовательности в передаче информации представителям западноевропейских культур.

В настоящее время особенности в восприятии информации у разных народов становятся менее заметны. Современные средства массовой информации, такие как радио, телевидение, Интернет, позволяют человеку в той или иной степени приспосабливать канал получения информации под свои нужды. В чем, несомненно, был прав Маклюен, так это в тезисе о постепенном превращении человеческого сообщества в глобальную деревню. Сейчас понятием глобализации и размытости границ времени и пространства уже никого не удивишь — это реалии, в которых мы живем несколько десятилетий.

Особое внимание в данном контексте следует уделить так называемому визуальному повороту [8], переориентировавшему науку на изучение «визуальности» в современном обществе. Благодаря влиянию СМИ визуальность в нашем мире является не просто очередным научным или культурным трендом или дополнением к тексту, а модусом существования всего современного социума и структурирования форм социальности. Это уже не просто «взгляд на повседневность» — визуальность и есть повседневность. Индивид ежедневно воспроизводит разнообразный контент, воспринимаемый им визуально из окружающего мира, который, в свою очередь, давно захвачен практикой производства новых медиа, фото- и видео-анимации. К традиционным газетам, фильмам и наружной рекламе прибавилось множество визуальных источников, «бомбардирующих» сознание с экранов компьютеров, планшетов, смартфонов, информационных табло, банкоматов, терминалов и прочих мультимедийных устройств. Человек погружен в информационную сеть, передвигаясь от одного канала информации к другому, считывая ее с разных носителей, в результате чего мир для него становится подобным паутине из разнообразных текстов, то есть мир становится интертекстуальным. Таким образом, визу-альность играет ведущую роль в восприятии этой информационной сети, где сознание запро-

граммировано на постоянное схватывание, переработку, передачу разнообразной информации. В результате визуальность становится существенным фактором конструирования социальных практик: взаимодействия социальных групп, элит и активно-пассивного большинства, социального мимезиса, подражания, социализации, со-бытия с Другим. Наша культурная идентичность формируется в окружающем нас визуальном поле — телевидением, Интернетом, концептуальным искусством, рекламой; глянцевыми журналами, гламурной прессой [8].

Перечисленные аспекты оказывают значимое влияние на формирование восприятия окружающего мира, что особенно затрагивает современных детей и, несомненно, будущие поколения, для которых визуальность информации будет являться чем-то само собой разумеющимся.

Галактика Гутенберга, как ее описал Маклюен, не уступила своих позиций электрическому веку, она скорее расширилась до планетарного размера, преобразовав текст на печатных страницах в разнообразные символы на экранах электронных устройств. Общество окунулось в визуальность с головой, и, несмотря на разнообразие аудиальных, тактильных и даже обонятельных практик, зрительные образы продолжают играть главную роль в человеческом мировосприятии. Речь здесь идет уже об изменениях внутри самой визуальности: например, переходу от интерпретации печатных слов к более упрощенному восприятию видеоряда, клиповому мышлению и прочим более доступным для быстрого схватывания символам. Это обусловлено не столько деградацией общества, о чем любят повторять представители «традиционной галактики Гутенберга» с ее печатным словом, сколько возрастающими в геометрической прогрессии объемами информации, которую необходимо усваивать как можно в более сжатом виде. Кроме того, глядя на клиповую картинку, в сознании человека происходит дешифровка заложенного в ней смысла. Это возвращает нас к способности древнего человека воспринимать символ в едином акте восприятия, не только информационно, но и чувственно, так как картина в большей степени ориентирована на передачу эмоций за счет игры цвета, мимики и жестов изображенных персонажей или даже выбранного в комиксе шрифта или поставленного автором смайлика.исок литературы

1. Августин А. Исповедь. — М.: Гендальф, 1992. Кн. 6, 3.

2. Бабарыкина О.В. Факторы, влияющие на исследование и оценку доказательств в гражданском судопроизводстве. — М.: Волтерс Клувер, 2010. 144 с.

3. Баязитов Т.А. Влияние типа обработки информации на учебную успешность учащихся. -Уфа: Изд-во УГУЭС, 2013. 14 с.

4. Бронзино Л.Ю. Ролан Барт: основы «семиологики» // Обсерватория культуры. — М.: РГБ, 2009. №4. С. 18-23.

5. Величковский Б.М., Зинченко В.П., Лурия А.Р. Психология восприятия. — М.: Изд-во Московского Университета, 1973. 246 с.

6. Владимиров Л. Всеобщая история книги. — М.: «Книга», 1988. 312 с.

7. Князева А.С. Проект «Игры разума», Чувственное познание окружающего мира. URL: http://wiki.iteach.ru/index.php/

8. Колодий В.В. Визуальность как феномен и ее влияние на социальное познание и социальные практики. URL: http://www.dissercat.com/

9. Колодий Н.А., Колодий В.В. Визуальный поворот и его влияние на социальное познание // Известия Томского политехнического университета. 2010. Т. 316. № 6. C. 146-152.

10. Леухина О. Особенности обучения и воспитания: визуалы, аудиалы, кинестетики. URL: http://www.ya-roditel.ru/parents/base

11. Маклюен М. «Влияние печатной книги на язык в шестнадцатом столетии» // Explorationsin Communications, BeaconPress, 1960. С. 125-135.

12. Маклюэн М. Галактика Гутенберга. Становление человека печатающего = The Gutenberg Galaxy: The Making of Typographic Man. 2-е изд. — М.: Академический Проект, Гаудеамус, 2013. 496 с.

13. Моррисон Ф. История книгопечатания в Китае // В мире науки. (Scientific American. Издание на русском языке). Июль 1986. №7.

14. Тоффлер Э. Шок будущего = Future Shock, 1970. — М.: АСТ, 2008. 560 с.

References

1. AugustineА. Ispoved [Confession]. — Moscow: Gendalf 1992, Book 6, 3.

2. Babarikina O.V. Faktory, vliyayushie na issledovanie I ocenku dokazatelstv v grazdanskom su-

doproizvodstve [Factors affecting the study and evaluation of evidence in civil proceedings]. -Moscow: Volters Kluver, 2010. 144 p.

3. Bayazitov Т. А. Vliyanie tipa obrabotki informacii na uchebnuyu uspeshnost uchashihsya [The influence of the type of information processing for the student’s academic success]. — Ufa: UGUES, 2013. 14 p.

4. Bronzino L.U. Observatoria kulturi [Culture observatory], no. 4 (2009): 18-23.

5. Velichkovskiy B.M., Zinchenko V.P., Luria A.P. Psihologia vospriyatiya [Psychology of perception]. — Moscow: MGU, 1973. 246 p.

6. Vladimirov L. Vseobshaya istoria knigi [General history of book]. — Moscow: «Kniga», 1988. 312 p.

7. Kniazeva A.S. Proekt «Igrirazuma» Chuvstvennoepoznanie okruzayushegomira [Project «Games of mind» Sensory cognition of the surrounding world]. URL: http://wiki.iteach.ru/index.php/

8. Kolodiy V.V. Vizualnost kak fenomen I eyo vliyanie na socialnoye poznaniye I socialniye prak-tiki [Visuality as a phenomenon, and its influence on social cognition and social practice]. URL: http://www.dissercat.com/

9. Kolodiy N.A., Kolodiy V.V. Izvestia Tomskogopolitehnicheskogo Universiteta [The Tomsk Polytechnic University News], no. 6 (2010): 146-152.

10. Leuhina O. Osobennosti obuchenia I vospitania: vizuali, audiali, kinestetiki [Features of training and education: visual, auditory, kinesthetic]. URL: http://www.ya-roditel.ru/parents/base

11. McLuhan M. The Effect of the Printed Book on Language in the Sixteenth Century. Explorationsin Communications. Boston, 1960. Рр. 125-135.

12. McLuhan M. Galaktika Guttenberga: stanovleniye cheloveka pechatayushego [The Gutenberg Galaxy: The Making of Typographic Man]. — Moscow: Akademicheskiy Proekt, Gaudeamus, 2013. 496 p.

13. Morrison F. The history of Chinese bookpronting. Scientific American, no. 7 (1986): 38-45.

14. Toffler A. Shok budushego [Future Shock]. — Moscow: AST, 2008. 560 p.

ДАННЫЕ ОБ АВТОРАХ

Вольфсон Юрий Романович, менеджер ООО «Форейтор», аспирант кафедры социологии

Российский университет дружбы народов

ул. Миклухо-Маклая, 6, г. Москва, 117198, Россия

[email protected]

Вольчина Анна Евгеньевна

Российский университет дружбы народов

ул. Миклухо-Маклая, 6, г. Москва, 117198, Россия

[email protected]

DATA ABOUT THE AUTHORS

Wolfson Yuri Romanovich, manager LLC «Foreytor», Postgraduate of the Department sociology

People s Friendship University of Russia

Miklukho-Maklaya str., 6, Moscow, 117198, Russia

[email protected]

Volchina Anna Evgenevna

People s Friendship University of Russia

Miklukho-Maklaya str., 6, Moscow, 117198, Russia

[email protected]

Культура и Байкал. Особенности восприятия // Карнышев А. Д. «Байкал таинственный, многоликий и разноязыкий» 3-е изд. (2010) | ИРКИПЕДИЯ

В современной психологии много говорится о частностях нейролингвистического программирования (НЛП), которое базируется на реальных психофизиологических процессах. Особое внимание в последнее время уделяется преобладающим модальностям в восприя­тии окружающего мира. Считается, что каждый человек уникален в своём отражении внешних явлений в зависимости от сенсорных предпочтений: визуального (зрения), аудиального (слуха), кинестетического (двигательные ощущения), обычно сочетающегося с обоня­тельной и вкусовой модальностью: функционируют, «действуют» не только «тактильные» — ощущающие — рецепторы, но и рецепторы, определяющие восприятие запаха и вкуса. Конечно, имеются различ­ные сочетания, вариации разных модальностей, но они опять-таки в значительной степени индивидуальны.

Типы восприятия Байкала

В психологии НЛП признаётся, что различные люди восприни­мают, думают и вспоминают специфично, и различия соответствуют трём обобщенным сферам сенсорного опыта. Таким образом, в об­шей картине внешнего мира, в ее бытийных, объективных характери­стиках каждый человек «отбирает» нечто свое, соответствующее его субъективным особенностям.

1. Визуальный тип. Воспоминания и представление об окружаю­щем социальном и природном мире обычно представляются такому человеку в виде ярких картин, зрительных образов. Рассказывая что-то, он часто жестикулирует, как бы рисуя в воздухе воображаемые объекты. В разговоре он часто пользуется вступительными фразами визуального типа: «вот посмотрите на эти байкальские картины», «давайте представим себе таежные просторы…», «вспомните, это вы­глядело так…» и пр. Вспоминая, такого рода индивид смотрит вверх, как бы ища ответ на потолке (иногда влево — вверх или вправо — вверх). Говоря с собеседником, он часто смотрит ему в глаза.

2.  Аудиальный тип. Такой человек как бы «прослушивает» то, что вспоминает, о чём размышляет. Информация «прослушивается» внутренним голосом или голосом другого человека. Фразы, которые он использует в разговоре — слуховые: «Шум волн Байкала очень ретмичен», «Послушайте эти завывания ветра…», «это звучит так…» и пр. При вспоминании взор обращен влево. В ходе разговора аудиал часто поворачивается к вам боком (ухом), в глаза смотрит редко.

3. Кинестетический тип. Индивид с подобным восприятием хоро­шо воспринимает и соответственно вспоминает ощущения, движения, запахи. Вспоминая, он как бы сначала воссоздаёт, повторяет движе­ния и ощущения телом. Слова, употребляемые в разговоре, обычно связаны с теплом — холодом, тяжестью — лёгкостью, ощущени­ем сухости или сырости и пр. Например, он может сказать: «Я так взволнован видами священного моря, что мороз идёт по коже», «Вет­ка кедра навеяла мне запахи тайги». Вспоминая, кинестетик смотрит прямо перед собой или вниз.

Естественно, каждый человек владеет всеми видами восприятия и воспроизведения, но одна из трёх систем представления сознанию информации обычно развита лучше других. Например, при слове «Байкал» визуал «скорее увидит» ландшафты и цветовые гаммы священного моря, аудиал вспомнит звуки прибоя и шум деревьев, а кинестетик чаще мысленно ощутит прохладу байкальских ветров и почувствует лесные ароматы.

Приоритет разных модальностей, вне всякого сомнения, имеет свои выражения в реалиях высказываний и впечатлений у разных людей. Его легко можно найти в стихах поэтов, которые, как и все люди, обнаруживают свои сенсорные предпочтения. Остановимся на некоторых примерах.

Показывая особенности преимущественно визуального восприя­тия Байкала, можно привести сонет П. Л. Драверта, поэтические строки которого о Сибири мы уже приводили в книге. Авторитетный профессор минералогии, один из основателей отечественной метеори­тики, личность, уважаемая Циолковским и Обручевым, Пётр Люд­вигович увлечённо работал со стихом, пробовал свои силы в прозе и драматургии.

Вот скоро и Култук…Недвижна гладь Байкала.

Фатою марева одеты берега;

По скатам дальних гор раскинулась тайга,

Глядясь в немую глубь небесного провала…

На лодке ярких брызг светлеют жемчуга.

Но ветра нет с утра, — и парус лёг устало.

Как лебедя крыло, куда, вонзясь, упала

Летучая стрела коварного врага…

Настойчиво смотрю, вникая зорким оком

В прохладный изумруд обманчивой воды, —

И странно мнится мне, что я на дне глубоком

Ищу недавних волн струистые следы.

В вёсел мерный плеск всё  близит миг привала

У влажной отмели зелёного Байкала.

Примером выраженного аудиального восприятия природы явля­ется сонет К. Бальмонта «Рождение музыки». Сонет написан в авгу­сте 1916 года, т.е. через несколько месяцев после поездок Бальмонта по Сибири, его посещения Иркутска и Байкала. О том, что стихот­ворение, возможно, навеяно образом Байкала, говорит его первая строка «Звучало море в грани берегов».

Звучало море в грани берегов.

Когда все вещи мира были юны,

Слагались многопенные буруны, —

В них был и гуд струни, и рёв рогов.

Был музыкою лес и каждый ров.

Цвели цветы — огромные, как луны,

Когда в сознаньи прозвучали струны.

Но звон иной был первым в ладе снов.

Повеял ветер в тростники напевно.

Чрез их отверстья ожили луга.

Так первая свирель была царевна

Ветров и волн, смывшей берега.

Ещё   — чтоб месть и меч  запели гневно —

Я сделал флейты из костей врага.

Об аудиальном восприятии Байкала многими людьми более все­го свидетельствует распространенность по всей России (и не только) двух напевных песен «Славное море — священный Байкал» и «По диким степям Забайкалья». Слова и музыка этих песен отличаются своей широтой и плавностью, мелодичностью и образностью. Можно уверенно говорить, что песни отражают не только психологическое состояние народа их создавшего, но и суть его души, для которой «любы» были бескрайние сибирские просторы и первозданное велико­лепие байкальской природы. Природа как бы оживает в этой музыке через щемящие, грустные, суровые нотки, через звуковые сочетания, в которых обязательно можно найти отголоски шума ветров и волн Байкала, криков его птиц и зверей. Эти песни вписываются, встраи­ваются в ландшафты Байкала, и это остро ощущают все, кто хором исполняет их у вечерних костров и слышит вторящее им эхо таежных распадков. У каждого природного объекта, по-видимому, есть своя музыкальная символика, свой звуковой образ, и очень важно угадать и отразить его, чтобы в полной мере понять это природное явление. «Внутренняя жизнь, которою проникнуты все эти значительные про­явления природы, относится чаще всего к области гиперпсихического, которое словами не может быть передано, но есть искусство, которое с величайшею непосредственностью способно вводить в эту жизнь: это музыка. Во многих произведениях Бетховена, страстного поклонника природы, передана гиперпсихическая или иногда психоидная жизнь ее, отличная от жизни человека».

Ландшафты Байкала, его звуки и музыка — это нечто целостное, неотрывное друг от друга. Об этом можно судить по ряду аргументов. Во-первых, как уже говорилось, музыка во всем своем многообразии — это часто отражение природного звукового богатства, очеловечен­ным символом которого она и стала. Во-вторых, музыка, как квин­тэссенция звуков, несет в себе какую-то информацию о ритмике окру­жающей жизни во взаимосвязи с ритмикой вселенной. Через звуки и музыку, как и через другие ипостаси, человек становится соучастником космических явлений и чем мощнее в этом плане природный объект, чем талантливей творец, раскрывший суть его ритмики, тем острее ощущаешь эту свою причастность. В-третьих, ритмика, присущая при­роде, в некоторых случаях воплощается в самостоятельные образы, и тогда в каких-то музыкальных произведениях зримо ощущаешь реальные явления природы. Композитор Римский-Корсаков однажды в кругу друзей сыграл на рояле отрывок из новой вещи и спросил: «Что это такое?» Все в один голос ответили: «Звездная, снежная, морозная ночь…» То было вступление к опере «Ночь перед рождеством».

И в музыкальных произведениях о Байкале каждый человек ищет и находит конкретные образы его природы, помогающие лучше понять красоту и величие окружающего мира. Но, откровенно говоря, искон­ная музыка Байкала и в плане е выражения, и в плане восприятия, скорее всего, еще впереди. По крайней мере наш поиск авторитетных и выразительных произведений о Байкале, кроме двух народных пе­сен, не увенчался особым успехом. В этом плане его дочери Ангаре и притоку Селенге повезло намного больше. О первой из них достаточно известных песен русского происхождения: «По Ангаре» (Чуть охрип­ший гудок парохода…), «Веет свежестью ночь сибирская». «Отшуме­ли дожди и метелица…» и др. Селенге посвятили свои мелодичные и колоритные произведения многие бурятские композиторы.

Исследование

В плане модальностей восприятия особенностей образного мира Байкала хотелось бы поделиться некоторыми результатами нашего исследования. Для выявления особенностей восприятия образа Бай­кала респондентам было предложено 21 высказывание, в которых Байкал представал в разных своих «ипостасях». При этом предла­гаемые образы помогали решать 2 задачи:

А) увидеть те природные явления, которые в наибольшей степени привлекают людей, оставляют у них наиболее ёмкие представления, вызывают яркие чувства;

Б) определить, к какому типу модальности восприятия, сенсор­ных предпочтений (визуальный («зрительный»), аудиальный («слу­ховой»), кинестически-обонятельный: относятся респонденты и ка­кие конкретные типы преобладают среди них (в опроснике заложено по 7 выражений, показывающих приведённые модальности).

В общей картине природы Байкала опрошенные выделили сле­дующие образы:

1.  освежающая прохлада воздуха — 73,1%

2.   гладкая зеркальная поверхность — 66,6%

3.   прозрачные толщи вод — 52,7%

4.   кедры и сосны, любующиеся на себя в воды Байкала — 51,8%

5.   призывные крики чаек — 44,2%

6.   холод утреннего рассвета — 42,8%

7.   пьянящие запахи дикой природы — 42,6%

8.   море, расстилающееся среди крутых берегов — 39,4%

9.   изумруды байкальских струй — 34,8%

10.  музыка байкальских ветров — 32,6%

11. горячее дыхание костра — 30,9%

Остальные 10 «характеристик» набрали от 24 до 6%. Интересным оказался тот факт, что из 11 образов Байкала 5 носят «визуальный» характер, 4 — кинестически-обонятельный и 2 — «аудиальный». Это говорит о том, что люди воспринимают священное море не только и, по-видимому, не столько по его наглядным характеристикам, сколько на основе других чувственных впечатлений, и прежде всего — осязания и обоняния. Это вполне естественно: увидеть можно Байкал и на красоч­ных альбомах и на замечательных фотографиях в Интернете, в разного рода кино — и видеофильмах, а вот, чтобы получить в душе полный и адекватный отклик, нужны реальные прикосновения к разным сто­ронам его природного обаяния. Последний момент ярко проявляется у представителей некоторых других народов. Так, например, у японцев на первое место (66%) вышел образ «пьянящие запахи дикой приро­ды», что и демонстрирует значимость реальных встреч с Байкалом.

Жаркий и душный в летнее время город томит человека, а про­хлада Байкала вкупе с остальными его красотами действует живи­тельно. Есть некоторые особенности в восприятии «освежающей» ха­рактеристики Байкала в зависимости от возраста, например, на неё указали 79,6% лиц в возрасте до 18лет и лишь 58,3% — старше 60 лет. Но такие нюансы, их интерпретация и наметки практического использования еще ждут своих исследователей.

На первом месте по типу сенсорных модальностей (36,8%) вышли люди «невыраженного» типа, т.е. у них нет какой-то превалирую­щей модальности, а имеется сочетание (3— 2 — 2;2 — 3— 2ит.д.) разных чувственных восприятий. Среди «выраженных» (выбор 4 и более характеристик соответствующих модальностей) наблюдается следующее распределение:

•    визуальный тип — 25,2%

•    кинестически-обонятельный — 15,0%

Выраженный аудиальный тип встречается довольно-таки ред­ко (2,3%), также не часто наблюдается смешанные (3 —  3 — 1) «визуально-аудиальные» (3,7%) и «аудиально-кинестически-обонятельный» (3,7%) типы, а вот «визуально-кинестически-обонятельный» тип представлен более заметней (13,3%).

Вызывает интерес распределение модальностей восприятия и вы­бор образов Байкала у мужчин и женщин. Для мужчин оказалась более выраженной визуальность 38,4%; у женщин преобладание данной модальности лишь 18%. Женщины в отличие от мужчин оказа­лись в более значительной мере людьми с невыраженной модальностью (43,0% против 25,6%), хотя склонность к аудиально-чувственному вос­приятию проявляется у них относительно чаще: 1,6% — у мужчин, 4,8% — у женщин.  Значительно отличаются мужчины и женщины в предпочтении сенсорных образов Байкала. «Визуальные» картины («море, расстилающееся среди крутых берегов», «прозрачные толщи вод») в полтора раза чаще отмечаются мужчинами, а «аудиальные» об­разы («призывные крики чаек», «музыка байкальских ветров», «шум высоких деревьев», «чуть слышный шёпот прибоя») чаще затрагивают женщин (как здесь не вспомнить известную истину: «женщина любит ушами»). Лица прекрасного пола оказались так же более восприимчи­выми к таким образам, как «горячее дыхание костра», «освежающая прохлада воздуха», но одновременно заметно реже отмечают такую реалию, как «влажное прикосновение тумана» (у мужчин — 25,6, у женщин — 15,8%). Скорее всего туман в качестве сырого холода вы­зывают у женщин не очень приятные ощущения.

Ещё раз демонстрируя визуальный тип с «примесью» некоторых других модальностей, остановимся на двух стихотворениях. Одно из них Марка Сергеева «Байкал».

Лесистых гор полуовалы, касанье голубых лекал.

И скалы, срезанные валом,

И небо, павшее в Байкал.

И сам он — величав и вечен

в гранитной раме вырезной.

И весь — до капельки — просвечен,

и весь — до капельки — родной.

И Ангары полёт строптивый,

и ветра крик, и гул турбин,

и птицы — сосны над обрывом,

и дикий ветер баргузин —

всё это, без чего не в силах

быть далью даль и ширью ширь,

и ты немыслима, Россия,

и ты немыслима, Сибирь.

Второй неназванный стих О.Быкова.

Божественная музыка Байкала!

Хрустальное сиянье тишины,

И шелест волн, светящих вполнакала,

И древних гор таинственные сны.

О чем молчите, черные глубины?

О чем рокочешь, пенистый прибой?:

Я слышу вас, скалистые вершины.

И вас, ветра зовущие с собой…

Среди бурят и русских выявилось практически одинаковая представленность «визуальных» и «осязательно-обонятельных» типов, но вот расклад «смешанных» подтипов несколько специфичен. Так, среди бурят по сравнению с русскими заметно больше индивидов выраженно­го аудиального подтипа (9,6% против 1,1%) и смешанного «визуально-осязательно-обонятельного» (19,2% против 12,2%). Данные особенности по всей видимости сказываются в восприятии образов Байкала. То, что у приведённых результатов есть реальная подоплёка, подтверждает известная «музыкальность» бурят (преимущество аудиального типа), но в деталях таких отличий ещё предстоит разобраться. Показательно в этом плане так же то, что буряты чаще русских выбирали такие образы природы Байкала, как «шум высоких деревьев» (32,7% и 22,9%), «влаж­ное прикосновение тумана» (26,9% и 18,5%), «напевные звуки тайги» (28,8% и 21,8%), «мягкие травы лугов» (17,3% и 9,2%). Все названные детали интересны не только в общенаучном плане и для понимания не­которых этнических особенностей народов, но и для использования их в рекламной деятельности.

К содержанию книги К списку источников книги

Эмпирические и теоретические соображения (Стэнфордская энциклопедия философии)

Какие объекты восприятия речи? Выступление предполагает производство осмысленных потоков звуков. На физическом уровне спектрограмма показывает паттерны частоты и амплитуды это заземление слышимых функций. Ручей звучит как сложный акустическая структура, включающая образцы слышимых качеств над время. Однако на слух поток кажется сегментированным (речь на незнакомом языке часто кажется несегментированным потоком).В наиболее заметные сегменты — это слова, значимые единицы. Также различимы в потоке сегменты, которые соответствуют чему-то как слоги. Этим единицам или сегментам не приписывается значение, но вместо этого объедините, чтобы образовать слова способом, примерно аналогичным способу слова объединяются в предложения. Однако даже слоги содержат перцептивно различимые звуковые типы. Например, хотя «Тесто» состоит из одного слога, в него входят звуки / d / и / O / (или / oʊ /). Звук односложного устного слова «Плохой» включает / b /, / æ / и / d /.Те из «Летучая мышь» и «баш» отличаются, потому что первое содержит / t /, а последний содержит / ʃ /. Такие ощутимые единицы, или фонем , образцы которых составляют основу для распознавания и различение слов, были одним из основных направлений исследований восприятие речи. Фонемы образуют своего рода «звуковой алфавит», из которого слышимые слова строятся (Аппельбаум, 1999 критикует «Алфавитное» понятие).

Что такое фонема? Сначала рассмотрим универсальный класс из телефонов , который содержит все возможно различимые типы звуков речи, которые могут указывать на семантическую разницу в некоторых мировой язык.Напротив, фонемы специфичны для определенного язык. Фонемы также можно понимать с точки зрения эквивалентности классы звуков. Фонемы — семантически значимые звуковые типы которые составляют произносимые слова на данном языке. Границы между фонемами языковой марки звуковые различия, которые могут быть семантически значимый для этого языка.

Таким образом, фонемы могут различаться для разных языков. Например, хотя некоторые фонемы являются общими, класс английских фонем различается от японца.Английский, например, отличает [l] и [r] звучит (телефоны) как отдельные фонемы, в то время как в японском языке нет. Вместо этого японцы рассматривают их как аллофонов или варианты общей фонемы. Стандартный китайский язык различает отдельные фонемы которые соответствуют аллофонам единственной английской фонемы / p / ( без наддува / pʰ / и без наддува / p /). Примечательно, что младенцы до изучения языка различают телефоны, которые позже отнесены к одному классу фонематической эквивалентности (см., e.г., Werker 1995, Kuhl 2000 за обзор и комментарии). Кроме того, некоторые языки используют новые звуки, такие как щелчки, что и другие нет. Таким образом, при сравнении друг с другом разные языки могут отличаться. в какие звуки они включают или опускают среди своих соответствующих фонем, и они могут различаться в том, какие звуковые пары они рассматривают как отдельные фонемы или как аллофонические.

Центральная загадка восприятия речи состоит в том, что нет очевидных прямое согласованное соответствие между свойствами поверхности физический акустический сигнал и фонемы, воспринимаемые при прослушивании речь.

Это проявляется по-разному. Пионеры в исследованиях восприятия речи изначально нацелились разработать автоматизированную читающую машину для слепых, которая работала замена отдельных букв определенными звуками. Проект провалился ужасно — слушатели не могли при нормальной речи разрешить последовательность отдельных звуков, необходимых для обнаружения слов (см. Liberman 1996).

Что наиболее важно, нет четкого свойства инварианта для звуковой сигнал, соответствующий заданной фонеме.Что звучит как одна фонема может иметь очень разные акустические корреляты в зависимости от не только от говорящего или его настроения, но и от фонематический контекст. Например, / di / и / du / озвучивают / д / фонема. Однако акустический сигнал, соответствующий / d /, отличается значительно в этих случаях (см. Liberman et al. 1967, 435, рис. 1). Пока / di / включает форманту, которая начинается с более высокой частоты и возрастает, / du / включает формант, который начинается с более низкой частоты и капли. Акустически ничего однозначного в сигнале не соответствует к звуку / d /, который ощущается на слух в обоих случаях.Два разные слышимые фонемы также могут иметь общие акустические корреляты, опять же в зависимости от контекста. Акустический сигнал, соответствующий / p /, равен почти идентичен / k / в контекстах / pi / и / ka / (Cooper и другие. 1952 г.). Таким образом, на первый взгляд фонемы не идентичны отличительные инвариантные акустические конструкции.

Отсутствие инвариантности стеблей в значительной части из соты . В отличие от того, как все кажется на слух, то, как говорящий произносит данную фонему, зависит от того, что предшествует или следует за этой фонемой.За ним следует / i /, а не / u / impacts как произносится / d /, и то, что ему предшествует / d /, влияет на гласный звук. При произнесении «dab» эффект произнесения оба / d / и / b / очевидны в акустической сигнатуре / a /. В артикуляционные последствия фонематического контекста изменяют акустический особенности сигнала и смешанные попытки сопоставить фонемы с сигналы (что представляет трудности для искусственной речи производство и признание). Кроме того, из-за коартикуляции сигнал не имеет четкой сегментации категорически воспринимаемых фонемы, которые были уподоблены бусам на веревочке (Bloomfield 1933).Фактически, говорящие произносят две или более фонемы одновременно, и переходы являются плавными, а не дискретными (см., например, Liberman 1970, 309, рис. 5, Diehl et al. 2004 г.).

Один ответ на это, совместимый с реализмом об ощутимых фонологические особенности, заключается в поиске более сложных акустических структур или акустическим свойствам более высокого порядка, которые соответствуют очевидные фонемы (см., например, Blumstein and Stevens 1981, Diehl et al. al. 2004, Holt and Lotto 2008 для общей аудитории подход).С другой стороны, некоторые философы вместо этого заключают, что фонологические признаки — это просто преднамеренные объекты, или «Преднамеренное несоблюдение» (см. Rey 2012). Паутц (2017, 27–28), например, утверждает, что различия в акустических особенности не могут объяснить очевидные категориальные различия между фонемы.

Другой тип реалистического подхода апеллирует к аспектам жестов , используемых для произнесения фонем — способов передвижения горло, рот и язык — которые разумно инвариантен в разных контекстах.Например, произнесение / d / предполагает размещение кончика языка на альвеолярном отростке непосредственно за зубы. Альвеолярные согласные / d / и / t / отличаются друг от друга в том, что озвучивает или сопровождается движением голосовых связок. Ли вы говорите / ди / или / ду /, ваш язык касается альвеолярного гребня, и вы озвучивайте согласную. Но пока вы формулируете связанные жесты с / d / вы ожидаете и начинаете формулировать те, которые связаны с / i / или / u /. Это изменяет общую акустическую подпись жестов. связанный с / d /.Жесты, а не сложные акустические сигналы, которые они производят, с этой точки зрения делают понятными воспринимаемые индивидуация фонем. Некоторые поэтому считают, что восприятие фонемы включают в себя восстановление информации об артикуляционных жестах от звукового сигнала. Теория мотора (Liberman et al. al. 1967, Либерман и Маттингли 1985) и прямой реализм (Fowler 1986) очень разные версии этого подход. Артикуляционные жесты, таким образом, могут быть правдоподобными кандидатами на объекты восприятия фонем.Однако они несовершенны кандидатов, поскольку они не совсем избавляются от опасений по поводу контекстная зависимость и отсутствие дискретной сегментации, проистекающей из жидкая коартикуляция (Appelbaum 1996, Remez and Trout 2009).

Тем не менее, это утверждение подтверждается удивительным выводом о том, что зрительные процессы влияют на слуховое восприятие речи. Для Например, эффект Мак-Гурка включает в себя один случай, когда видение видео, на котором говорящий произносит / ga / дублировано со звуком / ba /, приводит к слух от фонемы / da / (МакГурк и Макдональд, 1976).Если восприятие речи предполагает восприятие жестов, это неудивительно что визуальные доказательства артикуляционных жестов должны быть взвешены против слуховых доказательств.

Некоторые исследователи, которые считают, что намеренные или фактические жесты являются лучшие кандидаты на объекты восприятия фонем утверждают, что восприятие речи поэтому особенное. То есть речь восприятия объектов отличаются по своему характеру от звуков и акустические структуры, которые мы слышим при общем прослушивании (Liberman et al.1967, Либерман и Маттингли 1985). Либерман и Маттингли (1985), кроме того, используйте утверждение, что у прослушивания есть отличительные объекты для мотивировать утверждение, что восприятие речи, следовательно, включает отличительные перцепционные процессы . Они даже утверждают, что хотя восприятие речи разделяет конечный орган со слуховым восприятием, это представляет собой функционально отличную модульную систему восприятия (Либерман и Маттингли 1985, 7–10, 27–30, см. Также 1989). Часть мотивации их моторной теории речи восприятие, вопреки слуховым теориям, состоит в том, чтобы объединить объяснения восприятие речи и производство речи (1985, 23–5, 30–1, см. также Matthen 2005, ch 9, в котором теория двигателя используется для поддержки Тезис о созависимости, связывающий способности воспринимать и производить фонемы, 221).По этой причине единая модульная система отвечает как за производство, так и за восприятие речи. Этот предполагаемая связь между производственными мощностями и восприятием предполагает, что люди уникальны в восприятии речи система. Люди, но не другие существа, способны различать речи по многим из тех же причин, по которым они способны производить артикуляционные жесты, соответствующие воспринимаемым фонемам. Другой животные предположительно слышат только звуки (Либерман и др., 1967, Либерман и Маттингли 1985).

Можно согласиться с тем, что воспринимаемые фонемы следует отождествлять с артикуляционные жесты, но отвергайте то, что это делает речь особенной (см. например, Fowler 1986, Mole 2009). Если слуховое восприятие в целом подразумевает происшествия в окружающей среде или источники звука, то жесты и действия, связанные с производством речи, не совершенно отличительный среди объектов прослушивания. Если слух даже звуков — это не просто слуховые особенности акустические сигналы или конструкции, и если это является частью функции слуховое восприятие, чтобы предоставить информацию о дистальных событиях на исходя из их звуковых характеристик, то речь не совсем уникальное среди всего, что мы слышим (см. также Rosenbaum 2004, O’Callaghan 2015).

обрабатывает , связанное с восприятием речи, поэтому не нужно понимать как совершенно разные по функциям или по характеру из тех, кто предан общему прослушиванию, как Либерман и Мэттингли утверждать. Учитывая это, неудивительно, что убедительные доказательства предполагает, что люди не обладают особой способностью перцептивно индивидуализировать звуки речи (см., например, Lotto et al. al. Подробности в 1997 г.).

Процессы, связанные с речью, не обязательно должны быть полностью продолжается с обычным прослушиванием.Общая претензия совместим с более высокой остротой или чувствительностью к звукам речи, и обеспечивает особую избирательность звуков речи. Даже если слух речевые маршалы перцептивные ресурсы, продолжающиеся с теми, которые посвящены слыша другие звуки и события в своем окружении, будет очень удивительно обнаружить, что было , а не процессов и ресурсы, посвященные восприятию речи. Фактически исследования поддерживает особый статус речи среди вещей, которые мы понимать.Во-первых, данные свидетельствуют о том, что новорожденные люди предпочитают звуки. речи в не-речь (Vouloumanos and Werker 2007). Во-вторых, взрослые способны отличать речь от неречевой на основе визуальных подсказок в одиночку (Soto-Faraco et al. 2007). В-третьих, младенцы могут обнаруживать и различать разные языки на слух (Mehler et al., 1988, Bosch и другие. 1997). Наконец, младенцы в возрасте примерно 4–6 месяцев могут обнаруживать, основываясь только на визуальных подсказках, когда говорящий меняется с одного язык на другой, хотя все, кроме тех, кто в двуязычных семьях, теряют эта способность примерно на 8 месяцев (Weikum et al.2007).

Чтобы проверить, не существует очевидных акустических коррелятов для фонетических сегменты слышны в речи. Поэтому сложные акустические сигналы должны запускаться восприятие фонем. Артикуляционные жесты, однако, хорошие (хотя и несовершенные) кандидаты в объекты речи восприятие. Это не означает, что восприятие речи связано с совершенно разные виды объектов или процессов от обычных неязыковое прослушивание, и это не означает, что восприятие речи уникально человеческий потенциал.Тем не менее, речь явно особенная для люди, в том смысле, что мы обладаем особой чувствительностью к звукам речи. Речь восприятие обещает вознаградить дополнительное философское внимание (см. O’Callaghan 2015 для дальнейшего развития).

Слуховое восприятие — обзор

АУДИТОРИЧЕСКОЕ ПЕРЦЕПТУАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ

Слуховое восприятие зависит от трех вещей: соответствующего преобразования звуковых волн в электрические сигналы, фильтрации фонового шума и реконструкции сложных звуковых паттернов в узнаваемые байты.Небольшие изменения давления воздуха перемещают барабанную перепонку и прикрепленную к ней лодыжку, что приводит к смещению стремени и наковальни. Движение наковальни против овального окна улитки влияет на жидкость в вестибульной лестнице и косвенно на барабанную лестницу и среднюю лестницу (рис. 10.3). Эти изменения затрагивают базилярную мембрану улитки (Hudspeth 2000). Разрушение костной или соединительной ткани в наружном слуховом проходе или среднем ухе препятствует этому процессу и приводит к кондуктивной тугоухости.Базилярная мембрана — это небольшая соединительнотканная структура, ширина и толщина которой различаются по длине 33 мм. Из-за этого различные области будут затронуты по-разному в зависимости от частоты, амплитуды и интенсивности волны жидкости (Hudspeth 2000). В зависимости от того, как движется базилярная мембрана, волосковые клетки будут переведены в возбуждающее, тормозящее или нейтральное положение. Следовательно, под действием волосковой клетки механический стимул волны преобразуется в электрический сигнал.Этот сигнал передается через нерв улитки в ядро ​​улитки и по центральным слуховым путям в кору. По этому пути сигналы обрабатываются и анализируются (Hudspeth 2000). Процесс, посредством которого эти электрические сигналы переводятся в символический контекст языка или наоборот, затрагивает многие области коры головного мозга, неясен и выходит за рамки данной главы. Однако важно понимать, что обработка речи затрагивает множество различных областей коры головного мозга, включая области, связанные с интеграцией визуальной или соматосенсорной информации (Dronkers et al 2000).Следовательно, нарушения языковой обработки, такие как дислексия, могут быть результатом нарушений интеграции зрительной или соматосенсорной информации или искаженного ввода.

При рождении слуховая система функционирует; однако кора головного мозга не достигла состояния зрелости, достаточного для обработки слуховой сенсорной информации для восприятия. Язык — это система символов для обмена и хранения информации. Развитие речи зависит от афферентных нервных входов (слух, зрение), неповрежденной функции ЦНС и нейронного выхода в функциональные речевые структуры (Coplan & Gleason 1990).Нормальный слух происходит в диапазоне 250–16000 Гц (циклов в секунду) или амплитуде 0–120 дБ HL (уровень слышимости в децибелах).

Обзор литературы показывает, что от 4% до 20% детей школьного возраста страдают потерей слуха. Потеря слуха может быть односторонней или двусторонней, а также кондуктивной или нейросенсорной. Кондуктивная потеря слуха возникает в результате дисфункции или нарушения передачи звука в улитку, преддверие и полукружные каналы. Воздушная проводимость обычно нарушена. Наиболее частые причины включают атрезию канала, порок развития слуховых косточек, аномалию барабанной перепонки и закупорку канала инородным телом, серную пробку и выпот в среднем ухе.Кондуктивная потеря слуха влияет на все частоты; однако костная проводимость обычно сохраняется. Нейросенсорная тугоухость возникает, когда дисфункция или нарушение волосковых клеток улитки или слухового нерва влияет на стимулы, полученные как через воздушную, так и через костную проводимость. Низкочастотный слух может быть менее затронут; однако следует помнить, что речь происходит на более высоких частотах. Общие причины нейросенсорной тугоухости включают гипоксию, внутричерепное кровоизлияние, менингит, гипербилирубинемию, корь, эпидемический паротит и, в редких случаях, ветряную оспу.

Маскирование — это процесс, с помощью которого мозг отфильтровывает фоновый шум на основе разностей фаз. Звуковые волны достигают ушей немного в разное время. Это различие используется мозгом для того, чтобы отсеивать нежелательные звуки. Для маскировки требуется бинауральный слух. Дети с односторонней глухотой могут испытывать трудности с выделением звука, например голоса учителя, в шумной обстановке, например в классе для первого класса. Это особенно верно, если фоновый шум возникает на тех же частотах, что и ребенок.Частичная потеря слуха влияет на сибилянты, которые имеют высокую частоту и низкую амплитуду, такие как / s /, / sh /, / f /, / th /, в то время как более низкие частоты, такие как / r /, / m /, / v /, не затрагиваются. . Детям с частичной потерей слуха не может быть поставлен диагноз до тех пор, пока они не пойдут в школу и не покажут очевидную неспособность к обучению.

Средний отит с выпотом (OME) обычно приводит к потере слуха на 10–50 дБ в острых случаях; хронический средний отит приводит к потере слуха на 50–65 дБ, что включает в себя большинство звуков речи. Эта потеря слуха обычно носит временный характер.Однако в течение первого года жизни дети со 130 днями ОМЕ будут иметь на одно стандартное отклонение меньше языковых навыков, чем дети с менее чем 30 днями ОМЕ.

Нарушения речи представляют собой дисфункцию корковых процессов, непосредственно связанных с рецептивной и экспрессивной функцией. Языковое расстройство может быть фонетическим, например девиантное звукоизвлечение, поскольку интерпретация звука является дисфункциональной и дети говорят так, как им кажется. Другое языковое расстройство связано с синтаксисом, т.е.е. порядок слов и грамматика. Интерпретация значения слова и соотношения слов представляет собой нарушение семантики, в то время как нарушение прагматики влияет на социальную уместность языка. Речевые расстройства могут включать одну или несколько из этих характеристик в качестве экспрессивной или рецептивной функции. В зависимости от характера заболевания язык жестов может быть полезным в качестве метода лечения и диагностики. Часто предполагается, что языковые расстройства являются результатом проблемы со слухом.Но, как мы видели, в когнитивное развитие вовлечены несколько сенсорных систем. Вернемся к примеру с ребенком, который не может различать буквы «d», «b» и «p» из-за двигательной недостаточности. Что произойдет, когда ребенку покажут букву «д» и произнесут звук «да», затем букву «б» и произнесут звук «ба» и так далее? Как ребенок будет различать отношения между этими буквами и их звуками, если он не может постоянно распознавать символ звука?

Речевые модели основаны на беглости, скорости и ритме речи.Очень маленькие дети начинают имитировать речевые модели своего родного языка с ранним лепетом. Нарушения беглости речи (дисфлюэнция) возникают при нарушении скорости или ритма речи. Психологическая дисфлюэнтность достигает пика в возрасте от 2 до 4 лет, а затем проходит. Обычно это повторение фразы или целого слова, например «могу я — могу я» или «могу — могу». Более ненормальная форма дисфлюэнции может также возникать в виде неполного слова или звука начального слова; Ууууууууу? или уу-уу-уу почему? Альфред Томатис сообщил, что заикание обычно связано с длиной самого длинного слога разговорной речи.То есть продолжительность звука, на котором заикается ребенок, равна самому длинному слогу. Томатис предположил, что ребенок каким-то образом задерживается в обработке того, что он сам слышит, и предположил «ненормальное церебральное представление языка и / или общую аномалию межполушарного общения как основу заикания» (Tomatis 1991). Он сообщил, что, используя наушники для изменения продолжительности заикания, ребенок возвращался к гладкой, непрерывной речи.Остеопаты случайно обнаружили связь между легкой травмой головы и развитием заикания (обзор диаграммы и опрос практикующего врача). Вопрос о том, является ли заикание нарушением речи или голосовой дисфункцией, является интересным. Голосовые расстройства не являются расстройствами языка или восприятия, а представляют собой дисфункцию механического компонента речи.

Рецептивные языковые навыки предшествуют выразительным навыкам. В очень раннем возрасте дети могут демонстрировать восприимчивые языковые навыки.Это может проявляться как поиск своей бутылочки, когда родитель устно указывает, что пора кормить, или взгляд на домашнего питомца, когда его имя упоминается. Большинство детей демонстрируют способность указывать на объект до 10-месячного возраста, хотя часто они не могут назвать его до первого года жизни. Дети ответят на слово «нет» прежде, чем они успеют его сказать (часто эта способность необъяснимо теряется в возрасте от 2 до 18 лет, но это уже другая история). Бормочущая речь младенцев часто содержит интонации, характерные для языка, которому они знакомы, и, вероятно, представляет собой первые попытки мимикрии.Томатис (1991) сообщает, что лепет младенцев также имеет тенденцию попадать в диапазон частот домашнего языка. Дети, выросшие в многоязычных семьях, часто немного отстают в выразительных языковых навыках, хотя навыки восприятия соответствуют возрасту. Как и следовало ожидать, после развития речи эти дети приобретают навыки изучения новых языков. В целом люди, по-видимому, лучше владеют языками, диапазон частот которых находится в пределах диапазона родного языка.

Многое из того, что известно о языке, было изучено путем изучения людей с языковыми расстройствами, вторичными по отношению к кортикальной травме. Наше понимание процессов, способствующих формированию, пониманию и выражению языка, все еще туманно. Локализация функции — это фраза, используемая для описания состояния, при котором любая заданная область мозга вовлечена в определенный процесс. Например, видение слова, слушание слова, размышление над словом и произнесение слова — все это задействует разные области мозга (Kandel et al, 2000).Более того, расположение когнитивных процессов, задействованных в каждой из этих задач, отличается от сенсорных областей, связанных с языком. Например, понимание написанного слова c – a – t не происходит в зрительной коре, но зрительная кора необходима, чтобы видеть слово. Язык — это символическое представление концепции — кошка, объятие, сон. Все это концепции, а язык — средство их передачи. В устной, письменной, нарисованной или подписанной форме сообщение символизирует идею.Мы можем перевести наши идеи на любую из этих форм языка, и мы можем интерпретировать каждую из этих форм в идею. Но каждая из этих задач выполняется в разных областях мозга. Области ассоциативной коры в лобной, теменной, височной и затылочной долях доминирующего полушария участвуют в речевой функции (Dronkers et al 2000). У большинства людей доминирующее полушарие является левым. Правое или недоминантное полушарие связано с интонацией, синхронизацией и ритмом выразительного языка, который можно рассматривать как эмоциональный контекст.

Слуховое восприятие

Что такое слуховое восприятие?

Телефон звонит, и когда вы отвечаете на него, вы слышите, как ваша мама с другой стороны спрашивает, как вы. Вы можете быстро и легко расшифровать, что она говорит, узнать ее голос и услышать ее эмоциональное состояние уже в первые несколько минут разговора. Однако эта, казалось бы, простая задача на самом деле очень сложна и требует использования ряда областей мозга, которые специализируются на слуховом восприятии и распознавании его субкомпонентов.

Восприятие — это способность интерпретировать информацию, которую наши органы чувств получают из окружающей среды. Фактически, эта интерпретация является активным процессом , который зависит от наших когнитивных процессов и предшествующих знаний. Слуховое восприятие можно определить как способность принимать и интерпретировать информацию, которая достигает ушей посредством волн звуковой частоты, передаваемых по воздуху или другим способом. Чтобы воспринимать окружающие нас звуки, необходимо выполнить ряд процессов:

• Получение информации : Когда объект вибрирует, как в случае человеческого голоса (вибрируют голосовые связки), возникают волны, создаваемые этим действием. передается по воздуху или другим способом.Когда эти волны достигают внутреннего уха, активируются определенные клетки.
• Передача информации : Клетки производят сигнал, который передается через разные ядра, пока, наконец, не достигнет медиального коленчатого ядра в таламусе.
• Манипуляция информацией : Наконец, слуховая информация, полученная ухом, отправляется в слуховую кору в височных долях. Информация обрабатывается и отправляется в остальной мозг, чтобы вы могли с ней взаимодействовать.

Характеристики звука и фазы слухового восприятия

Чтобы слуховое восприятие произошло, мозг должен проанализировать свойства и характеристики звука :

• Интенсивность : Относится к тому, высокий или низкий уровень громкости.
• Тон : Относится к тому, если звук выше или ниже
• Тембр : позволяет различать и распознавать голоса, инструменты или звуки.Их обычно называют «цветом» звука.
• Продолжительность : время, в течение которого длится вибрация звука

Слуховое восприятие — это многоступенчатый процесс.

• Обнаружение : Самая основная часть способности воспринимать слуховой стимул — это то, что он имеет достаточную интенсивность, чтобы достигать наших ушей. Также необходимо, чтобы звук находился в слышимом диапазоне. Если он соответствует этим двум требованиям, мозг способен определять, где находится объект, производящий вибрацию, и даже определять, движется ли он.Если кто-то говорит слишком тихо, мы его не слышим.
• Дискриминация : Чтобы воспринимать и оценивать звук, мы должны уметь отличать звук от других фоновых шумов. Если вы находитесь в ресторане или на вечеринке, где много шума, возможно, вы не сможете услышать, что говорит говорящий.
• Идентификация и распознавание : Мы должны уметь определять, откуда исходит звук: голос, инструменты или любой другой звук.Это включает в себя признание нашего личного отношения к звуку (например, «это голос моего друга»). Чтобы воспринимать голос, мы должны уметь идентифицировать его как таковой и не путать его с другим звуком, а также идентифицировать голос как голос друга, а не чужого.
• Понимание : Важно понимать звук, который мы слышим, будь то сообщение (кто-то говорит нам что-то) или значение звука (звонок, показывающий, что урок окончен).Если друг на вечеринке говорит вам, что он должен уйти, важно, чтобы мы понимали сообщение, которое он передает,

Логически слуховое восприятие играет очень важную роль в нашей повседневной жизни, присутствуя в почти все задачи, которые мы выполняем. Это позволяет правильно взаимодействовать с окружающей средой, беспрепятственно общаться, предупреждать нас о любых потенциальных угрозах вокруг нас и дает возможность наслаждаться музыкой.

Примеры слухового восприятия

• С момента начала вашего первого урока в детском саду до последнего урока в колледже хорошее слуховое восприятие является необходимой частью учебы, поскольку оно позволяет вам следовать и понимать, что говорит учитель .Плохое слуховое восприятие без дополнительной помощи, будь то визуальные эффекты или другие ресурсы, может вызвать проблемы с пониманием во время разговора или чтения, что приведет к плохой успеваемости в школе.
• Встречи на собраниях или в беседах, большая часть работы требует постоянного использования слухового восприятия. Плавное общение — это основа работы с клиентами, поэтому слуховое восприятие важно для эффективного профессионального развития.
• Слуховое восприятие — ключевая часть безопасного вождения.В опасных ситуациях звук гудка другой машины может помочь вам сосредоточиться и предупредить вас о том, что что-то не так. Кроме того, слушая звук автомобиля и мотора, вы узнаете, что с автомобилем что-то не так и нужно ли вам его осмотреть.
• Для музыки слуховое восприятие — это все. Если вы хотите сыграть песню на гитаре или пианино и чтобы она звучала хорошо, вы должны действительно проверить свое слуховое восприятие и обратить внимание на каждую ноту.Прослушивание и восприятие музыки также обычно требует слухового восприятия (хотя также можно чувствовать вибрации и воспринимать их таким образом).
• Обнаружение, идентификация, распознавание и понимание звуков вокруг вас позволяет соответствующим образом вписаться в вашу среду. Это не только позволяет вам адаптироваться на улице или дома, но, поскольку мы социальные животные, это также позволяет нам легче и эффективнее общаться с другими людьми.

Патологии и расстройства, связанные с проблемами слухового восприятия

Изменение слухового восприятия может быть вызвано множеством проблем разного уровня.

Неспособность воспринимать звуки или какой-то недостаток в этом процессе называется глухотой . Это может быть вызвано повреждением рецептивных органов или проводящих путей, по которым информация поступает в мозг (гипоакузис и гиперакузия), или участков мозга, предназначенных для нагрева (корковая глухота).

Однако восприятие не работает само по себе. Конкретные повреждения, такие как инсульт или травма головного мозга, могут повлиять на каждый из указанных выше процессов. Эти типы расстройств вызваны повреждением определенных частей мозга, отвечающих за измененные процессы. Афазия Вернике относится к неспособности понимать язык (пациенту будет казаться, что он слышит неизвестный язык). Однако слуховая агнозия — это неспособность распознать услышанный объект, что означает, что они не узнают, когда кто-то обращается к объекту устно. Это также может вызвать неспособность воспринимать и ценить музыку, известную как amusia (неспособность распознавать или воспроизводить тона или музыкальные ритмы). В некоторых случаях возможно более конкретное повреждение, при котором теряется только способность определять местонахождение или имитировать звуки.

Помимо расстройств, вызывающих нарушение слуха, существуют некоторые расстройства, из-за которых человек может слышать звуки, которых нет. Наиболее распространенным из этих расстройств является шум в ушах , при котором человек постоянно слышит звон. В других случаях проблема заставляет мозг ошибочно активировать слуховую кору, что приводит к галлюцинациям. Это может происходить при таких расстройствах, как шизофрения , где галлюцинации могут быть опасными. Другие случаи включают музыкальные галлюцинации , когда человек слышит музыку, как будто она идет по радио, но не может ее выключить.В случае paracusis Willis слуховые галлюцинации сопровождаются ослабленным слухом.

Как можно измерить и оценить слуховое восприятие?

Слуховое восприятие позволяет нам эффективно и быстро выполнять многие повседневные дела. Наша способность комфортно вписываться в окружающую среду тесно связана со слуховым восприятием, поэтому понимание того, насколько хорошо наше слуховое восприятие, может оказаться большим подспорьем в самых разных областях. Например, в академической области , чтобы узнать, нуждается ли ребенок в визуальной помощи или поддержке в классе, или если потенциальные трудности обучения возникают из-за плохого слухового восприятия, в медицинских областях , чтобы узнать, полностью ли пациент понимает свои лекарства и может правильно вписаться в их среду, а также в профессиональную среду , чтобы сотрудник мог хорошо общаться внутри компании при работе с общественностью.

С помощью полного нейропсихологического обследования можно эффективно и надежно оценить ряд фундаментальных когнитивных функций, таких как слуховое восприятие. Тесты, которые CogniFit использует для оценки слухового восприятия, были вдохновлены классическим тестом NEPSY из Коркмана, Кирка и Кемпа (1998), Тестом нарушения памяти (TOMM) и Тестом переменных внимания (TOVA). Помимо слуховой памяти, тесты также измеряют наименование, время реакции, скорость обработки, контекстную память, рабочую память, когнитивную гибкость, зрительную память, визуальное восприятие и распознавание.

• Идентификационный тест COM-NAM: Объекты представлены в виде изображения или со звуком. Пользователь должен будет определить, был ли объект представлен как изображение, как произнесенное слово или он не был представлен ранее.
• Запрос-тест REST-COM: в течение короткого периода времени будет отображаться серия изображений. После этого usr должен как можно быстрее подобрать слова, соответствующие изображениям.

Как можно восстановить или улучшить слуховое восприятие?

Каждую когнитивную способность, включая слуховое восприятие, можно тренировать и улучшать.CogniFit может помочь в этом с помощью своих профессиональных инструментов.

Пластичность мозга — основа реабилитации слухового восприятия и других когнитивных навыков. CogniFit предлагает набор упражнений , предназначенных для восстановления нарушений слухового восприятия и других когнитивных функций. Мозговые и нейронные связи можно укрепить, бросая им вызов и работая, поэтому, часто тренируя эти навыки, структуры мозга, связанные со слуховым восприятием, станут сильнее.Это означает, что когда ваши уши отправляют информацию в мозг, а мозг ее обрабатывает, связи будут работать быстрее и эффективнее, улучшая общее слуховое восприятие.

CogniFit имеет команду специалистов, которые исследуют процессы синаптической пластичности и нейрогенеза, что позволило создать персонализированную программу когнитивной стимуляции для индивидуального обучения каждого пользователя. Эта программа начинается с точной оценки слухового восприятия и других фундаментальных когнитивных функций.Затем программа берет результаты оценки и создает индивидуальную программу, которая помогает тренировать самые слабые навыки пользователя.

Ключом к улучшению слухового восприятия является адекватное и последовательное обучение. CogniFit предлагает инструменты для профессиональной оценки и обучения , которые помогут как отдельным лицам, так и профессионалам оптимизировать эту функцию. Это занимает всего 15 минут в день, два-три раза в неделю.

Персонализированная программа когнитивной стимуляции от CogniFit доступна в Интернете.Существует множество интерактивных занятий и игр для мозга, в которые можно играть на компьютере или мобильном устройстве. После каждого сеанса CogniFit будет предоставлять подробный график когнитивного прогресса пользователя .

АУДИТОРСКОЕ ВОСПРИЯТИЕ

Это интересно (возможно), но имеет ли это какое-либо отношение к речи и языку, спросите вы. Да, безусловно. От этой способности зависит способность слышать даже появление некоторых согласных (которые появляются как звуки в быстрой последовательности с гласными).Принцип тот же самый для различения порядка быстро предъявляемых серий различных стимулов. Сама по себе речь — это не что иное, как последовательности различных стимулов (фонем), и восприятие их порядка — это больше, чем половина игры по декодированию. Если фонемы достаточно далеко друг от друга разнесены во времени, вы можете почувствовать их порядок. Сама по себе речь — это не что иное, как последовательности различных стимулов (фонем), и восприятие их порядка — половина игры по декодированию.Если фонемы достаточно далеко друг от друга разнесены во времени, вы можете почувствовать их порядок.

По мере того, как они сближаются во времени, вы все еще можете воспринимать их порядок … … но для кого-то с меньшей производительностью восприятия … … например, маленькие дети с незрелыми нейронными сетями; люди с дисфункцией мозга или люди более старшего возраста, такие как я (с истончением волос и клеток мозга), могут запутаться.

Теперь мы не знаем, был ли заказ CAT, TAC или ACT. В речи, конечно, большая разница.

Как вы понимаете, количество возможных комбинаций сильно увеличивается. Было ли слово SCAT, TASC, TACS, CATS и т. Д. И т. Д.? Какая запутанная задача для человека со слабой разрешающей силой времени! Обратите внимание, однако, что не только значение слова находится под угрозой, но и значение, которое может прийти через структуру связанных морфем! Если ребенок не воспринимает «s» и другие связанные морфемы на концах слов, как он / она будет изучать принципы грамматики, такие как множественное число, притяжательные формы и тому подобное? Это может отрицательно сказаться на языковом развитии, навыках чтения и учебе детей. Проблема секвенирования для некоторых детей была решена в последние годы компьютерной программой под названием «Fast Forward». Эта программа производится и продается компанией Scientific Learning Corporation в Беркли, Калифорния. В этой программе согласные удлиняются, чтобы дать ребенку больше времени для обработки и распознавания порядка фонем. Примечания ниже предоставляют соответственно веб-страницу компании, информацию о Fast Forward, обсуждение и образец фильма. Конечно, предоставление возможности слушать очень маленьким детям представляется весьма целесообразным для развития неврологической инфраструктуры, которая обеспечит хорошие навыки слушания в будущем. Это может принимать общую форму многократных ежедневных чтений (первоначально детские стишки, которые обеспечивают ритм, интонацию и рифму. Это следует начинать очень рано. Я бы рассмотрел вопрос о сроке от одной недели после рождения до 14 лет, хотя вы можете начать думать о расширении сферы применения детских стишков через два с половиной года. Позже обучение может принять более структурированную форму, например, центры слушания с играми и упражнениями для детей. В примечаниях приведены упражнения для детей школьного возраста. Локализация звука: поскольку мы не можем сознательно воспринимать порядок или даже дискретность двух очень близких последовательных стимулов, это не означает, что наша система восприятия потеряла отслеживание задействованных временных интервалов. Мы фактически все еще обрабатываем их, но на другом уровне и по-другому. Возьмем, к примеру, звук, который доходит до нас с крайней правой стороны. Звуковая волна сначала достигает нашего правого уха, а затем должна пройти на ширину нашего лица, чтобы достичь левого. Между стимуляцией каждого уха есть короткий промежуток времени. Это сохраняется, поскольку звук продолжается в виде разности фаз между входными сигналами каждого уха. Но временной интервал слишком короткий, чтобы мы могли воспринимать два звука. Мозг все еще фактически принимает два звука и обрабатывает разницу во времени между ними, чтобы создать иллюзию звука, локализованного в пространстве! По мере того, как источник звука перемещается к нашему центру (спереди или сзади), разница во времени между ушами уменьшается, и кажется, что звук движется к центру.В любой момент времени мы знаем только о расположении звука в одной горизонтальной плоскости справа или слева. Если это короткий звук, мы не можем точно определить, находится ли его источник спереди или сзади, или выше или ниже нас. Но если звук сохраняется, мы, не осознавая этого, сделаем небольшие настройки нашей головы (ушей), чтобы сэмплировать несколько разных плоскостей и быстро сосредоточиться на источнике звука. По большей части требуется два уха, чтобы определить местонахождение источника звука. Есть несколько сложных, если не минимальных сигналов для определения местоположения, которые действительно исходят от одного уха в виде резонанса, создаваемого в ушной раковине. Это кратко обсуждается с некоторыми ссылками для всех, кому это интересно, в примечаниях ниже. Есть еще один вклад Временной разрешающей силы, на который я хотел бы указать. Это взаимодействие локализации звука с различением фигуры и фона. Если вы когда-либо записывали лекцию и слушали ее позже, то могли заметить, что вы были более осведомлены обо всех фоновых шумах, чем в реальном классе. Это потому, что в классе вы могли использовать локализацию звука для определения источников шума. Однако, когда вы слушали кассету, источник звука был с одного направления, и различение фигуры и фона становится более сложной задачей. Следовательно, человек с одним здоровым ухом может слышать звуки так же громко и отчетливо, как и любой другой, но будет испытывать большее замешательство и утомление в шумной обстановке. То же самое верно и для человека со слуховым аппаратом, у которого есть только один микрофон для приема звуковых сигналов. Но пока мы должны признать роль памяти именно в слуховом процессе. При прослушивании критически важны две вещи. Слуховой стимул преходящий, а сообщение дискурсивное. Это означает, что сигнал подан вовремя.Он не задерживается достаточно долго, чтобы мы могли прочувствовать все сообщение за один «присест», как мы можем, наблюдая картинку. При прослушивании процессам памяти остается удерживать угасшие части стимула, чтобы мы могли обращаться с ними, как если бы у нас было целое. Обратите внимание, что я сказал процессы (множественное число), потому что память (как и язык) представляет собой систему из множества подпроцессов. Из множества подпроцессов памяти мы сейчас упомянем два: краткосрочная и долгосрочная память. Кратковременная память — это способность удерживать сигнал в течение коротких периодов времени — от миллисекунд до часов. Однако это не отдельный процесс, а группа подпроцессов: Сенсорная, Перцепционная и Записанная память. Сенсорная кратковременная память , больше относится к действию преобразователя. Во многих отношениях это противоположность вторичных образов в визуальном, но с другой целью. Сенсорная кратковременная память хранит изображение с преобразователя достаточно долго, чтобы мы могли распознать его структуру. Без дополнительного свечения на экране радара, например, было бы трудно различить узоры. Сенсорная кратковременная память выполняет ту же функцию. Это позволяет нам распознавать звуковые паттерны, такие как фонемы. Кратковременная перцепционная память, относится к нашей способности сохранять строки слов, в то время как мозг декодирует их фонологическое, морфологическое, синтаксическое, семантическое и прагматическое значение.Это действительно потрясающий процесс! Люди часто говорят с нами длинными сложными предложениями. Значение любого предложения может быть получено только из анализа взаимосвязи всех слов, взятых в целом. Предложение также должно быть проанализировано с точки зрения предложения, которое могло произойти ранее в разговоре. В предложении может быть от 20 до 50 слов.Мы должны держаться за слова, извлекать значение и делать это достаточно быстро, чтобы быть готовыми принять следующее предложение, которое придет прямо по пятам, а также следующее и следующее. Что действительно удивительно, так это то, что обычно мы ограничены примерно 7 битами информации для этого процесса краткосрочной памяти. Очевидно, что мы делаем больше, используя различные организационные стратегии. Одна из важных стратегий — это ожидание.Интересно, что большинство компьютеров теперь имеют некоторые из этих возможностей в форме предсказания слов. Вы начинаете что-то печатать, и слово появляется еще до того, как вы закончите. Контекст и особенно грамматика являются важными характеристиками ожидания, которые расширяют нашу способность ввода. Для ребенка (или взрослого) с сильно ограниченной кратковременной памятью (скажем, 4 или меньше битов информации) и с небольшим количеством стратегий, на которые можно положиться (например,g., плохая грамматика и / или недостаток жизненного опыта) расшифровка устного предложения может стать серьезной проблемой. Я действительно испытал аналогичную ситуацию во втором классе латыни. Я хорошо поступил с Цезарем, который пришел, увидел и завоевал Галлию; и написал об этом короткими предложениями. Но когда я записался на Latin III (воодушевленный моим очевидным успехом в Latin II), меня ждал опыт «последней битвы Кастера».Здесь мы читаем произведения Цицерона, который никогда не писал коротких предложений, я уверен, длиной до двух страниц. Я никогда не мог сразу вбить в голову полное предложение. К тому времени, когда я дошел до глагольной фразы через все относительные придаточные предложения и т. Д., Я полностью забыл, что это была за существительная, не говоря уже об информации, которая была во всех придаточных и вложенных предложениях. Моя краткосрочная память, я полагаю, должна была бы составлять 21 бит, чтобы получить полное латинское цикарианское предложение.

Конечно, я плохо разбирался в латинской грамматике, что не помогло моей кратковременной памяти. Но, думаю, теперь я знаю, почему Рим отказался. Они не могли понять друг друга этими длинными предложениями. Шучу, латинологи. Слуховая перцепционная кратковременная память часто проверяется у детей старшего возраста, заставляя их повторять серию чисел увеличивающейся длины. Пример из ITPA приведен в Примечаниях. Записанная память — это процесс краткосрочной памяти, который мы используем для хранения информации достаточно долго, чтобы сохранить списки элементов, которые можно получить из магазина, или факты, которые можно отрыгнуть во время теста. Мы используем записанную память, чтобы хранить информацию достаточно долго, чтобы ее можно было преобразовать в долговременную память. В отличие от перцепционной кратковременной памяти, которая длится доли секунды, этот процесс может длиться часами. Это также полезно для хранения информации достаточно долго, чтобы преобразовать ее в долговременную память, но это обсуждение позже. Мы многое можем сделать с нашими маленькими детьми, чтобы развить навыки восприятия и письма. Чтение ребенку (в том числе и младенцу) — важный положительный шаг. Другой вариант — поставить телевизор в запертом шкафу. Достаточно сказать, что мозговые волны человека, смотрящего типичные телешоу, подобны спящему человеку. Я вижу здесь ограниченный рост мозга — и много потраченного впустую времени, когда рост мог иметь место … Честно говоря, я считаю, что есть несколько телешоу, которые действительно заслуживают внимания. Я уже упоминал «Район мистера Роджерса». Как превосходный по ряду причин. Для этого шоу я бы позволил ребенку в туалете с телевизором, но не раньше, чем ему исполнится три года, а затем не более чем на полчаса в день. Я бы запретил все шоу с мультфильмами. Практически любая детская игра полезна для развития кратковременной памяти. Позже шахматы отлично подходят для этой цели. Театральная групповая игра — еще один отличный источник практики краткосрочной памяти. Не менее важны такие занятия, как обучение чтению стихов, начиная с детских стишков и продолжая, конечно же, гораздо позже, такими вещами, как Декларация независимости и поэзией мирового уровня. Эти упражнения не только обеспечивают словарный запас и концепции, но, что более важно, я думаю, они способствуют развитию нейронной инфраструктуры для кратковременной памяти, которая будет служить ребенку всю жизнь.Эмпирическое правило здесь — вовлекать ребенка как Долговременная память : Долговременная память, конечно же, незаменима в любой задаче декодирования. Без него восприятию нельзя придать никакого значения. Мы обсуждали проблемы в этой области в разделах «Афазия» и «Агнозия», и нам будет больше сказать по этой теме, когда мы исследуем когнитивные процессы памяти. А пока давайте вернемся в главное меню и исследуем некоторые поведенческие или усвоенные влияния на процесс восприятия: Внимание и Ожидания .

Аудит мотора относится к точному восприятию фонем и аудиовизуальных слов, 9000 слов на английском языке И., Шлезевский М., Смолл С. Л. и Раушекер Дж. П. Нейробиологические корни языка при прослушивании приматов: общие вычислительные свойства.

Trends Cogn.Sci. 19 , 142–150 (2015).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

2.

Хикок, Г. Корковая организация обработки речи: управление с обратной связью и прогнозирующее кодирование в контексте двухпотоковой модели. J. Commun. Disord. 45 , 393–402 (2012).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

3.

Хикок, Г. и Поппель, Д. Корковая организация обработки речи. Нац. Rev. Neurosci. 8 , 393–402 (2007).

CAS PubMed Статья Google Scholar

4.

Раушекер, Дж. П. и Скотт, С. К. Карты и потоки в слуховой коре: нечеловеческие приматы освещают обработку человеческой речи. Нац. Neurosci. 12 , 718–724 (2009).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

5.

Мейстер, И. Г., Уилсон, С. М., Деблик, К., Ву, А. Д. и Якобони, М. Существенная роль премоторной коры головного мозга в восприятии речи. Curr. Биол. 17 , 1692–1696 (2007).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

6.

Фадига, Л., Крейгеро, Л., Буччино, Г. и Риццолатти, Г. Прослушивание речи специфически модулирует возбудимость мышц языка: исследование TMS. евро. J. Neurosci. 15 , 399–402 (2002).

PubMed Статья Google Scholar

7.

Уилсон, С. М., Сайгин, А. П., Серено, М. И. и Якобони, М. Слушание речи активирует моторные области, участвующие в ее производстве. Нац. Neurosci. 7 , 701–702 (2004).

CAS PubMed Статья Google Scholar

8.

Möttönen, R., Dutton, R. & Watkins, K. E. Слухово-моторная обработка звуков речи. Cereb. Cortex 23 , 1190–1197 (2013).

PubMed Статья Google Scholar

9.

Скиппер, Дж. И., Девлин, Дж. Т. и Ламетти, Д. Р. Слуховое ухо всегда находится рядом с говорящим языком: Обзор роли двигательной системы в восприятии речи. Brain Lang. 164 , 77–105 (2017).

PubMed Статья Google Scholar

10.

Хикок, Г., Хоуд, Дж. И Ронг, Ф. Сенсомоторная интеграция в обработке речи: вычислительные основы и нейронная организация. Нейрон 69 , 407–422 (2011).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

11.

Стокс, Р. К., Венеция, Дж. Х. и Хикок, Г.Вклад двигательной системы в восприятие речи [скромный]. Психон. Бык. Ред. . 26 , 1354–1366 (2019).

12.

Ву, З. М., Чен, М. Л., Ву, X. Х. и Ли, Л. Взаимодействие между слуховой и двигательной системами при восприятии речи. Neurosci. Бык. 30 , 490–496 (2014).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

13.

Скотт, С.К., МакГеттиган, К.& Эйснер, Ф. Немного больше разговоров, немного меньше действий — кандидатские роли моторной коры в восприятии речи. Нац. Rev. Neurosci. 10 , 295–302 (2009).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

14.

ДеВитт, И. и Раушекер, Дж. П. Распознавание фонем и слов в слуховом вентральном потоке. Proc. Natl Acad. Sci. США 109 , E505 – E514 (2012).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

15.

Rauschecker, J. P. Где, когда и как: все они сенсомоторные? К единому взгляду на дорсальный путь в зрении и слухе. Cortex 98 , 262–268 (2018).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

16.

Зеквельд, А.А., Хесленфельд, Д.Дж., Фестен, Дж. М. и Шунховен, Р. Нисходящие и восходящие процессы в понимании речи. Neuroimage 32 , 1826–1836 (2006).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

17.

Биндер, Дж. Р., Либенталь, Э., Поссинг, Э. Т., Медлер, Д. А. и Уорд, Б. Д. Нейронные корреляты сенсорных процессов и процессов принятия решений при идентификации слуховых объектов. Нац. Neurosci. 7 , 295–301 (2004).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

18.

Schomers, M. R. & Pulvermüller, F. Имеет ли значение сенсомоторная кора головного мозга для восприятия и понимания речи? Интегративный обзор. Фронт. Гм. Neurosci. 10 , 435 (2016).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

19.

Либенталь, Э.И Мёттёнен, Р. Интерактивная модель слухомоторного восприятия речи. Brain Lang. 187 , 33–40 (2018).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

20.

Каллан, Д., Каллан, А., Гамез, М., Сато-аки, М. и Кавато, М. Премоторная кора головного мозга опосредует работу восприятия. Neuroimage 51 , 844–858 (2010).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

21.

Д’Аусилио, А., Буфалари, И., Салмас, П. и Фадига, Л. Роль двигательной системы в различении нормальных и ухудшенных речевых звуков. Cortex 48 , 882–887 (2012).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

22.

Du, Y., Buchsbaum, B. R., Grady, C. L. и Alain, C. Повышенная активность лобной моторной коры компенсирует нарушение восприятия речи у пожилых людей. Нац.Commun. 7 , 12241 (2016).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

23.

Эрвэ-Адельман, А.Г., Карлайон, Р.П., Джонсруд, И.С. и Дэвис, М.Х. Области мозга, задействованные для усердного понимания шумовых слов. Lang. Cogn. Процесс. 27 , 1145–1166 (2012).

Артикул Google Scholar

24.

Matchin, W., Groulx, K. & Hickok, G. Интеграция аудиовизуальной речи не зависит от двигательной системы: данные по подавлению артикуляции, эффекту Мак-Гурка и фМРТ. J. Cogn. Neurosci. 26 , 606–620 (2014).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

25.

Хикок, Г. Восемь проблем для понимания теории действий зеркальных нейронов у обезьян и людей. Дж.Cogn. Neurosci. 21 , 1229–1243 (2009).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

26.

Dick, F. et al. Что задействовано и что необходимо для сложной лингвистической и нелингвистической обработки слуха: данные функциональной магнитно-резонансной томографии и данные о поражениях. J. Cogn. Neurosci. 19 , 799–816 (2007).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

27.

Bowers, A. L., Saltuklaroglu, T., Harkrider, A. & Cuellar, M. Подавление μ-ритма во время речи и отсутствие речи, выявленные с помощью независимого компонентного анализа: последствия для сенсомоторной интеграции в обработке речи. PLoS ONE 8 , e72024 (2013).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

28.

Шомерс, М. Р., Кирилина, Э., Вейганд, А., Bajbouj, M. & Pulvermüller, F. Причинное влияние артикуляционной моторной коры на понимание отдельных произносимых слов: данные TMS. Cereb. Cortex 25 , 3894–3902 (2015).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

29.

Кригер-Редвуд, К., Гаскелл, М. Г., Линдси, С. и Джеффрис, Э. Избирательная роль премоторной коры в восприятии речи: вклад в суждения о фонемах, но не в понимание речи. J. Cogn. Neurosci. 25 , 2179–2188 (2013).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

30.

Сато М., Буччино Г., Джентилуччи М. и Каттанео Л. На кончике языка: модуляция первичной моторной коры во время аудиовизуального восприятия речи. Speech Commun. 52 , 533–541 (2010).

Артикул Google Scholar

31.

Каллан, Д. Э., Джонс, Дж. А. и Каллан, А. Мультисенсорная и модальная обработка визуальной речи в различных областях премоторной коры. Фронт. Psychol. 5 , 1–10 (2014).

Артикул Google Scholar

32.

ван Вассенхов, В., Грант, К. В. и Поппель, Д. Визуальная речь ускоряет нейронную обработку слуховой речи. Proc. Natl Acad. Sci. США 102 , 1181–1186 (2005).

PubMed Статья CAS Google Scholar

33.

Уоткинс, К. Э., Страфелла, А. П. и Паус, Т. Видение и слух речи возбуждает двигательную систему, участвующую в ее производстве. Neuropsychologia 41 , 989–994 (2003).

CAS PubMed Статья Google Scholar

34.

Fridriksson, J. et al. Моторное восприятие речи модулирует корковые языковые области. Neuroimage 41 , 605–613 (2008).

PubMed Статья Google Scholar

35.

Du, Y., Buchsbaum, B. R., Grady, C. L. и Alain, C. Шум по-разному влияет на представление фонем в слуховой и речевой моторной системах. Proc. Natl Acad. Sci. США 111 , 7126–7131 (2014).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

36.

Сумби, В. Х. и Поллак, И. Визуальный вклад в разборчивость речи в шуме. J. Acoust. Soc. Являюсь. 26 , 212–215 (1954).

Артикул Google Scholar

37.

Schwartz, J.-L., Berthommier, F. & Savariaux, C. Видение, чтобы слышать лучше: свидетельства ранних аудиовизуальных взаимодействий при идентификации речи. Познание 93 , B69 – B78 (2004).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

38.

Скиппер, Дж. И., Нусбаум, Х. К. и Смолл, С. Л. Слушание говорящих лиц: активация моторной коры во время восприятия речи. Neuroimage 25 , 76–89 (2005).

PubMed Статья Google Scholar

39.

Скиппер, Дж. И., Ван Вассенхов, В., Нусбаум, Х. К. и Смолл, С. Л. Слышание губ и видение голоса: как области коры головного мозга, поддерживающие производство речи, опосредуют аудиовизуальное восприятие речи. Cereb. Cortex 17 , 2387–2399 (2007).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

40.

Скиппер, Дж. И., Голдин-Мидоу, С., Нусбаум, Х. К. и Смолл, С. Л. Жесты, связанные с речью, область Брока и система человеческого зеркала. Brain Lang. 101 , 260–277 (2007).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

41.

Пилле, Дж. Э. и Соммерс, М. С. Прогнозирование и ограничение аудиовизуального восприятия речи. Cortex 68 , 169–181 (2015).

42.

Тииппана, К., Мёттёнен, Р. и Шварц, Дж. Л. Мультисенсорные и сенсомоторные взаимодействия в восприятии речи. Фронт. Psychol. 6 , 458 (2015).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

43.

Pulvermüller, F.и другие. Моторная кора отображает артикуляционные особенности звуков речи. Proc. Natl Acad. Sci. США 103 , 7865–7870 (2006).

PubMed Статья CAS PubMed Central Google Scholar

44.

Мёттёнен, Р., ван де Вен, Г. М. и Уоткинс, К. Э. Внимание настраивает слухомоторную обработку звуков речи. J. Neurosci. 34 , 4064–4069 (2014).

PubMed PubMed Central Статья CAS Google Scholar

45.

Хикерен, Х. Р., Марретт, С. и Унгерлейдер, Л. Г. Нейронные системы, которые опосредуют принятие решений, основанных на восприятии человека. Нац. Rev. Neurosci. 9 , 467–479 (2008).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

46.

Доннер, Т. Х., Сигел, М., Фрис, П. и Энгель, А. К. Наращивание активности предиктивного выбора в моторной коре головного мозга человека во время перцептивного принятия решений. Curr.Биол. 19 , 1581–1585 (2009).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

47.

Press, C. & Cook, R. За пределами моделирования действий: общие моторные вклады в восприятие. Trends Cogn. Sci. 19 , 176–178 (2015).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

48.

Alho, J. et al. Повышенная нейронная синхронизация между левой слуховой и премоторной корой связана с успешной фонетической категоризацией. Фронт. Psychol. 5 , 1–10 (2014).

Артикул Google Scholar

49.

Ritter, P., Moosmann, M. & Villringer, A. Rolandic Сила альфа- и бета-ритмов ЭЭГ обратно пропорциональна сигналу fMRI-BOLD в первичной соматосенсорной и моторной коре. Hum.Brain Mapp. 30 , 1168–1187 (2009).

PubMed Статья Google Scholar

50.

Yuan, H. et al. Отрицательная ковариация между ответами, связанными с заданием, в активности альфа / бета-диапазона и жирным шрифтом в сенсомоторной коре человека: ЭЭГ и фМРТ-исследование двигательных образов и движений. Neuroimage 49 , 2596–2606 (2010).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

51.

Crawcour, S., Bowers, A., Harkrider, A. & Saltuklaroglu, T. Подавление волны Mu при восприятии бессмысленных слогов: свидетельство ЭЭГ моторного рекрутирования. Neuropsychologia 47 , 2558–2563 (2009).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

52.

Cuellar, M., Bowers, A., Harkrider, A. W., Wilson, M. & Saltuklaroglu, T. Подавление му как показатель сенсомоторного вклада в обработку речи: данные непрерывных сигналов ЭЭГ. Внутр. J. Psychophysiol. 85 , 242–248 (2012).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

53.

Jenson, D. et al. Временная динамика сенсомоторной интеграции в восприятии и производстве речи: независимый компонентный анализ данных ЭЭГ. Фронт. Psychol. 5 , 656 (2014).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

54.

Чейн, Д. О. МЭГ-исследования сенсомоторных ритмов: обзор. Exp. Neurol. 245 , 27–39 (2013).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

55.

Alegre, M. et al. Альфа- и бета-изменения в осцилляторной активности коры в парадигме времени реакции выбора типа «идти / нет» с выбором случайной отсроченной реакции. Clin. Neurophysiol. 117 , 16–25 (2006).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

56.

Энгель, А. К. и Фрис, П. Колебания в бета-диапазоне — сигнализирующие о статус-кво? Curr. Opin. Neurobiol. 20 , 156–165 (2010).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

57.

Pfurtscheller, G. & Lopes da Silva, F.H. Синхронизация и десинхронизация ЭЭГ / МЭГ, связанных с событиями: основные принципы. Clin. Neurophysiol. 110 , 1842–1857 (1999).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

58.

Хари Р. Связь действия и восприятия и корковый мю-ритм. Прог. Brain Res. 159 , 253–260 (2006).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

59.

Bowers, A. L., Saltuklaroglu, T., Harkrider, A., Wilson, M. & Toner, M.A. Динамическая модуляция общих сенсорных и моторных корковых ритмов опосредует речевую и неречевую способность различать. Фронт. Psychol. 5 , 1–18 (2014).

Артикул Google Scholar

60.

Бикель, С., Диас, Э. К., Эпштейн, М. Л. и Джавитт, Д. С. Модуляции нервных колебаний, связанные с ожиданием, в непрерывных задачах производительности. Neuroimage 62 , 1867–1876 (2012).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

61.

van Ede, F., de Lange, F., Jensen, O. & Maris, E. Ориентация внимания на предстоящее тактильное событие включает в себя пространственно-временную модуляцию сенсомоторных колебаний α- и β-диапазона . J. Neurosci. 31 , 2016–2024 (2011).

PubMed PubMed Central Статья CAS Google Scholar

62.

van Ede, F., Köster, M. и Maris, E. Помимо установления вовлеченности: количественная оценка вклада упреждающего подавления α- и β-диапазонов в улучшение восприятия с вниманием. J. Neurophysiol. 108 , 2352–2362 (2012).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

63.

Хикок, Г. Роль зеркальных нейронов в речи и языковой обработке. Brain Lang. 112 , 1-2 (2010).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

64.

Роджерс, Дж. К., Мёттёнен, Р., Бойлс, Р. и Уоткинс, К. Э. Различение речевых и неречевых звуков после стимуляции тета-взрывом моторной коры. Фронт. Psychol. 5 , 754 (2014).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

65.

Gaetz, W., Макдональд, М., Чейн, Д. и Снид, О. С. Нейромагнитная визуализация корковых колебаний, связанных с движением, у детей и взрослых: возраст предсказывает бета-отскок после движения. Neuroimage 51 , 792–807 (2010).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

66.

Божич, М., Тайлер, Л. К., Айвз, Д. Т., Рэндалл, Б. и Марслен-Уилсон, В. Д. Биополушарные основы понимания человеческой речи. Proc. Natl Acad. Sci. США 107 , 17439–17444 (2010).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

67.

Knecht, S. et al. Ручка и доминирование языка полушария у здоровых людей. Мозг 123 , 2512–2518 (2000).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

68.

Каплан Д., Гоу Д. и Макрис Н. Анализ поражений с помощью МРТ у пациентов с инсультом с нарушениями акустико-фонетической обработки. Неврология 45 , 293–298 (1995).

CAS PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

69.

Уайз, Р. Дж. С. Языковые системы у нормальных и афазированных людей: исследования функциональной визуализации и выводы из исследований на животных. руб. Med. Бык. 65 , 95–119 (2003).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

70.

Александер, М. П., Нэзер, М. А. и Палумбо, К. Афазия в зоне Брока: афазия после поражений, включая лобную покрышку. Неврология 40 , 353–353 (2012).

Артикул Google Scholar

71.

Блюмштейн, С. Э., Бейкер, Э. и Гудгласс, Х. Фонологические факторы слухового восприятия при афазии. Neuropsychologia 15 , 19–30 (1977).

CAS PubMed Статья Google Scholar

72.

Климеш В. Колебания в альфа-диапазоне, внимание и контролируемый доступ к хранимой информации. Trends Cogn. Sci. 16 , 606–617 (2012).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

73.

Боннефонд, М.И Дженсен, О. Роль гамма- и альфа-колебаний в блокировании отвлечения внимания. Commun. Интегр. Биол. 6 , e22702 (2013).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

74.

Арон, А. Р., Роббинс, Т. У. и Полдрак, Р. А. Торможение и правая нижняя лобная кора: одно десятилетие спустя. Trends Cogn. Sci. 18 , 177–185 (2014).

PubMed Статья Google Scholar

75.

Sacchet, M. D. et al. Внимание управляет синхронизацией альфа- и бета-ритмов между правым нижним лобным и первичным сенсорным неокортексом. J. Neurosci. 35 , 2074–2082 (2015).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

76.

Штраус, А., Вёстманн, М. и Облезер, Дж. Кортикальные альфа-колебания как инструмент избирательного подавления слуха. Фронт. Гм. Neurosci. 8 , 350 (2014).

PubMed PubMed Central Google Scholar

77.

Chevillet, M. A., Jiang, X., Rauschecker, J. P. & Riesenhuber, M. Автоматическая селективность категорий фонем в дорсальном слуховом потоке. J. Neurosci. 33 , 5208–5215 (2013).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

78.

Эванс, С. и Дэвис, М. Х. Иерархическая организация слуховых и моторных представлений в восприятии речи: данные анализа подобия прожектора. Cereb. Cortex 25 , 4772–4788 (2015).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

79.

Окада, К. и Хикок, Г. Два корковых механизма поддерживают интеграцию зрительной и слуховой речи: гипотеза и предварительные данные. Neurosci. Lett. 452 , 219–223 (2009).

CAS PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

80.

Пэрис, Т., Ким, Дж. И Дэвис, К. Визуальная форма речи влияет на скорость обработки слуховой речи. Brain Lang. 126 , 350–356 (2013).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

81.

Олдфилд, Р. К. Оценка и анализ руки: Эдинбургский инвентарь. Neuropsychologia 9 , 97–113 (1971).

CAS Статья Google Scholar

82.

Buhrmester, M., Kwang, T. & Gosling, S. D. Amazon’s Mechanical Turk. Перспектива. Psychol. Sci. 6 , 3–5 (2011).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

83.

Пирс, Дж. У. Создание стимулов для нейробиологии с помощью PsychoPy. Фронт. Нейроинформ. 2 , 10 (2008).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

84.

Команда RStudio. Комплексная разработка для R (R Studio, 2018).

85.

Delorme, A. & Makeig, S. EEGLAB: набор инструментов с открытым исходным кодом для анализа динамики ЭЭГ в одном исследовании, включая анализ независимых компонентов. J. Neurosci. Методы 134 , 9–21 (2004).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

86.

Акалин Акар, З. и Макейг, С. Влияние ошибок прямой модели на локализацию источника ЭЭГ. Brain Topogr. 26 , 378–396 (2013).

PubMed PubMed Central Статья Google Scholar

87.

Ямагиши, Н., Года, Н., Каллан, Д. Е., Андерсон, С. Дж. И Кавато, М. Сдвиг внимания к ожидаемой визуальной цели изменяет уровень колебательной активности альфа-диапазона в калькариновой коре человека. Cogn. Brain Res. 25 , 799–809 (2005).

Артикул Google Scholar

88.

Klimesch, W., Sauseng, P. & Hanslmayr, S. Альфа-осцилляции ЭЭГ: гипотеза времени торможения. Brain Res. Ред. 53 , 63–88 (2007).

PubMed Статья PubMed Central Google Scholar

89.

Клодиан Д. Управление данными в R. Выявление, описание, построение графика и удаление выбросов из набора данных. https://datascienceplus.com/identify-describe-plot-and-removing-the-outliers-from-the-dataset/ (2016).

90.

Zenodo. kcm1231 / SpeechPerceptionTask: SpeechPerceptionTask (версия v1.0). https://doi.org/10.5281/zenodo.4279601 (2020).

Общие и специфические для модальности области мозга, которые опосредуют слуховое и визуальное понимание слов

[Примечание редакции: авторы повторно представили исправленную версию статьи на рассмотрение.Ниже приводится ответ авторов на первый раунд проверки.]

Благодарим рецензентов и редакторов за их очень полезные и конструктивные комментарии. На основе этого мы существенно улучшили рукопись, как путем уточнения статистического подхода, так и за счет интерпретации результатов.

Основное беспокойство, которое разделяли несколько рецензентов, заключалось в том, что некоторые из наших выводов были основаны на статистических нулевых результатах, и они не были в достаточной степени подтверждены количественным анализом (например,грамм. Байесовские факторы). Имея это в виду, мы полностью пересмотрели конвейер анализа. Во-первых, мы убедились, что все анализы основаны на одних и тех же статистических поправках для множественных сравнений (что было еще одной проблемой). Во-вторых, мы реализовали прямые контрасты условий в соответствии с запросом и теперь предоставляем байесовские факторы для подтверждения свидетельств за или против соответствующих нулевых гипотез. В-третьих, мы реализовали дополнительный контрольный анализ, чтобы понять, влияют ли пространственные и временные шаблоны отклика на общую производительность классификации.И, в-четвертых, мы проанализировали семантические и фонологические характеристики стимула, чтобы лучше понять сенсорные особенности, влияющие на понимание прочитанного.

Все анализы были рассчитаны de novo для данной редакции. Из-за изменений в статистических процедурах изменились некоторые конкретные детали результатов (например, количество кластеров, возникающих в конкретных анализах). Тем не менее, основные выводы, сделанные в предыдущей версии, остаются в силе, и благодаря дополнительному анализу мы теперь можем предоставить более точную интерпретацию их в Обсуждении.

Рецензент № 1:

Авторы исследуют аудиовизуальную обработку речи с использованием MEG. Они показывают участникам речь в шуме, а также видео говорящих лиц. В обоих условиях испытуемые понимают около 70% речи. Затем авторы исследуют, какие области мозга декодируют идентичность слов, а также какие области мозга позволяют прогнозировать фактическое понимание субъектом. Они находят в значительной степени различные области для кодирования слов, а также для прогнозирования характеристик предмета.Более того, для обоих аспектов обработки речи области мозга в значительной степени различаются при предъявлении слуховых и визуальных стимулов.

Статья хорошо написана, и полученные результаты проливают новый свет на аудиовизуальную обработку речи. В частности, они демонстрируют высокую степень обработки, зависящей от модальности, а также диссоциацию между областями мозга для представления речи и для кодирования понимания. Поэтому я за публикацию. Но у меня есть два важных комментария, которые я хотел бы, чтобы авторы рассмотрели в исправленной версии.

1) Я не вижу смысла приводить дополнительный рисунок 1. Так как поведенческие результаты находятся на максимальном уровне, только 8 испытуемых (те, чьи показатели не соответствуют потолку) включены в MEG-анализ. Но это число слишком мало, чтобы давать убедительные результаты. Авторы в какой-то мере объясняют это, называя результаты предварительными. Но поскольку результаты нельзя считать окончательными, я думаю, что их следует либо исключить, либо изменить, чтобы они были окончательными.

Мы согласны с тем, что количество участников, которые выступили ниже потолка в аудиовизуальных условиях, слишком мало для окончательных результатов. Следовательно, мы удалили соответствующие данные из рукописи, но решили сохранить аудиовизуальные результаты, которые включали всех участников на рисунке 2 — приложение к рисунку 2. Там мы показываем AV-данные, касающиеся поведенческих характеристик ( N = 20) и эффективности классификации ( N = 18). Мы также провели анализ перекрестной классификации между состояниями A / V и AV, чтобы продемонстрировать, что перекрестная классификация в принципе возможна (рисунок 2 — приложение к рисунку 3).

2) Корреляция между классификацией стимулов и поведенческими характеристиками выполняется только для визуального состояния (подраздел «Сильные сенсорные представления не обязательно предсказывают поведение»). Авторы заявляют, что эта корреляция не может быть проведена в условиях слуха, потому что оценка понимания там составляла 70%. Но Рисунок 1B показывает значительную вариабельность понимания речи в зависимости от предмета — около 70%. Хотя вариация меньше, чем при чтении по губам, я не вижу причин, по которым это представление также не может быть связано с классификацией стимулов.Пожалуйста, добавьте это.

Мы добавили соответствующую корреляцию для слухового состояния, которая теперь представлена ​​на рисунке 3 — приложение к рисунку 2A. Мы также добавили корреляцию между слуховой / визуальной классификацией и отдельными значениями слухового SNR (см. Ответ рецензенту 2 ниже). Статистический анализ этих корреляций был адаптирован для согласования с анализами в остальной части рукописи. Тест перестановки на основе кластеров не дал существенных результатов.Мы также приводим соответствующие байесовские факторы, которые подтверждают общие результаты (Рисунок 3 — приложение к рисунку 2B).

Рецензент № 2:

В этой статье описывается исследование МЭГ, в котором анализируются нейронные реакции на унимодальные слуховые и визуальные (читаемые по губам) предложения, чтобы определить пространственные местоположения, в которых ответы мозга предоставляют информацию для различения слов, связаны ли эти ответы с правильным восприятием и каким образом. идентификация слов и степень, в которой общие нейронные репрезентации в перекрывающихся областях мозга способствуют восприятию слуховой и визуальной речи.

Результаты показывают в значительной степени различные сети слуховых и зрительных областей мозга, которые передают информацию об идентичности слов в слышимой и читаемой по губам речи и которые способствуют восприятию (на основе увеличения информации в нейронных репрезентациях для правильно идентифицированных слов). Наблюдалось ограниченное нейронное перекрытие в языковых областях высшего порядка (таких как нижняя лобная извилина и височный полюс). Однако попытки перекрестного декодирования, то есть тестирования общих нейронных репрезентаций между словами, которые были идентифицированы в визуальной и слуховой речи, оказались несущественными.И это несмотря на значительное перекрестное декодирование как слуховой, так и визуальной речи с использованием аудиовизуального представления.

Результаты интерпретируются как показывающие отдельные, зависящие от модальности нейронные репрезентации слуховых и визуальных словесных идентичностей и используются для объяснения независимости (т. Е. Некорреляции) между индивидуальными различиями в показателях слуховых и визуальных способностей восприятия речи.

В этой статье рассматривается важная и интересная тема. Индивидуальные различия в слуховом и визуальном восприятии речи хорошо известны, и отсутствие корреляции между этими способностями в популяции, по-видимому, хорошо воспроизводится, но в настоящее время недостаточно объяснено.Действительно, это базовое наблюдение противоречит доминирующему направлению исследований аудиовизуального восприятия речи, которое в значительной степени связано с конвергенцией слуховой и визуальной речевой информации. Использование авторами классификационного анализа МЭГ с локализацией источника для решения этой проблемы является новым, и представленные результаты основаны на достаточном количестве существующих результатов (например, способность слуховых и визуальных реакций определять произносимые и читаемые по губам слова соответственно). мне удалось найти два более удивительных результата: (1) ограниченное перекрытие между аудио и визуальным декодированием и (2) отсутствие значительного перекрестного декодирования аудио и визуальной речи, что было бы интригующим и достойным публикации.

Однако в то же время у меня были некоторые серьезные опасения по поводу того, что оба ключевых результата, которые я здесь обозначил, зависят от нулевых результатов анализа всего мозга МЭГ-ответов, локализованных в источнике. Авторы обязательно должны осознавать, что отсутствие результатов, достигающих скорректированной значимости, не может рассматриваться как указание на то, что эти эффекты определенно отсутствуют. Отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия, и это особенно верно, когда; (1) эффекты проверяются с использованием стандартной проверки значимости нулевой гипотезы, и (2) требуется коррекция всего мозга для множественных сравнений, что существенно снижает статистическую чувствительность.

Только путем прямого вычитания статистических карт слуховой и визуальной классификации слов авторы могут сделать вывод о достоверном различии между областями мозга, которые способствуют визуальной и слуховой идентификации слов. Кроме того, представление авторов бета-значений регрессии для областей пика из слуховой и визуальной классификации (на рисунке 3D) вводит в заблуждение. Учитывая то, как эти пики определены (от поиска всего мозга областей, показывающих унимодальную классификацию), неизбежно, что максимумы от слуховой классификации будут менее надежными при тестировании на визуальной классификации (и наоборот).

Рецензент указывает на критический недостаток в нашей предыдущей работе: отсутствие доказательств для статистических нулевых результатов. Мы рассмотрели этот момент, используя дополнительный анализ данных, благодаря чему теперь мы обеспечиваем прямые контрасты между условиями для всех точек сетки в значимых кластерах, как для классификации стимулов (рис. 2), так и для нейроповеденческого анализа (рис. 3). Для каждого из них мы вычислили прямой контраст между условиями A и V и вывели соответствующие байесовские факторы, чтобы подтвердить доказательства за или против соответствующей нулевой гипотезы.Эти новые результаты представлены на рисунках 2D и 3D и подтверждают наш вывод о том, что информация о стимулах для акустической и визуальной речи предоставляется как потенциально амодальными областями (например, постцентральными областями), так и областями, которые содержат (значительную) информацию только о единственная модальность (например, затылочные области). Кроме того, они подтверждают вывод о том, что слуховое и зрительное восприятие в значительной степени определяется отдельными сетями, но также облегчается перекрытием слуховых и визуальных представлений в угловых и лобных областях.Мы пересмотрели Обсуждение и выводы в свете этого уточненного анализа.

Рецензент также указывает, что наше представление эффектов, полученных на вокселях локальных пиков, вводило в заблуждение. Мы не намеревались представить их как (действительно) циклический статистический анализ, а скорее как апостериорную визуализацию и количественную оценку основных эффектов. В отредактированной рукописи мы теперь избегаем этого потенциально вводящего в заблуждение шага и выводим важные кластеры из соответствующих полных карт мозга и просто сообщаем результаты локальных пиков в таблицах 1 и 2.

Эти проблемы становятся особенно острыми при заключении — как я думаю, авторы и хотят — о том, что слуховые области не способствуют классификации слов в визуальной речи. Это требует подтверждения нулевой гипотезы. Этого можно достичь только с помощью байесовского анализа, который количественно оценивает вероятность нулевой гипотезы в различных областях мозга. Только выполнив этот анализ, авторы могут быть уверены, что нет надежной классификации в слуховых областях, которые были бы обнаружены, если бы они выполнили исследование с большей статистической мощностью.Авторы могут пожелать использовать независимые данные — например, из состояния аудиовизуальной речи, представленного во вспомогательной информации — для определения ROI и / или ожидаемой величины эффекта на основе независимых данных.

После этого комментария мы теперь проводим систематический анализ статистических контрастов и связанных байесовских факторов (рисунки 2D и 3D). Эти новые результаты позволяют нам напрямую подтвердить некоторые из наших первоначальных выводов, но также дают более детальную картину. Начиная с тех регионов, где церебральные репрезентации слов в значительной степени предсказывают понимание (рис. 3A и B), мы обнаруживаем, что в некоторых регионах многие точки сетки демонстрируют различный вклад в слуховое и зрительное восприятие, в то время как в других регионах (например,грамм. IFG, AG) многие точки сетки демонстрируют доказательства отсутствия специфичности модальности (рис. 3D). Мы пересмотрели обсуждение, чтобы полностью отразить эти результаты.

Мы хотели бы отметить, что наши данные действительно предполагают участие височных областей в визуальном понимании речи (правая STG на рисунке 3B), но что эта область не предсказывает слуховое понимание речи. Таким образом, наш главный вывод состоит в том, что регионы, предсказывающие слуховое и зрительное восприятие, в значительной степени отличаются.

Например: «Таким образом, наши результаты подтверждают направление визуальной речи в слуховую корковую и височную области, но не предоставляют доказательств наложения речевых репрезентаций в височной доле, которые облегчили бы чтение по губам и понимание речи на слух.«Более подробное изложение наших выводов можно найти в Обсуждении.

Та же проблема с интерпретацией нулевых эффектов возникает при анализе перекрестного модального декодирования. Поразительно, что эти анализы надежны для аудиовизуальной речи, но не для слуховой речи. Однако, хотя это показывает, что метод, который используют авторы, может обнаруживать надежные эффекты определенного размера, представленные анализы не могут использоваться для вывода, является ли наиболее вероятная интерпретация отсутствием перекрестного декодирования одномодальной слуховой и визуальной речи или он присутствует, но не достигает строгого уровня значимости.Авторы хотят заключить, что этот эффект отсутствует, они говорят: «Неспособность перекрестно классифицировать слуховую и визуальную речь на основе локальной мозговой активности дополнительно подтверждает вывод о том, что акустические и визуальные речевые репрезентации в значительной степени различны», но не имеют звука. статистическая основа, на которой можно сделать такой вывод.

Мы рассмотрели этот комментарий по-разному. Во-первых, путем пересмотра проверки значимости производительности перекрестного декодирования, для которой мы теперь сообщаем статистику перестановок на основе кластеров для всего мозга.Этот новый статистический анализ (который теперь согласуется со статистикой кластеров в остальной части рукописи) не дал каких-либо значительных эффектов (Рисунок 2 — приложение к рисунку 3A). Во-вторых, теперь мы также предоставляем байесовские коэффициенты на основе t-значений, полученных в результате сравнения со случайным распределением. Топографические карты (Рисунок 2 — приложение к рисунку 3B) показывают, что для подавляющего большинства областей мозга перекрестная классификация невозможна (байесовские факторы, поддерживающие H ₀ ), за исключением некоторых точек неправильной сетки.Исследовательский кластерный анализ (только для целей данного ответа) обнаружил, что даже при минимальном размере кластера в 1 точку сетки не возникало никаких значительных кластеров. Поэтому мы уверены, что перекрестная классификация между слуховыми и визуальными условиями для настоящих данных невозможна.

Я думаю, что необходим некоторый существенный дополнительный анализ и тщательное рассмотрение того, какие выводы подтверждаются или не поддерживаются прямым статистическим анализом, если эта работа должна быть опубликована с текущими рамками.Это не означает, что декодирование словесной идентичности в слуховой и визуальной речи неинтересно или что кажущееся отсутствие корреляции между этими способностями не представляет интереса. Только то, что я обнаружил, что фундаментальное утверждение в статье — об отсутствии общего фонологического представления слуховой и визуальной речи — недостаточно подтверждается данными, представленными в текущей рукописи.

В пересмотренном документе теперь четко указывается, какие результаты подтверждены соответствующими статистическими данными для результатов, специфичных для модальности, а какие нет.Таким образом, мы теперь можем предоставить более подробное и детализированное представление о том, какие области вносят вклад в релевантное для восприятия кодирование слов для акустической и визуальной речи.

Например, в первом абзаце Обсуждения мы заявляем: «Наши результаты показывают, что церебральные репрезентации слуховой и визуальной речи опосредуются как специфическими модальностями, так и перекрывающимися (потенциально амодальными) репрезентациями. В то время как несколько теменных, височных и лобных областей были задействованы в кодировании как акустически, так и визуально передаваемых идентичностей слов («классификация стимулов»), понимание обеих сенсорных модальностей в значительной степени определялось различными сетями.Только нижняя лобная и угловая извилины содержали области, которые одинаково способствовали как слуху, так и зрительному восприятию ».

Рецензент № 3:

В этой рукописи Keital et al. используйте классификацию паттернов МЭГ для сравнения областей коры головного мозга, участвующих в кодировании и понимании слуховой и визуальной речи. Статья хорошо написана, затрагивает ценную с научной точки зрения тему и расширяет имеющуюся литературу за счет использования многомерных подходов. В своем анализе классификации стимулов авторы обнаружили, что визуально представленные слова лучше всего классифицируются на основе сигналов, локализованных в затылочных областях, в то время как слуховые слова лучше всего классифицируются в перисильвиевых областях.В своем анализе нейроповеденческого декодирования авторы обнаружили, что сила классификации предсказывала точность поведения в значительной степени различных регионов во время слуховой и визуальной стимуляции. Они приходят к выводу, что релевантные для восприятия речевые репрезентации в значительной степени зависят от модальности.

Хотя я в значительной степени согласился с объяснениями авторов в отношении использования этих методов, у меня были некоторые опасения относительно статистических / математических деталей их подхода. Во-первых, что наиболее важно, анализ нейроповеденческого декодирования, представленный на рисунках 3A и 3C, не проверяет напрямую гипотезу, которая формирует их первичный вывод (т.е., что «в значительной степени различные сети опосредуют релевантные для восприятия слуховые и визуальные речевые репрезентации»). Чтобы проверить эту гипотезу напрямую, необходимо сравнить точность нейроповеденческого декодирования между слуховыми и зрительными условиями для каждой вершины, а затем выполнить множественное сравнение правильных вершин. То есть, вместо того, чтобы сравнивать точность декодирования с нулевым значением отдельно для каждого условия, точность декодера следует сравнивать непосредственно между условиями. Авторы проводят аналогичный анализ на Рисунке 3D, но этот анализ может увеличить ошибку типа I, поскольку он включает предварительный выбор пиков, идентифицированных в каждом анализе отдельного условия.

Как сообщалось в ответе рецензенту 2, теперь мы предоставляем прямые статистические различия между условиями A и V и сообщаем байесовские факторы для нулевых гипотез, чтобы подтвердить наши выводы. Эти анализы в значительной степени подтверждают наши предыдущие утверждения, но также подчеркивают более тонкую картину, отраженную в пересмотренном Обсуждении. См. Также комментарии выше. например в первом абзаце Обсуждения мы пишем: «Наши результаты показывают, что церебральные репрезентации слуховой и визуальной речи опосредуются как специфическими для модальности, так и перекрывающимися (потенциально амодальными) репрезентациями.В то время как несколько теменных, височных и лобных областей были задействованы в кодировании как акустически, так и визуально передаваемых идентичностей слов («классификация стимулов»), понимание обеих сенсорных модальностей в значительной степени определялось различными сетями. Только нижняя лобная и угловая извилины содержали области, которые одинаково способствовали как слуху, так и зрительному восприятию ».

Во-вторых, на протяжении всей рукописи используется широкий спектр статистических методов, которые иногда внутренне непоследовательны, слабо или неявно обоснованы или интерпретируются способом, который не полностью соответствует их математическим последствиям.Например, для разных анализов используются разные процедуры коррекции множественных сравнений (FDR против кластерного управления FWE) без четкого обоснования. Лучше всего использовать одинаковые поправки в разных анализах, чтобы обеспечить одинаковую мощность. Кроме того, авторы сообщают, что они: «Протестировали несколько различных классификаторов, […] затем выбрали классификатор ближайшего соседа на основе корреляции, поскольку он работал немного лучше, чем другие». При отсутствии априорного обоснования выбранного подхода было бы полезно знать, соответствуют ли представленные результаты этим проектным решениям.

Мы пересмотрели все статистические анализы и теперь используем одни и те же методы коррекции для всех анализов полного мозга. В предварительном анализе мы протестировали различные классификаторы на их способность классифицировать набор стимулов (например, классификатор ближайшего соседа на основе евклидова расстояния и корреляционные декодеры на основе другой временной выборки). Основываясь на общей производительности во всех трех условиях (A, V, AV), мы определились с используемым классификатором и параметром, хотя мы отмечаем, что различия между версиями классификатора были небольшими (23%).Отчасти мы сейчас непосредственно обращаемся к этому моменту, сообщая, как эффективность классификации стимулов зависит от пространственного прожектора и временного разрешения. Мы повторили классификацию стимулов, используя ряд пространственных и временных параметров прожектора. В частности, мы удалили пространственную информацию и систематически уменьшили временное разрешение.

Эти дополнительные результаты теперь упоминаются в рукописи.

«Мы также исследовали эффективность классификации на основе ряда пространственно-временных прожекторов, включая временное бинирование данных в точке 3.3, 20, 40 и 60 мс, и включение каждой соседней точки пространственной сетки в прожектор или усреднение по точкам сетки. Сравнение характеристик классификации показало, что, в частности, слуховое состояние было чувствительно к выбору прожектора. Производительность классификации упала при игнорировании пространственной конфигурации или выборке данных с разрешением ниже 20 мс (медианная производительность 10% точек сетки с максимальной производительностью для каждого прожектора: 27,0%, 26,9%, 26,5% и 25.8% для интервалов 3,3, 20, 40 и 60 мс и полного пространственного прожектора; и 26,4% на 20 мс и без учета пространственной картины). Поэтому мы выбрали классификатор, основанный на исходных данных, представленных в виде пространственного прожектора (радиус 1,2 см) и дискретизированных с разрешением 20 мс ».

В ответе автора изображение 1 является иллюстрацией этих результатов.

Наконец, мне не ясно, что применяемая здесь методика нейроповеденческого декодирования особенно хорошо подходит для идентификации регионов, которые представляют восприятия участников.Кажется, что наиболее естественным способом проведения такого анализа было бы обучение классификатора предсказанию экспериментальных ответов участников. Напротив, используемый здесь метод сравнивает (бинарную) экспериментальную точность с «репрезентативным расстоянием», вычисляемым как разность между «средней корреляцией с попытками одного и того же (правильного) определения слова и средним значением корреляции с тремя альтернативами. . » Таким образом, от классификатора не ожидается, что он будет идентифицировать регионы с паттернами реакции, которые предсказывают восприятие участников, но те, которые демонстрируют подобный цели паттерн, когда участник отвечает точно.Поэтому, возможно, лучше всего рассматривать его как «классификатор точности», а не как «классификатор восприятия». Это может быть проблематичным для интерпретации авторов, потому что активность в областях, не связанных с перцептивными репрезентациями (например, в областях, связанных с унимодальным вниманием), также может быть предиктором точности.

Рецензент затрагивает важный вопрос интерпретации отображенных представлений. Наше исследование было мотивировано понятием информации о пересечении, то есть поиском церебральных репрезентаций стимула, которые используются для соответствующего отдельного пробного поведения (Panzeri et al., 2017; Pica et al., 2017). Эта информация о пересечении может быть формализована теоретически и может быть измерена с использованием теоретико-информационных подходов. Однако эти принципиальные подходы по-прежнему неэффективны в вычислительном отношении. Следуя области нейровизуализации, мы, следовательно, выбрали метод «расстояние-граница», в котором количество сенсорных свидетельств, зафиксированных в классификаторе, регрессирует по отношению к поведению с использованием линейной модели (см., Например, Grootswagers, Cichy and Carlson, 2018). Этот метод дешевле в вычислительном отношении и позволяет получать полную статистику перестановок.В отличие от этого подхода, классификатор, обученный реакции (выбору) участников, будет, по крайней мере, при испытаниях ошибок, возможно, захватывать представления, не связанные с кодированием речи, но имеющие отношение только к поведению (например, предмоторная активность). Это может быть, например, активность мозга, которая приводит к ошибкам восприятия, основанным на внутренних флуктуациях нейронной активности в сенсорных путях, шумах в процессе принятия решений в пользу одного альтернативного ответа из четырех вариантов или даже шума в двигательной системе, который приводит к неправильному нажатию кнопки, не имеющему никакого отношения к сенсорные представления вообще.Последний пример подчеркивает необходимость основывать любой анализ поведенчески релевантных сенсорных представлений (то есть информации о пересечении) на классификаторах, которые сначала обучаются различать релевантную сенсорную информацию, а затем проверяются на предмет того, насколько поведенчески релевантны выходные данные классификатора. Мы пересмотрели обсуждение, чтобы лучше объяснить обоснование нашего подхода в этом отношении.

Наконец, в некоторых случаях описание методов не было самодостаточным, и читателю приходилось обращаться к ссылкам для полного понимания.Один критический вопрос заключается в том, как пространственные и временные измерения данных использовались в классификаторе. Если классификация в первую очередь определяется временным измерением, неясно, действительно ли успешная классификация основана на сходстве паттернов в ответах популяции, а не на временной ковариации между испытаниями, создаваемой, например, сбросом фазы или увлечением динамикой стимула. В цитируемых статьях о методах пространственная классификация выполняется отдельно для разных интервалов времени, что снимает эту проблему.Было бы важно критически рассмотреть эту деталь при интерпретации этих результатов.

Мы пересматривали Материалы и методы во многих случаях, чтобы обеспечить четкое описание всех процедур. Мы добавили дополнительную информацию о пространственно-временных измерениях классификатора (см. Также выше), отметив, что как пространственные, так и временные паттерны локальной мозговой активности способствовали классификации стимулов. Действительно ли упомянутые нейронные «механизмы», такие как сброс фазы, вносят вклад в изучаемые здесь церебральные репрезентации, это вопрос, который, несомненно, выходит за рамки данного исследования.

[Примечание редакции: далее следует ответ авторов на второй раунд рецензирования.]

Существенные изменения:

1) Все еще отсутствуют тесты с поправками на множественные сравнения, сравнивающие слуховое и визуальное декодирование. Теперь авторы предоставили вершинные байесовские факторы в областях, которые показали значительное декодирование в каждом отдельном состоянии. К сожалению, это неудовлетворительно, потому что эта статистика (1) потенциально циклическая, потому что ROI были предварительно выбраны на основе анализа индивидуальных условий, (2) не исправлены множественные сравнения и (3) основаны на произвольном априорном значении. не откалиброван для ожидаемого размера эффекта.Тем не менее, игнорируя эти проблемы, единственная область, которая, по-видимому, содержит вершины с «убедительными доказательствами» различия в нейроповеденческом декодировании, — это MOG, который на самом деле не поддерживает утверждение о «в значительной степени различных сетях», поддерживающих аудио и видео речевое представление.

Авторы могут решить эти вопросы, например, до

i) представление дополнительных результатов всего мозга — например, для прямого сравнения слуховой и визуальной классификации (на рисунке 2) и перцептивного прогноза (на рисунке 3).

ii) представление воксельных карт значений байесовских доказательств (как на Рисунке 2 — добавление к рисунку 3) для статистических сравнений, показанных на Рисунке 2D и Рисунке 3D.

iii) в тексте, включенном в рисунки 2D и 3D, поясняющие, какие гипотезы соответствуют нулевой гипотезе и альтернативной гипотезе (т.е. слуховая = визуальная, слуховая <> визуальная).

Мы рассмотрели этот комментарий, используя дополнительный анализ данных, чтобы гарантировать, что все утверждения поддерживаются достаточными статистическими доказательствами.

i) В отредактированной рукописи мы теперь предоставляем предлагаемые скорректированные с учетом кластеров всего мозга контрасты между слуховыми и визуальными условиями для обоих основных анализов (Рисунок 2 — приложение к рисунку 1A, рисунок 3 — приложение к рисунку 1A). Тем не менее, мы предостерегаем от интерпретации различий по условиям в точках сетки, которые не демонстрируют существенных доказательств для основной интересующей «функции». Поэтому мы воздерживаемся от интерпретации обусловленных условиями различий в эффективности классификации слов (или предсказании понимания) в точках сетки, которые не демонстрируют значимой классификации слов (предсказание понимания) по крайней мере в одном условии (vs.нуль рандомизации). Следовательно, мы замаскировали различия состояний с поправкой на кластеры всего мозга по всем точкам сетки, способствующим классификации слов (или предсказанию понимания), по крайней мере, в одной модальности (при этом также сообщали обо всех кластерах в подписи к рисунку).

Важно отметить, что в соответствии с общими опасениями, возникающими при интерпретации нулевых результатов, эти различия состояния всего мозга могут служить доказательством в пользу различия состояний и, следовательно, поддерживать существование областей, специфичных для модальности.Однако они не могут предоставить доказательства в пользу нулевого вывода об отсутствии специализации по модальности. Анализ байесовских факторов, представленный в предыдущей редакции, который мы сохранили на рисунках 2D и 3D, напротив, может предоставить такие доказательства в пользу нулевого результата. Поэтому в отредактированной рукописи мы сохранили байесовские факторы на основном рисунке, а теперь также предоставили статистику на основе кластеров всего мозга в дополнительных материалах. Важно отметить, что мы основываем все интерпретации результатов на совокупных доказательствах, полученных из различий в состоянии всего мозга и этих байесовских факторов.

ii) Теперь мы также предоставляем карты полного мозга с байесовскими факторами для различий между двумя модальностями (на рисунке 2 — приложение к рисунку 1B, рисунок 3 — приложение к рисунку 1B, вместе с картами кластеров всего мозга).

iii) Мы добавили конкретные гипотезы к рисункам 2 и 3, как было предложено.

Результаты этих дополнительных статистических тестов не влияют на наши основные выводы, но они подтверждают выводы, сделанные на основе анализа рентабельности инвестиций. Мы тщательно следили за тем, чтобы в исправленной рукописи четко признавалось, что отдельные анализы неубедительны для некоторых частей мозга, или предлагались конкретные доказательства отсутствия различий между модальностями в других частях.Например:

«Отдельный тест на перестановку на основе кластеров полного мозга (Рисунок 3 — рисунок в приложении 1A) предоставил доказательства значительной модальности специализации слуховых слов в четырех кластерах в левой средней затылочной извилине, левой калькариновой извилине, правой задней угловой извилине и двусторонняя добавочная моторная зона. Соответствующие байесовские факторы полного мозга (Рисунок 3 — рисунок в приложении 1B) подтверждают эту картину, но также не предоставляют доказательств предпочтения модальности или неубедительных результатов во многих других регионах.”

Чтобы признать, что существует большое количество точек сетки, которые не показывают различий в модальности, мы также изменили название этой рукописи на «Общие и специфические для модальности области мозга, которые опосредуют слуховое и визуальное понимание слов»

Комментарий также предполагает, что анализ сравнений по рентабельности инвестиций может быть циклическим. Во-первых, мы теперь предоставляем полные результаты мозга для байесовских факторов на рис. 2 — приложение к рисунку 1B и рисунок 3 — приложение к рисунку 1B.Что касается результатов на основе ROI на рисунках 2, 3, важно отметить, что мы сравниваем различия по условиям (как байесовские факторы) в предварительно выбранных регионах, чтобы показать эффект по крайней мере в одной из двух модальностей, следовательно, независимо от Контраст. Мы поступаем так, поскольку интерпретация различий по условиям (например, в классификации слов) в области мозга, не имеющей существенной классификации ни при каком состоянии, затруднена, если не невозможна. Такой предварительный выбор электродов или интересующих областей очень распространен (Cheung et al., 2016, Giordano et al., 2017, Karas et al., 2019, Mihai et al., 2019, Ozker, Yoshor and Beauchamp, 2018) и поддерживаются использованием ортогональных контрастов для выбора и сравнения.

Далее в комментарии отмечается, что мы полагались на «произвольную априорность» при вычислении байесовских факторов. Мы хотели бы подчеркнуть, что байесовский фактор JZS, хотя и не основан на данных настоящего исследования, не является произвольным. Он активно поддерживается рядом исследований ситуаций, когда отсутствует конкретная информация об ожидаемых размерах эффектов, 2009 г. (Rouder et al., 2012; ) и широко используется в современной литературе (Guitard and Cowan, 2020, Mazor, Friston and Fleming, 2020, Puvvada and Simon, 2017, Kimel, Ahissar and Lieder, 2020). Шкала по умолчанию, равная 22, соответствует предположению, что априор величин эффекта соответствует распределению Коши с 50% вероятностной массы, относящейся к размерам эффекта меньше 22 и 50% большим, чем это число (Schönbrodt and Wagenmakers, 2018). Глядя на наши данные, можно сказать, что величина эффекта в нейроповеденческом анализе (таблица 2), кажется, довольно хорошо соответствует такой схеме (4 из 9 размеров эффекта, рассчитанных как D Коэна, меньше 22, а 5 больше этого).Следовательно, принимая этот конкретный статистический контраст из нашего исследования в качестве доказательства, имеет смысл предположить, что аналогичные размеры эффекта ожидаются и в других тестах, таких как различия по условиям, для которых мы указываем байесовские факторы на рисунках 2D, 3D. . Конечно, в идеальном случае можно было бы основывать выбор априорной оценки на ранее существовавших и независимых данных, однако, к сожалению, таких данных не было.

2) Как было отмечено ранее рецензентом 3, классификаторы, используемые в этом исследовании, не делают различий между временными и пространственными измерениями точности декодирования.Это оставляет неясным, обусловлены ли сообщаемые результаты (несходством) пространственных паттернов активности (как в MVPA на основе фМРТ), временными паттернами активности (например, осцилляторным «отслеживанием» речевого сигнала) или некоторой комбинацией. Поскольку эти три возможности могут привести к очень разной интерпретации данных, кажется важным проводить различие между ними. Например, авторы пишут, что «кодирование акустической речевой оболочки широко распространено в мозгу, но правильное понимание слов коррелирует только с фокальной активностью в височных и моторных областях», но, в нынешнем виде, их результаты могут быть частично обусловлены это неспецифическое увлечение акустической оболочкой.

В своем ответе авторы показывают, что точность классификатора снижается, когда пространственная или временная информация ухудшается, но было бы более информативно показать, как эти два фактора взаимодействуют. Например, в статье о методах, цитируемой авторами (Grootswagers, Wardle and Carlson, 2017), показана точность классификации для последовательных интервалов времени после появления стимула (т. Е. Они обучают разные классификаторы для каждого интервала времени 0-100 мс, 100-200 мс, так далее.). Выбор времени точности декодирования в различных областях также может помочь различать различные правдоподобные объяснения результатов.

Этот комментарий поднимает ряд интересных вопросов, которые мы (частично) рассмотрели в предыдущем раунде. К сожалению, возможно, наша обработка этого вопроса в предыдущем раунде не была полностью исчерпывающей, и результаты были представлены только в одном предложении в Материалах и методах. Чтобы полностью рассмотреть эти вопросы, мы провели ряд дополнительных анализов и более подробно изложили эти результаты в рукописи и в этом ответе.

Мы начинаем отмечать, что использование пространственно-временного прожектора в анализе источников МЭГ широко распространено в литературе (Cao et al., 2019, Giordano, et al., 2017, Kocagoncu et al., 2017, Su et al., 2012), и аналогично включению всех датчиков M / EEG в сенсорный анализ, основанный на методах классификации или анализе RSA. (Cichy and Pantazis, 2017, Guggenmos, Sterzer and Cichy, 2018, Kaiser, Azzalini and Peelen, 2016). Однако и, возможно, в отличие от использования пространственных прожекторов во многих исследованиях фМРТ, ожидается, что пространственный компонент (в масштабе 1,2 см, как здесь используется) в пространстве источника МЭГ добавит лишь незначительную информацию, учитывая естественную гладкость исходных данных МЭГ.Следовательно, акцент в настоящем анализе был сделан на временную область.

Что касается продолжительности выбранного временного окна в основном анализе (500 мс), мы отмечаем, что это было адаптировано к специфике экспериментального плана и задачи (Рисунок 1). В частности, это окно было выбрано для максимального охвата различных целевых слов без включения следующего слова в предложение (которое отличается в каждом предложении и, следовательно, могло бы испортить анализ декодирования).Произносимые слова растянуты во времени, и для изучения их мозгового кодирования имеет смысл использовать временное окно, которое покрывает большую часть длительности стимула. В противном случае вы рискуете уловить процессы, связанные с лексическим исследованием / соревнованием или предсказаниями слов (Klimovich-Gray et al., 2019, Kocagoncu, et al., 2017, Marslen-Wilson and Welsh, 1978). Поэтому мы выбрали более длительное временное окно. Возможно, это контрастирует с исследованиями кодирования визуальных объектов, где стимулы часто мигают только в течение нескольких десятков миллисекунд, а окно кодирования часто увеличивает это значение на определенную, но неоднозначную величину.Напротив, выбор окна длительностью 500 мс здесь является экономным, учитывая характер стимулов и задачи.

Важно отметить, что в соответствии с планом задания предложение продолжалось после целевого слова, которое было вторым или третьим последним словом в предложении (рис. 1). Следовательно, стимулы предложения продолжались за пределами окна анализа (от 1,48 с до 2,81 с (1,98 ± 0,31 с [ M ± SD ])), и любой моторный ответ или соответствующие варианты ответа, представленные участникам, следовали многим позже.Используя этот дизайн, мы гарантировали, что моторная подготовка вряд ли появится в течение анализируемого временного окна.

Чтобы ответить на этот комментарий с помощью анализа данных, мы сначала сравнили эффективность классификации с пространственным измерением и без него в прожекторе. Как отмечалось выше, естественное ожидание состоит в том, что пространственное измерение добавляет лишь немного дополнительной информации по сравнению с временной областью. В дополнительном анализе мы количественно оценили, насколько пространственное измерение добавляет возможность классифицировать идентичность слов (изображение ответа автора 2).Средняя эффективность классификации (в пределах 10% точек сетки с наивысшей эффективностью в классификации, включая прожектор) мало различалась (слух: 27,19 ± 0,48% [M ± SD] с прожектором по сравнению с 26,72 ± 1,89% без прожектора; визуальный: 28,71 ± 1,55 % с прожектором по сравнению с 27,71 ± 2,44% без прожектора [среднее значение по точкам сетки и участникам]; это равно общему процентному изменению производительности на -1,49% и -2,45% в слуховом и визуальном состоянии, соответственно). Корреляция между картами полного мозга с пространственным измерением и без него показала, что 99.8% точек сетки в слуховом проходе и 99,7% точек сетки в визуальном состоянии были достоверно коррелированы (корреляция Пирсона, при p <0,05, скорректировано по FDR). Наконец, прямое сравнение на уровне группы показало, что большинство точек сетки (66,9% в слуховых и 63,9% в зрительных условиях) показали отсутствие разницы (т.е. BF ₁₀ <1/3) между включением или исключением пространственное измерение (см. изображение ответа автора 2, нижняя панель). Это показывает, что пространственный компонент лишь незначительно влияет на эффективность классификации.Этот результат теперь сообщается в рукописи следующим образом:

«Мы также исследовали влияние пространственного прожектора путем i) включения каждой соседней точки пространственной сетки в прожектор, или ii) усреднения по точкам сетки, и iii) полного исключения прожектора. Игнорирование пространственного паттерна путем усреднения точек сетки привело к небольшому снижению эффективности классификации (индивидуальные и средние точки сетки: слуховые, 27,19 ± 0,48 против 26,72 ± 0,67; визуальные, 28,71 ± 1,55 против 27.71 ± 1,25 [M ± SD]). Производительность также немного снизилась, когда не был включен прожектор (слуховой, 26,77 ± 1,93; визуальный, 27,86 ± 2,50 [M ± SD]) ».

Классификация слов с пространственным прожектором и без него.

Верхняя панель: исходные результаты, включая прожектор 1,2 см (как на рис. 2 в рукописи).Средняя панель: результаты классификации без прожектора. Нижняя панель: байесовские факторы t-критерия на уровне группы, сравнивающие эффективность классификации с прожектором и без него. Большинство точек сетки (66,9% в слуховом и 63,9% в зрительном состоянии) показали отсутствие разницы (т. Е. BF10 <1/3) между тестами, в то время как только небольшая часть точек сетки демонстрирует доказательства сильного или существенного разница между test. При включении прожектора нет систематического улучшения.

Чтобы ответить на вопрос о том, как временная дискретизация активности MEG в этом временном окне влияет на производительность классификации, мы сравнили классификаторы, работающие с данными, разделенными на 20, 40 и 60 мс. Эти результаты уже сообщались в предыдущем ответном письме и были включены в раздел «Материалы и методы». Чтобы уделить больше внимания этим результатам, мы переместили их в отдельный раздел ( « Выбор параметров и процедур классификатора » ).

Вкратце, мы находим, что временное разрешение в 20 мс достаточно для восстановления большей части информации стимула, содержащейся в данных. Использование больших окон приведет к потере информации, тогда как более короткие окна, похоже, не увеличат эффективность классификации.

Чтобы устранить опасения, что некоторая форма неспецифического временного увлечения мозговой активности может исказить наши результаты, мы провели дальнейший анализ с использованием более коротких временных окон. Мы разделили исходное окно длительностью 500 мс на более короткие временные периоды, как было предложено рецензентом.Их длина (140 мс) была выбрана, чтобы избежать вкладов ритмической активности в критических временных масштабах 2-4 Гц, которые явно присутствовали при передаче речи в мозг (например, Ding and Simon, 2014, Luo, Liu и Поеппель, 2010 г., Молинаро и Лизаразу, 2017 г.). Мы повторили классификацию слов (и прогноз понимания) в 7 частично перекрывающихся (на 60 мс) эпохах длительностью 140 мс. Затем мы подвергли результаты, зависящие от эпохи, той же статистике перестановок на основе кластеров полного мозга, которая использовалась для полного окна 500 мс.Обнаружение значимой классификации слов (или предсказания понимания) в эти более короткие эпохи будет противоречить представлению о том, что какое-то увлечение критически влияет на наши результаты (или искажает их).

Прежде чем представить этот результат, отметим, что введение 7 дополнительных временных эпох усложняет проблему корректировки множественных сравнений. Результаты такого мелкозернистого анализа можно рассматривать либо по гораздо более строгому критерию (при корректировке по всем 7 временным эпохам), либо по менее строгому критерию (без корректировки и, следовательно, с семикратным повышением частоты ложных срабатываний) по сравнению с основной анализ в рукописи.Здесь мы решили исправить несколько тестов, используя поправку Бонферрони и скорректировав порог значимости на = 0,057 = 0,0071.

Изображение ответа автора 3 представляет кумулятивную гистограмму значимых точек сетки по всем 7 эпохам, а также количество точек сетки, значимых для каждой эпохи, для каждой эпохи.

Классификация и прогнозирование нейроповеденческих функций во времени.

Верхние панели представляют собой совокупные гистограммы значимых точек сетки для всех 7 эпох, а нижние панели представляют количество точек сетки, значимых для каждой эпохи, для каждой эпохи. Обратите внимание, что эти результаты очень консервативны из-за скорректированного по Бонферрони порога = 0,0071. Карты напоминают карты полнооконного анализа, представленные в рукописи.

Эти результаты дают несколько важных выводов: во-первых, они подтверждают, что значимая классификация слов (и предсказание понимания) может быть получена в более короткие эпохи, аргументируя это тем, что временно ограниченная активность мозга представляет собой некоторый критический сбивающий фактор.Во-вторых, результаты показывают, что значимые точки сетки, полученные (кумулятивно) по эпохам, охватывают в основном те же регионы, найденные с использованием полного временного окна. Из этих точек сетки, представленных на рисунках 2 и 3, процент точек сетки, которые становятся значимыми, по крайней мере, в одну временную эпоху, составляет: классификация предсловных слов : слуховые 44,7% точек сетки, визуальные 60,3%; для нейроповеденческого анализа : слуховые 19,2% точек сетки, зрительные 24,4%. Обратите внимание, что без очень строгой коррекции Бонферрони гораздо большая частота исходных узлов сетки также обнаруживается в коротких временных окнах ( классификация : 77.3% / 82,3% и нейроповеденческие : 57,9% / 77,2%; слуховой / зрительный).

В-третьих, доля точек сетки, значимых хотя бы в одной временной эпохе, но не значимых при анализе полного временного окна, и, следовательно, появляющаяся только при анализе более коротких временных эпох, мала: 9,2% / 5,2% для слуховых / визуальных слов, классификация , 4,6% / 2,7% для слуховых / визуальных нейроповеденческих прогнозов .

Эти результаты предполагают, что использование полного временного окна в 500 мс может быть оправдано: во-первых, это временное окно покрывает большую часть целевых слов, релевантных для поведенческой задачи, и, следовательно, напрямую мотивировано с учетом плана эксперимента.Во-вторых, он достаточно отделен от двигательной реакции (см. Рисунок 1 и Материалы и методы). В-третьих, его не смущает временно увлеченная активность с частотой 2–4 Гц (изображение ответа автора 3). И, наконец, использование более коротких временных эпох позволяет выявить в основном те же области мозга (изображение ответа автора 3). Однако, в отличие от полного временного окна, длина любого более короткого окна всегда будет оставаться произвольной, что требует еще одного произвольного выбора в конвейере анализа.

Наконец, несколько неясно, как пространственная и временная информация сочетаются в текущем классификаторе.Рисунок 1 — дополнение к рисунку 2 создает впечатление, что временные ряды для каждой вершины в пределах прожектора были просто объединены. Однако это объединит внутривершинную (временную) и межвершинную (пространственную) дисперсию.

Как это обычно бывает при классификации или анализе RSA, основанном на пространственно-временных моделях активности, мы действительно объединили временные ряды, полученные в различных точках сетки в каждой пространственной окрестности. Та же процедура часто используется в исследованиях с использованием анализа на основе вокселей фМРТ и анализа на уровне источника МЭГ / ЭЭГ (Cao, et al., 2019, Giordano, et al., 2017, Kocagoncu, et al., 2017, Su, et al., 2012). Хотя это действительно объединяет пространственную и временную информацию, мы отмечаем, что радиус пространственного прожектора 1,2 см по-прежнему сохраняет высокий уровень пространственной информации на общей исходной карте. Что наиболее важно, и как показано вышеупомянутым анализом, в пространственной структуре содержится лишь небольшое количество дополнительной информации, и, следовательно, это смешение пространственных и временных измерений не сильно повлияло на наши результаты.

3) Обеспокоенность тем, что классификатор мог предположительно индексировать факторы, влияющие на «точность», а не воспринимаемый стимул, не решается в достаточной степени.Действительно, классификатор упоминается как идентифицирующий «сенсорные представления» по всей рукописи, когда он может точно так же идентифицировать области, вовлеченные в любые другие функции (например, внимание, двигательные функции), которые будут способствовать точному поведенческому исполнению. Это ограничение должно быть указано в рукописи. Авторы могли бы рассмотреть возможность использования времени точности декодирования в различных областях, чтобы устранить неоднозначность этих объяснений.

Мы согласны с тем, что другие факторы, усиливающие церебральные процессы, участвующие в кодировании сенсорной информации и преобразовании ее в восприятие (например,грамм. внимание) может повлиять на поведение. В то же время мы разработали парадигму, чтобы специально избегать мешающих факторов, таких как двигательная подготовка, путем размещения целевых слов не в конце предложения (см. Рисунок 1; Материалы и методы). В отредактированной рукописи мы обсуждаем это следующим образом:

«Хотя мы обнаружили самые высокие результаты классификации слов в сенсорных областях, значительная классификация также распространилась на центральную, лобную и теменную области. Это говорит о том, что используемый здесь классификатор стимулов может также улавливать процессы, потенциально связанные с вниманием или двигательной подготовкой.Хотя мы не можем исключить, что уровни внимания различались в зависимости от условий, мы гарантировали с помощью экспериментального дизайна, что эффективность понимания не различалась в зависимости от модальности. Кроме того, соответствующие целевые слова были помещены не в конец предложения, чтобы предотвратить двигательное планирование и подготовку во время их выступления (см. «Стимулы») ».

Идея исследовать ход времени в определенных областях мозга интересна, но открывает очень большое количество дополнительных степеней свободы.Представленный выше анализ малых временных окон в некоторой степени сделал это. Мы хотели бы воздержаться от полного анализа декодирования с течением времени в различных областях мозга, поскольку это другой исследовательский вопрос, чем тот, для ответа на который было разработано исследование.

Авторы заявляют в своем ответе, что классификация, основанная на сообщенном участником стимуле (а не на точности ответа), «возможно, может захватывать представления, не связанные с кодированием речи, но относящиеся только к поведению (например,грамм. домоторная активность). Это может быть, например, активность мозга, которая приводит к ошибкам восприятия, основанным на внутренних флуктуациях нейронной активности сенсорных путей, шуму в процессе принятия решения в пользу одного альтернативного ответа из четырех вариантов или даже шуму в двигательной системе, который приводит к неправильному нажатию кнопки, не имеющему никакого отношения к сенсорные представления вообще. «

Но похоже, что все эти проблемы также повлияют на классификатор, основанный на точности. Более того, кажется, что внутренние колебания сенсорных путей или, возможно, шум в процессе принятия решения — это часть того, что нужно авторам.Если шум в сенсорном пути можно использовать для предсказания конкретных неточных реакций, не является ли это убедительным доказательством того, что он кодирует сенсорные репрезентации, имеющие отношение к поведению? Например, было обнаружено, что собственный шум в V1 предсказывает ответы в простой визуальной задаче у нечеловеческих приматов, при этом при испытаниях ложных тревог обнаруживаются шумовые паттерны, похожие на ответы цели (Seidemann and Geisler 2018). Точная расшифровка неправильных ответов участников по отдельности может также предоставить более убедительные доказательства того, что определенная область влияет на поведение.

К сожалению, мы не уверены, что здесь подразумевается под «классификатором на основе точности». Классификатор, используемый в настоящем исследовании, классифицирует слово «идентичность» и действует в области стимулов, а не в области реакции или точности участников. Свидетельства, содержащиеся в этом классификаторе области стимула, затем используются в регрессионной модели в качестве предиктора точности ответа участников. В ответ на предыдущие комментарии мы противопоставили этот подход предполагаемому анализу, основанному на классификаторе, непосредственно обученном по выбору участника; такой анализ упоминался в предыдущем наборе комментариев рецензента («Кажется, наиболее естественным способом проведения такого анализа было бы научить классификатор предсказывать экспериментальные ответы участников», цитируя предыдущий набор комментариев) .Мы постарались прояснить наш подход в начале рукописи:

«Используя многомерную классификацию, мы количественно определили, насколько хорошо однозначная идентификация целевых слов (18 целевых слов, каждое повторяется 10 раз) может быть правильно предсказана на основе локализованной активности мозга (« классификатор стимулов »)»

Как мы утверждали ранее, мы считаем, что наш анализ имеет несколько сильных сторон в отличие от этого предложения о классификаторе на основе выбора. В частности, аргумент о том, что «эти проблемы» (процитированный из высказывания этого рецензента выше) также влияют на наш анализ, нам не кажется ясным.Например, классификатор, обученный выбору, будет содержать информацию о моделях активности, которые определяют поведение (ошибочно) в испытаниях, в которых участники пропустили стимул. В этом случае их сенсорная кора не будет их кодировать, и явное поведение будет определяться шумом где-то в цепях принятия решений или моторики. Напротив, анализ, основанный сначала на кодировании соответствующей сенсорной информации (с помощью классификатора области стимула), а затем с использованием сигнатуры того, насколько хорошо она закодирована в мозговой деятельности, позволяет избежать путаницы из-за решения или двигательного шума.Обоснование нашего подхода во многом соответствует недавним предложениям, сделанным различными группами о том, как лучше всего разъяснить сенсорные представления, которые управляют восприятием и пониманием, на основе анализа, который на первом этапе в основном основан на кодировании сенсорной информации (Grootswagers , Cichy, and Carlson, 2018, Panzeri et al., 2017), а затем связывает это с поведенческими характеристиками. Мы улучшили рукопись, чтобы гарантировать, что это очень четко указано в разных местах, например:

«Этот подход напрямую следует идее фиксировать процессы, связанные с кодированием внешней (управляемой стимулами) информации, и затем спрашивать, коррелируют ли эти представления в испытаниях с поведенческим результатом или отчетом.”

Конечно, ни один технический подход не идеален, и утверждение о шуме в сенсорном пути затрагивает интересную проблему («Если шум в сенсорном пути можно использовать для прогнозирования конкретных неточных ответов, это не является убедительным доказательством того, что он кодирует сенсорные репрезентации, релевантные поведению? », цитата из настоящего набора комментариев). В самом деле, для нашего подхода не имеет значения, где именно возникают вариации шума в процессе кодирования, если они влияют либо на церебральное отражение сенсорной информации, либо на то, как это соотносится с поведением на основе испытания за испытанием.Однако в соответствии с нашей парадигмой (4 альтернативных варианта ответа) и типом используемого классификатора (см. Материалы и методы) настоящий анализ основан на правильном кодировании сенсорной информации, в то время как мы не можем конкретно связать неправильное кодирование стимул с поведением. Это происходит потому, что свидетельство против правильного стимула не является прямым свидетельством в пользу одного конкретного стимула; это контрастирует с исследованиями, использующими двухальтернативный дизайн принудительного выбора, где доказательства против одного варианта стимула / реакции напрямую превращаются в доказательства в пользу другого.Мы изменили текст, чтобы прямо отразить это ограничение настоящего подхода:

«Кроме того, в соответствии с планом нашего эксперимента (4 варианта ответа) и анализом данных нейроповеденческий анализ был основан на исследованиях, в которых соответствующая активность мозга правильно кодировала сенсорный стимул. Мы не можем напрямую связать неправильную кодировку стимула с поведением. Это контрастирует с исследованиями, в которых использовались только два варианта стимула или реакции, где доказательства одного варианта напрямую свидетельствуют против другого (Frühholz et al., 2016, Петро и др., 2013) ».

Список литературы

Цао Ю., Саммерфилд К., Парк Х., Джордано Б. Л. и Кайзер К. (2019). Причинно-следственный вывод в мультисенсорном мозге. Нейрон, 102 (5), 1076-1087. e1078.

Чунг, К., Гамильтон, Л. С., Джонсон, К., и Чанг, Э. Ф. (2016). Слуховое представление звуков речи в моторной коре головного мозга человека. eLife, 5, e12577.

Цичи, Р. М., и Пантазис, Д. (2017). Многомерный анализ паттернов МЭГ и ЭЭГ: сравнение репрезентативной структуры во времени и пространстве.NeuroImage, 158, 441-454.

Динг, Н., Саймон, Дж. З. (2014). Корковое вовлечение в непрерывную речь: функциональные роли и интерпретации. Front Hum Neurosci, 8, 311. doi: 10.3389 / fnhum.2014.00311

Фрюхольц, С., Ван дер Цвааг, В., Саенс, М., Белин, П., Шоберт, А.-К., Вюйомье, П., и Гранджан, Д. (2016). Нейронное декодирование различительных свойств слуховых объектов зависит от их социально-аффективной валентности. Социальная когнитивная и аффективная нейробиология, 11 (10), 1638-1649.

Джордано Б. Л., Инс Р. А., Гросс Дж., Шинс П. Г., Панцери С. и Кайзер К. (2017). Вклад локального кодирования речи и функциональной связи в аудиовизуальное восприятие речи. elife, 6. doi: 10.7554 / eLife.24763

Grootswagers, T., Cichy, R.M., и Carlson, T.A. (2018). Поиск декодируемой информации, которую можно прочитать в поведении. Neuroimage, 179, 252-262.

Guggenmos, M., Sterzer, P., and Cichy, R.M. (2018). Многомерный анализ паттернов для МЭГ: сравнение показателей несходства.Neuroimage, 173, 434-447.

Гитар Д. и Коуэн Н. (2020). Используем ли мы визуальные коды, когда информация не представлена ​​визуально? Память и познание.

Хэксби, Дж. В., Коннолли, А. К., и Гунтупалли, Дж. С. (2014). Расшифровка нейронных репрезентативных пространств с использованием многомерного анализа паттернов. Ежегодный обзор нейробиологии, 37, 435-456.

Кайзер Д., Аззалини Д. К. и Пилен М. В. (2016). Ответы на категории объектов, не зависящие от формы, выявленные при декодировании MEG и fMRI.Журнал нейрофизиологии, 115 (4), 2246-2250.

Камитани Ю. и Тонг Ф. (2005). Расшифровка визуального и субъективного содержимого человеческого мозга. Природа нейробиологии, 8 (5), 679-685.

Карас, П. Дж., Магнотти, Дж. Ф., Мецгер, Б. А., Чжу, Л. Л., Смит, К. Б., Йошор, Д., и Бошамп, М. С. (2019). Зрительный запуск речи улучшает восприятие и снижает реакцию верхней височной коры на слуховую речь. eLife, 8.

Кимел Э., Ахиссар М. и Лидер И.(2020). Емкость кратковременной памяти при дислексии снижается из-за менее эффективного использования долговременной частоты элементов. bioRxiv.

Климович-Грей, А., Тайлер, Л. К., Рэндалл, Б., Коджагонку, Э., Деверо, Б., и Марслен-Уилсон, В. Д. (2019). Баланс предсказания и сенсорного ввода в понимании речи: пространственно-временная динамика распознавания слов в контексте. Журнал неврологии, 39 (3), 519-527.

Коджагонку, Э., Кларк, А., Деверо, Б. Дж., И Тайлер, Л. К. (2017).Расшифровка корковой динамики звуко-смыслового отображения. Журнал неврологии, 37 (5), 1312-1319.

Луо, Х., Лю, З., и Поппель, Д. (2010). Слуховая кора отслеживает динамику как слуховых, так и зрительных стимулов, используя низкочастотную фазовую модуляцию нейронов. ПЛоС Биол, 8 (8), e1000445. DOI: 10.1371 / journal.pbio.1000445

Марслен-Уилсон, В. Д. и Уэлш, А. (1978). Обработка взаимодействий и лексический доступ при распознавании слов в непрерывной речи. Когнитивная психология, 10 (1), 29-63.

Мазор М., Фристон К. Дж. И Флеминг С. М. (2020). Отчетливый нейронный вклад в метапознание для обнаружения, но не распознавания визуальных стимулов. eLife, 9, e53900.

Михай П. Г., Мурель М., де Мартино Ф., Трампель Р., Кибель С. и фон Кригштейн К. (2019). Модуляция тонотопического вентрального медиального коленчатого тела имеет поведенческое значение для распознавания речи. eLife, 8.

Молинаро, Н., Лизаразу, М. (2017). Кортикальный захват дельта-диапазона (но не тета-диапазона) включает в себя обработку речи.Европейский журнал нейробиологии, 48 (7), 2642-2650. DOI: DOI: 10.1111 / ejn.13811

Озкер М., Йошор Д. и Бошамп М. С. (2018). Фронтальная кора головного мозга выбирает изображения рта говорящего для помощи в восприятии речи. eLife, 7, e30387.

Панцери С., Харви К. Д., Пиазини Э., Латам П. Э. и Феллин Т. (2017). Взлом нейронного кода сенсорного восприятия путем комбинирования статистики, вмешательства и поведения. Нейрон, 93 (3), 491-507.

Петро, ​​Л.С., Смит, Ф.В., Шинс П. Г., Макли Л. (2013). Расшифровка категорий лиц в диагностических подобластях первичной зрительной коры. Европейский журнал нейробиологии, 37 (7), 1130-1139.

Пуввада, К. К., Саймон, Дж. З. (2017). Корковые репрезентации речи в мультиталкерной слуховой сцене. Журнал неврологии, 37 (38), 9189-9196.

Ричи, Дж. Б., Каплан, Д. М., и Кляйн, К. (2019). Расшифровка мозга: нейронное представление и пределы многомерного анализа паттернов в когнитивной нейробиологии.Британский журнал философии науки, 70 (2), 581-607.

Ричи Дж. Б., Товар Д. А. и Карлсон Т. А. (2015). Возникающие представления объектов в визуальной системе предсказывают время реакции для категоризации. Вычислительная биология PLoS, 11 (6), e1004316.

Роудер, Дж. Н., Мори, Р. Д., Спекман, П. Л., и Провинция, Дж. М. (2012). Коэффициенты Байеса по умолчанию для планов ANOVA. Журнал математической психологии, 56 (5), 356-374.

Роудер, Дж. Н., Спекман, П.Л., Сан, Д., Мори, Р. Д., Иверсон, Г. (2009). Байесовские t-тесты для принятия и отклонения нулевой гипотезы. Психономический бюллетень и обзор, 16 (2), 225-237.

Schönbrodt, F. D., and Wagenmakers, E.-J. (2018). Анализ дизайна с байесовским фактором: планирование неопровержимых доказательств. Психономический бюллетень и обзор, 25 (1), 128-142.

Su, L., Fonteneau, E., Marslen-Wilson, W., and Kriegeskorte, N. (2012). Анализ визуального подобия пространственно-временного прожектора в пространстве источника EMEG.Документ, представленный на втором международном семинаре 2012 года по распознаванию образов в нейровизуализации.

https://doi.org/10.7554/eLife.56972.sa2

Поддержка успеха для детей с потерей слуха

Восприятие речи — это набор навыков аудирования, необходимых для разговорного языка. Навыки восприятия речи можно разделить на четыре категории: осведомленность, различение, идентификация и понимание. Каждый набор навыков описан на веб-страницах в разделе «Развитие навыков аудирования».Эти навыки слушания не развиваются последовательно от одной категории к другой. Скорее, ребенок может одновременно развивать навыки по двум, трем или даже всем четырем категориям, но с разным уровнем сложности. Тренировка восприятия речи также требует внимания к сложности задачи на слушание или количеству акустической информации в сообщении. Обычно уровни сложности описываются как уровень звука / фонемы, уровень слова, уровень фразы / предложения и дискурс / связная речь.В задаче на слуховую идентификацию студента просят назвать то, что было слышно, путем повторения, написания или указания текста или изображения. LINK — ежедневная проверка прослушивания — это идентификационная задача, в которой учащемуся предлагается повторить, какой из шести звуков (или тишины) был услышан. Предоставление другой информации о произнесенном высказывании также может быть задачей слуховой идентификации: обозначение количества слогов или слов, ударного слога, первого звука, последнего слова и т. Д.

Слуховая идентификация и студенты с потерей слуха Слуховая идентификация требует, чтобы учащийся воспринимал гласные, согласные, а иногда и характер ударения того, что произносится. Примеры общих задач идентификации Первоклассницу, которая смотрит на слова ванна, трубка, детеныш и куб , просят указать на слово, которое она слышит. Эта задача по декодированию также требует от нее слышать и идентифицировать начальные согласные и гласные звуки стимулирующего слова. Люди обсуждают разные мнения Учитель средней школы просит учеников объяснить некоторые культурные различия в северо-восточной и западной Африке.Чтобы ответить правильно, ученик должен услышать и определить начальные сочетания гласных и согласных двух ключевых слов: northea stern (не southea stern или southwe stern) и we stern (не ea stern). . Во время проверки на слух взрослый говорит «оо», а ученик отвечает «м». Можно сделать вывод, что ученик уловил или услышал голос взрослого, но неправильно воспринял звук и, следовательно, допустил ошибку в идентификации фонемы.

Оценка акустического сходства фонем и слов Специалисты, работающие с глухими или слабослышащими учащимися, особенно с теми, кто использует аудирование и устную речь, должны уметь оценивать акустические свойства устного высказывания и определять, как лучше всего помочь учащемуся добиться успеха в решении данной задачи на слушание. Вот несколько рекомендаций.

Гласные

• Гласные, генерируемые в основном в одной и той же области речевого тракта (передний или задний, высокий, средний или низкий) акустически более похожи друг на друга, чем на другие гласные .
• Дифтонг — это гласный звук, переходящий от одного звука к другому, и его легче отличить от гласных, не относящихся к дифтонгу, чем гласные, не относящиеся к дифтонгу, по отношению друг к другу.
  • Длинный i (прикус) скользит от -o- (бот) до ее (свекла)
  • Long a (приманка) скользит от -e- (bet) до ee
  • ou (бой) скользит от -o- (бот) до -oo- (книга)
  • oi (мальчик) скользит от aw (куплен) до ee (свекла)

Согласные Согласные, которые похожи по манере (встречающиеся в той же строке на диаграмме согласных), более похожи друг на друга, чем согласные в других строках в таблице.Ошибки идентификации чаще встречаются, когда учащиеся с потерей слуха слушают только фрикативы и аффрикаты. (Эрбер, 1982) Слова, содержащие несколько носовых ходов и скольжения (m, n, r, l, w, y), могут быть трудными для распознавания, используя только слух. Таблица согласных английского языка Университета Аризоны . Согласные звуки, образованные подобным образом, такие как Фрикативы, труднее отличить друг от друга, но их легче отличить от согласных звуков, образованных другим способом, например Носовыми.

Неформальная оценка навыков распознавания слуховых фонем и слов Формальная оценка навыков восприятия речи должна проводиться обученным аудиологом с использованием «набора тестов… для того, чтобы дать всестороннюю оценку способностей ребенка». Учитель, обеспокоенный восприятием учащимся фонем и слов, может получить информацию о своей способности распознавать гласные и согласные с помощью теста минимальных пар Университета Индианы.Эта информация может быть полезна профессионалу при определении того, какие слуховые цели могут быть выбраны для практики. Речь учащегося также может дать нам информацию о его восприятии речи, поэтому один из методов неформальной оценки — это слушать, что говорит учащийся. Он заменяет / ch / на / j /? Его гласные трудно различить? Записывайте эти ошибки и используйте их для своей оценки. Для неформальной оценки напишите на карточке каждую фонему, которую хотите проверить (например, / d / и / j /).Используя слуховой обруч, представьте каждую фонему несколько раз и попросите ученика повторить то, что он слышит, и указать на букву. Если он и повторяет неправильно и указывает не на ту букву, он не расслышал звук — слуховая ошибка. Если он указывает на правильную букву, но произносит неправильную фонему, его ошибка заключается в производстве речи, а не в слуховой идентификации. Если он произносит правильную фонему, но указывает на неправильную букву, это может быть акустическая ошибка, а не слуховая ошибка.

Улучшение слуховой идентификации фонем и слов Чтобы подготовиться к практике со слуховой идентификацией, учитель выберет стимулы, которые будут использоваться, и выберет задание на реакцию ученика.Во время урока учитель будет реагировать на ошибки и корректировать сложность задания, чтобы обеспечить успех ученика в этом навыке. Размер набора можно увеличить, если задание было легко освоено, или уменьшить, если оно было слишком сложным. Сложность также может быть уменьшена при выборе фонем и слов для каждого набора. Более похожие друг на друга фонемы (и слова, содержащие похожие фонемы) затруднят идентификацию.

Улучшение слуховой идентификации фонем и слов — выбор стимулов Многие учебные программы по развитию слуха, такие как CID SPICE или CAST, структурируют уроки, начиная с набора из двух стимулов, которые сильно отличаются друг от друга акустически.По мере развития навыков размер набора увеличивается, а стимулы становятся более похожими (и, возможно, более сложными). Когда учащийся успешно произносит довольно большой набор очень разных слов, можно выбрать слова, которые более похожи по акустике. Может возникнуть необходимость вернуться к небольшому заданному размеру, когда слуховая задача станет более сложной. Обратитесь к таблицам согласных и гласных выше, чтобы прояснить следующий пример. Пример Проверка схожести акустического содержания слов Набор из 2 слов с очень разным акустическим содержанием. стимулов: расческа vs желание СОГЛАСНЫЕ БУКВЫ гребешок / к / глухой веляр, / м / звонкий носовой (низкочастотный) wish / w / voiced glide, / sh / voiceless fricative (высокочастотный) ГЛАСНЫЕ ЗВУКИ гребешок / oa / спинка wish / -i- / передний

Улучшение слуховой идентификации предложений и дискурса Тот же принцип адаптации размера набора и акустического сходства стимулов применяется при отработке слуховой идентификации более длинных стимулов.При выполнении этих заданий учитель будет учитывать эти акустические свойства стимулов.

Длина высказывания (количество слогов) — идентификация может быть более сложной, если все варианты имеют одинаковое количество слогов.

Сходство ключевых слов (гласные, согласные и количество слогов). Как объяснялось выше, сходство между фонемами может затруднить идентификацию.

Количество ключевых слов. Плохая слуховая память может затруднить распознавание стимулов с большим количеством ключевых слов.

Расположение ключевых слов — (первое слово, среднее или последнее слово в высказывании) Ключевые слова легче идентифицировать, когда они встречаются в начале или конце предложения, а не в середине.

Объем контекстной или визуальной поддержки (например, выбор из предложений, представленных в печатном виде, обсуждение изображения, обсуждение конкретной темы или вопросы по и ряду тем) Идентификация упрощается при наличии контекстных подсказок, таких как печатные варианты выбора , или картинку, или одну известную тему для разговора.

Прослушивание слов в предложениях — выбор стимулов При поиске слов в более длинных высказываниях лингвистический контекст, в котором встречается слово, способствует идентификации. Например, если студента попросят повторить слово «врачи», она может неправильно сказать «шкафчики». Однако если то же слово появится в обсуждении общественных работников, студентка, которая думала, что она слышала: «Локеры проводят годы в колледже, чтобы получить медицинскую степень», вероятно, сделает вывод, что говорящий на самом деле сказал врачей, а не шкафчиков. (Предполагается, что студент обладает базовыми знаниями, необходимыми для получения докторской степени). Содержание предложения также может усложнять идентификацию конкретного слова в предложении. Если целевое слово встроено во фразу-носитель, например «Покажи мне ____», его будет легче идентифицировать, чем если оно встречается в уникальном предложении. Рассмотрим эти примеры. Пример A. Учитель говорит: «Покажи мне слона». Студент указывает на слона. Пример Б. Учитель говорит: «Артист цирка ездил на слоне», а затем спрашивает: «На чем этот артист цирка катался?» Пример C. Учитель говорит: «На слоне ездил артист цирка», затем спрашивает: «На чем катался артист цирка?» Пример A — это задание с множественным выбором, наименее сложное из примеров. Учащийся смотрит на набор картинок или предметов и выбирает картинку, которая соответствует сказанному слову.Ключевое слово также попадает в предсказуемое место в предложении. Ключевые слова в конце предложения легче идентифицировать из-за отсутствия следующего за ним слова. Рекомендуется, чтобы учащийся не только указывал, но и повторял слово. Это способствует самоконтролю учащегося своей речи. Однако ошибку в произношении речи не следует рассматривать как ошибку слухового восприятия. Пример B сложнее, чем пример A, потому что учащийся не знает положение ключевого слова до тех пор, пока предложение не будет произнесено и вопрос не будет задан.Учитель мог спросить: «Кто ехал на слоне?» Пример C — самый сложный из трех примеров. Ключевое слово неизвестно слушателю до тех пор, пока не будет задан вопрос, и оно встречается в середине предложения, где на него влияет слияние с окружающими словами. Кроме того, предложение написано пассивным тоном, что является сложной задачей для учащихся, изучающих разговорный язык.

Идентификация предложения — выбор задачи ответа учащегося Задачи идентификации предложений могут потребовать множества ответов.Примеры ответов, от самых простых до более сложных:

1. выберите предложение, которое прозвучало из набора письменных предложений
2. завершить частичное предложение
3. повторить предложение слово в слово («отслеживание»)
4. написать предложение

Написание предложения — самая сложная из этих задач, потому что помимо памяти используются орфографические навыки и мелкая моторика, что увеличивает когнитивную сложность задачи.Когда учащегося просят повторить предложение дословно, слуховая и рабочая память учащегося будут влиять на его успех в решении задачи. Некоторые учителя сообщают, например, что ученики, которых просили вспомнить и повторить список произнесенных слов, смогли повторить меньше слов, если в этих словах было более одного слога. Повторение предложения также может способствовать улучшению речи, требуя внимания к «маленьким» словам (например, the, to, in и т. Д.), Которые часто едва слышны в разговорной речи и часто пропускаются на языке некоторых учащихся с потерей слуха. .Практика с постоянным отслеживанием речи может способствовать осознанию этих маленьких слов. Непрерывное отслеживание дискурса обеспечивает практику слуховой идентификации на уровне фразы или предложения. Этот процесс был рекомендован ДеФилиппо и др. (1978).

1. Учитель, используя слуховой обруч для предотвращения подсказок при чтении речи, читает вслух текст на уровне языка ученика. Продолжительность каждого разговорного сегмента также определяется учителем в зависимости от языкового уровня ученика, навыков слуховой памяти и внимания.
2. Студент дословно повторяет услышанное. Когда ученик совершает ошибку, учитель повторяет часть сегмента, содержащего ошибку, пока ученик не повторит правильно.
3. Эта процедура выполняется с интервалом от трех до пяти минут. В конце интервала количество правильно повторенных слов делится на количество минут, чтобы получить оценку слов в минуту. Графически отображая этот балл для каждого занятия, ученик и учитель могут увидеть улучшение восприятия речи с течением времени.

ДеФилиппо предлагает ограничить повторение до трех, чтобы избежать разочарования. Любые слова, которые не были повторены учащимся, помечаются как ошибка и не включаются в подсчет повторенных слов. Требуя от ученика повторения каждого слова и морфемы (например, -ed, -s), ученик должен внимательно следить за этими важными лингвистическими маркерами. Это может способствовать улучшению навыков устной речи учащегося.

Практика слуховой идентификации — структурирование урока Учите и учите слова, написанные на двух частях головоломки После установления потребности в практике, выбора стимулов и выбора задачи (при необходимости) большинство уроков слуховой идентификации следует этим шагам, за исключением описанного ранее непрерывного отслеживания дискурса.Учитель объясняет цель урока и описывает любые стратегии, которые помогут ученику добиться успеха. (При использовании изображений или текста для просмотра учеником) Учитель помещает стимулы перед учеником. Студент называет или читает каждый элемент. Учитель уточняет любые ошибки. Если разъяснения не могут быть сделаны, этот элемент удаляется. (При использовании текстовых изображений для просмотра учеником). Учитель обеспечивает внимание ученика, затем указывает на каждый предмет и называет его или читает.В это время ученику разрешается использовать реплики для чтения речи. Учитель поднимает слуховой обруч, чтобы полностью закрыть свое лицо, и произносит фонему, слово, фразу или предложение. Учащийся в ответ указывает на элемент и / или повторяет его. Даже когда ученика просят указать на правильный элемент, он также должен повторить его, чтобы попрактиковаться в самоконтроле, формировании речи и развитии речи. Если ученик отвечает правильно, учитель хвалит. Если он неверен, учитель повторяет стимул.Если ответ по-прежнему неверен, учитель может повторить стимул с адаптацией, например:

• Говори медленнее
• Преувеличить характерную черту стимула
• Разрешить чтение речи (не использовать слуховой обруч)

Если после третьего повторения ответ по-прежнему неверен, укажите на правильный элемент, повторяя слово. Если ученик продолжает бороться в последующих испытаниях, уменьшите размер набора или измените его на различение (такое же или другое?) Или задачу на обнаружение, чтобы позволить ученику добиться успеха. Независимо от уровня успеваемости учащегося, оставляйте положительные отзывы и обсуждайте стратегии.

Практика слуховой идентификации — адаптация к сложности задачи Во время практики самый последний ответ студента может привести к адаптации следующего задания. Если ученик без усилий ответил на предыдущее задание, учитель может решить сделать следующее задание немного сложнее, чтобы позволить ученику оставаться успешным, одновременно предлагая улучшить слуховые навыки.

Повышение сложности Эрбер описывает стратегии, позволяющие усложнить задачу. Выбирайте слова или фонемы, которые более похожи по акустике. Говорите быстрее и естественнее. Отойдите подальше от ребенка. Добавьте фоновый шум. Увеличьте размер набора. Дайте два стимула одновременно, ученик должен повторить и указать на оба. Вставьте слова или фонемы во фразу-носитель, например «Покажи мне ____.”

Снижение сложности Когда целью является улучшение слухового восприятия речи, важно предоставить обратную связь и поддержку, чтобы помочь ученику добиться успеха. Если ученик испытывает трудности, сделайте паузу в упражнении, чтобы оказать ему поддержку. Укажите на особенности слов или фонем, которые могут облегчить их определение. Используйте визуальные и тактильные подсказки, чтобы сделать различия между звуками более заметными. Похвалите ученика и поставьте цель на конец урока. Пример оказания поддержки учащимся, пытающимся идентифицировать / ch / и / sh / «Вы чувствуете, как язык толкает небо во рту, когда вы говорите / ch /? Попытайся. [Студент производит / ch /] Теперь скажите / sh /. Язык остается опущенным [Студент издает / ш /.] Вы это почувствовали? … Хорошо, сделаем еще два. Не забывай прислушиваться к этому языку. Хорошая идея — заканчивать каждый урок успешным заданием. Адаптация задания может помочь ученику стать более успешным, менее разочарованным и с большей готовностью участвовать в следующем слуховом вызове.Вот несколько способов уменьшить сложность задачи. Повторите стимул более четко и медленно. Выделите отличительные особенности раздражителей. Разрешить чтение речи. Уменьшите размер набора. Выбирайте менее похожие слова или фонемы. Цель состоит в том, чтобы учащийся идентифицировал слова или фонемы с точностью 80% в открытом наборе без учета акустического содержания. Однако эта цель может быть достигнута не всеми учащимися из-за множества факторов.Если задача заключалась в идентификации фонем или слов, спросите себя: В какой реальной жизненной ситуации ученику нужно будет правильно идентифицировать это слово изолированно, без каких-либо контекстных подсказок? Если бы сложной задачей было выявление или отслеживание предложений или беседы, возможно, ученику было бы полезно попрактиковаться в применении стратегий восстановления коммуникации. ССЫЛКА НА САЙТ Всегда помните два ключевых принципа: это обучение, а не проверка. и заканчиваются на высокой ноте с правильным ответом..

Дополнительные ресурсы для слуховой идентификации Бесплатные вебинары от CID — Центральный институт глухих Обруч слуховой Отслеживание непрерывного дискурса Программное обеспечение KTH — это «программа обучения восприятию речи на уровне предложений, разработанная, чтобы помочь клиенту развить понимание сенсорной информации, контекстных свидетельств и улучшить слуховые навыки слушания». … (A) Клиницист читает историю построчно, требуя от клиента дословно повторить ее.»Предоставляет обширные данные. Бесплатная загрузка, финансируется за счет грантов федерального правительства. .

Список литературы Де Филиппо и др., 1978) К.Л., Скотт Б.Л. Метод тренировки и оценки восприятия текущей речи.